27-е ноября 1991 года
… Воспоминания всплывали одно за другим, теснились, наполняли маленькую гостиную огромного дома давно ушедшими в небытие запахами и звуками. — У меня много фото. Не знаю даже, почему сохранил... Как-то раз Доминик нашла, посмеялась. Говорит: «У тебя парни — первая семья, мы — вторая». Я не знал, что ответить. Возражать было глупо. — Роджер кисло усмехнулся. — Может, выпьем еще? — А ты как себя чувствуешь? — обеспокоенно поинтересовался Брайан. Сам он был не против. Алкоголь потихоньку выветрился, и, трезвея, Брай все больше ощущал себя так, будто в холодный и сырой день вышел на улицу голым. Ожидаемого эффекта — долгожданного облегчения — водка не приносила, но она согревала, будоражила память и притупляла боль, что тоже было неплохо. — Ну... странно. Вообще все сегодня как-то странно. Даже то, что этот альбом вдруг нашелся... Его, наверное, кто-то из прислуги принял за книгу, вот и засунул сюда. — Роджер взял рюмку. — Брай, налей мне немного. Да и сами, парни, давайте, наливайте. Пусть там Фреду будет хорошо и пусть он про нас помнит. Мы его точно будем помнить всегда. Они снова выпили. Посидели в тишине. Каждый думал о своем. Жизнь отматывалась назад, как бракованная кинопленка с засвеченными кадрами — что-то помнилось ясно, а что-то почти растворилось там, за горизонтом памяти. Тысячи насыщенных картинок. Нескончаемый круговорот лиц и имен. И хотя «фильм» был общим, ракурсы у каждого свои. Нужно было понять — понять именно сейчас, не оставляя на завтра, — как быть дальше. Сегодня поставлена точка в большой, яркой и, чего уж там, безусловно, лучшей главе их жизни. О продолжении больно было даже думать. Да, в Монтрё остались записи. Многие часы записей. Фредди постоянно твердил об альбоме, который они могут выпустить уже после, когда... Но нет, пока рано об этом. А о чем тогда говорить? Никто из них не знал. Лишь смутно чувствовалось, что нужно сперва оглянутся в прошлое, закрыть все гештальты, и уж потом пробовать смотреть вперед. Роджер встал с дивана, положил альбом на столик и слегка размялся. — Пойду отолью. Водки еще принести? Мы бутылку допили. Или лучше коньяк? Или, может, сделать кофе? — Порывшись на тумбочке среди вещей, Роджер надел очки. Обычные домашние очки, а не те понтовые, затемненные, без которых его уже не мог представить ни один фанат. — Давай и водку, и кофе, — Джон подошел к камину и разворошил тлеющие угольки. — Еще не поздно. — С каким-то особым выражением проговорил он. — Ничего не поздно. — И, тряхнув головой, добавил: — Пошли, я с кофе помогу, а то уже весь зад отсидел. И давайте снова проветрим. Комната пришла в движение. Роджер побрел в туалет. Джон приоткрыл окно, впуская влажный воздух. Дождь прекратился, но на улице ощутимо похолодало. Брайан сложил закуски на одно блюдо, собрал грязную посуду и пустые бутылки и отправился на кухню. Джон пошел следом, подхватив часть тарелок. — Так. С кофе все сложно. Доставай водку из холодильника. Может, еще чего-нибудь поедим? — Выложив посуду в мойку, Брайан потянулся за чистыми рюмками и чашками. Роджер еще не вернулся, а трогать его кофемашину — этот внушительный агрегат, занимавший немало места на кухне, — без него Брай не рискнул. — Джон, смотри-ка, столько выпили — и не пьянеем. — Опыт, — Джон пожал плечами. — С годами напрактиковались. Верон поначалу все боялась, что я с вами сопьюсь. Ревновала, переживала. Потом как-то притерлась. Знаешь, я ведь ей сегодня так и не позвонил. Вернулись в комнату. Поставив бутылку на стол, Брайан стянул пиджак и ослабил галстук. Раньше ему как-то не приходило в голову это сделать. — Интересно, как там Мэри? Она сегодня целый день на ногах, а ведь ей тяжело... Может, поищем телефон? Не один же аппарат в этом доме. Ты заодно жене позвонишь. Она наверняка волнуется. — Да ладно! Я ей все объяснил. Думаю, уж до завтра-то она без меня обойдется. А