«Никто не знает, каково это,
Испытывать чувства, которые испытываю я.
И в этом я виню тебя!
Никто не прилагает столько усилий,
Чтобы сдерживать собственную злость.
Зато ни моя боль, ни страдания
Не показываются наружу».
Limp Bizkit — Behind Blue Eyes
В тёмной холодной комнате слышалось только ненавязчивое прерывистое дыхание Убы, которая чувствовала настроение своего хозяина, а потому не бегала и не приносила Орьяну игрушки, как прежде, а лишь тихонько сопела, прислонившись к руке Акселя. Парень машинально поглаживал её по пушистой спине, не ощущая ладонью привычной мягкости. Аксель невидящим взглядом смотрел на дисплей мобильного, лежащего на прикроватной тумбе. Ни одного пропущенного звонка. Ни одного нового сообщения. Ни капли веры в то, что он ничего не испортил. «Я не буду это обсуждать. Тем более с тобой».***
— Давай выпьем? — Максанс уткнулся головой в плечо Жюли. — Ты будешь со мной, а, значит, сможешь контролировать в случае чего. — Что это ты вдруг? — девушка вопросительно подняла бровь и погладила Дане-Фовеля по голове. — Что-то случилось? — Я уже не могу выпить со своей девушкой? — спросил Макс. Последнее словосочетание, такое привычное и прежде согревающее своей теплотой, сейчас показалось парню каким-то неправильным. Несуществующим. Режущим слух. В груди снова загорелся костёр вины. Вот она — его любимая девушка — сидит рядом, держит его руку и смотрит на него, и её взгляд полон беспокойства. Но, несмотря на это, сама она не потеряла ни крупицы блеска. Жюли слабо улыбалась, чуть опустив подкрашенные ресницы, в своей привычной манере откидывала мягкие тёмные волосы назад, открывая тонкие бледные плечи. Что бы ни происходило, она никогда не переставала сиять. Но Максансу словно закрыли глаза повязкой. — Ладно, давай выпьем, — Жюли снова улыбнулась. — Мы давно не проводили время вместе. Последняя фраза девушки лишь подкинула дров в пламя самоосуждения Дане-Фовеля.***
Этот вечер, казалось бы, не должен был отличаться от всех прочих. Ему предназначалось, как и любому другому, обдувать прохладным ветром случайных зевак, снующих по узким парижским улочкам; скрывать от глаз случайных влюблённых, познающих друг друга в переулках домов; разрывать перепонки домочадцев, по рассеянности забывших закрыть окна, звонкими ариями уличных котов и цикад, играющих на маракасах. Так было всегда и так должно было быть сегодня. Однако это «сегодня» казалось оглушающе тихим. Каштановые волосы Акселя, и без того непослушные, под мелкой моросью дождя слегка завились и отяжелели. Старые кеды кое-где пропускали воду, отчего намокли ноги, а влажная толстовка под порывами ветра больше не согревала, а только заставляла всё больше напрягать челюсть, чтобы не стучали зубы. В ледяной руке — мобильный телефон, на который до сих пор не пришло ни одного сообщения. За голубыми глазами зияла пустота. Орьян направлялся к другу. К единственному человеку, который в этот непростой период мог помочь ему разобрать весь сор, припорошивший душу, измученную шёпотом ненависти к самому себе. Аксель намеревался рассказать ему всё. Сказать вслух то, о чём было страшно думать.***
Максанс не раздумывал, в какой бар пойти. Несмотря на присутствие Жюли и его же собственные слова, что она сможет его контролировать, Дане-Фовель направлялся туда с одной-единственной целью — напиться до беспамятства. Перед приездом девушки Макс выкурил очередной косяк. Жюли, безусловно, заметила изменения в своём любимом человеке, но не проронила ни слова. «Ты… снова курил, да? Ты же знаешь, не нужно так делать». «Да что ты говоришь! И интересно, из-за чего же? Слал меня нахуй на протяжении недели, а теперь проявляешь заботу? Спасибо, мне нотаций и от Жюли хватает». Максанс посмотрел на свою девушку. Она, заметив его взгляд, улыбнулась и отпила из своего бокала. Дане-Фовель опустил глаза и сделал то же самое. «Горько…» Но сейчас никак не сравнимо с горечью души его самого.***
