Эпилог

– Ты издеваешься надо мной. О да. – Два часа ночи, Малфой! – У меня тоже есть часы, Грейнджер, – зевнул Драко, листая первый попавшийся справочник. У нее из глаз искры летели. Он на нее не смотрел. Вымокший до нитки, он трансгрессировал на порог ее дома и, войдя внутрь, занял свое место, как ни в чем не бывало. Но она была права – сегодня он побил все рекорды. Никогда еще он не приходил так поздно. Что ж, ему было все равно. Пусть бесится, если хочет. И пускай радуется, что он вообще пришел. Потому что с каждым днем находиться с ней под одной крышей было все сложнее и сложнее. Однако опаздывал он вовсе не поэтому. Вот уже несколько дней он неустанно дежурил под входом в Министерство магии, пытаясь понять, как туда можно проникнуть. И наконец ему в голову пришел план – самоубийственный, разумеется, но к этому ему уже не привыкать. Стоило отдать Грейнджер должное: благодаря ее затее с Горбином и их тщательному изучению министерских справочников, он располагал практически всей нужной информацией заранее, нужно было отшлифовать лишь пару деталей. Чтобы понять, где находится все завещанное Дамблдором, не нужно было быть гением. Коль скоро волшебное сообщество считало Поттера и его друзей мертвыми, все то, что полагалось получить им по наследству, хранилось в особом отделе Министерства. Имущество, указанное в завещании, перед передачей наследнику должно было пройти особую проверку на предмет темной магии. Если все было в порядке – тот, кому оно принадлежало по закону, получал его, если же что-то было не так, или же если наследника не было, все имущество покойного волшебника оставалось в Министерстве магии на вечное хранение. Дело было за малым – всего-то и нужно было проникнуть в этот отдел под видом одного из сотрудников, найти хранилище и забрать то, что завещал Дамблдор. И если сначала собственная миссия казалась ему невыполнимой, то теперь, когда он все продумал, он заключил, что справится. Обязательно. Так что соберись, Грейнджер. Потерпи его в последний раз. Только в этот вечер – больше ты его не увидишь. Фальшивая министерская мантия у него уже была – как раз одна из тех, которую они надевали к Горбину, – кое-какие необходимые вещи тоже. Оставалось лишь выкрасть припрятанное у нее в кухне Оборотное, и путь был чист. Мстительное удовольствие разлилось по телу. Было так по-детски приятно иметь от Грейнджер секреты. В конце концов, не только ей в голову могли приходить блестящие идеи. Хотелось бы ему увидеть ее лицо в тот момент, когда она поймет, что он больше не вернется, что он ушел навсегда. Он бы за это тысячу галлеонов отдал, Мерлин… Драко почти что ощутил вкус победы на языке – такой сладкий. Но прежде, чем он успел насладиться им сполна, в эту бочку меда попала ложка дегтя. Крестраж. Что делать с ним, он пока что не решил. Разумеется, оставлять его Грейнджер он не собирался. Но и куда спрятать его, он тоже пока не придумал. Однако со временем очертания еще одного плана начали возникать у него в голове. Ему поможет Кикимер. Когда Драко поймет, куда именно спрячет медальон и что будет с ним делать, он придумает, как выманить Грейнджер из дома, и отправит туда Кикимера. Домовик отыщет медальон и передаст его Драко, и на этом, наконец, с Грейнджер будет покончено навсегда. Думать об этом, Салазар, было так сладко. Все это время Грейнджер хранила молчание, но он чувствовал, что сконцентрироваться на работе она никак не может. Она то и дело перебирала книги, несколько листков пергамента оказалось на полу, но она не обратила на этого никакого внимания. Она опрокинула чернильницу, и рукав ее свитера угодил в огромное синее пятно, но Грейнджер даже не заметила. Она все думала и думала о чем-то, время от времени украдкой поглядывая на Драко. Он чувствовал – грядет буря. Что ж, Грейнджер. Начинай. Он готов. Закончим на высокой ноте – так же, как и начали. И он не ошибся. – Кто? – спросила она, наконец. Голос ее дрожал. Драко оторвался от созерцания ее рукописей и перевел на нее ленивый взгляд. Зыркнув на нее исподлобья, он поудобнее устроился в кресле и продолжил изучать записи. – Прости за каламбур, но что еще за «кто», Грейнджер? Она провела языком по пересохшим от волнения губам. Заерзала в кресле. Лающий смешок сорвался с ее уст. – Как будто ты не знаешь. Даже если он и знал, он не сказал ничего и просто ждал, что будет дальше. – Каждый раз, как ты сюда приходишь, я думаю о том, кто был на этот раз. Ах, вот оно что. Драко даже не удивился – он подозревал, что когда-нибудь она затронет эту тему. – Раньше я пыталась не думать об этом, но сейчас, когда ты стал так поздно приходить и… – она запнулась, не в силах продолжить. – И что, Грейнджер? Чего ты хочешь от меня? Молчит. Взгляд ее такой странный – глаза отчего-то блестят. – Тебе предоставить пофамильный список? Должен тебя разочаровать – Пожиратели почему-то не спрашивают имен у маглов перед тем, как их убить. Лицо ее вытянулось, выражение его стало жестким. Непробиваемым. Блеск в глазах пропал, и теперь Драко не мог понять, что скрывается за этой маской. – Сволочь, – выплюнула она, скривившись от отвращения. – Ты такая сволочь, Малфой. Он лишь усмехнулся. Давай, Грейнджер. Сделай этот вечер незабываемым. Он в тебя верит. Жаль, что ты не знаешь: ничто из того, что ты скажешь сегодня, не сумеет его задеть. Неприязнь – самая лучшая прививка, и ты сама подарила ему броню от собственных едких слов. – А чего ты хотела? – медово улыбнулся он, обнажая клыки. – Ты забыла, кто перед тобой? Или ты думала, к тебе будет приходить невинный потерянный мальчик, с которым паршиво обошлась судьба? От собственных слов он надсадно рассмеялся, и это был безумный смех. – Если так, то ты последняя дура. Так не бывает Грейнджер, – он щелкнул пальцами у нее перед носом. – Не бывает. Так нагло он не врал еще никогда. Но она не видела, конечно. Он бы и не позволил ей этого. Пускай даст волю своей бурной фантазии, пускай узрит в нем монстра, которого хотела видеть всегда, пускай сама отшатнется от него. Ему было плевать на ее мнение. После того раза оно лишилось своей силы над ним. Он поможет ей. Вот он – дьявол во плоти. Бес, черт. Так жри, Грейнджер. Жри и захлебнись в собственном яде. Эта чернота была не в нем – в ней, так пусть подавится. – Ты не человек, – шепчет она, качая головой. Встает на ноги и начинает пятиться к выходу из комнаты. – Не человек. Ты чудовище. – О, я польщен, – он тоже встал на ноги и отвесил ей издевательский поклон. Багряная от злости, она вскрикивает, как укушенная кошка. Так, будто бы он отвесил ей пощечину. Грейнджер сжимает руки в кулаки от слепой ярости. – И все? – фыркает он. – Ну же, Грейнджер, не мелочись, достань палочку. Давай, расквитайся со мной. Вот он я. Он отвел руки назад, открываясь перед ней. Он знал, что заходит слишком далеко. Сейчас он рушил все те хрупкие мосточки, которые они успели проложить друг к другу за последнее время. И если сейчас он додавит – пути назад уже не будет. Но он был готов к этому. Потому что с него хватит. Но чей-то тоненький голосок внезапно пробудился в самом дальнем уголке сознания. Тихий, едва слышный, он молил его остановиться, умолял отступить и подумать. Как это называется? Совесть, может быть?.. Если так – к черту ее, к черту совесть. Грейнджер сейчас – само пламя, и он тоже, так пусть же встретятся эти два языка огня и уничтожат друг друга. Эмоции сейчас были сильнее. Он позволил своей обиде и злости управлять им, взять верх. Ему было нужно это. И неважно, правильно он поступал или нет. Но она отступает на шаг назад. – Нет, – шепчет она. – Нет... Безумие… – Боишься замарать руки? Странно, еще пару месяцев назад ты… – Прикончить тебя было бы, конечно, очень удобно – этим я наверняка бы спасла не одну жизнь и рассчиталась с тобой за все то, что ты наделал! Но я не сделаю этого. Я и пальцем тебя не трону. Он смеется ей в лицо. – Просто признай это – силенок-то не хватает… Ее губы сжимаются в ниточку на мгновение, а затем она ухмыляется. Убийственно тихо она произносит: – Убить тебя было бы милосердием. А я на него не способна. Так продолжай же жить, пока не сгниешь заживо, пока не станешь таким, как твой хозяин… Он думал, что она не сможет его ранить. Уверен был. Но он ошибался. Потому что его словно под дых ударили и впрыснули яд в кровь. Тягучая пульсирующая ярость сжимает его тисками. – И я еще пыталась закрывать на это глаза… думала, что-то в тебе изменилось… думала ты прозрел, наконец… – она чуть наклоняет голову набок. – Но нет, я ошиблась. Подумать только, я даже чувствовала себя перед тобой виноватой… да я скорее добровольно выпью яд, чем еще раз попытаюсь проявить сострадание. Каждое слово – плевок в лицо. Каждое – ножом в живот. Желчь подкатила к горлу. – Сострадание? – глухо переспросил он. – Что ты называешь состраданием? Она усмехается. – А что ты сам знаешь о нем? Как топором по голове. Что ты наделала, Грейнджер?.. – Ну, давай, как ты умеешь. Похвастайся, скольких ты убил? Поделись своими успехами с классом, ты ведь так это любишь… Никогда еще в ней не было столько враждебности и ненависти, столько издевки и кислоты. Ее голос, ее взгляд – все разъедало его до мяса, обгладывало до костей. Он умирал внутри, но странно – когда он дошел до самого дна, в нем вдруг вспыхнула жизнь. В нем забурлила энергия, расплавленным железом по жилам заструилась кипящая кровь. Нет. Он не позволит ей. Не в этот раз. Не ей судить его. Не ей. – Как ты себя терпишь, Грейнджер? Как выносишь себя? – вдруг произносит он. Лицо ее вытягивается от удивления, и очередной порыв безумного, дьявольского хохота опаляет нутро. – Раз я чудовище, то кто ты – та, что держит это чудовище у себя в доме и позволяет ему помогать себе?.. Чем ты в таком случае лучше меня? Нет уж, Грейнджер, если мне и суждено сгинуть в аду, то только вместе с тобой. Ее лицо становится пепельно-серым. Он вновь усмехается. – Сострадание, милосердие… все это просто блажь, Грейнджер. Тебе просто нужно было как-то оправдать себя… – Замолчи, – выдавливает она не своим голосом. – Я хотя бы был честен. Не только с тобой, но и самим собой. Я никогда не забывал о том, кто ты и кто я. Никогда. – Замолчи… – вновь повторяет она, но вместо того, чтобы звучать уверенно, голос ее срывается и падает на октаву вниз. – Правда глаза колет? – с вызовом произносит Драко. Он тяжело дышит, она тоже. Она меняется на глазах. Тает, съеживается. И внезапно больше жалкий не он, а она. Неожиданно он начинает видеть ее в другом свете. Всегда правильная Грейнджер тоже оказалась с червоточиной. Он не знает, доходит ли до нее смысл его слов. Слышит ли она его вообще. Она как будто отключается, как будто уже и не здесь вовсе. Он ждет и сам не знает, чего. Заклятья? Оскорбления? Потока обвинений?.. Но вместо этого она просто уходит. На негнущихся ногах она, подобно привидению, выскользает из гостиной и скрывается в темноте лестницы. Через считанные мгновения дверь ее спальни мягко закрывается у нее за спиной. Он остался один. Секунда. Одна, вторая. Что, во имя Салазара, это было? Он не понимает, Мерлин, ничего не понимает. Но прежде, чем он решает углубиться в этот вопрос, он вспоминает о том, ради чего вообще позволил случиться всему этому. Оборотное. Ему нужно ее Оборотное. Спешно – слишком спешно, пожалуй, – он бросается в кухню и принимается распахивать дверцы всех шкафчиков в поисках нужной склянки. Он лихорадочно раздвигает коробки и стопки полотенец, переставляет посуду. Ну где же, где же вы… Вот оно. Поколебавшись всего секунду, Драко протягивает руку и снимает с верхней полки пару сосудов со знакомой грязноватой жидкостью внутри. Не отдавая себе более отчета в том, что он делает и что вообще творится, он выходит из дома. Перед тем, как свернуть за угол, он почему-то оборачивается. Он надеется увидеть знакомый оранжеватый свет, льющийся из окон ее спальни, выходящих