Мэри… полагаю, сегодня она стала очень богатой женщиной. Фред не раз говорил, что хочет оставить ей все, что у него есть. Помнишь? Еще когда заработал свои первые большие деньги, все радовался, что теперь наконец-то это он будет ее содержать, а не наоборот. — Джон хорошо помнил стыдливый рассказ Фредди о том, что из-за бесконечных финансовых неурядиц он иногда вынужден сидеть на шее у своей девушки. Ему было тяжело смириться с тем, что первое время она и кормила его, и оплачивала аренду квартиры из своего не слишком-то большого заработка продавщицы. — Куда там Родж пропал? Может, посмотреть, все ли хорошо? Будто услышав эти слова, в дверь заглянул Роджер. — Парни, помогите мне сделать кофе. Я, блин, с этой машиной затрахался. Кто только эту блядскую систему придумал? Дэбб захотела, чтобы дома кофе был, как в ресторане, ну я и купил. Пиздец! Теперь каждый раз боюсь, как бы этот агрегат не взорвался к чертям. Джон кивнул ему. — Пошли, помогу. У меня с техникой проблем нет. А помнишь, как я тебя в гонке обставил? Ты потом два дня на меня дулся. Все потому что в машинах я тоже лучше тебя разбираюсь. — Забудешь тут, блин! — пробурчал Роджер и улыбнулся. Та гонка была незабываема. Джон пришел первый, а Роджер — второй, из-за чего потом громко переживал. — Пошли. Брай, будь зайкой, расставь пока все на столе. Кофе, сделанный в этой навороченной машине, оказался хорош. Ароматный, с пенкой. Пока сидели за столом, опять удалось поймать эту уютную общую атмосферу, которая нет-нет, да исчезала куда-то. Джон больше не хмурился. Его лицо разгладилось, и время от времени он прозрачно улыбался в ответ своим мыслям. В камине потрескивали дрова. В какой-то из многочисленных комнат часы гулко пробили девять раз. — Мы тут все Нельсона вспоминали. Эта сука нам потом еще не раз вставляла палки в колеса. Это ведь он Норману насвистел, что «Смерть на двух ногах» — привет от Фреда их конторе. Шеффилды потом с нами судиться собирались. Типа, мы порочим их деловую репутацию. — Зато та вечеринка в Колизее удалась на славу, да, Роджи? — Брайан весело толкнул плечом задумчивого Тейлора. — Ты так повеселился, что пришлось твою маму из Труро выписывать. Роджер зло зыркнул на Брая, посмевшего напомнить о том времени, когда в его жизни тесно переплелись триумф и трагедия. Ну, почти трагедия… — Родж, ты все же аккуратнее. — Брайан не переставал за него волноваться. И не беспочвенно. — А то вдруг поплохеет. Что мы тогда делать-то будем? — Да ну тебя! Я давно уже про эту болячку не вспоминал. Сплюнь. — Роджер напрягся. — Бля, самые охуенные гастроли были! «BoRhap» на первом месте в чартах, Рид от счастья ссыт кипятком. Да что там, все ссут кипятком! А меня, видите ли, в номере пасет мама. И ни выпить, ни покурить, ни… вообще ничего! Во блин пиздец... — Твоя мама — героическая женщина! — добавил Джон и хохотнул в кулак, сделав вид, что кашляет.***
19-е сентября 1975 года
Праздник обещал быть невероятным. Королевская опера пошла навстречу, и рок-музыкантам позволили провести праздничный концерт в Колизее — самом большом театре Лондона. А сразу после — вечеринку для своих. В честь нового сингла и, самое главное, долгожданного окончания судебной тяжбы, растянувшейся почти на год. «Queen» окончательно освободилась от «Trident» и теперь с королевским шиком и реками шампанского вливалась в дружную семью «John Reid Enterprises». С утра Рид предупредил: «Парни, готовьтесь к сюрпризу!» И сюрприз удался. Когда после концерта они, радостные и нарядные, вошли в зал, их ожидала толпа журналистов и… целая гора золотых и серебряных дисков. Оказалось, их новый менеджер наконец-то договорился с EMI — сегодня, именно сегодня, им отдали награды за предыдущие альбомы. Впервые коммерческий успех «Queen» был столь очевиден и гостям, и журналистам. Уже завтра о том, что эта группа — из лиги чемпионов, будет знать вся