Эпилог

– Мне нужно в Косой переулок. С тех пор, как они пришли к соглашению, прошло уже больше недели; октябрь медленно, но верно вступал в свои законные права. Они встречались не каждый день, а тогда, когда были вместе, почти не разговаривали друг с другом: оба сидели над книгами в разных концах комнаты, пытаясь выудить из них хоть какую-то дополнительную информацию о Крестражах. Казалось, Грейнджер устроила из своего дома целый книжный магазин: тут и там лежали свитки пергамента, книги, учебники и справочники; какие-то были распахнуты, из каких-то торчал не один десяток закладок. Грейнджер вечно что-то выписывала и часами сидела над кипой каких-то бумаг и сверяла свои конспекты. С «Тайнами наитемнейшего искусства» она и вовсе не расставалась. Драко был уверен, что за последние дни она перечитала их столько раз, что выучила наизусть. Если Грейнджер не читала, то она заваривала чай. Драко с завистью поглядывал на ее дымящуюся кружку, однако он скорее откусил бы себе язык, чем попросил ее о еще одной чашечке. Грейнджер, очевидно, была в своей стихии: когда она углублялась в очередную книгу, ей ничего не стоило его не замечать. Они не здоровались: в назначенный день Грейнджер просто не запирала дверь, и когда он приходил, на столе в дальнем углу комнаты его ждала кипа книг, с которыми ему предстояло работать. Он пытался расспрашивать ее о том, что именно он должен вычитать, но ни разу так и не получил вразумительного ответа – Грейнджер была слишком поглощена собственными делами. Драко не был готов заниматься тем, о чем не имеет ни малейшего понятии, и в итоге добился своего – помимо очередной стопки томов по всевозможным видам магии, Грейнджер оставляла ему записку с краткими пояснениями о том, что ей было нужно. Им, точнее. Первое время он неплохо справлялся, но ее поведение быстро набило оскомину. К такому «графику работы» Драко не привык. Ближе к середине ночи его мозг готов был лопаться от количества поступаемой в него информации, и пару раз Драко хотел заговорить с Грейнджер, чтобы хоть как-то отвлечься, но был вынужден держать язык за зубами. – Давай… договоримся с тобой кое о чем. – Одной рукой Грейнджер вцепилась в край столешницы, а второй прикрыла глаза. – Мы не будем говорить о том, что не касается нашей миссии по поиску Крестражей. Это не приведет ни к чему хорошему. Мы… просто перегрызем друг другу глотки. Она была права, наверное. Нужно было держать дистанцию. Так было лучше для всех. Лучше для него. Глядя на нее сейчас, Драко пытался понять, является ли очередная безумная идея от Грейнджер глупой попыткой уйти от собственного плана, или же она просто сошла с ума. – Зачем, позволь спросить? Грейнджер захлопнула книгу, но с места не двинулась. Поколебалась, но затем произнесла: – У меня ничего нет. И что это, во имя Мерлина, должно значить? Настала очередь Драко отложить увесистый том. Загнув уголок нужной страницы, он скрестил руки на груди и выжидающе уставился на нее. – Что ты имеешь в виду под словом «ничего»? Она всплеснула руками – то ли от досады, то ли от раздражения. – Под словом «ничего» я имею в виду «ничего», Малфой, – выпалила она. – Мне нужен новый котел, у меня кончились ингредиенты для зелий… Мерлин, у меня не осталось ничего, кроме моей волшебной палочки! – И ради этого ты готова рисковать головой? – фыркнул Малфой. – Просто напиши мне список, и я принесу все, что тебе необходимо. Рот Грейнджер несколько раз открылся и закрылся, в глазах застыло удивление. Очевидно, она никак не ожидала такого предложения с его стороны. Он, в общем, тоже, но сказанного не воротишь. К тому же он был прав: ее поход в Косой переулок будет равносилен самоубийству. Грейнджер упрямо покачала головой. – Невозможно, – отчеканила она. – Я сама должна выбрать все