Версия № 2. Альтернатива

Отработав свои задания к концу ночи, по новой заведённой привычке Грелль возвращался мимо казармы цифровиков. Обычно она была замкнута, глухая и непроницаемая. Но теперь он заметил какое-то шевеление, в приоткрытой двери прорезалась полоска света. Сатклифф устремился туда. — Что случилось? Ему сразу попалась на глаза нелепая фигура, распластанная на лавке сбоку. Испятнанная, в запёкшихся корках одежда, залипшая в неестественных вмятинах и углах на теле, превращённом в кровавое месиво, — жнеца изломали, будто куклу. Явно работа демонов. Разбитое, иссечённое лицо отдалённо знакомо. Это был тот цифровик с зубчатой чёлкой. При нём склонился седовласый жнец, тоже запылённый, в грязи, его свалявшиеся от крови, пыли и слизи длинные пряди разметались острыми космами. Наверное, были напарниками. Рядом тихо переговаривались ещё двое, и больше никого. — Чего вы ждёте? Ему срочно нужна помощь! — голос Грелля прозвучал слишком звонко в устойчивой тишине. К нему повернулись. — Мы известили, за ним скоро придут. Рядовой случай, — спокойно ответил один из двух стоявших. — Серьёзно? — Сатклифф не поверил ушам. — А ну, подъём по лагерю!! — вдруг заорал он так, что задребезжали стёкла, и луноволосый жнец тотчас обернулся. — Встать!!! Сонные мухи!.. Где у вас тут тревожная кнопка?! — рыкнул Грелль на того, кто ему отвечал. На его вопли первыми появились жнецы, готовые к работе, видимо, они где-то поблизости дожидались нужного часа. Из отсеков, или камер без дверей, тянущихся вдоль всего помещения, показались несколько проснувшихся; остальные, скорее всего, были на заданиях. Огненным вихрем Грелль бросился к ближайшему, выдернув оттуда одеяло. Все поняли, что у них пожар. В боевой стойке, держа наготове бензопилу, полыхая взметнувшимся за спиной кровавым пламенем волос, Сатклифф зычно командовал: — Четверо ко мне! Живее, безногие!!.. Взяли его — нежно! — переложили сюда! На раз-два!! — гаркнул он, кивнув на брошенное одеяло. — Подхватили дружно, безрукие!! Понесли! Бегом!! Бегом!.. Он был готов подгонять их пинками. Однако, как ни странно, его команды выполнялись предельно чётко. — Но по инструкции… — невозмутимо попробовал ему возразить тот же цифровик. — Писака инструкций сам только канцелярской кнопкой мог пораниться, — огрызнулся Сатклифф. — Вообще, кто тут у вас главный? — У нас нет командиров. Распоряжается дневальный по графику… Грелля внезапно отвлёк негромкий, вовсе неуместный звук со стороны лавки. Цифровики вряд ли умеют смеяться. Но это был именно смех — сдавленный, болезненный, трудный, похожий на прерывистый кашель и всхлип в лихорадке, или на хриплый, глухой лай дикого лиса. Приступ нелепого хохота случился у сереброволосого жнеца, оставшегося сидеть на конце лавки, опираясь о стену. Грелль метнулся к нему. — Ты ранен? — встревоженно спросил, и куда делся его командный тон, заносчивый голос. Заметил, что он оберегал руку. — Пустяк. Ушиб, наверное, — проронил тот, ещё пытаясь удержать усмешку на стягивающихся от боли губах. — Зачем тебе всё вот это? Грелль осторожно и бережно убрал ему с лица светлые пряди, теперь сухие, как песок. — Давай потихоньку снимем плащ, ведь мешает. Как хотелось обнять его, просто прижать к себе буйной головой, и чтобы он спал на его, Грелля, коленях… Это мечты ещё из того прошлого, которым не суждено было сбыться. Совместными стараниями еле высвободили из узкого рукава тренча больную руку, опухшую в локте и переставшую слушаться; *ремешок, что поддерживал рукав рубашки, цифровик сам убрал раньше. У него весь бок был разодран, исполосован. — Ничего себе, пустяк, — мотнул головой Грелль. — Провожу тебя в санчасть. Сероволосый только хмыкнул. Остальные цифровики молчали, но смотрели на них с явным интересом, даже любопытством. Кажется, красный жнец нарушил безразличное спокойствие их холодного мира. По пути Грелль мысленно проклинал их порядки. Судя по всему, отношение к цифровикам как к расходному материалу, и не удивляет, что лишили их способности сопереживать. Вместо скорой помощи цифровика сразу направили в лабораторный отсек. А там, несмотря на самую глухую часть ночи, против обыкновения царила непривычная суета, наверное, из-за того первого — дело