***
Йован не подкачал. Когда я и Морриган, оставив в спальне уснувших детей, вышли в смежную комнату, там уже был накрыт стол, который не раскритиковал бы даже придирчивый Дориан. Радовала простая, но сытная и вкусная еда – тонкие лепешки, мясо с пряностями, сыр, тушеные овощи, нарезанные дольками фрукты и легкое орлейское вино, которое лесная ведьма предпочитала прочим напиткам. Мой пустой желудок, потерявший надежду на то, что я побеспокоюсь о его нуждах, тут же бодро заурчал. – У Инквизиции хорошо налажено снабжение, – пояснил Страж, жестом приглашая нас к столу. – Да, леди Монтилье не даром ест свой хлеб, – я уселась за стол напротив Морриган и поспешила отрезать приличный ломоть от куска мяса. Заметив, что сам маг не торопится присоединиться к нам, спросила: – Ты не голоден? – Нет, я поужинал вместе с детьми, – ответил Йован, опускаясь на табурет рядом с женой. – Тогда, пока мы едим, расскажи, что происходит в Скайхолде, и какие новости в целом, – потребовала магесса. Страж кивнул с готовностью, будто только и ждал подобной просьбы. – С чего начать? – Рассказывай обо всем, что заслуживает внимания. Я только кивнула, потому что уже успела набить рот. Маг тут же в режиме телетайпа – коротко и емко – передал последние новости. В Ферелдене обнаружена еще одна база венатори, агенты Лелианы собирают сведения по ней. Гномья Торговая гильдия аккуратно поставляет лириум в Скайхолд, в связи с чем Церковь негодует, хотя и не решается в открытую выступать против Инквизиции. Слухи о возвращении эпидемии в Денерим не подтвердились. Еще одна экспедиция во главе с братом Дженитиви отправилась в Морозные горы на поиски погребенного под лавиной Храма Праха Андрасте. Маги Инквизиции сумели вылечить первого зараженного «красной лириумной» болезнью – правда, на начальной стадии поражения, но Фиона и ее подручные ныне полны оптимизма. Прибыло посольство из Старкхэвена, чтобы договориться о совместных действиях против венатори по ту сторону Недремлющего моря. – Подразумевается, что наместница Хоук примет участие в переговорах, так же как и правители Камберленда, Тантервейла и Ансбурга, – рассказывал Йован, пока я и Морриган сосредоточенно жевали. – Тейрн Оствика предложил леди Тревельян представлять на переговорах свой родной город. Видимо, думает, что Инквизитор сумеет отстоять интересы Оствика, или просто боится, что путь сюда может оказаться небезопасным, – маг иронически усмехнулся. – Впрочем, я его понимаю. – То, что Инквизиция разбила красных храмовников Корифея в Арборской глуши, не отобьет у венатори охоту воевать, – заметила я. – Логично предположить, что тевинтерцы перенесут свою деятельность поближе к дому. В Вольную марку, например. К тому же в Андерфелсе полно непуганых Серых Стражей, что тоже на руку Корифею... – Пуганых, – возразил маг. – И еще каких пуганых! Все-таки Каллиан, Алистер и я не совсем впустую тогда съездили в Вейсхаупт... – Если ты закончил с политическими вопросами, может, перейдем к личным? – с раздраженным стуком поставив на стол бокал, перебила мужа Морриган. – Что происходит с Кираном? Страж бросил на супругу отчаянный взгляд. Он явно ждал, что Морриган заговорит о состоянии сына, и страшился этого момента. – Откуда ты знаешь?.. – пробормотал маг, и лесная ведьма снова оборвала его – еще резче, повысив голос: – Потому что я – его мать! И чувствую, когда моему ребенку плохо! Ты скажешь, наконец, что стряслось, или мне нужно вытягивать из тебя каждое слово клещами? – Я не знаю, в чем дело, – Йован нервно потер небритую щеку. – Творится что-то странное. Кирана снова начали мучить кошмары, но они непохожи на те сны, что он видел раньше, когда мы только приехали в Орлей. – Давно это началось? – быстро спросила я. – Пару недель назад. В первых числах фервентиса. – Что за глупый вопрос, Ринна?! – вспылила Морриган. Ее желтые глаза сверкали, как у голодной виверны, и все же я заметила в ее взгляде не только гнев, но и тревогу. «Все сходится, – размышляла я. – Кошмары Кирана вернулись после того, как мы побывали у Источника Скорби. Есть какая-то связь между этими событиями. Но вот какая?» – Морриган, а как ты узнала о том, что Кирану плохо? – поинтересовалась я, продолжая обдумывать пришедшую в голову мысль. Магесса отчего-то смутилась. – Сны, – уже не так пылко произнесла она. – Тоже, мать их демонову в душу, сны! Каждую ночь с тех пор, как мы вышли из храма Митал. «Что и требовалось доказать...» – Но почему эти сны так тебя напугали? Что в них особенного? – Не знаю... Поутру я ни один их них не могу вспомнить, – Морриган нахмурилась. – Но тяжесть на сердце жуткая. А днем становится еще хуже – будто какая-то невидимая тварь постоянно шепчет на ухо, что мне нужно срочно вернуться к сыну, потому что ему необходима моя защита. – Защита от кого? Моя настойчивость вызвала у лесной ведьмы очередной приступ раздражения. – Ринна, если ты таким образом пытаешься что-то донести до меня, лучше скажи прямо! – потребовала она с негодованием. – Что, по-твоему, угрожает Кирану? Я молча, не мигая, смотрела на магессу, пытаясь облечь свои догадки в как можно более удобоваримую форму. Но раньше, чем мне удалось это сделать, в глазах Морриган вспыхнуло понимание. – Не «что», а «кто»... Флемет! – прошептала она еле слышно. – Думаешь, она нашла меня? Нас? – Это лишь предположение, – ответила я со вздохом. – Просто никто другой не заинтересован в том, чтобы ты рванула к сыну с такой скоростью, будто под тобой земля горит. Морриган медленно поднялась с места, не сводя с меня взгляда расширенных глаз. – Ты не просто так спросила про время, – она говорила без вопросительных интонаций. – Все началось с храма Митал... Ринна, ты поэтому пыталась помешать мне прикоснуться к Источнику Скорби? Он как-то связан с моей матерью? – Да. Увы, из всех вопросов Морриган последний был единственным, на который я могла дать уверенный ответ. Вся прочая информация представлялась мне крайне неоднозначной. К счастью, магесса не стала продолжать расспросы, а лишь рухнула обратно на табурет, будто ноги отказались ее держать. Йован, поднявшись, шагнул к жене, жестом поддержки положил руки на ее плечи, и она, к моему удивлению, даже не попыталась строить из себя «железную леди». Побледневшая и обессиленная, Морриган прислонилась затылком к груди Стража и устремила на него отчаянный взор. – Йован... – прошептала она. – С Кираном ничего не случится, – твердо ответил маг. – Кто бы ни пытался причинить вред нашему сыну, мы дадим ему отпор! Будь это сам Архидемон! Ты же веришь мне? Морриган, успокоенная уверенным тоном Стража, чуть скривила губы в усмешке, кивнула. – Ты еще та бестолочь, Йован, но я все-таки хорошо тебя обучила, – теперь в ее голосе звучала более привычная ирония. – Разумеется, мы дадим отпор. Я была почти уверена, что ночью не смогу сомкнуть глаз, но вышло иначе. Наскоро ополоснувшись остывшей водой из деревянной шайки в бане, где местные работницы воды и мыла встретили меня без особого восторга, я вернулась в постель, улеглась рядом с Рейвен, и мои веки сразу словно налились чугуном. Так что уснула я мгновенно, спала как убитая и лишь под утро была потревожена тихими всхлипами дочери. – Ма-ам! – еле слышно повторила она несколько раз. Зевнув, я придвинулась поближе к дочке, обняла ее, прижала к себе. – Ч-ш-ш, милая, я здесь... Все хорошо, это только сон, – я лишь в этот миг сумела открыть глаза, сонно взглянула на Рейвен и тут же проснулась окончательно, поняв, что девочка спит. – Ма-ам... А затем меня ждало уже настоящее потрясение, последовавшее за пониманием, что Рейвен произносит не слово «мама». Вернее, смысл был тот же, но не язык. «Mamae...» Она говорила на наречии эльфов. – Ma ghilana mir arla,* – произнесла моя дочь. – Что? – машинально переспросила я, но тут же прикусила язык. В тот момент Рейвен явно не отдавала себе отчета в том, что говорила и делала. Она захныкала и повторила, чуть громче и требовательнее: – Ma ghilana mir arla!* Моих слабых познаний в долийском хватило, чтобы понять: моя девочка желает, чтобы я... отвела ее домой? Но куда? В Амарантайн? В Башню Бдения? – Хорошо, мы поедем домой, милая, – прошептала я на ушко дочери, погладив ее по голове. – Очень скоро. Обещаю тебе. Вряд ли Рейвен осознала суть моих слов, но она вздохнула – сперва с облегчением, а потом печально. И еле слышно добавила: – Ir su araval tu elvaral u na emma abelas...** Несколько минут я терпеливо ждала: вдруг Рей решит сказать еще что-нибудь. Моя малышка так и не проснулась во время нашего странного диалога, и я решила, что это к лучшему. Она надолго притихла, свернувшись калачиком и засопев, и когда я уже решила, что на этом разговоры во сне завершились, произнесла достаточно громко и отчетливо, уже на торговом наречии: – Да, папочка, я понимаю... Меня словно окатили ледяной водой – сразу и взбодрилась, и похолодела от ужаса. «Андерс?» Сначала я застыла, не шевелясь и не дыша, но потом мне все же удалось впустить воздух в легкие, чтобы откликнуться: – Спи, милая. Все будет хорошо. Я люблю тебя. – И я тебя люблю, – отозвалась Рейвен, не открывая глаз, оставив меня гадать, кому были адресованы эти четыре слова.***