прямо на улицу, но не видит ничего. Темно. Пусто. Он отворачивается. Он не будет думать об этом сейчас. У него нет времени. Отойдя еще на пару шагов, он трансгрессирует. Он проснулся еще до рассвета. Хотя едва ли то, что с ним происходило этой ночью, можно было назвать сном. Накинув поверх мантии пальто, он выскользнул из дома номер двенадцать прямо в дотлевающую ночь. У него в запасе была еще пара часов до того, как Лондон станет просыпаться и в Министерство начнут приходить первые сотрудники, но больше оставаться один на один со своими мыслями он не мог. Если еще совсем недавно он чувствовал себя перечеркнутым словами Грейнджер, то теперь все было иначе. Было не так. Потому что все ее слова были ложью, и в этот раз он это знал. Он сам помог ей сконструировать эту ложь, и она так легко клюнула на эту наживку, так легко поверила. Он – единственный, кто знает правду о нем самом. А значит, только он может быть собственным судьей и собственным палачом. Пусть она продолжает и дальше жить в черноте собственного неведения. Пусть продолжает ненавидеть образ, который породила сама. Подобное рождает подобное, Грейнджер. Ты знала об этом?.. Ведь он… настоящий он был не таким. Но ей никогда этого не понять, и сегодня ночью он понял это со всей ясностью. Он мог бы лишиться головы, и это все равно ничего бы не изменило и ничего не исправило. Он знал правду, и этого ему было достаточно. Теперь да. И теперь выбирает он и только он. Но беспокойство все равно его гложило. Тягучие мысли вгрызались в его нутро всю ночь и не отпускали до сих пор. Ему казалось, что со временем они не лишаются силы, но обретают ее. И эти самые мысли ему не нравились, очень не нравились. Он волновался за нее. Волновался за Грейнджер. Она не зажгла свет. За те недели, что они провели вместе, Драко узнал, что она терпеть не может темноту, особенно тогда, когда остается в одиночестве, – в ее доме всегда горел свет, даже когда она спала. Он замечал, как она съеживалась, стоило ему машинально выключить настольную лампу, когда он заканчивал чтение. Но теперь… В ее доме не горело ни единого огонька. Странное, умопомрачительное сходство с пустыми глазницами окон мертвого Малфой Мэнора заставило его мысленно содрогнуться. Не зашел ли он и впрямь слишком далеко?.. Нет, нет. Драко тряхнул головой. Она заслужила это. Заслужила, черт ее побери! За все то, что она говорила и делала, за свое беспросветное невежество, за заблуждение, за глупость и ненависть. Заслужила. Пусть мучается. Пусть думает. Думать – это все, на что она способна. Может быть, это что-то да изменит в ее чертовой гриффиндорской голове… Он не знал, почему это волнует его. Он не мог состряпать ни одного рационального объяснения своим абсолютно иррациональным мыслям. Нужно было отвлечься, причем немедленно. Если не сделать этого – под ударом может оказаться весь его план. Собрав всю свою силу воли в кулак, он заставил себя отключиться. Что угодно, лишь бы не мысли о Грейнджер. С ней покончено. А раз так, нечего думать об этом. Нечего. Тусклое октябрьское небо из темно-синего обращалось льдисто-голубым. В воздухе пахло холодом, мокрым асфальтом и чуть подгнившей листвой. То и дело Драко отрывался от созерцания изрисованной граффити стены и переводил его на циферблат наручных часов. Секундная стрелка ползла удивительно медленно – медленнее улитки. Но вот, наконец, заветный час пробил. В последний раз взглянув на часы, Драко засунул руку в карман и достал флакон Оборотного зелья. В нем снова разыгралось беспокойство, но уже совершенно иного рода. План его был прост до безумия. Наблюдая за входом в Министерство в течение недели в разное время дня и ночи, Драко убедился, что министерские чиновники им не пользуются. Признаться, за все время своих наблюдений он вообще не заметил ни одного волшебника, входящего или выходящего таким образом, и уже готов был полностью отказаться от своей идеи, как вдруг ему повезло. Совершенно случайно он заметил одну пухленькую ведьму средних лет, явно нервничавшую. С невероятной осторожностью, то и дело оглядываясь по сторонам, она вошла в покосившуюся телефонную будку и дрожащими пальцами набрала необходимый номер. Драко наблюдал за ней, как завороженный. Когда в будке зазвучал прохладный женский голос, волшебница чуть не выронила из рук сумочку. – Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения. – Дорис, – отозвалась женщина таким тоном, будто бы ей к виску приставили волшебную палочку. – Дорис Кроуфорд. Сегодня день слушания… Голос ее стал таким тихим, что дальнейших слов Драко разобрать не сумел. Так или иначе, эти слова, очевидно, были услышаны тем, кому они предназначались, потому что через пару мгновений женщина прикрепила к мантии значок, выпавший из щели для возврата монет, а затем телефонная будка, подобно лифту, медленно поползла вниз. Драко замер под позаимствованной у Грейнджер мантией-невидимкой. Вот оно что, значит. Вход этот все же работает, но только для посетителей и только днем. Плохо. Драко предполагал, что все пройдет куда проще, если он все же сумеет проникнуть в Министерство под видом одного из чиновников и желательно ночью: в этом случае он мог бы обойти охрану. Теперь же ему придется столкнуться с ней лицом к лицу. И если бы только с ней... Что ж, стоило радоваться даже такой возможности, потому что никаких других способов попасть в Министерство у него не было. От сети Летучего пороха были отключены все камины за исключением тех, которые принадлежали непосредственно министерским служащим. Мракоборцы постарались на славу: в дома к этим служащим было не так просто проникнуть из-за огромного количества защитных чар, а даже если это и можно было провернуть, тебя бы все равно не доставило, куда нужно. Как узнал Драко по слухам, камин буквально «выплевывает» любого чужака, пытающегося таким образом проникнуть в Министерство. Трансгрессировать туда тоже было невозможно. Итак, у него