оказалось весьма серьёзным. При входе встретился Отелло. — Стоп, стоп! Сюда нельзя! Сатклифф мгновенно рассвирепел и сам не знал, что помешало схватить этого задохлика-эксперта зашиворот и размазать по стенке. Однако Отелло быстро соображал и, оценив ситуацию, повёл их недолгим лабиринтом коридоров к другому кабинету. — Спасибо, милый Грелль, можешь идти, — сказал, пропуская туда луноволосого жнеца. Грелль проигнорировал его указание и нахально впёрся в кабинет следом. Отелло только развёл руками, что-то пробормотав, наконец занялся раненым. Он не озадачился снятием рубашки, просто разрезал ножницами. Притом что-то шалое светилось в его глазах, по губам пробежала нервная улыбка, пока он, не торопясь, убирал лоскуты, постепенно обнажая глубокие царапины на теле. Местами кровь ещё сочилась каплями, только проступавшие синяки портили весь скульптурный вид. Надо бы осмотреть и ниже, куда уходила тёмная, наливавшаяся багровым, полоса… Ножницы подцепили пояс брюк и остановились. — Помочь? — над ухом Отелло навис наглый острозубый оскал Сатклиффа. — Пожалуйста, отойди, — эксперт оттёр его в сторону, взяв сканер. Чуть сдвинул опухшую руку, прощупывая пульс, согнул в запястье. Цифровик не проронил звука, но задержал дыхание и стиснул ещё более побледневшие губы, на миг совсем потерявшие цвет. — А обезболить никак? — тут же вызывающе потребовал Сатклифф. Оставаясь рядом, он пристально отслеживал каждое движение эксперта. — У них притуплена восприимчивость к боли, — оговорился Отелло, словно об отвлечённом предмете, а не о сидящем перед ним жнеце. — Так ты на нём проверяешь его болевой порог?! — возмутился Грелль. Отелло повернулся к нему. — Ах, Грелль, дорогуша, я говорил, тебе лучше уйти. Всего лишь вывих локтевого сустава, можно и потерпеть. — Всего лишь! Потом я тебе самому по локтю садану, чтобы прочувствовал. И понаблюдаю, как будешь скулить, — угрожающе пообещал Сатклифф. Он наткнулся на горячий взгляд из-под белых ресниц и не выдержал. Обхватил луноволосую голову, запутавшись пальцами в прядях, приткнул к себе лицом: «Потерпи немного, это скоро пройдёт, закончится, потерпи…» — словно в бессвязном бреду, шептал ещё кучу подобного утешительного вздора. Неосознанно перебирал, гладил серые пряди, и сам прикрыл глаза, боясь очнуться от этого сна. И не замечал или не хотел заметить, как знакомая ладонь вжалась ему в талию, притягивая, не давая отстраниться, лишь вздрогнула в какой-то момент. В реальность вернул беспечный голос Отелло, будто издалека: — Тебе бы сиделкой работать, дорогуша! — Отелло мыл руки и сообщил, как ни в чём не бывало: — Вывих я вправил, наш любимец и не уловил. Сейчас обработаем царапины и… — На всех сиделок не хватит! — резко перебил его Грелль. — А ты о своём любимце мог бы позаботиться. Вы с ними обходитесь как с дрессированными собачками, экспериментаторы тупоголовые! Он ушёл, со злостью хлопнув дверью, будто устыдился того своего слепого порыва. Не спросил единственного, что ядовито вертелось на языке: здесь у каждого эксперта свой любимец-цифровик? Отелло проводил его взглядом, вздохнув. — Как всегда, Грелль Сатклифф весь сплошные эмоции, — и он вернулся к своему пациенту. Разрезать ему штаны Отелло не стал, но попросил приподняться, чтобы их снять. Смазывая густым маслянистым снадобьем широкую ссадину, что тянулась по всему боку до колена, свободной рукой Отелло вдруг накрыл его мужской орган, не спеша поглаживал, ласкал пальцами, обводя от головки до мошонки и от промежности до основания. Обратил внимание на его реакцию. — Тебе этого хочется? Тебе нравится это, правда? — почти шептал Отелло, наклонившись над ним. — Это лучшее обезболивающее. Пришёл бы один, получил это сразу… - Нет, не хочу, – проронил сорок девятый. - Кстати, почему он привёл тебя? – Отелло будто не услышал. Цифровик промолчал и смежил ресницы. ***** К вечеру пятницы у Сатклиффа не было особого настроения идти в шумный бар. Впрочем, беззаботная болтовня Нокса и забавный музыкальный аппарат помогут развеяться. Поблизости от бара Грелль увидел луноволосого цифровика, сидящего под вечноцветущей сакурой на тумбе ограды. — Привет! Что, попался на «слабо»? — задиристо спросил Сатклифф. — Или ты, такой правильный