Эпилог

Она душила его. Так крепко стискивала его, что он едва мог дышать и был не в силах пошевелиться. Теперь он, кажется, понял смысл фразы «задушить в объятьях». Что, во имя Мерлина, это значило?.. Раньше он думал, что все мысли из его головы может изгнать только страх, но теперь он понял, что ошибался. Нашлось еще одно средство, и средством этим была Грейнджер. Однако прежде, чем он успел осознать, что же, черт возьми, только что произошло, она уже отпустила его. – Ты совсем двинулся?! – закричала она во всю мощь своих легких, толкая его в грудь. – Ты хоть понимаешь, что ты наделал?! Ее щеки были такими алыми и горячими, что на них хоть яичницу жарь; мокрые волосы облепили лицо, по которому дорожками скатывались дождевые капли – и, возможно, не только они. Драко моргнул, не улавливая смысл ее слов. Что?.. Она вновь ударила его кулаком в грудь, а затем прижала ладонь ко рту, так что теперь он не сомневался в том, что она плачет. – Я все поняла, идиот ты эдакий, – сказала она, пытаясь справиться с подступившими к горлу рыданиями. – Все поняла… Салазар, почему она плачет?.. Тело ее била мелкая дрожь, она выглядела такой напуганной, такой сломленной и ужасно разбитой. Он почти был готов сказать ей что-нибудь успокаивающее, но в последний момент заставил взять себя в руки. – Ну, раз ты все знаешь, то к чему все это? Боялась, что я оставлю эту ерунду себе? – он пнул мешочек, по-прежнему лежащий на траве, но Грейнджер даже не заметила. Она провела рукой по лбу и взглянула на Драко своими покрасневшими от слез глазами: – Я боялась, что ты не вернешься, – хрипло выдавила она. Жестокая усмешка прорезала его губы. Драко хотел сказать ей, что боялась она не зря; хотел сказать, что единственное, что заставило его прийти, – его желание бросить весь этот хлам ей в лицо и тем самым окончательно ее уничтожить. Но все слова улетучились, когда он понял, что она имела в виду на самом деле. И в этот момент – впервые в жизни, наверное, – он ощутил, как краска заливает его щеки. Это не укрылось от ее глаз. Смущенно улыбнувшись краешком губ, она махнула рукой в сторону входной двери. – Идем в дом. Ее слова были действеннее любого Империо – ноги тут же сами понесли его вслед за ней. Он смутно догадывался, что происходило с ней, пока его не было, но он и предположить не мог, как сильно она нервничала. По ее гостиной как будто прошелся ураган Катрина – никогда он еще не видел ее такой. Горы книг и бумаги в невероятном беспорядке валялись на полу, по соседству с ними были и диванные подушки, одна оказалась разорванной, и из нее вылез пух. Занавеска была сорвала с карниза практически наполовину, пара стульев повалилась на бок, один лежал ножками вверх. Грейнджер старалась игнорировать сотворенный ей же самой хаос, поэтому Драко решил никак это не комментировать. Даже если бы он и хотел что-то сказать – слов у него все равно не было. Ни единого словечка. Они замерли в проходе. Драко по привычке отступил, пропуская ее вперед, но она входить тоже не торопилась. Когда же Грейнджер решила, наконец, сдвинуться с места, Драко тоже сделал шаг, и они столкнулись плечами. – Прости, – пробормотала она, тут же отскакивая в сторону. Драко уставился на нее так, будто бы она только что перешла с английского на суахили. Что еще за «прости»?.. Покачав головой, он вошел в комнату, Грейнджер – за ним следом. – Я высушу твою мантию? – неуверенно предложила она, переминаясь с ноги на ногу. Мерлин, да что с ней такое?.. Это было чертовски странно. Дальше просто некуда. Кажется, этой ночью она все же сошла с ума. Окончательно. Но ему эта внезапная и необъяснимая перемена даже… понравилась? Драко пожевал кончик языка. – У меня тоже есть