Ты не говорил, что у тебя есть брат-близнец

      С самого утра Смолов набирает Антона, но телефон у того по прежнему выключен. А поехать к парню Федя не может, потому что его ждет тренировка. Так что он просто отправляет десяток бессвязных смс с извинениями и едет на базу.       Уже на полпути Смолов получает от парня короткое смс. «Да ладно, забей»       И тут бы Феде обрадоваться и расслабиться. Но он слишком хорошо знает Антона и чувствует, что все не так радужно. Потому что вслед за ним не приходит десяток смешных фотографий с котами, которые Смолов регулярно получает от Миранчука.       Антон все еще восстанавливается после травмы, а поэтому тренируется отдельно от всей остальной команды. Федя предпринимает немало попыток поймать парня и поговорить с ним. Но Миранчук вдруг проявляет чудеса изворотливости. Он невероятным образом находит себе занятия как можно дальше от Смолова, и как бы нападающий Локомотива ни старался, поговорить с Антоном у него не получается.       Федя ставит себе задачу отловить Миранчука после тренировки. Только вот в конце дня выясняется, что Антон уже уехал, так как его занятия закончились раньше. В этом нет ничего предосудительного, он и до этого не ждал нападающего. Только вот Федя вновь проверят телефон, обнаруживая пугающее отсутствие сообщений. Тогда он понимает, что точно накосячил.       Смолов не долго думает о том, что ему делать дальше. Тут есть только одно решение. Нужно исправлять свои ошибки. Так что он садится в машину и решительно едет в сторону дома Антона. И, нажимая на кнопку звонка, думает, что главное, чтобы Миранчук открыл. Федя придумает, как ему извиниться. Но для этого Антон должен дать ему такую возможность.       Смолов упорно жмет на звонок, при этом предельно внимательно вслушиваясь в шаги за дверью. Он не слышит ничего и не может понять: Антон настолько на него зол или обижен, что не хочет открывать, или парня просто нет дома? А потом ключ в замке поворачивается и дверь распахивается. На пороге Антон, в домашней футболке, растрепанными волосами и весьма хмурым лицом. Но если открыл, то еще не все потеряно? — Заходи, — парень просто разворачивается и плетется в сторону зала, укладываясь на диван и устремляя взгляд в телевизор, где крутят очередной сериал. — Тут самая развязка.       А Федя не может оторвать взгляда от Леши, что сидит на полу, облокотившись спиной на диван. Он машет рукой Смолову в знак приветствия, в то время как Антон его совершенно не замечает. — Что смотрите… смотришь? — поправляет сам себя Федя, осторожно усаживаясь на диван так, чтобы не задеть Лешу.       Так странно он не чувствовал себя уже очень давно. Одно дело говорить с призраком наедине, когда так легко забыть о том, что Леша мертв. И совсем другое беседовать с Антоном, когда рядом сидит его мертвый брат и внимательно за тобой наблюдает.       Антон, прежде чем ответить, щелкает пару кнопок на пульте. Вылезает окно с названием сериала, которое он произносит вслух. Значит, даже не помнит, что смотрит. Хотя в данный момент изображает неподдельный интерес к происходящему на экране.       Леша смотрит сначала на брата, потом на Федю, потом снова на младшего. Он хмурится, понимая повисшее в воздухе напряжение. Но чем может помочь в этой ситуации бестелесный дух. И все же Миранчук старший спрашивает, глядя Феде в глаза: — Мне выйти?       Смолов молча качает головой. Сказать при Антоне он ничего не может. Но считает, что Леша имеет полное право находиться тут. А вот насчет самого Смолова имеются вопросы. — Тош… — наверное, это первый раз, когда Смолов обращается к Антону так. — Прости меня.       Он замолкает, потому что не знает, что сказать дальше. Федя не может сказать правду. Даже не потому, что слова «я просто знаком с твоим мертвым братом, и сейчас он сидит тут рядом с нами» звучат безумно. А потому что обещал Леше, что не расскажет про него Антону. А еще, потому что он слишком хорошо понимает, как плохо будет Миранчуку, если он все узнает. Нет. Парню нельзя это знать. — Я… я был не готов к такому. Я… — Смолов замолкает, пытаясь подобрать слова.       