***
Но Наито приходит. Опять в субботу, опять в джинсовой куртке, опять с фотоаппаратом. Она снова здесь. Вместо того, чтобы позвонить Ива-чану и нормально узнать как идут дела. Её трусит от чувства дежавю. Снизу голосят и приветствуют друг друга команды. Взгляд скользит по игрокам: вон там, в углу зала, разминаются кошачьи либеро, рядом о чем-то совещаются капитан и его зам, возле сетки прыгают блокирующие Фукуродани, а тренера Некомы разговаривают с колючей башкой. Куроо Тетсуро не возможно не запомнить, забыть и не заметить. Парень оборачивается, отходит чуть в сторону и Муратама встречается взглядом с Некоматой-сенсеем. Старичок хитро ухмыляется, прищуриваться, будто ищет в ней что-то, но очевидно не уверен то или нет. Наито, вздыхая, заглядывает в телефон. Ни-че-го. Общий чат молчит. Только вчерашняя переписка и фото Матсукавы с Ханамаки на спине. Вот бы сейчас сесть на автобус до Сёндая. Там и Дурокава, и Ива-чан, и Иссей, и Такахиро, и Тобио с Киндаичи. Все. 09:56 На-чан. Блин. Вот прикиньте. Я сейчас торчу на волейбольном матче школы и готова вырвать себе глаза. На неё смотрит ещё один тренер, Манабу Наой, вроде, и что-то говорит Тетсуро. Ответ, на удивление девушки, приходит быстро. 09:58 Ива-чан. Всё настолько плохо? 09:59 Дурокава. Ива-чан, не глупи. Конечно, да. Ведь глазки великолепной На-чан видят больше чем мы все вместе. 10:00 Ханамаки. По правде, мне кажется Муратама-сан скучает за нами. 10:01 На-чан. Конечно, Иссей. За всеми вами. Как там, кстати, клуб в старшей? 10:02 Матсукава. Менеджера нет. Ушивака в Шираторизаве. У Тобио, говорят, проблемы с командным духом. 10:03 Дурокава Кто тебя просил всё ей рассказывать, Такахиро?! Кто-то свистит. Девушка отрывается от переписки и оглядывается. Второй тренер. Некомата-сенсей, заметив, что их увидели, жестом приглашает её спустится к площадке. 10:05 На-чан. Ребят, насколько всё плохо по шкале от "Очень плохо" до "Беги с села, тебе тренда" если тебя зовут сразу два тренера, а ты не состоишь в спортивном клубе? 10:06 Ханамаки. Беги с села, тебе тренда.***
Это было почти правдой. Некомата-сенсей сверлил девушку взглядом, пока Наой рассказывал, что собственно от неё нужно. Понятно. Куроо попросили отыскать им фотографа, а этот балда доставал её ибо да. Она же в фотоклубе. А почему бы и нет? Муратама хочет либо провалиться сквозь землю, либо окатить блокирующего водой и, подгоняя веником, вытолкать из зала. Её кинули грудью на амбразуру. Девушка честно благодарна. Тетсуро наблюдает с краю. А после инструктажа подходит и, гаденько улыбаясь, спрашивает: - Как тебе звание фотографа мужского волейбольного клуба старшей школы Некома? - Замечательно. Прям не могу. - чисто из долга отвечает она. На самом деле, снова побывать так близко к площадке - самое заветное её желание за последний месяц. И пусть, что сейчас здесь играют не Ойкава с третьегодками и её кохаи, а две совершенно не знакомые Наито токийские команды.***
Игра заканчивается ничьей, Муратама почти садит камеру, её день уходит в никуда, а на телефоне миллион и одно не прочитанное сообщение. Игроки особо ничем не выделяются. Кроме нескольких. Например, номер 3. Из этого первогодки будет первоклассный либеро. Номер 8 соперников, такого же возраста, сильно бьёт, но этот его режим нытика. Наито бы не выдержала. Наверное, единственный луч света в непроглядном хаосе - это ас Фукуродани. Он действительно заслуживает похвалы. Девушка уже собирается сбежать из этого, проклятого ею раз сто, места, но - окрик. Окрики она тоже проклинает. - Не останешься, Мура-сан? Муратаму будто окатывает холодной водой. Этот нахальный чёрный котяра может её не донимать хотя бы один день? Ну или не называть столь вульгарно при двух командах одновременно? - Нет. - О-о-о?! Но почему?! - он измывается или да? - Потому что... - она думает. Реальная причина есть, но не называть же её в слух. - У меня дела. - Но ты ведь пришла сюда, Мура-сан, а значит никаких дел у тебя сегодня нет. - Тетсуро нагло двигается к ней с раскрытыми руками для объятий. И этот человек говорил, что стесняется просить помощи у старших. - А ты не думал. Может, у меня встреча с кем-то после игры. - Наито осознанно отступает. Если наглый кошар её поймает, то не отпустит. - Неужели, этот кто-то настолько ва... В голову прилетает мяч. Память Муратамы подсовывает обрывок когда Хаджиме так ударил Тоору с подачи. К горе-парню подходит ас Фукуродани. Девушка невероятно сильно благодарна ему. - Куроо, кончай приставать к девушке. Видишь? Она хочет уйти. Не мешай ей. - даёт хороший подзатыльник по волосам-колючкам. - Ну хоть один адекватный человек. - облегчённо выдыхает Наито. - Спасибо большое... Эм... - Садзукеру. Вадзо Садзукеру. - Оу. Оу... Вы ведь один из пяти лучших атакующих страны? Я права? - Удивительно. - он чешет затылок. - Да. Знаешь на меня обычно девчонки из-за красоты и крутости вешаются, а тут ты первым делом упомянула волейбольные достижения. - Эй! Я, вообще-то, ещё здесь! - обиженно орёт Куроо. Муратаме кажется, что всё не так плохо.***
Через несколько недель жизнь Муратамы меняется: в сердце есть место волейбольному мячу и Вадзо Садзукеру; вместо ног - всё ещё не очень дееспособные конечности; она не играет на площадке, но смотрит Лигу Наций; Куроо Тетсуро достаёт её днями на пролёт; либеро Некомы, Яку Мориске, оказывает ей моральную поддержку. Близится конец первой трети. За 300 километров от Токио, в Сёндае, её ждут неугомонные друзья, волейбольная площадка возле старого дома и район Красных Фонарей. На стене, в комнате девушки, висят разные фотографии, вырезки из газет, статьи с просторов интернета и фото с выпускного. Рядом, на столе, покоится книга "Поющие в терновнике" и начатый шарф. С Тобио она так и не смогла связаться. Вроде бы и хорошо на новом месте, а вроде - отвратно. Теперь шестнадцатилетняя Наито понимает.