Британия. Роджер прыгал до потолка. Джон представлял, как покажет Веронике, которая осталась дома с Робби, фото из газет, и она будет по-настоящему гордиться им. Может, даже поверит, что в ближайшее время у них наконец появится свой дом. А Брайан мечтал похвастаться успехом не только перед Крисси, но и перед родителями. Жаль, что они сейчас не с ним. Не видят, что он не зря выбрал эту дорогу… Фредди, погруженный в себя, мог думать лишь о том, что он, похоже, не прогадал, поставив на Рида. Почти год «бракоразводного процесса» стоил ему стольких сил, энергии и нервов, что он мог бы написать еще три или четыре новых альбома и самолично дать тур по всему миру. Все эти девять месяцев ему снился один и тот же кошмар: мостик, протянутый над бездной, даже не мостик — простая веревочная лестница, по которой он идет, балансируя. Справа — огонь, слева — огромная ледяная пустыня. Единственный шанс выжить — удержаться. Но каждый раз он просыпался в тот момент, когда какая-нибудь веревка обрывалась, и мост рушился к чертям… И самое страшное, что кругом никого. Он отчетливо помнил, что во сне пытался звать на помощь. Парней, Мэри, родителей, Каши — хоть кого-нибудь. Они не слышали. — Привет, Фредди! Я так рад за тебя! — Как-то незаметно к нему подошел невзрачный молодой человек плотного телосложения в костюме от «Savile Row». Дэвид Миннс — давний знакомый и хороший приятель Фредди — работал на «Elektra Records» и еще несколько крупных компаний. Он очень гордился знакомством с рядом известных актеров и музыкантов как здесь, в Англии, так и в США, а особенно тем, что однажды ему довелось поработать с «самим Маккартни». — О, привет, Дэвид! Как дела? — Фредди был искренне рад его видеть. Миннс постоянно поддерживал его, пока шли разбирательства с «Trident». Фредди, правда, тоже не остался в долгу. Пару месяцев назад они с Браем помогли Дэвиду (чьи продюсерские способности, как выяснилось, оставляли желать лучшего) в работе над синглом Эдди Хауэлла. Благо, услышав их порядком нашумевшие имена, боссы «Warners» легко вложили денежки. — Да так… в целом, неплохо. Поздравляю тебя, ты молодец! Я же говорил, что контракты существуют, чтобы их разрывать, — Дэвид довольно усмехнулся. — Джим Бич способен даже договор с дьяволом полюбовно расторгнуть. — И не говори! Хотя Шеффилды у нас много крови выпили, наплевать! Откупимся потихоньку. Надеюсь, все будет хорошо… — Даже не сомневайся. Диск отличный… да нет, чего уж там — выдающийся. Мне вчера шепнули, что говорил Хольцман про «Ночь в опере». Я даже повторять не стану, а то совсем загордишься. — Дэвид хохотнул. — Фред, у меня к тебе деликатная просьба. Поможешь решить одно дело? — Только давай чуть позже, дорогой. Мне надо поговорить с Ридом, да и со своими парнями тоже... — Фредди поискал глазами Брайана и Джона. Роджер в другом конце зала весело трепался с их новым менеджером и Джимом Бичем, к которому с легкой руки Фредди уже приклеилось прозвище Майами. А где остальные триумфаторы, пока было неясно. — Хорошо, я к тебе еще подойду. Кстати, клевый макияж! О, Саманта! — Дэвид побежал расцеловываться с очередной знакомой. Фредди проводил его насмешливым взглядом. Определенно, этот парень не уедет домой, пока не вылижет задницы всем знаменитостям, которых тут встретит. Но надо отдать ему должное, в чем в чем, а в правилах игры Миннси разбирался отлично. Суета и толчея в этот раз почему-то не приносили чувства праздника и бурного веселья. В толпе было жарко, неуютно, одиноко. Все кругом наперебой поздравляли его, воспевали хвалы еще не вышедшему диску (который большинство в глаза не видели) и выражали уверенность, что грядущие гастроли пройдут отлично. На душе было пусто. Мэри покинула вечеринку под предлогом головной боли. Она не очень-то любила богемные тусовки, к тому же, сегодняшняя роль «жены короля» должна была порядком ее утомить. Роджер тоже