🚬
Чимин себя не щадит. Он торчит на площадке для футбола уже часа четыре. Юнги периодически выходит из квартиры и поддерживает его своим присутствием и разговорами, то воду принесет, то перекусить что-то низкокалорийное. Пак взялся за дело основательно. Меняет свое питание, образ жизни и распорядок дня. За последний месяц все круто поменялось, потому что Чимин осуществил то, о чем давно говорил ему Чонгук и то, о чем Чимин сам тайно мечтал. Он вступил в местный футбольный клуб. Взяли его туда очень быстро и легко. Тренер оценил способности, посмотрел, какой он в игре и насколько командный игрок. Результаты впечатлили, и Чимина с радостью приняли в клуб со словами: «где ж ты раньше был, золотой наш?» — Чимин, ты уже борщишь, давай отдохни, — говорит Юнги, развалившийся на скамейке. Он курит с кайфом и разглядывает появляющиеся на вечернем небе звезды. С одной стороны оранжевый закат, а с другой уже темная синева подплывает. Полуприкрытые глаза эту красоту запечатлили. — Игра завтра, ты хочешь убитым быть? — Еще немного, — сосредоточенный на мяче, отвечает Чимин. Юнги вздыхает и стряхивает пепел на траву. Сколько таких «еще немного» он уже слышал. Не сосчитать. Только Чимин завтра действительно будет в херовом состоянии, если не остановится. Сейчас, увлеченный тренировкой, он не думает о том, что может провалить игру из-за переутомления, но завтра точно будет себя ненавидеть в случае неудачи. Юнги решает взять дело в свои руки, чтобы завтра не слышать нытье, и неохотно отлепляет спину от скамьи, делает последний затяг, швыряет сигу через дырочку в сетке за пределы площадки и поднимается. Чимин продолжает набивать мяч и не замечает, как Юнги, мягко ступая по траве, подплывает к нему сзади и вешается на шею. Мяч падает на землю и откатывается в сторону. — Прекращай, Пак, мы поняли, что ты охуительно крутой футболист, — шепчет он на ухо и целует в затылок. — Но ты завтра как переваренный пельмень будешь, я тебе говорю. — Это первая игра с командой, я просто не хочу проебаться. Не хочу, чтобы они решили, что зря взяли меня, — вздыхает Чимин и гладит Юнги по рукам, подняв глаза к небу. Оно действительно красивое. — Просто играй, как обычно. Потому что именно в этот момент ты хорош по-настоящему, — Юнги прижимается щекой к его спине меж лопаток и прикрывает глаза. Руки его сползают на талию Чимина и обвивают торс. — Слушай меня, я хуйни не скажу. — Да я слушаю… — кивает Пак, повернув голову к Юнги. — Ты прав. Всегда прав. — Ну так, — довольно хмыкает Юнги и отлипает от Чимина. — Пойдем домой, тебе расслабиться надо. — Поможешь с этим? — улыбается Чимин, поиграв бровями и подняв мяч с земли. — Стопудово, — Юнги коротко целует Чимина в скулу и едва не получает инфаркт, когда… — Опачки, че за сопли развели? — на площадку врывается Винсент. Под боком у него идет Чонгук, на плечо которого старший повесил руку. Чимин закатывает глаза и кидает в Винсента мяч. — Ах ты сука! — Тэхен смеется и пытается увернуться, но мяч прилетает ему в бедро. — Ты был близок к трагедии, долбоеба кусок! — возмущается он, тыча пальцем на свою промежность. — Зайчонок, он тебя чуть счастья не лишил! — В следующий раз только туда буду целиться, — ухмыляется Чимин и получает пас прямо в руки. — Че пришли? — Как че? — удивляется Чонгук. — У тебя игра завтра, надо помочь с настроением! — Будешь мне вдохновляющие речи втирать, бро? — смеется Чимин, обняв брата за плечо и отдавая мяч Винсенту. Тот сразу же встает в позу и начинает набивать мяч. Ну, как набивать. Подбрасывать, один раз попасть по ноге и материться, когда мяч укатывается, и так по кругу. — Нет, тебя это точно не вдохновит, — отмахивается