28-е ноября 1991 года
— Твою же мать! Бля! — Брайан отреагировал моментально — упал на колени рядом с Роджером и попытался нащупать пульс на запястье. Бесполезно. У него самого тряслись руки. — Господи, только не это! Джон! Джон, ну что ты стоишь?! Он приложил пальцы к пульсирующей жилке на шее — сердце билось неровно и очень быстро. Роджер дышал тяжело — казалось, он, как тот знаменитый марафонец, пробежал намеченную дистанцию и упал. Его губы посинели. Брай осторожно перевернул его на спину. — Приступ! Блядь... все-таки приступ! Надо срочно вызывать скорую. Джон, чего ты застыл столбом?! Твою же… вдруг это инфаркт! — Он не знал, за что хвататься. Много лет назад, когда миссис Тейлор просила приглядывать за ее сыном, Брайан, будучи человеком обстоятельным и дотошным, перво-наперво отправился в библиотеку и ознакомился с правилами оказания первой помощи при сердечных приступах, но сейчас в голове был полнейший сумбур. Стоп! Так от него будет мало проку. Надо сосредоточиться. Брай глубоко вздохнул в попытке совладать с паникой. Вот так… та-ак, хорошо. Что там было сказано в медицинских книгах? Больного в полусидящее положение. Обеспечить доступ к кислороду, максимально проветрить помещение и… что-то еще. Ах да! Надавливание на веки. Успокоительное. Точно! Но все эти рекомендации касались легкого приступа, а тут... что это, Боже?! Что делать?.. Джон стоял там же, где был. Возмущение, которое копилось в нем весь этот проклятый день и наконец вылилось страстным и жестким монологом, испарилось в три секунды. — Блядь, да очнись же ты! Он ведь… умереть может. — Брайан задохнулся от возмущения и ужаса. В этот момент Джона как будто ударили, вернув к жизни. Он скинул пиджак и подскочил к Брайану. — Командуй, что делать. Брай судорожными движениями расстегивал пуговицы на рубашке Роджера. Потом так же торопливо расстегнул пояс джинсов и снял ботинки. — Подай подушку с дивана, быстро! И дуй в ванную за аптечкой. Намочи полотенце... Попробуем привести его в чувство. — Брайан взял из рук Джона подушку и подложил Роджеру под ноги. — Боже, помоги! Только не инфаркт! Матерь Божья, помоги!.. — то и дело приговаривал он, растирая руки Роджера, едва находя силы шевелить белыми от ужаса губами. — Блядь, чувствовал я, что добром не кончится. Родж, что же ты так то, а!.. Гад, ведь плохо уже было. Все хорошо... хорошо, зараза! Джон кинулся на второй этаж в ванную — там, на полке, он заприметил коробку с лекарствами. Скорее всего, это домоправительница Роджера положила ее на видное место во избежание эксцессов. Он понятия не имел, какие препараты принимал Родж и в каких количествах. Голова, затуманенная водкой, гневом и болью, кое-как прояснялась. Надо было вызывать скорую. Надо было искать какие-то лекарства. Надо было… спасать непутевого барабанщика. Ни в коем случае не позволить ему уйти вслед за Фредом! Сама эта мысль приводила Джона в шок и оторопь. Потерять еще одного… Нет-нет! У Роджера трое маленьких детей! Куда это он, засранец, собрался? Смочив висевшее у раковины полотенце и прихватив аптечку, он рванул обратно в гостиную. — Нашатырь есть? Давай. Быстро! — Брайан стоял на коленях перед распластанным телом, похлопывая Роджера по щекам. Приложил холодное полотенце ко лбу. Джон вытряхнул содержимое аптечки прямо на стол и после недолгих капаний подал Брайану флакон с нашатырным спиртом. Наконец веки Роджа слабо затрепетали. — Вот так, давай… Давай, парень, приходи в