Лжец

- Хорошо, чего ты хочешь? – руки Лисбон тряслись от нервного перенапряжения. Давненько ее организм так не реагировал на стрессовые ситуации. Последний раз такое было в первый год после окончания академии. - Тебя. – удушающий шепот. При каждом его звуке сердце как будто сжималось от отвращения и осознания, что придется следовать его требованиям, чтобы спасти Аннабет. - Прости? – Тереза тряхнула головой. Кажется, она ослышалась. - Приходи к аэродрому «Натома» в девять вечера. Последний ангар в правом ряду. Буду очень ждать встречи, милая Тереза. Лисбон с такой силой сжала телефон в руке после того, как в трубке послышались короткие гудки, что удивителен тот факт, что агрегат выдержал. Значит, придется встретиться с этим психом лицом к лицу. =flashback= - Видимо, Джейн ушел надолго. – решила Лисбон, когда после ухода мужчины прошел уже час, а консультант еще не дал о себе знать. Аннабет была в школе, а значит, у Терезы появилось гораздо больше свободного времени, чем она рассчитывала. На какой-то момент девушка начала сомневаться в том, не поставили ли в ее доме прослушку, чтобы контролировать возможные опрометчивые действия отстраненного агента, но, списав все на паранойю, развившуюся после недавних событий, Тереза еще раз внимательно осмотрелась вокруг. После проверки дома, девушка направилась в спальню, где вытащила из-под кровати картонную коробку, битком забитую копиями бумаг из картотеки КБР. «Все свое, как говорится, ношу с собой. К тому же, если думаете, что я отступлюсь от этого дела, то слишком плохо меня знаете», - усмехнулась про себя Лисбон и стала разбирать собственные заметки по текущему делу в надежде найти упущенные зацепки. Итак, судя по количеству «сувениров», жертвы уже три. Однако записками сопровождались всего два из них. Глаза, а позже – и уши жертв поступили в распоряжение КБР в комплекте с небольшим клочком бумаги с текстом, аккуратно выведенным убийцей. Третьей записки на посылке не оказалось. Значит, либо убийца меняет свой почерк, либо… Тереза рывком встала с пола, где удобно расположилась немногим ранее, и практически бегом вернулась к крыльцу. Конечно, после работы группы специалистов здесь вряд ли что-то осталось, но все же вероятность найти улику еще была. Лисбон обследовала крыльцо дома сантиметр за сантиметром, однако, вопреки надеждам и ожиданиям старшего агента, ничего необычного здесь не было. Наконец, окончив безрезультатные поиски, девушка опустилась на крыльцо, сцепив пальцы и опершись локтями о колени. Между плитами подъездной дорожки был вложен едва заметный лист бумаги. Под солнечным светом он почти что сливался с каменными плитами. Натянув рукав кофты на ладонь так, что пальцы так же были закрыты, Тереза аккуратно, стараясь не касаться обнаженной кожей записки, достала ее из тайника. «Милая Тереза, осталось еще немного и мы встретимся. Надеюсь, тебе понравился каждый из моих подарков? Женщина любит сердцем, но на мой взгляд, это обычный стереотип. Впрочем, это не так уж и важно. Скоро ты вновь получишь мое сообщение. До встречи, Тереза…» - Сукин ты сын… - руки беспомощно опустились вдоль тела. Сколько еще можно убивать? Сколько еще можно посвящать зверские поступки обычному человеку? Терпение и самоконтроль Лисбон подходили к точке кипения, - Что же ты, мать твою, задумал? Джейн думал. Его гениальный мозг прощупывал каждую ниточку, искал любую возможность, любую вариацию выхода из ситуации. За долгие годы работы с Терезой, ситуация ни разу не накалялась подобно этой. Всегда находились улики, или свидетели. Но только не сейчас и не сегодня. Патрик заглядывал в каждую витрину по дороге, машинально ища подсказку в любой, даже незначительной мелочи, как то: вывеска, плакат, реклама товара, надпись на футболке или кепке. Однако тщетно. Из всех этих записок и прочей ерунды было ясно одно: убийца придет за Лисбон. Именно этот факт и то, что времени мало, а улик – напротив, недостаточно, служил причиной всеуничтожающей бури внутри Патрика Джейна. Конечно, за всю свою историю беспощадное к себе и друг к другу человечество придумало множество изощренных способов расставаться с любимыми, но это…как будто собирание осколков стекла в кромешной темноте. Причем даже если соберешь все, абсолютно все осколки до самой последней крупицы, в этом стекле больше не отразится тот самый образ, от которого до страшного приятно щемит сердце и хочется, и напротив, не хочется дышать. Чего будет стоить вся эта собранная мозаика всех этих изуверских убийств, если он опоздает? Если Тереза будет уже…Нет! Черта с два он потеряет эту женщину в тот самый момент, когда почти обрел ее. Поставив точку в мысленном диалоге с самим собой, Патрик Джейн тряхнул светлой шевелюрой, и быстрым ходом направился в офис Бюро.