малой. — Я нашел на ютубе подборку лучших голов Месси. Будем смотреть и орать, — хихикает Чонгук. — Зая, кое-кто тут Чимина хотел по-другому вдохновить, а мы, долбоебы, помешали, — Винсент толкает язык за щеку, кидает на Юнги взгляд и громко ржет, срываясь и убегая от кроссовка, которым Мин замахнулся на него, резко стянув с ноги. — Да бля, правда ебаная! — Может, нам свалить? — Гук слегка смущается и кусает губу, глядя на брата. — Да ты че, дебил? Куда ты сваливаешь? Будем орать с того, как Лео круто играет, — смеется Чимин и взъерошивает волосы малого. Вступление Чимина в футбольный клуб для Чонгука стало огромным и безумно приятным сюрпризом. Старший даже не говорил о своих планах и не делился мыслями, поэтому новость была малому как снег на голову посреди лета. Сказал Чимин об этом сразу же после того, как Тэхена выписали и устроили в честь его выздоровления небольшую тусовку. Когда Чимин увидел реакцию брата на сюрприз, понял, что оно того стоило. Видеть такого радостного Чонгука — огромное счастье для старшего брата. И тогда же Чимин поклялся, что каждый гол будет посвящать ему. Чонгук всегда верил, и у Чимина получилось. — Ну не делай так, я потом три часа не могу расчесать волосы, — бурчит Чонгук, хихикая. — А мне похуй, я никогда не перестану так делать, — подмигивает мелкому Чимин, и когда тому удается кое-как разгладить волосы, снова хватает и вовсю ерошит под протестующие крики. Винсент, утомившись от бега по площадке, валится на траву и закуривает, разделяя сигу с Юнги, севшим рядом. Он тоже выдохся. Тот момент, когда бег не в пользу. У Юнги все органы отказывать начинают из-за него. — Он не бухает, да? — спрашивает Тэхен, кивая на Чимина, терзающего визжащего малого. — Не, как играть начал, так сдерживается, но сиги не бросил, — отвечает Юнги, разминая шею с прикрытыми глазами. — Бля, зануда ебаный. Нахуй я ящик пива привез? Ну ниче, выпьет. Похмельем не страдает, так что, ниче не случится, если побухает перед игрой, — Винсент злорадно смеется и приподнимается на локтях. — Ну дерзай, только я не собираюсь дом убирать после ваших пизделок, — пожимает Юнги плечами. — Я его по-тихому, не переживай, — Винсент отправляет окурок в полет и садится. Быстро стягивает с ног кроссы и носки и зарывается ступнями в коротко стриженную траву. Приятно, прохладно. То, что нужно жарким летним вечерком. — До Джихан! — орет вдруг Чимин, выпуская Чонгука. Тот падает на траву возле Винсента и пытается отдышаться после борьбы с братом. Пацаны поворачивают головы в ту сторону, куда смотрит Чимин. Возле площадки, держась за ручки, идут Джихан и Давон. Не проходит и секунды, как эти начинают массово ржать над сладкой парочкой. — Пошли в жопу! — орет Давон, вырвав руку и свернув в сторону площадки. — Они от Джихана или к Джихану? — ухмыляется Тэхен, перебирая волосы зайчонка, который успел положить голову на его колено. — Да какая разница, они, бля, гуляют вместе. Я в ахуе, надо сфоткать, — смеется Чимин, хлопая себя по карманам в поисках мобилы. — Вы че, прям на улице решили оргию устроить, голубки? — смеется Джихан, неторопливо идущий за Давон. — А вы уже вышли на новый уровень, голубки? — подмигивает Тэхен, хитро глядя то на Джихана, то на Давон. Давон, вообще-то, знала, на что идет, когда соглашалась погулять с Джиханом. Да и жаль его стало, он давно уже просил, а она все отвергала его предложение, ссылаясь на то, что у нее полно дел и не до всяких дурацких прогулок. В итоге, когда До Джихан, устав от того, что его постоянно динамят, взял себя в руки и решил слегка надавить на Давон. Ну, как надавить. Забурился к ней в квартиру, игнорируя валяющегося на диване