Obsession

Просыпаться и знать, что ты снова будешь находиться в ожидании — худшее, наверно. Особенно, когда это длится день за днём. Вроде, ничего и не происходит. Вроде, рядом находится человек, на которого можно положиться. Но за тот непродолжительный участок времени, что она находилась с Мироновым, ей довелось понять: он ничего просто так не оставляет. А неизвестность заключалась в следующем — чего ждать, чего бояться, а главное, за кого? Ведь если эти двое столкнутся лбами, хорошего не жди. Вот только изменить она ничего не в силах. Оттого и оставалось жить одним днём, подготавливая себя к тому, что если чему-то и суждено случиться, то это неизбежно. Закончив краткий экскурс по собственным мыслям, Этери делает глубокий вдох, хватаясь пальчиками за края ванной. Поднимается на ноги, покидая общество тёплой воды, укутывает тельце в мягкое, белоснежное полотенце. Практически не успевает сделать шаг за пределы ванной комнаты, как перед ней предстаёт Макс, и по лицу уже прочитать можно, что что-то неладное у того на уме таится. — Собирайся, нам в город надо, — без лишних объяснений, — у меня дела есть, побудешь со мной. Вопросов она решается всё же не задавать, хотя интересно до жути, в какой ещё город и что за дела? Всё, что она делает – это молча сглатывает, кивает, мирно направляясь к себе и стараясь не тянуть время. Сушит волосы быстро, посылая нанесение макияжа куда подальше. Простая кофтюшка, джинсы. Макс ведь не упоминал о том, что приём светский в ресторане будет. Поэтому последний штрих в образе – белоснежные кроссы. Пожалуй, лучший вид, если собираешься весь день трястись в машине. Но не лучшее состояние, когда узнаешь, куда именно везёт эта машина. Уже в дороге Макс оповещает, что путь они держат именно туда, откуда однажды он забрал её. Замечательно... То есть, если Миронов сам спустя несколько месяцев не явился, значит, стоит напомнить, что эту встречу он всё же обещал? Если вообще это так называемое дело его касается. — О чём думаешь? — интересуется Лазин, наблюдая, как Нэл неотрывно смотрит в окно. — Просто... — отзывается та, изгибая бровь. А что ей сказать? Признаться, как с каждым километром сердце бьётся сильнее, словно в ожидании чего-то плохого? — Если дела пойдут по плану, мы задержимся там на несколько дней, — он спокойно оповещает, пока спутница отворачивает голову к окну и прикрывает глаза. — Отель снять проще, нежели, чем мотаться туда-сюда. Проще. Значительно проще. Только вот ей было бы проще, если бы он за собой её не таскал. — Всё в порядке? — а интересуется, будто с издёвкой, едко улыбаясь, когда брюнетка шепчет чуть слышное "угу". Мощность авто и пустая дорога играют на руку, они добираются до города довольно быстро. По прибытии Макс снимает номер в одном из лучших отелей, наказывая своей спутнице оставаться одной до вечера. Он что-то молвит о делах, которые совершенно её не касаются, и только сейчас Этери замечает эту раздражённость. В голосе, в мимике, в действиях. Макс тороплив и взвинчен, он что-то нервно ищет в своём телефоне, изредка отвлекаясь на бумаги, которые, казалось, для вида с собой привёз. Окончательно он вводит в ступор уже у порога, собираясь уходить и оповещая, что этим вечером у них будут гости. Этери сглатывает, боясь лишний раз послужить раздражающим фактором и поинтересоваться, кого он всё-таки ввиду имеет. Хотя неугомонное сердце уже подсказывает ответ. А вместе с ответом приходит и осознание того, что вечер этот будет не из лёгких. Макса не было уже порядка трёх часов. Звонить страшно было, ещё страшнее было ожидать прихода. И как только в дверь постучали дважды, девушка испуганно насторожилась. Вряд ли Максим с ключами прогадал, или же резко забыл, как пользоваться ими нужно. Оттого она так и осталась на месте стоять, пока в дверь не постучали повторно. А в голове мысли, что это отель, здесь ведь охрана, ничего случиться не должно, вдруг это просто кто-то из обслуги? Так и случилось, пока она дверь слабо отворила. Это была охрана, вот только не отеля, далеко нет. Это был один из амбалов того самого