Лектор

Виктор отпивает виски. Напиток обжигает горло, но затем разливается по телу приятным теплом, и от этого становится как-то уютнее. Хотя в целом на душе паршиво. "Я никогда не был глупым, я никогда не буду счастливым. Грустный мудак, грустный мудак, да, это мой осознанный выбор". Его никто никогда не понимал. Он всегда был изгоем. Изгоем, но не потому что был хуже, а потому что был лучше. "Я никогда не точил клыки — я сразу был рожден острозубым. Грустный мудак, грустный мудак, да, это мой осознанный выбор". А всем, кому он не нравится, он может показать красивый фак. Даже два. "Перекрестись, когда видишь меня, подрываю твои убеждения. Порчу твой день своим блеклым лицом, не волнуют твои возмущения". Виктор вливает в себя остатки виски со стакана, наливает себе еще. Его боятся, к нему не подступаются. "Дикие псины боятся меня и огня — это не совпадение. Сижу и блюю на твой мраморный пол, скалю зубы на тень в отражении". А тошнота и правда подступает к горлу. На ватных ногах он доходит до ванной и блюет в белое нутро ванны. Блюет виски. Жалко, только продукт перевел, теперь быстро протрезвеет. Ничего, напьется еще. До чего же паршиво... В прихожей в замочной скважине проворачивается ключ. Домой возвращается Жан-Жак, застает его скорченным и с потеками блевоты на подбородке. — Воу-воу, тебе плохо, Витя? — Мне хуево, — изрекает Виктор. Сейчас Джей-Джей начнет свою лекцию о том, как плохо материться. — Сейчас я найду тебе что-нибудь для дезинтоксикации. — Подожди, я хочу тебе кое-что сказать. — Что? — Я никогда не был глупым, я никогда не буду счастливым. Грустный мудак, грустный мудак, да, это мой осознанный выбор. — Ты дурак. — Жан-Жак пихает его в грудь кулаком, но не сильно. — Ты напился, вот и лезет в голову всякая чушь. Ты нормальный человек, Витя. Не загоняйся. Проспишься — тогда поговорим. И Джей-Джей уходит искать ему лекарство. Виктор идет в гостиную и пьет виски прямо с горла. Нет, он знает, что слова Жана — неправда. Он изгой. *** — Доброе утро! — Потише можно? — Да, прости. — Жан-Жак ставит ему на постель столик для завтраков. На нем — яичница и апельсиновый сок, а еще тосты. В уголке предусмотрительно лежит таблетка от головы. Первый делом Виктор пьет ее и откидывается на подушки, ожидая эффекта. В это время Джей-Джей залипает в своем телефоне. Наконец голова проходит, и Виктор решается прощупать обстановку: — Что вчера было? — Ты напился и нес всякую ерунду, ничего необычного. — Что я говорил? — Что ты грустный мудак и никогда не будешь счастливым. — Правда? А вот таблетка и вкусная яичница могут сделать меня счастливым. Парадокс. Джей улыбается. — Рад, что все вернулось в прежнее русло, и ты больше не городишь всякую ересь. Ты меня слегка напугал вчера. Виктор думает. Он честно пытается вспомнить вчерашний день, но не вспоминается ни-хре-на. Поэтому он решает забить, с наслаждением откусывая тост. — Спасибо за завтрак, — говорит он. — Не за что. Люблю тебя. — И я тебя... Знаешь, я счастлив, — изрекает Виктор. Он правда счастлив с Жаном, этим живым и смешным парнишкой. — И я счастлив. Грустный мудак, — посмеивается Джей-Джей и целует его в губы.