в одних трусах Хосока, усердно играющего в мортал комбат, и сказал, что не уйдет, пока Давон не выйдет с ним прогуляться. И все было чудесно, хоть и немного неловко. Давон дерзить и язвить не перестает, но от комплиментов смущается, отводя взгляд в сторону. Джихану это нравится пиздецки, поэтому нарочно заваливает ее приятными словами, пока она не взрывается и не начинает колотить его по плечам и груди, прося заткнуться. Встретить этих гопников во время прогулки они и не рассчитывали. Не то что бы Джихан и Давон их стеснялись, просто ситуация станет еще более неловкой, и До боится, что это оттолкнет Давон, медленно идущую ему навстречу. А еще он в ахуе до сих пор, когда видит эти две парочки. И с себя в ахуе. Как он не мог так долго замечать голубые оттенки возле себя? Но теперь, когда он все узнал, то многие странные моменты для него встали на свои места, найдя объяснение. Джихан ничего против не имеет, просто не понимает, может, слишком узколобый, но он не представляет, чтобы у него любовь была к парню. Как тут на пацанов смотреть, если рядом такая Чон Давон? Она пожестче и круче них будет. Возле нее ни пацаны, ни другие девушки не нужны. А так Джихан только счастья и желает этим четверым, и на этом закончили. Голубизна не делает этих пацанов хуже, поэтому на отношение к ним этот факт не повлиял ни на грамм. — Э, раз вы тут, погнали с нами пить за завтрашнюю игру Чимина? — предлагает Винсент. — Может, бухать надо после игры и за победу? — цокает Давон, сложив руки на груди. — Да не, мы перед игрой тоже должны выпить, — говорит Гук, запрокинув голову и глядя на девушку снизу вверх. — Вам только повод дай, Господи, — вздыхает она. — Ну так че? — спрашивает Винсент, мило улыбнувшись. — Игра серьезная? — Давон щурится и смотрит на Чимина. — Очень, для меня очень серьезная, — кивает тот, приложив ладонь к сердцу. — Хм, ну пойдем, че, — хмыкает Давон, пожимая плечами. И все-таки улыбается. — Ура, ебать! Пошли уже пить! — Чонгук подскакивает с земли, поправляет спортивки и бежит к выходу их площадки. — Он когда такой пьянчуга стал? — спрашивает Джихан, провожая малого взглядом. — Как школу закончил, — вздыхает Тэхен, натягивая носки. — В универ бы ему скорее, а то сопьется до первого курса…🚬
Винсент докуривает сигу, бросает в рядом стоящую урну и, отстранившись от капота мерса, заходит в бар Намджуна, сразу же застревая у входа и тупо пялясь на всех своих братанов до единого. Даже Давон тут. И зайчонок. Хотя, с ним все понятно, он решил поучиться барменским штучкам на летний период, пока не пошел в универ, поэтому часто здесь зависает, помогая Намджуну. Происходит что-то странное, потому что как только Винсент зашел, все замолчали и тупо таращатся на него. Только Намджун, развалившийся на стуле, не отвлекся от пересчитывания денег, рассыпанных по столику. Но на его губах Винсент успевает заметить тень мелькнувшей улыбки. Странно, очень странно. Несколько секунд так молчат, а потом Винсент сдается, зажатый непониманием происходящего. — А че происходит? — спрашивает он, щурясь. Кроме них всех в баре нет никого. Ну да, один раз в неделю бар для посторонних бывает закрыт. — Да ниче, выпить захотели, — пожимает плечами Хосок, барабаня пальцами по столу. Винсент каждого сканирует взглядом, надеясь уловить подвох, но тщетно. Тогда его взгляд резко падает на Чонгука, стоящего за барной стойкой. Малой натирает стакан и как только встречается с Винсентом взглядом, широко улыбается, обнажая зубки. — Ну окей, — хмыкает Тэхен, просверлив малого взглядом еще пару секунд. Он подходит к столику Намджуна, выдвигает стул и садится напротив, наблюдая, как тот считает бабки, зажимая