Лелиана не стала тревожить меня спозаранку. Впрочем, даже если бы бард решила нагрянуть в жилище магов с первым лучом солнца, она все равно не разбудила бы меня. После ночного диалога с Рейвен я так и не уснула. Просто лежала рядом со спящей дочерью и размышляла над последними событиями. А там было, что обдумать – начиная от странного напряжения Морриган и моего неприятия магии Источника до болтовни Рейвен на чистейшем эльфийском. О том, что Морриган и Йован не только проснулись, но и успели поругаться, я узнала благодаря донесшейся из соседней комнаты фразе, произнесенной тихим шепотом, но с нескрываемым гневом. – … интересно, кто вбил тебе в голову эту гениальную мысль, Йован?! – прошипела лесная ведьма. Маг что-то произнес в ответ, но он лучше владел собой, а потому говорил тише, и слов я не разобрала. – И когда ты планируешь уехать? – не сдавалась Морриган. – Как можно скорее, – отозвался Страж. – К чему такая спешка? Коротко и жалобно скрипнула кровать, затем в такт шагам застонали половицы. Видимо, маг поднялся и подошел к окну, расположенному у стены, смежной с детской, потому что его голос зазвучал более явственно. – Я представляю опасность для любого, кто находится рядом, и в первую очередь для Кирана, – пояснил Йован вполголоса. – Ты же сама сказала... Корифей способен вселиться в любого из нас! Неужели ты хочешь, чтобы эта тварь вырвалась наружу, вывернув меня наизнанку, прямо посреди Скайхолда? Морриган не ответила. – Чем раньше я уеду, тем лучше, – подытожил маг. Я услышала звуки шагов – Йован вернулся к супруге, но остался стоять у кровати. Так и не дождавшись реакции магессы, он добавил: – Теперь ты вернулась, и я могу быть спокоен за сына. – А за себя? За себя ты спокоен?! – резко произнесла Морриган. Сквозь недовольство, которым звенел ее голос, наружу все-таки пробивались нотки тревоги. Еле уловимый вздох. Снова скрип кровати. – Я – Серый Страж и должен защищать жителей Тедаса от порождений тьмы. Но главное для меня – защитить тебя и Кирана. – Куда ты хочешь отправиться? – после продолжительной паузы спросила лесная ведьма. – В Денерим или в Башню Бдения – в зависимости от того, где сейчас Роган и остальные. – Какая глупость! – Морриган снова повысила голос. – Если и есть те, от кого сейчас стоит держаться подальше, так это Серые Стражи! Что вообще происходит, Йован? Ты раньше не демонстрировал особой преданности ордену, а сейчас... – Сейчас я нужен своим как никогда, – маг, в противовес жене, заговорил тише. Но каждое слово, произнесенное им, звучало так твердо, будто было отлито из самого прочного оружейного сплава. – Я их уже дважды бросал. Больше не стану. – О чем ты? – Неважно... Морриган, пойми: я должен уехать! – Один? – язвительно уточнила ведьма. – Хочешь, чтобы особо ярые защитники Орлея или Ферелдена снова попытались прострелить тебе голову? – Да, путешествовать в одиночку сейчас опасно, даже для Стража, – согласился маг. – Может быть, временно присоединюсь к отряду Ринны. Они вряд ли задержатся в Скайхолде надолго. – То есть перспектива вывернуться наизнанку рядом с Ринной тебя не пугает? Судя по неловкой тишине, последовавшей за язвительной репликой Морриган, подобная мысль не приходила Йовану в голову, и я, не сдержавшись, хихикнула. Этот тихий звук, как ни странно, потревожил Кирана, сопящего на соседней кровати. Мальчик чуть вздрогнул и что-то пробормотал, не открывая глаз. Я, осторожно, чтобы не разбудить Рейвен, протянула руку, погладила сына Морриган по голове, успокаивая, но он уже открыл глаза и, сонно улыбаясь, пробормотал: – Это взаправду... Мне всю ночь снились ты и мама, и я уж подумал, что ваш приезд тоже приснился! – Нет, – шепотом ответила я, не отнимая ладони от его мягких темных волос. – Все взаправду. Мы здесь. У меня под боком завозилась Рейвен, потянулась с довольным протяжным урчанием пробуждающейся кошки. Распахнув свои глазищи цвета насыщенного травяного настоя, тут же спросила громко: – А Тео приехал? Я со стоном закатила глаза. – Разумеется, никуда не делся твой Тео! – в следующую секунду я перехватила на середине прыжка уже покидающее постель дитятко. – Только не нужно тревожить его прямо сейчас! Они с Дорианом отсыпаются. Дай парням отдохнуть, Рейвен, успеете еще надоесть друг другу! – Не успеем, – надув губы, заявила маленькая вредина. – Тео всегда мне рад. А почему он только с Дорианом? Зевран и Алим не приехали разве? – Нет... – я осеклась. «Господи, как я могла забыть, что мне придется сообщать о смерти Алима еще и Рейвен?!» Решив начать с более простого, пояснила: – Зев был ранен и теперь лечится у долийцев, в клане моего друга Терона. Уловка сработала: моя дочь тут же ухватилась за новые сведения. – Терона? Того, про которого папа рассказывал? – Наверное. А что папа говорил про Терона? – Что он красивый, и что ты и тетя Кара в него влюблены... – возмутиться я не успела, поскольку Рейвен уточнила с интересом: – Он и правда красивый? Красивее Алима и Зева? И Фенриса? Я сгребла дочь в охапку и в мгновение ока укутала в одеяло с головой. – Он прекраснее всех эльфов Тедаса! – заверила я хохочущую и брыкающуюся девочку. – Но ты его никогда не увидишь, если не будешь слушаться свою маму. – Киран! – донеслось сквозь одеяло. – Помоги! Она меня задушит! Киран в ответ, рассмеявшись, заявил, что опасается вмешиваться в семейные распри. В ту же секунду дверь спальни распахнулась, и на пороге появилась привлеченная возней и шумом Морриган. – Вижу, вы уже готовы подниматься, – сказала она. – Одевайтесь, умывайтесь – и марш завтракать! У нас сегодня много дел. – Дел? Каких же? – удивленно спросила я, выпутывая Рейвен из кокона одеяла. – Тебя ждет Лелиана, а этих двоих, – ведьма со значением взглянула на своего сына и мою дочь, – Фиона. Я, кстати, планирую заглянуть к ним на урок, посмотреть, многому ли они успели научиться! Киран с преувеличенным отчаянием застонал, а Рейвен старательно скопировала его гримасу и издаваемые звуки. Но неумолимая Морриган лишь повторила, что на сборы у нас есть две минуты и ни секундой больше, и удалилась. – Что ж, думаю, нам не стоит сердить твою маму, Киран, – решила я, поднимаясь с постели. – И Великую чародейку Фиону – тоже. – Я хотела увидеть Тео! – заныла Рейвен, сообразившая, что из-за учебы ее встреча с верным оруженосцем откладывается на неопределенный срок. – Увидишь, но после занятий. А сейчас живо собирайтесь! Детей словно сквозняком выдуло из спальни. Я никогда прежде не видела, чтобы кто-то одевался с такой скоростью, как Рейвен и Киран, и так же быстро поглощал завтрак, пусть даже Йован сервировал стол по-спартански. Торопливо набив рты и даже не дожевав, ученики Фионы умчались. Следом за ними ушла Морриган, намеревающаяся сперва заглянуть в травяной сад Скайхолда, и мы с Йованом воспользовались возможностью доесть свои порции без суеты. А заодно и поговорить без свидетелей. – Как ты себя чувствуешь? – спросила я, наблюдая за магом, который наполнял свою кружку травяным чаем и двигался при этом так медленно, словно дело было не утром, а в самом конце