Obsession

Зачеркивать дни в календаре было бесполезно, в уме их считать – тоже, да и если совсем уж честным быть, то наплевать было, сколько дней прошло с того момента, когда он домой с кольцом явился. Которое и не выбирал особо. Просто в ювелирном пальцем ткнул на первое попавшееся, не заботясь даже о том, что размер не подойдёт. Особо и не запомнился момент, когда это кольцо он вручил. Именно вручил, потому что предложения, как такового, и не было. Просто красная бархатная коробочка вдруг нарисовалась перед лицом Кэр, пока равнодушным тоном Глеб сообщал о том, что если по размеру не подойдёт, то на другой палец наденет, лишние движения ни к чему. Ни к чему и громкое объявление о начале этих фиктивных отношений, просто тихая роспись в отделении ЗАГСа, о которой знали лишь отец и Морт. Второй, кстати, поддержки оказал куда больше, чем от него ожидалось. Хоть Миронов и держался, стараясь выглядеть невозмутимым, выражение лица выдавало с потрохами. Мрачнее тучи, он готов был пропадать на работе и напиваться каждый вечер, только бы не видеть радостной мордашки новоиспечённой молодой жены. Всего два месяца прошло с тех пор, как она тут поселилась на законных правах, но уже пыталась свои условия диктовать. Вплоть до перестановки доходило, пока Миронов однажды не фыркнул, загнав наглую особу в угол. Демонстрация характера была недолгой, но внушительной. И всего с пары слов он заставил её понять, что она живёт тут лишь потому, что он позволяет, и подобные выходки тут не приветствуются. — Если хотя бы эта тумба будет стоять на пару сантиметров левее, — он резко ткнул на предмет мебели, приблизившись к опешевшей девушке, — пеняй на себя. Собственно, это был единственный за эти месяцы раз, когда Глеб был к ней настолько близко. В остальное же время избегал, а то и вовсе стороной обходил. Общей кроватью и подавно не пахло, молодые люди даже ночевали в разных спальнях, что поначалу Карину сильно возмущало. Но со временем девчонка свыклась, найдя себе более подходящую тему для того, чтобы загоняться в свободное время. А его у неё была уйма. У темы этой, кстати, даже имя было. Этери. Именно его она частенько слышала, когда старательно подслушивала телефонные разговоры Глеба. Да и когда Морт в гости наведывался, она не упускала возможности крутиться возле гостиной, дабы уши греть. Вот только от этого ещё больше распалялось желание узнать, кто такая эта Этери, и как бы постепенно начать с неё на себя внимание переключать. Потому что ей абсолютно была чужда мысль о том, что после родов ей придётся раз и навсегда этот дом покинуть. А уж как она тут останется – это вопрос второй. Жалостью же или обманом, она не упустит шанса предпринять всевозможные попытки. Сегодня, к слову, тот самый день, когда стоит попытать удачу. Почему? Всё просто. Глеб ведь никогда её никуда не звал, оставляя сидеть дома каждый раз, когда намеревается на очередную встречу. Но этот раз – исключение. И Кэр невольно даже радостно взвизгивает, когда Глеб ненадолго появляется в её комнате, сообщая, что сегодня намерен взять её с собой в гости к одному своему товарищу. Тому, кто даже и не подозревает, кстати, что сегодня ему предстоит встречать гостей. Но по мнению Глеба, это одно из эффективных действий. На телефон Макс не отвечает, отчего и будет причина явиться лично, дабы поделиться новостью, что скоро отцом станет. Точнее, вскользь об этом упомянуть. Встречу же он представит тому деловой. Хотя нет... Это лишний повод увидеть её. Зайти в их дом и убедиться лично, ещё раз, своими глазами. Неужто ли и впрямь всё у них хорошо, и девчонка живёт теперь там беззаботно и счастливо? А заодно удастся и разузнать, поведал ли Лазин истинную причину смены её места