Way to the light

Следуя указаниям Кихена, Им начал подниматься вверх по лестнице, ловя на себе заинтересованные взгляды остальных жителей дома. От этого становилось как-то не по себе, в какой-то степени было даже мерзко. Хотелось просто рявкнуть на них: «Чего пялитесь?» и пройти мимо с высоко поднятой головой. Но капля здравого смысла напомнила Чангюну о том, что он находится не в том положении, чтобы позволять себе такое. Он быстро прошмыгнул на второй этаж, желая поскорее согреться под горячим душем, пока есть такая возможность. Ведь кто знает, что ждет его впереди. Скорее всего, он снова окажется где-нибудь на улице, в полном одиночестве, голодный и без копейки в кармане, и тогда думать он будет точно не о личной гигиене. Стопка чистой одежды уже ждала его на тумбочке около раковины, оставалось лишь забраться под теплую струю воды, смыть засохшую кровь, немного расслабить напряженные мышцы и навести порядок в мутной голове. Облачившись в новую чистую одежду, что оставил ему Кихён, Чангюн с опаской выполз из ванной комнаты, оглядываясь по сторонам. Снизу раздавались чьи-то громкие голоса, и, судя по интонации, это не было похоже на обычный разговор по душам. Почти бесшумно спустившись вниз, Им немного выглянул из-за стены, что разделяла кухню с лестницей и начал прислушиваться. — Родители наверняка уже ищут его! Ох, бедный ребенок! — излишне эмоционально воскликнула женщина. — Оставим его здесь, пока не оклемается, — настаивал знакомый голос. — Он ведь многое пережил, и реакция на любое слово может быть непредсказуема. — Но мы должны сообщить в полицию! — начала протестовать женщина, размахивая руками. «Они все знают?» — пронеслась вполне разумная на тот момент мысль в голове Чангюна, и подсознательный страх тут же завладел каждой клеточкой его тела. Им отшатнулся от стены, задев вазу с цветами, что стояла на небольшом туалетном столике. Позади него раздался звук бьющегося стекла, и парень в полнейшей панике ринулся обратно наверх. На внезапный шум Кихён отреагировал остро и быстро и уже через пару секунд стоял на последней ступеньке, высматривая своего гостя. Парень нашелся в темном углу коридора, он сидел там, укрывшись за обширной листвой комнатного растения, прижав дрожащие колени к груди, и тихо всхлипывал. — Эй, — неуверенно позвал Кихен, склонившись над хрупкой фигурой. — Никто не собирается сообщать в полицию. Тихие всхлипы мгновенно затихли. И только Ю подумал о том, что все улажено, как незнакомец поднял на него свой осуждающий и враждебный взгляд. Нахмуренные брови явно не шли его детскому лицу, агрессивный вид доказывал тот факт, что затишье перед бурей подходит к концу. — А зачем ты притащил меня сюда? — нервно посмеиваясь, спросил он. — Знаю я вас, лицемеров. Не думай, что я так легко поведусь на твое невинное личико и сладкие речи о том, что ты искренне хочешь мне помочь. Никому нет до меня дела и никогда не было! Так почему ты можешь стать исключением? Говори, что вам от меня надо?! Чангюн, опираясь на свои руки, что вновь волшебным образом обрели силы, выпрямился во весь свой невысокий рост, прожигая Кихена огненным взглядом. С каждой секундой напряжение все больше возрастало, но Кихен лишь безмолвно приоткрывал рот, не решаясь что-либо сказать. Все нужные слова в один миг просто стерлись из его памяти, а дышать становилось все труднее от нарастающей тревоги. От одного лишь взгляда в эти испепеляющие, наполненные яростью глаза становилось не по себе, а сердце болезненно сжималось внутри. Хотелось отвернуться или, еще лучше, просто исчезнуть. Ему не часто доводилось вот так близко встречаться с такими людьми: подавленными, полностью потерявшими тягу к жизни и злыми на весь окружающий мир. С теми, кто уже попросту забыл, что