Зал для приема гостей
— Моя госпожа, к вам прибыл новый даймё, — мои брови сдвинулись вверх, он не должен был явиться так быстро. Стараюсь говорить как можно спокойнее: — Пусть войдет. Я неожиданно для себя почувствовала чужое присутствие всеми фибрами души. А такие ощущения могут быть, только из-за одного человека. — Здравствуй. Я стояла к нему спиной. Этот голос! Я в то же мгновение его узнала. Низкий, бархатный и волнующий, заставляющий сердца и женщин, и мужчин биться чаще. Нет, это не может быть сном. Значит, Хао Асакура здесь. Тот, кого я ненавидела сильнее всех на свете, находится передо мной. Поворачиваюсь. Оглядываюсь в поисках Рена, но его нигде нет. Один приехал что ли? И что во имя всех святых он здесь забыл? Я повернула к нему лицо, и побледнела. Еще более сильный и могущественный, чем раньше, огромный, внушающий страх и… такой красивый. Он был настолько красив, что я забыла, что передо мной дьявол во плоти, демон решивший меня дома, семьи. С момента нашей последней встречи прошло пять лет, но я отчетливо помнила все. Слегла вздернутый маленький носик, высокие скулы, чувственные губы, бывшие немного полнее и ярче, чем требовала мода того времени, карие глаза и чудесные длинные волосы. Я была свободна от предрассудков, но холодок бежал по спине, когда вспоминала его. Несмотря на ненависть к шаману, но сильный характер, непокорный нрав и острый, как меч, язык. Ужасное и прекрасное так тесно перемешались в этом мужчине, что сделали его самым недоступным и желанным в мире. Он и Йо, теперь совершенно два разных человека. — Ты была совсем ребенком, когда мы познакомились, — он начал сразу углубляться в воспоминания, и я перебила его. — Не забывай с кем разговариваешь, Асакура. — И ты не забывай, королева, — парень ухмыльнулся. — Мне не о чем разговаривать с тобой, убийца. — Ты такой же мясник, как и я. Господи, ведь он враг. Как такой человек может заставлять меня испытывать такие протрясающие ощущения: незнакомое ранее волнение, вызывать совершенно бесстыдные чувства. А стыдны ли они? Или же стремление к скромности, добродетели, смирению и непорочности — все эти стены, которое были воздвигнуты после моего триумфа и его поражения, мог разрушить только он? Нет, к сожалению, я Тао, а не Асакура. Я постаралась отогнать бесстыдные мысли. Но почему-то, я теперь больше не дрожала в его присутствии, как это было во времена турнира. Он наблюдал за мной сквозь полуопущенные веки: — Если ты продолжишь так смотреть на меня, я не смогу поручиться за свои действия. Я устал с дороги, могу ли я отобедать с тобой? Думаю, ты уделишь старому другу немного внимания, королева, - его полные чувственные губы тронула удовлетворенная улыбка «Да он издевается!» Открыла рот, но не единого звука не вылетело из моих уст. Так ничего не сказав, молча развернулась и хотела уйти. Но твердые, словно из гранита, мускулы врезались в мое мягкое тело. Черты его лица казались высеченными из камня — ни одной неправильной линии. Длинные волосы цвета шоколада спускались нежными завитками на шею, и я сделала усилие, чтобы не погладить их. Но, пожалуй, самым удивительным были его глаза, холодные и надменные. Он способен отнять или даровать жизнь человеку с одного взгляда. Таким и должен быть король. Я не успела ничего сказать, потому что губы мужчины закрыли мне рот. Его жаркий поцелуй походил на раскаленный металл. Я ожидала неприязни, ведь до этого я была верна Рену, но почувствовала лишь приятные ощущения внизу живота. Именно этого я и боялась: почувствовать снова эти эмоции. – Довольно нежностей, - но руки с моей шеи не убрал. Кровь гулко стучала в висках. И вдруг до меня дошло, что я только что сделала. Сердце сжало словно тисками, а