тяжелого трудового дня. Йован неопределенно повел плечом. – Почему ты спросила? – Не уходи от ответа... – я отпила из своей чашки, но обожгла губы и решила повременить с чаепитием. – Ты выглядишь так, будто на тебе перепахивали Глубинные тропы под грибные плантации. Я еще вчера заметила. Так в чем проблема? Маг, нахмурившись, отставил кружку по моему примеру, но не торопился отвечать. – Зов? – спросила я сочувственно и по тому, как посуровел Йован, поняла, что моя догадка верна. – Так плохо? – Лучше, чем было, – признался маг, не поднимая глаз. – Сейчас я хотя бы знаю, что Зов ненастоящий. Но все равно тяжко. Бодрствуя, чувствую себя так, будто из меня вытягивают жилы. А когда сплю, становится еще хуже, поскольку в Тени мы наиболее уязвимы. Даже жалею иногда, что... Маг вдруг умолк, не закончив фразу. Это меня насторожило, и я решила уточнить: – О чем жалеешь? – Что вступил в Серую Стражу... Ладно, Ринна, не бери в голову! – отмахнулся Йован. По тому, как вспыхнули его уши, я поняла, что маг использовал в качестве объяснения отговорку и уже жалеет, что сгоряча сболтнул лишнего, но не стала донимать его расспросами. Вместо этого положила свою ладонь поверх руки Стража, слегка сжала его пальцы. – Все закончится, обещаю тебе. Как только мы разобьем Корифея... – Скорее бы, – Йован натужно усмехнулся. – Сама понимаешь, неприятно жить в постоянном страхе, что в любой момент кто-то может занять твое тело. – Почему «кто-то»? Вполне конкретная тварь. Мага буквально передернуло от моей ремарки. – Умеешь ты утешить, Ринна, – пробормотал он, с некоторым осуждением качая головой, и мне стало стыдно. – Прости. Я глупо пошутила. – Ничего, ты же не со зла, – Йован пригубил свой чай, убедился, что тот немного остыл, и сделал большой глоток. А когда я поднялась с места, спросил: – Уже уходишь? – Да, нужно зайти к Лелиане. Страж тоже встал из-за стола. – Морриган сказала, Зев был тяжело ранен... – вдруг произнес Йован. – Он в порядке? – Сейчас – да, – ответила я, чувствуя, что холодею при воспоминании о хлещущей из груди эльфа крови и его застывшем, как маска, лице. – Это хорошо, – маг улыбнулся с явным облегчением. Я второй раз за несколько минут ощутила приступ чувства вины. В урагане, швыряющем меня по волнам страданий, я зачастую забывала, что те, за кого болит душа, дороги не мне одной. Йован и Зевран были не менее дружны по время пятого Мора, чем я и Лелиана – а мне и в голову не пришло успокоить мага, сказать, что с его старым другом все хорошо. Повинуясь непреодолимому порыву, я подошла к Йовану и крепко обняла. – Ты чего? – с удивлением спросил Страж. – Ничего. Просто хочу, чтобы ты знал: я рядом, если понадоблюсь. – Я знаю. Йован так неловко потрепал меня по руке, что я решила больше не смущать соратника и отправиться уже в кабинет Лелианы. Но на пороге обернулась, остановленная внезапной мыслью. – Йован, скажи: Андерс страдал от Зова так же сильно, как ты? – Гораздо сильнее, он же все-таки духовный целитель, – машинально ответил маг, начавший убирать со стола. Но тут же резко обернулся, а в его глазах вспыхнул испуг. – Ох, демоны Тени, Ринна, я не это имел в виду! Чтоб меня... Прости! – Тебе не за что извиняться. Спасибо за правду. Я выскочила за дверь, унося в памяти искаженное от душевной боли лицо мага. А еще передо мной, как в реальности, возник Андерс – собранный, спокойный, сосредоточенный. Таким он был, когда мы провалились в Тень при штурме Адаманта, да и потом в Скайхолде... Лишь на обратном пути из Западного предела мой Страж сорвался, позволил страданиям одержать верх над его железной выдержкой, но все равно не попросил моей помощи. Рядом с ним был Варрик... А я во власти глупых обид даже не подумала о том, что Корифей мучает своим псевдо-Зовом и его! Так же как Калли, Алистера, Рогана... И всех Стражей. «Почему я не поняла этого раньше?» Но вслед за леденящими душу муками совести меня охватило пламя неудержимой ярости. Будь в этот момент передо мной Корифей, я, не думая о последствиях, вцепилась бы в его уродливую физиономию голыми руками... Лелиана была одна. Когда я вошла, она, облокотившись о край стола и подперев ладонью подбородок, изучала очередное донесение, доставленное вороньей почтой, – судя по тому, каким мелким убористым почерком был исписан клочок бумаги, что Тайный канцлер держала в свободной руке. – Наконец-то! – Лелиана отложила записку и жестом попросила меня сесть напротив нее. – Я уже собиралась снаряжать экспедицию на твои поиски. – Что-то случилось? – спросила я, обеспокоившись непривычно хмурым выражением лица барда. Когда же Лел кивнула, мои тревоги возросли стократ. – Случилось... Но для начала – вот, возьми, – подруга придвинула ко мне по столешнице металлический диск диаметром в половину ладони, на котором был выгравирован символ Инквизиции. – Что это? – я перевернула кругляш и убедилась, что благодаря толстой булавке, припаянной с «изнанки», его можно использовать как фибулу для плаща. Подобный значок, только позолоченный, скреплял капюшон Лелианы. – Твой знак отличия. Официальное подтверждение того, что ты являешься офицером Инквизиции. Я подняла бровь, и Лел пожала плечами в ответ на неозвученный вопрос. – Таково желание леди Тревельян. Она потребовала, чтобы тебя включили в командный состав, хотя я и предупреждала, что у тебя это не вызовет восторга. – Не вызовет восторга... Это еще мягко сказано! Зачем я вообще понадобилась Инквизиции? – Клэр тебе доверяет. И Кассандра. И я, – призрак озорной улыбки прежней Лелианы осветил лицо барда. – Кроме того, ты много сделала для Инквизиции. Так что не ной, забирай свою бляху и приступай к несению службы! Кстати, скажи мне спасибо за то, что тебе не присвоили звание полковника, как того требовала Инквизитор. – Спасибо, – бросила я с иронией. – И каков же мой статус, если не секрет? – Капитан. – Труселя Андрасте! – Не богохульствуй. Ничего страшного не произошло, – заверила Лел, все еще усмехаясь. – Просто теперь ты имеешь право отдавать приказы не только членам своей группы, но и всем разведотрядам, действующим на территории Ферелдена и Орлея. По статусу ты чуть выше Шартер и подчиняешься напрямую мне. – Что ж не Каллену?! – я повертела в пальцах стальной диск, затем решительно положила его на стол перед Лелианой. – Спасибо за доверие, но я думаю, что прекрасно проживу и без высоких чинов. Лелиана взглянула на меня с мягкой иронией, как на капризного ребенка. – Не глупи, – сказала она. – Мало ли, каким боком к нам повернется судьба... Я буду спать спокойнее, зная, что ты в любой момент можешь получить помощь от наших боевых мобильных групп. Лучше обладать полномочиями и не пользоваться ими, чем наоборот. – Я тебя не понимаю, – призналась я. Лелиана потерла виски кончиками пальцев, и этим усталым жестом так напомнила мне Каллиан, что сердце обожгло неожиданной болью, а отступившее в Тень чувство тревоги снова вернулось. Потом сенешаль Инквизиции произнесла бесстрастно, глядя мимо меня: – Ринна, в ближайшее время в Скайхолде планируется встреча Инквизитора и представителей городов Вольной Марки... – Йован мне сказал. – Наместница Хоук является одним из самых надежных союзников Инквизиции, и ее присутствие помогло бы склонить на нашу сторону тех властителей, кто все еще осторожничает или сомневается. – Да, Кара способна убедить кого угодно и в чем угодно, – согласилась я, пытаясь поймать взор Лелианы и все больше тревожась из-за того, что не удается сделать это. «Калли тоже всегда смотрела в сторону, когда была вынуждена сообщать дурные вести». – Лел, ты ведешь себя очень странно. Не тяни, скажи уже – в чем дело? Неужели Хоук отказалась участвовать в вашей встрече? – Нет, – покачав головой, отозвалась Лелиана. – Она пропала. Я ошарашенно уставилась на подругу. – Как это – «пропала»? Бард вздохнула и пояснила: – Фергюс Кусланд сообщил, что наместница и ее бойцы сели в Редклиффе на корабль, который им предоставил эрл Теган. Но через час после их отплытия над озером Каленхад разразилась жуткая буря – местные ничего подобного не видели много лет. Когда все стихло, Кусланд отправил своих воинов с