необходимое. Драко начинал выходить из себя: – Мерлин, Грейнджер, уж шкуру бумсланга отличить от яиц пикси я сумею… – Дело… дело не в этом, – сконфуженно призналась она. – Я бы хотела зайти во «Всевозможные волшебные вредилки»… если они, конечно, еще работают. Драко скривился. «Всевозможные волшебные вредилки»? Магазин близнецов Уизли? На кой черт ей туда понадобилось? Решила поболтать со старыми друзьями за чашечкой крепкого чая?.. Как бы там ни было, ее он туда не пустит, и сам туда ни ногой. – Исключено, – заключил Драко, стараясь не выдавать своего праведного гнева. Грейнджер обиженно надула щеки – совсем как маленькая девочка – и буквально задохнулась от возмущения. – Но почему? Скажи на милость, что в этом такого?! Я буду под Оборотным, как и всегда, мне совершенно ничего не угрожает. – Ты действительно такая глупая или просто притворяешься?! – вспылил Драко. – Неужели ты не понимаешь, что Косой переулок кишит опасностями?! – Но я думала… раз Министерство… – О, – ядовито воскликнул Драко. – Ты думала. Советую проделать эту операцию еще раз, видимо, где-то произошел сбой. Тебя тогда в Хогвартсе никаким заклинанием не задело?.. Он хотел ввернуть еще парочку колких фраз, но прежде, чем он успел это сделать, она швырнула в него книгу. Та, просвистев буквально в нескольких сантиметрах от его затылка, бухнулась на пол за диваном. – Прекрати это немедленно! – приказала Грейнджер. – И объясни мне, что, черт возьми, происходит! Несколько секунд Драко смотрел на нее возмущенно и зло, но она выдержала его взгляд и теперь сидела, упрямо задрав подбородок. А ведь он совсем забыл о том, что у Грейнджер не было ни единой возможности связаться с волшебным миром и понять, что там творится на самом деле. Он настолько привык к тому, что она знает все и обо всем, что и подумать не мог о том, что она может оказаться отрезанной ото всех источников информации и сидеть в своем крошечном домике, слепая, словно крот. – Косой переулок уже не тот, что прежде, – мрачно произнес он. – Сперва там, разумеется, на каждом углу были поставлены меры дополнительной защиты, министерские чиновники устраивали постоянные патрули… Грейнджер злорадно усмехнулась: – И именно поэтому туда хотел пойти ты один?.. Не так давно ты говорил, что мне мертвой было бы проще попасть в Хогвартс, чем тебе живому, по тем же самым причинам, а тут ты вдруг собираешься оказаться под носом у Министерства? Драко глубоко вздохнул, пытаясь держать эмоции под контролем. Не срываться. – Я сказал «были», Грейнджер. Сейчас у Министерства не так много сил и ресурсов, чтобы поддерживать охрану Косого переулка на должном уровне. Грейнджер так скривилась, будто бы проглотила лимон. – К тому же Косой переулок – не единственное место в Британии, где торгуют волшебники, – ляпнул Драко и тут же об этом пожалел. – Правда? – удивилась она, и Драко задумался, насколько искренним было ее изумление. – Ну и где же еще я могу купить все необходимое? – Ты – нигде. Казалось, у нее из ушей скоро пар пойдет. – Да почему?! – возмущалась она, усевшись в кресле по-турецки. У нее вместо позвоночника словно бы была пружина: Грейнджер то странно съеживалась, то вновь вытягивала шею, и Драко казалось, что она вот-вот сорвется с места. – Грейнджер, – устало произнес Драко. – Давай ты просто напишешь чертов список… И кстати, зачем тебе вдруг так срочно понадобилось в магазинчик Уизли? Грейнджер зло прищурилась: – Они – мастера своего дела, – холодно заметила она. – Еще в прошлом году у них, например, появились перчатки и мантии, способные отражать заклятья… – И зачем они тебе? – зевнул Драко. – Тебе не с кем сражаться, Грейнджер. – Серьезно, Малфой? Ты забыл, чем мы с тобой тут занимаемся? На минуточку, мы ищем Крестражи… – И ты полагаешь, что Темный Лорд