Разрядка

Название: Вашингтон-71 Персонажи: Россия|Америка, У.П.Роджерс. Рейтинг: PG-13 Жанр: ER, частично RPF. Предупреждения: сигареты, наркотики, упоминание изнасилования. Матчасть: 30 сентября 1971, сад Жаклин Кеннеди, Белый Дом*, Вашингтон (Округ Колумбия). 1) Дата – 30 сентября 1971–день подписания Соглашения о мерах по уменьшению опасности возникновения ядерной войны (Accidents Measures Agreement) и Соглашения о мерах по усовершенствованию линии прямой связи СССР–США (The Hot Line Modernization Agreement). Вместе с Договором между СССР и США об ограничении систем противоракетной обороны (ABM Treaty) и Временным соглашением о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений (Interim Agreement) получили название ОСВ-1 (SALT I, 1972 год). *Точное место подписания договоров я не нашла, везде указывают Вашингтон без уточнений, однако, думаю, вполне логично предположить, что подписание договоров такого масштаба произошло в Белом Доме. Тексты договоров: а) Accidents Measures Agreement: Рус http://docs.cntd.ru/document/901764297 Англ http://www.nuclearfiles.org/menu/library/treaties/usa-ussr/trty_us-ussr_agreement-risk_1971-09-30.htm б) The Hot Line Modernization Agreement: Рус http://old.nasledie.ru/politvne/18_9/article.php?art=70 Англ http://www.nuclearfiles.org/menu/library/treaties/usa-ussr/trty_us-ussr_agreement-communications_1971-09-30.htm 2) Место действия – Белый дом. План Белого дома: а) план окрестностей http://www.whitehousemuseum.org/grounds.htm б) сад Жаклин Кеннеди http://www.whitehousemuseum.org/grounds/kennedy-garden.htm 3) Бэкграунд Альфреда. Предполагается, что Альфред участвовал в боевых действиях во Вьетнамской войне (1957-75) как минимум в период 1968-71 и полноценно вкусил её плоды, включая ПТСР, марихуану и героиновую зависимость (1/5 американских войск в 1971 – это уже не случайность, это эпидемия). Альфреда выписали в США незадолго до начала программы по "предотвращению и реабилитации" и, думаю, именно его состояние послужило причиной её начала: "Заслуги" американской армии в этой войне – "бальзам" на геройскую душу: массовые расстрелы мирного населения (включая детей и женщин), изнасилования, пытки, даже каннибализм. Снимая стресс, солдаты прибегали сначала к марихуане, а на более позднем этапе войны к героину. Но и после возвращения на родину ситуация не становилась лучше. Героин во Вьетнаме был более тяжёлым, чем на территории США, что вынуждало вернувшихся солдат брать бОльшие дозы для достижения того же эффекта, что усиливало зависимость. Плюс общий антивоенный настрой в самих США добавлял стресс. Однако не забываем, что и в самих США антивоенное движение было тесно связано с хиппи, а хиппи с наркотиками. Наркотики для Альфреда в этот период – спасение от всего. Однако персонально у Альфреда это порождает ещё и проблемы с начальством – кому понравится, когда вовсю идут переговоры с СССР и КНР, а твой аватар целыми днями валяется под кайфом и класть хотел на геополитику. Словом, в 1971 году у Альфреда едет крыша, и он уже не пытается её удержать. Ссылки: http://ushistory.ru/esse/437-upotreblenie-narkotikov-v-amerikanskoj-armii-vo-vremja-vetnamskoj-vojny.html http://www.npr.org/blogs/health/2012/01/02/144431794/what-vietnam-taught-us-about-breaking-bad-habits http://www.gradesaver.com/the-things-they-carried/study-guide/section9/ Музыкальный спонсор: Все песни были написаны в 1970-71 в ответ на Вьетнамскую войну Creedence Clearwater Revival – Run Through the Jungle (1970 год) https://music.yandex.ru/album/7054/track/990 Black Sabbath – Hand of Doom (1970) https://music.yandex.ru/album/4163442/track/4073 John Prine – Sam Stone (1971) https://music.yandex.ru/album/3054722/track/25808931 Dawn - Tie a Yellow Ribbon Round the Ole Oak Tree (1973) https://youtu.be/PxG9XFqHSFw Сноски: 1. Уильям Пирс Роджерс – госсекретарь США при президенте Ричарде Никсоне (1969-73), подписывал договоры 71-го года. 2. да, во время Вьетнамской героин чаще именно курили, а не кололись. 