рыбаками эрла – выяснить, что случилось. Они обнаружили обломки корабля и выловили из озера нескольких спутников Хоук. Трое из них были еще живы. В глазах потемнело, словно меня огрели кувалдой по затылку. Колени предательски задрожали. И все же я нашла в себе силы проговорить: – Что сказали спасенные? Что случилось с Карой и остальными? – Они до сих пор без сознания. По мнению местного лекаря, один человек долго не протянет, а вот второй и эльф, скорее всего, выкарабкаются. – Эльф... – слабый лучик надежды коснулся моего сердца. – Фенрис?! – Судя по описанию, да, – подтвердила Лелиана, отчасти возвращая меня к жизни. – Кусланд пишет, что эльф все еще жив только благодаря своим лириумным клеймам. Нам стоит отправить в Редклифф кого-то из магов-целителей, причем срочно, потому что знахарь не в силах помочь раненым, – она все-таки взглянула на меня, сочувственно и печально, а затем добавила: – Ринна, ты должна быть готова к тому, что Хоук... возможно, погибла. Я встала так резко, что стул с грохотом повалился на пол. – Хоук жива! – отчеканила я, глядя в лицо барда почти с угрозой. – Ринна, мне очень хотелось бы разделять твою надежду... – начала Лел, но я не дала ей договорить, повторив громче и злее: – Хоук жива! Я больше никого из друзей – никого, слышишь?! – не потеряю на этой войне! Кара не умерла! И я разыщу ее, клянусь, вытащу даже из преисподней! Я рванула было к двери, но остановилась, резко развернувшись, шагнула к столу и сгребла со столешницы свой офицерский значок. – Пригодится, – сказала я, тряхнув зажатым в кулаке жетоном. При этих словах в глазах Лелианы вспыхнула радость. Она приподнялась, собираясь что-то сказать – может, хотела дать мне какой-нибудь полезный совет, на которые всегда была горазда. Но не успела: дверь распахнулась, с громким стуком ударившись о стену. На пороге комнаты стояла Морриган – растрепанная, бледная, задыхающаяся. Ничего не понимая, я бросилась навстречу магессе, еле успела подхватить ее, чтобы та не упала, запнувшись о порог. Но Морриган, – всегда собранная, непрошибаемо уверенная в себе и тщательно следившая за тем, чтобы производить на окружающих максимально внушительное впечатление, – вместо того, чтобы возмущенно оттолкнуть меня, практически повисла на моей руке, вцепившись в предплечье. – Дети! Ринна, дети! – простонала она, и я замерла, парализованная совершенно неподконтрольным страхом. Мне никогда раньше не доводилось видеть в глазах лесной ведьмы такого всепоглощающего отчаяния. – Что с детьми? – выдохнула я, чувствуя, как вслед за руками немеют губы. – П-пропали... – Создатель, и тут «пропали»... Что за день сегодня? Морри, говори яснее! – я сжала плечи Морриган, встряхнула и почувствовала некоторое облегчение при виде того, как ее ястребиные глаза со зрачком, превратившимся в крохотную точку, приобретают нормальный вид. – Что случилось? – Я... зашла к Фионе, как собиралась... – лесная ведьма позволила мне усадить себя на табурет, машинально провела рукой по лбу, отводя с лица волосы. – Она сказала, что не видела сегодня Кирана и Рейвен. Что они не пришли на занятия. – Подумаешь, прогуляли урок! Я не раз так делала, – наигранно уверенно сказала я. – Они, наверное, спрятались в конюшне и теперь хихикают, представляя, как мы их ищем по всей крепости! Морриган приложила меня мрачным взглядом, тяжелым, как гномья наковальня. И это тоже порадовало, поскольку мне было в разы привычнее вести диалог с язвительной стервой, чем с растерянной перепуганной женщиной, в которую вдруг превратилась магесса. – Ринна, по-твоему, я дура? – прошипела она, распрямляя спину. – Я никогда не отпускала детей гулять без магического маячка! – Даже здесь, в Скайхолде? – с недоумением спросила Лелиана. Бард плеснула в бокал воды из стоявшего на столе кувшина и подала магессе. – Особенно здесь, в Скайхолде! – Морриган взглянула на сенешаля Инквизиции раздраженно, но бокал взяла. – Замок стоит на древнем месте силы, о которой мы ничего не знаем. Поэтому я присматривала за детьми, и Йован делал то же самое в наше отсутствие. – Тогда так... – Но сейчас я их не чувствую! – магесса перебила меня, повысив голос почти до визга. – Детей нет в Скайхолде! И рядом с замком их тоже нет! – Этого не может быть. Никто не позволил бы детям выйти за стену, – я говорила спокойно, даже удавалось сдержать внешние признаки надвигающейся паники. – Может, им удалось избавиться от маячков? – В таком-то возрасте? – усомнилась Морриган, но ее взор слегка прояснился, загоревшись надеждой. – Фиона – достойный учитель. – Мы немедленно отправимся искать Кирана и Рейвен, – подхватила Лелиана, но по острому взгляду сенешаля стало ясно, что мой подчеркнутый оптимизм ее не обманул. – Начнем, пожалуй, с библиотеки... Я первой выскочила из закутка, который Лелиана избрала своим кабинетом, ринулась вниз по лестнице. И едва не сбила с ног поднимающегося навстречу Дориана. – Осторожнее! – тевинтерец успел расставить руки и поймать меня, прежде чем я сверзилась со ступеней. – Куда ты так несешься? И что происходит, Ринна? Я видел, как леди Морриган промчалась наверх с точно таким же выражением лица, как у тебя сейчас... – Ты не видел Рейвен и Кирана? – выпалила я, схватив его за руку. – Если ты про сегодняшний день, то нет. Я, признаться, даже удивлен, – пояснил маг, и его речь, льющаяся плавно и размеренно, слегка снизила накал моей нервозности. – Думал, что, едва встанет солнце, Рейвен явится поприветствовать своего рыцаря в сияющих доспехах. – Сейчас не время для шуток, Дориан! Дети исчезли! – отрезала я. Каллиста, прижавшаяся к ногам альтуса, резко тявкнула, будто соглашаясь со мной. А ее появление навело меня на определенную мысль. – А если Каллисте дать понюхать какую-нибудь вещь Рейвен или Кир... – Создатель! – возопил Дориан, возведя очи горе. – Ринна, она же не орлейская ищейка, а фенек! Для таких фокусов нужна определенная дрессировка. Пустынная лисичка снова тявкнула, и мне показалось, что на этот раз она выражает возмущение. Но справедливость замечания тевинтерца все же не вызывала сомнений, а потому я сникла, раздавленная пониманием собственного бессилия. – Я могу чем-то помочь? – серьезным сочувственным тоном, ничуть не походившим на недавний иронический, спросил Дориан. – Я не знаю! – воскликнула я в отчаянии. – Морриган сказала, что на детях – магические маячки, но теперь они не работают! Что она не чувствует присутствия Кирана... Боже мой, что же случилось?! – Не паникуй, – маг положил ладонь на мое плечо. – Говоришь, Морриган не чувствует Кирана? А ты? Ты чувствуешь Рейвен? – Я... – запнувшись, я притихла, пытаясь прислушаться к собственным эмоциям, разобраться в них, а затем удивленно произнесла: – Чувствую! Не знаю, чем было вызвано ощущение, мгновенно возникшее где-то в районе сердца. Оно было легким, как дуновение ленивого ветра в жаркий полдень, еле заметным, но оно было! И оно шептало мне, что Рейвен в безопасности. «Авернус уверял, что ваша связь крепче, чем ты думаешь», – тихонько напомнил внутренний голос. Дориан одобрительно улыбнулся, видя, что я успокаиваюсь, и заметил: – Скайхолд, конечно, большая крепость, но не настолько, чтобы ее нельзя было обыскать. Идем. Спустя полчаса ситуация не изменилась. Вернее, изменилась к худшему, поскольку детей мы так и не нашли. Йована, присоединившегося к поискам, и Морриган трясло, как в лихорадке, а Лелиана уже пообещала отдать под трибунал всех дозорных – и ей было плевать, что солдаты подчинялись не ей, а Каллену. Я же так и не начала беспокоиться по-настоящему. Тревожилась, поскольку не знала, где Рейвен, но стальная, пусть и совершенно необоснованная уверенность в том, что дочка в порядке, не давала мне раскиснуть. – Я войду в Тень и буду искать детей там, – неожиданно выпалила Морриган. – Они же маги, и я могу встретить отражения их снов, верно? Это же поможет? Йован, который выглядел не лучше, чем его прекрасная половина, но все-таки сохранял остатки рассудка, отозвался: – Сейчас белый день, так что это не выход. Но мы что-нибудь придумаем, милая. – Я могу попробовать! – Морриган не сдавалась. – Ты не