жительства. Да и вообще, ситуацию в целом знать бы очень хотелось, пускай он и сам пока не понял, для чего. Ведь по документам она всё ещё считается его собственностью, потому что Макс посчитал волокиту с документами дешёвым, да и вовсе ненужным приложением. Тем лучше. Карина наряжается так, будто собирается посетить Голливудские холмы. Коктейльное платье, гладко выпрямленные волосы, классический каблук, максимум макияжа. Признаться, заставляет даже остановить взгляд и задуматься, а чем не достойная спутница жизни? Но это всё лишь оболочка, это поверхностное. Что-то по-прежнему отталкивает, не давая по праву насладиться даже минутами, проведёнными с ней на расстоянии вытянутой руки. Возможно поэтому в салоне авто он включает музыку как можно громче. Поэтому не смотрит совсем в её сторону, наблюдая за дорогой не переставая. Сжимает крепче руль, представляя момент встречи и отчего-то даже желая, чтобы их дома не было. Ведь если самому себе признаться, то эта поездка – ничто иное, как показательная казнь, в натуральность которой он сам подавно и не верит. Просто, чтобы видели, чтобы отчасти больно стало, как ему в тот самый день, когда он всё же решился приехать, поговорить. Хорошо хоть за всем этим были и рабочие моменты, чтобы уж совсем этот приезд на напоминал цирковое шоу, которое, по мнению Глеба, было так необходимо для успокоения собственной души. А Карина и не побеспокоила в дороге ни разу. Лишь пейзажем любовалась, а спустя час и вовсе уснула, решив не докучать вопросами по поводу расстояния. — Кэр, — лёгкое, будящее прикосновение мужских пальцев к оголённому плечу, — мы приехали. Открыв глаза, девушка увидела довольно красивый пейзаж. Частный сектор, несколько домов, небольшой лесок. И в мыслях на минуту промелькнула идея, как неплохо было бы тут жить. А пока Глеб открывает пассажирскую дверь, услужливо подставляя согнутую в локте руку, дабы жене идти было удобнее на высоких каблучках. Считанные метры до дома Макса. Кажется, он даже считал шаги. А затем ровно три стука в дверь, и на мгновение показалось даже, что встретившая их тишина вскоре призовёт повторить этот жест. Но немного погодя паре всё же удалось услышать движение по ту сторону двери. И, спустя примерно минуту, дверь открыл чуть взъерошенный хозяин дома. Глаза округлились сами собой, и ещё с какое-то время Макс держал гостей на пороге, пытаясь сообразить, какого чёрта Глеб тут делает. — Не пригласишь войти? — безмолвно пожав руки, Миронов всё-таки постарался вывести Лазина из своеобразного транса, и тот, головой встряхнув, всё же распахнул дверь шире, жестом приглашая незваных гостей. — Какими судьбами? — непроизвольно интересовался брюнет, почесывая запущенную бороду. — Ты не отвечал на звонки, — констатировал Глеб, не прекращая зрительного контакта даже тогда, когда снимал кардиган. — Меня привёл бизнес, дело не терпит отлагательств, — нагло солгал блондин, но если бы своё лицо сейчас видел, то поверил бы сам себе, — поэтому извини, что без приглашения. Посчитал этот способ самым эффективным, — любезная улыбка не заставила себя ждать, а глаза то и дело норовили метнуться по дому в попытках поймать знакомый силуэт. Момент настал, когда он уже чуть примял под собой диван, приглашая Карину сесть рядом. Сердце удар пропустило, а голова резко дёрнулась в сторону дверного проёма, где в лёгком повседневном сарафане показалась до боли знакомая фигура. Вот только очертания сменились немного. Отчасти оттого, что Макс заставлял больше есть, дабы вид был здоровый. И правда, она немного изменилась даже, формы стали более женственные, округлые, да и во взгляде не прослеживалось той былой затравленности, которая по первому прибытию являлась её визитной