— Давненько ты мне не звонил, чувак, — протянул Эмиль — лучший друг Акселя, с которым он не связывался почти месяц. — Съёмки сериала действительно забирают всё твоё время, хех. В квартире Эмиля было очень много света. Повсюду горели лампы. Сияние слепило уставшие глаза. Глаза, уставшие от соли. — Да, наверное. Извини, — Аксель опустил взгляд, мимолётно скользнувший по всё ещё безнадёжно молчавшему телефону. — Как дела? Аксель тяжело вздохнул и сомкнул ресницы. Этому вечеру предстояло быть очень долгим.***
По бару был разлит вязкий полумрак. Жюли больше не пила, а лишь наблюдала за Максансом. Тот, ещё не сильно захмелевший, в свою очередь, рассматривал посетителей этого заведения. Здешний контингент был поистине разнообразным. Толстые и тонкие, высокие и низкие, вылизанная офисная элита и рядовой планктон — все были настолько разрозненными, но такими одинаковыми в глазах Дане-Фовеля. Такими серыми и в своём кипевшем шуме безжизненными. Парень перевёл взгляд на Жюли. Девушка, вероятно, всё так же сияла. И, нет, на глазах Макса всё же не было повязки. Глаза Максанса уже привыкли к иному блеску. Вдруг краем глаза парень заметил какое-то движение за ближайшим от бара столиком. Он был сокрыт в темноте, поэтому разглядеть сидевших там не представлялось возможным. Человек опустился рядом с Максом на барный стул и похлопал его по плечу. Когда Дане-Фовель смог сфокусировать на нём взгляд, лёгкие сжались в холодном испуге. — Привет, Макс, — губы мужчины добродушно растянулись в леденящей кровь улыбке. — А ты стал ещё красивее с нашей последней встречи. Максанс замер, глаза заволокло отвратительной бледно-бордовой пеленой страха и злости. Руки парня непроизвольно сжались в кулаки.Это он.
«Приподними слегка рубашку. Замечательно…»Это всё из-за него.
«Хм… Не видно пресс, можешь приспустить слегка брюки?»Это он виноват в том, что я позвонил Акселю в тот день.
«Не хочешь их снять?..»***
— В общем… Кажется, я влюбился в Максанса.***
— Сукин сын! Жюли не успела среагировать, как Максанс вскочил со своего места и, встряхнув фотографа за грудки, со всей силы оттолкнул его от себя. Тот, пошатнувшись, упал на каменный пол затихшего бара. Девушка испуганно ахнула и вцепилась в спину Дане-Фовеля, пытаясь помешать тому ударить мужчину. Но парень и не собирался этого делать. «Я не буду это обсуждать. Тем более с тобой». — Да как ты смеешь подходить ко мне после того, что ты сделал? — кричал Макс. — Думаешь, я забыл? Думаешь, я простил? Да пошёл ты! Пошёл ты, мать твою! — Жюли сильнее стиснула его плечи. — Не подходи ко мне, ты понял? Держись от меня подальше, чёртов извращенец! Вали, блять! Вали! Мужчина, явно не ожидавший чего-то подобного, машинально отполз чуть дальше. Мотнув головой, он поднялся с пола и, спешно отряхнувшись, осмотрелся — к нему были прикованы все глаза в баре, слышался взволнованный шёпот. Одарив Максанса напоследок недовольным взглядом, фотограф, стараясь выглядеть гордым победителем, развернулся на каблуках и направился к выходу. Макс обессиленно опустился на барный стул. Жюли села рядом и заглянула парню в глаза. — О чём ты говорил? Ты ведь сказал мне, что в тот раз ничего не было, — зашептала она. Дане-Фовель устало выдохнул. Его передёрнуло. — Я… соврал.***
Воздух клубился белым дымком от дыхания Акселя. Парень в очередной раз сжал в руках телефон и посмотрел на часы в углу ледяного дисплея. Половина второго ночи. Орьян ощутил ноющее дежавю. Он не забывал ни на минуту ту ночь, когда Максанс, безутешно плачущий, позвонил ему в это же самое время и попросил приехать к нему. Аксель не забывал ни на минуту, и сейчас, стоя под дождём фонарного света, он одновременно ждал того самого звонка, и в то же самое время так боялся услышать любимый, но дрожащий от боли голос. «Почему ты решил, что он ничего к тебе не чувствует? — вспыхнули в сознании слова Эмиля. — Почему ты уверен, что сейчас ему легче, чем тебе? Наличие у него девушки только прибавляет ему душевных терзаний. Плюс к этому, он же так и не сказал тебе, что именно так расстроило его в прошлый раз». Аксель закрыл глаза. Больше всего на свете он сейчас хотел увидеть родное лицо, серо-голубые сияющие глаза и услышать, как бархатный голос заверил бы его, что всё хорошо.***