сноходец, – напомнила я. – Может быть, Фейнриэль... – Фейнриэль не настолько сведущ в этом! – возразил Дориан. – Он сам только начал обучаться. Другое дело – Солас! – Но Соласа здесь нет! – И детей здесь нет. Шепот Коула прозвучал тихим шелестом тростника на ветру. Но я его услышала даже сквозь сплетающиеся в общий гул голоса остальных и обернулась на звук. Юноша-дух сидел на балке под самым потолком, обхватив руками подтянутое к груди колено левой ноги. Правую он свесил вниз и слегка покачивал в воздухе узкой босой ступней. Я подошла ближе, заглянула под обвисшие поля шляпы. Сквозь спутанные соломенные пряди волос на миг сверкнул голубой глаз, но Коул сразу опустил голову ниже. – Коул, ты знаешь где дети? – спросила я. – Их нет в Скайхолде. Их нет в Тедасе, – голос Коула звучал глухо. – Тогда где же они? – Ушли за зеркало. Морриган резко обернулась. Ее глаза влажно блестели, на щеках остывали полоски от слез. – Ты говоришь правду, демон?! – горячо прошептала она. А когда Коул кивнул, прижала ко рту ладонь и прерывисто вздохнула. Во взгляде лесной ведьмы читалось облегчение. – Морри, ты понимаешь, о чем он говорит? – Да, Ринна! Создатель, как же я глупа! Они ушли через элювиан! – Элювиан? – я ахнула. Все наконец встало на свои места. – Ты что, притащила в Скайхолд это демоново зеркало? Зачем?! – Это уже не важно, – Морриган поднялась, стирая со щек последние капли влаги. – Но как они могли пройти через элювиан? – вмешался Йован. – Без тебя, без ключа-камня... – Могли, если кто-то открыл для них проход с ТОЙ стороны. И позвал, – мрачно пояснила магесса. Она повернулась ко мне, вопросительно подняла бровь. – Идем? – Конечно. Нужно торопиться, – я кивнула и поправила пояс с ножнами, порадовавшись своей дурацкой привычке везде и всюду разгуливать при оружии. – У них почти час форы. Ты сможешь открыть проход? – Смогу. Но, думаю, элювиан все еще активирован. Я знаю, кто мог позвать Кирана, – глаза ведьмы мрачно сверкнули. – А почему Рейвен ушла с ним? – Может, за компанию? Они же дети. – Вы что, собираетесь идти вдвоем? – Йован с негодованием взглянул на супругу, потом с еще большим возмущением – на меня. – Разумеется, ты пойдешь с нами, – перебила я, не дожидаясь, пока Морриган и Страж начнут выяснять, кто из них более крутой маг и более любящий родитель. – И Дориан тоже. – Спасибо за доверие, – альтус хмыкнул, но не возражать не стал. – Лел, тебе лучше остаться у элювиана, покараулить, чтобы никому в голову не влетела дурная мысль отправиться за нами. Бард, кивком выказав согласие, попросила: – Будьте осторожны! – и каким-то судорожным, нервным движением сжала мое запястье.***
Девять лет назад я видела, как Морриган и Йован пересекали грань между мирами. Как тонули в портале, что напоминал вставшую на дыбы лужу с растекшейся по поверхности пленкой бензина. Но тот факт, что маг и лесная ведьма повторяли сие действо вместе со мной, почему-то не вдохновлял. Меня изрядно потряхивало, и лишь мысли о Рейвен, ушедшей куда-то в лиловое Зазеркалье, не давали остановиться на полпути. Неприятных ощущений не возникло – впрочем, как и приятных. Секундное отсутствие звука и света – а затем я очутилась в странном месте, совершенно не напоминавшем ни Перекресток миров, ни мое о нем представление. – Где мы? – машинально пробормотала я, разглядывая зеленовато-серые клочья тумана, что окутывал все вокруг. Ответ возник в голове раньше, чем Дориан озвучил его. Всем прошедшим сквозь элювиан – и даже мне – были знакомы эти тени, скользящие по изломанным плоскостям сюрреалистического пейзажа, который могло породить только воспаленное воображение безумца. «Или Бога...» – Это Тень, – произнес альтус слегка удивленно и, как ни странно, с облечением. – Почему мы здесь? – Потому что идем по следам Кирана и Рейвен, – ответила Морриган, озираясь по сторонам. Я приблизилась к ней, спросила тихо: – Ты чувствуешь Кирана? Или свои маяки? Лесная ведьма кивнула и двинулась сквозь туман с целеустремленностью варгеста, преследующего добычу. Я шла рядом, напряженно вслушиваясь в приглушенные шорохи, всматриваясь в сполохи света и клочья полумрака, прыскавшие в разные стороны с каждым моим шагом. Сердцем я чуяла дочь, а потому оставалась спокойной и сосредоточенной. За нами на расстоянии в несколько шагов, укрытые туманом, следовали Дориан и Йован. Бледное пятно проступило сквозь зеленоватую камуфляжную дымку медленно и плавно, мягкой поступью крадущейся кошки. Но Морриган остановилась внезапно, будто врезалась в стену. Я сделала несколько шагов, прежде чем поняла, что шагаю по тропе одна, и обернулась. Лесная ведьма не двигалась – на ее мертвецки бледном лице живыми казались лишь расширенные от ужаса сверкающие глаза. Я с удивлением огляделась, чтобы понять, куда она смотрит, и что могло напугать эту отважную женщину. И несколько секунд спустя, когда впереди прояснилось, – словно кисея тумана улетела прочь, сорванная порывом ветра, – увидела причину паралича Морриган и конечную цель нашего пути. Тускло освещенную площадку в обрамлении серых мшисто-зеленых камней. Величественную женскую фигуру, что, слегка склонив к плечу седую голову, возвышалась над худеньким темноволосым мальчишкой. – Сыночек... – Морриган прошептала это слово так тихо, что я не услышала его, а разобрала по движениям ее побелевших губ. – Морри! – тихо окликнула я. Магесса вздрогнула, приходя в себя, по-прежнему не отрывая взгляда от Флемет и Кирана, разжала стиснутые кулаки и решительно двинулась вперед. Маска страха на ее лице поплыла, сменяясь обычным строгим и насмешливым выражением. А потом Морриган произнесла сухо, без намека на теплоту, но и без злости: – Мама. Флемет на мгновенье повернула голову в нашу сторону, но тут же ближе наклонилась к Кирану и приподняла его лицо за подбородок. Мальчик, не шевелясь, словно загипнотизированный, глядел в жесткое, все еще хранящее намеки на былую красоту лицо самой могущественной магессы Тедаса – казалось, он даже не заметил появления матери. Зато моя дочь, держащаяся за рукав рубашки Кирана, обернулась и непринужденно помахала мне рукой. Рейвен явно была уверена в том, что ей не грозит опасность. «Она еще ребенок и ничего не понимает!» – заныл мой внутренний голос. «Она – дочь Серого Стража и племянница Героини Ферелдена!» – возразила я, усилием воли заставив заткнуться второе «Я», и последовала за Морриган. К детям и Флемет мы подошли одновременно – в тот момент, когда старая ведьма, демонстративно игнорируя нас, произнесла: – Время пришло. Ты ведь чувствуешь это, мальчик? Киран медленно кивнул. Худенький, недостаточно рослый, он выглядел младше своих девяти лет, но благодаря серьезному вдумчивому взгляду казался старше. – Хорошо, – одобрительно пробормотала ведьма Диких земель. Улыбка изогнула ее сухие тонкие губы. – Очень хорошо! Ты видишь сны, верно? Странные, непонятные сны... – Оставь его в покое! – гневно воскликнула Морриган, протянув руку вперед, словно хотела оттолкнуть мать от Кирана. Флемет разразилась дробным, чуть дребезжащим смехом. – А вот и моя прекрасная доченька, мальчик! – сообщила она Кирану и, выпрямившись, повернулась к рассерженной молодой женщине. – Она всегда приходит своевременно, будто рассвет над Долами. А как она танцует при луне! – Не говори ерунды, мама! – оборвала ее Морриган. – И он тебе не «мальчик»! У него есть имя. – Неужели ты решилась назвать его Уртемиэлем? – ведьма коротко хихикнула. – Нет? Жаль. Впрочем, это было бы смело, но неуместно... Как тебя зовут, дитя? – она взглянула на ребенка, и ее загорелое морщинистое лицо вдруг просветлело, смягчившись. – Киран, – тихо отозвался мальчик. – А твою подружку? – Рей... Рейвен. – Ворон, значит? – цепкий взгляд Флемет на долю секунды коснулся моего лица. – Понимаю, понимаю... Я, признаться, удивилась, увидев двоих детей вместо одного! Но, как говорится, счастлив тот, кто получает больше, чем ожидает... – Мы пришли не для того, чтобы слушать твои безумные речи! – еще резче проговорила Морриган. – А для чего? – голос пожилой ведьмы вдруг утратил шутливые и рассеянные интонации, а глаза вспыхнули бледно-золотым огнем, в