Антон все же отрывает взгляд от телевизора. И переходит в сидячее положение, так что между ними остается расстояние вытянутой руки. Он вздыхает так, что не понятно, то ли ему неприятно вспоминать обо всем этом, то ли просто собирается с силами, чтобы сказать. — Да мне не стоило все это на тебя вываливать, — парень неопределенно ведет плечом, как никогда напоминая в этот момент Лешу. — Не знаю, что на меня нашло. Люди не любят говорить о таком, чувствуют себя неловко, испытывают жалость… Нет, я не хотел, чтобы ты меня жалел. Просто… — не у одного Феди здесь не хватает слов. — Я рад, что ты поделился со мной этим, — Смолов подается вперед и неуверенно касается плеча Антона. Он слишком привык давить свои порывы обнять Лешу, и поэтому теперь у него не хватает смелости обнять его брата. — Для меня это важно.       Парень не пугается прикосновения, как это было с Лешей. Он продолжает сидеть на месте, глядя куда-то в район собственных коленей. И думает о чем-то своем, что сокрыто от Феди. Было бы гораздо проще, если бы нападающий знал, какие мысли сейчас роятся в голове младшего Миранчука. Поверил ли он в слова Смолова, ведь тот говорит о важности откровений, а сам вчера позорно сбежал после первой попытки рассказать о наболевшем? Если бы Антон только знал все… — Спасибо, — Феде кажется, что парень все же верит. А потом он подается вперед, заключая Смолова в объятия.       Они уже обнимались раньше. На поле, после очередного гола, радостные, возбужденные, кричащие. Сейчас это ощущается совсем иначе. Ведь рядом нет кричащей толпы, нет одноклубников, подбегающих со всех сторон. Федя закрывает глаза и вдыхает запах Антона. Почему-то, такие объятия, в пустой квартире, наедине, когда чувствуется биение чужого сердца, ему нравятся куда больше.       А потом он открывает глаза и натыкается на взгляд Леши. И тут же отстраняется. Тупит неловко взгляд. Бормочет под нос что-то даже ему самому непонятное. — Знаешь… Ты похож на моего брата не только тем, что не любишь чернослив, — Антон замолкает, глядя на лицо Феди и будто пытаясь понять, не хочет ли тот сбежать прямо сейчас. Смолов понимает это, поэтому лишь кивает, показывая, что готов слушать. — За все время я еще ни с кем не был так близок, как с братом. А потом судьба забросила тебя в Локомотив… Знаешь, у вас разные характеры, не то чтобы я увидел в тебе его отражение. Просто мне впервые за все эти годы настолько легко и свободно с кем-то.       Смолов замирает. Он не знает, что ответить на эти слова. Но в груди от них, почему-то, становится тепло. Нападающий переводит взгляд на Лешу. Тот улыбается, хоть и немного грустно. — Думаю, Леша был бы рад, — тихо говорит Федя.       Наверное, это звучит странно, но ему кажется, что сказать это очень важно. — Ага, он мне столько раз об этом говорил, — Антон осекается, понимая, как странно для Смолова могут звучать эти слова. Но все же осторожно продолжает. — Это может показаться глупым, но он мне снился, после смерти. Был совсем как живой. Говорил со мной, убеждал, что на этом жизнь не заканчивается. Знаешь, после такого мне так не хотелось просыпаться. Но он говорил, что сейчас в месте, гораздо лучшем, чем этот мир. И меня это успокаивало. Мысль о том, что после смерти нас может ждать лишь пустота и разложение… Это пугает. Мне хочется верить, что есть что-то еще. И что Леша там так же счастлив. Что у него есть кто-то, с кем ему легко и свободно.       Старший Мирачук тупит взгляд, будто не хочет смотреть на Антона в этот момент. Потому что это не правда. Ведь сейчас Леша не где-то в лучшем месте, а здесь. Существует, а не живет, наблюдает со стороны за чужой жизнью. Одинокий. Ощущающий постоянные дискомфорт и боль.       Смолов сжимает руки в кулаки. Как же ему хочется сказать правду, но… так он сделает хуже. Для обоих. И поэтому Федя просто переводит взгляд в сторону окна, чтобы не видеть ни одного из братьев и тихо говорит: — Он обязательно должен быть счастлив, раз пообещал это тебе.