— Попалась в свою же ловушку, Купер? Просто удивительно. Я, конечно знал, что ты не блещешь особым умом, вопреки ожиданиям учителей, но чтобы настолько проебаться… Нужно действительно быть тупой, как пробка. И кто там в состоянии прочитать только «Оловянного Солдатика» Андерсена? — ухмыльнулся Джонс, не размыкая замок из рук, точно удерживая Бетти в своей цепкой хватке.
— Ты придурок. Я могу с лёгкостью выбить эту хлипкую дверь, чтобы доказать тебе ошибочность данного мнения, но мне не хочется объясняться с Арчи после этого. Да и, к тому же, Вероника явно скоро заметит моё отсутствие, так что лучше тебе убрать свои блядские руки, которыми ты лапаешь шлюх вроде Топаз, и отвалить по-хорошему, — прошипела сквозь зубы блондинка, и это действительно сработало. Джагхед отстранился, но это не сыграло особой роли из-за тесноты комнаты. Элизабет была готова поклясться, что даже в кромешной темноте уловила животный огонёк в его блестящих глазах. Что-то внутри отозвалось на это утробным урчанием, едва уловимым для слуха парня. Он не придал этому особого значения, подумав, что Бетти просто голодна.
Неприятный диалог сильно подкосил её настроение, и снова острые чёрные ноготочки вжались в мягкую кожу ладони, пронзая её до крови. Девушка слегка дёрнулась, шипя от боли, но оппонент этого, к счастью, не услышал, затем с силой стукнула кулаком по двери.
— Серьёзно думаешь, что поможет?
— Отвали.
Но никто не открыл, как и в последующие пять попыток. Действительно, попалась на свой же крючок, из-за чёртовой наркоты никому нет дела до маленькой, тесной ванной, в которой она быстрее встретит свою смерть, чем выберется из неё. Джагхед же продолжал бездействовать, и даже под действием химии сохранял безразлично-нахальный вид, словно так и должно быть. Словно он знал, что так всё и будет.
— Знаешь, у Эндрюса ведь словесное недержание. Рассказав ему о своих планах, ты поступила довольно опрометчиво, — резко выдал Джонс, но его ухмылки не было видно, — Так забавно наблюдать за тем, как твои тактики и планы рушатся.
— Чёрт. И зачем ты это сделал? Ты ведь специально зашёл сюда после меня? — Бетти сама подошла вплотную к парню, подняв голову: из-за своего сравнительно небольшого роста она не могла иначе.
— Во-первых, чтобы в твою тупую, неопытную голову пришло осознание того, что не всегда всё сходит с рук дурочкам вроде тебя, — Джагхед прикоснулся указательным пальцем к её ключице, изображая характерный жест, затем так же спонтанно отдёрнул его, — Во-вторых, я узнал о твоей потасовке с Тони, и это стало, в некотором роде, отправной точкой. Месть на месть, так?
Элизабет промолчала, нервно сглотнув. Он снова победил. Задавил её своими колкими фразочками. Джонс достал из кармана что-то, напоминающее зажигалку, после чего дважды нажал на кнопку и осветил комнату. Пламя слегка полыхнуло, подожгло сигарету, сжатую в его крепких пальцах, и тут же потухло.
— Ты прикалываешься? У меня астма, если ты не знал, так что потуши.
Парень прислонил сигарету к губам, глубоко вдохнул, затем выпустил струю едкого дыма прямо в лицо Бетти. Она глухо откашлялась, прикрыв рот ладонью, попыталась выхватить сигарету из его рук, но Джагхед резко отдёрнул её от себя, неосознанно прижимая к стене, затем крепко сжал её острый подбородок.
— Ещё одно резкое движение, и, клянусь, я сверну тебе челюсть, — прохрипел он с какой-то, едва уловимой, насмешливой интонацией. Снова издевается.
А она никак не могла перестать кашлять.
— Пожалуйста, Джагхед, — умоляет Купер, уже начиная задыхаться, и парень слушается. Он, не выпуская из ладоней подбородок блондинки, тушит окурок об кафельную плитку, отшвыривает его в мусорное ведро и продолжает смотреть на неё прожигающим взглядом. Менее агрессивным, но каким-то странным, непохожим на его «классический презрительный», а, скорее, наоборот, сочувствующим. Или ей просто так кажется, ведь нахмуренные брови дают понять, что Элизабет в полнейшей заднице. Хватка ослабевает, но не полностью, что даёт Джонсу окончательно добить её.