был один. Может, разругался со своей подругой, а может, просто не захотел брать ее с собой. Среди гостей мелькнул Кенни Эверетт с радио «Capital». С ним Фредди тоже хотел поболтать. Была одна идея… Буквально пару дней назад они с Роджером жестко сцепились по поводу того, чья песня и в каком варианте выйдет на сингле в конце октября. Все это было бы даже смешно, если бы не было столь глупо. Ругались до хрипоты. Роджер бесился. Брай и Дикки, как водится, отошли в сторону и смотрели на смертельную схватку двух эго во все глаза. В итоге Фредди все же уступил (как отказать Роджеру?) Теперь диск выйдет с дурацкой песней про машину на стороне «А» и с «Bohemian Rhapsody», вымученной в Рокфилде несколькими бессонными ночами, записанной титаническими усилиями за три недели, стоившей Риду невероятных денег — на стороне «В». Фредди уже три дня не разговаривал с Роджером. Пусть, зараза, в следующий раз подумает, прежде чем вот так безобразно выторговывать себе славу. К Фредди подошел Рид с бокалом шампанского и, весело хихикая, спросил: — Как ты считаешь, сегодняшняя пати удалась? — Ну конечно, Джонни! — елейным голоском отозвался Фредди. — Безусловно, удалась. Я хотел спросить, как насчет «Top of the Pops»? Хорошее подспорье к гастролям и выпуску альбома. — Да? — Рид нежно улыбнулся. — Не думаю, что с этим будут проблемы. А какую песню? Роджи со своей тачкой на стороне «А». Сделаем ему сольный номер? — Он снова захихикал. — Не «BoRhap» же в эфире играть. Вас с этой тягомотиной не возьмут. Вообще сингл с ней, поверь мне, неудачная идея. — Ты что, милый, прикалываешься? — Фредди стиснул зубы. Если в своей гребаной жизни он был в чем-то совершенно уверен, так это в том, что «BoRhap» будет хитом. Большим хитом. — Да нет, Фредди, я шучу. Но подумай, стоит ли игра свеч? А-ха, автомобильных свеч! — Рид ухмыльнулся. Похоже, с настроением ему сегодня повезло куда больше. — Фредди, дорогой, ты знаешь, у меня к тебе есть предложение… Фредди разом напрягся. Он уже понял, что Рид — не майская роза на закате, а человек хваткий, верткий, умный, с огромным профессиональным чутьем и связями. За внешностью напомаженного, исполнительного и улыбчивого мальчика скрывались огромные зубы и мертвая хватка. Он не будет вкладывать средства и силы, если в деле не замешан его личный интерес — профессиональный или сексуальный (где-то в зале расхаживал недовольный и уже хорошо поднабравшийся Элтон; Фредди разок на него натолкнулся). Честно говоря, он хотел обсудить с Ридом и Дикки, как им успеть попасть на рождественскую программу ВВС, не прерывая гастроли. Их басист, как оказалось, не только хорошо разбирался в технике, но и был неплохим спецом по финансам — в университете посещал курсы бухгалтеров и прослушал курс экономики. Однако Дикон куда-то запропастился, а у Рида, судя по его настрою, не было никакого желания говорить о делах. У него было другое желание. Приблизившись, он быстро и горячо зашептал на ухо Фредди: — Фредди, будь другом, мы с парой знакомых хотим пойти в отдельный кабинет — выпить нормально, и вообще… Присоединяйся к нам, а? И возьми с собой Роджера. Я тебя очень прошу, позови его. Он сегодня без девочки. Только что жаловался мне, как ему грустно. Такой красивый мальчик не должен вянуть без внимания. Фредди, будь кисой! А то все это сборище... Эти слова, произнесенные шаловливым шепотком, стали громом посреди ясного неба. Значит, Роджера? Еще и Роджера надо тянуть за собой, чтобы господа были довольны? Фредди мило улыбнулся и в тон Риду проворковал: — Конечно, дорогой! Я поговорю с Роджи, и мы подойдем. Роджер, уже порядком навеселе, сидел на прежнем месте и клеил какую-то рыжую девицу. Надо было действовать быстро и аккуратно. Фредди пробрался сквозь толпу с двумя объемными бокалами коньяка. — Мадам, можно я уведу вашего собеседника на пару минут? Вы очень любезны. — Чего тебе надо? Ты