волшебная палочка, Грейнджер, – наконец изрек он. Она вздохнула. – Да, разумеется, – бесцветным тоном проговорила она. Драко сглотнул, но даже и пальцем не пошевелил. Она тоже. Выждав пару секунд, Гермиона жестом пригласила его сесть, и Драко занял свое привычное место на диване. Лишь откинувшись на мягкую спинку, Драко понял, как же сильно, Мерлин, он устал за сегодня. А ведь день только начался – если верить часам, едва миновал полдень. Грейнджер разместилась в кресле напротив и, упершись локтями в колени, запустила пальцы во влажные волосы. Некоторое время единственным аккомпанементом к их неозвученным мыслям были лишь дождь, барабанящий по крыше и окнам, да громкое тиканье часов на стене. Он не знал, что сказать. Он вообще не был уверен в том, что нужно говорить хоть что-то. Потому что – и пускай это прозвучит невероятно дико – впервые ему было спокойно, почти уютно находиться с Грейнджер в тишине. Все напряжение, неизменно висевшее между ними каждый Божий день, наконец, спало, отступило. Ей были нужны объяснения, конечно. Но она просто позволяла им обоим молчать – тишина между ними говорила лучше любых слов. Долго так продолжаться не могло, он знал это. Но это мало его волновало. Прочистив горло, она произнесла сорванным голосом: – Почему ты ничего не сказал мне? И все? Неужели первый ее вопрос будет таким?.. Драко удивился. Признаться, он ожидал несколько… хотя, Мерлин. Что толку себя обманывать? После того, что только что произошло между ними на улице, он понятия не имел, чего от нее вообще можно было ожидать. Он не ответил – просто не мог. Но, кажется, она и не ждала немедленного ответа. Может быть, он даже был и вовсе ей не нужен. – Неужели ты думал, что я не замечу? – прошептала она. – Не заметишь чего? – заплетающимся языком спросил Драко. Ужасно глупый вопрос, но, видит Салазар, он был единственным, что пришло ему в голову. – Что кое-что пропало, – ответила она. Ах, это. Он, разумеется, знал, что рано или поздно она заподозрит неладное. Несмотря на все свои старания «одалживать» у нее кое-что как можно более незаметно и все принятые меры предосторожности, он был уверен, что она что-нибудь нет-нет, да и заметит. – И когда? – Сегодня ночью, – подавленно ответила она, потирая воспаленные глаза. Ночью, значит. Что ж… – Сразу после того… – начала она печально. – В общем, сразу после того, как ты ушел, я вернулась на кухню... ящик был открыт, и я решила проверить – просто так, на всякий случай… и я… я не досчиталась двух флаконов Оборотного зелья. Драко тихонько рассмеялся. Вот оно как, оказывается. – Очевидно, я не так уж и плох, раз меня выдал только ящик… Грейнджер нахмурилась, но беззлобно: – Тогда я решила проверить, на месте ли все остальное. Я обнаружила, что помимо Оборотного пропала моя мантия-невидимка, пара-тройка других вещей, но самое главное – министерская мантия. Одна из тех самых, что мы надевали к Горбину. И, видит Мерлин, тогда-то я все окончательно поняла… – Окончательно? – переспросил Драко. Отчего-то это слово ему не понравилось. – А ты думал, я не вижу? Не замечаю, как ты украдкой просматриваешь министерские бумаги? Я еще неделю назад обратила внимание, что куда-то подевалась карта, которую мы с тобой откопали, но тогда я не придала этому особого значения… Она сказала что-то еще, но Драко не услышал. Вместо этого в ушах эхом отдавалось ее «мы с тобой, мы с тобой, мы с тобой…» По телу – от макушки и до кончиков пальцев – тут же разлилось тепло. Он и сам не знал, почему, но эти слова невероятно ему польстили. Хотя нет, знал, наверное. Впервые, может быть, за все время их совместной работы она приняла его не как часть, но как равноправного участника их общего дела. Как