Ghost of The Past

Чонгук смотрел в зеркало. Сегодня, на счастье парня, его отца дома не было. Он достал откуда-то свою белую рубашку, на которой было несколько пятен, так же, как и на найденном чёрном пиджаке, и закинул в стирку. И уже через час он принялся её сушить по лайфхаку, который высмотрел на ютубе. И теперь он стоял перед зеркалом, весь такой красивый и официально одетый. В дверь постучался Чимин, который пропадал в ванной в доме друга. С чёрных, как смоль волос Пака капала вода, а голый и влажный от душа торс отсвечивал блики от света, проглядывающего и падающего из полуоткрытого окна. На ногах Чимина же были надеты простые и лёгкие шорты. Парень мечтал, чтобы у Чонгука сердце останавливалось или бешено билось от восхищения его телом. Но Чонгук лишь посмотрел на парня и пожал плечами, когда тот спросил: — Куда ты так рано оделся? Или примеряешь пока? — Да, решил посмотреть, как будет выглядеть это на мне, — парень пытается завязать галстук, но нервничает, и так красиво, как обычно он должен выглядеть, завязать не получается. Он слышит короткое "глупый" и видит, как к нему подходит его друг. Слишком близко. Но кого это смутило? Наверное, только Чимина, его сердце в этот момент забивалось с удвоенной силой. Пак быстро и легко справился и уже поправлял чёрный галстук парня. Чон обернулся к зеркалу, оценить свой внешний вид заново, а Чимин сделал пару шагов назад. Младший хмыкнул: — Всё равно я выгляжу в этом как идиот из богатой семьи. — Чонгук, я тоже идиот? — Спрашивает Чимин, поворачивая голову на бок и садясь на диван, желая по скорее высушить волосы, но он откидывает полотенце в сторону на кровать и быстро находит фен. — Чимин, я просто сказал, — коротко кидает парень, оборачиваясь на своего друга, который уже сушит волосы феном. — Я же не имел в виду тебя. — Тебе очень идёт, — говорит тихо Пак и замечает улыбку на лице Чонгука. — Правда? Ахах, ладно, окей, — пожимает плечами тонсен и развязывает галстук, который так старательно завязал Чимин. — Во сколько подъедет твоя машина? — Водитель приедет ровно в семь, — пожимает плечами старший, и спешит скорее переодеться. Он надевает полосатую чёрно-красную футболку, поверх которой наполовину тёмную джинсовую рваную жилетку. На ноги же, такого же типа, как и жилетка, джинсы. Он убирает чёлку с лица и в мыслях пробегает мысль – «Если бы меня видела Шин Су Мин, то бы точно засмотрелась!» — О Сумин задумался? — Чонгук словно читает мысли своего друга и тот удивлённо усмехается. — С чего бы? — врёт старший, хотя хотел бы сказать правду. Просто его главной задачей было заставить Чонгука полюбить его, а не заставить каким-то образом ревновать. Но ревностью тут и не пахло даже. А вдруг всё же Чонгук будет ревновать? Да не, бред. Чонгук не полюбит Чимина и вообще не узнает об этом. Чимин не позволит этому случиться. — Чонгук-и, давай пока покатаемся по городу. А вещи лучше возьми с собой, вдруг твой отец вернётся. — Не называй его так, — сухо говорит парень в ответ, и добавляет уже более оживлённое: — Пошли, я и сам не хочу тут торчать, — Чимин кивает в знак согласия, и они оказываются на улице уже через десять минут, а на плечо Чонгука накинут портфель с вещами. Парни не собираются идти в клуб или куда-то ещё в подобное место. Они просто садятся в машину и наворачивают сто кругов по давно знакомым улицам Сеула, проезжая большие комплексы, парки и реку Хан, останавливаясь на последнем месте и желая подышать свежим воздухом. Но кто сказал, что атмосфера будет спокойной? Когда парни выходят из машины, они вдыхают запах после дождя, из-за которого им во время поездки пришлось опустить крышу кабриолета (2013 Chevrolet 427 Corvette). Чимин закуривает, предлагая закурить и Чонгуку, тот отрицательно качает