~~~
3 года назад. 1 класс Старшей Школы «Сан Мун».
Я никогда не отличалась ни умом, ни красотой или какими-то особыми умениями, талантами… Все, что я умела — это лишь играть на скрипке и то, как мне казалось, не очень. В классе меня никогда не выделяли, никто меня не замечал. Серьезно, даже учителя часто делали вид, что меня не существует. Я была кем-то вроде «невидимки». Но, знаешь, это было неплохо; никто тебя не трогает, абсолютно всем плевать. В начале года в нашем классе появился новенький, — это был милый парень с угольно-черными волосами и кожей бледного нездорового оттенка. Он всем улыбался, был таким приветливым и дружелюбным, все тянулись к нему. Даже мне, невидимке класса, захотелось подружиться с этим парнем! Но я как обычно молчала и лишь изредка бросала на него косые взгляды. Ну, как «изредка»… Я пялилась на него постоянно, но он не замечал. А может быть и замечал, не знаю. Впрочем, зачем отвечать «невидимке»? И вот, в один день, я сильно проголодалась, т.к. утром так торопилась, что совсем забыла позавтракать. Благо, еда была с собой. Вообще, мне нравится есть где-то в уединенном месте, однако на крыше очень холодно. Если я проведу там всю большую перемену без куртки — обязательно простужусь. Нехотя я поплелась в столовую, в которой была всего 1 раз. Все помещение полностью заполняли учащиеся, видимо, на всех сразу напал голод… Среди толпы подростков, я заметила только один свободный столик, который почему-то никто не занимал. Стоя есть не очень хотелось, поэтому все-таки пришлось занять, возможно, «забронированный» стол. Через несколько минут, когда я уже начала трапезу, за моей спиной раздался грубый голос какого-то парня: — Эй, мышь, ты заняла наше место. Вздрогнув, я медленно развернулась лицом к владельцам стола, за которым я обедала, смотря на них снизу вверх. Передо мной стояли трое парней, одетых не по форме, — черные кожаные джинсы, с которых свисала серебряная цепь, черные футболки и такие же черные кожаные куртки с массивными кроссовками. Они думали, что выглядят круто, но на самом деле парни похожи на «троих из ларца, одинаковых с лица» |От автора: «Я знаю, что двое из ларца, просто решила изменить чуть-чуть. Не кидайтесь тапками»|.Это забавно. Также рядом с ними стояла девушка, на лицо которой был нанесен очень яркий макияж. Честно говоря, она походила на даму легкого поведения. Мне потребовалось немало усилий, чтобы не смыть с нее весь этот ужас. И да, на ней надета короткая розовая юбка, белый топ, который почти не скрывал груди, поверх него джинсовая, опять же, РОЗОВАЯ куртка и туфли на высоких каблуках. Меня тут же заинтересовал вопрос… Какого черта никто из учителей, завучей и даже директор ничего не сказал им по поводу их одежды?! — Извините… — прошептала я, оглядываясь по сторонам. Все вдруг затихли, чтобы слышать, о чем идет разговор и быть в курсе всего, что происходит. Видимо, студенты ждали разборок, ведь я нарвалась на крупные неприятности, заняв место «банды» Старшей Школы Сан Мун. На меня никогда не смотрело столько людей, честно. — Я не знала, что это Ваше место. Парней звали Лиам, Мэн Хо, Чон Иль, а девушку — Йонг. Четверо старшеклассников залились громким смехом. Кто-то из присутствующих последовал их примеру, кто-то глядел на меня с ноткой сожаления, а кто-то только ухмылялся, предвкушая расправу. — Милая, ты издеваешься? — спросила Йонг, растянув свои ярко-красные губы в милой улыбке. — Нет-нет, я правда не знала, что это Ваше место. Еще раз прошу прощения, я сейчас уйду, и Вы сможете занять свой стол, — быстро проговорила я, закрывая контейнер с едой. — Хм? Мышь, |От Автора: «"Мышь», потому что Юджин — серая мышка. По крайней мере, на тот момент»| ты серьезно думаешь, что твоих извинений будет достаточно? — спросил Мэн Хо, ухмыляясь в своей манере. Почему-то я всегда сравнивала его с лисом. — Я… — я попробовала сглотнуть ком в горле, но тщетно. Мне стало настолько страшно, что я не могла сдвинуться с места. — Йонг, ножницы у тебя? — подал голос молчаливый Чон Иль, посмотрев на свою подругу. Та кивнула, достав из рюкзака большие голубые ножницы. — Сестренка, ты знаешь, что делать. Мы ее подержим. Знаешь, что самое ужасное? Никто не помог мне. В столовой было больше 50-и человек, но, повторюсь, НИКТО не вступился за меня. Мне казалось, что это самое ужасное, что могло произойти со мной. Но Боже, как же я ошибалась… Йонг неряшливо отрезала половину моих длинных волос, достающих до поясницы. Я перестала брыкаться, все равно не освобожусь из хватки Чон Иля и Лиама. Мои глаза наполнились горькими слезами, которые тут же потекли по щекам ручьем. Я не помню, когда и как все закончилось. Не