оставался лишь один выход – попасть в Министерство под видом посетителя. Но кого? За кого он мог выдать себя, какую мог придумать причину? Ведь его раскусят сразу же, если только он не придумает достаточно правдоподобную историю... Ответ пришел в голову практически сразу же. Он знал человека, у которого была веская причина там оказаться. Этим человеком был Горбин. В очередной раз Драко был вынужден отдать должное Грейнджер и ее уму. Если бы не ее безумные идеи, не стоять ему сейчас перед входом в Министерство. Глубоко вздохнув, Драко вынул пробку и залпом осушил флакон. Вкус у зелья был премерзкий, и Драко невольно скривился от отвращения, а затем и от боли. Когда процесс его перевоплощения закончился, он запихнул мантию-невидимку в карман пальто. Прежде чем войти в телефонную будку, он краем глаза взглянул на свое отражение, блеснувшее в одном из треснувших стекол. От Горбина его было не отличить. Его слегка потряхивало от напряжения. Но Драко, не обращая внимания на нервную дрожь, забрался в телефонную будку и набрал нужный номер. Его тут же поприветствовал знакомый бестелесный голос: – Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения. – Борджио Горбин, – недовольно проскрежетал Драко, в совершенстве копируя манеру Горбина. – Я пришел, чтобы подать жалобу и требовать пересмотра решения о конфискации моего имущества! Через несколько секунд Драко на ладонь упал значок с именем Горбина и целью его визита. Едва Драко успел приколоть его к собственной мантии, как что-то заскрежетало, и телефонная будка потянула его вниз. Сердце учащенно, до боли билось в груди. Он проникает в Министерство магии. Мерлин, подумать только, неужели он и впрямь это делает?.. – Министерство магии желает вам приятного дня, – сказал голос волшебницы напоследок. – О да, этот день и впрямь будет чрезвычайно приятным… – пробурчал Драко и зашагал в сторону золотых ворот, стараясь не смотреть на министерских волшебников, то и дело появляющихся из каминов. – Пройдите сюда, пожалуйста, – сказал охранник с опухшим от бессонной ночи лицом. – И будьте добры, предъявите… Началось. Ну что ж, ни пуха… – На, чтоб вы все подавились… – Драко протянул ему палочку, продолжая копировать интонации Горбина. Не позволяя следам волнения отразиться у него на лице, он с напускным презрением стал наблюдать за тем, как охранник регистрирует его палочку. – Клен, сердечная жила дракона, десять дюймов? – спросил он у Драко, изучая бумажку. – Верно, – ответил он, мрачно ухмыляясь. Раздобыть вторую палочку ему не составило никакого труда – он просто пробрался в заколоченный магазин Олливандера в Косом переулке и схватил первую попавшуюся коробку. – Используете меньше недели? – удивился охранник, все еще гипнотизирующий взглядом регистрационный бланк. Драко сурово прищурился: – А тебе какое до этого дело? Охранник опешил. Поколебавшись, он все же наколол листок на латунный шип, и у Драко немного отлегло от сердца. Однако радоваться было рано, оставалось еще одно немаловажное испытание. – Встаньте ровно, – скомандовал охранник и подошел к Драко с детектором лжи в руках. Стоило ему поднести прибор к Драко, как он тут же неприятно загудел. Охранник нахмурился: – Боюсь, сэр, я не могу вас пропустить… – Не можешь? – возмутился Драко. – То есть как это – не можешь?! – Сэр, детектор лжи на вас реагирует, а это значит… Драко начинал терять терпение. Весь его план мог скатиться в тартарары из-за этого идиота… Но нет, нет. У него, разумеется, был припрятан козырь в рукаве, однако Драко намеревался использовать его лишь в самом крайнем случае. Нужно попробовать заболтать этого дурака… – Я больше тридцати лет работаю в магазине, торгующем темными артефактами! Неудивительно, что твой чертов детектор… Но охранник был непреклонен. – Я все прекрасно понимаю, мистер, однако пропустить я вас не могу. Более того, я вынужден… Драко уже готов был сдаться и применить один из самых рискованных методов, как неожиданно пришло спасение. – Оставь это, Эрик. Я знакома с этим человеком. Все в порядке, можешь его пропустить… Драко оглянулся, и от шока у него едва не отпала челюсть. Вглядевшись повнимательнее в лицо своей спасительницы, он узнал в ней ту самую женщину, которая совсем недавно приходила к Горбину, чтобы конфисковать его имущество. – Но мэм… – не желала сдаваться охранник. Женщина устало вздохнула: – Наши детекторы и так барахлят в последнее время, ты же знаешь. Впусти его, Эрик. Под мою ответственность. Поколебавшись, он все же неохотно выдал: – Можете пройти. Лицо его приняло такое кислое выражение, что не будь Драко так взволнован, то непременно бы расхохотался. – Только не ждите от меня благодарности, – выплюнул Драко, поравнявшись с министерской волшебницей. – О, – она невесело улыбнулась. – Мы с вами слишком давно знакомы, мистер Горбин, чтобы я смела тешить себя подобными надеждами… Итак, что же вас привело в Министерство сегодня? Драко это не понравилось. Да, с одной стороны, она помогла ему избавиться от надоедливого охранника, но теперь от нее нужно было уходить: как-никак, у него был всего час, и он не мог тратить свое время. – Пришел забрать то, что принадлежит мне. – Мистер Горбин, я думала, в прошлый раз мы друг друга поняли. Согласно постановлению номер… – Засуньте-ка свое постановление себе сами знаете куда, – взбесился Драко. – Мне плевать на ваши чертовы бумажки… – И что же вы намереваетесь делать? – иронично отозвалась волшебница, глядя на него сверху вниз. Драко ткнул пальцем в значок на груди: – Писать на вас – а заодно и на вашего тупоголового охранника – жалобу и требовать отмены решения о конфискации! Ведьма сдержанно усмехнулась: – Что ж, это можно. Пишите, коли хотите, но должна предупредить вас, что это ни к чему не приведет. Вашу нынешнюю жалобу отклонят точно так же, как и предыдущую… Драко замер. Как и предыдущую? Значит, Горбин уже бывал в Министерстве?.. Плохо дело, очень плохо. Что, если