Baby, Your House Is Haunted!

Одинокий монотонный звук в полной тишине некоторых людей успокаивает. Некоторых раздражает, но не настолько, чтобы те посчитали это невыносимым. А некоторые готовы вывернуться наизнанку, отдать все, что угодно, лишь бы прекратить невыносимую пытку, настолько их раздражает и сводит с ума однообразное тиканье часов, капанье крана или щелканье авторучки. Фрэнк до этого не относил себя ни к одному из видов, но у него не было повода задуматься над этим. Теперь же, слушая отзвуки чего-то капающего сразу из трех мест в непонятном темном помещении, четких очертаний которого он так и не видел, Айеро проникался всем ужасом этого ритмического безобразия. Капли не меняли тональность, зато регулярно сбивались с ритма, плясали свою чечетку. И, быть может, будь Фрэнк каплей, он бы оценил всю глубину художественной задумки на языке и в понимании этих ебаных капель непонятно чего, но он был человеком, и эта какофония делалась уже невыносимой. Тишину разорвали неспешные шаги где-то за стеной, на которую опирался Фрэнк своей уставшей ноющей спиной. Парень сжался, не зная, звать на помощь или притвориться мертвым. В висках ужасно стучало, в глазах пульсировала боль, кости ломило. Айеро затрясло. — Я знаю, ты не спишь, — этот вкрадчивый шепот был для Фрэнка громче самого бомбезного рок-концерта, страшнее самого оглушительного раската грома и неожиданнее, чем смерть. Парень крупно вздрогнул. Шепот походил на змеиное шипение, он почти сливался с треклятыми каплями, но был гораздо сильнее, словно бы заползал под кожу и заставлял маленькие волоски на руках и затылке вставать дыбом. — Совсем скоро, — продолжил голос, — я сожру тебя. Заправлю салфетку за воротник и искупаюсь в твоей крови. Венозная или артериальная — мне плевать, я смешаю и выпью. Какая у тебя группа, Фрэнки? Может, какая-нибудь редкая? Если даже нет, я буду рад опустошить тебя, выжрать досуха… Голос, который сперва казался вкрадчивым, сейчас едва ли напоминал человеческий. Скорее, это был животный рык, было слышно, как булькает слюна того, кто говорил это. Сей факт заставил Фрэнка поморщиться, сдерживая тошноту. Какая-то сила мешала ему сказать хоть слово. –…я буду долго мучить тебя, прежде чем ты сдохнешь, — захлебываясь, продолжил он, — я буду раздирать тебя на куски, блять, и пожирать их. У тебя на глазах я собираюсь сожрать добрую половину тебя. И причмокивать при этом. Голос зашелся в нечеловеческом хохоте, а Айеро просто забыл как дышать. Парень зажмурился и ощутил, как небольшая капелька пота стекает по виску. — Что ты такое? — парень вслепую шарил взглядом по темноте вокруг себя, наконец-то отвлекшись от капель. Хотя, лучше бы он сходил с ума от их монотонного бульканья, чем от того, что происходило сейчас. Тьма не рассеивалась, но в комнате явно ощущалось теперь присутствие еще кого-то, кого-то второго. Фрэнк был потерян. Никакой двери не открывалось, никто не входил! Два красных пятна посмотрели прямо в глаза Фрэнка. Для него это показалось самой яркой вещью за всю его жизнь. Два красных пятна сузились в две красные щелки. Нечто постепенно приближалось, Фрэнк какой-то задней мыслью успевает подумать, что обмочился бы, если б было чуть больше сил, но он был полностью опустошен. Зловонное, гнилостное дыхание коснулось его лица, кажется, на какую-то долю секунды он почувствовал даже чужие волосы на своем лице. — Кто я такой, детка, будь повежливее, — рыкнуло нечто прямо в лицо Фрэнку, — Джерард Артур Уэй, очень приятно.