равного. А это, видит Мерлин, дорогого стоило. – Если ты заметила это гораздо раньше, то почему не сказала? – спросил он. – Тогда я еще не знала, что это значит. Я решила, что сама куда-то переложила карту и просто забыла... Да, я видела, что тебя интересуют документы, но я думала… почему-то мне казалось, что лучше мне меньше знать о том, что происходит. – Насчет «меньше знать» – я тебе не верю, уж прости. Он и вправду в это не верил. Потому что, если это и впрямь было так, к чему тогда был тот чертов разговор вчера вечером? Она сцепила руки в замок. – Я была в таком напряжении все это время. Я все время думала о том, зачем тебе нужны эти бумаги, и никак не могла отвязаться от этих мыслей. Я должна была знать хотя бы это. Ведь тогда бы… если бы то, чего я больше всего боялась, подтвердилось, клянусь, я бы уничтожила тебя на месте. Драко мрачно ухмыльнулся. – То есть, сперва ты считала, что Пожиратели планируют организовать еще одно нападение на Министерство, и я пытаюсь им помочь, воруя сведения, которые сам тебе и добыл, чтобы против Пожирателей же и работать?.. Глупо, Грейнджер. Никакой логики. Она кивнула: – Я так и подумала, поэтому и отказалась от этой идеи. Но я все равно не могла успокоиться. Раз не это, то что-нибудь другое заставляло тебя так сильно задерживаться… – И, конечно же, тебе в голову пришел лишь один-единственный вариант. – Ну а что еще я должна была думать? – она раздосадовано всплеснула руками. Драко запрокинул голову назад и устало прикрыл глаза. – Знаешь, Грейнджер, если бы ты не пыталась от меня избавиться при каждом удобном случае, все могло бы быть немного иначе. Она прерывисто вздохнула. Он буквально слышал все те объяснения и аргументы, которые раздавались у нее в голове, но она не произнесла ни словечка. – Я поняла, что ты задумал на самом деле, лишь когда выяснила, что именно пропало. Тогда-то и стало ясно, что ты собираешься проникнуть в Министерство, потому что – в этом я не сомневалась – ты что-то нашел. Драко помассировал виски. – И что же ты решила предпринять, когда раскрыла мой коварный замысел? – иронически поинтересовался он. – Ничего, – выпалила она. – Я просто стала ждать тебя. Он открыл глаза и вновь выпрямил спину. Взглянул на Грейнджер в упор. – Зачем? – Пропало два флакона Оборотного, – напомнила она, – и… – И ты решила, что тоже в деле? – обескуражено произнес он. Мерлин, просто смешно. Да, она была невероятно, чертовски умной, с этим не поспоришь, однако когда дело доходило до взаимоотношений с людьми – точнее, до взаимоотношений с ним – она вела себя, как существо с другой планеты. – Мерлин, Грейнджер, неужели ты всерьез думала, что я приду за тобой после всего того, что ты тут устроила? Она промолчала. Его разбирал надсадный смех: – Уму непостижимо… в таком случае скажи на милость, зачем бы я стал брать у тебя зелье, ничего об этом тебе не сказав?.. Грейнджер, явно уязвленная его словами, тут же заняла оборонительную позицию: – Да, это было глупо, но я решила, что таким образом ты пытаешься привлечь мое внимание… – Сколько мне лет, по-твоему? – возмутился Драко, пытаясь подавить смешок. – Пять? Или я для тебя все равно что кошка, которая гадит на простыни, просто потому, что ничего не может сказать и таким образом хочет что-то объяснить?! Он начинал откровенно злиться. Мерлин, неужели она и впрямь настолько глупая, когда речь идет о… – Слушай, я же уже сказала тебе. После того, что произошло, было бы логично, если бы ты не стал со мной разговаривать… – Было бы логично, если бы я вовсе не пришел, что я и сделал. – Но почему?! – взорвалась Грейнджер. – Мы ссоримся каждый Божий день, так что из этого? Драко зарылся лицом в ладони. Ее слова постепенно