себя! Молодец!.. — Брай растирал нашатырем его виски. — Давай, мой мальчик… Роджер открыл глаза, но его взгляд оставался туманным. — Давай, давай родной! Родж, ты слышишь меня? Все хорошо, милый, ты с нами. Все будет хорошо, просто отлично. Не бойся. Вот так, давай, открывай глазки. Дыши! Дыши сам, вот так. Давай, радость моя! Сейчас все пройдет. Сейчас… Вот молодец! Роджер, смотри на меня! Да? Ты мой хороший... Смотри, не вздумай снова терять сознание! — Брайан держал голову Роджера. Какие-то дурацкие ласковые слова извергались из него ниагарским потоком. Возникали они прямиком из подсознания — в детстве, когда он болел и маялся высокой температурой, мама нашептывала ему нечто подобное. Джон стоял рядом, опираясь на стол с выпотрошенной аптечкой и разбросанными упаковками лекарств, ни жив ни мертв. Снова он как будто обмер, осознавая в ужасе, что, если это и впрямь инфаркт, он до конца дней не простит себе тот идиотский срыв. Фредди поступал мудро, не посвящая парней, а он… он, дебил, не выдержал, распустил язык. И то, что случилось с Роджером, от начала и до конца на его совести. «Фред, прости меня, дурака! Прости! — В голове не вертелось ни единой мысли, кроме одной. — Не надо. Пусть все обойдется, Господи! Фред, не забирай его…» — Джон, бля, ну что с тобой опять? Отомри уже! Я один не справлюсь. Вызывай скорую! — Взлохмаченный Брай яростно сверкал глазами. — Надо перенести его на диван. На полу холодно, а он весь мокрый — не дай бог, простудим. Дай гляну, что там, в аптечке... Блядь, Родж, ты же у нас почти врач! Давай, не сдавайся! Давай… — Брайан пытался поднять голову Роджера повыше, чтобы не дать ему снова потерять сознание. — Господи, только не инфаркт… — продолжал повторять он, как молитву. Джон кинулся к телефону и только тут сообразил, что провод с мясом вырван из стены. — Бри, твою мать, шнур оторван! Ты не знаешь, где тут еще есть телефоны? На кухне я не видел. В спальне? — Бля-я… Родж, где у тебя телефон? — Мэй понимал, что ответ вряд ли получит. Хотя Роджер, вроде, пришел в себя, но явно был не в состоянии говорить. Все его силы уходили на то, чтобы просто держать глаза открытыми и дышать. Уже часа два Роджер чувствовал, как все сильнее поджимало за грудиной. Кофе и водка только сделали еще хуже. Только спустили этот механизм… Туча собиралась несколько дней — и вот, грянул гром. Сердце комком стояло в горле. А еще двадцать минут назад, вроде, стало полегче, и он уже решил было, что пронесло. Рассказ Джона вызвал… нет, не шок. В отличие от Брая, он понимал, что все это правда. До единого слова. Страшная и неминуемая правда. Джон как будто вскрыл еще один старый гнойник. Пришло понимание, что чувство вины, доводившее его до нервического озноба все последние дни, было не просто так. Последние минуты разговора почти не отложились в памяти — сознание уплывало. Слабость полностью поглощала его. Боль в груди уже не чувствовалась. Как будто сердце все же нашло лазейку и вот-вот убежит куда-то далеко… и навсегда. Тело наполняла тяжесть. Последнее, что запомнилось, — это горящие ненавистью глаза Джона. Казалось, он больше никогда и ни за что не сможет встать на ноги. Но обращенный к нему вопрос неожиданно всколыхнул в душе природное упрямство, и Роджер попытался вынырнуть из затягивавшего его омута. Не сразу удалось разлепить свинцовые веки. Брай… кажется, это он тормошит его? Окончательно Роджер пришел в себя от какой-то щемящей и нежной интонации — его просили, уговаривали и заставляли разом. Концентрироваться в первые мгновения было трудно. Совсем не хотелось смотреть ни на яркий свет большой люстры, которую включили после прогулки в саду, ни на белого от испуга Брая, ни на Джона. Хотелось снова закрыть глаза. Не сопротивляясь, плыть по течению. Что угодно, только не быть здесь и сейчас… Брайан опять что-то говорил, но Роджер с трудом различал слова — в ушах стоял гул убегающего сердца. Он медленно повернул голову и остановил взгляд на пляшущих в камине язычках пламени. Оттуда шло тепло… — Роджер, нам надо тебя поднять. Посмотри на меня! Сейчас мы тихонько тебя поднимем. Помоги нам, если можешь. Ты меня понимаешь? Кивни, если да. — Взволнованный голос Брайана, доносящийся будто через пласт воды, вывел его из этого странного состояния — когда, вроде бы, все очень плохо, но почему-то уже хорошо. Роджер, собравшись с силами, кивнул. — Да, — звук собственного голоса показался ему чужим — таким необычно слабым и срывающимся. — Отлично! Джон давай, помогай. Подойди с той стороны, закинь его руку на плечо… Потихоньку им удалось посадить Роджера. — Сейчас мы тебя поднимем. Нельзя на полу лежать — простудишся. Тут два шага. Уложим на диван. Я останусь с тобой, а Джон пойдет искать телефон. Ты, паразит, сломал аппарат в гостиной, что нам теперь делать? По мегафону скорую вызывать? — Брайана немного отпустило. Во всяком случае, Родж был живой и даже пришел в сознание. Уже легче... Они подхватили его с двух сторон и осторожно начали поднимать. Потом подхватили под мышки и дотащили до дивана. Брайан подложил под его спину подушки, собранные по всей гостиной. — Вот так… Родж ты меня слышишь? Как ты? Тейлор по-прежнему дышал очень тяжело, но терять сознание, похоже, больше не собирался. — Хуево. — С трудом проговорил Роджер, откидывая голову назад. — Пить... Джон метнулся к столу и налил воды в стакан. Брайан придерживал Роджера, пока тот делал несколько глотков, усилием воли заставляя руки не трястись. Джон тем временем потрошил аптечку в поисках подходящего лекарства, которое может помочь снять приступ. — Бри, есть успокоительное. Может, его? А сколько будет ехать скорая в эту деревню? — Неожиданно в голову пришла спасительная мысль. — Тут же врач рядом живет! Помнишь, Родж говорил? Я видел, там окна горели. Сейчас поздно, но… в любом случае, скорую можно вызвать и от соседей. А так помощь будет быстрее. Брайан взлетел на ноги, как солдат по сигналу тревоги. — Сделаем так: я побегу туда, я знаю дорогу, а ты… давай-ка, сам натворил — расхлебывай. Его надо переодеть, проветрить тут все, и, Джон, есть такая штука, я читал… Родж, дорогой, закрой глаза, я сейчас попробую сделать легче. — Тейлор исполнил просьбу, и к удивлению Джона (как ни странно, у него еще нашлись силы удивляться) Брай стал осторожно надавливать ему на веки. Раз в пару секунд. — Делай вот так. Понял? Это помогает. Следи за ним. Если что, я тебя… — Брайан выдохнул и бросился в прихожую. Несколько секунд спустя хлопнула входная дверь. Джон остался с Роджером один на один. Он распахнул настежь окно, предварительно замотав больного в плед, и стал совершать эти дурацкие надавливания. Переодевать Роджера в одиночку он боялся — нужно было бежать в спальню, искать сменную одежду, а значит, бросать Роджа в одиночестве, чего он не решился бы сделать ни за что, даже на непродолжительное время. Вроде, надавливания и вправду помогали — по крайней мере, губы