Глубина 5000 метров

      Резкий запах горелого симплипона и земной резины ударили в помутненное долгой тряской сознание, заставляя его обладателя поднять тяжелые веки, украшенные венцом светлых ресниц. Лотосианец, крепко пристегнутый к одному из двух пассажирских кресел спасательной капсулы, медленно поднял тяжелую, будто груженую крупными булыжниками голову, окидывая еще мутным янтарным взглядом свое окружение, расплывающееся перед глазами в голубой дымке сгоревшей проводки. Напрягая гортань, он крепко закашлялся, вымещая из четырех мелких легких отравленный гарью воздух, смешенный с неприятными осадками.       Расстегнув четырехточечный ремень, рослый гуманоид с грохотом вывалился из кресла падая на металлический пол капсулы, громко зашипев и зашептав ругательства на древнем уаримском языке предков. Весь левый бок, включая обе левых руки и часть лица с той же стороны, нещадно ныл и горел. Горячие пурпурные языки пламени, поглотившие некоторое время назад весь величественный крейсер, прожгли тонкую лотонсианскую форму, сравнимую с легким синтетическим термобельем, обнажая на темно-синей коже, украшенной частой россыпью белоснежных "родинок" и "веснушек", глубокие ожоги. Капсулу уже давно не трясло, но все равно оставалось странное ощущение ее качания. - Святые девять...- скрипя крепкими зубами, прохрипел уроженец Лотоса, корчась от боли на жестянном полу, немного отдающим спасительной прохладой. Длинный с бывшей раньше белой, немного подпаленной кисточкой на конце хвост, как будто по собственной воле рассекал со свистом спрелый воздух, заставляя гуманоида страдать еще и от нехватки кислорода, но в какой-то момент хлестанул по рядом стоящему креслу второго пассажира, цепля того самого пассажира за ногу.       Лотосианец медленно сел на холодном полу, опираясь здоровыми правыми руками в его рефленый металл, скрипя зубами и невольно щелкая затекшими суставами. На кресле с поникшей головой сидела землянка в комбинезоне ярко-голубого цвета, указывающего на принадлежность ее к группе ученых, летевших на борту "Виктории". Густые русые длинные волосы, перепутавшиеся и местами подгоревшие, небрежно раскидались по плечам девушки. Бледнели тонкие руки, крепко вцепившиеся в ремни еще при эвакуации, и по-прежнему держались за прочные алые ленты мертвой хваткой несмотря на то, что землянка явно была без сознания.       Невольно смахнув с пола тонкие слои пыли и пепла своим крепким хвостом, лотосианец вскочил на еще неокрепшие после долгой тряски ноги и, немного покачиваясь из стороны в сторону из-за легкой качки, подошел к товарищу-по-несчастью. - Э, подруга, ты жива?- нависнув над креслом с пассажиркой, высокий гуманоид, приподняв к себе местами поцарапанное и испачканное лицо девушки, похлопал ее по щеке.       Нежная кожа зарумянилась, а землянка, сщурив глаза, громко простонала. - Жива...- пояснил для себя вслух лотосианец и, трудом расстегнув тугой замок ее ремня, осторожно, чтобы не зацепить открытые ожоги, присел напротив нее на корточки.       Девушка, резко вскинув голову, одним движением убирая волосы назад, громко закашлила, прикрывая рот ладонями. Сложившись пополам в кресле, хрупкое существо, перебарывая рвотные позывы, глухо захрипела.       Кивнув больше как в подверждение собственных действий, лотосианец одобряюще похлопал землянку по колену и, поднявшись, посмотрел в сторону люка, расположенного в "потолке капсулы". - Что случилось?- откашлявшись, хриплым голосом спросила землянка, но, вдохнув новую порцию задымленного воздуха, снова закашлилась. Звонко хлестанув хвостом по полу с характерным глухим металлическим звуком, лотосианец, вытащил из крепежей стенда для экстренных ситуаций лестницу, что входила в набор выживания в случае, если капсула была использована по назначению. Гуманоид с темной кожей, прихрамывая на левую ногу, правыми руками поставил лестницу к люку. - А ты не помнишь?- удивленно распахнув янтарные мендалевидные глаза, спросил он. - Я помню дым, огонь в каюте, потом выскочила в коридор... А дальше...       Пока девушка, забравшись с ногами на кресло, обхватив их руками, медленно будто сквозь дрему рассказывала, лотосианец пытался открыть люк, но пальцы соскальзывали с гладкой ручки спасительной дверцы, от чего гуманоид скрепся ногтями о стальную ручку. - А я тебе скажу, что было дальше... Моя соседка по каютам, то есть ты, с чумными глазами влетела в мою каюту и, схватив меня за загривок, как малого лоарана, вытащила из пылающей комнаты, а после, не знаю руководясь какими инструкциями, затащила в капсулу и мы отшвартовались от "Виктории"! Да, нарвиг!!! Как это открывается?!- воскликнул лотосианец, когда очередная попытка вскрытия не увенчалась успехом металлопрополиронной ловушка, в которой они оказались. - Стой! - девушка буквально выпрыгнула из кресла, в котором до этого сидела,- А вдруг там опасная атмосфера?! Нельзя вот так надеяться на удачу!!! Лотосианец хмыкнул. - На этой планете приемлемая для жизни атмосфера для обоих наших видов - кислородно-азотистая, как вы, люди, говорите,- холоднокровно проговорил мужчина, полностью уверенный в то, что говорит,- ведь именно я просчитывал весь маршрут нашей экспедиции... Эта планета - спутник планеты Х23. Единственное, что мы знаем про него, так это состав атмосферы...       Девушка, вдоволь насмотревшись мучений товарища-по-несчастью, который от накрывшего отчаяния принялся скребстись в люк, присела и, повернувшись к управляющей консоли, набрала команду разблокировки внешнего. - Попробуй снова, сейчас должно открыться,- тихо сказала она.       Лотосианец снова дернул за ручку, которая, как ни странно, поддалась давлению и позволила распахнуть бронированное стекло, впуская в капсулу свежий воздух, вытягивая оттуда душный дым и запах гари. Высунувшись по пояс, чтобы оценить внешнюю обстановку, в которой они с, видимо, теперь напарницей, замер, явно не веря своей везучисти. - Что там такое?- спросила девушка, вскочив на ноги и вскарабкавшись по лестнице, протиснулась меж широкой лотосианской грудью и алюминиевыми перекладинами лестницы,- Боже мой...- выдохнула она.       За капсулой простиралась бескрайняя водная гладь, иссеченной мелкой рябью минеральных вод. Ни в сторону звезд, не в сторону лун, что были с другой стороны небосвода, не по другим краям света не было видно ни малейшего намека на сушу. - Тебя как зовут-то, землянка?- спросил лотосианец, не отрывая янтарных глаз от двух сиреневых лун.       Девушка подняла на него взгляд и, невольно зацепившись им за задумчивое, будто высеченное рукой опытного мастера лицо мужчины, не показывающее ничего, кроме силы, решимости и стремления жить, залилась легким румянцем на щеках. - Анджелика...- девушка медленно повернулась к алому закату, вглядываясь в легкие переливы ярких цветов. - Так вот, Анджелика... Мы влипли по самое "не хочу"!

