Не тревожь чужие секреты

Из-за ситуации, в которой я оказалась, посещать университет я больше не могла. Однажды ко мне пришёл декан факультета, выразил соболезнования о случившемся. Я слушала его молча, без эмоций. Он говорил, что сейчас я, наверное, чувствую себя гораздо спокойнее: полиция день и ночь патрулирует мой квартал, а все переживания остались в прошлом. Я лишь кивнула в ответ. Не его вина, что он не знает о том, что моя жизнь всё ещё в опасности. Стоит полицейским перестать охранять меня — я снова окажусь на грани гибели. Люси часто приходила ко мне. Помогала разобраться с домашним заданием, что присылал мне университет. Она расспрашивала меня о той самой ночи, когда умер мистер Мартин. Видела ли я лицо нападавшего? Да. Видела. И никогда не забуду. Но я не сказала этого вслух, а лишь отрицательно покачала головой. Прошла неделя. Я уже научилась, на сколько это было возможно, управляться с коляской. Однако на улицу я так и не выходила. Просто потому, что боялась. Максимум, на что я могла пойти — это открыть стеклянные двери веранды и вдыхать свежий воздух вперемешку с ароматом сада. Я как раз сидела так и наблюдала за облаками в алых лучах заходящего солнца, когда в дверь постучали. — Эдит, ты как? Я отъехала в сторону, пропуская Адама в дом. И почему он продолжает ходить ко мне? После того, что сделала полиция, я просто не понимала действия этого мужчины. В руках его был бумажный пакет, который он незамедлительно поставил на стол. — Что это? Я приблизилась к столу, отодвинула бумагу в сторону, чтобы рассмотреть содержимое. — Яблоки. Я улыбнулась. И правда, яблоки. Теперь, когда я была так ограничена в передвижении, я не могла свободно посещать магазины. Адам приносил мне еду иногда, если это не делала Люси. И вот вчера я обмолвилась ему о том, что просто обожаю яблоки. — Адам… — Мне ничего не нужно. Это подарок, — сказал мужчина, опередив мой вопрос. Я взглянула ему в глаза. Что у него в голове? Этот взрослый мужчина так заботится обо мне, о юной девушке, которая только-только закончила школу. Я, кажется, залилась краской. Не то чтобы я была обделена вниманием в детстве, но такую заботу со стороны чужого человека, со стороны мужчины, испытывала впервые. — Спасибо, Адам. Он наклонился, потрепал меня по голове, от чего я ещё сильнее зарделась. Он вышел из дома, а я ещё несколько секунд сидела смущённая возле пакета с яблоками. Тьма поглотила гостиную, когда последний луч солнца скрылся из виду. Я дотронулась до своих красных щёк, стараясь успокоиться. — Наконец-то он ушёл. Я вскинула голову, услышав этот голос. Из тьмы ко мне подходил тот, кого я не видела уже неделю. Я чуть было не застонала от досады. Ну зачем, зачем он пришёл? Полиция всё ещё здесь, он не сможет меня прикончить. По крайней мере, он сам так сказал. Но что ему тогда нужно? Он приблизился к столу, заглядывая в пакет. — Мама часто делала нам яблочный пирог. Знаешь, я его даже любил. Когда-то даже пожалел, что прикончил мамашу — она и правда их отменно готовила. — Что ты делаешь в моём доме? Мой голос не дрогнул. Если он хочет запугивать меня, играть, словно с куклой, то пусть знает — у него ничего не получится. Секунду он смотрел на меня, потом резко нагнулся и схватил меня за волосы. Я вскрикнула. — Во-первых, это мой дом. Был и всегда будет. А во-вторых — не смей разговаривать со мной в таком тоне. Он толкнул меня, да так сильно, что я упала на пол, а коляска с тихим скрипом откатилась назад. — Сейчас… сейчас этот дом принадлежит мне. Ты упустил свой шанс его заполучить десять лет назад, — сказала я, приподнимаясь на локтях и стараясь добраться до коляски. Но Джефф меня опередил. Он снова схватил меня за волосы и поволок куда-то по полу. Я вскрикнула, стараясь высвободиться из его хватки. Он притащил меня на кухню. Ногой придвинул к кухонному столу табурет, грубо усадил меня на него. Потом передо мной с грохотом приземлился пакет с яблоками. — Так давай вернём те времена, — он сел на стул возле меня, наклонился к самому моему уху, — Умеешь делать яблочные пироги? Я ошарашенно уставилась на него, держась за голову, которая после такой встряски сильно болела. Тут он вручил мне кухонный нож. — Ну? Уснула что ли? Начинай чистить яблоки, тупица. Дрожащими руками я сжала ручку ножа, взяла со стола яблоко. Дыхание Джеффа колыхало прядь на виске, так близко он был. Но увидев мою покорность, он облокотился о спинку стула. Руки мои дрожали. Разрезая яблоко ножом, я невольно думала о том, что может сделать Джефф со мной, будь это оружие у него в руках. На кухне воцарилась гробовая тишина. Я слышала только, как вода капает из крана кухонной раковины, да как тяжело дышит сидящий возле меня мужчина. Я потянулась за очередным яблоком и случайно зацепила пакет. Всё его содержимое с тихим грохотом рассыпалось по плиточному полу. Пощёчина. Я снова оказалась на полу. — Ты настоящая неряха, кукла, — Джефф присел на корточки возле меня. Я держалась за щёку. Её будто обожгло огнём. Тут я бросилась вперёд и толкнула Джеффа. При этом моё тело пронзила судорога. Я всё ещё плохо двигалась, и все мои силы ушли на это отчаянное движение. Мужчина оказался на полу возле меня, а я, не теряя ни секунды, посильнее сжала в ладони нож. Секунду спустя я уже сидела на Джеффе, преодолевая боль, держала равновесие. Одной рукой я оперлась о его грудь, другой прижимала лезвие ножа к его горлу. Джефф больно схватил меня за плечи, собираясь сбросить с себя, но тут в глазах его что-то изменилось. Он опустил руку, просто покорно положил их на пол. — Ну давай же, убей меня. Он усмехнулся, когда увидел моё замешательство. Рукой я даже не пошевелила. Тут он обхватил моё запястье, прижимая мою ладонь вместе с ножом к собственному горлу. — Что такое? Боишься? Казалось, я забыла, как дышать. Он сжал мою руку ещё сильнее, да так, что лезвие оцарапало его кожу. По шее Джеффа потекла струйка крови. — Ты же не способна на убийство. И ты это знаешь. Я задрожала, а мои руки сами собой выпустили нож. Он был прав. Я действительно не могу это сделать. Адреналин отхлынул, и я снова почувствовала боль и слабость во всём теле. Нож оказался на полу, а Джефф, почувствовав, что я окончательно ослабла, взял меня на руки, словно куклу. Я снова оказалась на стуле, и мужчина вручил мне нож. — А теперь не упрямься, будь хорошей девочкой. Я посмотрела на свои дрожащие руки. — Не… не могу. Я согнулась пополам, готовая свалиться со стула. Эта короткая драка буквально вымотала меня. Джефф грубо взял меня за подбородок, поднял мою голову вверх, заглядывая в потерянные глаза. — Да что ж с тобой делать?.. Он убрал руку, при этом оттолкнув меня чуть назад. От этого грубого движения я, не в силах дольше держать себя в руках, положила голову на стол, прижавшись щекой к холодному дереву. Я всё хуже и хуже видела кухню. Образ Джеффа расплывался перед глазами, как и рассыпавшиеся по полу яблоки. Я устало сомкнула веки.