заставляли его отойти от шока, пережитого еще несколько минут назад, и вспомнить о том, кто на самом деле был сейчас перед ним и в каких они состояли отношениях. Но, Мерлин. Он не мог так. Нужно было все выяснить. И раз уж она завела эту пластинку, так пусть доигрывает ее до конца. – Ты ведь и сама прекрасно понимаешь, что вчера все было немного иначе. Грейнджер закусила губу. Кажется, это ей не понравилось. – Ну а ты сам? – вдруг выпалила она. – Что я? – Хочешь сказать, ты повел себя лучше в сложившейся ситуации? Драко рассмеялся: – А что я должен был делать? Просто позволить тебе бросать все эти обвинения мне в лицо?! – Если бы ты с самого начала обо всем мне рассказал, ничего из этого вообще бы не произошло… – Вчера – может быть, но со временем ты бы непременно… – Хватит! – рявкнула Грейнджер, багровая от возмущения. – Что мы как маленькие, в конце-то концов! Что было, то было. К тому же скрывать тут нечего: даже не будь той ссоры, ты бы все равно ничего не сказал, верно? Драко промолчал. Что он должен был на это ответить? Она была права, абсолютно права, а в том, чтобы врать ей в лицо сейчас, не было никакого смысла. – Я почти уверена: даже если бы у нас все было идеально, ты бы промолчал, ни словом не обмолвился о своем плане. И не смей мне говорить, что я не права, – спешно вставила она, заметив его готовность протестовать. – Я только хочу одно понять – почему?.. Ее слова поставили его в тупик. Раньше Драко об этом не думал, но сейчас, когда она произнесла это вслух, он вдруг понял, что она не ошиблась, – именно так он бы и поступил. Но найти объяснения этому он не мог. Ведь с Грейнджер все получилось бы куда легче, проще, особенно с ее сговорчивой версией… так почему же тогда?.. У него был только один ответ, звучавший более-менее правдоподобно. – Потому что место, Грейнджер, было только одно. Секундная пауза, а затем она с подозрением произносит: – В каком смысле? – Ты же понимаешь, что в Министерство проникнуть не так уж и просто… – Вот именно. Ты сам мне тысячу раз говорил, что… Драко взмахом руки заставил ее замолчать и продолжил: – Я сутками простаивал под входом в Министерство и выяснил, что у меня есть лишь одна-единственная возможность туда попасть. – Какая же? – В Министерство по-прежнему продолжают пускать посетителей. В ограниченном количестве, в условиях строжайшей предосторожности, но все же пускают. Грейнджер выглядела озадаченной: – Ну раз так, что мешало бы нам просто принять Оборотное зелье и пройти туда вместе? – То, что причина должна быть веской, – он не сумел подавить усмешку. – И то, что о ней должно быть известно Министерству – если не сейчас, так в будущем. Я не мог заявиться туда, не зная ни имен, ни фамилий, ни того, что происходит, – если бы я так поступил, они бы тут же заподозрили что-то неладное… – Но ты же отыскал лазейку. – Да. И как я уже сказал, всего одну. Никогда он еще не видел ее такой недоуменной и сосредоточенной. Она пыталась вникнуть в смысл его слов, но он ускользал от нее, утекал, как вода сквозь пальцы. – Не понимаю, – сдалась она. – Что именно ты придумал? Драко не сумел справиться со снисходительной улыбкой: – Ну же, Грейнджер. Подумай. Ответ ведь совсем рядом, и ты его знаешь. У кого была причина – причем весьма серьезная – заявиться в Министерство магии?.. Она ахнула и прижала руки ко рту. Аллилуйя. – Горбин, – выдохнула она, вскакивая на ноги. – Горбин, ну конечно же… Она принялась метаться из угла в угол. – В яблочко, – подтвердил он. – Я заранее разузнал о том, что, где и как мне искать, так что оставалось лишь… – И как все прошло? Драко лениво усмехнулся: – Если я здесь, то, очевидно, я справился. Тень скептицизма, легшая ей на