***
Дороро даже не знала, что и сказать. Стоило ей немножечко проспать, как все совершенно точно вышло из-под контроля. — Эм, ну… Вышло неплохо. Хяккимару нахмурил брови и отвернулся от тарелки с углем, которая сиротливо стояла на самом краю обеденного стола. Казалось, он был полностью уверен в рецепте разогрева пищи. Он неоднократно слышал, как это делал его папа! Просто открываешь маленькую дверцу и ставишь посуду внутрь, параллельно повернуть ручку управления в течении семи секунд. Это же так невероятно просто, но этим утром явно удача была совсем не на стороне юноши. Запах горелого разочаровывал. Тук-тук. «Ложь.» — Серьезно, оно не успело задымиться и перерасти в пожар, — девочка как-то нервно усмехнулась, переворачивая тарелку. Горелый рис не отпал. — Это чудо, но не думаю, что кому-то стоит об этом знать. Впрочем, как ты смотришь на то, чтобы позавтракать какой-нибудь очень вредной едой? Хяккимару промолчал, будучи отвлеченный своими важными мыслями. Он словно был здесь, но и не здесь вовсе. Застыл на месте, как изваяние и все принюхивался. Дороро опустила голову и посмотрела на грязные ноги. Прошлой ночью она прямо босиком покинула комнату, марая стопы землей. «Странный запах.» — Горелое пахнет весьма неприятно, да, — неловко промямлила девочка, отводя взгляд. — Слушай, раз рис накрылся на приготовление новой порции уйдет много времени… Ну, может перехватим кое-что по дороге? Хяккимару молча уставился на Дороро немигающим взглядом. Он смотрел так, словно все знает. — Я куплю тебе такояки… Дважды повторять не пришлось. Девочка облегченно выдохнула, когда юноша поковылял в сторону своей обители. Все это напоминало шпионский триллер средней руки. Таинственный дом, странная школа и один ребенок с искалеченной судьбой. Дороро попивала прохладный лимонад, когда старший братец с особым удовольствием поедал белые рисовые шарики с начинкой. — Слушай, можно вопрос? — неожиданно спросила девочка. — Ты не знаешь, где у нас находится телефон дома? Типо, все может быть и мне нужно знать, как связаться с… — внутри что-то похолодело. — С господином Джукаем… Хяккимару заметил, что девичий голос уж как-то странно дрогнул. В его голову постепенно начали закрадываться подозрения. Впрочем, сотового телефона в доме никогда не было. Был лишь какой-то старый, громоздкий какой-то и с забавным витым проводом. Когда юноша был чуточку младше, он часто накручивал этот провод на палец протеза. Раньше это казалось очень забавным. Но при этом Хяккимару пожал плечами, утаивая правду. «И зачем ей телефон?» «И вправду, это становится все более и более подозрительным…»***
Досуг в выходные дни представлял из себя комплекс различных мероприятий, медленно вгоняющих Дороро в состояние сильной моральной подавленности. Телевизора в этом доме не было, как и компьютера. Из развлечений были лишь многочисленные книжки без картинок, настольные игры прошлой эпохи и старенькое радио в комнате Хяккимару. — Так ты не против, что я пока у тебя сижу? — поинтересовалась Дороро, проматывая радиостанции. Хяккимару буднично промолчал, валяясь на кровати. Раньше в такие дни он без дела слонялся по дому, коротая время разнообразными размышлениями или прослушивая одну и ту же волну. Конечно парень слышал, что в мире кроме радио есть и другие развлекательные машины, например, существует такая штука, как телевизор. Он вроде и картинки способен воспроизводить, со звуком. Но папа говорил, что это вредно. Портит зрение (словно есть, что еще там портить), слух и разжевывает мозг, превращая его в жидкую кашицу. Оставалось только радио, вечно настроенное на волну разных интеллектуальных передач. Не сказать, что они были действительно интересными и полезными, но все же… Размышления юноши прервала странная мелодия. Веселая, бодрая. Подобная музыка слышалась неподалеку от оживленных улиц города. — Кстати, я говорила, что мне нравятся западные исполнители? В какой-то момент матрас прогибается под вторым телом. Дороро устроилась на второй половине кровати, закинув ногу за ногу. Впервые за столь долгое время ей хотелось молчать, вслушиваясь в записи различных зарубежных концертов. Красивая музыка, необычная, не для всех. «Эй, может хочешь послушать?». Хяккимару вспомнил, как Мио однажды вставила в его ухо что-то странное. Маленькое, круглое и с проводом. Вроде это устройство называлось наушником и музыка из него доносилась настолько громко, но и так тихо одновременно. Сердце неприятно сжалось. — М-мио? Он дернулся, когда сводная сестра произнесла имя знакомой девушки. Спустя мгновение Хяккимару ощутил соленую дорожку на своей щеке. Неужели он заплакал? Опять…