Роковая встреча

             Я не знаю, сколько провалялась на кровати, проливая слезы. Казалось, что мир просто разрушился. Не очень-то и хотелось уезжать из дома, но ведь отец от меня не отстанет и если он уже что-то решил, значит противиться его мнению бессмысленно.              С горем пополам я собралась. Все нужные мне вещи были упакованы в немаленький чемодан. На свою одежду я не поскупилась и с психа положила все что нужно и не нужно. Как говориться, не надо меня расстраивать. Да еще и злить.              — Дорогая, — голос моей матери был очень печальным.              Это даже странно немного. Никогда не слышала от нее такого тембра, тех беспокойных ноток в голосе. На моих губах расцвела усмешка. Мать начала беспокоиться обо мне, когда узнала, что я уезжаю довольно-таки далеко от них. И на неопределенное количество времени.              Хотя под вопросом сейчас даже моя жизнь стоит, нежели что-то еще.              — Я сейчас уже выхожу, — смахиваю с глаз выступающие слезы и стараюсь говорить спокойным тоном, чтобы мама ничего не заподозрила.              Все-таки она у меня не плохая, пусть порой и со своими закидонами просто сносит мне все нервы к чертям собачьим. Сейчас же я ее понимаю. Единственное место, в которое я уезжала от них надолго это школьная поездка, которая была еще черт знает когда.              — Дочка… — тихо сказала она, заходя в мою комнату. — Ты хоть звони нам изредка… Я буду очень сильно волноваться…              — Мам, все будет хорошо, — я просто обняла ее, потому что стало больно в груди.              По ее щекам катились слезы… Я просто не могла себя держать, поэтому крепко обняла ее. Просто обычный порыв нежности с моей стороны. Да и с ее тоже, потому что ее рука легла на мою голову и принялась медленно поглаживать.              — Я вижу по глазам, что ты плакала, — тихо сказала моя мама, из-за чего я просто сжала ее блузку своими руками.              Я чуть приоткрыла рот, чуть не закричав от бессилия. И вновь я плачу. Вновь я показываю свою самую слабую сторону. Но ведь при маме можно? Мама ведь не засмеет за это? Мама ведь поймет, как мне сейчас плохо…              Она немного отодвинула меня от себя, и я уже подумала о том, что она хочет это прекратить. Однако она лишь взяла меня лицо, руками поглаживая щеки. Она убрала влагу с моих глаз и мягко улыбнулась.              — Мам, — я говорила настолько тихо, насколько могла, чтобы она не слышала мой хриплый голос. — Мне уже пора…              — Прошу тебя, возвращайся домой хоть иногда, — она сказала эти слова, смотря на меня с мольбой.              И я вновь захотела плакать. Я не могу смотреть на то, как ей больно. Да, она растила меня в строгости. В частности по воле отца. Но наверно я благодарна ей за то, что именно она всегда гладила меня по ночам по голове и рассказывала сказки тайком от отца. Она воспитала во мне девушку. Истинную леди, как когда-то высказался мой отец, хвастаясь КарлХайнцу.              — Ты у меня самая хорошая и красивая девочка, слышишь, — говорит мне мать, и я не понимаю, зачем она про это вспомнила. — Если его сыновья будут тебя обижать, скажи только и мы с отцом примчимся, слышишь…              Я лишь неразборчиво киваю головой, и мы вместе выходим из моей комнаты. В моей голове сейчас только один вопрос:              Что за сыновья, о которых мне ничего не рассказывали раньше?              

***

             Мы стояли на улице и ждали когда за Того подъедет его «Мерседес» на четырех колесах. Мы довольно долго еще сидели в гостиной и разговаривали на отвлеченные темы. Мои вещи стояли возле входа и ждали своего часа.              Пусть мне и сказали, собираться как можно быстрее, поехали мы все равно не сразу. Еще вот ждем, стоим карету нашу. Я мельком поглядываю на раздраженного отца. Вот теперь побесись ты, дорогой мой папочка. Не чего тебе только мне нервы портить.              — Ты не мог заранее сообщить им о том, что тебя нужно будет забрать скоро? — говорит мой отец, и я чувствую желчь в его словах.              — Не злись мой дорогой друг, — лишь говорит КарлХайнц, смотря на него. — Неужели так не терпится сплавить своего ребенка мне?              Я опешила после этих слов. Просто стояла как громом пораженная и смотрела впереди себя, стараясь особо не задумываться о словах дядюшки. Но, черт возьми, почему я не могу себя заставить не думать об этом?              Наверно, потому что они реально решили от меня избавиться?              Я повернула голову к матери, чье лицо так же было в крайней степени удивления. И лишь мой дорогой папочка, мистер Агрест, спокойно смотрел вперед, как будто этого вопроса со стороны дядюшки и не было вообще.              И мне в который раз за сегодняшний вечер захотелось плакать. Вновь. Мои нервы явно сдадут раньше времени, если сыновья КарлХайнца будут надо мной издеваться. Во-первых, я еще хочу здраво мыслить. А во-вторых, наверно если я слечу с катушек, то меня убьют. А жить я еще хочу.              — Ты ведь знаешь суть нашего договора, — лишь сказал мой папа безразличным голосом. — И не смей пытаться натравить на меня моего ребенка…              — А я и не пытался, — лишь сказал Того, улыбаясь смотря на подъезжающую машину. — Просто чувствую, что ты ничего им не говорил и мне самому придется вводить Виолетту в курс дела…              — Пап, — я думала, сорвусь и скажу это заикающимся голосом. — Что ты должен был мне и маме рассказать?              Однако выстояла и сейчас смотрела на отца полным ненависти взглядом. Он уже как смог настроил меня против себя. И думаю, мой дорогой папочка это и сам прекрасно понимает. Я все так же пожирала его взглядом, пытаясь вытащить хоть слово. Думаю, что мне почти это удалось, но не хватило времени.              Сигнал, что шел со стороны ворот, привлек наше внимание, и я отвернулась от отца. С моих губ сорвался судорожный вздох. Я не хотела ехать, но прекрасно знала, что если ослушаюсь, будет…              Хотя, что будет? Мне уже абсолютно все равно на любые последствия. Я могу сейчас развернуться и пойти с вещами домой, требуя объяснений. А могу сесть в машину и узнать все тут же.              — Пока мам, — я обняла ее, слыша всхлип. — Не плач, пожалуйста, все будет хорошо.              Я отошла от нее, проводя по щеке и улыбаясь. Надеюсь, моя улыбка хоть как-то ей поможет смириться с тем, что я уезжаю. И скорее всего на достаточно долгое время. А значит… Новая жизнь, новые знакомства… Я с детства немного социофоб, надеюсь, меня случайно не кинет в истерику от сыновей дядюшки.              Как же я надеюсь на то, что их немного будет…              Хотя уже как-то вновь все равно стало. И мое переменчивое настроение меня немного пугает. Ох и не к добру это все. Ох, не к добру.              — Прошу вас, юная леди, — КарлХайнц галантно открывает передо мной заднюю дверцу и пропускает вперед.              Послушно сажусь в машину, возле окна, чтобы возможно в последний раз посмотреть на свой дом. Может быть, я еще вернусь сюда. А может быть, уже и не вернусь… Все зависит от того, как меня примут в новом доме. И что там вообще будет…              — Вилл, — Того говорит так, что меня аж в дрожь бросает. — Ты ведь хочешь все узнать, не так ли?              Я лишь киваю головой, готовя себя к самому худшему, что могло произойти в моей жизни.