мозг будто пронзила молния. Он мой враг! Оттолкнула его. Асакура с трудом расцепил руки. Развернулся и вышел из зала. Напоследок бросив: — Я жду свой обед, Жанна. Не могу поверить, что это не сон. — Что произошло? — только и могла я произнести шепотом в пустом зале. Сердце, которое только что грозилось вылететь из груди, теперь, казалось, пожелало остановиться. Конечно, я хотела поговорить с Хао, но знала его только одну сторону, была ведь и другая медаль, более нежная и чувственная, такую он сейчас и показал. — Не бойся, когда господин Тао вернется, он не узнает о твоем поступке, по крайней мере, от меня, - прозвучавшие слова я, как будто не слышала. Я пожала узкими плечами и качнула головой. Но по-прежнему держала голову наклоненной, чтобы он не мог разглядеть мое лицо. Он не был садистом, получившим возможность убивать, а, скорее, жертвой обстоятельств, приведший его в отряд, который теперь превратился в банду. Все это — не Тао. — Джо, он не вернется. И Асакура тому доказательство, он ведь приехал без него, верно? — я присела на пол, ибо ноги, уже отказывались меня держать. — Ты права, Жанна, но когда-нибудь он вернется. — Иногда, я думаю, а что вдруг, если его уже нет в живых? — Да брось, Дева, Тао не так просто убить, и ты сама это знаешь. — Но ведь прошло уже столько лет! — я не выдержала, и по щекам начали скатываться слезы. От напряжения губы сжались и дрожали. — Я…я устала. Цыган лишь тяжело вздохнул и подошел обнять меня, но остановился, когда в гостевой зал зашел один из слуг и сказал, что обед будет через пару часов подан. А я до сих пор не могла прийти в себя. Хао — загадка. Зачем он приехал? И что ему нужно? Где Рен? Где мой сын? Честно, о последнем, я переживала меньше всего. За ним приглядывают надежные X-Laws, поэтому мне не за чем беспокоиться. Огненный шаман, его сильные руки, способные причинить боль, страдания и смерть, но были такие нежные, когда касались меня. Пускай мне и говорили, что я обладаю мужеством, которое никак не сочеталось с моим телом. Мне никогда не хватит мужества решить человека жизни собственными руками. Последние три дня, едва добравшись до постели, я валилась без сил, а теперь не смогу уснуть. Так и сейчас: собственные колени не держали меня, и я поудобнее обхватила шею цыгана, велела отнести меня на свой этаж. И наплевать на этого шамана, он и так потряс хорошенько мою психику. Я была бы рада заполнить молчание разговором, но Джофранко никогда не умел вести светскую беседу, а я сейчас тоеж.Спальня Королевы Шаманов
Я лежала на постели, раскинув руки и ноги, и смотрела на дверь. Даже не удосужилась опустить юбки, смятые и уже потерявшие форму. Какая же ненависть затопила мое и без того холодное сердце. Он оскорбил меня, унизил, решил, что может так прийти и заставить меня врасплох. Но сейчас, я выйду в столовую, и докажу, что я, не сломлена. Осталось подождать, когда служанка придет за мной. Неспособная думать, я села на постель и положила голову на колени, и так и осталась сидеть до прихода слуги. Услышав скрип открываемой двери, подняла голову. — Смажьте эту чертову дверь, — слишком грубо ответила я. Мужчина, который стоял в комнате, низко поклонился и сказал следовать за ним. Я думала, что придет за мной Канна, но оказался этот странный парень. Его внешность привлекала к себе. Не думая о последствиях, я рассказала бы ему всю правду, но не решаюсь, он ведь только слуга. Но выговориться и вправду некому. «Наверное Канна пошла встречаться со своим господином», — я снова вспомнила этого ублюдка и сразу помрачнела. Дыша полной грудью, стараясь успокоить гулко стучащие сердце. Дворецкий открыл дверь и опасливо посмотрел вперед. Я нервно облизнула пересохшую