же со мной в контрах. — Родж пьяно усмехнулся и сверкнул совершенно блядскими глазами. — И какого хрена ты разлучаешь меня с прекрасной... как там тебя? Вики? Да, с прекрасной Вики! — Хочу с тобой помириться, дорогой. Знаешь, я подумал, синглов у нас будет еще много, а ты у меня один. Так ведь? — Фредди развязно облизнул губы и подмигнул рыжей Вики. Девушка тут же состроила брезгливую мордочку и растворилась среди гостей. — Да, Фред, это точно! И у меня ты это... один. — Язык отвязного барабанщика уже порядком заплетался. — Давай выпьем на этот... как его... ну, какой-то там шафт. — Брудершафт, Роджи. Давай-давай. — Фредди протянул Роджеру выпивку. Сам он отпил совсем немного, но проследил, чтобы Роджер опустошил свой бокал до последней капли. — Слушай, Фред, где ты этого… Рида нашел? — Роджер приобнял его за плечи и заглянул в лицо. — Классный парень! Это ведь он мне со ссудой помог. Ну, на машину… Фредди как током ударило. В начале месяца Роджер, лучась радостью, подкатил к студии на новеньком навороченном спортивном автомобиле, одного взгляда на который было достаточно, чтобы любой — даже тот, кто ничего не смыслит в машинах, — понял, что таких роскошных тачек никто из них себе позволить не может. Родж сказал, что взял ссуду в банке на очень большой срок, вот только откуда у него деньги на первый взнос? Тем более сейчас, когда они в долгах как в шелках. Джон так и не решил вопрос со ссудой на дом. Машина Роджа стоила, во всяком случае, не меньше, а то и больше. Гораздо больше... Ну, теперь-то все встало на свои места. Включая двусмысленный опус Роджера, единственный на новом альбоме, который Рид — несомненно, с превеликим удовольствием — протащил на сингл. Нет, Фредди вовсе не сердился на Роджа. Придурок сам не понимает, во что влез. Но стало еще очевиднее, что парня надо вытаскивать отсюда. Чем быстрее, тем лучше. Мило улыбнувшись, Фредди налил ему еще из своего бокала. Потом еще раз… — Знаешь, Фред… Ик! Ты мне прям как брат! Я тебя знаешь как люблю… знаешь? Я за тебя любому в морду дам! Хочешь, этого... как его… Нельсона убью? Хочешь? На машине его, гниду, собью... вот так! — Роджер картинно ударил ребром ладони по столу. — А потом еще раз по нему проедусь, по пидору… Родж окончательно опьянел. Собственно, этого Фредди и добивался. Теперь можно было начинать эвакуацию. — Пока не надо, Роджи. Пока давай-ка ты домой поедешь, да? Да, Ежик. Надо ехать домой. Держись за меня, сейчас я тебя до такси провожу. Фредди подхватил Роджера и, почти взвалив его на себя, поволок к выходу. — Фред, ты охуел? Там эта... Вики осталась, рыжая... Я еще выпить хочу! Фред, я не хочу домой! — Родж пытался сопротивляться. По дороге они наткнулись на Брайана. Увидев странную парочку, тот аж поперхнулся пивом, которое потихоньку цедил целый вечер (после истории с гепатитом он старался пить по минимуму). — Бри, помоги этого поросенка отправить домой. Надо же, как быстро надрался! Вдвоем вытащив полуживое тело на улицу, парни быстро поймали такси, засунули Роджера на заднее сидение, заплатили таксисту и четко проинструктировали его, куда следует доставить беднягу. — Фред, а чего это Родж нажрался? — спросил Брайан в полном недоумении. — Я же видел его буквально двадцать минут назад. Вроде, адекватный был… — Да хрен его знает. Мы с ним выпили, а он уже никакой... Пошли обратно. А где Джон? — Джон домой сорвался. Что-то там у него с Верон. Обещал ей побыстрее вернуться... — Брайан пожал плечами и поковылял назад ко входу. Фредди глянул вслед давно уехавшей машине, удовлетворенно улыбаясь: «Роджа захотел, сученок? Сладкого мальчика с детским личиком и девственной попкой? Ну-ну…»***
