Красный гонщик

"Мгновения разделились, но он чувствовал, что абсолютно невредим. Колесо Форс-Индии остановилось всего лишь в каких-то миллиметрах от головы Шумахера. Воздух медленно проходит по его легким, в голове будто вакуум. Всего лишь какие-то долбанные миллиметры. Аварии преследуют его с тех пор, как он решил вернуться в состав Мерседес. И всегда, всегда и везде эти маленькие черные мушки перед глазами, они роятся и заполняют собой все вокруг, а пальцы холодеют. Михаэль словно чувствует прикосновения это красного дьявола. Неужели ему придется оглядываться всю оставшуюся жизнь? Он принес Феррари столько побед, неужели этого мало, неужели призрак просто не может отпустить его. Эта острая как нож ухмылка, которую можно почувствовать физически, как нож, отделяющий плоть от костей. Михаэль сжимает руль своего Мерседеса, все в норме, он не пострадал, колесо замерло всего лишь в нескольких миллиметрах. Он счастливчик. Дьяволу никогда не достать его, он не сломается, и никогда не поддастся этому леденящему душу страху, вызываемому его равнодушной ухмылкой. Красный барон навсегда останется таковым, и никому его не сломить. Никаким глупым проклятьям, которые даже не имеют права на существование в их жестоком мире. Михаэль выбирается из своего болида как ни в чем не бывало. И так же, как и после каждой аварии, в которой он побывал за эти годы, в голове вновь звучит этот мрачный шепот. Шепот из его прошлого, предложивший ему немыслимое: ничто не коснется его, пока он верен Феррари, но многое ему откроется. Шепот, который, скорее всего, померещился от сотрясения мозга глупому юнцу, из-за шока в его первой аварии с Ферарри. Шумахер поднимает визор и оглядывается. Ведь все в порядке, ему нечего опасаться. Он больше не верит в такие глупости. Шумахер. Абу-Даби, 2012" Воскресенье принесло неожиданную новость: на старте гонки произошли аж две замены. Мало того, что пришлось заменить пропавшего без вести Хэмилтона, так на этот раз они не досчитались Фелипе Массы. В Вильямсе недоумевали, куда мог пропасть их ветеран автоспорта. Может быть, Фелипе и не был настолько быстр, как Льюис, но уж точно был обязательнее и дисциплинированнее его. Клэр Уильямс расхаживала по гаражу и обрывала все доступные телефоны, брат Фелипе лишь растеряно пожимал плечами. Все это походило на глупую шутку, и это за двадцать минут до старта. От полицейского, который ошивался здесь уже третий день, толку никакого ни было, он лишь твердил, что гонку нужно запретить до выяснения всех обстоятельств, но никто его не слушал. Кинуться на поиски Фелипе он тоже не спешил, ведь еще и часа не прошло с его пропажи. В итоге стартовали без бразильца. Фелипе же в это время тяжело дышал и не переставал кричать, но его никто не слышал. Он отошел в туалет, как это часто бывает перед гонкой, а очнулся уже в этом темном замкнутом пространстве, без щелей и окон, он колотил в стены и пытался отыскать дверь, но все было безуспешно. Исследовав свою тюрьму, он понял, что находится в каком-то удлиненном пространстве, видимо, хорошо изолированном, раз его никто не слышит. Фелипе уже отчаялся выбраться, как вдруг светящийся прямоугольник пролил свет внутрь. Это открылась так отчаянно искомая дверь, догадался гонщик. Но то, что он увидел в дверном проеме, его не обрадовало. Масса стал пятиться назад, выставляя вперед руки, тьма смыкалась вокруг него, дверь захлопнулась, но гонщик уже знал, что теперь он всего лишь мышка против очень дикой кошки. Красные отблески шлема и край красного комбинезона — все, что успел заметить Фелипе в тот краткий миг, когда дверь еще была открыта. Звук шагов, казалось, окружал его в этой непроглядной тьме, а сердце сжималось с каждым ударом, пот катился по его лбу и щекам. Фелипе пытался что-то сказать, закричать, позвать на помощь; но разве можно разжалобить демона, байки о котором витали в паддоке на протяжении стольких лет. Они успели позабыть об этой страшилке для новичков, но красный гонщик ничего не забыл. Масса почувствовал крепкую хватку на своей руке, он в последний раз вспомнил лица своей семьи, а после… Безжалостная сталь вонзилась в бок гонщика, а после крепкая рука провернула нож. Фелипе сначала не понял, что произошло, боль пришла мгновение спустя, по спине стала растекаться теплая кровь. Рука в красной перчатке зажала ему рот и нос, никто не услышал криков. Второй удар ножом был куда болезненнее первого, его будто разделывали как свинью. Фелипе упал на пол, он пытался отползти к выходу, оставляя за собой кровавый след, но не успел. Он почувствовал, как рука схватила его за волосы, взгляд успевает выхватить полоску света за дверью, там ясный солнечный день, звуки гоночных моторов слышатся совсем близко. И в этот момент нож полоснул его по горлу от уха до уха, кровь брызнула из вены. Белый комбинезон команды Вильямс моментально стал ярко-красным. Тело Фелипе обнаружили почти сразу после гонки. Он лежал на парковке, руки и ноги его были раскинуты, а горло перерезано. Полиция поспешила накрыть тело белой тканью, но скрыть страшное деяние было невозможно. Журналисты стянулись, как мухи на мед. Первым тело обнаружил Нико, обративший внимание еще с подиума на странное количество птиц над парковкой. Он сразу же бросился туда, не дожидаясь победного шампанского. Следом за ним подоспел Алонсо, они стояли молча, не в силах ничего произнести от шока. После было много суматохи и вопросов, но сейчас — лишь безмолвный ужас. На пресс-конференции присутствовал сам Берни, Алонсо сидел перед телевизором в номере отеля, сейчас там царило безмолвие, каждый сидел в своем номере и пытался осознать произошедшее. Это было немыслимо и ужасно. — Мы не намерены останавливать сезон, — твердо заявил Экклстоун в ответ на вопрос журналистов. — Да, произошли страшные вещи, и мы обязательно разыщем виновников, но если мы остановим сезон, разве это не будет означать, что мы напуганы и идем на поводу у тех, кто совершил это ужасное деяние? Мы усилим меры безопасности, наймем больше охраны, проведем расследование и обязательно накажем виновников. Алонсо выключил телевизор и с минуту смотрел в потухший экран. Никто не сомневался в Берни, да и почти каждый из них был против остановки сезона. Можно было бы уловить связь между исчезновением Льюиса и убийством Фелипе, но даже полиции это казалось притянутым за уши. Фернандо тяжело вздохнул и опустил взгляд, внутри все сдавливало он внезапной тревоги, испанец нутром чуял, что это еще не конец и он следующий.