притона, который она тешилась забыть, как адский котёл. Тучный мужлан, в свою очередь, и вида не подал, что узнал девушку. Он лишь уродливо губы свои скривил, вещая: — Доставили девушку, по приказу. Какую девушку? По какому ещё приказу? Этери даже гривой встряхнула, таращась на амбала и моргая. И глаза ещё круглее стали, когда из-за его спины вышла Валери с опущенной головой, кивая. — Лера? — не выдержала та, вынуждая девушку поднять взгляд, который с притупленного на очумевший сменился за долю секунды. Насильно заставив себя отмереть, она вдруг резко схватила Леру за руку, затаскивая в номер. Буркнув бугаю дерзкое "Спасибо", Этери хлопнула дверью перед его носом, на ключ закрыла, выдохнула. А после резко развернулась, делая шаг к старой знакомой и начиная на высоких нотах. — Что ты тут делаешь? — всплеск рук, хотя по-хорошему сейчас ей стоило бы обнять ту, не виделись ведь сколько. — Тот же вопрос, — Валери не теряется, только говорит на тон ниже, бровь изящно изгибает. — Чёрт, — выдыхает кудрявая, мотая головой, — иди сюда, — дело наконец доходит до объятий, странных, чуть на дружеские похожих, но неловких каких-то. А после вновь за руку берёт, на кухню за собой тащит. Ставит перед стулом, на который Леру усадила, свой стул. Только спинкой к ней, перекидывая через сидушку одну ногу и усаживаясь в позу наездницы. — Теперь по порядку, — она уставляется на гостью своими огромными глазами, заранее ожидая услышать худшее. — У Славы День Рождения сегодня, я обещала ему... обещала, что буду с ним! Он будет меня искать... — но Лера начинает совсем не с того, начиная оглядываться в поисках воды, как будто в горле пересохло авансом. — Раньше хозяин никогда и никому меня не отдавал за пределы притона, но сегодня... — брюнетка закусывает губу, меньжуется, — сегодня он сам не свой был, недовольный такой, — а Этери слушает, раскрыв рот и вовсе не замечая, что у той во рту сейчас пересохнет. — Сказал, что меня отвезут к клиенту, и я должна быть с ним столько, сколько он пожелает, — всё, что в голове у слушателя этой истории, так это немой вопрос: "Это точно о Максе речь?". — А ещё он сказал, что я должна буду выполнять всё, о чём он попросит, не то я труп... — последние слова Валерия произносит себе под нос, чуть слышно. Но Этери слышит всё до буквы. Слышит, медленно оседая, сглатывая. Взгляд словно каменеет, пока мозг пытается переварить сказанное. Лера верно отозвалась, Макс жесток. Особенно, когда что-то идёт не по плану. Но на кой чёрт ему понадобилась девушка с притона? Почему именно она? Что вообще у него в голове, и где он сам? Легко на помине, к слову. Он появляется внезапно, хлопая дверью и громко откашливаясь. Первая на шум выбегает Этери, замирая на пороге сразу, как видит гостей за спиной Макса. А именно: Миронова, и его беременную жену, округлившийся живот которой уже достаточно заметен даже под свободным сарафаном. Миронов ловит её взгляд скользко, выдыхает шумно и с едва заметной злобой поджимает губы. Но весь пафос с лица вдруг испаряется, когда за спиной метиски он видит ту, чьё лицо знакомо уж до боли. — Ты? Лера, к слову, недоумевает не меньше, пока всю эту неловкую ситуацию не разгоняет Максим, делая её ещё более неловкой. — Пройдёмте, а девочки пока займутся едой, — улыбается, только фальшиво так, протягивая Нэл пакеты с купленными продуктами. — Чувствуйте себя, как дома. — От этого тона не то, что чувствовать себя так не хочется, от него хочется бежать. Далеко и, желательно, навсегда. Но Глеб мирно берёт свою пассию за руку, стараясь держаться. И держится он первое время вполне сносно, пока Макс копается в документах и что-то время от времени ему протягивая, комментируя. Дела, как ни как. — Я пойду, девчонкам помогу, — Карина уже собирается встать, но блондин за руку резко дёргает, заставляя снова сесть рядом. — Не нужно, — цедит сквозь зубы, а сам старается в глаза Максу не смотреть, потому что знает, там черти пляшут. А ему сейчас самое главное – беспокойства не выдать. Ведь знает же, знает, что это девчонка Морта, и что тот скорей в гроб