жнец, пришёл поблагодарить? Не за что. — Просто подумал, почему бы не сходить, пока отстранён от заданий, — спокойно ответил тот, его больная рука ещё поддерживалась перевязью. — Ах да, ты же охотник за воспоминаниями! Всё надеешься их выманить? — Грелль никак не мог угомониться. — Воспоминания? — цифровик переспросил почти удивлённо, словно забыл об идее. — Ты, наверное, их отдал тому своему знакомому среди людей. Сатклифф молча передёрнул плечами. Не хотелось признаться, было приятно, что он пришёл, и вежливо придержал дверь, пропуская Грелля вперёд. Сразу у порога Грелля встретил Рудгар, приобняв за талию, пробежал губами ему по щеке. — Я погорячился тогда, прости… — заметил его спутника: — Привёл себе телохранителя? — спросил полушутливо. — Конечно, — игриво ответил Сатклифф, снова уворачиваясь. — Плох телохранитель со сломанной рукой! — Он тебе и одной рукой не только лицо подправит, — Грелль ласково шепнул это на ухо Рудгару и отодвинулся с обольстительной улыбкой. Кто же знал, что они схлестнутся всерьёз. Поначалу луноволосый цифровик, никому не навязываясь, нашёл себе место у барной стойки, а Сатклифф, продефилировав мимо всех тесных компаний, попутно любезничая со знакомыми, направился к музыкальному автомату, который уже оккупировал Нокс. Эта новинка появилась недавно. Нужно было опустить в него жетончик и нажать кнопочку, выбрав композицию по вкусу. Рональд всегда хотел что-нибудь лёгкое танцевальное по последней моде, Грелль же предпочитал более традиционное. Не дослушивая и перебивая мелодии друг у друга, они устроили настоящую какофонию; истратив свои жетоны, не приобретали их заново у бармена, а выпрашивали у других. Не скучая без Грелля, Рудгар среди немногих обосновался у бильярда, но вскоре некому было составить ему партию, и он позвал наблюдавшего за игрой цифровика. — Я не играю в эту игру, — ответил луноволосый. — Я тебе покажу. Недолго они перекатывали шары. — Он знает, что ты на него поспорил? — спросил цифровик о Сатклиффе, это ни для кого не было секретом. — Не суй нос в чужие дела, — отрезал Рудгар. — Тебе ли определять, что меня касается, а что нет. Чего ты от него хочешь? Стоя с ним рядом, Рудгар вместо стола вдруг уткнул конец кия ему под подбородок, у горла. — А ты не догадываешься? Меня он развлекает. Когда этот манерный недотрога мне уступит, я буду наслаждаться. Надеюсь, он искусен не только во флирте. Цифровик спокойно отвёл его кий пальцем. Но тут же сам упёр ему в ярёмную впадину наконечник своего кия. — Знаешь, почему я тебе это рассказываю? — чуть улыбнулся Рудгар. — У тебя нет никаких шансов. Красного жнеца привлекают высокие брюнеты, строгие и властные. В его вкусе классика, а не такой неформальный хлам, — Рудгар зацепил его длинную светлую прядь и выразительно поддел пальцем тёмные кольца в его ухе, потом задел серьгу-штангу. — Вроде этого. Для чего ты их нацепил? Выделиться? Ты без того как берёза в еловом лесу. — Но ты уедешь, — равнодушно сказал цифровик. — Да. И у меня останется пикантное воспоминание об этой поездке. Рудгар отступил на полшага, вмиг кии скрестились, как шпаги. — А у него? — Его прекрасный начальник, по которому он безответно страдает столько лет! Драки в баре жнецов были неординарным явлением, а их участники отправлялись под арест. Но никому в голову не пришло призвать нарушителей к порядку. Перед случайными очевидцами разразилась настоящая дуэль; под свист и одобрительные выкрики противники не замечали, как им освободили место для сражения, даже появились секунданты. Зрители не успели только сделать ставки. Крепкие бильярдные кии недолго выдержали быстроту и натиск. Громко хрустнуло и отлетело в сторону орудие Рудгара, схватить другое он не успел. Цифровик сзади попросту обхватил его рукой под горло, мгновенный удар под колени, и Рудгар слегка осел на полусогнутых ногах, почти на весу упираясь подбородком на руку луноволосого противника. Одно маленькое движение — и цифровик легко свернёт Рудгару череп с позвоночника. — Отпусти его! Сейчас же! — громко потребовал Грелль, наконец прорвавшись к ним через толпу жнецов. — Чего вы не поделили?! — воскликнул в злом отчаянии. — Тебя, — напрямую ответил Рудгар, освобожденный из хватки, прожигал