Kore wa ookina himitsu desu ka?

Асами Орихара — Асами, ты уже вернулась? — из кухни донесся голос бабушки. Вскоре она сама вышла встретить Асами. Она надела фартук поверх домашнего кимоно, а ее руки покрывал толстый слой муки. — Да, бабушка, как видишь, — вздохнула Асами, начав разуваться. — Подожди, не разувайся, — остановила её бабушка. — Не могла бы ты сходить в магазин? Я готовлю данго, и мне нужна мука. Солнце уже не так высоко, как днем. — Без проблем, — кивнула головой Асами, повесив сумку на вешалку. — Спасибо, Асами-тян. Возьми деньги в кошельке, у меня руки грязные, — она вернулась на кухню. Вместе с деньгами Асами взяла и телефон — на всякий случай. Она завязала волосы в хвост, немного покрасовалась перед зеркалом и вышла из дома. Вокруг было пусто. Асами удивляла пустота этого места: такой маленький городок — и такой удивительно нелюдимый. Ей казалось, что все будет иначе. На улицах сидят старушки и говорят о разном, а вокруг бегают дети. Она думала, что будет шумно. В следующую секунду Асами почувствовала, что теряет равновесие. Кто-то намотал её волосы на кулак и со всей силы дернул в сторону проулка. Так быстро и так незаметно. Кто-то воспользовался пустотой улицы и затаскивал её в узкий проход между домов. Сердце снова принялось выстукивать ставший знакомым ритм паники. Асами закричала и вцепилась ногтями в руку, крепко держащую её. Она рухнула на колени, поморщившись от боли, лишь бы помешать собственному похищению. Всё было зря — её уже затащили в проулок. Она вцепилась в ноги незнакомца, пытаясь повалить его на землю, но только получила подзатыльник. У похитителя были длинные и тонкие ноги в туфлях на высоком каблуке. Так это была женщина? Что за чудовищная сила у нее в руках? Похитительница потянула Асами вверх за волосы, призывая встать. — Если ты не заткнешься прямо сейчас или сделаешь хоть одно резкое движение, я выстрелю, можешь не сомневаться, — приказал ей чей-то низкий и бархатистый голос. Асами обернулась и с неприятным удивлением обнаружила перед собой Пакуноду-прогулявшую-последний-год. — Что тебе нужно? — Асами затихла — в руке Пакунода держала револьвер, который не был похож на игрушечный. — У меня к тебе несколько вопросов. И лучше бы тебе не увиливать от ответов, — ее рука переместилась с волос на шею Асами. Она не душила, но, казалось, готова сомкнуться мертвой хваткой в любой момент. — Хорошо, — она нервно сглотнула. — Это ведь ты та девчонка, что пудрила мозги Фейтану год назад? — спросила она, прислоняя дуло прямо к виску Асами. Её лицо не было злым или недовольным. Пакунода угрожала ей, совершенно никак не изменившись в лице, и уж лучше бы она злилась. — Клянусь, это не я. Год назад я жила в Сидзуоке, — Асами почувствовала, как кровь отхлынула от лица, словно убираясь прочь от оружия. Револьвер был холодным, прямо как страх, завязывающий её кишки в тугой узел. — Ты приезжала в Минамититу за последние пару лет? — Я навещала бабушку, приезжала всего на пару дней. Пожалуйста, я говорю правду… — в глазах защипало, а губы сжались в тугую полоску. Но Пакуноду её ответ, кажется, устроил. — Что ты знаешь о Мисаки? — продолжила допрашивать она. — Я ничего не знаю. Только то, что она похожа на меня, клянусь, ничего больше, — в проулке ничего, кроме старых досок, прислоненных к стене. Никого рядом нет. Прямо перед глазами у Асами разрез её блузки — взгляд девать некуда. — Ты имеешь отношение к смерти Увогина, Боноленова и Кортопи? — Я не знаю, о ком ты. Пожалуйста, убери его… — Ты имеешь отношение к моему отравлению? — Тебя отравили? — Вопросы здесь задаю я, — дуло револьвера вжалось в висок, заставляя Асами повернуть голову. Пальцы на шее начали сжиматься. — Пожалуйста, прекрати, — просипела Асами. — Я ничего не знаю об отравлении. — Слушай меня. Повторять не буду — оставь Фейтана в покое. — Я к нему и не пристаю — он сам мне пишет. Сам уделяет внимание, сам навещает меня. Я не заставляю его делать нечто подобное, — воскликнула Асами, глотая слезы. — Значит, сделай все, чтобы он отстал от тебя. Все, что угодно: отшей его, начни встречаться с другим, меня не волнует. Все, лишь бы он забыл о тебе думать. — Мне страшно! — в отчаянии закричала она. — А что если… — Мне насрать, как отреагирует Фейтан. Мне важен результат. А если ты этого не сделаешь — пеняй на себя. У тебя есть время до пятницы. Если к этому времени ты ничего не предпримешь, скорее всего, одна из этих пуль окажется у тебя в голове, и Фейтан перестанет думать о тебе, потому что ты будешь мертва. — Хорошо-хорошо, — пробормотала Асами, сглотнув. Она подумала о Курапике: о том, как покраснело бы его лицо, предложи она ему… Нет, глупости какие! — Еще один вопрос, — Пакунода, наконец, убрала руку с шеи и подняла лицо Асами за подбородок. Это заставило её нервно сглотнуть. Ох, хоть бы причина была в том, что ей не нравится, когда кто-то пялится на её грудь… — Кто такой Курапика Курута? Как она узнала? Она ведь не читает мысли, нет же? — Курута — наш одноклассник. Мы просто… учимся вместе, разве нет? — Курапика лежит в постели, его грудь мерно поднимается и опускается. Глаза Курапики горят алым, словно два рубина. Курапика смеется над её шуткой за обедом… — Лжешь, — щека загорелась болью от пощечины. Пакунода встряхнула её, приложив затылком о стену. Рука снова вцепилась в шею, перекрывая ей доступ к кислороду. — Твои воспоминания говорят о другом. Последний выживший? — Всё не так… — воскликнула Асами и Пакунода снова ударила её о стену. Судя по всему, оправдания ей не понравились. — Лучше говори, я же буду стрелять, — холодно приказала она, цедя каждое слово. — Но я ничего не знаю! — Ответ неверный, — она снова впечатала револьвер ей в висок. Асами сжалась и закрыла глаза, готовясь к выстрелу. Сейчас она умрет. Её мозги разметает по этой стене и по проулку. Всё зальет кровью. Бабушка, наверняка, с ума сойдет от горя. А Курапика? Будет ли он грустить о ней? Что-то грохнулось. — Советую тебе убрать от нее руки, — раздался за спиной у Пакуноды чей-то холодный голос, — Иначе вовсе без них останешься. Асами открыла глаза. Перед ней все так же стояла Пакунода, однако револьвер она выронила, а хватку на шее ослабила. Её тело было обмотано не пойми откуда взявшимися цепями. Кажется, она не могла даже пошевелиться. За ней кто-то стоял. Разглядеть спасителя во всех деталях было довольно сложно: Асами уловила только то, что это была женщина с пепельными волосами и повязками на руках. — Отпусти её, Пакунода, — холодно приказала её спасительница. Та разжала руку и Асами, наконец, вздохнула полной грудью. Она где-то слышала этот голос, возможно, не единожды. Лицо спасительницы было скрыто: было видно только торчащий из-под копны волос и круглых очков острый кончик носа и тонкие губы. Асами безмолвно осела на землю, пытаясь совладать с эмоциями. Голова гудела, словно в затылке появилась трещина. — Что тебе от меня нужно? — довольно холодно поинтересовалась Пакунода. Всем бы её хладнокровие в таких-то ситуациях. — Тебе не кажется грубым влезать в чужие разговоры? — А тебе не кажется грубым бить тех, кто слабее тебя? — незнакомка была не на шутку раздражена ответом. Цепи начали сжиматься, словно живые. — Я советую тебе свалить отсюда, — высокомерно ответила Пакунода. — Иначе я буду стрелять. — Я достаточно крепко тебя держу, чтобы ты даже вдохнуть полной грудью не могла. Эта цепь обладает свойством удерживать скованного в состоянии зецу. Попробуй вырваться, если силенок хватит. — Хорошо, я повторюсь. Что тебе от меня нужно? — В первую очередь, чтобы ты убрала руки от Орихары, — девушка показала пальцем в сторону