— Ты такая жалкая. Сколько? Сколько грёбаных раз я говорил это? Ты ведь просто маленькая девочка, которая хочет казаться взрослой, так? — вкрадчиво спрашивает он, постепенно приближаясь. Бетти усиленно пытается не выдать своего страха, но тело предательски содрогается под напором его крепких рук, что не ускользает от внимания Джагхеда, — Даже сейчас. Стоит тебя прижать, без всех этих дружков и шестёрок, и ты начинаешь дрожать, как загнанный в клетку кролик. Боишься. И правильно делаешь. Таким, как ты, способным только на мелкие пакости, бояться нужно прежде всего. Я — охотник, а не жертва, Купер, так что держи себя в руках, иначе…
Огонёк зажигалки полыхает перед её лицом, и она сильнее вжимается в стену, до тех пор, пока пламя снова не потухает, и комната не погружается во мрак. По крохотной ванной эхом раздаётся её учащённое дыхание, она снова и снова втягивает в себя кислород, пытаясь восполнить баланс после очередного приступа, и удаётся плохо. Элизабет сползает по стене, зарываясь ладонями в светлые волосы, тем самым вырывается из рук Джонса. Он также отстраняется, чтобы дать девушке продышаться, затем пытается выбить дверь плечом, но выходит плохо. Купер продолжает хрипеть, пока, наконец, не замолкает.
— Ну наконец-то, я уже начинал думать, что ты помрёшь, — усмехнулся Джагхед, вглядываясь в темноту, — Могу я снова закурить?
В ответ — молчание. Никаких колких реплик с её стороны, или очередных язвительных шуточек. Просто пустота. Тишина как-то прошибла его мозг, так что брюнет отбросил пряди с лица, воспламеняя источник света, и направил его на Бетти. Веки её были опущены, точно так же, как и ослабевшие руки, тело бездыханно лежало на кафельной поверхности, онемевшие губы скривились в жуткой полуулыбке.
— Да ладно, дешёвые фокусы на меня не действуют, Купер, можешь не прикидываться мёртвой. Больная, — прокомментировал ситуацию Джонс, наблюдая за ней. Всё ещё молчит. Это уже не смешно. Он тихо подкрался ближе, никак не реагируя на ситуацию, затем легко шлёпнул ладонью по щеке девушки, — Ну всё, спектакль окончен, поднимайся.
Ни звука. Абсолютная тишина.
—Купер? — он несколько раз похлопал блондинку по обеим щекам, затем схватился за лоб, медленно выдыхая. Самое лучшее времяпровождение — застрять в тесной ванной вместе с астматичкой, которую ты ненавидишь сильнее, чем кого-либо ещё, так она ещё и припадочная, оказывается. Парень перевёл взгляд на карманы кожаной куртки. У неё ведь должно быть что-то, что может помочь? Какие-нибудь таблетки, респираторные ингаляторы или что-то ещё, не важно. Он перетряс кожаную материю, которая мягко поднялась в его руках. Абсолютно ничего. Она, как специально, не захватила с собой какого-то вспомогательного препарата. Последовал ещё один глубокий вдох. Пришлось действовать решительно и опрометчиво. Если бы он вспомнил об этом с утра, он бы непременно пожалел.
— Какая же ты невыносимая тупица, — Джагхед хлопнул себя по лбу, сделав вид, что Элизабет могла бы его услышать, но она всё ещё неподвижно лежала в углу. Он резко выдохнул, приблизился к лицу девушки и зажал её нос пальцами. А Бетти, в свою очередь, почувствовала тёплое дыхание Джонса на своих губах. Всё слишком далеко зашло. Пора вскрывать карты.
— И кто из нас жалкий, Джагхед? Видел бы ты своё лицо, — рассмеялась она, отталкивая брюнета от себя. Он шокировано посмотрел на неё, явно не понимая, что происходит, но потом парня словно осенило, — О боже, ты даже сейчас в таком ахуе от ситуации, что даже пошевелиться не можешь.
Тот, казалось, хотел сказать что-то колкое и опровергающее, но не успел. Свет включился, щеколда двери, в очередной раз, съехала вправо. Из небольшого проёма показалась Вероника, которая оглядела сложившуюся картину и виновато покосила глаза в пол. Бетти лучезарно улыбнулась ей, но в её взгляде всё ещё читалась неприкрытая насмешка, а зрачки метались от подруги к парню, словно заведённые. Третья пачка Физл-Рокс явно была лишней.