Роджера перестали быть сливового цвета, а холодная липкая кожа стала чуть больше походить на кожу живого человека. Джон снова дал ему напиться, все-таки накапав в воду успокоительное. — Ну ты как, парень? — Жить буду… — шепотом проговорил Роджер. Дыхание пока не восстановилось. Он хватал воздух поверхностно, и было видно, каких усилий это ему стоит. — Попробуй мне только не жить! — Джон нашарил под пледом холодную руку и взял в свою. — Давай-ка вместе: вдох-выдох, вдох-выдох… Сейчас будет совсем хорошо. Брай притащит твоего соседа-терапевта, мирового светилу, и вообще… мы справимся! Со всем справимся… Ты мне лучше скажи, где у тебя еще телефоны? — В студии, в библиотеке… — прошептал Роджер сбивчиво. — В другом холле, в библиотеке… уже говорил. В кабинете… еще где-то есть, не помню… — Так, дыши спокойно: вздох-выдох… Я понял. Надеюсь, все обойдется, и неотложка нам не понадобится. Дыши давай! Вот так, молодец. Хорошо получается. Роджер, откинувшись на подушки, изо всех сил старался не поддаваться жуткой слабости. Каждый вздох отдалял его от той черной дыры, в которую он чуть было не шагнул вслед за Фредди. Но ему не дали сделать этого. Его — удержали. Жаль, Фреда не смогли. — Вот так, хорошо… — Джон ласково дотронулся до его щеки, а потом вдруг поцеловал в лоб. — Прости, — добавил он совершенно севшим голосом. Его жест, такой теплый и... материнский что ли, поразил Роджера. Почти невозможно было ожидать столько нежности и трепета от Джона Дикона, который только что с жестокостью военного хирурга вскрыл без наркоза его душу. — За что? — За то, что я… вот, все сказал. Прости, мне не стоило... — Правильно сделал, что сказал, — очень тихо ответил Тейлор и прикрыл глаза. — Потом поговорим. Сейчас не могу. Сейчас… — Его дыхание вновь начало сбиваться. — Молчи. Давай снова со мной: вдох-выдох… — Джон сам глубоко и шумно дышал. Должно помочь. Он верил в это. Верил!***
Брайан стремглав несся к соседнему дому, на ходу натягивая пальто. Только бы все было хорошо! Только бы успеть… Он действительно хорошо помнил дорогу к соседскому дому. Прошлым летом они приезжали сюда с Анитой. Разговор зашел о вложении денег. Роджер рассуждал, что Доминик была права еще тогда, в семидесятых. Недвижимость только дорожает, а если грамотно ею управлять, еще и приносит доход. Дети растут, потом все пригодится. Тот дом как раз был выставлен на продажу, они ходили посмотреть на него и прицениться. Совсем небольшой. В том же стиле, что и усадьба Тейлора, но намного скромнее. Раньше это был, скорее всего, коттедж, входящий в ансамбль большого хозяйского поместья. В целом, домик показался им довольно приятным — хороший участок, гараж, хозяйственные постройки. Хотя его стоимость трудно было оценить менее чем пятизначной цифрой. От идеи покупки потом отступились, но дорога осталась в памяти. Идти минут пять, не больше. Ночь была темной, но Брайан надеялся, что не заплутает. «Господи, пусть все будет хорошо! Помоги, Боже! Роджер еще такой молодой, совсем молодой… Пусть все обойдется! Я его, засранца, потом сам в клинику отволоку, Дэбб на него натравлю. И маму... Он забудет, что такое проблемы. Боже, нельзя нам его потерять! Еще и его… Господи!..» — Замершими губами он шептал все молитвы, какие только приходили на ум. Джон оказался прав — в окнах все еще горел свет. Запыхавшийся Брай подлетел к дому и оглядел высокий забор с воротами, ища взглядом переговорное устройство. Ответили