в уголке губ сигарету. — Этот уебок отдал деньги? — Ага, хорошо ты его прессанул, — отвечает Намджун, не отрывая взгляда от денег. — Отлично, — кивает Винсент. — Кто еще должен? Сгоняю, заберу. — Никто не должен, — пожимает плечами Намджун, продолжая считать бабло. — Как так? Не может быть, — усмехается Тэхен, покачав головой. — Еще позавчера был небольшой список. Дай мне наводочку, Джун, я тебе притащу эти деньги за пару часов. — От тебя уже ниче не требуется, Тэхен, — и вот он, наконец, поднимает взгляд на Винсента, а пересчитанную стопку купюр кладет на стол. — В смысле, блять, не требуется? — не понимает Винс, вскинув брови в искреннем удивлении. — Че, сука, происходит, а? Я чего-то не знаю? — начинает вскипать, снова зыркая на друзей, рассевшихся в баре по разным столикам. — Че вы устроили? — Да все нормально, Ви, че ты кипятишься сразу, — спокойно отвечает Намджун. Тэхен снова к нему поворачивается. — Я же сказал, ты мне больше не нужен. У меня есть Джин и Юнги. — Это че, прикол? — хмыкает Винсент, пребывая в еще большем замешательстве. — Нет, я серьезно, тебе больше не место в этом деле, — Намджун поднимает лежащую на стуле рядом папку, достает оттуда какие-то документы и кладет на стол перед Тэхеном. Но тот даже прочесть ничего не успевает, потому что… — Ты будешь учиться в универе со мной, Тэ! — радостно орет на весь бар Чонгук, и все начинают орать вместе с ним, как будто у Винсента какой-нибудь день рождения. Сам виновник внезапного торжества продолжает молча охуевать, таращась на документы о своем зачислении в университет. Это не тот, куда Тэхен подавал документы несколько лет назад. Туда и зайчонку не позволил поступить, не до конца опустив злость. В то, что он перед собой сейчас видит, не верится совершенно. Винсент себе давно запретил мечтать, что когда-то сможет получить высшее образование и стать человеком, а тут как будто билет в другую жизнь. Он и не знает, как ему реагировать. Решает почитать, че там к чему, убирает один лист и видит под ним точно такой же, только с именем малого. Поступил. Они в напряжении ждали ответа из университета две недели. Винсент уже готовился выкладывать им бабло, если пригодится, чтобы Чонгука взяли, а тут долгожданный документ о зачислении. Вот, за кого душа радуется, а сердце спокойно. Вот, за кого гордость. Винсент не выдерживает и позволяет себе улыбнуться. Но как только вспоминает о том, что и сам стал студентом с поздним зажиганием, прекращает лыбиться и поднимает взгляд на Намджуна. — Ну и каким хером это получилось? — спрашивает Винсент, пока братаны над ним нависли и вовсю радуются больше него самого. Чонгук тоже рядом прыгает с одной ножки на другую, как Топотун, сдерживая писк и мечтая скорее заобнимать своего пахана. — Ректор там — мой хороший знакомый. Посмотрел твои результаты прошлых вступительных и без базара дал добро, — улыбается Намджун. — Спрашивать тебя заранее я не стал, потому что ты бы начал беситься и отказываться. Но я же знаю, как ты хотел поступить в универ. Просто прими свое новое положение, Ви. Ты еще такой молодой, столько раз можешь жизнь изменить. Я не могу смотреть, как ты в пределах нашего района жизнь прожигаешь, потому что не вышло по-другому. Так что, пора тебе валить отсюда и начать готовиться к парам. — Студентик, — прыскает Чимин. — Таких, как ты, мы щемим у нас на районе, пиздюшонок. — Че-то ты быстро разошелся, я же и въебать могу, — шипит Винсент, замахиваясь на поблизости стоящего Чимина. Тот показывает средний палец и отходит подальше. Винсент поворачивается к Намджуну, снова смотрит на документы о зачислении и вздыхает, покачав головой. — Че я, не смогу больше