карточкой. Единственное, что осталось прежним – пышная кудрявая шевелюра, но даже чуть отросшие волосы блестели по-особому теперь как-то. А глаза неизменно сверлили фигуру в кресле, хозяин которой также не мог оторвать взгляд. И повисшую тишину смог прервать разве что Макс, откашлявшись, подозвав к себе жестом брюнетку, что стояла, не двигаясь. — Нэл, присоединяйся. Всего два слова, но у Миронова внутри будто перевернулось всё, не по себе даже как-то стало. Захотелось поёжиться, сбросить с себя этот подкожный озноб, рождённый созвучием такого просто имени. Он что, побрезговал воспользоваться настоящим? Или же она не сказала его ему? — С Глебом ты уже знакома, — Макс старался лицо держать в компании новой дамы, а вот Этери самой не по себе от такого стало, захотелось даже убежать отсюда подальше. Зачем он пришёл? Что ему нужно? Показать, как хорошо живётся без неё, фригидной? — А вот свою спутницу он пока что не представил. — Карина, — опережая блондина, Кэр улыбнулась во все тридцать два, закидывая ногу на ногу. На коленку аккуратно легла ладонь правой руки, дабы блеск обручального кольца ударил по глазам новым знакомым. — Полагаю, ты пытался дозвониться для того, чтобы сообщить о помолвке? — взгляд Макса безусловно пал на камень, блеск которого гармонично переливался в свете лучей заходящего за горизонт солнца. Короткий взмах ресниц, и брюнет меняет фокус, глядя прямо в глаза Миронова, чуть прижимая к себе Этери. — Я был занят. Извини, что не мог ответить. — Да ничего, — с напускным спокойствием отозвался блондин, отмечая, как Этери в глаза ему даже не смотрит, лишь брови к переносице сводит, прижимаясь к Лазину. Не скрылся от взгляда и тот факт, что грудная клетка уже учащённо вздымалась от тяжёлого дыхания. — Главное, что всё в порядке. — Карина, это Нелли, моя девушка, — ответная улыбка на лице Макса ждать себя не заставила, и тот учтиво представил гостье ту, которую не переставал удерживать рядом за талию. — Что же, раз такое дело, то в грядущем разговоре не помешает вино, — он было обратил всё внимание на Нэл, надеясь заставить девушку организовать им стол, но Карина резко перебила, улыбаясь шире прежнего. — Боюсь, я буду чай, — фальшивая осторожность, девушка ни раз прикладывалась к спиртному, пока Глеб не видел, ведь только так нервы успокоить удавалось. — Я в положении, мне нельзя алкоголь, — её улыбка медленно перерастала в какой-то оскал, пока Этери изменилась в лице дважды. Теперь она ненамеренно бросила взгляд на Глеба, который отчего-то стыдливо глаза в пол опустил. Что, между прочим, в планы его не входило, просто само собой вышло. Немного погодя, она снова коснулась округлившимися глазами Кэр, желая стереть эту тупую улыбку с её лица. Так вот, зачем он здесь? Ещё и притащил с собой эту окольцованную, которая ещё и беременна к тому же. И в голове не было другого слова, кроме как "Козёл", но озвучить его было выше сил. Оставалось только наступить себе на горло и выдавить улыбку, постараться искренности ей предать. Мало того, что за дверь в своё время выставил, так ещё и припёрся теперь, чтобы лично лицом в собственное поражение ткнуть. Уму непостижимо... Но эмоциям не место, не здесь и не сейчас, и Этери сквозь силу улыбается, кивая головой и сообщая, что сейчас приготовит ужин на всех. — Я помогу тебе, — Кэр отзывается мгновенно, подскакивая с дивана и изъявляя желание помочь. Глебу же тем временем остаётся только вздохнуть томно и лоб тыльной стороной вспотевшей ладони прочесать, уж слишком комичной ситуация вышла. — Пойдём, покурим, — а Макс тем временем обстановку решается разрядить, зазывая Глеба на улицу. По всей видимости, вечер предстоит тяжёлый, и не он один это понимает. А пока в его кухне из