быстро. — Алло. Кто это? — Здравствуйте. Мне сказали, что в этом доме проживает врач. У моего друга сердечный приступ, нужна срочная помощь, — проговорил Брай, изо всех сил стараясь восстановить дыхание. — Минутку. Ворота разъехались. Включились маленькие фонарики, которые освещали уже увядшие клумбы, притаившиеся в разных частях газона. Вдоль аккуратной мощеной песчаником дорожки тоже шла линия фонарей. Брайан пересек ограду и быстрым шагом устремился вперед. Входная дверь распахнулась, темноту разрезал луч яркого света. В проеме стоял высокий мужчина лет сорока пяти в халате, накинутом поверх пижамы. — Вы откуда? — Из соседнего дома, — свет попал на лицо Брайана, и в глазах хозяина вспыхнуло узнавание. — Мистер Мэй?! — Да, это я. Моему другу очень плохо. Вы можете помочь? Срочно. Сердечный приступ. У него… — Мерцательная аритмия? Правильно? — Стоявший на пороге врач запахнул халат посильнее. — Подождите, я надену ботинки, захвачу все необходимое и предупрежу жену. Ровно минуту. Можете пройти внутрь. Брайан оторопел. Ощущение нереальности происходящего, преследовавшее его весь вечер, дало себя знать с новой силой. Да что же такое-то! Откуда этот мужчина знает про болезнь Роджера? Ладно, его морда известна половине мира, но диагноз, который Родж скрывал ото всех… Как такое может быть? В небольшом холле было тепло и уютно. Тикали часы. Ровно через минуту хозяин дома, уже в пальто и брюках, сбежал вниз по лестнице. — Пойдемте быстрее! Я не представился. Меня зовут Бен Кроунли, я терапевт. — Они вышли из дома и зашагали вдоль по дорожке. — Говорите как можно подробнее, что с мистером Тейлором. Симптомы? — Ему весь вечер было нехорошо… Да что там вечер! Он ничего нам не говорил, дотянул до обморока. Затрудненное дыхание, пульс около 120 ударов в минуту. Губы посинели… И да, диагноз уже много лет — мерцательная аритмия. Вдруг это инфаркт? Я давно не припомню, чтобы у него возникали проблемы с сердцем, а сегодня… — Вы не вызывали скорую? — Бен уверенно шагал в темноте, лишь изредка глядя под ноги. — Я знаю про аритмию. В семьдесят пятом, по-моему, был приступ, так ведь? — Да... — Брайан чуть было не тормознул. — Нет, до скорой дело не дошло. Телефон бесконечно звонил, вот Роджер и выдернул шнур прямо с розеткой... Конечно, где-то есть еще аппараты, но искать их сейчас, когда половина дома обесточена, а мы толком не знаем, что и где… мы бы только на поиски убили не меньше получаса. Хорошо еще, Родж вскользь обмолвился, что рядом живет врач. А откуда Вы знаете про... — Мистер Мэй, я большой поклонник «Queen» со времен ваших первых альбомов. Ходил на концерты еще когда вы играли в колледжах и пабах. Мой приятель много лет назад был лечащим врачом мистера Тейлора, он и рассказал мне про его диагноз. Конечно, это было нарушением этики, но… все вышло само собой. Он сказал, что знаком с Роджером и Фредди, и я… я долго его расспрашивал. Он проговорился. — Бен растерянно развел руки в стороны. — Я знал, что Роджер Тейлор живет по соседству, даже встречал его пару раз, но пока времени для общения с соседями почти не было. Мы переехали всего пару месяцев назад. Работы много… Ворота усадьбы были открыты, и они практически бегом направились к дому. Брайан оставил освещение сада включенным. На большом крыльце тревожно горел ярко-желтый фонарь. Брай первым влетел внутрь. По ощущениям, его не было минут десять-пятнадцать. Действительно удалось справиться быстро. Наверное, даже