губу и сделала шаг вглубь просторного помещения. — Что-то вы задержались, — только он себе мог позволить такую наглость по отношению к царской династии. Старший Асакура приветливо улыбнулся, и лицо его сразу преобразилось. Когда слуга ушел, я направилась к высокому, сделанному в виде арки окну, из которого открывался вид на реку Нака. Повернувшись, я взглянула на камин. Пляшущие языки пламени были отражены в глазах шатена. Закусив губу, пыталась обдумать ответ. Поверит ли он, если она скажет, что позвала даимё, чтобы узнать о новых недоброжелателях. Но ведь от части эта была правда. Поэтому решила задать интересующий меня вопрос в лоб: — Кто наш враг, Асакура? — Я его не желаю знать, Жанна, и тебе не советую. Твой муж и сын совсем справятся, — черты его лица заострились. Ответ меня повергнул в шок. — Дайте мне обещание вести себя соответствующим образом. Этот парень имел горячую кровь и такой темперамент, что в трех шагах от него, огонь в свечке, то становился ярче, то почти утихал. — Я не даю обещаний, которых не смогу исполнить. — Подумаю над вашими словами, — уклончиво ответила я. Мое сердце тревожно забилось, даже самый отсталый человек слышал о Асакуре, поэтому сейчас перед ней стоит враг, самый опасный из них. — Зачем бояться тебе бояться худших бед, когда смертью меньшая грозит? — я смотрела на него, гадая, каким будет его следующий шаг. А что он его сделает, я не сомневалась. Я тихо выругалась, встала с кресла и подошла к камину, чтобы пошевелить кочергой, чем они совершенно не нуждались. Поломав голову минут пять и так ни до чего не додумавшись, я решила попробовать подойти к делу с какого-то другого конца. — Я бессмертна. — Но смертен я, он оскалился в безрадостной улыбке. Щеки запылали. Наверное, я заслужила такого обращения к себе. Я лишь пожала плечами, избегая смотреть в глаза. Как же мечтаю, чтобы эти двое — Хао Асакура и Рен Тао исчезли с лица земли и никогда меня не беспокоили, — предлагаю сделку. Ты отдаешь трон, а я говорю где твои близкие, — он ухмыляется. — Не потеряй осколок, Жанна—чан. — Я много чего боюсь, — совершенно спокойным голосом ответил Хао. — Но смерть в этот список не ходит. — Так дело не пойдет, я не играю в игры, правил которых не знаю, — я загадочно улыбнулась и вышла царской походкой из столовой, оставляя его обедать в гордом одиночестве. Главное для него — железная дисциплина, на которой застынет любая пролитая кровь.Зал для отдыха с гостями.
Я разглядывала убранство комнаты, которая производила на меня более приятным, чем помещение, в котором была пару минут назад. Запрокинув голову, я смотрела на великолепный расписной с позолотой потолок гостиной. Уют, наверное, был привнесен Джофранко, который ненавидел пышное великолепие. Подумала, что, наверное, надо сесть но поняла, что не смогу расслабиться в комнате, где мне почти явственно слышались былые яростные споры. Поэтому, я мерила шагами зал, сжимая и разжимая вдруг занывшую левую руку. Она толком и не зажила после того, как несколько месяцев назад я не имела неосторожность отбиваться от нескольких людей одновременно, когда на меня произошло новое покушение. Суровые и безупречные Асакуры, портрет которых украшали одну из стен, с укором взирали на меня. Я остановилась перед эти изображением, человек не знавший Йо и Хао, наверное, даже бы не догадался, что на портрете изображены братья, пока не прочитал надпись, выгравированную на бронзовой табличке. Еще девять лет назад, когда был сделан этот портрет. Уже тогда старший Асакура в свой двадцать один год он производил впечатление серьезного человека, на котором лежит большая ответственность об этом говорили его уставшие глаза. «Как же хочется сказать тебе правду»