холодильника вываливается на стол всё содержимое, и Этери охотно берётся за готовку, дабы отвлечь себя от поглощающих мыслей. С одной стороны, она готова зарезать голыми руками увязавшуюся за ней девицу, а с другой — та ведь не виновата ни в чём. Неудивительно, если история её с Глебом знакомства ещё более нелепая, чем то чувство, что теплится сейчас где-то под сердце, мешая нормально дышать с тем самых пор, как она увидела Миронова спустя столько времени. — Вы с Глебом знакомы? — Карина невинно интересуется, кидая в рот кусок сладкого красного перца и доставая разделочную доску. — Виделись несколько раз, — тихо отвечает мулатка, исподлобья глядя на лощёную куклу. — Странно, он не говорил о тебе, — Кэр пожимает узкими плечиками, кидая себе в рот ещё кусок перца прежде, чем начать резать овощи на салат. — Хотя, он вообще ни о ком не говорит. Вечно весь в себе ходит, если честно, — и непонятно пока, то ли Нэл вызывает доверие такое, чтобы вот так слёту начать личным делиться, то ли беременной в голову стукнуло выговориться после столь длительного проведения в четырёх стенах. — В этом они с Максимом похожи, — молвит брюнетка, улыбаясь. А сама вспоминает непринуждённо то время, пока в доме блондина находилась. Молчаливость, угрюмость, перепады настроения, но всё вспоминается с какой-то... ностальгией, что ли? Самой даже неясно, отчего порой хочется пережить всё это заново. Пожалуй, эту больную одержимость не объяснишь. Только если привязанностью к тому, кто из ада первым вытащил. Так уж сложилось. — Да у него вообще окружение странное, — подхватывает эстафету Кэр, на этот раз хватая зубами укроп, — бесит только одна особа, о которой он всё не затыкается... — возможно, она и не хотела об этом говорить, но выговориться по сути и некому было. Подружки свои проблемы на уши свешивали, а вот кипящим внутри эмоциям было необходимо вылезти наружу. — Это о ком же? — даже не стараясь скрыть своего интереса, Нэл удивлённо вскидывает брови, а сама вопросом задаётся: неужели у Глеба о ком-то может болеть голова? — Не знаю, если честно, просто бесит, — поняв, что заднюю давать поздно, Кэр отнекивается, стараясь перекрыть тему как можно быстрее, оттого и выпаливая: — как будто забот других, кроме как об этой Этери, нет, — даже обиженно губы надувает, отвлекаясь от салата и опуская глаза на живот. А Нэл, тем временем, давится собственной слюной, прикрывая рот рукой и стараясь сделать вид, что кашель застал. — Этери? — переспрашивает, а саму от собственного имени передёргивает. — Ага, — отзывается та, — то по телефону что-то о ней говорит, то со своим другом... И это собственную жену имея! Хорошо, что хоть не знаю, кто это, — поджатые губы, пальцы слабо держат нож, и Карина вновь принимается нарезать салат, только уже без особого энтузиазма. А причина её расстройства, о которой она не подозревает даже, просто старается побыстрее взять себя в руки и принять тот факт, что Миронов хотя бы не имел наглости вывалить Карине всю правду о том, что эта самая Этери из себя представляет. — Ну... — даже в этой ситуации она пытается найти хоть какие-то подбадривающие слова, но вот мешает кое-что. Улыбка. Которая так беспардонно и не вовремя лезет на лицо, что приходится отвернуться к холодильнику и старательно делать вид, что она что-то там ищет, — вы женаты, ты носишь под сердцем его ребёнка, это о многом говорит, — да, например о том, что в кровати он с одной, а в мыслях – с другой. И это ужасно. Ужасно для Кэр... — может, ты просто зря себя накручиваешь, и речь идёт о какой-нибудь конкурентке в бизнесе, — ей всё же удаётся убрать с лица назойливый полумесяц, и она тихонько хлопает дверью холодильника, запамятовав и достав оттуда