лицо, его практически обидела: – И что, не было ни одной заминки? Он задумался. Сказать или не сказать? Ведь если он ей поведает обо всем, что произошло, это ее слегка разочарует, а он вовсе не хотел падать в ее глазах сейчас, когда ему, наконец, удалось хоть немного реабилитироваться. С другой стороны, если сейчас он заявит, что все прошло без сучка, без задоринки, Грейнджер вряд ли в это поверит, и зароненные в ее душу угольки сомнения со временем разгорятся, что тоже будет Драко не на руку. Что же делать?.. – Одна проблема все же была, – ответил он, окончательно взвесив все за и против. – В Министерстве я встретился с настоящим Горбином. Если бы у него сейчас был с собой колдограф, он бы обязательно запечатлел лицо Грейнджер для потомков – в таком шоке и ужасе он видел ее в первый раз в жизни. И в последний, наверное. – Только не говори, что он видел тебя… Драко елейно улыбнулся: – Видел. Мы с ним даже мило побеседовали… – Что ты такое говоришь? – растерянно залепетала Грейнджер, окончательно сбитая с толку. Хоть Драко ее реакция немало позабавила, он все же заставил себя вновь перейти на серьезную волну. – Спасибо мантии-невидимке чертовых Уизли, она меня спасла – меня не заметили. Но если бы настоящий Горбин оказался в том же месте, откуда я только что ушел, – а он как раз туда и направлялся – мне бы не поздоровилось. Его пришлось заколдовать. – Заколдовать? – переспросила она. – Империус, – подсказал Драко. – О… ну да… конечно… Ее лицо приняло пепельный оттенок. – У меня не было другого выхода, – твердо сказал он. – Да, я понимаю… В этом он сомневался. – И что было дальше? Ведь ты взял два флакона с зельем, – напомнила Грейнджер. – Как только я избавился от Горбина, я пошел туда, куда и собирался. Оставаться в его обличье было бы слишком опасно – посетителям Министерства запрещено разгуливать по зданию без сопровождающих, так что мне нужно было принять облик кого-то из их сотрудников… Драко умолк, полагая, что объяснять больше тут нечего. Грейнджер покусала губу и задала свой главный вопрос. – Но зачем ты шел? Что именно тебе понадобилось в Министерстве? Драко бросил ей на колени мешочек, который предусмотрительно подобрал перед тем, как они вошли в дом. Грейнджер вопросительно изогнула бровь. – Открой его, – просто сказал Драко. – И сама все поймешь. В этом Драко вовсе не был уверен, но надеялся, что она, в отличие от него, сможет хоть в чем-то разобраться. Ну, или все-таки убедится, что Дамблдор – чертов псих. Она держала мешочек так, будто бы Драко туда скорпиона положил, и это бесило. – Дьявол, просто сделай это. Грейнджер с опаской открыла мешочек. Прежде, чем запустить туда руку, она бросила на Драко вопросительный взгляд. Постепенно на ее коленях оказались все те предметы, оставленные Дамблдором в наследство ей, Поттеру и Уизли. Грейнджер недоуменно повертела в руках книгу, снитч и делюминатор, а затем развернула пергамент. Взгляд ее бегло пробегался по строчкам и иногда смещался слегка в сторону, обращаясь к завещанным предметам. – Это все? – поинтересовалась Грейнджер, закончив чтение. Голос ее стал отчего-то ломким, и она опустила голову, не желая смотреть Драко в глаза. – Мерлин, Грейнджер, если бы там было что-то еще, я бы принес это… – Но тут сказано про меч Гриффиндора, – Гермиона ткнула в завещание. – Что?! – ахнул Драко. – Если это шутка, то она вовсе не… Грейнджер вскинула голову: – Я не шучу. Об этом написано здесь, чуть ниже той части, где говорится о снитче… Драко выхватил листок у нее из рук и вперился в аккуратно выведенные буквы. Мерлин… Она была права. Как… как он мог не заметить этого?.. Как мог упустить?! Идиот. Безмозглый идиот!.. Сотни, тысячи мыслей со скоростью