его глазами. — А вы меня спросили? Я вам кубок переходящий?! Дикари! — Сатклифф был вне себя. — Ну, а ты зачем? — потребовал ответа у цифровика. — Он произнёс вещи, непозволительные для жнеца, — бесстрастно ответил сорок девятый. Грелль прикусил губу. Луноволосый повторил слово в слово ту его фразу, которую он сам сказал когда-то Гробовщику. — Как вы мне все надоели, — устало проронил Сатклифф уже тише, с самой очаровательной и жёсткой своей улыбкой. — И не надо меня провожать. Спасибо за вечер! Было весело, — заявил, развернувшись к выходу и поймав себя на том, что сам воспроизвёл уже его фразу, высказанную однажды на прощанье. И опять в этом было что-то неправильное. Как частый сон, в котором Грелль убегал от кого-то по кругу, знал, что не спастись, и просыпался. Окончательно запутавшись в мыслях, он одиноко брёл по аллее. Кто-то преследовал его, скрываясь за кустами или в их тени. Сатклифф насторожился, ускорил шаг. Невидимый преследователь не отставал. Кому это могло прийти в голову, цифровику? Грелль перешёл на бег, петляя аллеями, наискосок пересёк парк и выскочил к мосту на дороге от Департамента к Библиотеке. Огромное пустое пространство, по крайней мере, здесь не скроешься. Грелль, оглянувшись, увидел наконец спешившую за ним по мосту фигуру. Рудгар?! Жнец быстро его нагонял. — Я же сказал, не провожай! — крикнул ему Сатклифф, остановившись. Бежать дальше бессмысленно. — Что ещё надо? — Постой! — подскочивший Рудгар с силой сдавил ему руку. — Хватит со мной играть, надоело. Просто заключим сделку. Ты назначаешь время свидания… — А если я скажу — нет? — выворачивая руку, Грелль не собирался даже слушать столь дикое предложение. — Тогда пеняй на себя. Жнец попытался его скрутить, но Сатклифф пустил в ход острые ногти, внезапно жёстко царапнув его по щеке, и вырвался по-кошачьи. Бежать было некуда. Он вскочил на парапет, балансируя на краю. Внизу только пропасть, бесконечная, бездонная, слои облаков ватными клочьями застилали её под мостом. В ушах свистел ветер. — Куда ты денешься, — Рудгар медленно подступал. — Зря, это хорошее предложение. Так или иначе, ты проведёшь со мной ночь, и я отстану. Сатклифф шатнулся, он смотрел в тёмную бездну. Тщетно взывать, и к кому? Спасать некому. Был бы тот Гробовщик… — почему-то подумалось. Грелль вскинул глаза к небу. Он оступился. Когда Рудгар потянулся к нему, хотел только отпрыгнуть в сторону, пусть как загнанный зверёк, поиграть в кошки-мышки. Миг падения, но тонкие пальцы, ломая ногти, из последних сил ещё цеплялись за стылый гранит. Невозможно было только подтянуться, ухватиться за крепкий столбец парапета. Длинная коса смерти сверкнула молнией под ногами, подцепив под каблуки. — Держись, — знакомый бархат спокойного голоса раздался сверху. Грелль вцепился в рукоять, он вгрызся бы в неё зубами, если б сорвалась рука. Он толком не помнил, как оказался на твёрдой широкой поверхности. Луноволосый цифровик подтянул его вместе с косой, до упора ногами в край моста. Потом Грелль просто перекувыркнулся через перила. И перепуганный, дрожащий от напряжения, сидя на дороге, вжимался в надёжные объятия цифровика, постепенно согреваясь. — Там, внизу, что? Ты знаешь? — зачем-то спросил. Сорок девятый кивнул. — Другой путь, без портала. Долгий, опасный, непредсказуемый путь. Никогда не знаешь, куда и как упадёшь… — В мир людей? — Да. Прохладные губы ткнулись в тёмно-красную макушку. Грелль вдруг вздрогнул, отстранился и встал. Он не задумался, куда подевался Рудгар. — Ты, как и он, шёл за мной по пятам? Луноволосый мотнул головой. — Нет, я пошёл к себе, ты не захотел провожатых. Но ты позвал… — Я?! Я не звал. Никого не звал! — Грелль отшатнулся, отступил. — Ты лжёшь. Ты не мог так быстро… Ты тоже шёл за мной и за ним, следил! — Это не ложь. Ты в крик просил о помощи, — цифровик тоже поднялся на ноги, опираясь на свою косу. — Не трогай меня, — Грелль продолжал отступать. — Не прикасайся. Никогда, слышишь, никогда больше ко мне не подходи! Ненавижу… — он развернулся и опрометью бросился прочь, скорее, напрямую к Департаменту. Примечание: *ремешок, что поддерживал рукав рубашки, – «armband», плечевые фиксаторы или подтяжки для рукавов, регулируют длину рукава