он снова заявится сюда и вновь натолкнется на эту волшебницу?.. Он тряхнул головой. Не время сейчас об этом думать. Он что-нибудь обязательно придумает, но позже… – Могу проводить вас в отдел… – О, не стоит, – буркнул Драко себе под нос. – Я прекрасно знаю дорогу. Ведьма охотно кивнула: – Нисколько не сомневаюсь. Думая, что он наконец сумел оторваться от назойливой волшебницы, Драко двинулся в сторону лифтов, однако она тут же последовала за ним. – Чего еще вам от меня надо?! – взревел он, оборачиваясь и преграждая ей путь. – Чего таскаетесь за мной по пятам?! Я же сказал – сам найду дорогу… Брови ее взметнулись в притворном удивлении: – Если вы помните, мистер Горбин, я там работаю. Драко сжал губы. Черт, об этом он не подумал… Что ж, видимо, придется играть по ее правилам. Он быстро накалякает свою фальшивую жалобу, отделается от нее и приступит к следующей фазе своей операции… Вместе они вошли в лифт, и безымянная ведьма весело заговорила о чем-то со своим знакомым, последовавшим как раз за ними. Скривившись от звуков их бессмысленной трескотни, Драко смотрел прямо перед собой, ожидая прибытия. Лифт как назло полз чудовищно медленно, вдобавок ко всему он останавливался на каждом этаже. Драко проклинал Министерство на чем свет стоит, взгляд его то и дело обращался к циферблату наручных часов, стрелка которых неумолимо неслась вперед, забирая у него драгоценное время. Наконец, они были на месте. Драко вышел из лифта и двинулся по коридору, однако сопровождавшая его волшебница вновь окликнула его: – Мистер Горбин, я приду буквально через минуту… – она все еще продолжала разговаривать с волшебником, с которым столкнулась в лифте. – Я столько раз заполнял все эти бумажки, что и без вас справлюсь, – крикнул Драко, но ведьма его уже не слышала. Черт, черт! Все складывалось совсем не так, как он ожидал. Он подумал было о том, чтобы послать все к черту и просто пойти туда, куда ему следовало, однако исчезать у нее из-под носа было бы подозрительно, особенно учитывая проблемы, которые возникли у него на входе. Превозмогая нервозность, Драко вошел в ее кабинет, уселся на ближайший стул и принялся ждать. Колдуньи не было, казалось, целую вечность. Он уже готов был выйти и высказать ей все, что он о ней думает, как она, наконец, соизволила прийти. – Простите, мистер Горбин, дела особой важности… – она села за стол и протянула ему несколько бланков. – Вот, пожалуйста. Вы знаете, что делать. Драко уставился на бумажки, затем вновь перевел взгляд на волшебницу, подозрительно прищурившись. – А вам-то это зачем – зачем впустили меня? Выгодно, чтобы я писал на вас жалобы? Она вновь одарила его усталой улыбкой: – Я всего лишь исполняю свою работу. И тут у него в голове искрой пронеслась мысль. Вот он, его шанс уйти отсюда поскорее… – Думаете, если сначала заберете у меня все, что я наживал долгие годы, а потом станете кормить меня этими подачками, я соглашусь изменить свое мнение на ваш счет и начну на вас работать? – выплюнул он, еще больше скривившись. Улыбка волшебницы слегка пожухла. – Должна признать, мистер Горбин, что Министерству это было бы весьма выгодно, однако… – Весьма выгодно, – усмехнулся Драко. – Вот, держите, – он вернул ей незаполненные бланки. – Оставьте это себе. Приберегите для кого-нибудь поглупее… – Мистер Горбин! – попыталась остановить его ведьма, но он уже выскочил за дверь. Выждав несколько секунд, чтобы убедиться, что она за ним не последует, Драко двинулся в противоположную от ее кабинета сторону. Судя по имеющегося у него министерской карте, нужный ему отдел находился как раз неподалеку, нужно было всего лишь пару раз свернуть за угол и… Как раз тогда, когда Драко сворачивал в последний раз и был практически в двух шагах от своей цели, сердце его ушло в пятки. Его нога так и не коснулась пола, он так и застыл на месте с приоткрытым ртом. Прямо перед собой он увидел Горбина. Произошло то, чего он так боялся. Произошло то, чего просто не могло произойти. Как? Как, Мерлин его побери?! Как должны были звезды сойтись на небе, чтобы Горбин выбрал для визита тот же день и то же время, что и Драко?! Но самое главное – как он пришел? Если он прошел через пункт охраны, у Драко намечались серьезные неприятности – и это еще мягко сказано. Вдобавок ко всему Горбин был не один. Как по заказу он шел плечом к плечу с тем самым кругленьким волшебником, которого Драко видел в его магазине. Это было невероятно. Салазар, просто смешно! От немыслимости всего происходящего Драко готов был расхохотаться. Медленно, но верно они шли Драко прямо навстречу. Стоит им повернуть голову хотя бы на сантиметр, как они увидят его, и все, пиши пропало… Не колеблясь больше ни секунды, Драко выхватил из кармана мантию-невидимку и набросил ее себе на голову – видит Мерлин, это произошло как раз вовремя. Крошечная заминка, и они наверняка заметили бы его. Сердце у него в груди неслось галопом, в горле образовался ком. Да, они не заметили его, пока не заметили, но это лишь полбеды. Горбин – он ни капли не сомневался в этом – направлялся в кабинет, который Драко покинул только что. Этого нельзя было допустить. Ни за что. Что делать, Салазар, что же делать? Горбин и кругленький волшебник продолжали отдаляться от Драко и приближать его к гибели, а он, Мерлин, совершенно не знал, как ему поступить… Решение пришло мгновенно. Ледяными пальцами достав из кармана мантии свою собственную волшебную палочку, Драко нацелил ее в спину Горбина и прошептал: – Империо! Горбин замер. Лицо его окаменело и сморщилось, но уже через мгновение разгладилось, и он негромко произнес: – Прошу прощения, но мне срочно нужно отойти. Я только что вспомнил, что мне нужно заглянуть кое-куда еще… Черт, звучит не по-горбиновски, совсем не по-горбиновски… но плевать. Это лучше, чем ничего… Кругленький волшебник удивленно уставился на Горбина: – Мистер Горбин, вы же знаете: посетителям запрещено ходить по