— Доброй ночи. Один-один, или как там у тебя принято? — бросила она, выходя из комнаты. А Джагхед так и остался сидеть на полу, с кожаной курткой в руках. Ещё раз нырнул ладонью во внутренний карман, нащупав там знакомую коробочку. Marlboro Fresh Mint, самые отвратные сигареты, которые только существуют в этом мире. Хорошо, что не Bond. И у кого там резко проявилась астма?
***
10:13
Бетти резко распахнула глаза, встречаясь взглядом с отцом, который мирно сидел в кресле напротив неё и читал газету. Хэл Купер, завидев, очнувшуюся после очередного алкогольного сна, дочь, заботливо улыбнулся, оторвался от «важного» занятия, взял стакан воды с полки, растворил в нём таблетку аспирина и протянул блондинке. Она, в свою очередь, благодарно посмотрела на папу, который всегда спасал её после шумных вечеринок. Вот только вчерашняя, похоже, выдалась особенно шумной: из всего произошедшего, Элизабет практически ничего не помнила. Отрывки недавнего веселья никак не хотели складываться в единое целое в её голове, из-за чего девушка болезненно потёрла виски́ и присела на кровать.
— Тяжёлая ночка, так? — поинтересовался Гарольд, откладывая в сторону газету. Бетти даже не подозревала, что такой грамотный и высокопоставленный человек, как её отец, мог воспринимать такое поганое чтиво, как «Сплетни Ривердейла» или «Красное и Чёрное». В чём разбирался мистер Купер — так это в хорошей литературе, и его нередко привлекали научно-фантастические работы, нежели сопливые романы для мужчин «за пятьдесят».
— Слишком. Надзирательница дома? — усмехнулась Бетти, подразумевая под нелестным прозвищем свою мать. Она, хоть и поддерживала её в новых начинаниях, являлась женщиной педантичной и помешанной на контроле, так что увильнуть от неприятного разговора вряд-ли получилось бы.
— Уехала на съёмки репортажа, так что тебе повезло, — рассмеялся Хэл. Он прекрасно понимал свою дочь, ведь когда-то сам был таким: безудержным, слегка сумасшедшим, юным, весёлым. С возрастом многое в его жизни поменялось, как и менталитет, который постоянно сдерживал молодого Гарольда от каких-то опрометчивых поступков, и он хотел, чтобы его дочь проводила свою молодость так, как ей того хотелось. Но и злоупотреблять он не предлагал: часто отбирал сигареты, ключи от мотоцикла и карманные деньги, которые она всё равно зарабатывала неизвестным для него образом.
— Наконец-то свобода! — громко прокричала Элизабет, после чего кувыркнулась на кровать. Отец сдавленно рассмеялся, наблюдая за ней, выдохнул, шутливо покачал головой и покинул комнату. Бетти отглотнула немного прозрачной жидкости из стакана, сморщилась и снова отставила сосуд на тумбу. В голове по-прежнему было пусто. Она прекрасно знала: чтобы вспомнить происходящее на вечеринке, нужна (не)пьющая подруга и ноутбук под рукой.
Пользователь Этель Маггз был в сети пять минут назад
Привет
10:17
Что вчера было?
10:17
Как я вообще домой добралась?
10:18
Ау
10:20
Бетти вызывает Этель
10:20
Пользователь Этель Маггз в сети
Привет
10:20
Не помню, за тобой вроде отец приехал
10:21
Но Джонс был в ярости, подруга
10:21
Не знаю, что ты сделала, но выглядело реально жутко
10:22<i>
Я сама не знаю, что сделала, но спасибо
10:24
Вы вышли из сети
Чёрт. И что она могла такого сделать? План с ванной казался таким убедительным, насколько это было возможно. Ванная… Голова предательски заныла, отказываясь воспринимать какую-либо информацию. Помнила, вроде, что наблюдала за Шерил, когда она вылила на Джагхеда шампанское, потом Чак, а дальше… Пустота. Будто бы её и не было на этой вечеринке. Но что-то ведь должно было случиться?
Этому меркантильному уроду писать хотелось меньше всего. Вероника и подавно ничего не помнила, спилась, подруга. Арчи явно не упустил шанса закинуться порцией очередной дряни, проспонсированной компанией Лоджей. Дрянь. Физл-Рокс. Вот почему у неё отшибло память. Ну, это, мягко говоря, самое худшее, что могло случиться за вчерашний день. Нужно было хорошо подумать и сконцентрироваться на деле. Может, поинтересоваться о случившемся у шестёрок Джонса? Провал. Они вряд-ли что-то помнят, так как сами были в стельку. Если только можно было уточнить некоторые детали, безоговорочным вариантом была Топаз.