выстроил вокруг каждого из них целую армию Пожирателей Смерти? – Драко развел руками в воздухе. – Разумеется, нет. Но ты должен понимать, что я не собираюсь все время сидеть в этом доме над книгами. Очень скоро, возможно, мне придется вступить в… Драко не выдержал. Вскочив на ноги, он приблизился к Гермионе и, обхватив руками подлокотники ее кресла, навис над ней черной тенью. – Нет, Грейнджер. Поняла меня? Нет. Ты никуда не выйдешь отсюда. Ее зрачки расширились. Их лица были так близко друг от друга, что он мог различить каждую ее ресничку и васильковые круги под покрасневшими от напряжения и недостатка сна глазами. Грейнджер отодвинулась назад настолько, насколько могла, и вжалась лопатками в спинку кресла. Краешком сознания Драко отметил, что от ее волос пахло малиной и шоколадом, но быстро отмел эту мысль и лишь крепче впился пальцами в красноватую обивку. – И почему? – поинтересовалась она. – Потому, что кто-то из нас должен остаться жив. Драко не знал, что ждет его впереди, но понимал: если все будет идти так же, как сейчас, держаться в рядах Пожирателей ему оставалось недолго. Каждое новое задание могло стать для него последним, а раз так, Грейнджер опять могла остаться одна. В таком случае она вновь стала бы единственной хранительницей тайны Темного Лорда. Так что нет, раз уж кому и подставляться, так ему одному. До поры до времени. Драко отводит взгляд от ее лица, но она как будто успела услышать все то, о чем он думал. Смущенно уставившись на собственные колени, она бормочет: – Я понимаю. Славно. Драко вымученно кивает и отступает. Засунув руки в карманы брюк, отходит в свой конец комнаты и, опершись плечом о стену, продолжает изучать ее сгорбленную фигурку. Ее хватило ненадолго. Уже через секунду она произнесла: – Но это не имеет никакого значения. Драко взревел от досады и злости. Саданув кулаком по стене, он отвернулся, лишь бы не видеть этого упрямства на ее лице. Ее красные губы и пылающие щеки говорили лучше любых слов. Ну конечно, Мерлин! Это ведь Грейнджер. Если она вбила что-то себе в голову, с этой идеей она не расстанется до гробовой доски. – Вы все самоубийцы. Вы все, – отозвался Драко, качая головой. Чертовы гриффиндорцы. Их неуместная, совершенно излишняя храбрость всегда выводила его из себя. Храбрость – синоним глупости. А глупость – синоним смерти. – Я же не завтра собираюсь туда идти, – сказала Грейнджер, и голос ее прозвучал удивительно мягко. Драко с подозрением взглянул на нее. – Мы придумаем какой-нибудь план. Мы что-нибудь обязательно… Во рту появился мягкий кислый привкус. Драко горько рассмеялся: – Допустим, в Косой переулок ты попадешь. Но в Гринготтс тебе путь закрыт. Надеюсь, хотя бы это ты… – В общем-то… в Гринготтс мне и не нужно, – сконфуженно отозвалась она. – То есть? Грейнджер сцепила руки в замок и, стараясь не выдавать собственной неловкости, принялась объяснять: – У моей семьи сейфа там никогда не было. Все наши сбережения мы всегда хранили в обычном магловском банке. Драко прищурился: – Но тебе же нужно будет где-то обменять деньги. Гипотетически, – спешно добавил он. Мерлин, он не знал, что происходит с ней в этот момент, но щеки ее налились таким густым румянцем, что лицо ее стало красным, как помидор. Наверное, недостатки избранного ей магловского тела. – Дело в том… – Грейнджер прочистила горло. – Я… я думала о том, чтобы… гм… Он закатил глаза. – Выкладывай уже. Что бы она сейчас ни сказала, это не могло поразить его больше, чем то, что уже произошло. Хуже быть уже не может. Грейнджер избегала встречаться с ним взглядом. – В общем… я подумала о том, что, может быть… может быть, ты мог бы обменять мне деньги. Он ошибся. Может. Видит Мерлин, он ожидал от Грейнджер какой угодно глупости, но только не этого. Издевательский