головой. — Чимин. — А? — Почему ты поцеловал меня? — с уст тонсена слетает неуверенная фраза, он нервничает, но внешне волнение парня никак не проявляется. Лишь лёгкий, немного серьёзный взгляд на реку Хан сопровождал слова парня. Пак тоже не подал виду, хотя внутри буря, рой мыслей и не одной подходящей, как бы он мог ответить, поэтому молчит, а Чонгук продолжает. — Я сказал об этом Тэхёну. Мы, эм, поговорили немного? Он не уверен, что ты сделал это не только по-пьяни. — Ты сказал Тэхёну? — Пак напрягается, но голову в сторону младшего не поворачивает, боится встретить пару глаз, которые заставят разбиться на месте одним взглядом. Держись, Чимин, держись. Чонгук осёкся, поняв, что возможно не должен был рассказывать это ещё одному другу, ведь тот случай касается только Чимина и его самого. Но младшему же нужен был совет? Или просто высказаться кому-то? Тогда, при разговоре с Тэхёном, он был расслаблен и не допускал задней мысли, но почему-то после этого разговора, хоть и столь короткого и без информативного, его душу волновало какое-то непонятное ему смятение. — Прости! Я не должен был этого говорить ему, да? — в голосе младшего присутствует страх и лёгкое опасение за последствия, и результат своей ошибки. — Ты злишься?.. — первым поворачивается к Чимину он, смотрит на друга, но тот не поворачивается к нему. Чонгук догадывается, почему. Возможно, всё же зол на него. Ошибочное мнение. — Всё в порядке, — его голос даже не дрогнул, он сказал это спокойно и в ответ своим же словам кивнул. — Просто Тэхён не тот, кто должен был это узнать... О произошедшем. Ладно, это не так важно. Раз Чимин не злится, то почему тогда не посмотрит на Чонгука? Тонсен решил снова перевести взгляд на реку Хан, чем видеть просто профиль своего друга, стоящего к нему боком в двух метрах от него самого. Но Чонгук смелеет от слов старшего, решая повторить свой изначальный вопрос. — Так почему ты поцеловал меня? — вопрос получается тихим, вроде бы спокойным, но голос младшего впервые за время этого не столь долгого разговора дрогнул. — Я был пьян, не бери в голову, — слова даются с трудом, но звучат твёрдо и без эмоций. Но Паку правда хочется плакать и сказать – «Чонгук, чёртов идиот! Я сделал это, потому что люблю тебя! Потому что готов тебя забрать из дома твоего пьющего отца, потому что хочу жить вместе и быть твоим счастьем! Ты мой тонсен, и я должен заботиться о тебе!», но вместо этого добавляет: — Неужели это так важно для тебя? — наверное, эта фраза была бы ножом по сердцу, будь всё наоборот, если бы не Чимин любил Чонгука, а тот его. Тогда она бы причиняла боль Чону, но не Чимину, как сейчас, ведь это именно он чувствует сокрушаемую боль внутри него из-за своих же слов. Старший слышит какой-то облегчённый вздох со стороны и сжимает одну ладонь в кулак, но так, чтобы этого не видел его друг. Как больно, когда твой любимый человек облегчённо вздыхает оттого, что поцелуй, подаренный ему тобой, ничего не значит. А ведь ты его любишь всей душой, готов как в сказках, отдать все богатства за него, мир подарить и хоть жизнь свою отдать. Как больно сейчас Чимину? — Нет, не важно. Тогда всё в порядке? — Да. Чимин затягивается больше, а потом бросает сигарету и топчет ногой, кидая сухое "поехали", и они садятся в машину, что бы снова нагонять сто кругов по городу. Быстрая езда отрезвляет голову Паку, он может расслабиться и подумать о чём-то, или же выбросить все мысли из головы. Но сейчас, когда в машине он не один, а с ним его любимый тонсен, это сложнее, потому что причина всех ужасных мыслей парня, его эмоций и сожжённых, но не исчезнувших чувств, именно в том парне, что сидит рядом и наблюдает за промелькающими машинами и людьми, проезжая на машине уже с открытой крышей.