Пользователь онлайн
Привет
10:25
Пользователь добавил вас в чёрный список
Нет, ну это не лезло ни в какие рамки! Мало того, что она «сделала что-то, после чего Джонс был в ярости», она ещё и не помнит, что именно. Замечательно, блять! Был ли смысл ехать в школу после такого опохмела — вопрос спорный, тем более, что никто из здравых людей не решился на такой отважный поступок. Суббота, элективные занятия, которые не сдались никому, кроме сына директора. Именно. Мистер Джонс, хоть и являлся лидером Змеев в отставке, Джагхеда не держал на коротком поводке, и пытался сделать всё возможное для того, чтобы он соответствовал социальному статусу отца. Уважаемый в широких кругах мужчина и его сын-оболтус, которому поклоняется каждая семиклассница в школе, истинное комбо для всех любителей мазохизма.
Элизабет лениво поднялась с кровати и подошла к зеркалу, оглядывая себя с ног до головы. Да, ей не мешало набрать пару-тройку килограммов, пока кости не прорезали бледную кожу изнутри. Сняв с себя шёлковую пижаму, в которую, вероятно, её переодела мать, Бетти провела ладонью по ярко выраженным ключицам, глубоко вдохнула и открыла шкаф. Идеальный порядок во всём. Бунтарские качества приобретаются, а дух перфекционизма — вечен. Купер мысленно представила себе образ, которого хочет добиться, затем вытянула из сложенных стопкой вещей клетчатую плиссированную юбку, пожалуй, самую длинную в её гардеробе: она опускалась чуть выше колен. Следом натянула на стройные ноги колготки в крупную сетку, но вот выбирать бельё пришлось долго. В конечном итоге, взгляд пал на белое кружевное бра с элегантными красными камнями. Его тут же прикрыла белоснежная блузка, первые две пуговицы на которой были расстёгнуты. Это, пожалуй, был второй раз, когда она оделась в форму, направляясь в Саутсайдскую школу. Куртку она не нашла. Точно так же, как и не нашла, припрятанную заранее, пачку ментоловых сигарет. От этого стало обидно не меньше. Махнув отцу в окно, Бетти завела мотоцикл и направилась в место, где рушатся все перспективы на светлое будущее. Старшая школа.
Снова перед ней знакомая парковка, одни и те же машины, автобусы. И чей-то грёбаный байк, который занял её место. Каждая муха знала, что эти два квадратных метра принадлежат Элизабет Купер, и только ей. Транспортное средство не показалось ей знакомым, значит, богатенькие папаши снова обеспечивают своих овощеподобных деток новыми игрушками для передвижения. Мерзость.
Остановившись возле ворот, она сдвинула удерживающий штатив, поставив мотоцикл. Двор был пуст, впрочем, как и в каждую прошлую субботу. Бетти никогда не ходила на профориентационные лекции. Считала это уделом неудачников, ведь любой целеустремлённый человек должен чётко располагать возможностями и перечнем профессий, а не метаться от повара-кондитера к экономисту. Элизабет прошла по школьному коридору, остановившись возле одного из кабинетов. Сверившись с расписанием, она постучалась в дверь с надписью «Миссис Хэдвиг. Литература».
— И именно поэтому я считаю важным возродить традиции, которые были заложены в нашей школе с самого основания, — окончила предшествующую тираду Паулина. Старая карга, ей богу, женщине за восемьдесят, а она носится со школьниками, как курица-наседка, — О, мисс Купер, добрый день. Чем обязана вашему появлению на моём уроке в столь ранний час? — манерно пролепетала старушка, после чего кто-то громко прыснул в кулак.
— Пришла возрождать традиции, которые были заложены в нашей школе с самого основания, — пожав плечами, съязвила Элизабет, приземляясь на стул возле двери. Хэдвиг, похоже, ничего из сказанного ей, не поняла, но сделала вид, что всё так и должно быть. Лекция тянулась медленно. Даже слишком. Под конец Купер даже уснула, но её разбудил звук шуршания бумаги над ухом.
— Не знаю от кого, но это тебе, — прошипела Джози, перекладывая на парту свёрнутый трижды самолётик. Послание от тайного поклонника? Бетти развернула листок. Всё оказалось куда хуже, чем она предполагала.
«Уже вылечилась от астмы, Купер? Как спалось?»