смех разъедал его нутро, и сдерживать его сил у него не было. Просто уму непостижимо. – Ты предлагаешь мне обменять галлеоны на… как вы их там называете? На фунты? – решил уточнить он, отсмеявшись. Грейнджер, с явным трудом переживавшая его истерику, облегченно вздохнула, очевидно, решив, что это означает согласие. – Вот, – вскочила она и бросилась к одному из шкафов. Сняв с полки старую деревянную шкатулку, она приблизилась к Драко и протянула ее ему. – Здесь около ста фунтов. Не могу сказать наверняка, сколько это будет в галлеонах, но… – Ты смеешься надо мной. Грейнджер недоуменно свела брови: – Что ты… – Просто издеваешься. – Да что… – Грейнджер, – он оттолкнул ее руки с протянутой шкатулкой. – Я же сказал тебе – нет. Никакого похода в Косой переулок. Это исключено. Грейнджер недолго прибывала в растерянности. Уже через пару мгновений она походила на разъяренную тигрицу, готовую вцепиться ему в глотку. Он ожидал продолжения ее истерики, однако она сказала только: – Это твое последнее слово? – Последнее, Грейнджер. Можешь не сомневаться. То, что сделала Грейнджер потом, было во сто крат хуже Империуса. Потому что, Мерлин, как иначе ей удалось бы заставить его привести ее в Косой переулок?! На самом деле все было весьма прозаично: она просто манипулировала им. Опять. Все началось буквально следующим же вечером. Драко как обычно пришел в сумерках и прошел в гостиную. Грейнджер никак не отреагировала на его присутствие, но к этому он уже привык. Драко бросил измученный взгляд на стол, где, как и всегда, ожидал увидеть солидную стопку книг, однако тот был пуст. Драко саркастично изогнул бровь: – Решила дать мне выходной, Грейнджер? Могла бы предупредить меня об этом до того, как я пришел сюда. Она никак не отреагировала. Драко это не сильно удивило. Ему часто казалось, что, заявись к ней дом сам Волан-де-Морт, она бы и бровью не повела, пока не дочитала бы страницу. Драко сделал пару шагов в ее сторону и произнес, повышая голос: – Я с тобой разговариваю, Грейнджер. Или ты оглохла?.. – он сокрушенно покачал головой. – Ты просто чертов книжный червь… Ноль реакции. Драко начинал волноваться. Что бы она ни удумала, ему это решительно не нравилось. Он был в полном замешательстве. – Какого Мерлина ты творишь?! Если ты думаешь, что это заставит меня изменить свое решение… Лысый Мерлин, она на него даже не смотрит! Драко зарычал от досады. Он вознамерился вырвать книгу из ее рук и заставить ее обратить, наконец, на него внимание, но когда он попытался шагнуть ближе к ней, невидимая сила оттолкнула его в сторону, причем, весьма ощутимо. Потирая ушибленное плечо и сыпля ругательствами, Драко угрюмо зыркнул на нее исподлобья. Она даже не шелохнулась. – Протего?! – выплюнул он, вновь выпрямляя спину. – Ты хоть понимаешь, что делаешь? Драко вынул из рукава волшебную палочку и пару раз рассек ей воздух. До него донеслось странное стрекотание, и он позволил себе победоносную ухмылку. Уж теперь-то он ее проучит… Однако и в этот раз он даже приблизиться к ней не смог – ударная волна от ее щита оказалась настолько мощной, что он лопатками врезался в стену, и весь воздух вышибло у него из легких. Медленно он сполз по стене вниз и тяжело бухнулся на пол, как мешок с картошкой. Что бы Грейнджер ни наколдовала, это явно было не Протего. Негодование тут же распахнуло свои объятия. – Прекрасно! – выкрикнул он, далеко не уверенный в том, что она его слышит. – Чудно, Грейнджер! Раз тебе так этого хочется… Он упал в свое кресло и скрестил руки на груди с явным намерением сидеть здесь и мозолить ей глаза столько, сколько потребуется, чтобы весь этот цирк, наконец, кончился. Если надо будет, он проторчит здесь хоть до утра… – Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что у тебя почерк