***

      Вытянувшись в кресле, лотосианец прикрыл ладонью лицо, напряженно думая. Думая, что делать дальше. Кругом сплошные неизведанные воды. Неизвестно в какой стороне и существует ли вообще суша на этом спутнике. - Как тебя зовут, лотосианец? - после продолжительной неловкой паузы спросила Анжелика, извлекая из ящика первой помощи мази и эластбинты. - Агар... Зиктар им Агар... - с тоской в голосе проговорил мужчина. - Прорвемся... Мы обязательно прорвемся,- с легкой улыбкой на лице землянка постаралась приободрить гуманоида, но тот по-прежнему сидел, оперев голову здоровой рукой.       Единственное, что он сделал, так это поднял на девушку янтарный взгляд. - Позволь, я помогу...- робко подошла к Зиктару Анжелика.- Я обработаю ожоги. Девушка кивнула в сторону левых плечей лотосианца, держа в руках ярко-оранжевую коробку - аптечку. Гуманоид, усмехнувшись, кивнул. - Да, конечно. Помоги, пожалуйста...        Он постарался мило улыбнуться в ответ девушке. - Все-таки мы влипли вместе, а значит, и выбираться нам вместе...        Землянка кивнула, широко улыбнувшись, и, подойдя к левому плечу лотосианца, принялась очищать ранки и глубокие ожоги.