Первоначальное воодушевление от того, что теперь у них нет босса, быстро улетучилось. Собственных средств у группы не было, потому все основополагающие решения оставались прерогативой «John Reid Enterprises». Первая же встреча с Ридом началась с его слов о том, что он, понимаете ли, гей. Подано это было под соусом благопристойного информирования: «Вдруг вас, мальчики, это смутит». Заявление, мягко говоря, странное, пугать ежа голой задницей. Еще в самом начале парни убедились, что гомосексуалисты в шоу-бизнесе — явление такое же обыденное, как кратковременные дожди в Британии. Гомофобам и привередам можно сразу уходить в туман. Так что, всем было, по большому счету, насрать, кто кого предпочитает в постели. Из дальнейшего разговора стало очевидно, что интерес Джона Рида к ним — еще одной из десятков рок-групп, «подающей большие надежды», с одним-единственным нашумевшим хитом и кучей долгов — не только коммерческого свойства... Фредди тут же заулыбался во весь свой зубастый рот и ответил, что он — тоже гей. И плевать, что к тому времени каждая собака в «John Reid Enterprises» наверняка была в курсе, что он живет с невестой (ах да, у Рида и у самого была «невеста» — какая-то семнадцатилетняя дурочка из актерской среды, влюбленная в него по уши! И о ней, конечно, тоже знали все). В музыкальном истеблишменте о нем говорили разное, а дать понять новому партнеру, что ты всецело на его стороне сам бог велел. С волками жить, как говорится... Потому он нисколько не удивился, когда через неделю Рид пригласил его к себе домой. Празднование Дня рождения закончилось... совместной игрой на рояле. Так, по крайней мере, Джон заявил Элтону на следующий день. И все было бы нормально, но похоже, ограничиваться «игрой» только с Фредди он не собирался. Фредди понимал, что сейчас, только разделавшись с одной историей, оставившей самые тягостные воспоминания, они могут угодить в другую, еще более болезненную и не менее гадкую. Но если опыт общения с Нельсоном чему-то его и научил, так это тому, что нужно быть умнее и решать проблемы аккуратно. Нельзя допустить, чтобы только что начавшееся сотрудничество переросло в очередной конфликт. Требовалось очень тактично расставить точки над «и», чтобы никто из них вновь не стал заложником дурных, неправильных «рабочих отношений». Что ж, по крайней мере, одно дело ему удалось уладить. Теперь нужно было провернуть новый гамбит. Вернувшись в шумную тесноту зала, наполненного музыкой, выпившими людьми, хохотом и криками, Фредди принялся искать Миннса. Оказалось, тот прилепился к какому-то презентабельному мужчине средних лет и подобострастно внимал его пьяным разглагольствованиям. Заметив Фредди, Дэвид сразу же кинулся к нему. — Дорогой, у меня к тебе... э-э-э… небольшая просьба. У меня есть... друг. Близкий друг. Тоже Дэвид. Мы с ним… живем вместе. И я хочу, чтобы он меня немного приревновал. Как ты смотришь на то, чтобы разыграть небольшую комедию? — Миннс давно знал о любви Фредди к разным театральным эффектам. — Какую? Объясни. — Ты не согласишься как-нибудь приехать ко мне и сделать вид, что мы с тобой… ну, ты понимаешь? У каждого из нас бывают случайные интрижки, мы с Дэвидом оба закрываем на это глаза, но тут… он просто охренеет! У меня большая комната. Переночуешь, а с меня вкусный завтрак. А хочешь, я лимузин возьму? Чтобы он вообще с ума сошел. Фредди весь просиял — это было именно то, что ему нужно! — Миннси, а давай прямо сейчас! Будет весело! — На радостях Фредди приобнял приятеля и подмигнул ему. — Только сперва зайдем к Риду, попрощаемся. Обнимаясь за талии, Фредди и Дэвид зашли в кабинет, где обосновался Рид со своей компанией. Тут пир шел полным ходом. — О, Фредди! Мы вас уже заждались. — Рид осекся. — А где Роджер? — Извини, Джон. Не уследил. Роджер так напился, что мы с Брайаном его еле до такси доволокли. И я не останусь. Видишь ли, Миннси пригласил меня на приватную вечеринку. Он, я и шампанское «Кристалл» — я не могу отказать! — Фредди одарил его сладкой улыбкой. — Ну, мы пошли. Еще раз извини, дорогой.***