3. Подразумевается, что предыдущая встреча была в июне 1968 г. на ГА ООН – одобрение договора ДНЯО (подписан договор был в июле одновременно в Москве, Вашингтоне и Лондоне). 4. Но если тебе слишком солоно, можем всё отменить – предполагается, что диалог ведётся на английском и в оригинале фраза звучала бы как-то так: "But if it's too much SALT for you, we can call it off". Игра слов. SALT (соль – англ.) – американское название договора ОСВ-1; To be salty – быть злым, раздражённым. 5. FIM-43 Redeye – портативный ракетный комплекс земля-воздух. http://weaponsystems.net/weaponsystem/EE01%20-%20FIM-43%20Redeye.html Написано 30/01/14, отредактировано 03/19. 1093 слова. Паршивое настроение у Альфреда было с утра. Едва успев отвыкнуть от звуков стрельбы, заново научившись, пускай и с помощью лекарств, спать на мягкой, чистой постели, он проснулся на рассвете от того, что натасканная овчарка ласково лизала его нос и скреблась в подушку, пытаясь вытащить заветный пакетик. После продолжительной истерики из-за обыска вещей, которая едва не стоила ему всех формальных должностей в правительстве, он отказался заново пить снотворное и остаток утра просидел с кофеваркой, вздрагивая от каждого шороха. Желание налаживать с кем бы то ни было отношения улетучилось окончательно. Клеркам, конечно же, было на это плевать. Им нужна была его подпись, поставленная при всех с дурацкой улыбкой на лице под вспышки фотоаппаратов. Роджерс¹ не обращал на нытьё Америки никакого внимания, буквально волоча за собой сквозь залы, словно капризного мальчишку. Альфреда ломало. Хотелось прийти домой, упасть на кровать и купаться в экстазе до конца столетия, чтобы никто не трогал, но вместо этого он вынужден был сидеть на скучном заседании и слушать разговоры о ядерном разоружении. Россию было невозможно разозлить, поэтому к окончанию встречи Альфред пребывал в нервном трансе, думая только о запрятанной в вороте куртки сигарете². Фортуна ему благоволила, позволив затеряться в толпе и улизнуть на улицу, пока госсекретарь обменивался любезностями с советским министром иностранных дел. Воровато оглядываясь, Америка трусцой ринулся в сторону Восточного крыла Белого дома, скрывшись в саду Жаклин Кеннеди. – Наконец-то, – резко чиркая зажигалкой, буквально прорычал он, на всякий случай зайдя за деревья так, чтобы со стороны портика его не было видно. Густой, вонючий дым вязкими клубами окружил его со всех сторон, впитываясь в одежду и волосы, но Америка лишь раздражённо откинул чёлку со лба и затянулся в первый раз. Как ему не хватало этой сигареты всё утро! Исцеляющей тёплой волной яд проник в лёгкие, разливаясь по телу. Блаженно прикрыв глаза, Альфред ещё раз глубоко втянул терпкий горький дым, медленно выдыхая. Воспоминания неохотно протискивались в его мысли, страшные, спокойные, приятные. Мир, где всё было ясно и просто, где люди делились на своих и врагов и не надо было думать о политике и дипломатии, возвращался, сливаясь и переплетаясь с реальностью. В голове звенел хриплый смех сослуживцев, шорох листвы и треск пулемётной очереди. Где-то между прошлым и настоящим вьетнамская шлюха вновь раздвигала перед ним ноги, испепеляя зарёванным взглядом. Антивоенные митинги, унижение, стыд, презрительные взгляды от собственных людей – всё отступало под успокоительным натиском воспоминаний о тропической мясорубке. Всего на пару минут, живительные, столь необходимые ему пару минут – достаточно, чтобы через полчаса стоять перед Никсоном с опущенной головой и бубнить про "этопоследнийраз" и "такогобольшенеповторится". Эта секунда полёта к нирване того стоила. Шагов сзади Альфред не услышал. Впрочем, у него было хорошее оправдание – чёртов русский ходил тихо, как кошка. – Ты изменился, – выдохнул Иван с непонятной тоской в голосе, встав рядом, слишком близко на вкус Альфреда. Как он его нашёл – как ищейка вынюхал, что ли? Альфред мысленно выматерился – отвлекаться на русского сейчас не было никакого желания. – Очень наблюдательно. Три года прошло³, – огрызнулся он, надеясь, что Иван поскорее отвяжется. СССР не ответил, открыв свою пачку папирос. Пепельные клубы табачного дыма медленно поползли вокруг