значит по-настоящему любить и быть любимым. В такие моменты Ю ощущал мучительное чувство вины. Ему казалось, что он не достоин такой счастливой жизни, которую имеет. С детства он старался делать людей хоть чуточку счастливее, помогать тем, кто слабее, как настоящий супергерой. Ощущения от этого приносили ему радость, до тех пор, пока ему все удавалось. Но, как и все персонажи комиксов, он не мог смириться с тем, что всех спасти невозможно, что существует еще много людей, нуждающихся в поддержке. — Чего молчишь, а? — раздраженно крикнул парень своим низким, грубым голосом, обеими руками толкнув растерявшегося Кихёна в грудь. Тот еле устоял на ногах, смело выдерживая все нападки. — Тоже мне герой нашелся! — не переставал кидаться колкостями Чангюн, уже наплевав на все вокруг. Кихен покорно молчал, даже не пытаясь как-то противостоять, не реагируя ни на какие его действия, что злило парня еще сильнее. Чангюн был близок к нервному срыву и совсем потерял контроль над ситуацией, поддавшись соблазнительному желанию изуродовать это ангельское личико настолько, чтоб родная мать не признала. Такое уже случалось с ним однажды. В ту ночь, когда он убил своего отца. Всего несколько ударов, и ослабевший Кихен валится на пол, с глухим звуком ударяясь головой о бетонную стену. Вытерев рукой алую кровь, что тонкой струёй вытекала из травмированного носа, Ю спокойно посмотрел на возвышавшегося над ним парня, что смотрел на него черными широко раскрытыми глазами и тяжело дышал. Даже несмотря острую боль в области головы, Кихён все так же не предпринимал попыток сбежать или ударить в ответ, тем более, что сил на это попросту не осталось. Оставалось только надеяться, что все закончится также быстро, как и началось. Ю прикрыл уставшие глаза, ожидая новой порции ударов, но внезапно сзади послышались поспешные шаги и несколько человек оказались за спиной Чангюна. — Господи, Кихен! — женщина подбежала к избитому сыну и стала аккуратно осматривать свежие раны. Другой же парень, что являлся Кихёну старшим братом, незамедлительно попытался утихомирить разбушевавшегося Чангюна, так крепко обхватив его руками, что выбраться из этой хватки казалось невозможным. — Оставь его! — воскликнул Кихен, отмахиваясь от помощи матери. Он приподнялся на ватных ногах и устремил свой взгляд на испуганного Чангюна, что извивался словно змея, не прекращая попыток к бегству, — Пожалуйста, хватит… Давайте все успокоимся и просто поговорим. — хриплым, но все таким же нежным голосом проговорил Ю, опираясь на крепкую стену. — Прошу…

***

— Пока что можешь спать здесь, — сказал Кихен, толкнув деревянную дверь в конце коридора и пропуская усталого парня внутрь. Чангюн все еще не совсем отошел от недавних событий, но все же повиновался. Стоило лишь взглянуть на побитое лицо Кихена, как внутри все начинало кипеть от ненависти к себе. Чем больше Чангюн думал об этом, тем быстрее это чувство усиливалось. Последние два дня он был как на иголках и вот к чему это привело — он снова сорвался. И уже не на том человеке, которого ненавидел всей душой, а на том, кто просто не вовремя оказался у него под рукой. Парень пытался оправдывать себя всеми возможными способами, но это мало помогало. А когда Кихен смотрел на него добрым взглядом, будто ничего не произошло, Им и вовсе хотел врезать себе, да так, чтобы кататься от адской боли по холодному полу. Только так он смог бы простить себе эту выходку. А может и не смог бы. Чангюн поймал себя на мысли о том, что все больше становится похожим на своего отца и это пугало его больше всего. Кихён провожал парня дружелюбным взглядом, а когда тот удобно устроился на мягкой кровати, выключил свет. — Спокойной ночи, — мягко произнес он. Но Чангюн его уже не слышал.