Министерству без сопровождающих… Ну же, соберись… – Вы что, и в туалет меня за ручку поведете? – возмутился настоящий Горбин. Так, уже немного лучше... Мерлин, отпусти его. Пожалуйста, отпусти, ну же… Волшебник, явно сбитый с толку, все же неуверенно кивает. – Что ж, это, пожалуй… гм… да, думаю… – Прекрасно, – отозвался Горбин, не дослушав, и зашагал в сторону Драко. – У вас не больше десяти минут! – крикнул волшебник ему в спину и, неуверенно помявшись, все же скрылся за углом. Прекрасно. Драко этого как раз хватит... Стоило Горбину поравняться с ним, как Драко, все еще находившийся под мантией-невидимкой, схватил его под локоть и затолкал в ближайшую подсобку, от пола до потолка набитую швабрами и чистящими средствами. Горбин не сопротивлялся. – Идиот! – выпалил Драко, закрывая дверь и накладывая на нее оглушающие. – И чего тебе дома не сидится, а?.. Горбин рассеянно моргнул и ничего не ответил. Лицо его было абсолютно непроницаемым. Драко дышал так, будто бы только что пробежал марафон. Ему нужно было прийти в себя и хоть немного успокоиться, однако времени на это не было. Сделав несколько глубоких вдохов, он решительно произнес: – Что ты здесь делаешь? – Я пришел написать жалобу, – ответил Горбин совершенно спокойно. – У меня конфисковали… – Это я знаю, – отмахнулся Драко и хотел было уже задать следующий вопрос, как неожиданно Горбин продолжил. – Медальон. Они забрали мой медальон… Вся краска вмиг схлынула у Драко с лица, внутренности сковал холод. Роскошно. Просто потрясающе! Драко ударил кулаком по стене, едва не задев лицо Горбина. Тот даже не вздрогнул. Если бы он не встретил Горбина… если бы он не увидел его, что бы тогда?.. Произойди все этого без его ведома, он бы уже мог выбирать венок на собственную могилу. Стоит хоть одной живой душе узнать о медальоне… Кажется, он слегка погорячился. Как бы ни сошлись сегодня звезды, они все же были на его стороне. – Как ты вошел сюда? – спросил Драко, язык его заплетался от колоссального напряжения. – Ты проходил через пункт охраны? К его глубочайшему удивлению Горбин покачал головой: – По сети Летучего пороха. – Как, разве они не отключили все камины?.. Горбин тупо взглянул на Драко стеклянными глазами. Ну да, откуда ему было знать… – Вот что мы сделаем, – затараторил Драко. – Сейчас ты пойдешь и напишешь чертову бумажку. Веди себя, как обычно, но не задерживайся. Обо мне ни слова, о медальоне тоже, даже думать о нем забудь. Ни с кем не разговаривай – просто заполни чертов бланк и уходи оттуда. Если спросят, почему пришел, скажи, что передумал… Как закончишь – немедленно возвращайся сюда. Но перед этим загляни в кабинет напротив и добудь мне волосы какого-нибудь волшебника, занимающегося вопросами наследства. Используй манящие чары. Если спросят, что тебе нужно, скажи, что ошибся дверью. Веди себя как можно более незаметно и тихо. Понял меня? Горбин послушно кивнул и без колебаний вышел вон. Стоило двери у него за спиной закрыться, как Драко привалился спиной к одному из шкафов и сполз вниз. Дрожащей рукой он провел по лицу, с которого градом катился пот. Он до сих пор не верил в то, что произошло только что. Как это могло случиться?! Ведь так просто не бывает. Это какое-то сумасшествие!.. Он был в одном шаге от провала. Если бы… если бы не эта встреча… Что могло бы произойти, если бы выяснилось, что никакое Министерство у Горбина медальон не забирало, Драко даже представить себе не мог. Это вызвало бы в Министерстве невероятный переполох, и до ушей Пожирателей бы точно дошли все подробности этого дела, ну а от них… а от них… Что подумал бы Волан-де-Морт, когда узнал бы, что именно за медальон был в руках у Горбина? От одной мысли об этом Драко содрогнулся. Обхватив колени руками, он закрыл глаза и попытался отогнать эти мысли в сторону. Не нужно поддаваться бессмысленной панике. Этого не произойдет. Он предотвратил катастрофу – в самый последний момент, но предотвратил. Или все-таки нет?.. Сказать этого нельзя было наверняка до тех пор, пока не объявится Горбин. А он, как назло, задерживался. В щель между дверью и полом пробивался свет. Драко рассеянно взглянул на свои руки – морщинистые ладони с узловатыми пальцами вновь стали гладкими и белыми. Черт… Действие Оборотного кончилось. А это… это значит… Волосы у Драко на затылке встали дыбом. Что если Горбин не выполнит приказ и не сумеет добыть ему волосы мага из нужного отдела? Как Драко тогда выбраться отсюда?! Мантия-невидимка – это, безусловно, хорошо, но она ему мало чем поможет… Он был готов биться головой об стену. Что ж, день и вправду удался – лучше не придумаешь. Наперекосяк пошло абсолютно все. Что если действие его Империо спадет или окажется не таким сильным, как он предполагал? Что если он дал Горбину не слишком четкие указания? Что, что, что?! Думать об этом было все равно что вскрывать себя заживо, но Драко никак не мог успокоиться. Наконец за дверью послышались шаги. Драко вскинул голову и что было сил сжал в руках волшебную палочку. Дверь каморки открылась, и Драко немного расслабился, стоило ему вновь увидеть перед собой Горбина. – Выкладывай, – сипло выдавил Драко, спешно затаскивая Горбина внутрь и захлопывая дверь. – Что ты им сказал? – Сказал, что хочу обжаловать решение о конфискации, как вы и… – Медальон? – О нем ни слова. – Она спросила, почему ты вернулся? – Да. Мерлин… У него пересохло во рту: – И? – Я сказал, что передумал, и что любой ценой хочу вернуть то, что мое по праву. Чудно. Драко слегка полегчало. Что ж, очевидно, он переживал зря. Однако оставался еще один вопрос... – Волосы достал? Горбин порылся в карманах и достал оттуда огромный клок рыжеватых волос. – Мерлин, ты с ума сошел?! – ахнул Драко. – Кто-то наверняка… – Все прошло в лучшем виде. Никто ничего не заметил. – Ты уверен в этом? Как именно все произошло? – Они как раз изучали какой-то предмет, когда я открыл дверь. Судя по всему, это было что-то опасное, потому