них, сплетаясь в причудливые фигуры заморских зверей. Курили молча. Митинг завершался, и даже сквозь густую листву было видно, как серо-чёрными пятнами толпа дипломатов повалила на улицу, точно черника из разорванного пакета. Иван размышлял о чём-то своём, носком ботинка выстукивая раздражающе прилипчивый мотив, и явно ждал от него первого шага. Им абсолютно точно было о чём поговорить после трёх лет ненависти и истекающих ядом телеграфных записок горячей линии. – Какого чёрта я тут делаю, – спустя полсигареты беззлобно произнёс Альфред вслух. Негатив окончательно уступал спокойствию и удовлетворению. Ему определённо нравилась эта трава, что бы там Уильям ни говорил. – Какого чёрта ты тут делаешь?! – У нас договор, – резонно напомнил Иван. – Но если тебе слишком солоно, можем всё отменить⁴. "С радостью бы", – мысленно фыркнул Альфред, но промолчал, вместо этого ещё раз затянувшись. Время словно замедлилось, ленивой змеёй заката раскинувшись над горизонтом. Мир вокруг него закачался крупными волнами, запестрил, и тут же, словно испугавшись, встал на место. – Ты в порядке? – спросил Иван, настороженно вглядываясь в его лицо. В голосе русского промелькнуло волнение и непонимание. Странная смесь эмоций, злорадство шло комми куда больше. – В полном, – с наслаждением выдохнув кольцо дыма, промурчал Альфред. Может, у него ещё было минут пять, прежде чем Уильям прибежал бы и отобрал сигарету, точно сердобольная мамочка. Этих пяти минут бы вполне хватило, чтобы надышаться на три дня вперёд. Иван нахмурился и потянулся к нему рукой, как будто хотел проверить температуру. "Сейчас отберёт", – мелькнула затравленная мысль, и прежде чем Альфред успел её осмыслить, защитный оскал уже заполз на лицо точно гадюка: – Хочешь проверить мой ядерный арсенал на прочность, а, комми? Твоя задница как раз по размеру FIM-43⁵, – с вызовом спросил он. Иван отдёрнул руку и хотел было что-то ответить, но сквозь сад ним уже почти бежал хмурый Роджерс. – Альфред, – голос Уильяма был мягок и бесстрастен, однако Америка видел почти нескрываемый испуг, когда госсекретарь понял, кто стоит рядом с ними. Из груди против воли вырвался смешок. – Пошли. Ладонь Роджерса легла Альфреду между лопаток, мягко, но настойчиво подталкивая в сторону восточного входа. Нагло смотря госсекретарю в глаза, Альфред втянул столько дыма, сколько позволяли лёгкие, и задержал на пару секунд дыхание, прежде чем медленно выдохнуть едва ли не в лицо русскому. Улыбка на губах Уильяма стала кислой, как лимон, а рука на его спине затряслась не то от ужаса, не то от ярости. – Прошу нас извинить, мистер Брагинский, – тихо произнёс Роджерс, чуть более грубо подтолкнув Альфреда вперёд. Иван рассеянно кивнул в ответ, с удивлением и непониманием смотря на Америку. Русскому определённо не шло это выражение лица. Их разговор превращался в фарс, соглашения превращались в фарс, вся его жизнь готова была скатиться в фарс под дулом видеокамер и гранатами диктофонов прессы, а Иван не мог придумать ничего лучше, как стоять посреди всего этого с лицом побитой собаки и молча требовать с него объяснений. – Встретимся в тропиках, комми, – уже не пытаясь скрыть рвущиеся наружу смешки, ухмыльнулся Альфред. – Готовь Вазелин. Позже, он ещё не раз будет вспоминать разговор с Иваном и гневные крики президента. О, после этой выходки у него будет целый год вспоминать, сидя в своей камере – палате – камере, прикованный к ней криптоновыми кандалами, как собака на поводке, извиваясь в героиновой ломке. Но всё это случится потом, в его безрадостном будущем. Пока же стоны азиатской шалавы, рычание тигров, шорохи тропического леса, хлопки выстрелов и ухающий звук снарядов какофонией стучали в ушах, героиновыми тисками смыкаясь над его головой. Десять минут, одна сигарета – и незабываемые, пьянящие клубы наркотического дыма, за которые он готов был на всё. Давясь собственным хриплым смехом, Альфред сделал пару шагов вперёд, покорно скрываясь за спинами подоспевшей охраны. Позади него русский продолжал курить, потерянно вертя в руках оставленную Альфредом зажигалку.