* * *

— Хён, сколько можно собираться? — спрашивает Тэхён у своего парня. Красноволосый поправляет галстук на себе и смотрит на часы. Они показывают семь. А уже в восемь начало банкета, и хоть парень уже не маленький, он не может ослушаться родителей, иначе появятся крысы и начнут говорить какой у семьи Чон безответственный сын. И хоть Хосок и нёс бремя сына богатой семьи, но и сам желал поддерживать хороший статус, и не потерпел бы таких персон, которые так выражаются про него за его же спиной. Конечно, невозможно нравится всем, но подводить свою семью он не мог, поэтому в конкретном случае он не имел права опаздывать. Правда, даже торопящий его мальчишка позади не мог подогнать Чона и добавить ему скорости в своих действиях. — Мы можем опоздать, хён, — фыркает Тэхён и строит жалобную мордашку. Это срабатывает на Джея сразу, и тот смеётся весело, но Ким вредничает. — Ну хён, что смешного? Твои родители не будут рады тому, что мы опоздаем. — Ладно, ладно, я готов. Водитель скоро подъедет, минут через пятнадцать, — кивает старший, притягивая к себе Тэхёна и даря поцелуй в лоб, заставляя не высокого мальчишку смущённо захихикать и успокоиться. И только голос, и следующие слова своего парня выводят Тэхёна из транса, в который он погрузился в объятиях своего хёна: — Малыш, слушай... Я хотел сказать ещё позавчера, но подумал, что лучше сегодня. Нам нужно серьёзно поговорить с тобой... Прости, если ты будешь сейчас удивлён, рассержен или обижен. Но я уже принял решение, — говорит Джей, чем заставляет напрячься своего парня, которого привык наедине называть своим малышом, как сейчас. — Что такое, Хосок-а? Что-то произошло? — спрашивает мальчишка и поднимает взгляд на старшего, и ждёт ответа, а ожидание как-то неприятно давит в груди. — Я подумал, и принял решение. И я не приму отказа, потому что не спрашиваю у тебя, а говорю как есть. Я хотел сказать ещё в ту ночь, после прогулки с Чимином и Гуком, когда мы были в отеле, — он держит паузу, видя волнение в глазах своего мальчика, и признаётся. — Тэхён, сегодня я расскажу о нас с тобой родителям и сделаю это на банкете. При всех. — Что? — глаза Кима выпадают из орбит, он немного отпрянул от Хосока. — Хён, ты же знаешь, что может случиться! Твои родители... Они могут разлучить нас... — парень теряется в мыслях, даже не зная, как реагировать на такое заявление. — Я знаю, малыш, знаю, — красноволосый подходит к Киму и берёт за руку своими большими ладонями, и смотрит в глаза, заверяя младшего в хороший исход своего решения. — Я не позволю им нас разлучить, но я также не хочу скрывать, что люблю тебя. Тэхён, мы не можем всегда скрываться. Я же знаю, что и ты устал от этого... — парень понижает голос до шёпота и улыбается неуверенно своему парню, желая, чтобы он всё же принял слова старшего. — Я буду рядом с тобой, Тэ. Мы справимся. Шатен сначала смотрит пару секунд, а потом глаза наливаются слезами, и уже через короткое мгновенье он прижимается к своему хёну и утыкается лицом в грудь старшего, шепча что-то неразборчивое. Конечно, его тронули слова своего любимого, но он также всё же волновался о том, что могло произойти потом. Тэхён познакомился с ним на одной из вечеринок, на которую его и Чонгука пригласил Чимин, которого в свою очередь, пригласила семья друзей его родителей. С тех пор, они почти не расставались. А ещё через четыре месяца они начали встречаться. И как раз их отношениям скоро будет полгода, у них очень хорошее взаимопонимание, наполненное гармонией. Тэхёну было восемнадцать, когда его и Чонгука Чимин позвал на свою вечеринку, пригласив просто так. А точнее, чтобы быть поближе к своему тонсену Чону. Но не вышло. Чонгук тогда не потянул алкоголь и вырубился, и всё, что мог для него сделать Пак, это отнести его в свою комнату и оставить спать. В то время Тэхёну было особенно сложно. На тот момент было уже как полгода с момента, как умер самый близкий Киму человек, из-за которого он не бросался с моста Мапо*, из-за которого не брал лезвие в руки и не пил дозы таблеток, не завязывал узел на шее, не прыгал под поезд, который нёсся с бешеной скоростью и мог просто раздробить тело парня, превратив в ужасное месиво. И этим человеком был его старший брат – бывший, но очень хороший адвокат Ким Со Вон. Взявшись за одно дело, защищая по-настоящему невиновного человека, которого бесчестно оклеветали, Со Вона подловили какие-то отморозки и избили. Пробившийся когда-то через рамки ранга «Уай» парень умер, когда ему было двадцать два, от смертельного и последнего удара в голову, который пришёлся на точку, где находился мозжечок. Этот удар привёл к летальному исходу. Тех ублюдков посадили, но что делать с утратой и болью в сердце? Чем её заполнить? Это же не вернуло брата Тэхёна к жизни, не заполнило пустоту внутри, которая разрезала душу, выворачивала её с такой отвратительной стороны, что показывала все кровоточащие раны и сгнившие внутренности... Не исцелило раны и не преобразовало в шрамы. Раны кровоточили с каждым днём, часом и секундой. Кости словно ломало, каждую внутренность разрывало, а теплота сменилась на вечный холод.