хуже, чем у гоблина? Ничего. Ну же, Грейнджер, хотя бы словечко… – От твоего чая воняет, Грейнджер. Молчит. – Как и от тебя. Тотальное игнорирование. Она явно не слышала ничего из того, что он говорит, так что очень скоро он понял, что ничего этим не добьется. Что ж, придется держать язык за зубами. Часы в гостиной пробили два. Веки Драко отяжелели, спина затекла от долгого сидения в одной позе, странно кололо в боку. Драко едва хватало сил следить за секундной стрелкой, а Грейнджер по-прежнему не обращала на него никакого внимания. Пару раз она потягивалась и разминала руки, три раза выходила на кухню и заваривала свой мерзкий вонючий чай, ровно пятнадцать раз сменила позу и отложила шесть книг. Это выводило его из себя, но что предпринять, он не знал. Когда часы показывали без пятнадцати пять, Грейнджер зевнула и, захлопнув книгу, направилась к лестнице. Очевидно, она собиралась отойти ко сну. Не удостоив его даже взглядом, она скрылась в темноте наверху, и через пару мгновений Драко услышал, как тихонько закрылась дверь ее спальни. Драко взвыл. Проклятая, невыносимая… Это продолжалось три дня. Кокон – так прозвал Драко неведомое заклинание, сотворенное Грейнджер, – работал исправно, ограждая хозяйку от любых попыток вторжения с его стороны. Каждый день его бешенство достигало все новых и новых высот, и в выражениях он уже не стеснялся. – Ты подлая сука, Грейнджер. Просто подлая сука. В ответ – вновь тишина. Лающий смешок сорвался с его губ, и он сокрушенно покачал головой. – Чего ты хочешь от меня, а? Чего?! Даже если я изменю свое решение, как ты об этом узнаешь?! Ответ на этот вопрос пришел внезапно. Порыв гомерического хохота буквально заставил Драко согнуться пополам. Ведь все это время шанс достучаться до нее – пускай и один-единственный – у него все же был. Порывшись в карманах мантии, Драко извлек Зачарованную монету и подставил ее под тусклый свет настольной лампы. Взгляд его заметался между монетой и Грейнджер. Если он откажет ей сейчас, она свой кокон уж точно не снимет. Может быть, даже так и останется в нем навсегда. Если же он согласится… – Хорошо, Грейнджер! – взревел он. – Ты добилась, чего хотела! Хочешь сдохнуть, как твои конченые пустоголовые друзья, – вперед, удерживать не буду! Облегчив таким образом душу, Драко нацепил на лицо маску безразличия и начертал на монете слова согласия. Грейнджер нахмурилась, ощутив знакомое жжение. Достав из кармана джинсов свою монету, она с опаской взглянула на оставленное Драко сообщение. Уголки ее губ дернулись, но ей хватило ума сдержать улыбку. – Прекрасно, – сказала она, сняв чары и тщетно пытаясь скрыть свое воодушевление. – И почему нельзя было согласиться сразу? Нам столько времени пришлось потерять, – с укоризной добавила она, будто бы он был во всем виноват. И вот теперь они стояли на Чарринг-Кросс-роуд и с легкой тревогой вглядывались в неказистый маленький кабачок, примостившийся на противоположной стороне улицы. Стоило им трансгрессировать, как Драко тут же вырвал свою руку из ее хватки и, нарочито несколько раз протерев ее краешком мантии, отступил в сторону. Грейнджер никак на это не отреагировала. Она казалась такой напряженной и серьезной, что едва ли замечала что-то за пределами своих мыслей. Они решили, что она останется в своем – уже ставшим привычным им обоим – магловском обличье. Внешность Драко же претерпела ряд серьезных изменений: волосы его сменили свой платиновый оттенок на цвет прошлогодней соломы, удлинились и стали слегка завиваться в районе ушей, его нос Грейнджер укоротила, а губы наоборот увеличила. Когда работа по его преображению подошла к концу, Драко едва сумел узнать себя в собственном отражении: все его черты изменились до неузнаваемости, неизменными остались лишь его