очередной раз поразив меня сходством с глазами хищной птицы. – Зачем ты пришла, Морриган? – За сыном. И за дочерью Ринны. Из тумана, который все теснее смыкал кольцо вокруг нас, одновременно выступили две тени. Йован и Дориан безмолвно, как призраки, приблизились и остановились – Страж по левую руку от жены, альтус справа от меня. – О, так вы с помощниками? – иронично уточнила Флемет. – Боитесь, что вдвоем не сумеете справиться со старой немощной Asha'Bellanar? И какой странный выбор соратников... Твои предки, Риннала, за союз с Тевинтером прокляли бы саму землю, по которой ты ступаешь. Все-таки имперцы много веков гадили вашему остроухому народу. Йован, видимо, был наслышан не только о подвигах и возможностях своей тещи, но и о ее остром языке, а потому промолчал. Дориан благоразумно последовал его примеру. Я же ответила спокойно, стараясь не поддаваться на провокации ведьмы: – Чтобы защитить дочь, я приняла бы помощь от кого угодно! Флемет отрицательно качнула белоснежной головой и возразила: – Твоей дочери ничего не угрожает. И Кирану тоже. Ты зря его прятала, Морриган. – Тогда зачем ты притащила его сюда?! – вспылила молодая магесса. – Решила устроить семейное торжество по случаю воссоединения с внуком? – С внуком? – повторила ведьма, приподняв брови. – Ты и впрямь воспринимаешь его как ребенка? Как своего сына? – Он и есть мой сын. – Он – Древний Бог, девочка. И ты не в силах этого изменить, – пренебрежительно бросила магесса. А затем добавила со значением: – В отличие от меня. Морриган вздрогнула и нервно переглянулась с Йованом. Это движение не ускользнуло от Флемет, которая с подчеркнутой неторопливостью обняла одной рукой Кирана за плечи и вкрадчиво произнесла: – Тебя пугают твои сны, дитя мое? Киран, откинув голову назад, посмотрел на чародейку с удивлением и облегчением – будто был рад обсудить свою проблему с тем, кто в ней разбирается. – Очень! – прошептал он. – И ты хотел бы избавиться от них? – тем же приторно-ласковым тоном продолжала Флемет. – Я могла бы помочь тебе. Я ожидала, что Киран тут же согласится, но мальчик медлил с ответом. – Эти сны... они жуткие, правда, – наконец признался он. – Но не всегда. Иногда они говорят о том, чего ждать, а чего – опасаться. Предупреждают. Выручают... Я... – он бросил на бабушку беспомощно-отчаянный взор. – Я не знаю! Вдруг без них будет только хуже? – Нет, – заверила ведьма. – Ты станешь простым мальчиком. Магически одаренным, как твои родители – но и только. И сны тебе будут сниться простые. Киран напряженно сдвинул брови, размышляя. Потом спросил у магессы, осторожно взглянув на нее снизу вверх: – А что я должен сделать для этого? – Ты – ничего. Твоя мама, – последовал еще один косой пронизывающий взгляд на Морриган, – должна принять решение. Морриган дернулась было вперед, но Йован удержал ее за плечи. – Сперва давай послушаем твою мать, – негромко предложил маг, а Флемет снова захихикала. – Здравый смысл порой удается обнаружить там, где не ожидаешь! – заявила она. – Совсем как с носками... – Оставь в покое моего сына! – Морриган, окончательно утратив самообладание, сорвалась на крик. – Мы обе знаем, что тебе нужен не он, а я! Глаза старой ведьмы вспыхнули холодно и мрачно, как огни на болоте. Она окинула дочь пристальным взглядом и уточнила с полувопросительной интонацией: – Ты согласна пожертвовать собой ради мальчика? Губы Морриган тронула болезненно хрупкая улыбка, которая озарила ее лицо, стерев остатки суровости и гнева. Боевого мага, способного одним движением руки отправить в Тень отряд хорошо обученных сильных бойцов, больше не было. Перед нами стояла нежная, любящая женщина. Морриган смотрела на Флемет так, словно ей была известна тайна, которую старшая из ведьм была не в силах понять. – Он мой сын, – просто произнесла она. – Ради него я готова на все. – Кто ты такая и куда дела мою эгоистичную дочурку? – Флемет всплеснула руками и рассмеялась. Ее пронзительный скрежещущий смех нервировал, вызывая неудержимое желание заткнуть уши, но светлая улыбка на губах Морриган лишь стала ярче. – Тебе нужно мое тело? – решительно вздернув подбородок, спросила молодая женщина. – Что ж, бери! Я не буду сопротивляться. Только пообещай, что мой сын уйдет отсюда вместе со своим отцом и ты забудешь о его существовании. – Морриган! В возгласе, вырвавшемся у Йована, прозвучали ужас и боль, но жена не удостоила Стража взгляда. Она продолжала, не мигая, смотреть на мать – и та вдруг улыбнулась. Не такой мягкой улыбкой, как ее дочь, а иной – наполненной пониманием и одобрением. Флемет больше не выглядела высшим существом, опасным, как отравленный клинок Воронов. А когда она заговорила, в ее словах серебристыми каплями росы зазвенели готовые пролиться слезы. – Ты все сделала, как надо, девочка, – сказала Флемет. – Умница. Научилась чувствовать и видеть большее... Можешь не бояться меня, Морриган. Ты свободна! Морриган взглянула на нее настороженно и удивленно. – Не понимаю... Ты не хочешь получить новое тело? Флемет расхохоталась – по-доброму насмешливо и непринужденно. Тряхнув своими снежными волосами так, что они расплескались по плечам в беспорядке, заявила: – Значение молодости тела порой существенно преувеличивают! Знания, как мне кажется, гораздо важнее... – заметив, что уже не только Морриган, но и все присутствующие уставились на нее с изумлением, магесса закатила глаза. – Создатель, у нынешнего поколения явные проблемы с чувством юмора! Не спорю, возможность заиметь пару крепких сисек и нежную кожу весьма заманчива... Но у меня иные приоритеты. Рейвен неожиданно прыснула в ладошку, потянула за рукав Кирана и драматически оглушительным шепотом произнесла: – Она сказала: «сиськи»! – Я знаю, – мальчик, вмиг покрасневший по уши, кивнул. – Она взрослая, ей можно. Рейвен посмотрела на Флемет, которую с интересом разглядывала на протяжении всего этого разговора, и заключила: – Да, она старая. Старше моей мамы. И даже старше тети Лиандры... Ведьма Диких земель охотно согласилась с оценкой Рейвен, добавив, что она старше даже матери «тети Лиандры», но не комплексует по этому поводу. – Преклонный возраст, как ни странно, дарит множество приятных мелочей, – сказала она, усмехаясь. – В том числе и знания. Магесса посерьезнела, снова положила руку на плечо Кирана, но уже спокойным, естественным жестом, и обратилась к мальчику: – Я все-таки должна забрать у тебя кое-что, Киран. – Что? – с опаской поинтересовался мальчик. – Кое-что, мешающее тебе жить. Одну крохотную частицу, которая дремлет внутри тебя. Ей вряд ли суждено пробудиться... – Нет! – протестующе воскликнула Морриган. – Ты не можешь забрать у него... душу! – Могу, – деловито возразила Флемет. – Это не повредит мальчику. У него, к счастью, есть своя душа, светлая и чистая, так что он почти не заметит разницы. А осколок сущности Уртемиэля послужит благой цели. – Какой? – это уже я не удержалась от вопроса. В ответном взгляде старой ведьмы читалось предостережение. – Это не ваше дело, – отрезала она. – Я заберу у Кирана кусочек души Дракона Красоты и отпущу вас с моим добрым напутствием. Или же... Флемет не договорила. Но и без этого было понятно, что попытка чинить ей препятствия ни к чему хорошему не приведет. Никто, собственно, и не планировал вставать на пути самой могучей магессы Тедаса... Никто, кроме Рейвен. Моя дочь неожиданно нахмурилась, смерила ведьму Коркари оценивающим взглядом и, видимо, решив, что сдвинуть с места взрослую женщину будет непросто... оттолкнула в сторону Кирана. А сама, вызывающе вскинув голову, встала перед Флемет и выпалила: – Нет! Мое сердце резко ушло в пятки, поперхнулся воздухом стоящий рядом со мной Дориан, ахнула Морриган... А изумленная Флемет опустила руку, ладонь которой уже окуталась бледным серебристым мерцанием. – Что значит – «нет»? – Не забирай огонек Кирана! – глядя на ведьму исподлобья, заявила Рейвен. И прозвучали эти слова далеко не как просьба... – Пусть останется. – Он ему не нужен. – Ну и что? Он – его, не твой. – Отойди, дитя, ты не понимаешь, что делаешь, – Флемет небрежно отмахнулась от Рейвен и повернулась ко