Или не вечный?

Друзья не могли с этим справиться. Тэхён ходил как призрак, все его силы были выжаты, и он превратился в горький и кислый, выдавленный жизнью лимон. В какой-то момент он всё же наглотался таблеток, но в доме его обнаружил Чимин, зашедший к нему тогда, ибо дверь на странность была открыта. В тот вечер Тэхён пришёл домой и даже не закрыл за собой входную дверь. В тот момент он был в состоянии стресса и почти не понимал, что делает. Чимин вызвал скорую помощь и всё обошлось. Но это была не единственная попытка. Когда брат был жив, мальчишка и так страдал от плохих отношений с родителями, проблемами и гнобёжкой в школе. Но именно брат помогал справиться с этим. Он был старшим сыном в их семье, защищал от руки отца и всегда поддерживал, утешая словами, когда мать кричала и оскорбляла младшего не лестными словами. Со Вон был ближе Чонгука и Чимина, хотя те и были его единственными друзьями. Вторая попытка суицида была серьёзней. На этот раз Тэхён даже решил оставить записку своим друзьям, точнее неразумное СМС на номера парней. В письме он объяснил свой поступок и попросил прощения, но также просил понять его, не осуждать, просил не грустить и жить дальше. Но ему самому пришлось жить дальше. На часах было полвосьмого. Он достал кухонный нож из ящика и набрал воды в ванной. Он чувствовал пульсирующую боль от порезов, которые смело и отчаянно сделал, слегка опускающуюся в воде и снова начиная жечь. Он потерял сознание тогда. И снова свершилось чудо. Чонгук сидел на привычном месте, неподалеку от района, где находился мост реки Хан. На одном старом заброшенном, а самое главное – тихом месте. Тогда было как три года, как нет матери парня на свете этих живых, но вместе с тем, ужасных людей. В кругу его близких только Чимин и Тэхён. Тэхён! Успевший быстро прочитать сообщение, Чон сорвался с места и понёсся в сторону дома своего друга. По пути, пока он бежал, он позвонил в скорую и уже к тому моменту, когда он прибежал, та была уже у двери в квартиру и выламывала её. В тот раз обошлось снова, Тэхён выжил, но потерял много крови. Судьба словно подталкивала Кима к мысли о том, чтобы тот перестал думать о смерти, смирился с потерей брата и жил дальше. Потому что позже ему будет дан шанс начать жить снова и дышать полной грудью. В тот вечер Тэхён стоял перед особняком Паков и мялся, сомневался в том, может ли она туда пойти и будет ли это правильным решением. Было внутри какое-то чувство, что после того дня должно что-то изменится. Разодетый в одежду ранга «Уан», которую ему дал Чимин, Тэхён чувствовал себя ещё более не комфортно. Он ощущал себя так, словно он не тот, кем на самом деле является. Не в своей шкуре, не в своей тарелке. Так же говорят? Не свой.

Чужой.

