В тёмной глубине

Они долго молчат: Руд приходит в себя и отплевывается от воды, а Шикмуон сидит рядом и не двигается, только тяжело и шумно дышит. Видимо, заплыв и ему дорого обошёлся. Руд трёт глаза, закрывает их и снова открывает. Ничего. Лишь серая темнота с размытыми пятнами. Это напрягает, но он надеется, что это временно, и ещё сильнее жмурит глаза, пытаясь успокоиться. Тянется к магии, но ощущает непреодолимый барьер. Будто на него нацепили блокирующие путы, которые не снять. В этот момент Руд чувствует себя совершенно беззащитным. «Все будет хорошо», — шепчет что-то внутри, скребёт рядом с сердцем и хватает за горло, мешая нормально дышать. Руд давится воздухом, заходится хриплым кашлем, будто перед этим наглотался воды. — Ты плавать не умеешь? — внезапно спрашивает Шик. Его голос сочится издевкой и сарказмом, буквально источает превосходство и непонятное недоумение. — Умею, — Руд обиженно возражает, вспоминает слабость, охватившую его в реке, и резко поворачивается в сторону Шика. И видит вместо него лишь мутно-красное пятно на месте головы, спешно старается перевести тему: — Ты можешь сейчас использовать магию? Руд уже знает ответ, помнит алое свечение на глубине, помнит обжигающие руки, вытягивающие на поверхность, но не спросить не может. Ему нужно убедиться. Рядом недоуменно молчат, а потом становится тепло, вспыхивают яркие печати чужой магии, и Руд ощущает, как его обдаёт горячей волной воздуха и одежда мгновенно высыхает. — Как видишь, могу, Черныш, — Шикмуон самодовольно хмыкает и поднимается с песка. — Вставай. Поищем, где дожидаться старика. Руд подчиняется, встаёт и отряхивается, пытаясь разглядеть собственные ноги. Но вокруг серая темнота, расползающаяся тёмными рябящими потоками. Глаза болят и слезятся, и сколько бы Руд их не тёр, картинка не меняется. Паника накрывает с головой. Он не видит. Он остался без магии. В компании Шикмуона. Непонятно где. Хуже не придумаешь. Надо отвлечься хоть на что-то. Подумать о первопричине всех этих бед. — По идее, они должны были понять, что портал не исправен, сразу как нас перенесло. Через сколько его можно повторно использовать? — Руд спрашивает нервно, и неподдельная тревога звучит в его голосе. Он не знает, что делать, как помочь самому себе. И что делать с Шиком. Про что сказать ему? Про запечатанную магию? Про потерю зрения? Нужно ли вообще говорить? Внутри все охватывают леденящие когти страха, царапающие горло, расползающиеся по конечностям. Дыхание сбивается. Что делать? — Через два часа возможна активация. Но пока его починят и настроят на двухстороннюю телепортацию… Сутки. Может больше, — легкомысленно отзывается огненный маг и, кажется, небрежно пожимает плечами. — Это не главная проблема, — продолжает он уже не так беспечно, более заинтересованно. Песок шуршит, когда он поворачивается на месте: — Что это за место? — Не знаю, — Руд отвечает слишком поспешно, почти не слушая Шика, стараясь успокоиться и собраться с мыслями. Когда они перенеслись, их выкинуло в разных местах: Руд оказался над рекой, в то время как Шикмуону повезло больше, он выпал прямо в песок. Так что Руд ничего не успел увидеть, кроме чёрной глади воды, серого песка и уродливо-корявых темных деревьев. — Похоже на Ишуэллу, — поражённо шепчет Руд и пытается вспомнить, какого же цвета здесь небо. Холод снова пробирает его изнутри, заползает во все части тела, в каждую мысль. Потому что небо — он точно помнит — красное. «Ничего из этого не должно было быть», — обречённо думает он. А Шикмуон подозрительно долго молчит.