молоко. Зачем? Непонятно. — Двойной удар, — психует Кэр, начиная себя накручивать, — речь работы не касается, он вечно что-то лепечет про эмоциональное состояние и чувство вины. Поняв, что лишнего наговорила, Карина прикусывает язык. Она должна была сиять, выглядеть самой счастливой на свете, но её болтливость сыграла против. И сейчас она выглядит в глазах новой знакомой жалко, давая понять, что весь этот блеск в глазах – напускное, что за блестящей призмой – глубоко засевшая боль, терзающая душу. Ведь для девушки нет ничего хуже, чем знать, что сердце её мужчины принадлежит кому-то другому. Кому она врёт? Нужно быть слепым идиотом, чтобы не увидеть разницы даже в тех минутах нахождения в гостиной. В том, как Макс прижимал к себе ту, что пытается сейчас успокоить. И как Глеб за вечер к ней ни разу не притронулся, разве что презрительным взглядом. Тошно. Дабы совсем не расплыться в откровениях и не выпалить, что в доме мужа она на птичьих правах, Кэр как можно быстрее ретируется, тускло улыбаясь и оправдывая своё отступление тем, что в туалет нужно. Там у неё будет несколько минут, чтобы в чувства прийти. Возможно, поправить макияж, дыхание перевести, да и вспомнить наконец, что она пришла сюда не слёзы лить, что, к слову, очень хочется. Благо, от вина удерживает одно: Глеб. Точнее, его нахождение рядом. А то пара бокалов, и это точно закончится плачевным рассказом о том, что пользующаяся повышенным вниманием парней девушка из богатой семьи влюбилась как дурочка, да ещё и в того, кому совершенно нет до неё дела. И что за нарисованной на голове короной скрывается дикая неуверенность в том, что попытка удержать Глеба ребёнком будет провальной попыткой. Немного пудры, немного блеска, она вновь выглядит свежо, надевая улыбку и выходя из уборной. Завершает начатое, стараясь вести себя в компании Нэл уже более сдержанно, пока та в себе, делает сырную нарезку и собственным мыслям улыбается. Значит, Глебу всё-таки не всё равно, раз явился сюда с этой девицей. Иначе, было бы всё гладко, духу бы его тут не было. Минут тридцать от силы, стол накрыт, открыта бутылка вина. Непринуждённая беседа о развитии бизнеса, в которой девушки толком не понимают ничего, оттого и концентрируются на еде, стараясь не вдумываться в суть сказанного. Все четверо оказываются задействованы разве что тогда, когда Кэр, изрядно утомившись разговорами о работе, решает разрядить обстановку. Ну, по её мнению. — А как вы познакомились? — она легко облокачивается локотками на стол, заинтересованно глядя на вдруг смутившуюся пару. Отводит взгляд и Глеб, нервно покусывая нижнюю губу. — Это долгая история, — наконец улыбаясь, Макс берёт на себя ответственность, отпивая вино и стреляя пронзительным взглядом в сторону напрягшегося Миронова, — можно сказать, она упала мне в руки, как подарок свыше, — и улыбка уже расслабленнее, покуда в глазах Глеба можно постепенно наблюдать распаляющееся пламя. — Я довольно быстро понял, что если позволю себе её отпустить, то не прощу себе этого никогда, — если можно было бы, Миронов бы нервно закурил прямо здесь. Но это проверка нервной системы, а в таких играх он редко проигрывает. — А теперь, глядя на вас, я тоже задумался о наследнике, — он поклясться готов, что у Глеба волосы дыбом на затылке встали. Потому что в пестрящих злобой волчьих глазах уже и так видно, что ещё одно предложение, и пожар начнётся без огня. — Ну а вы как познакомились? — как ни в чём не бывало, он пихает за щеку кусок сыра, ядовито улыбаясь, укладывая ладонь на колено сидящей рядом Нэл. Которая, к слову, происходящим ошарашена не меньше. — Ну, это тоже долгая история, — отмахивается Карина, стреляя глазками в Глеба и замечая наконец, что что-то с ним не то. Вот