мне. – Забери свою дочь, Ринна, если ты не хочешь, чтобы ей причинили вред. Может, я и бы подчинилась властному тону пожилой магессы, если бы за миг до того, как сделать первый шаг к своему ребенку, не посмотрела в лицо Рейвен. Дочь одарила меня долгим взглядом – по-взрослому серьезным, холодным и... предупреждающим. Она не издала ни звука, но я сразу поняла, что поведение девочки не имеет ничего общего с простыми детскими капризами. Так что я просто встала между дочерью и ведьмой Диких земель, положив ладони на пояс с ножнами кинжалов, и сказала: – Ты не тронешь моего ребенка. И Кирана – тоже. – Надеешься меня остановить? – фыркнула магесса. – А кто защитит тебя? Морриган? Или ваши спутники? – она бросила выразительно-пренебрежительный взгляд в сторону напрягшихся мужчин. – Даже у вас четверых не хватит сил, чтобы противостоять мне! А уж с одной дерзкой девчонкой я справлюсь легко... Флемет выбросила вперед руку, сомкнула пальцы резким движением, будто сжимала что-то. На миг показалось, что острые ледяные когти стиснули мое горло, но ощущение, не успев набрать силу, развеялось. И я, подавив невольный вздох облегчения, констатировала: – Кажется, мне не нужна защита. Наградой мне стал ошеломленный взгляд старой ведьмы. Ш-ш-ш-у-х-х! Мои кинжалы с шорохом покинули ножны. Д-з-з-з-з! Завибрировал воздух от клубка лиловых молний, что расцвел над ладонью Морриган. Серебристый защитный кокон, какой обычно использовал Дориан, окутал нас, пощипывая кожу легко и знакомо. А мои клинки сковала ледяная изморозь, покорная чарам Йована. Флемет покачала головой, выражая осуждение этим незатейливым жестом. – Ваши чары, дети, не остановили бы меня, вздумай я превратить вас в жаркое по-хасиндски, – заявила она, а потом, слегка сощурив глаза, посмотрела на меня. – Но, видимо, сегодня решает не магия. – Не магия, – подтвердила я. Я не очень хорошо понимала, что со мной происходит – чувствовала только, что по венам, словно поток лириумного зелья, струится мощь. От ощущения собственной силы кружилась голова, на миг даже показалось, что сквозь кожу пробивается свет, белый и холодный, как мои покрытые наледью кинжалы. Я опустила взгляд к клинкам и вздрогнула: морозные узоры, оставив росчерки на лезвиях, поползли дальше, оплели рукояти, а затем и мои руки. Холода я почему-то не ощутила – будто плоть, на которой распускались тонкие изящные линии, принадлежала не мне. Добравшись до шеи тончайшее ледяное кружево вдруг рассыпалось, взмыв в воздух белым облачком, похожим на то, что образовывается от дыхания на морозе. А затем мои кинжалы завибрировали, запели, издавая чистый звон сильверита. – Создатель! – медленно произнесла Флемет. – Как же я раньше этого не заметила? – Чего именно? – пробормотала я, с трудом справляясь с потрясением. Еле заметные искорки белого света продолжали мерцать на моей коже, одежде и оружии, и я казалась самой себе снежным сугробом в лучах солнца. Ведьма, не ответив, вдруг резко вскинула руки, и мощная волна энергии, каким-то странным образом обойдя меня и детей, рванулась к стоявшим позади Морриган, Йовану и Дориану. Я поспешила закрыть собой Рейвен и Кирана, не сразу поняв, что нам опасность не грозит. А вот троих магов расшвыряло в разные стороны с такой силой, что не всем удалось удержаться на ногах. Устояла лишь Морриган, которая успела смягчить удар, сплетя собственный щит. Впрочем, мужчины тоже сразу поднялись, и в их ладонях засверкали сферы магического огня разного цвета. Но в то же мгновенье Флемет одним коротким жестом возвела между нами стену, похожую на переливающуюся лиловым светом кружевную завесу. – Мою защиту вам не пробить, – предупредила она. – Лучше будьте паиньками: постойте в сторонке и дайте мне поговорить с Ринной. Большего я не требую. – Киран! – вырвалось у побледневшей Морриган. – Я в порядке, мам, – бодро ответил мальчик. А я на всякий случай оттеснила его и Рейвен подальше от старой ведьмы. Но Флемет, казалось, утратила всякий интерес к детям. Скрестив руки на груди, она прошлась по мне внимательным взглядом и снова покачала головой, но на этот раз шокированно. – Вот уж не думала, что мне доведется когда-нибудь встретить одного из вас! – проговорила она негромко, видимо не желая, чтобы стоявшие в отдалении маги услышали нас. – «Одного из вас»? – переспросила я. – Нет, правильнее было бы сказать: «одного из нас», – продолжала Флемет с таким видом, будто думала вслух, а не вела диалог. – Я говорю о Проводниках, дитя. Ты не понимаешь? Только на последних словах она взглянула на меня – настойчиво и требовательно. – Нет, – призналась я. Ведьма Диких земель закатила глаза, словно ее убивала моя ограниченность, и пояснила: – Долг Проводника – открывать Путь тем, кто обладает истинной Силой, и защищать их до поры до времени. – Какой Путь? – Тот, что ведет из Тени. Из Бездны. А может, и откуда подальше... Все еще не понимаешь? Впрочем, где тебе знать! – ухмыльнувшись далеко не весело, пояснила ведьма. Ее глаза вдруг сменили цвет, вместо бледного золота засияв расплавленным серебром. – Проводников было не так много в истории Тедаса. Я – одна из них. – Ты... Митал? – осторожно проговорила я, проверяя догадку. – Мать Творцов? Магесса презрительно фыркнула. – Мать! Видела я таких деточек в... в одном месте! Знала бы, чем все это закончится, не позволила бы ни одному мужчине коснуться себя! Андруил была права, отдавая предпочтение девушкам. Я бросила быстрый взгляд на Рейвен и Кирана, с интересом прислушивающимся к разговору, но тут же вздохнула с облегчением, поскольку дети явно не понимали ни слова из того, что говорила Флемет-Митал. – Значит, они были и до тебя? Проводники? – спросила я. – Конечно! – судя по тому, что глазницы ведьмы все еще наполнял серебряный свет, ведущая роль в данный момент принадлежала Митал. – Как, по-твоему, появились на свет я и мой... скажем, супруг? И мы были не первыми. – Но я не могу быть... каким-то там Проводником! – вскричала я отчаянно, ибо мой мозг наотрез отказывался принимать сказанное эванурисой. Умоляющие нотки прозвенели в голосе так непривычно, что мне самой резанули слух. – Почему? – спокойно поинтересовалась магесса. – Я – не такая, как вы! Во мне нет ни капли магии! Даже намека! И кому, интересно, я откры... Я осеклась на полуслове. Медленно повернула голову к Рейвен, которая ответила мне ясным доверчивым взором. И сердце замерло на пару мгновений, словно до него добралась загадочная ледяная магия. – Сообразила, наконец-то! – удовлетворенно произнесла Митал. – Твоя дочь – в ней заключена Сила. Именно ей ты открыла Путь в Тедас. У меня закружилась голова, перед глазами замелькали серебристые сполохи: будто в воздух поднялся потревоженный рой сильверитовых мух. «Этого не может быть!» – произнесла я про себя. А затем повторила эту же фразу вслух. – Еще вчера я согласилась бы с тобой, – сказала Флемет, глаза которой вновь изменили цвет, и теперь она смотрела то на меня, то на мою дочку своим обычным ястребиным взором. – Но несмотря на всю абсурдность ситуации, здесь сейчас находятся два Проводника и четверо возвращенных. Вообще-то, только один из нас является возвращенным в полной мере, но... – Кто такие возвращенные? – Создатель, ты и об этом ничего не знаешь? – иронично-снисходительным взглядом ведьма Коркари сейчас как никогда напоминала свою дочь. – Флемет! Пожалуйста... – Открыть Путь обычной новорожденной душе может любая баба! – сжалившись надо мной, проговорила магесса. – Призвать в этот мир душу наделенного истинной Силой – и я говорю не о магии! – сложнее, на это способен лишь Проводник. Но вернуть того, кто уже исполнил свое предназначение, почти невозможно. – Почти? – уточнила я, уловив намек в голосе ведьмы Диких земель. – Почти, – подтвердила Флемет, чуть заметно улыбнувшись. А я, дождавшись легкого кивка ведьмы, выдавила: – Рейвен... Она – возвращенная? – Да. – Но ты говорила – четверо. И я тоже? – я чувствовала, как крепчает мороз, поселившийся в моем сердце. – И ты. Это все, что я могу тебе сказать, – ведьма жестом остановила готовые сорваться с моих губ вопросы. А их было еще много! – Мне