глаза. Драко никак не прокомментировал плоды ее стараний, хотя и не мог не признать, что поработала она на славу. По выражению лица Грейнджер он понял, что и она осталась довольна. Теперь он лишь молил Мерлина о том, что она сможет вернуть его в его прежнее состояние, и он не останется таким навсегда. Видит Мерлин, если их убьют сегодня, он бы предпочел оказаться кем-то более… – Идем? – спросила Гермиона, и голос ее, отчего-то ставший удивительно глубоким, странно вибрировал. – Если ты не передумала, – сухо отозвался Драко, нисколько не веря в такую возможность. В подтверждение его мыслей Грейнджер покачала головой. – Помни, Грейнджер, – сдавшись, напутственно прошептал он. – Не больше часа. Одна нога здесь, другая там. Покупаешь все нужное, и мы немедленно уходим. Ни с кем не разговаривай, по сторонам не смотри… – Слушаюсь, хозяин Драко, – надменно фыркнула она. Салазар, помоги. Они перешли дорогу. «Дырявый котел» был пуст, если не считать двух пожилых ведьм, согнувшихся над бокалами с красным вином. Грейнджер рассеянно огляделась, и Драко готов был надавать ей мысленных пинков за неожиданную заминку, но она быстро опомнилась и направилась к выходу на задний двор. Драко припустил за ней следом. Старый бармен Том проводил их унылым взглядом. Несколько раз стукнув палочкой по нужному кирпичу, Драко заставил проход в Косой переулок открыться. Еще было довольно рано, но Косой переулок уже полнился людьми. Очевидно, не только Драко с Гермионой решили, что утро – наиболее безопасное время для совершения покупок. Волшебники стайками носились по узкой улочке, сбившись в тесные кучки, они перемещались из одного магазина в другой. Никто не разговаривал, все старались завершить свои дела как можно быстрее и спешили попасть домой. Тут и там, как грибы после дождя, обосновались волшебники со своими лотками, торгующие амулетами, оберегами и прочими атрибутами, обещавшим каждому, кто их приобретет, защиту от любого нападения. Однако среди всех этих волшебников был и еще кое-кто – то там, то здесь в толпе мелькали оборванцы, готовые схватить любого проходящего мимо за мантию и просящие милостыню. Было и еще одно нововведение: если в прошлом году витрины магазинов пестрели плакатами разгуливающих на свободе Пожирателей смерти, то в этот раз они были пусты или же и вовсе заколочены. – Надо же… – пробормотала Гермиона. – После твоих рассказов я представляла себе Косой переулок несколько… иначе. Драко сморщил нос. Признаться, он и сам не ожидал увидеть Косой переулок настолько оживленным. Очевидно, он недооценивал мощь Министерства. – Хватит глазеть по сторонам, Грейнджер. У тебя осталось всего пятьдесят четыре минуты. Она закатила глаза, и они зашагали по переулку. – Сперва я загляну в аптеку, – произнесла она. – Мерлин, Грейнджер, куда угодно, главное – быстро, – раздраженно отозвался он, с опаской озираясь по сторонам. Грейнджер заскочила в крошечную аптеку, Драко же, как они условились, остался дежурить у входа. Казалось, ее не было целую вечность. Драко успел досчитать до тысячи, прежде чем Грейнджер появилась перед ним вновь. – Только не говори, – начал он, пытаясь утихомирить зарождавшееся негодование, – что ты проторчала там добрых двадцать минут, чтобы выйти с пустыми руками! Ее его реакция весьма позабавила. Подняв руку вверх, она потрясла у него перед носом крошечной бисерной сумочкой. – Все здесь, – ликующе отозвалась она. – Каким образом, Грейнджер?! – Заклятье незримого расширения, – высокомерно проговорила она. – Слышал о таком? Драко сцепил зубы. Чертова гриффиндорская выскочка. – Подайте… подайте, пожалуйста… – донесся до Драко чей-то неприятный скрипучий голосок. Незнакомые узловатые пальцы крепко вцепились в рукав его мантии. Драко скривился и вырвал край своего одеяния