— Я никуда не поеду, я остаюсь здесь! — кричал Максанс. — Ты слишком много выпил, — уговаривала его Жюли, пытаясь поднять его с места. — Ты же сам говорил, что я должна следить за тобой. Ну же, пойдём. — Я никогда такого не говорил, — отмахнулся парень. — Я разрешил тебе контролировать меня только сегодня. Но ты не смогла, кстати. Я умудрился напиться, хотя ты сидела под боком. Это ты называешь контролем? — Ты думаешь, я не вижу, что у тебя что-то случилось? — девушка тоже стала повышать голос. — Поэтому сегодня я позволила тебе делать то, что ты хотел. — «Позволила»? Да чт… — Но я была уверена, что смогу без проблем отправить тебя домой! — Какая предусмотрительная, — протянул Дане-Фовель. — Но я остаюсь. Точка.***
Руки Акселя затряслись, когда он услышал звонок собственного мобильного. Уба недовольно гавкнула и спрыгнула с кровати. Орьян немедленно посмотрел на экран телефона, надеясь увидеть знакомый номер. Но он ошибся. Звонил кто-то неизвестный. Раздосадованный Аксель поднял трубку. — Да? — Извини за беспокойство, Аксель, — послышался женский голос. — Это Жюли. Парень сел на кровати. «Жюли? Но почему? Неужели с Максом что-то случилось?» — Я уговорила Макса позвонить одному из его друзей, но он оставил телефон дома, — затараторила девушка. — Твой номер был единственным, который он знал наизусть… Сердце Акселя пропустило удар. Он глупо кивнул, совершенно забыв, что собеседник не мог его увидеть. «Наизусть». — В общем, — продолжала Жюли, — Мы сейчас в баре ***. Макс переборщил с алкоголем. Я… не могу уговорить его поехать домой. Но, может быть, ты сможешь? Я пойму, если ты откажешься, но… — Всё нормально. Я приеду.***
Аксель прибыл в нужное место спустя пятнадцать минут. Припарковав байк, парень чуть ли не бегом поспешил в сторону главного входа. «Что я должен сказать Максансу? Как он отреагирует, когда увидит меня? Он разозлится?» — крутилось в голове, пока Орьян искал глазами знакомые лица. Наконец, парень встретился взглядом с Жюли, которая стояла у барной стойки. Рядом с ней, спиной ко входу, сидел Макс, опустив голову на руки. Аксель приблизился к девушке. — Что от меня требуется? — спросил он. Максанс, услышав знакомый голос, медленно обернулся. Его взгляд едва ли фокусировался на Акселе, Дане-Фовель выглядел так, будто не узнавал его. Но спустя пару ударов сердца Максанс расплылся в улыбке. Аксель молчал, не в силах собрать слова в предложения. Хотелось так много сказать, но парень понимал, что в текущем состоянии Макса в этом не было смысла. — Аксель! — воскликнул парень и вскочил со своего места, по пути чуть не опрокинув стакан с барной стойки. — Ты правда приехал! Не успел Орьян сделать и крохотного вздоха, как Дане-Фовель неожиданно прижался к нему, обхватив его шею руками. В нос ударил резкий запах спиртного. Аксель слегка опешил, но его руки сами по себе сомкнулись за спиной парня. Максанс в ответ чуть отстранился и, склонив голову, уткнулся лбом в висок Орьяна. — Блять, прости меня, Аксель! — заплетавшимся языком проговорил Макс. — Я такой придурок, это из-за меня мы с тобой поругались. Мне не надо было срываться, я эгоист, я идиот, я… — Не нужно, я всё понимаю, — покачал головой Орьян. — На самом деле это я виноват, мне не стоило говорить всех тех обидных слов. Прости меня. Максанс не стал ничего отвечать, только часто закивал головой и снова прижался к парню. Аксель чуть повернул голову и обратился к Жюли: — Я заберу его. — Я думала, ты поможешь мне доставить его домой. Или ко мне, — удивлённо произнесла девушка. — Не вижу проблемы в том, чтобы он переночевал у меня, — ответил Орьян и начал двигаться к выходу. Максанс не отставал ни на шаг, решительно отказываясь расцеплять свои руки. — Не волнуйся, такое уже было как-то раз. Я позабочусь о нём. — Но… — Серьёзно, почему ты против? — обернувшись, спросил парень, вероятно, грубее, чем следовало бы. Но почему-то ему казалось, что в сложившейся ситуации он имел на это полное право. — Я заберу его, — повторил он и поспешил выйти из бара. По пути домой Аксель не волновался о том, что Максанс не удержится позади него на сиденье байка. Ведь Дане-Фовель вцепился в него так крепко, что, казалось, отныне никогда не отпустит.