помню, как оказалась на крыше. Но отчетливо припоминаю, что проревела весь оставшийся школьный день. Более-менее успокоившись, услышала, как дверь открылась. Я не обратила на это никакого внимания, подумав, что уборщица сейчас уберет на крыше мусор и уйдет. Только вот, как оказалось, мои догадки не были верны. — Юджин. Вздрогнув, я обернулась. Сказать, что я была удивлена — ничего не сказать! В пару метрах от меня стоял Мин Юнги, держа в руках мой рюкзак. Лицо парня было спокойным, но взгляд… На меня так никто не смотрел. Неужели он правда беспокоился? — Мне рассказали, что произошло в столовой, — пробормотал парень, медленным шагом подходя ко мне. «Боже, его голос прекрасен!», — подумала я, придерживая руки в области сердца. Держу пари, если бы оно могло, то действительно выпрыгнуло бы из груди. — Мне… жаль. Если бы я был там, то этого не случилось бы. — Что? — спросила я, не понимая смысла его слов. — Если бы я был там, — повторил Юнги, — я защитил бы тебя, чего бы мне это не стоило. Слова брюнета эхом пронеслись в моей голове, оставляя после себя приятную теплоту на душе. Мне больше не хотелось думать о случившимся сегодня, хотелось улыбаться во все 32 зуба и благодарить Юнги за столь приятные слова. — И, кстати, ты в столовой оставила рюкзак. Так что, вот… Мы долго сидели на крыше и просто разговаривали. Никогда бы не подумала, что всего лишь один разговор с этим человеком сможет заставить меня забыть обо всем на свете: о душераздирающей боли, о жутком холоде, о голоде, о существовании секунд, минут и часов. Я ни разу в жизни не чувствовала такой легкости, мне будто бы дали крылья. Но кто же знал, что я до беспамятства влюблюсь в… монстра?***
Всего лишь за месяц с начала дружбы с Юнги, из вечно унылой и депрессивной девушки, я превратилась в веселую, «светящуюся» мадам. Благодаря Мину я теперь смотрела на мир по-другому, перестала быть «невидимкой» для всех. И, как я сказала до этого, я до беспамятства влюбилась в Юнги. В этот голос, в эти мысли, в этот характер, в это лицо, в эти руки. Все, что есть в нем — идеально. «Беспамятство». Это слово прекрасно описывало мое состояние рядом с ним. Из-за этого я не заметила, как он стал относиться ко мне. Парень часто срывался, не отвечал на звонки и смс, игнорировал в школе. Представь себе, мне даже было все равно на то, что он поднял на меня руку. Я не помню во всех деталях, как это произошло, но… Юнги будто бы подменили. В тот момент, когда он дал мне пощечину, Мин был настолько холоден, в его глазах не было привычного огонька. Ему было п л е в а т ь. Это повторилось снова, снова, снова, снова и снова. В последний раз я по привычке улыбнулась и потерла красную от сильного хлопка правую щеку, а Юнги взбесился. — Почему ты все время улыбаешься?! — закричал Мин, грубо прижав меня к стене какого-то переулка. — Почему ты не убегаешь в слезах? Почему ты не бьешь меня в ответ? Ответь! — Юнги, я люблю тебя. Вот почему, — тихо ответила я, продолжая улыбаться. — Сколько бы ты не давал мне пощечин, от этого я не стану любить тебя меньше. Парень переменился в лице. Если до этого он был зол, то сейчас… лицо озарила жестокая ухмылка, не предвещающая ничего хорошего. Однако, мне не было страшно. Я целиком и полностью верила Юнги. — «Любишь», говоришь, — хмыкнул тот, проводя своей рукой по больной щеке. — Ты совершила ужасную ошибку, в курсе? Недоуменно уставившись на друга, улыбка медленно сползла с моего лица. Что он задумал? — Малышка, я докажу тебе, что ты зря влюбилась в такого, как я. — Ничего не «зря»… — Я тебе снился хоть раз? — Регулярно… «Не понимаю» — Твои мокрые сны сейчас воплотятся в явь, — Юнги специально наклонился к моему уху, чтобы прошептать эти слова, заставляя меня вздрагивать всем телом. — Я не это имела в виду! Мин Юнги — человек, который подарил мне крылья, а после, саморучно отрезал их и растоптал.***
Это было ужасно… Мне не хотелось жить. Каждый день новые побои, частые изнасилования, но мои чувства… Они продлились недолго. По крайней мере, мне так казалось. Я боялась Юнги. Боялась и ненавидела всем сердцем, но так и тянуло сказать «люблю» в его сторону. Какая же я дура, правда? Никто не знал о моих страданиях. Никто, кроме единственного родного человека — моей бабушки. Только вот, я не хотела, чтобы она лишний раз волновалась, поэтому говорила лишь часть правды. Она предлагала пойти в полицию, но я все время отказывалась, говоря, что так будет только хуже. И в итоге, нами было принято решение уехать из Тэгу. Все наладилось… Я закончила старшую школу в Сеуле, но… даже не подозревала, что судьба может распорядиться таким образом, что все это должно повториться. Мне страшно, Тэён.