только понять, что, ей не под силу. — Дорогой? — она повторяет жест за Максимом, касаясь ладошкой мужского колена. Но Миронов не реагирует, лишь делает несколько внушительных глотков, отпивая из бокала вино практически до дна. А Кэр испуганно смотрит, чувствуя, как вибрирует его тело под её рукой. — Если это личное, можете не отвечать, — парирует Лазин, не переставая разделываться с сырной тарелкой, — просто ты никогда не был сторонником браков, а тут... — знает, что это лишнее, но остановиться уже не может. Ведь он не из тех людей, кого можно вот так провести напускным представлением. Их пару он раскусил ещё с того момента, как Миронов едва заметно отодвинулся от собственной беременной жены, стоило той присесть рядом. Да и в курсе он был их конфликта с отцом, просто не распространялся особо. — Кольцо, ребёнок, — и ехидная усмешка, которую за зубами удержать – нечто из раздела фантастики, — должно быть, ты действительно в сети угодил, — по-хорошему, на этой ноте ему нужно бы заткнуться, но Макс демонстративно берёт Нелли за руку, спутывая их пальцы, — как я в своё время. Последняя капля. Рык едва держится в груди, пока Миронов с грохотом отодвигается на стуле, вылетая из-за стола. Не успевшая ничего понять Карина молча хлопает густыми ресницами, метаясь взглядом между Лазиным и собственным мужем, пока тот резво хватает с дивана свои вещи, а после – влетает в кардиган. — Спасибо за тёплый приём, — кидает сухо, быстро, подходя к столу будучи обутым и хватая жену за руку, — мы уходим. Карина мало, что успевает понять. Она успевает разве что на ногах еле устоять, и то потому, что рука Глеба её крепко держит, отчасти больно даже. Но она не перечить старается, потому что говорить с Мироновым, пока он в таком состоянии – себе дороже, вот и пытается всё это молча проглотить, кидая непонимающий, может даже немного виноватый взгляд в сторону Максима и Нелли. Те же, в свою очередь, не отстают, вставая из-за стола. На лице хозяина дома только лишь лёгкая, в своём роде победная улыбка, чего не скажешь об Этери. Хотя та, кажется, по-своему осознала суть вещей, но от этого лишь больше хотелось прикрикнуть на обоих, а затем попросту Глеба отсюда подальше увести и спросить, что, чёрт возьми, происходит. Но а пока Миронов только сквозь зубы прощается, даже не удосуживаясь объяснить причину столь резкого ухода. Оно и не удивительного, он никогда никому ничего не объясняет, просто делает то, что в голову придёт. — Мы с тобой позже всё обсудим. Всего доброго, — едва дожидается, пока Карина влезет в свои туфли, но так просто уйти не удаётся. Макс держит слово за собой. — Я думал, мы уже всё обсудили, — невозмутимость – главный раздражительный фактор, влияющий на Миронова как никогда дурно. Но как только дыхание приходит в норму, голос становится более глубоким, а мимика лица несёт в себе далеко не положительные эмоции. Скорее, с точностью до наоборот. — Ещё не всё... — фраза обрывается, потому что блондин знает: ещё несколько минут в этом доме, и планка здравого смысла слетит к чертям с петель. — Просто это будет чисто мужской разговор, — хватка на руке Карины крепнет, он на мгновение перестаёт контролировать силу, когда переводит взгляд на стоящую за спиной Лазина Этери, эмоциональность которой сейчас прослеживается в испуганных глазах. — Один на один. Он бросает последнюю фразу, хлопая дверью так, что Нэл на месте чуть не подпрыгивает, закрывая глаза. Тело всё ещё во власти мелкой дрожи, чуткий слух позволяет слышать, как цоканье каблучков с каждой секундой всё дальше, пока их обоих окончательно не накрывает облаком тишины. — Зачем ты пришёл...