света пронеслись у него в мозгу. Вспомнив каждую минуту, проведенную в Хранилище, Драко не сомневался в том, что уж там меча точно не было. Но где же, во имя Салазара, тогда ему было быть?.. Об этом не преминул тут же сообщить Грейнджер. – Предсказуемо, – грустно отозвалась она. – Меч бы Министерство ни за что не признало бы частью завещания – он не является собственностью Дамблдора… не являлся, точнее… Драко был зол до чертиков. Меч – единственная полезная вещь во всем этом сумасшедшем завещании. Но ее не было!.. Это был полный провал. Это фиаско. Осознание неудачи вновь обрушилось на него, подобно цунами, но теперь оно стало еще более горьким. – Раз меча у нас нет, то все было зря, – выдавил он, сцепив зубы. – Во всем этом хламе нет никакого смысла. – Нет, есть, – серьезно ответила Грейнджер. – Дамблдор никогда ничего не делал просто так. – Да ну? И зачем тогда он завещал тебе старую книгу сказок? Чтобы тебе было, чем занять себя перед сном? Что ж, спасибо, что позаботился о твоем досуге… Гермиона прикрыла глаза и принялась терпеливо объяснять: – Очевидно, это не просто вещи, и Дамблдор полагал, что я, Гарри и Рон сможем это понять… взять хотя бы тот же снитч… Драко на мгновение забыл, как дышать. Снитч. Снитч, ну конечно!.. Как он раньше об этом не подумал?! – Ведь в снитч можно что-то спрятать! – сказал он, пораженный собственной догадкой. – Я когда-то читал о таком… Может быть, все это было просто прикрытием, чтобы передать его, может быть… – Верно, – подтвердила Грейнджер. – Вот только есть одна проблема – он признает только того, кто его поймал, – кисло отозвался Драко, слегка отойдя от своего секундного потрясения. – Если Дамблдор сумел открыть его, чтобы что-то туда спрятать, мы сможем открыть его, чтобы это достать, – резонно заметила она. – И как? Раз это не удалось сделать Министерству, то почему у нас должно получиться? – уточнил Драко. – На твоем месте, я бы не стала завышать планку Министерства. Как-никак, даже при всех предпринятых ими мерах тебя они сегодня засечь не смогли, а это кое о чем говорит… К тому же не забывай о том, кто сейчас сидит перед тобой, – снисходительно закончила она. Драко фыркнул. Ладно. Допустим. Но… – …а остальное? Ведь Дамблдор мог использовать все просто как уловку, чтобы не привлекать лишнего внимания к снитчу… – Мне кажется, у делюминатора и у книги тоже есть какой-то смысл. Мне нужно изучить это. – Брось, Грейнджер. Какой смысл в старой книжке детских сказок? Гермиона, бережно перелистывавшая страницы ветхого издания, негромко произнесла: – Возможно, тут зашифровано какое-то послание… или же это просто загадка, смысл которой не сумеет понять никто, кроме меня. К тому же это руны. Я изучала их в Хогвартсе… – Как и я, если помнишь, – процедил Драко. – Как и ты, – согласилась она. – Мы обязательно поймем, что здесь зашифровано… – Если тут что-то зашифровано, – скептически поправил он. Грейнджер лишь устало вздохнула. – Ладно. Снитч – согласен, там действительно что-то может быть. Книга – с натяжкой, но пускай. Но чертов делюминатор?! Этой штукой только свет тушить. – А это еще нужно проверить. Включи-ка лампу. Драко приподнял бровь, но сделал то, что она велела. Грейнджер, помедлив пару мгновений, все же щелкнула делюминатором, и огонек тут же погас, но больше ничего не случилось. – Что и требовалось доказать, – мрачно заключил он. Грейнджер рассердилась: – Это всего лишь одна попытка! Может, ему нужно время. Или мы просто делаем что-нибудь неправильно… – Что, Грейнджер, тут можно сделать неправильно? Кнопка всего одна. – Даже если и так, делюминатор все равно может быть полезен. – Ну да, если тебе лень будет дойти до выключателя. Кажется, еще немного, и