что как раз, когда я вошел… Драко поднял ладонь вверх: – Достаточно. Он забрал у Горбина волосы. Что ж, все и впрямь не так уж и плохо. Если только у него получится… – Сейчас ты выйдешь отсюда и вернешься в свой чертов магазин тем же путем, что и пришел. К пункту охраны даже приближаться не смей, понял меня? Как только окажешься у себя, ты немедленно забудешь обо всем, что с тобой произошло, ты никогда и никому не расскажешь ни обо мне, ни о медальоне. Тебе ясно? Горбин охотно кивнул. – Раз так, то чего ты ждешь? – шикнул Драко. Горбин взглянул на него в последний раз, а затем, развернувшись, послушно выполнил все, что было ему приказано. Впервые за все время Драко удалось вздохнуть полной грудью. Он справился. Да, он чуть было не влип в худшую из всех возможных передряг, но в самый последний момент, хвала Мерлину… Но нет, говорить об этом было пока рано. Оставалось еще кое-что, и допустить еще один промах он просто не мог. Ничего не закончилось, пока он не добыл наследство Дамблдора. Медлить нельзя. Чем больше он торчит здесь, тем больше крепчает его беспокойство – его уже и так знатно потряхивало. Драко бросил принесенные Горбином волосы во второй – и последний – флакон Оборотного зелья. После перевоплощения ему пришлось слегка поколдовать над фальшивой министерской мантией, которая стала ему широкой в плечах и едва доставала до лодыжек. Когда все было кончено, Драко, вознамерившийся больше не терять ни секунды, распахнул дверь. Стоило ему сделать уверенный шаг вперед, как все его внутренности скрутило узлом, а желудок сделал сальто-мортале. – Что, во имя Мерлина, ты там делал, Джордж?! – окликнул его министерский волшебник, похожий на сову и высунувший голову из кабинета напротив. Драко совершенно растерялся. – Я… э-э… в общем я… Волшебник-сова нахмурился: – Только не говори, что опять курил! Чертов Салазар. Что будет, когда вернется настоящий Джордж, Драко не знал, однако другого выхода у него не было. – Да, – отозвался Драко, притворяясь ужасно сконфуженным. – Ты же меня знаешь… Волшебник закатил глаза: – Ты же помнишь – это запрещено. Мог бы на улицу выйти, в самом деле… – Не так-то это просто со всеми этими мерами безопасности… – Твоя правда, – нехотя отозвался его собеседник, который с каждой секундой раздражал Драко все больше и больше. Нужно было избавляться от него, и немедленно. – Ты меня искал зачем-то? – поинтересовался Драко, стараясь, чтобы тон его звучал беззаботно. – В общем да, – сказал волшебник. – У нас тут случилась небольшая заминка: этот магл как с цепи сорвался… – Какой магл? – брякнул Драко прежде, чем успел себя остановить. Министерский чиновник недовольно свел брови: – Ну, тот самый, который думает, что имеет право получить наследство своей покойной женушки… – Ах, этот… – понимающе протянул Драко. – Что ему нужно на этот раз? – Да он все говорит о каких-то часах. Говорит, раз мы не можем ему передать все остальное, так отдайте хотя бы часы... проблема в том, что до них у нас руки как раз и не доходят: сам понимаешь, дел и без того невпроворот, а тут еще этот… тридцать один день прошел, говорит… – Я мог бы заняться этим вопросом, – тут же ухватился за соломинку Драко. – Я как раз шел в хранилище… – Да, – перебил его волшебник. – Мистер Соммерс тебе это как раз и поручил… Кем бы ни был этот Джордж, очевидно, в Министерстве он был птицей невысокого полета. В любой другой ситуации Драко бы не позавидовал самому себе, находящемуся в его облике, однако сейчас все складывалось как нельзя удачно. – Тогда я прямо сейчас этим и займусь, – с напускной готовностью отозвался он, но сова уже захлопнул дверь прямо у него перед носом. Итак, путь был чист. Драко огляделся. Оставалось понять, где находится чертово хранилище. О его существовании он знал, но вот где именно оно было… если верить карте Министерства, которую ему удалось раздобыть в одном из архивов, хранилище находилось этажом ниже в самом конце коридора. Проблема в том, что карте этой было лет больше, чем самому Драко, причем в несколько раз. Но другого пути у него не было. Сперва он испробует этот вариант, а если ничего не найдет, то прикинется стажером и спросит дорогу у кого-нибудь из служащих… Мерлин, лишь бы они не знали этого Джорджа… да, кажется, сегодня Драко удалось попортить вот уже вторую репутацию – это если не считать его собственную… Сделав глубокий вдох, он двинулся единственной известной ему дорогой. И – хвала Салазару – хоть в этот раз ему повезло. Кажется, все его неудачи того стоили, потому что едва он оказался на нужном этаже и свернул в нужный коридор, как перед ним тут же возникла дверь с табличкой «Хранилище». Драко воспрянул духом. Он почти сделал это… Но его радостное возбуждение тут же улетучилось, стоило ему открыть дверь и увидеть перед собой зал, не уступающий – а то и превосходящий – по размерам Большой Зал Хогвартса. Вдоль зала рядами тянулись стеллажи, на полках которых покоились какие-то стеклянные сосуды и коробочки; в комнате царил полумрак. Драко не сумел подавить разочарованный вздох. Будь проклят Мерлин, сегодня точно не его день… Так, спокойно. Нельзя поддаваться панике. Это не библиотека его отца – это Министерство магии, значит, все здесь подчинено какой-то логике. Все собранное здесь имущество разложено либо по времени поступления, либо в алфавитном порядке в соответствии с фамилией того, в чьем завещании оно было указано… но, черт, здесь же было не только наследство… Он огляделся, пытаясь найти хотя бы один опознавательный знак. Ничего – ни единой таблички, ни единого символа. Сам не зная, куда именно идет и зачем, Драко просто пошел в сторону ближайшего прохода. Стоило ему оказаться между стеллажами, как на полу, прямо у него под ногами, алыми буквами вспыхнула надпись: «Е-Ж, конфискация». Ага… вот оно что, значит… Драко бросился к следующему проходу, чтобы подтвердить свою догадку. «З-К, конфискация». Все верно! Не в силах держать