Мы не родственники

Иногда, мы принимаем людей такими, какими их видит толпа, не вдумываясь в то, что может стоять за их поступками и словами. Мы судим книгу по обложке, ни смотря на то, что эта поговорка такая затертая. За грубостью может скрываться боль, за улыбкой - обида, за добротой - корысть. Наша жизнь подобна сложной науке, в которой можно опровергнуть любую аксиому. ... Лиам молча ковырял вилкой в полупустой тарелке, доедать не вежливо - казалось ему. Он исподлобья бросал короткие взгляды на Тео, заостряя внимание на его грубых, но таких сексуальных чертах. Взглядом он скользил по его пухлые губам, грубому подбородку, широкой шее, едва ли не пуская слюнки и стараясь, чтобы его тяжелое дыхание не было слышно в напряженной тишине. - Теодор, почему ты не ешь? - произносит Мистер Рейкен, сглатывая ком неловкости. - аппетита нет. - рычит Тео, озлобленно смотря на отца. Его ладони моментально сжимают вилку и нож, которые он, мгновением раньше, бесцельно вертел. - очень жаль, лазанья отменная. - с улыбкой произносит миссис Данбар, смотря на мужчину мягко улыбаясь. - без вас разберусь. - в той же грубой манере отвечает парень, оскалившись, словно дикий зверь, попавший в западню охотников. - Тео...- начинает его отец, но парень перебивает. - что? Хочешь, чтобы я притворялся, будто все хорошо? Будто они мне нравятся? Будто у них есть шанс? Хех, хорошо, отец, сделаю это ради тебя. - оскал превращается в натянутую улыбку, а с напряженных губ продолжает слетать сарказм. - спасибо за ужин, миссис Данбар, надеюсь, мышьяк, что я подсыпал в вашу тарелку, быстро сработает. И тебе спасибо, братик, мы ведь теперь братья? Мы не подружимся, надеюсь, ты попрощался со спокойной жизнью, ведь теперь она превратится в ад. - Тео широко улыбается, но в темных глазах отчётливо видна ярость. Звон, бьющейся о тарелку, вилки провожает парня, пока остальные остаются в тихом недоумении. - Теодор! - грозно выдает мистер Рейкен, но Тео отвечает лишь звуком хлопнувшей дверью своей комнаты. - простите, я не знаю, что на него нашло...- обреченно произносит мужчина, упираясь локтями о стол и ладонями накрывая лицо. - все в порядке, милый... Его можно понять...- снисходительно отвечает миссис Данбар, прикасаясь к плечу мужчины. - я поговорю с ним. - уверено произносит, молчавший все время, Лиам. - не переживайте. Он поднимается и уверено шагает за Тео, не обращая внимание на запреты Рейкена старшего. На глухие удары в дверь не приходит ответа, и Лиам осторожно открывает дверь, понимая, что комната пуста. Недоумение искажает его лицо, пока он осматривает комнату сводного брата. Именно такой он ее и представлял: боксерская груша в углу, полки усыпанные кубками, полуголые девушки на плакатах и темная, не заправленная постель. Лиам аккуратно присаживается на кровать Рейкена, глубоко вдыхая воздух, пропитанный ароматом его духов, одержимость этим парнем была так странна для него. Лиам чувствовал себя глупой девчонкой, странной глупой девчонкой, которая неистово хочет оттрахать этого красавчика. Данбар поднимает подушку Тео, поднося ее к лицу, чтобы сильнее почувствовать его запах, но его внимание привлекает журнал. Парень на автомате открывает его, и увиденное там заставляет его глаза округлиться, а губы растянуться в улыбке. Заслышав шорох, он едва успевает убрать подушку на место, прежде, чем Тео появляется из-за шторы, за которой дверь ведущая на небольшой балкон. - какого хрена ты здесь делаешь? - агрессивно выдает Тео, останавливаясь напротив Данбара. - эм... ничего, я..я просто пришел поговорить. - отвечает Лиам, не в силах сдержать улыбки. - хули ты лыбишься, педик? Я не собираюсь с тобой ни о чем говорить. - слушай, Тео, ты не должен так орать на мою мать, она ничего плохого тебе не сделала. - я никому ничего не должен. - да не веди себя как психованная баба, во время пмс. Не будь эгоистом, подумай об отце! - ну во первых, свой пидорский рот ты будешь открывать стоя на коленях перед жирным педофилом, а во вторых, скажи лучше спасибо, я пытаюсь спасти твоей матери жизнь. - Тео наклоняется так близко, что Лиам чувствует его горячее дыхание на своем лице. Каждое слово он произносит медленно, по слогам, словно хищник, что готовится перегрызть горло своей жертве. Его ясные от гнева глаза прямо устремлены в напуганные глаза Данбара, а оскал моментально превращается в гримасу отвращение, после чего Теодор добавляет: - и не смей трогать здесь что-то своими гомосекскими ручонками. Тео хватает со стула куртку и выходит из комнаты, оставляя Лиама одного. - скоро эти гомосекские руки потрогают и тебя. - тихо произносит Данбар, доставая из под подушки раскрытый журнал, на страницах которого вклеенные обнаженные мужские тела.