пиздить всяких ушлепков? Пивандрий распивать утром, в обед и вечером не смогу? Хуйней страдать не буду, пока Чонгук на учебе? И он понимает, сам себя слыша, что жил слишком просто. Без всякого движения вперед, застыв на одном месте и думая, что это вышка, максимум, на который способен. Так он привык за годы жизни вне приюта. Самым важным было обеспечение Чонгука всем, что нужно для полноценной жизни. О себе Винсент давненько не думал, даже забыл, каково это, что-то в жизни менять, ставить новые цели и идти к ним. А ведь это нормально для обычного человека. Это тут жизнь течет в миллионы раз медленнее, чем в остальном мире, поэтому Тэхен привык тоже плыть по медленному течению. Может, лет через двадцать бы что-то поменял, а так… Намджун реально подарил билет в новую жизнь, и Винсент понимает, что поставит на себе крест, если откажется. Да и Чонгук расстроится. Он вон, как счастлив, что Тэхен тоже учиться будет. Весь сияет и искрится, как бенгальский огонек. Видимо, тоже понимает, что Винсенту без движения нельзя. Им обоим нужно идти вперед рука об руку, иначе никак. — Не, ну ладно, че, — сдается наконец Винсент, и братва снова радостный гул поднимает. Чонгук вешается на шею Тэхена и целует в щеку, после каждого поцелуя пища «ура». Пацаны умиляются. — Будем однокурсниками, да? — ухмыляется Винсент, взглянув на зайчонка. — Да! Я просто в ахуе, я не верю до сих пор. Это как будто самый лучший сон, — тихо говорит Гук, жмурясь от переполняющего его счастья. — Не, зая. Это самая лучшая реальность, — улыбается Тэхен. — Бухаем за поступление! — снова кричит малой и убегает к барной стойке. Хосок сразу увязывается за ним. Ему захотелось свои деньки, проведенные за этой стойкой, вспомнить. Джин тоже идет за ними, чтобы проследить и предотвратить повторение разбитых бутылок с дорогим алкоголем. Винсент смеется и поворачивается к Намджуну, смотря с благодарностью. Этот человек уже второй раз помог ему встать на ноги. Он ему до конца жизни будет обязан, вот только Намджуну взамен не нужно ничего. Только бесконечная дружба, важнее которой в его жизни нет ничего. И не только Винсента это касается, а всех, кто в этом баре сейчас находится. Намджун действительно сам себе семью собрал. Самую лучшую семью, за которую, не думая, жизнь отдаст, как и они за него. Счастье в семье. Всегда. Вместе мы сможем все.🚬
Раннее утро. Кто бы мог подумать, что в это время именно Чонгук будет в состоянии бодрствования, когда как еще сладко спящий Винсент наверняка будет жалеть, что столько выпил перед первым днем в университете. Или нет? — Ви… — хриплым, еще сонным голосом тянет Гук. Он тоже только проснулся, еще не успел из теплой уютной постельки вылезти. Он сладко зевает, чешет живот и поворачивается на бок, оказываясь нос к носу с Тэхеном. Малой сразу начинает улыбаться. Жмурится от солнца и тычется носом в щеку Винсента, легонько губами щекочет теплую кожу и хихикает на ответное мычание из глубин сна. — Надо вставать, — говорит Гук и ведет пальцами вниз от шеи Тэхена, останавливаясь на груди, где меж татуировок спрятался шрам, который не забыть. Чонгук получил незабываемый выпускной, но лучше бы он его не помнил. Он теперь точно никогда не наденет костюм, слишком неприятные ассоциации с ним сложились. Часто после той ночи малой видел кошмары, в которых собственный плач и крики слышал, дрожащее «Тэхен, не спи» и руки в его крови. Чонгук до сих пор не может об этом спокойно думать. Винсент ругался, когда в себя пришел, но Чонгук был готов. Тэхен не мог замять это дело просто так. Он был в ярости из-за того, что Чонгук, ничего не говоря, на верную смерть пошел, но малой нашел, что в ответ сказать, вывалил все свои тревожные мысли на одном дыхании, что впоследствии закончилось слезами обиды и боли. «Неужели ты в меня не веришь?» — вечно волнующий Чонгука вопрос. И в ответ: «Я, блять, боюсь тебя потерять». Оно и понятно, им обоим страх застилает разум, и неспроста. Оба в тот день на волоске от смерти были. Но это было в последний раз. Чонгук больше не позволит Тэхену встревать в опасные дела, а Тэхен и не собирается. Да и учеба, черт возьми, у обоих учеба! Не до стрелялок, и слава Богу. Винсент, еще не проснувшись, поворачивается и ложится на спину. Чонгук сразу же через него перекатывается и ложится на его груди, откинув голову назад и глядя снизу вверх. — Тэ-Тэ-Тэ-Тэ-Тэ, — повторяет малой без остановки, широко улыбаясь. — Вставай, Тэ, тебе нужно идти на учебу, ты что, забыл? — В школу собирайся, — сонно бурчит Винс, морща нос и пытаясь отмахнуться от малого, как от назойливого комарика. — Какая школа! Я закончил школу, Ви, — смеется Гук и садится на живот Винсента, наклоняется и целует, языком размыкая его сомкнутые губы и углубляя поцелуй. Сразу так надо было, потому что Винсент мгновенно выходит из режима сна и начинает кусать губы малого, руками хватаясь за теплые бока и оставляя на чувствительной коже алые пятна от пальцев. — Встаем, Винсент… — выдыхает Гук в губы старшего и снова впивается в них. — Мы встаем, встаем… все встали, — ухмыляется Винсент, слегка приподнимая бедра и ясно давая малому понять, что встают реально все. — Тэ, серьезно?! — Чонгук приподнимается и сердито хмурится, но отрицать то, что и сам заводиться начинает, не может. — Пошли в душ, там по-бырому… — Да не опоздаем мы, не очкуй, можно и не по-бырому, — Винс шлепает малого по заднице и просовывает руку в его трусы, сжимая мягкую и теплую ягодицу. — Ну, а хули ты хотел? Утро же. И начинается это жаркое утро с «кровати», продолжается у стенки в коридоре и бурно завершается в ванной, под прохладными струями воды. Винсент только потом, уже чистя зубы у зеркала, наконец понимает, что он не просто подвозит малого до учебы, но и сам учиться едет. Сначала хочется дать заднюю, вернуться в кровать и послать все к чертям, потому что новые условия жизни еще не прижились, только-только начинают действовать. Но потом, видя радостное предвкушение Чонгука, который рядом аккуратно бреется, боясь порезаться, Винсент тоже расслабляется и отбрасывает лишние мысли прочь. Не за чем загоняться. Он сам выбрал движение вперед и осуществление мечты, возможность для которой подарил Намджун. Побрив Чонгука, Винсент бреется и сам, а потом стоит в одних труханах у плиты и снова пытается готовить глазунью, зажимая в уголке губ тлеющую сигарету, чей дым растекается по кухне. Чонгуку приходится открыть окно нараспашку, чтобы не задохнуться. — Тэ, давай лучше бутеры с чаем? Я не хочу опять яичницу со вкусом сигарет есть, — морщится Гук, сидя за столом и, подперев щеку ладонью, наблюдает за увлекшимся поваром. — У тебя нет выбора, яйца уже в деле, — качает головой Винсент. Чонгук вздыхает и дует губы. И все-таки ест. Яичница оказывается не такой страшной на вкус, как казалось. И хоть есть в ней немного пепла, это не портит общую картину. Винсент старался, правда. Он для зайчонка теперь готов каждый день завтраки готовить, учась на ошибках. Ну или не учась. Сути дела не меняет. Он своего мальчика голодным не оставит. Одеваются по-разному. Чонгук долго думает, как в первый день в роли студента появиться в универе, в то время как Винсент надевает то, что первым из шкафа вываливается. На Гуке: белая футболка, бело-красная ветровка и светлые джинсы с белыми кедами от пума. На Тэхене: короткая черная