— в голове сейчас только одна мысль, да и от самой встречи послевкусие ужасное, что хочется лишь проснуться, поняв, что ничего этого не было. Но это было. Была и почва для новых, отягощающих голову мыслей, которые оставил за собой Миронов, хлопнув дверью. Его сейчас тут не было, зато он был в голове, теперь уже плотно и цепко там обосновавшись. Он женат, у него будет ребёнок. Забудь о нём. Забудь... Но самовнушение на данном этапе помогало мало, и от переизбытка нахлынувших вновь эмоций глаза стали стеклянными, украшенными тонкой полоской влаги, образовавшейся у самого основания нижнего века. И это заставило проморгаться как можно скорее, лишь бы Макс не увидел. Ещё не хватало, чтобы эта выходка испортила между ними отношения. Точнее, то спокойствие, которого она так долго добивалась. — Нэл, — он как назло подходит ближе, заключая её лицо в ладони, чуть приподнимая за подбородок. — Только не говори, что у тебя к нему что-то осталось... Даже если бы ей удалось сохранить невозмутимость, а возможно даже и улыбнуться в этот момент – истинных эмоций скрыть от Лазина не представлялось возможным никогда. Оттого и реакция себя ждать не заставила, когда Этери сделала лёгкий жест, обхватывая чуть вспотевшими ладошками мужские запястья. — Нет, — но его взгляд всё ещё суров, простым "нет" отделаться можно даже не мечтать. — Просто переживаю, что он что-то тебе сделает. Смотреть в его глаза больше нет сил, она склоняет голову и упирается макушкой прямо в его подбородок, обвивая спину руками и скрепляя за ней пальцы в замок. Чувствует, как мужская ладонь ложится на её затылок, гладит по волосам. Сам же Макс что-то говорит, и это что-то явно успокаивающее, но сейчас она не слышит. Потому что шумовая завеса из собственных мыслей мешает, ведь это – первый за всё время её пребывания здесь раз, когда она соврала ему, глядя прямо в глаза. И целью номер один становится одна простая задача: ни в коем случае не допустить, чтобы он об этом узнал. Потому что никто не любит ложь. А ещё потому, что пару раз ей всё же довелось стать свидетелем того, как Макс поступает с неугодными ему людьми. И, стоит признать, даже в сравнении с Мироновым ему не было в этом равных.

***

— Валери, крошка, хватит пудриться, тебя клиент заждался, — пыхтел хозяин притона, пережёвывая бургер. О котором на минуту даже забыть пришлось, когда Лера показалась в полумраке. Смуглая, бархатистая кожа в свете тусклой настольной лампы заставила тут же потянуть к ней ручонки, и девушка брезгливо фыркнула, когда противная мужская ладонь смачно шлёпнула по заднице. — Уродец... — отозвалась она довольно тихо, себе под нос. Да даже если бы и чуть громче, этот олух бы всё равно не услышал, ибо чавкал содержимым бургера так, что уши закладывало. На смену хмурому личику пришла кошачья, и такая искренняя улыбка, когда взгляд наконец коснулся ожидающего её Михайлова. Девушка быстро прыгнула в мужские объятия, обнимая того по-свойски и в очередной раз благодаря, что спас её от общества самого мерзкого в этом клубе человека, потому что по несчастливой случайности тот выбрал именно её объектом своего вожделения, не упуская возможности лишний раз распустить руки, стоило той оказаться рядом. Но сейчас он даже взглядом не провожал, лишь увлечённо дожёвывал лакомство, нехотя отвлекаясь на вибрирующий телефон. И как только глаза сфокусировались на имени абонента, от которого поступило сообщение, мужчина на какое-то время время даже перестал совершать жевательные движения, откладывая ужин на стол. Входящее от: Максим Л. — Мне вскоре понадобится твоя помощь. Будь на связи. И вроде ничего угрожающего сообщение не несло, но жирные пальцы ненароком затряслись, и он поспешил ответить, пока кусок бургера застрял в горле, мешая нормально дышать. — Конечно. Я ведь твой должник...