Асами. Удивительно, цепь шла от среднего пальца, натянутая, словно её собственные нервы. Она не была спецом в физике, но цепь, кажется, слегка нарушает её законы. — А еще у меня есть к тебе личного рода разговор. Асами попробовала встать на ноги, но они отказали ей в этом несложном действии. Её повело и она вернулась в сидячее положение. В глазах потемнело и начало неприятно клонить в сон и Асами прислонилась к освежающе-холодной стене. — Не хочешь убрать свои цепи? — Не хочу. У тебя вроде рот не заткнут, говорить ничего не мешает… — девушка вышла из-за спины Пакуноды и встала рядом. Теперь у них появилась возможность прожигать друг друга гневными взглядами. Асами посмотрела на них еще немного и её замутило. Пакунода — Не слишком ли ты груба для девчонки? — спросила Пакунода, нагло ухмыляясь. Нужно изо всех сил сохранять спокойствие. Не сообщать никому из труппы истинной цели своей вечерней прогулки определенно было ошибкой, но, может, еще не все потеряно. Бывали ситуации и похуже. — Ты ошибаешься, — девчонка сняла с себя парик и теперь узнать человека перед ней стало намного проще. Курапика Курута. Его лицо было украшено синяками и царапинами после дневных побоев, а что там под очками и подумать страшно. — Ты? Пришел отомстить за сегодня? — в ее голосе звучала насмешка, что явно не понравилось Курапике. Вскоре Паку стало совсем тесно. — Можешь называть это как угодно. Но сейчас ты внимательно будешь меня слушать, — он приблизился к Пакуноде и заглянул в ее глаза. — Отвечай на каждый из моих вопросов коротко и информативно. — А если у меня появятся вопросы? — конец цепи, обвивший ее руку, затянулся настолько туго, что послышался хруст. У Пакуноды не дрогнул ни один мускул на лице, что стоило ей определенных усилий. Главное не начать паниковать. Ей ничего серьезного не угрожает. — Ты еще не поняла? Сейчас я задаю вопросы. Первый вопрос: что тебе понадобилось от Орихары? — Эта девчонка, — Пакунода махнула головой в её сторону. Лицо Орихары посерело и она, кажется, готовилась грохнуться в обморок. — Слишком во многие места лезет, а стоило бы сидеть на жопе ровно. — Второй вопрос: во время вашего разговора ты упомянула меня и некоторые факты, которые непосредственно меня касаются. Ты умеешь читать мысли? — Умею. — Значит, это твоя нэн-способность? — Пакунода кивнула головой, — Опасно. Тогда это совсем другой разговор. Я наложу цепь нэн на твое сердце и поставлю два условия. Ты можешь отказаться выполнять их, но тогда ты умрешь. Если нарушишь хоть одно — умрешь. Согласна? — Что за условия? — спросила она и закусила губу от боли. На мгновение между грудей скользнула металлическая цепь и исчезла внутри её тела. — Первое условие: тебе запрещено использовать нэн. — Какое второе условие? — нетерпеливо поинтересовалась она. Этот ублюдок подловил её… — Второе условие: что бы ты не узнала обо мне от Орихары или из любых других источников, ты будешь молчать об этом, и никто из «Пауков» об этом не узнает. Если ты передашь эту информацию любым из способов: письменным, устным, намеками, жестами, пантомимой или с помощью нэн — ты умрешь. Иными словами — ты не можешь рассказать ничего обо мне никаким из способов, если хочешь жить. Попытаешься убить меня — тоже умрешь. — Это все? — выплюнула Пакунода. Спокойствие. Кажется, Курута не собирается убивать её. А это значит, у неё есть куча возможностей… — Еще не все. Небольшое предупреждение уже лично от меня. Если ты ещё раз хоть пальцем тронешь Орихару — мы снова встретимся. И трещиной в кости ты не обойдешься, это я тебе обещаю. — Неужели ты влюбился, Курута? — с насмешкой спросила Пакунода. Цепи начинали ослабевать и постепенно отпускать ее. — Это тебя не касается, — отрезал он. — Можешь уходить. Прижав сломанную руку к себе, Паку бросила презрительный взгляд в сторону