ляжет, чем потеряет её. — Я бы хотел прекратить с ними сотрудничество, — констатирует Макс, снова погружаясь в дела. — Управляющие из них никакие, поэтому я просто разгромлю их династию, а бизнес выкуплю за гроши. — Но ты оставишь их на улице, — пытается возразить Глеб, в одночасье понимая, что впервые уступил кому-то в своей непревзойденной жестокости по отношению к другим. — Это уже которое по счёту поколение? Это бизнес семьи. — А мне какое дело? — улыбается Лазин, глядя собеседнику в глаза прямо. — Я, может, люблю отбирать у людей их любимые игрушки, — парень осклабился, пока черти в глазах стоя аплодировали этому гениальному подколу. А вот Глеб помрачнел заметно, да и видно по нему было, что если бы не запрет на многие действия, то Макс давно бы с помощью его рук с окна вылетел. — Вот и ужин! — брюнет в ладоши прихлопнул, когда обе девушки, шуршащие на кухне, вдруг с едой появились. — Я хотя бы с сервировкой помогу! — Кэр вскочила из-за стола так быстро, словно боялась, что Миронов помешает опять. Но Глебу, кажется, не до этого было, и девушка быстро метнулась на кухню. — Что ты делаешь? — оставив в гостиной пару тарелок, Этери вернулась за оставшимся, обнаруживая жену Глеба с небольшой электронной сигаретой в руках. — Тише! — шикнула та. — У меня ломка уже! А Глеб узнает – убьёт! Но Этери лишь усмехнулась слабо, головой покачала. По правде сказать, ей было бы наплевать, даже если Карина стояла бы тут с косяком и бутылкой водки. Не давал покоя лишь вопрос: какого хрена всё это значит, и что у Макса на уме? Ответ, кстати, получен так и не был, зато вторая волна удивления подошла очень быстро, когда стол уже накрыт был, и Макс, используя всё своё очарование, указал двум старым подругам на место у своих ног. — Присаживайтесь, девочки. Кажется, в этот момент пересеклись не только глаза опешивших девушек, но и глаза Миронова друг с другом, хотя ни капли ещё выпито не было. — Что ты делаешь? — еле выдавил из себя блондин, готовый растерзать когда-то друга. — Обращаюсь с дамами так, как ты и посоветовал, — после простых слов Этери резко поворачивает голову, с непониманием уставляясь на не менее удивленного Глеба. — Разве не ты на днях писал, что это лишь вещи, и они не стоят человеческого отношения? — дыхание шатенки учащается, вот только сглотнуть толком не может, ком мешает. Ещё ощущается сильная ладонь на бедре, когда Максим сжимает пальцами нежную кожу, заставляя всё же опуститься к его ногам. — Хорошая сущность в тебе всё-таки не задержалась... — несмотря на всё, что шепчут на ухо демоны, Глеб откидывается на спинку кресла, вопрошая. — Во мне? — переспрашивает Лазин, вновь ядовито улыбаясь и переводя вдруг взгляд на ничего не понимающую Карину. — Заранее извиняюсь... — чересчур по-джентльменски он прикладывает ладонь к груди, дескать, сожалеть будет о сказанном. А после к телефону своему тянется, начиная стремительно лазеть по входящим, пока нужного не находит. — Кхм-кхм, — снова откашливается демонстративно, заставляя уже напрячься каждого в этой комнате. — Ничтожная игра в чувства, тебе самому не смешно? Эта девчонка – товар, её место у твоих ног. Не забывайся. Максим читает это сообщение выразительно, с расстановкой. И времени этого хватает, чтобы личико Этери посетила целая гамма эмоций, разумеется, не самых хороших. Она пока что не поняла, сильнее ли желание плакать, или же злиться и крушить всё вокруг. Значит, вещь? Которой место в ногах? — Это у меня-то ничтожная игра в чувства? — закончив с сообщением, Лазин поднимает голову, открывая вид на перекошенное злобой лицо гостя. — Я, хотя бы, своего сожителя не презираю, — с мнимой заботой он прошёлся по кудрявой гриве, обладательнице которой, кажется, сейчас хотелось через окно выйти. — Так что же не ничтожно? Выкинуть вещь на помойку, когда под ногами мешаться будет? Единственная, пожалуй, кто догнать происходящего не может – это мечущаяся меж парнями взглядом Карина, изредка касающаяся напуганными глазами сидящих на полу девушек. — Она дочь Илхами, — рычит Миронов, и Этери вдруг удивлённо на него