Пока Фредди собирался (заодно он прихватил вещи Роджера вместе с его дисками), Миннс уже выпросил у кого-то из знакомых студийных шишек лимузин «Даймлер» со штатным шофером. — Поехали, Фредди! Вот бли-ин! Эванс, готовься, ты сейчас упадешь! — Он весело заржал, открывая лакированную дверцу «Даймлера», дожидавшегося их у входа. На капоте красовалась надпись: «Королева Мэри», как будто это был не автомобиль, а настоящий морской лайнер. Надпись заставила Фредди на миг посмурнеть. Насколько эффектным получится зрелище, Фредди осознал, когда «Королева Мэри» свернула на Вертер-Роуд. По обеим сторонам узенькой улочки горели окна типовых двухэтажных домов, стоящих так плотно, что в темноте невозможно было различить, где заканчивается один и начинается другой. Хотя Патни — далеко не самый бедный из лондонских районов, здешние жители не разъезжают на лимузинах ежедневно. В дороге настроение Дэвида только улучшилось. Он был почти счастлив. Недавно он выпивал на элитарной вечеринке, а теперь — глядите-ка! — на шикарном лимузине везет к себе домой яркого и симпатичного лидера одной из самых модных британских рок-групп! И неважно, что это — пыль в глаза. Главное — то, что на поверхности. То, что видно всем. — Дэйв, знакомься, это мой приятель, Фредди. Он — Королева. Фредди, это Дэвид Эванс. Проходи, располагайся. Чай будешь? Худощавый и небритый Эванс стоял в проеме кухонной двери и удивленно наблюдал за явлением Королевы в трущебы. Фредди в своем полушубке из чернобурки, на каблуках и с макияжем, который так и не удосужился смыть, вплыл в тесную кухню, заставив Эванса посторониться. Гулять так гулять! Если уж ему выпала главная роль в этом балагане, следовало отыграть ее по всем правилам. — Миннси, можно мне «Эрл Грей» с молоком? Спасибо! — Фредди уселся на табурет, эффектно закинув ногу на ногу, и внимательно посмотрел в карие глаза Эванса. — Чего ты на меня уставился? — Эм... в каком смысле ты — королева? — Сосед Миннса с трудом открыл рот, немного придя в себя от шока, что доставило Фредди огромное удовольствие. Тот прыснул со смеху. — Да вовсе не в том, дорогой! Ты радио часто слушаешь? Про группу «Queen» слыхал? — Фредди прищурил глаза и всплеснул руками — манерная Королева вышла на подмостки и приковала внимание публики к себе. — «Killer Queen»? — наконец припомнил Эванс, тараща глаза. — Да, дорогуша, именно так! Видишь, Миннси, он тоже в курсе! А про «BoRhap» ты ему уже рассказал? У нас выходит новый альбом. Уверяю тебя, это будет бомба! Миннси, ну что ты стоишь столбом? Я же чай просил! Показывай, где у тебя что, раз пригласил с ночевкой. Ты... э-э... Дэвид, правильно? Ты же не будешь против, Дэвид, если мы уединимся с Миннси? Ты уж извини, если будет шумно. Я очень страстный. Позвякивая серебряными браслетами, Фредди взлетел по лестнице на второй этаж, где располагались обе спальни, и послал Эвансу воздушный поцелуй. Дальнейшие события разворачивались очень быстро. — Миннси, давай быстренько изобразим бурную страсть, и я лягу, — шепнул Фредди, скидывая шубу. — А то устал смертельно. Миннс разложил диван. Они сели рядом и, прихлебывая чай, начали имитировать любовный экстаз. Фредди очень натурально постанывал и поскуливал, а Дэвид громким шепотом говорил какие-то пошлости. Потом они поскрипели диваном, постонали в голос, едва сдерживая приступ гомерического хохота, и Фредди, наконец-то избавившись от тесного атласного костюма, в котором пару часов назад скакал по сцене, тотчас рухнул в сон. Наутро Миннси с довольным видом сообщил, что Эванс, «аж зеленый от зависти», только и делает, что расспрашивает его о Фредди и о сегодняшней ночи. Фредди торжественно прошествовал в ванную, где долго и с наслаждением плескался, опустошив весь запас горячей воды в бойлере. Затем томно похлопал глазками Эвансу, собрал манатки и, попросив Миннса: «Дорогуша, вызови мне такси!», отбыл из расположения двух богемных геев с