Куруты и молча покинула проулок. У Куруты, оказывается, есть слабость — альбиноска со смазливым личиком и любовью лезть не в свое дело. Осталось только придумать, как это использовать, не нарушая его условий. Асами Орихара — Асами, ты в порядке? — Курапика присел на корточки рядом с ней и нежно потряс за плечо. Перед глазами всё ещё плясали темные пятна, а содержимое желудка готово было вырваться наружу. Очень некстати начать блевать прямо сейчас… — Все хорошо, все нормально, — пробормотала Асами себе под нос. По всему телу разливалась слабость. — Ты можешь встать? Тебе помочь подняться? Ничего не болит? — его лицо выглядело обеспокоенным. Его ладонь уже не трясла, но все еще лежала у Асами на плече. Какие у него мягкие руки… — Со мной все будет хорошо. Голова немного кружится, но все будет хорошо. Я скоро встану, — говорить про тошноту, конечно же, Асами не стала. Она подалась вперед, надеясь схватиться за руку, но не рассчитала своих сил и рухнула вперед, чуть не повалив при этом Курапику. К счастью, он вовремя среагировал и схватил её за плечи. — Ты совсем плоха, а ещё и колени все разбиты, — покачал он головой. — Я провожу тебя. — Нет, подожди, я ведь вышла не просто так. Меня бабушка отправила в магазин. Не могу же я вернуться без покупок, — вяло запротестовала она. Горло свело спазмом. Нет, только не сейчас! — Сначала отнесу тебя домой, а потом схожу в магазин и куплю все, что будет нужно, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Забирайся ко мне на спину. — Но, Курапика… — Забирайся, — он повернулся к ней спиной. Асами ничего не оставалось, кроме как послушаться. Курапика легко поднялся и пошел в сторону её дома, аккуратно придерживая Асами за ноги. Стоило выйти из душного проулка, как тошнота начала потихоньку отступать. — Тебе не тяжело? — Асами никогда раньше не носили на спине, но ей всегда казалось это невероятно сложной для несущего задачей. — Нет, я достаточно силен для этого, — усмехнулся он. Асами чувствовала, как слаженно двигаются мышцы в его теле, и это успокаивало. Курапика сильнее, чем кажется. Она невольно вернулась к воспоминаниям о мускулах на его груди и животе. — Спасибо, — Асами положила голову на его плечо, заливаясь краской. От него пахло мылом, стиральным порошком и чем-то очень свежим. Как приятно, и как непривычно, находиться настолько близко к кому-то. — Спасибо, что спас меня. — Я просто не мог пройти мимо, — ответил он и Асами уловила немного смущения в его голосе. Наконец, они поравнялись с домом Асами. Курапика постучался в дверь и отошел на пару шагов назад. — Асами, ты уже пришла? — послышался голос из-за двери. Через несколько секунд она распахнулась и их встретило улыбающееся лицо бабушки. Не прошло и мига, как ее радостную улыбку словно ветром сдуло. — Здравствуйте, Сэцуко-сан, — Курапика слегка наклонился в знак приветствия. — Извините за беспокойство. Я нашел Орихару на улице. Ей, видимо, стало плохо, она упала в обморок и сильно ударилась головой. — Асами! Как же так… — бабушка всплеснула руками. — Заходи. Отнеси ее в ванну, будь добр. Бабушка осторожно сняла с неё обувь и запачканные кровью гольфы. Курапика осторожно поставил Асами на пол, чтобы поднять на руки. Бабушка, суетясь, шла следом. Он усадил её на кромку ванной, а бабушка, слегка придерживая за талию, омывала ноги теплой водой. — Орихара говорила, что идет в магазин. Скажите, что нужно купить, я сам схожу, — донесся голос Курапики из коридора. — Хорошо, но только при одном условии. — И какое же условие? — Ты сходишь быстро, а потом останешься с нами на ужин. А купить нужно муку, — ответила бабушка. Было слышно, как Курапика рассмеялся, а затем пошел к выходу. — А ты пока сиди здесь, — сказала бабушка, протягивая полотенце. — Я принесу тебе чистую одежду, а то твоя вся в пыли.