быстрее скорой. — Джон, я привел доктора! — Он скинул на пол пальто и вбежал в комнату. — Как вы тут? Роджер, замотанный пледом, лежал там же, на диване, а Джон сидел рядом и тихонько говорил что-то. В комнате стало холодно, хотя в камине потрескивали свежие дрова. «Похоже, мы сегодня спалили небольшой лес», — мелькнуло в голове у Мэя. — Нормально Брай, нормально. Мы вместе дышали. Ему уже получше. Родж у нас молодец, стойкий оловянный... барабанщик. — Джон поднялся и приветственно кивнул врачу, вошедшему следом за Брайаном. — Здравствуйте. — Здравствуйте, мистер Дикон. Покажите, что вы ему дали, и я попрошу вас выйти. — Бен взял стул и подошел к дивану. — Роджер, здравствуйте. Давайте я вас посмотрю. Сейчас будет легче...***
— Может, хоть чай поставить, а то как-то… даже не знаю, куда себя деть. — Да, Джон, поставь. Выполнив пожелание врача, Брай с Джоном прошли на кухню и теперь сидели за небольшим столом в ожидании. Молчали. О чем говорить? Еще днем казалось, что хуже быть уже не может. Оказалось, могло. Буквально только что, меньше часа назад, они чуть было не потеряли и Роджера. Было страшно. Очень страшно. Вдруг все же инфаркт? Или приступы бывали еще, просто этот дурак тщательно скрывал от них свои проблемы? — Прикинь, этот врач — наш фанат. И знает о диагнозе Роджера сто лет. Я было решил, что попал в какой-то абсурдный роман. Пришел, позвонил в дверь и слышу: «Здравствуйте, мистер Мэй. Я так понимаю, что у мистера Тейлора приступ спровоцирован мерцательной аритмией?» Представляешь! — Да уж… неисповедимы пути Господни. — Джон бухнулся на стул и в отчаянии потер лицо. И в который раз повторил на автомате: — Боже, только б не инфаркт… — Как ты? — Брайан видел, что упрекать Джона глупо. Он и сам был напуган не меньше. — Я боюсь, Брай. Но Родж сказал, где телефоны. Если что… — Его прервал звук кипящего чайника. Брайан разлил кипяток по чашкам, найденным в бесконечных кухонных шкафчиках. Достал молоко. Чай пили по-прежнему в гробовой тишине, жадно ловя звуки, доносящиеся из гостиной. — Почему так долго?! — Брайан чувствовал, что еще пара минут, и он точно побежит в комнату. — Всего восемь минут прошло… Посидели еще, тревожно вслушиваясь в тишину огромного дома и каждую секунду ожидая вестей. Дверь скрипнула, и Бен показался в холле. Оба тут же подорвались со стульев. Джон чуть было не опрокинул на себя кружку с кипятком. — Так, к делу, джентльмены. Самое главное — слава Богу, не инфаркт. Брайан вцепился в косяк двери и опустил голову: «Спасибо тебе, Господи!» — Но хорошего все же мало. Приступ был очень серьезный. Я сделал пару уколов. Сейчас Роджер спит. Там, на столе, аптечка, я взял вот это, — врач предъявил им упаковку таблеток и пузырек. — Это может пригодиться. Утром обязательно таблетку под язык. Хотя можно и ночью… Через час разбудите его, надо будет переодеть. Окно я прикрыл, но все равно. Одежда на нем насквозь мокрая… Так, дальше. Приступ не повторится, если избегать волнений. Хотя о чем я, черт побери, говорю? Понимаю, это нереально, но… второй приступ может быть роковым и дойти до настоящего инфаркта. Потому поберегите его, как можете. Если что, звоните. Телефон я оставил. Завтра пусть отлежится. И хорошо бы вызвать лечащего врача, он скажет наверняка, надо что-то предпринять или нет. Сейчас, насколько я знаю, такие проблемы научились решать, но... я ведь не кардиолог. — Бен тяжело вздохнул. — Вот, вроде, и все. Ах да... у вас водка есть?