чувством глубокого удовлетворения. Спонтанная интрига полностью удалась! Оставалось предупредить Роджера, что Рид положил на него глаз. Задача была не такой уж простой. Тот мог отнестись к предупреждению легкомысленно, а последнее, чего хотел бы Фредди для Роджа, — роль одноразового приключения или любимой игрушки Рида. Есть люди, которые в состоянии опьянения впадают в агрессию, становятся неуправляемыми. Кто-то болтает без умолку, кто-то начинает вести себя развязно. Роджера по пьяни можно было развести на многое — взять на слабо, поманить соблазнительными обещаниями. В подпитии Родж не раздражал, а напротив, становился душой компании, превращаясь в совершенно очаровательного и сексуально раскрепощенного мальчика. Обнажалась вся его суть — веселый и ласковый до неприличия, он привлекал окружающих, но при этом его здравомыслие и цинизм пропадали, он оставался полностью беззащитным. Фредди заскочил к себе на Холланд-Роуд всего на минутку — переодеться и оставить ненужные вещи. Было ранее утро. Первые солнечные лучи несмело заигрывали с бахромой занавесок, которые Мэри заботливо забрала из старой квартиры. Их первая совместно нажитая собственность… Мэри спала на неразобранном диване — похоже, она не ждала, что он вернется раньше утра. Фредди не отказал себе в удовольствии постоять немного на пороге и полюбоваться мягкими линиями ее спящего лица, не замечая Джерри и Тома, которые надменно расхаживали вокруг, обметая хвостами его щиколотки. Сердце наполнилось нежностью и облегчением. Мэри казалась ему вечно юной Титанией, сладко дремлющей среди листвы и цветов. Забавно. Они вместе уже шестой год, а в его мыслях она по-прежнему оставалась Королевой эльфов. Он и сам не заметил, как оказался рядом, припав губами к белому плечу и осторожно поправил кружевную лямку ночной сорочки. Ее кожа была горячей. Глупая… она до сих пор не сознает, как много значит для него. Как бы далеко его ни заносило, все в порядке, пока дома дожидается Мэри — воплощение простоты и уюта. Он боялся даже представить, что будет делать, если когда-нибудь лишится этого надежного якоря. Мэри шевельнулась и слабо разлепила глаза. От Фредди исходил уличный холод и приторно пахло дорогой выпивкой. Он слегка улыбнулся, приложив палец к губам. — Еще рано, дорогая. Спи… — Где ты был всю ночь? — сонно пробормотала она. — Смешная история. Я потом тебе расскажу. Мне надо бежать, хочу отвезти Роджеру его вещи, а то вчера он так хорошо набрался, что уехал, даже не переодевшись. Воспользовавшись этим благовидным предлогом, Фредди быстро сгреб сумку с вещичками и дисками Роджа и стремглав рванул за дверь. В такси он думал только о предстоящем разговоре. Как донести до сорвиголового товарища всю щекотливость ситуации? Чтобы при первом же намеке на сближение со стороны Рида Роджер не послал нахуй менеджера, только что вложившего в них громадные деньги, не дал ему в морду и уж точно не соглашался на его посулы. А в том, что таковые еще будут, Фредди не сомневался. История с деньгами на машину весьма показательна. Мало ли можно наобещать молоденькому сексуальному парню за такую малость, как возможность самому сделать ему минет! Доставить удовольствие и при этом не остаться в долгу. Вот только за любые удовольствия приходится расплачиваться — уж в этом-то Фредди успел убедиться. Он так и не придумал, с чего начать разговор, когда позвонил в дверь съемной квартирки Роджера в Ричмонде. Звонить пришлось долго. Уже испугавшись, что Роджа нет дома (хрен знает, как этот балбес вчера доехал), Фредди собрался было разбудить соседей и расспросить у них, что да как. И тут дверь пришла в движение, и на пороге нарисовался Роджер — бледный, всклокоченный, в мокрой футболке. Душераздирающая картина. — Блять, Фред, чего ты так трезвонишь? Мне и без того хуево, — белыми губами прошептал он и вдруг начал заваливаться прямо на незваного гостя.