он доведет ее до истерики. Но Драко знал – он был прав. Дамблдор чокнутый – всегда таким был. Грейнджер будет пытаться разгадать очередную загадку, которой на самом деле нет, и они будут впустую тратить время вместо того, чтобы заниматься чем-то по-настоящему полезным. Но и на это у нее нашелся ответ: – Делюминатор пригодится нам в поиске Крестражей. Его можно использовать, чтобы сбить с толку противника и уйти от погони, к примеру. Драко, готовый отразить ее контраргумент, захлопнул рот. Она была права. Снова. Это бесило. Он не был готов признавать свое поражение. – Его единственное преимущество, – выдавил он. – И немаловажное. Лучше, чем ничего. И то мы пока не знаем, какими еще он может обладать возможностями… Драко готов был рвать на себе волосы. Он никогда еще не видел более упрямых людей, чем Грейнджер. – Никакими, – выкрикнул он, пытаясь воззвать к ее здравомыслию. – Никакими, Грейнджер! Она равнодушно пожала плечами: – Если тебе хочется так думать – пожалуйста. Драко взвыл. Больше сдерживать себя он не мог. – У нас нет времени, как ты не можешь понять? Мы не можем разбираться еще и с этой чертовщиной… – И что ты предлагаешь? – холодно поинтересовалась она. – Отложить все в сторону? – Да. – Нет! Никогда еще Грейнджер не выглядела более серьезной, чем сейчас. Драко готов был поклясться, что если он снова попытается ей перечить, она заколдует его так, что он неделю будет ходить с языком, приклеенным к небу. – Ладно, твоя взяла, – сдался он. – Развлекайся с этим, если хочешь, но только без меня – я продолжу искать Крестражи… – Идет, – тут же выдала Грейнджер. – Думаю, это будет весьма… целесообразно. О, ну да. Целесообразно. Ладно, будь по-грейнджерски. В конце концов, рано или поздно она поймет, что ошибалась. Лучше, конечно, рано. Он даст ей такую возможность, потому что… просто потому. – Значит, еще одна загадка. Грейнджер не отреагировала. – Черт, до сих пор не верю, что… – Помолчи, пожалуйста, – прервала она Драко. – Нечего вновь обсуждать то, что мы и так только что решили. К тому же я хотела кое-что сказать тебе… – И что же? К еще одной гениальной идее от Грейнджер он не был готов. Она неуверенно, почти по-детски взглянула ему в глаза. – Вообще-то я хотела сказать спасибо. Драко остолбенел. Что?.. Он не ослышался? – За что спасибо? – просипел Драко. Мерлин, как будто это он еще совсем недавно кричал до надрыва связок. – За то, что ты сделал, – просто ответила она. Что она имела в виду? То, что он проник в Министерство и добыл наследство Дамблдора? То, что он делал до этого? Все вместе? Или то, что он вообще пришел?.. Он не знал. Драко пытался различить ответ в ее взгляде, но не находил его. Грейнджер спряталась под маской абсолютной невозмутимости – такую ее защиту и катапультой не пробьешь. Ее «спасибо» поразило его до глубины души. Мерлин, еще вчера она проклинала его, на чем свет стоит, а сегодня уже готова рассыпаться в благодарностях?.. Кончик языка так и горел, желая обвинить ее в двуличности и непоследовательности, желая ужалить, но он промолчал. Потому что ее «спасибо» было искренним. И от него ему стало так удивительно тепло на душе, помоги ему Салазар. Кажется, он покраснел во второй раз, потому что Грейнджер расплылась в издевательской улыбке: – Не ожидал? – О, просто заткнись. Она невинно захихикала. Точно сошла с ума. Или, может быть, он сошел, и ему все это только видится. Как бы там ни было, выносить это было выше его сил. – На сегодня с меня хватит, Грейнджер. Я пошел. Счастливо оставаться. Драко приблизился к выходу, но прежде, чем он успел уйти, она бросила ему в спину. – До завтра. Ответ сорвался с уст раньше, чем он успел обдумать его: – До завтра, Грейнджер.