шапка, такая же футболка, черные джинсы и кожанка. — Ты себе не изменяешь, Тэ, — смеется Чонгук. Но ему нравится, ему пиздец как нравится такой классический Винсент. Второй классический Винсент — спортивки от адидас. — Надо сразу дать понять, кто я и че я, никаких ебаных масок, — пожимает плечами Винсент и хватает с тумбы ключи от мерса. — Взял наши тетради? — спрашивает он, уже запирая квартиру. — Да. Я че, теперь постоянно буду таскать все, а ты с пустыми руками? — хмыкает малой. — Тебе не привыкать, — ухмыляется Винсент. Как только они садятся в машину, Чонгук открывает пачку чипсов и начинает хрумкать. Винсент выезжает на дорогу и давит на газ, с рыком летя по дороге. Его рука тянется к магнитоле, и тут случается то, чего малой так боялся. Он устало вздыхает и прикрывает глаза, когда музыка начинает долбить по всему салону и мозгам Чонгука. Винсента начинает штырить не на шутку. Он не может удержаться и громко подпевает, бьет ладонью по рулю, трясется, как в припадке, и хватает Чонгука за шею, притягивая к себе и посылая нахуй его аккуратно расчесанные волосы. — Ви! — орет Чонгук, пытаясь вырваться и не выплюнуть пережеванные чипсы во рту. — Да бля, хорош, Тэ! Но Тэхен от переизбытка эмоций не слышит, ну или не хочет слышать. Он грубо отталкивает от себя Чонгука и бьет ладонью снизу по дну пачки в руках малого, отчего чипсы взлетают вверх и рассыпаются по Гуку и салону. Зайчонок что-то там орет, дубасит по плечу, надеясь привести Тэхена в чувства, но тот продолжает кричать под музыку и дергаться вперед-назад. — Ким Тэхен! — кричит запыхавшийся от бессмысленной борьбы Чонгук. Винсент смотрит на него, как будто он не при делах, и берет с его колена чипсинку, отправляя в рот и громко хрустя. Взрывной момент в песне заканчивается, и он наконец делает звук тише. — Блять, Тэ! — Завали, тихо! Ща снова будет! — Винсент прикрывает глаза и резко прихлопывает губы Чонгука ладонью, заставляя заткнуться. — На дорогу смотри! — бубнит малой, тыча пальцем вперед и распахнув глаза от ужаса, что они могут сделать аварию такими темпами. Но Винсенту ожидаемо поебать, и как только тот самый взрывной момент в песне повторяется снова, Чонгук подумывает выпрыгнуть из машины. Доезжают до универа без происшествий, что удивительно, ведь Винсент не успокаивался до последнего, но даже правил не нарушил. К университету тянутся толпы студентов, и Винсент на секунду зависает, тупо таращась на них через тонированное окно. — Ты готов? — спрашивает Гук, стряхнув с себя крошки чипсов и смотря на Тэхена. — Да стопудово, — кивает Винсент и достает из бардачка пачку сигарет с зажигалкой. — Бля, курить собрался?! В универе нельзя! — Мне все можно, — ухмыляется Винсент и открывает дверь. — Погнали учиться, хули. Они выходят из машины, и Гук, сразу же подбежав к Винсенту, обнимает его за руку, с довольной улыбкой идя к зданию. Винсент надевает очки и коротко целует зайчонка в макушку. И им похуй. Абсолютно похуй на то, что вокруг люди, которые непременно будут окидывать их осуждающими взглядами. Им похуй на установки мира, который пытается под себя подмять и сломать. Они свои правила пишут, сами свое будущее строят и любят. Бесконечно друг друга любят. Так, что перед этой любовью смерть бессильна. Крепко взявшись за руки, они стоят на пороге вечности, готовясь эту любовь пронести через бесконечность. Вечно. Винсент и его зайчонок вечны. — Тэ, а после пар куда? — спрашивает Чонгук, поправляя рюкзак на плече и смотря на Тэхена. — Как «куда»? — Винс смотрит на малого, как на дурачка, и хмурится. Затем вздыхает и, покачав головой, говорит: — В рестик, конечно, зайчонок! — Чоооо?! Ебаный нахуй охуеть!🚬