Примеряя одежду, которая дороже его жизни и всего его не счастливого поколения, все семь колен назад, он врёт всем. Каждому улыбку даря, он фальшивит, а крик его души кривится и становится ужасным. И как жаль, что его может слышать только он сам. Тогда, в тот вечер на вечеринке друга, изменивший его жизнь в целом, Тэхён знакомится с Хосоком. Второй смело подкатывает к парню, замечая только в его глазах грусть и отчуждённость от этого удушающего своей вычурностью и пафосом места. Только Тэхён был как будто не здесь, а где-то далеко, в другой вселенной. В эту вселенную он снова погрузился, где-то там, в глубокий мир парня, в который он часто уходил, не замечая вокруг себя ничего. Но сейчас... Хосока он заметил. — Эй, парень, ты выглядишь не очень. Может, позволишь мне скрасить твой вечер? А может быть и жизнь?.. — это было первое, что сказал при знакомстве Чон. Тэхён бросил на него безразличный взгляд, полный пустоты, словно его глаза это зеркало, но не то, которое отражает душу его самого. Глаза Тэхёна были зеркалом, в котором Хосок видел лишь своё отражение. Но Чона не испугали эти холодные и до мурашек красивые глаза. — Я Чон Хосок, — представляется парень и кланяется с яркой улыбкой. Он не пытался произвести впечатление, но чтобы на него обратили должное внимание – да. Хосок, часто бывая на таких тусовках, редко видел озабоченных какими-то размышлениями людей. Тем более таких грустных, как Тэхёна. Но Тэхён был до бурлящей в венах крови красивым парнем, которого хотелось развеселить и подарить ему улыбку. Откуда у Хосока появилась такое рваное желание вызвать улыбку этого незнакомца? Он и сам не знает, но сразу понял тогда, что хочет сделать это, поэтому смело сделал шаг к юноше. У того волосы были немного растрёпаны, на лицо лезли, глаза наполовину скрывали, но Чон всё равно мог разглядеть в них грусть, нежелание быть тут и уйти в тишину. В ушах несколько серёжек, и одна из них лёгкой цепочкой спускается параллельно шее. А на щеке родинка, такая милая, словно точка от касания природы, сотворившая такое небесной красоты чудо. Знал бы только Хосок, что чудо это с израненной душой, с всё ещё кровоточащими ранами. Это лишь в глазах разбитый хрусталь видно, а заглянув глубже, можно увидеть больше. Или не увидеть вообще ничего. Рубашка чёрная с двумя верхними не застёгнутыми пуговицами так красиво показывает участок контура шеи, спицы ключиц и двигающийся кадык от сглатывания слюны. Тяжёлый вздох неслышно спадает с уст Тэхёна. — Не молчи, малыш, — улыбается парень, чуть склоняясь, пытается вглядеться в лицо молодого юноши снизу вверх, который опустил голову. В голове мальчика эхом пробивается.

Малыш...

— Со Вон? — мальчик приходит в себя и поднимает взгляд, но видит другое лицо. Не своего брата, который любил называть его так. Своим малышом, своим любимым младшим братом. Хосок видит на щеках незнакомца слёзы, стекающие по лицу, и не понимает, почему юноша перед ним так разрывается на глазах, ломается, хотя и так выглядит убитым этой жизнью, этими ужасными муками судьбы. Он немного растерян, но не спешит со словами, лишь вглядывается в лицо, которое смотрит на него заплаканными глазами: красными, опухшими и мешками под ними. Тэхён плохо спит из-за кошмаров, но пока Хосок этого не знает. Не знает и того, что Тэхён благодарен ему сейчас настолько, насколько сейчас нуждается в чьих-то объятиях, поэтому утыкается лицом в плечо незнакомца. Чон же в первую секунду опешил немного, но принял жест мальчишки с пониманием и обнял его в ответ, поглаживая по спине. Молча. Слова не нужны были сейчас. Они двое разные, из двух миров, с различными взглядами. Просто две прямые, случайно (или нет?) пересёкшие линии друг друга. Линии своих жизней. Незнакомцы. Но кто из них мог знать, что тогда, именно в тот вечер, сломается вся стойкость Тэхёна, вся его молчаливость и сдержанность. Он сдерживал себя, как волка внутри себя на цепях, который не мог вырваться, не мог побежать с бешеной скоростью на гору и завыть на луну, которая была похожа на алую страшную кровь. Тэхён молчал, он всё время молчал и не говорил с друзьями. В редкие встречи с ними он только мог усмехнуться (жалко), криво усмехнуться, и всё бы ничего, но это ещё больше загоняло его в цепи лицемерия. Он врал себе, врал другим, врал всем и врал брату. И только какой-то незнакомец, который разрушил его, разрушил цепи и своим взглядом вывел из туманов страха. Страха показать самого себя: настоящего, сломленного, желающего тепла, ласки... Одним лишь словом "малыш" он заставил рухнуть эту стену, что выстроил Ким перед своими друзьями и близкими, которые были не равнодушны к нему. — Пожалуйста... Не уходи... — попросил тогда юный уаец*. — Не уйду, — тихо прошептал Чон, позволяя плакать в свой пиджак и вдыхать его запах. — Не знаю почему, но я не хочу уходить и думаю, что не смогу. Вот и произошёл раскол. И жизнь Тэхёна с того вечера разделилась на две части: «существование» и «жизнь». Возможно, если бы не уанец, заинтересовавшийся грустным мальчишкой из ранга «Уай», то всё бы осталось как есть или стало хуже. Это не было любовью с первого взгляда. Это была боль, сожаление, признание своей сломленности и рассвет сил, прилив энергии. Всё вместе. Вместе с Хосоком.