Мне нужен только Эл

      Восемь лет назад первоклассник Серёжа Сыроежкин гулял во дворе своего дома с друзьями-одноклассниками. Дом был относительно новый и, как многие новостройки имел огороженную охраняемую территорию. Он не относился к элитному жилью, и жили в нём самые обычные люди, но высокий забор с электронным замком и будка охраны позволяли детям гулять на придомовой территории одним. Многие ребята из его класса были также и соседями Серёжи по жилому комплексу, поэтому всё свободное время Серёжа с приятелями проводил на местной детской площадке.       В тот день Серёжа поссорился из-за чего-то со своим другом Макаром Гусевым, да так что дошло до драки. Макар был выше и сильнее Серёжи, и поэтому получив от него пару чувствительных тумаков и не имея возможности дать сдачи, Серёжа разобиделся на товарища и убежал с площадки. Домой идти не хотелось, и мальчик пошёл в одиночестве бродить по территории ЖК. В итоге сам не заметил, как оказался на контейнерной площадке. Мусор ещё не вывозили, помойка была переполнена, а около ограды валялось полным полно ненужных вещей, которые хозяева, видимо, считали ещё годными, но от которых, тем не менее, желали избавиться. Серёжа стал изучать чужой хлам чисто из любопытства — его семья хоть и была небогатой, мальчик ни в чём не нуждался. Он обошёл по периметру почти всю помойку, как вдруг его внимание привлекла кукла.       На вид совсем целая, она полусидела-полулежала, прислонившись к бетонной ограде среди каких-то ящиков и мешков. Серёжа подошёл поближе, отодвинул подальше мусор и стал рассматривать находку. Кукла была большая и отлично сделанная. Размером с пятилетнего ребёнка, все пропорции тела и черты лица были настолько реалистичны, что издали её вполне можно было принять за мальчика или девочку. Вблизи, конечно, под тонким слоем «кожи» проглядывались шарнирные соединения — кукла была подвижна как и настоящий ребёнок, а полуприкрытые веками глаза наоборот совершенно не двигались. В целом вид она имела такой грустный и одинокий, что Серёжа просто не смог оставить её (или его) одну. Пол кукла, кстати, тоже не имела, как будто была обычным пупсом, а не эксклюзивным реборном. В этом Серёжа убедился, заглянув кукле в голубые шортики, которые были на ней надеты. Одежда у неё была самая настоящая, человеческая, то есть детская — белая майка, шорты и кеды.       Серёжа вздохнул и сказал, обращаясь к кукле:       — Ну, всё, насиделся ты уже здесь, пойдём домой, а то простудишься, — и с большим трудом, взвалив тяжёлую игрушку себе на спину медленно поплёлся к своему подъезду.       — Сыроега! Ты куда удрал, я обыскался весь! — дорогу Серёже перегородил лохматый рыжий мальчишка, тот самый Макар Гусев, из-за которого всё и началось. Он забеспокоился, когда понял, что Серёжа убежал и не хочет с ними больше играть, и пошёл сам искать своего приятеля. — Кто это у тебя? — вылупился Макар, заметив тяжёлую Серёжину ношу.       Серёжа сначала насупился и не хотел отвечать — он был всё ещё обижен на друга. Но потом увидел, что тот за него беспокоится и даже искать пошёл, и всё-таки ответил:       — Это Эл.       — Кто?..       — Эл. Полностью Электроник. Я его на помойке нашёл, теперь он мой.       Раз пола кукла не имеет, а волосы у неё такой длины, что могут пойти и мальчику и девочке, Серёжа решил, что сам может определить её половую принадлежность — будет мальчик. Потому что с девочками играть скучно. И имя придумал — Электроник. Почему? Да просто слово красивое, «электроника». А поскольку это «он», то Электроник.       — Ты, Гусь, лучше помоги мне, — выдохнул уставший Серёжа. — Нет, Эла не трожь! Дверь открой, а то мне даже в домофон не позвонить.       Мать Серёжина, конечно, долго ругалась, что он с помойки домой всякую грязь тащит, и хотела игрушку у него отнять, но мальчик вцепился в неё мёртвой хваткой. Ну не драться же с ребёнком? А на следующий день, проснувшись рано утром, задолго до школы, Серёжа обнаружил, что Эла в его комнате нет. А он совершенно точно положил его на маленький диванчик рядом со своей кроватью. Даже пледом укрыл. Ну не мог же он сам уйти? Серёжа как ошпаренный вскочил и бросился в спальню к родителям.       — Где мой Эл?! — заорал он чуть не плача.       — Серёжа, успокойся, — родители спросонья испугались его крика. — Что случилось?       — Где Эл? Что вы с ним сделали? — продолжал кричать мальчик.       — Ты про эту грязную куклу? — поморщилась мать. — Неизвестно кто играл ей до тебя и какая на ней зараза. Я отнесла её на помойку.       — Как ты могла? Он мне нужен! — разозлился Серёжа и, как был в пижаме, бросился на улицу.       Родители его догнали только у самой контейнерной площадки. Он опять подобрал Эла и, злобно сверкая глазами на бессердечных родственников, поволок его домой. Теперь оставлять Элека, как он его иногда ласково называл, дома Серёжа боялся. Вдруг, пока он будет в школе, мать его опять выбросит? Поэтому на время уроков он спрятал Эла в квартире у Макара. Тот не возражал, дома у него днём всё равно никого не бывало.       На ночь Серёжа подвинул диванчик, на который уложил Элека, вплотную к своей кровати и заснул, держа его за руку. А наутро опять проснулся один. Больше будить родителей он не стал, а сразу бросился на улицу. Опять в одной пижаме, благо май месяц на дворе, не замёрзнешь за пять минут.       Мать чуть инфаркт не хватила, когда в семь утра в домофон раздался голос её сына: «Это мы!». Серёжа опять смотался на помойку и притащил эту рухлядь в дом.       — Может, оставим ему эту куклу, Надя? — вечером, когда Серёжа уже спал, родители сидели на кухне, пили чай и обсуждали странную привязанность сына к игрушке.       — Нет, Паша, — возразила мужу Серёжина мать, — я её видеть не могу. Она слишком реалистичная. Каждый раз вздрагиваю, когда Серёжа с ней обнимается. Пойми, она ж на труп похожа. Издали и вовсе не отличить. Другую ему купим, раз он вдруг в куклы играть надумал. А ты завтра отвези эту дрянь подальше на машине и выброси где-нибудь на свалке. Желательно прямо в контейнер.       На Серёжино счастье папа дальнобойщик терпеть не мог в свободное от работы время садиться за руль. Да и сына ему было жалко. Однако, и нарываться на скандал с супругой тоже очень не хотелось. Поэтому рано утром никуда он, конечно, не поехал. Взял Эла и отнёс на свою же контейнерную площадку. Только не у стеночки посадил, а закинул тяжёлую куклу прямо в большой мусорный бак — ему в отличие от хрупкой Нади это было по силам. А оставшееся время на лавочке посидел — чтоб жена не догадалась, что он слишком быстро вернулся.       Была суббота, в школу не надо, и Серёжа проснулся поздно. И опять без Эла. На этот раз его терзало особо нехорошее предчувствие — родители могли выкинуть Эла не на придомовой помойке. Он взглянул на часы — почти 9.00! В это время по выходным к ним приезжает мусоровоз! Внутри у мальчика всё похолодело — он может больше никогда не вернуть себе Элека! Серёжа как мог тихо выскользнул за дверь и бегом бросился к помойке, даже лифт ждать не стал. Сквозь пелену слёз стал он осматривать бетонный заборчик, буквой П окружающий площадку, обошёл его по периметру два раза со всех сторон, но Эла нигде не было. Давя рвущиеся наружу рыдания, Серёжа стал складывать пирамиду из выброшенной мебели, ящиков и прочего барахла — он залезет в мусорный контейнер и найдёт Эла! О том, что его на этой помойке может не быть вообще, Серёжа думать себе запретил, иначе он умрёт прямо тут, и пусть его самого мусоровоз увозит.       Наконец Серёже удалось перевалиться через край контейнера. Весь грязный и ободранный, в синяках и ссадинах, он стоял посреди горы вонючего мусора, размазывал по лицу слёзы и сопли и пытался шагнуть так, чтобы не провалиться в мусор с головой. В самом дальнем углу бака под какими-то мешками он заметил маленькую белую руку.       — Эй, малец! Стой, не двигайся! — во двор въехал мусоровоз. Водитель и грузчик, увидев маленького мальчика, стоящего в контейнере посреди горы мусора, оба выбежали из кабины.       — Там Эл! — кричал мальчик, показывая пальцем куда-то в угол бака. — Там мой Эл! Я его достану! — и сделал ещё шаг.       — Стой! — заорал мусорщик. — Провалишься, напорешься ещё на что-нибудь! Я сам, — рабочий полез в бак сам — во-первых снять глупого ребёнка, во-вторых, кто знает, что люди выкидывают в мусорку, иногда там обнаруживают… но об этом лучше не думать. А вот щенки или котята в контейнерах вовсе не редкость.       — Там… под мешком… там Эл! — плача повторял Серёжа указывая направление мусорщику.       — Эл — это собака? Или кто? — спросил мужчина, чтобы знать, что он ищет.       — Моя кукла! — зарыдал Серёжа.       — Чёрт тебя дери, мальчик! — в сердцах выругался рабочий. — Из-за куклы себе чуть шею не свернул и меня лезть сюда заставил!       — Я сам его достану, только подождите! — опять попытался идти по мусору Серёжа и чуть не провалился вниз, благо его успел подхватить мусорщик.       — Нет уж, — мужчина сделал попытку извлечь мальчика из бака и передать своему напарнику, но Серёжа намертво вцепился в него, и орал:       — Пожалуйста! Достаньте его, пожалуйста! Только достаньте, я умру без него!       — Да помолчи ты, ради Бога! — гаркнул мужчина. — Достану. Только отцепись от меня и стой не двигайся, а то провалишься.       — Мать моя женщина! — воскликнул мусорщик когда наконец добрался до заваленного пакетами и прочим мусором Элека. — Это ж гибридный ребёнок! — он осторожно поднял его на руки, вернулся к Серёже и передал куклу своему напарнику. А потом с его помощью и самого мальчика спустил на землю.       — Да не реви ты, малец, цела твоя игрушка! — успокаивал рыдающего (уже от счастья) Серёжу, который прижимал к себе Элека и не обращал внимания ни на прохладную с утра погоду, ни на собственные многочисленные синяки и ссадины. — Где живёшь-то? Ты ведь из этого дома?       Водитель мусоровоза пошёл провожать мальчика до дома, а его напарник только издали головой качал — несмотря на собственный маленький рост мальчишка тащил тяжеленную игрушку на себе и наотрез отказывался принять помощь сопровождающего.       Серёжина мама только руками всплеснула и расплакалась, когда увидела своего сына, исчезновение которого из квартиры они с отцом оба прозевали, больше похожего на бомжа, в обнимку с куклой. А отец с облегчением выдохнул — послушайся он жену и отвези Эла куда подальше, неизвестно что с их сыном в итоге бы стало.       — Мне нужен только Эл! — в который раз за последние три дня повторил Серёжа. — Только с ним я буду счастлив! А если вы его у меня отберёте, я в окно выпрыгну, так и знайте!       — Хорошо, хорошо, мы поняли, — поспешил успокоить сына отец. — Мы не будем его больше трогать, обещаем!       — Вы, граждане, его не ругайте, — решил вставить свои пять копеек в семейную разборку водитель мусоровоза. — Это ведь необычная кукла.       — Да я вижу, — всхлипнула мать, — реборн, только большой.       — Нет. Это, похоже, гибридный ребёнок. Слышали о таких?       — Да бросьте вы, откуда на нашей помойке такому взяться? Серёжка ведь его там нашёл на днях.       — Ну, этого я не знаю, а только я такого один раз видел. Тоже на свалку выбросили, видать никак у хозяев его оживить не получилось, — покрутил кистью у виска мусорщик. — Я его владелице нашей мусорной компании отдал. Но он у неё тоже не ожил. Может, кстати, ваш… Ну ладно, отмывайте мальца, а я пойду, мне ещё работу работать надо, — и, не став дослушивать запоздалые благодарности родителей Сыроежкина, ушёл.       — Кто такой гибридный ребёнок, мам? — спросил Серёжа, по-прежнему крепко прижимающий к себе Элека.       — Ты иди лучше мойся, сынок, — сказала мама. — И… этого своего… тоже отмой. Воняет, — а потом вздохнула и добавила: — Гибридные дети — это такие куклы-роботы. Их только очень богатые люди покупают. Считается, что они настраиваются на мозговую активность своего владельца и включаются, «оживают». А потом растут, если их хозяин их любит. А твой, наверное, неисправный, раз его выкинули. Они же могут только на одного человека настроится, их не продашь и не подаришь. Прости, сынок, но в твоём случае это лишь обычная бесполезная игрушка. Он не заработает.       — Ну и что, что ты не заработаешь, подумаешь, дело какое! — Серёжа наполнил ванну до половины тёплой водой с пеной, забрался в неё сам и аккуратно затащил Эла к себе. Одежду и свою, и Элека, он выбросил за дверь ванной — её даже стирать было бесполезно, только выкинуть. — Нам и так неплохо будет, правда, Эл? Правда, — он плеснул гелем для душа на свою мочалку и принялся отмывать своего искусственного компаньона. Потом намылил ему голову шампунем, сбив из серых невзрачных волос пышную пенную шапку, усадил куклу поудобнее и стал отмываться сам. — Закрой глаза, сейчас буду смывать, — строго сказал Серёжа кукле, словно она могла его услышать и тем более выполнить просьбу. — Ну вот, совсем другое дело!       Из ванной Серёжа вышел в одном полотенце, потому что в его банный халат с ног до головы был закутан Эл, которого на закорках, согнувшись в три погибели тащил его юный владелец.       — Ну ничего себе! Вот что значит голову помыл! — Серёжа, усадив Элека в кресло, сушил ему волосы феном. — Да у тебя же волосы не серые, а светлые, как мои! И вьются… Это ж сколько на тебе грязи-то было! — он расчесал Элу волосы, улыбнулся и чмокнул его в макушку — до того он показался мальчику хорошеньким. А потом принёс маленькое зеркало, чтобы Элек мог себя увидеть. Если бы он мог, конечно.       Все выходные не отходил Серёжа от своего Эла и спать теперь клал его в свою кровать — чтоб малышу не страшно было, и чтоб родители не отобрали. Хотя они и обещали, но лучше всё же перестраховаться.       А ещё Серёжа сходил к своему соседу Чижикову — тот на год его младше, да к тому же мелкий, попросил у него одежду для Элека — не ходить же ему голым или всё время в Серёжином халате.       — Смотрите, какой он красивый! — Серёжа продемонстрировал родителям чистого, причёсанного и одетого в старый чижиковский спортивный костюм Электроника.       — А парик ты тоже у Чижикова взял? — удивилась мать. — У него же другие волосы были.       — Это не парик, — обиделся мальчик. — Я их просто отмыл хорошо.       Мать на это ничего не сказала, только как-то странно переглянулись с отцом. А потом ещё раз заверила Серёжу, что они теперь Элека и пальцем не тронут, пусть Серёжа не беспокоится. Серёжа обрадовался, хотя и очень удивился, чего это они вдруг ни с того ни с сего?..       После школы Серёжа теперь гулять не ходил, да и вообще во дворе редко появлялся, как приятели его ни зазывали. Сидел в своей комнате с Элеком, делал уроки, смотрел телевизор или играл. И все время ему что-то рассказывал. Про уроки, про друзей-одноклассников, про то, что было в школе, ну и так далее. Кино и мультфильмы комментировал. Есть он тоже с Элеком ходил — таскал его в кухню, сажал рядом с собой за стол и даже ставил перед ним тарелку с едой. И каждый раз сокрушался, что Эл не может всех этих вкусностей попробовать.       Так день за днём, кончился учебный год, наступило лето. Серёжины родители подумывали, глядя на чересчур увлечённого своей новой игрушкой сына, о походе к психологу, но потом рассудили, что до осени они подождут, а там видно будет. Дети ведь быстро ко всему остывают, может, и Серёже скоро надоест со своей куклой возиться. Но Серёжа продолжал возиться с Электроником с прежним энтузиазмом. Даже стал думать, как бы ему своего «друга» выгуливать начать, чтоб люди на них пальцами не показывали. Ничего не придумал и просто стал выходить во двор вечером, когда народу уже мало. На полчасика всего. Выносил Эла на скамейку в мини скверике, который в другом конце двора находился. С детской площадки, где обычно гуляли Серёжины приятели, их видно не было.       Только однажды всё же Серёжу с Элеком заметили. Макар, который тоже проводил лето в городе, увидел тихо сидящего на лавочке Серёжку с каким-то малышом. И решил полюбопытствовать, что за новый ребёнок у Сыроежкиных образовался. Подошёл и ахнул.       — Сыроега, это что ж, кукла твоя?!       — Ну, да. Только не вздумай надо мной смеяться! Получишь! — Сыроежкин на всякий случай приготовился к обороне.       — Да я и не собирался… — растерялся Гусев. — Просто интересно стало. Скажи, а зачем ты ему парик надел? У него ж нормальные волосы были.       — Это не парик, — вздохнул Серёжа. — Просто я его отмыл хорошенько, после того, как родители его последний раз в мусорный бак выбросили.       — Ничего себе! — удивился Макар. — А как ты его достал?       — Залез и достал, — пожал плечами Серёжа. — Мне водитель мусоровоза помог. Он сказал, что это гибридный ребёнок. Только сломанный.       — Ух ты! Гибридный ребёнок! Как у миллионеров! — Гусев действительно и не думал смеяться, он восхищался. — А чего ты днём не выходишь? Выноси его днём, веселее будет.       И Серёжа стал выносить Элека днём. Перезнакомил его со всеми друзьями, которые были в городе. Они тоже совсем не смеялись над Серёжиной привязанностью и даже где-то ему завидовали. Ещё бы — такой элитный робот у Серёги, пусть и ломанный. Всё равно круто. А Элеку надарили кучу детской одежды — кто от младших братьев принёс, а у кого и своя старая сохранилась. Элек, хотя его лицо и оставалось таким же неподвижным как раньше, больше не выглядел грустным и одиноким. Серёжа был этому несказанно рад.