таращится, сводя к переносице густые брови. — Либо ты, либо смерть от руки моего отца! И ты знаешь это! — прикрикивает, дышит тяжело, даже грузно. И гнева уже скрыть не может. — А вот своего отца она этой самой жизни лишила, и что-то мне подсказывает, что одна из причин передо мной сидит, — и у причины этой вот-вот и глаза из орбит вылезут, да и сердце вдогонку. Ведь с того самого дня, когда Илхами не стало, простыл и след того, кого он так хотел найти. — Ох, ты не знал? — вновь усмехается брюнет, опуская глаза на метиску. — Ты ему не поведала, Этери? — Этери!? — Карина наконец с места подскакивает, дышит часто и вымученно громко, не зная, в какую сторону кричать. — Да что тут происходит!? Это та самая Этери??? И кто такой, чёрт возьми, Илхами?!? — чуть ли не вопит, но Глеб сейчас не намерен слушать, оттого и одёргивает её грубо, заставляя плюхнуться на диван. — Заткнись. С тобой я поговорю дома, — шипит сквозь зубы, а сам взгляд с Этери не спускает, которая не перестаёт глазёнками своими пол прожигать. — Так это о ней ты постоянно говоришь со своим дружком? Чёрт... А я ей ведь в глаза улыбалась, верила искренне, что отношения к тебе никакого не имеет! А ты её, оказывается, с улицы подобрал! — успокаиваться она и не думает, кричит только громче, пока у Миронова нервы окончательно не сдают. — Слушай сюда, — кисть её сжимает, заставляя замолчать и зашипеть даже, силу не контролируя. — Ты закрываешь свой рот до самого дома, или я за себя не ручаюсь... — ему плевать, что девушка беременна, кажется, потому что он даже не знает точно, на каком та месяце, потому что счет времени потерял. Плевать также, что, возможно, всей этой семейной драмой упивается сейчас Макс, выходку которого он без внимания оставлять не собирается. Не плевать сейчас только на то, в правильном ли ключе восприняла Этери его слова. Ведь писал он их когда-то не взаправду, хотел лишь Лазину показать, что ему наплевать. И ожидать не мог, что Максим вывернет всё настолько. Но топать ногами и оправдываться было не к месту, да и чёткий план был нужен, который под тяжестью подступающей ярости всё не мог появиться в пылающей голове. Времени на обдумку немного, он просто резко на ноги поднимается, не отпуская руки Кэр. — Ты об этом пожалеешь... — не обращая внимания больше ни на что вокруг, он тащит Карину за собой, стараясь как можно быстрее расправиться со шнуровкой на обуви. — А ты сообщи, если захочешь выкинуть и эту, если твоей репутации вдруг станет что-то угрожать. Лазин шёл к порогу медленно, выписывая шаг за шагом. Лера мгновенно примкнула к Этери, чуть приобнимая и стирая большим пальцем слезинку с её щеки. А Миронов вдруг на мгновение замер, всё ещё находясь на одном колене. Со шнуровкой хоть и покончено было, но позы он не менял, пока в голове пулей пролетела одна лишь шальная идея, от которой увернуться блондин оказался не в силах. — Какой же ты ублюдок... — цедит себе под нос, а у самого таймер в голове. И словно по щелчку срабатывает рефлекс, когда он хватается за спрятанный за поясом пистолет, рассчитывая секунды и молниеносно разворачиваясь, чтобы сделать выстрел. Громкое приземление и женский крик, заполняющий пространство сиюсекундно. Макс валится на пол грузно, задевая какой-то отельный атрибут. Этери же прикрывает рот собственной рукой, стараясь кричать в ладонь и пока что не понимая, что произошло. Страх сковывает тело, и в присутствии Глеба она всё ещё сидит на том же месте, цепляясь пальчиками свободной руки за платье сидящей рядом Леры. Дуло ствола дымит едва заметно. Миронов смотрит сверху вниз на результат своей работы со злостью, раздражением и каким-то непонятным чувством тревоги, которое возникает исключительно в тех случаях, когда плану недостаточно времени было уделено. Спонтанное решение бьёт в голову с отдалённой болью, в ушах начинает звенеть. На автомате он снова хватает Карину за руку, быстро покидая стены этого пространства. Кажется, обещание не создавать себе больше проблем летит в большую пропасть с оглушительной скоростью, и контролю это уже не поддаётся.