из рук нищего. Тот смотрел на него расфокусированным взглядом и продолжал протягивать руки ему навстречу, рассчитывая на милостыню. – Мы немедленно уходим отсюда, – уголком губ прошептал Драко и двинулся в сторону соседней лавочки. Краем глаза он заметил, что Грейнджер достала из сумочки пару серебряных сиклей и протянула их бедняку. – Ты в своем уме?! Раздаешь мои деньги всякому отребью?! – вспылил Драко, пораженный ее расточительством до глубины души. – Это не твои деньги, – с прохладцей в голосе отозвалась Грейнджер. – Мы произвели обмен, так что, фактически… – О, просто заткнись, – посоветовал Драко. Медленно, но верно они приближались к «Всевозможным волшебным вредилкам». Еще издали он заметил аляпистую вывеску и радугу фейерверков, то и дело взрывающихся над входом. Магазин близнецов Уизли был оазисом в этой пустыне уныния и затхлости. И, что удивительно, в этом оазисе было не протолкнуться. – Я же говорил – все гриффиндорцы самоубийцы, – простонал Драко, стоило им оказаться у входа в лавочку Уизли. Если они продолжат в том же духе, они умрут даже раньше, чем сам Драко. Не сказать, что эта мысль его огорчила, но и особого удовлетворения не доставила. – Зайдешь? – задорно поинтересовалась Гермиона, приоткрывая дверь. – Воздержусь, – кисло пробубнил Драко и отошел к магазинчику на противоположной стороне улицы. – К тому же мы так не договаривались. Я буду ждать тебя снаружи. Это было самым лучшим решением, особенно если принимать во внимание обстоятельства его последней встречи с близнецами Уизли. Естественно, они бы не смогли его узнать, но Драко все равно не горел желанием вторгаться на их территорию. И все же Драко с нескрываемым любопытством – только чтобы скоротать время в ожидании Грейнджер, разумеется, – разглядывал диковинные предметы, выставленные на витрине магазина. Он изучал фальшивые волшебные палочки, из кончика которых вылетали разноцветные искры и то и дело поражали игрушечного человека, до нелепого похожего на Темного Лорда. Каждый раз, когда его достигало очередное заклинание, он то безвольно падал навзничь, то пускался в неудержимый пляс. Рядом с ним примостился высокий черный цилиндр, в котором периодически появлялся и исчезал белый кролик. Стоило кролику заметить на себе взгляд Драко, как он обнажил свои зубы – острые, как бритва, – так что Драко невольно отпрянул от окна. Здесь же были и взрывающиеся резиновые уточки: часть из них просто расплескивала вокруг пену – которая, правда, разъедала все вокруг, – остальные с кряканьем выпускали облачка черного дыма – Драко не сомневался, что из них в микроскопических дозах выходит Перуанский порошок мгновенной тьмы. Драко уже успел по второму кругу осмотреть все товары, выставленные на витрине, и приступал к третьему, а Грейнджер все не объявлялась. Драко занервничал. Если через минуту она не… – Хвала Мерлину, – облегченно выдохнул он, когда дверь магазина распахнулась и Грейнджер вышла на улицу. – Только не говори, что ты переживал, – отозвалась она с легким недоумением. Драко тут же пришел в себя: – Ты в курсе, что мы выбились из графика? Я давал тебе час… – Ой, отстань, – лишь отмахнулась она. – Это того стоило, знаешь ли. – Очень надеюсь, – бросил Драко ей в спину, и они двинулись в обратном направлении. Внезапно Грейнджер остановилась посреди дороги: – Я тут подумала, может быть, мне стоит заскочить в… Драко взял ее под руку и уверенно повел ее в сторону выхода из переулка. Грейнджер опешила от такой наглости и хотела было вырваться, но он не позволил. – Что ты творишь?! – прошипела она. Драко наклонился к ее уху и прошептал: – За нами следят. Он заметил это сразу же после того, как она вышла из магазина. Крошечная неприметная тень выждала пару мгновений, а затем бесшумно двинулась за ними. Драко