не дай ему утонуть

***

      Женя действительно пытается устроить вечеринку, но ребята как-то все разом решили начать готовиться к «сущему аду» ака попробуй сдай философию Большову, когда у него жуткое похмелье. Поэтому тусовка перенесена на субботу, и это не может не радовать Женю, ведь у него появилась возможность вытащить Шакулина из общаги на один вечер. А там как пойдет… может, они наконец засосутся, и Вася перестанет быть ярым гомофобом. (хотя он таким и не являлся, но пидором Женю называл часто, а это ли не показатель гомофобства?)  — Васька, ну пойдем. — протяжно воет Калинкин. — ну пожа-а-алуйста, а я тебе новое постельное белье куплю. С Человеком-Пауком, хочешь? Или кружку с Джеки Чаном? Пойдем!        Примерно так начинался каждый день вплоть до субботы. Вася все как-то криво съезжал, а в пятницу вечером и вовсе накричал на бедного Калинкина, что никуда не пойдет и пусть вообще отстанет от него, послал же Бог такого идиота, истерично хлопнул дверью и ушел в закат. (курить к Диме на четвертый этаж)        Спустя тридцать минут он почувствовал вину, спустя сорок он уже решился идти извиняться, спустя сорок пять обнаружил пустую комнату, спустя час плакался Диме на своего соседа.       Жене всегда было интересно, каким образом они познакомились и какого черта все еще дружат. Ведь Дима кутила похлеще Жени. Ни одна вписка не обходится без участия молодого человека. Что у них общего? Что связывает? Есть ли им что скрывать?       Но на самом деле все куда проще — Дима и Вася вместе чуть ли не с детства. И Дима уже не может отказаться от этого зануды, просто потому что он настолько близкий и родной человек, что въелся под самую кожу и теперь вывести эту заразу невозможно. А Дима и не пытается. Шакулин замечательный! Вася такого же мнения и о Павлове.       А Дима искренне недоумевает, как Калинкин терпит Шакулина. Дружба дружбой, но на вахте он попросил отдельные комнаты для них с Васей. Шакулин замечателен всегда (кроме утра, времени отхода когда сну, ночи и сессии), но Павлов молится за Женю, потому что он выглядит милым парнем (но Вася говорит, что он напоминает ему Сатану).       Женя сам не понимает, почему выучил все привычки Шакулина. Его странности по типу спать в одних лишь боксерах, есть по утрам дешевую пиццу и запивать все едким соком из пакета (Женя иногда встает пораньше, чтобы приготовить завтрак на одну персону больше, ведь он не хочет преждевременной смерти Васи от язвы), в общем, заботливая мамочка Евгений Калинкин, он даже иногда умиляется, когда парень засыпает за подготовкой, уткнувшись в исписанные листы. Женя все аккуратно убирает и раскладывает по местам, укладывая Васю осторожно под одеяло. (Шакулин безмерно благодарен, хоть и никогда не говорил об этом вслух) (Женя все понимает)       Жене нравится Вася как человек (они все еще не говорили по-настоящему), но Шакулин будто его избегает, всегда сливается с душевных бесед, пьет только в компании Павлова, не подпускает никого слишком близко. Ему двадцать лет, а Женя даже не видел, как он водит баб в комнату! (Вася тоже не видел, только один раз) (Женя хотя бы из комнаты выходит)        И вот сейчас была последняя капля. Не хочет — не надо! Почему Женя должен сюсюкаться с ним? Ему это не нужно, а Жене — тем более не всралось. Он глушит боль алкоголем (боль?) (Шакулин в своем стиле, Женя привык, но глупое сердце не хочет это принимать). Кажется он выпил целую бутылку водки или только один стакан. Он не помнит, не видит, не замечает. Не хочет ничего. Женя красивый, с этим не спорит даже Вася, девушки без ума от такой смазливой мордашки. К нему подсаживается рыжеволосая дама, но он не в себе, даже не обращает внимания. Кажется, она предлагает уединиться. Кажется, Женя не против.       Он возвращается в реальность только тогда, когда его пальцы уже набрали номер, а из динамика слышатся гудки. Он сбрасывает, вглядываясь в до боли знакомые цифры. Зачем Вася дал ему свой телефон? Чтобы Женя выучил его и боялся позвонить?        Вася сидит на лавочке около общежития и курит. Женя ушел еще вечером, а время давно перевалило за три часа ночи. Комендант давно спит, а курить в комнате невозможно. Калинкина тошнит от запаха сигарет. Докурив последнюю, он выкидывает пачку в мусорку и возвращается на пятый этаж, так и не заметив пьяное тело за деревом позади него. У Калинкина еще больше вопросов и совершенно никаких ответов. Его воспаленное пьяное сознание рисует картины сожаления Васи о сказанном, но это фантазии. Вася похуист, когда касается чувств Жени.        Женя заползает в комнату осторожно, стараясь ничего не уронить и не пнуть. Но закрывая дверь, он врезается во что-то. Он думает, что это шкаф, но у «шкафа» руки, которые крепко держат Калинкина. то ужасно, поэтому он громко вскрикивает, пытаясь отстраниться.  — Чего дергаешься, дурак? то Вася. — Шакулин сам не понимает, почему сейчас трогает Женю, думать об этом как-то не хочется. — Ты почему не спишь? Время… — он хочет посмотреть на часы, но левое запястье пустует, правое тоже, а Вася издает смешок, пока Калинкин беспомощно оглядывает руки, — время пойти на хер, отпусти. — И не подумаю.  — Что? — Женя поднимает глаза, Шакулин в лунном свете выглядит потрясающе обаятельным, а его руки словно два уголька, обжигающих женины плечи. — Ты пьяный и… — его нагло перебивает еле слышное бормотание.  — И уложи меня спать. Пожалуйста.       Калинкин действительно пьян, но в состоянии позаботиться о себе сам. Но пусть Шакулин немного помучается.        Вася аккуратно стягивает с него толстовку, футболку, незаметно (почти)  рассматривает алые засосы, думая, что это слишком пошло, ведь сам Шакулин целуется только по любви. Руки странно подрагивают, когда дело доходит до штанов, он не может спокойно расстегнуть ширинку. Это странно, но Калинкин весь такой красивый сейчас, Вася понимает, почему все девочки с потока хотят его. Невозможный.  — Вася, я думал, для тебя привычно справляться с чужими ширинками, давай быстрее, я сейчас свалюсь. — он позволяет себе непозволительное: берет чужие руки и резко дергает замочек вниз. Вася судорожно выдыхает. Он стаскивает штаны и помогает Жене лечь.  — Подожди, а очки! — Вася разворачивается, тянется руками к лицу Жени, который уже спокойно лежал с закрытыми глазами. Женя пьяный, но хитрый, тянет Шакулина за руку, протягивая к себе. — Спокойной ночи, Вася. — произносит это непринужденно, нагло обнимает Васю, развалившегося на нем, не давая отстраниться, и, кажется, мирно засыпает.       Вася в ужасе, Вася в одной постели с Женей, он гладит его волосы, вглядывается в лицо, ловит каждый его громкий вздох и не понимает, какого черта происходит сейчас. Надеется, что дверь заперта, иначе он сгорит со стыда, если это кто-то увидит.