неизвестно, с какой целью тебя и твою дочь вернули в Тедас, Ринна. Я не могу предсказать, какие это будет иметь последствия, рискну только предположить, что это как-то связано с... Фен'Харелом. Крохотная заминка перед тем, как Флемет произнесла прозвище Соласа, показала, что она в последний момент заменила им настоящее имя лысого мага. Ведьма еще с минуту молчала, нахмурившись и глядя в пространство перед собой, а потом неожиданно спросила: – Ты так же неуязвима для его магии, как для моей? – Более-менее, – ответила я, пожав плечами. А потом, спохватившись, выпалила: – Зато для тебя он опасен! – Сомневаюсь. – Нет, это правда, он способен отнять у тебя... – Не надо, – Флемет остановила меня движением своей узкой сухой ладони. А потом добавила с почти незаметным вздохом: – То, что должно произойти – произойдет. Не пытайся воздействовать на судьбу, Ринна, это не приведет ни к чему хорошему. – Но... Ведьма вдруг усмехнулась непринужденно и почти лукаво. – Не лезь в дела больших шишек. Поверь, с тебя хватит и той горы дерьма, что выпала на твою долю. – Даже не сомневаюсь, – согласилась я, а губы сами собой раздвинулись в ответной усмешке. Флемет посмотрела поверх моего плеча на стоявших в отдалении магов и легко, почти небрежно, расплела свой кружевной щит. Едва погасло сияние, как Морриган бросилась к сыну, подхватила его на руки, прижала к себе и судорожно всхлипнула. – Успокойся, твой мальчишка в полном порядке, – фыркнув, заверила свою дочь Флемет. Она посмотрела на Морриган с каким-то странным сожалением и проворчала: – Нам пора прощаться, девочка. Но прежде чем уйти, будь добра, удели мне пару минут. Морриган после небольшого раздумья неуверенно кивнула. Киран встрепенулся и, крепче прижавшись к матери, шепотом попросил: – Не ходи с ней! Морриган ласково улыбнулась сыну, пригладила его темные вихры, пообещала: – Все будет хорошо. Моя мать не причинит мне зла. Я не всецело разделяла уверенность Морриган, а потому спросила с опаской: – А что насчет Кирана?... – Ты о моих планах изъять осколок души Уртемиэля? Я полагаю, мне просто не позволят сделать это, – Флемет взглядом указала на мою тут же нахмурившуюся дочь. – Расслабься, дитя, я ничего не собираюсь забирать у твоего приятеля! Хотя ему это пошло бы на пользу, – добавила ведьма вполголоса, адресуя последнюю фразу мне и Морриган. Морриган передала Кирана подошедшему вместе с Дорианом Йовану, и две магессы удалились, скрывшись в золотистом тумане. Я не стала прислушиваться к их разговору. Вместо этого обняла Рейвен, пытаясь справиться с надвигающейся истерикой и хоть как-то привести в порядок мысли. – Ма-ам, – дочь потянула меня за рукав, – тебе больно? Рейвен смотрела на меня с тревогой. Я, собрав волю в кулак, улыбнулась ей и покачала головой. – Я просто удивлена. Все в порядке, солнышко. Малышка, успокоившись, уткнулась головой мне в бок. В этот момент Киран, державшийся за руку отца, окинул меня странным взглядом, от которого у меня по спине прогарцевали мурашки, но потом улыбнулся своей обычной застенчивой улыбкой. – Я ни демона не понял, – сообщил Йован голосом человека, только что пришедшего в себя после долгой комы. – Вот и славно, – буркнула я. – Меньше знаешь, крепче спишь. – Очень здравая мысль, – одобрил Дориан. – Нам не пора возвращаться? – Сперва дождемся Морриган и попрощаемся с Флемет. Попрощаться с Флемет нам было не суждено. Морриган вернулась в гордом одиночестве и выглядела при этом задумчивой и весьма озадаченной. На расспросы мужа магесса отвечать не стала – лишь отмахнулась с нетерпением и предложила покинуть Тень. Мы шли молча, ускоряя шаг, и финальный этап дороги до элювиана преодолевали почти бегом. Не знаю, о чем были мысли Морриган, Йован и Дориана, но я старательно гнала от себя все размышления, решив, что обдумаю все как следует, но не сейчас. А потом... на досуге. К счастью, впереди вскоре показался свет эльфийского портала, куда первыми с разбегу нырнули Морриган и ее семейство. Я тут же отправила за ними дочь, махнула рукой Дориану. И только убедившись, что все уже оказались на ТОЙ стороне, сама шагнула в лиловое марево. Меня едва не оглушил шум, который казался особенно резким и неприятным после призрачной тишины Тени. Несколько человек – в том числе Лелиана и Дориан – одновременно что-то говорили, торопливо и раздраженно, но слова смешивались так густо, что слова невозможно было разобрать. Я попыталась обойти остановившегося альтуса, чтобы догнать Рейвен, чей смех звенел колокольчиком где-то впереди, но не успела, поскольку попала в чьи-то стальные объятья. – Ринна, как ты могла?! У тебя совесть есть? – возмущенно воскликнул Тео, тряся меня, как антиванская танцовщица – тамбурин. – О чем ты? – отозвалась я, ища взглядом дочку. – Вы отсутствовали целый день! Мы все тут чуть с ума не сошли! – Что за ерунда? Я повернулась к Лелиане. Но когда увидела бледное лицо подруги и нескрываемое облегчение в ее взгляде, поняла, что Тео не лжет. А потому промямлила: – Я ничего не понимаю... – Это все Тень, – сказала Морриган уверенно. – Время там может течь иначе, чем в Тедасе. Или это происки моей достопочтенной маменьки. – Вы снова провалились в Тень?! – еще более возмущенным тоном спросил мой напарник, по-прежнему не отпуская меня. – Как это случилось? Очень вовремя вмешался Дориан. Буквально вырвав меня из рук ривейнца, маг пообещал: – Ринна все тебе объяснит, как только ты перестанешь ее трясти, Теодоро. – Я очень на это рассчитываю... Подожди! – Тео уставился на меня так, будто был ревнивым мужем, встречающим на пороге дома жену, которая всю ночь бухала с подругами. – Вы были вместе?! – Разумеется, вместе, – Дориан одарил Тео многозначительным взором, церемонно поклонился Морриган, которая кусала губы, чтобы не рассмеяться, и двинулся прочь из комнаты, где находился элювиан. – Позер! – бросил ему в спину ривейнец. Дориан обернулся с ленивой усмешкой на точеных губах. – И это далеко не единственное из моих достоинств, – согласился он. Тео не успел ответить, потому что его отвлекла Рейвен, выскочившая из-за спины Йована. Моя дочь что-то тараторила, карабкаясь по ноге своего «любимого рыцаря», ривейнец с улыбкой отвечал ей, но при этом косился в сторону двери, пока та не закрылась за Дорианом. На меня внезапно накатила волна слабости – такая, что я пошатнулась и едва не упала. Встревоженная Лелиана обхватила мои плечи, поддержав. – Ты в порядке? – спросила она. – Ничего. Просто слишком много всего случилось для одного утра... – я взглянула на темнеющее за окном небо и поправилась: – Для одного дня. – Расскажешь? – Конечно. Но сперва немного приду в себя. – Я провожу тебя, Ринна, – решительно заявила Морриган и практически тем же способом, что и Дориан чуть раньше, вырвала меня из объятий Лелианы. Затем лесная ведьма потащила меня по коридору, попутно прошептав на ухо: – Надеюсь, ты понимаешь, что не стоит делиться ВСЕМИ подробностями произошедшего! Даже с Лелианой. – Создатель с тобой, Морриган, конечно, я это понимаю! – прошипела я в ответ. – И вообще я планировала обсудить с Лелианой не то, как мы искали детей, а очередное задание! – Ты снова уедешь? – без удивления спросила магесса. – Да, но я даже не знаю... – я растерянно обернулась, чтобы посмотреть на дочь, которая звонко хохотала, оседлав шею Тео. – Как я теперь смогу ее оставить? – Без истерик. Я присмотрю за Рейвен. – Я не могу злоупотреблять твоей помощью. – Никакого злоупотребления нет, – заверила Морриган, сверкнув лукавой улыбкой. – Рейвен смогла осадить мою мать, чего даже мне не удавалось. Так что с этого дня она – мой лучший друг на веки вечные! – и добавила уже серьезно: – Ты можешь не беспокоиться о безопасности своей дочери, я буду беречь ее так же, как своего сына. Хотя, мне кажется, очень скоро она сама будет способна себя защитить. – И не только себя, – вслух подумала я. Морриган согласно кивнула. ____________________________ Примечания: *Ma ghilana mir arla – проводи меня домой (elvhen). **Ir su araval tu elvaral u na emma abelas – долгие дороги кажутся еще длиннее, если в сердце царит печаль (вольный перевод с elvhen).