понятия не имел, кто это может быть, он знал лишь одно: нужно было уходить, и как можно скорее. Нужно отдать Грейнджер должное: она не стала визжать или опасливо оборачиваться. Вместо этого она расплылась в улыбке и легко засмеялась, будто бы Драко удачно пошутил. Ее беспокойство выдавали лишь ее пальцы, до мяса впившиеся в его предплечье. Сердце его забилось чаще. Нельзя поддаваться панике. Черт, он был прав, во всем прав... Они ускорили шаг, но тень не отставала. Драко был уверен: это один из прихвостней из Министерства, и очень может быть, что скоро он подойдет к ним, чтобы… – Сюда, – прошептал Драко, подталкивая Грейнджер ко входу в Лютный переулок. Гермиона не сопротивлялась. – У меня в сумке есть мантия-невидимка, – еле слышно пробормотала она. – Как только мы свернем… Драко кивнул, поняв ее план. Стоило им свернуть за угол, как Грейнджер одним движением накинула мантию на них обоих, скрывая их от посторонних глаз. Отойдя в глубь переулка, они замерли в тени какого-то магазина и прислушались. Их преследователь объявился практически незамедлительно. Наверняка на нем были Отводящие взгляд чары – Драко все никак не мог различить его лица. Несколько мгновений он вглядывался в черноту улицы, а затем, сплюнув на землю и решив, что упустил их, развернулся и ушел. – Что будем делать? – прошептала Грейнджер, и ее горячее дыхание опалило ему щеку. – Думаю, лучше туда не возвращаться, – хмуро проговорил он. – Не возвращаться? Как же тогда… – Спокойно, я знаю другой выход отсюда… и да, мантию лучше не снимать. Сгорбившись в три погибели они, плечом к плечу, медленно двигались вперед. Здесь, как и в Косом переулке, многие магазины закрылись, но было и одно разительное отличие: Лютный переулок был совершенно пуст. Лишь иногда им на пути попадались редкие прохожие, и Драко и Гермиона обходили их стороной. – Мантия Поттера? – отрывисто спросил Драко, пытаясь согнать остатки подступившей при появлении преследователя нервозности. – Нет, – Грейнджер покачала головой. – Купила ее у Фреда и Джорджа буквально только что. Как чувствовала… А мозгов Грейнджер не занимать. Неизвестно, в какую передрягу они могли бы попасть, не хвати у Грейнджер сообразительности… Было что-то странное в том, чтобы находиться в такой непосредственной близости от Грейнджер, особенно после ее трехдневного пребывания в «коконе». Драко старался игнорировать ее прерывистое дыхание у себя на шее и не обращать внимание на тонкий сладковатый запах, исходящий от ее волос, как неожиданно она резко затормозила, и он чуть было не врезался в нее плечом. Не говоря ни слова, она жестами указала куда-то в сторону. Драко нахмурился. Что, во имя Мерлина, это должно было означать?.. Он перевел взгляд в сторону и заметил, что они были аккурат напротив «Горбина и Бэркеса». Грейнджер подвела его ближе к окну. Там, за стеклом, он сумел разглядеть двух волшебников в министерских мантиях; они ожесточенно спорили о чем-то с владельцем магазина и то и дело тыкали в какую-то бумажку. Какое-то время Драко и Гермиона просто стояли, молча наблюдая за всем происходящим. Драко это быстро наскучило, и он собирался предложить ей уйти, как внезапно глаза Грейнджер вспыхнули, и она принялась жестикулировать еще активнее, чем раньше. – Мерлин, Грейнджер, тебе в ухо наргл забрался? – осведомился Драко, когда она пихнула его под ребра. – Смотри туда! – одними губами произнесла Грейнджер и указала пальцем на что-то, что располагалось прямо за стеклом. Драко прищурился. Теперь и он в глубине магазина различил кое-что. Там, на прилавке, кажется, лежало какое-то украшение. У Драко земля ушла из-под ног, когда он понял, что именно разглядела Грейнджер. На аккуратной серой подушечке покоился золотой, усыпанный изумрудами медальон в форме буквы «S».