в себя руках, Драко перебегал от одного рядя к другому, пока, наконец, не отыскал нужный коридор: «Г-Д, наследство». С замиранием сердца он переступил через вспыхнувшую на полу надпись и двинулся дальше по проходу. Осматривая содержимое стеллажей сверху донизу, он не мог не удивиться тому, что видел. На одной из полок покоилась огромная стеклянная бутылка – явно из-под рома – а внутри нее прыгал на волнах миниатюрный кораблик, над которым уверенно развевался черный флаг с черепом и скрещенными костями. По соседству находился хрустальный шар, в молочной белизне которого то проступали, то исчезали расплывчатые силуэты… Драко был почти у цели… Дабберфильд, Абигейл… Даворсон, Анджела... Дакстер, Джон… Далтимор, Виктория… Дамблдор, Альбус… Дамфри, Рабастан… Драко резко развернулся на сто восемьдесят градусов и сделал шаг назад. Дамблдор, Альбус П. В. Б. С головой уйдя в созерцание невиданных диковинок, он едва не пропустил то, ради чего сюда пришел. Он перевел взор чуть выше, поверх таблички. Горькое разочарование постигло его моментально. Он, уже повидавший чудес в этой невероятно странной комнате, ожидал чего-то незабываемого, чего-то из ряда вон. Это же, черт возьми, был Дамблдор!.. Однако все, что он увидел, – это небольшой бархатный мешочек, обвязанный красной лентой. Его так и подмывало спросить: «Что, и это все?» Драко сжал зубы. Да, он ожидал большего, однако он не знал, что хранилось в этом мешочке на самом деле. Быть может, Дамблдор припрятал там нечто совершенно уникальное, невероятно ценное и особенное… Ему хотелось проверить это тут же, немедленно, однако он сдержался. Времени было в обрез, так что он, проявив невероятное самообладание, снял с полки мешочек и затолкал себе в карман. В груди моментально разлилось тепло. Получилось. Справился. Выйти не составило особых проблем – это было уж точно куда легче, чем зайти. Эрик, правда, удивился тому, что Джордж – то есть Драко – решил воспользоваться входом для посетителей, однако пропустил его, и как раз вовремя – стоило Драко вновь оказаться на улице, как действие Оборотного тут же закончилось. Драко сходил с ума от любопытства: ему не терпелось узнать, во имя чего он сегодня прошел через такие испытания. Заставив себя отойти на безопасное от Министерства расстояние, он зашел в ближайший парк. Удобно устроившись на скамейке, Драко развязал мешочек и высыпал его содержимое себе на колени. С минуту Драко тупо смотрел на то, что предстало его взору, и никак не мог поверить своим глазам. Нет. Не может быть. Это… здесь какая-то ошибка. Кто-то подменил содержимое, кто-то… Наверняка внутри должно быть еще что-то, Мерлин, хоть что-то… Драко засунул руку в мешочек, и пальцы его сомкнулись на свитке пергамента. Драко тут же вынул и развернул его. Пропустив ту часть завещания, которая касалась Хогвартса и Аберфорта Дамблдора, Драко пытался отыскать упомнинаия о Грейнджер, Уизли и Поттере. «Рональду Билиусу Уизли…» Ага, вот оно! «Рональду Билиусу Уизли я оставляю мой делюминатор в надежде, что, пользуясь им, он будет вспоминать обо мне…» Драко прочитал эти строки дважды, а затем взглянул на небольшой серебряный предмет у него на коленях, подозрительно напоминающий зажигалку. Перечитал написанное еще раз, еще, еще… Нет. Нет, черт возьми!.. Он тряхнул головой. Что ж, может быть, дальше его ожидало нечто более стоящее... «Мисс Гермионе Джин Грейнджер я оставляю свой экземпляр “Сказок Барда Бидля” в надежде, что она найдет их занимательными и поучительными…» Драко ошалело взглянул на потрепанную книжку. Это какая-то шутка. Этого просто не может быть. Шутка, ошибка… «Гарри Джеймсу Поттеру я оставляю пойманный им в первом его хогварстком матче по квиддичу снитч, как напоминание о наградах, которые достаются упорством и мастерством…» Что ж, он не ошибся. Дамблдор и правда оставил этим троим нечто феерическое. Негнущимися пальцами он свернул пергамент и затолкал его обратно в мешочек. Затем, плохо понимая, что он делает, он вложил обратно снитч, книгу и делюминатор. И что ему делать с этим барахлом? Растапливать камин у себя в комнате?.. Он встал. Жгучий, ядовитый, дьявольский смех прожигал его до костей, разъедал легкие. О, нет. Кажется, у него появилась идея получше… Опять. Чертов. Дождь. Драко уверенно и быстро шел знакомой дорогой, то и дело наступая в лужи и забрызгивая мантию грязью, но ему было плевать. Никогда он еще не был так зол, так чертовски зол. Никогда еще ему так не хотелось ужалить побольнее, причинить боль. Но сейчас он был готов на это. Мерлин, да что угодно, лишь бы не этот… Позор. Вот, что он чувствовал весь этот чертов день. Никогда – никогда! – еще никто не смел издеваться над ним так, как сейчас. Грейнджер как будто только его и ждала. Стоя на крыльце перед домом, она, обхватив себя руками, отрешенно вглядывалась в пелену дождя, стеной заливающего улицу. Все складывалось как по заказу. Весь этот день словно создан был, чтобы уничтожить его, заставить его сгнить изнутри. – Грейнджер, – выкрикнул он, и тон его сочился ядом. Кислота прожигала до дыр во внутренностях. К черту самоконтроль. Его просто больше не было. Она увидела его. Бледная, как полотно, она вперилась в него взглядом, приоткрыв губы. Но он этого не заметил. Распахнув калитку, он вошел во двор и бросил бархатный мешочек Дамблдора себе под ноги. – А я тут тебе кое-что принес, – убийственно проговорил он. Выражение лица Грейнджер не изменилось. Она сделала крошечный шаг в сторону и сбежала вниз по ступенькам. Взгляд ее безотчетно метался между лицом Драко, искривленным гримасой ненависти, и мешочком, валявшимся в жухлой траве, в глазах застыло изумление на грани с ужасом. Боялась. Его боялась. Он наверняка выглядел, как сумасшедший. Он был им. Но какая, к черту, теперь разница?.. Он хотел сказать еще что-то – слова так и полыхали у него в горле, однако не смог. Прежде чем он сумел вымолвить хоть слово, он оказался в кольце ее рук.