***

Майки несся по темным коридорам семейного гнездышка. Где-то в глотке булькала, закипала адская смесь из беспомощности, ярости и злости на всех здесь. Боб запретил ему идти и спорить с отцом по поводу заключенного в подвал человека, а Джерард демонстративно скользнул в подвал, и Майки отлично догадывался, чем это все может закончиться. Так что теперь он пытался найти отца, но все было безуспешно: кажется, старик уехал куда-то по делам. Проверив последнее место, где он мог находиться, младший Уэй беспомощно замер посреди старинной библиотеки и вздохнул. Не хотелось нарушать запретов отца и идти в подвал без спроса, не хотелось ссориться с братом из-за этого, но убивать больного человека, который сам по себе случайно забрел к ним казалось низким. Немного еще помешкав, юный вампир нерешительно отправился по направлению к подвалу. Спускаясь все дальше, ниже, он явно ощущал запах брата. Кислый и грязный, он не особо внушал отвращение. Джерард, в конце концов, является таким с тех пор, как Майкл его помнит. Конечно, он иногда бывает мерзким, противным, много спорит и скалится своими смешными мелкими зубами, от него воняет, как от тех пьяниц, что обычно достаются им на обед, но он все еще остается братом Майки. Старшим братом, примером в чем-то, Джерард знает то, что не знают взрослые, и Джерард иногда действительно бывает крут! Но большинство времени он является задницей. Подойдя ко входу в подвал Майки услышал еще и шипение брата. Тяжело вздохнул про себя. Джерард любил играть с теми, кого ловил. И одновременно с собой тоже. Доводил себя до самого безобразного состояния в процессе этих игр, голодал, а потом выглядел как обезумевшее животное. Отворив дверь, Майки глубоко вздохнул и вошел внутрь. Джерард затих. — Джи? — позвал младший, взволнованно оглядываясь. В подвале было очень темно, Майки был рад, что он не такой слепой как люди и может хоть что-то видеть. — О, братец! — этот тембр голоса брата Майки ненавидел больше всего. Парень нахмурился. — Джерард, идем. Нечего тебе тут делать. — С чего ты взял? — невозмутимо приподнял брови молодой человек, делая губы уточкой. В другом случае, парень посмеялся бы над братом, — я всего лишь хотел поесть. Я не собираюсь уходить! — Пожалуйста! — Майки вздохнул. Он от природы не был особо эмоционален, поэтому выжимал из себя сейчас все, что только мог. Джерард, вероятно, заметил это, поэтому замер, нервно раздумывая. Подвал погрузился в тишину, которую прервал оглушающий, как раскат весеннего грома, голос с лестницы. — Майкл? Джерард? — оба брата ощутили липкий ужас от того, каким злым этот голос был. Бледный, напоминающий скелет силуэт в дорогих одеждах медленно просочился в подвал, заставляя Майки и Джерарда одинаково вздрогнуть и втянуть голову в плечи. — Отец, — первым заговорил Джерард по привычке. Обычно именно он, как старший, нес ответственность за все, что творилось с двумя братьями. Парень замер, не зная дальше, что сказать. — Да, Джерард? — немощный на первый взгляд старик обладал чрезвычайно громким и зычным голосом, заставляющим слушать его более чем внимательно. — Ты что-то хотел сказать мне? Например, объяснить, почему вы шляетесь там, где я запретил вам это делать? Под конец предложения старший Уэй уже орал. Пожалуй, истеричность Джерард унаследовал именно от него. — Я услышал запах Джи, поэтому решил проверить, — не моргая соврал Майки, неловко глядя на брата. Тот сгорбился еще больше. Очень некстати в углу зашевелился Фрэнк, тихо хрипя и перемежая это с болезненными стонами. Это подмывало Майки продолжать болтать. — Пап, давай вытащим его из подвала… — Нет! — Он может помочь с уборкой или вроде того… — младший продолжал убалтывать отца и, честно говоря, такой смелости он сам от себя не ожидал. В их семье прежде никто не смел перечить воле отца. Старик на такое тоже нахмурился. Даже Джерард, которого не интересовало ничего, кроме живой тушки мяса в углу, заинтересованно наблюдал, опершись на стену. — Мы прекрасно со всем справляемся. — Пап, он может играть с Марсом… — Я купил тебе собаку, чтобы ты с ней играл, боже, — раздраженно зашипел старик, пытаясь припомнить, когда это его младший сын стал таким спорщиком. — Но мне скучно играть с ней одному, — напирал Майки, растеряв весь страх. — Довольно! — глава семейства вздохнул, поднимая белую руку в воздух в знак поражения. — Хорошо, подними его наверх. Если только этот парень начнет причинять какие-либо неудобства нашему роду, я не поленюсь и сам расправлюсь с ним. Майки вздохнул и закивал, радостно сверкая глазами. Джерард в молчаливом шоке оглядывал отца. А последний просто внезапно осознал, что всю жизнь был несколько строг с младшим. Он единственный такой в их семье — общительный, тянется ко всему живому, поэтому, конечно, никто вокруг к этому не привык. Но можно, наверное, разок и уступить. Мужчина ушел наверх, а Майки со счастливой улыбкой повис на сгорбленной спине брата, неловко обнимая. — Джерард, ты поможешь мне с ним? — Что? — брюнет, казалось, ужаснулся. — Еще чего не хватало мне с ним возиться. Но заметив поникшее лицо брата, Джерард с нескрываемым недовольством взвалил на себя небольшого Айеро, который, кажется, снова уснул. — Напомни мне, почему я все еще не убил тебя? — хмыкнул Джерард вслух, наблюдая радостную пружинящую походку младшего.