ХРОНИКИ ТРЕХ КОРОЛЕВСТВ

Как назло, у меня ничего не получалось. Ни одна из этих проклятых техник из нового учебника. Я была уверена, что проиграла Ким Ши У только из-за того, что как следует не отработала новый приём на тренировочном поле, но нет. У меня вообще ничего не выходило. Ни на куклах, ни на стражниках. Те вообще легко отбивали мои выпады, словно я была не опытным бойцом, а трехлеткой, напавшей на них с прутиком. Мне нужен был кто-то, кто объяснил бы мне мои ошибки. Куксон например, но тот был в отъезде. Отбирал вместе с вонхва (1) новых учеников. Может обратиться к хвачжу (2) или пхунволъчжу (3)? Но они заняты. И чего это я голову ломаю? Ведь для такого простого дела мне вполне может подойти какой-нибудь генерал. Точно, мне нужен опытный генерал. Ким Ши У например. К черту гордость. Этот подлец должен знать, в чем я прокололась во время нашего поединка. Да, пусть объяснит мне, что я делаю не так. Я устала тратить время попусту, пока он набирает опыт со своими учениками и тренировочными манекенами. Ведь я хочу его одолеть? Хочу. Наверняка он сейчас занимается с хваранами. Или читает. Я оказалась права. Закончив тренировку, Ким Ши У вновь дурачился и смеялся с молодыми нандо (4). Подождав, пока все разойдутся и Ши У останется один, я подошла к нему, преграждая путь к казармам и складам. Генерал остановился в паре шагов от меня, приложил ладонь ко лбу, чтобы прикрыться от ослепляющих солнечных лучей и разглядеть меня получше. Похоже, он не сразу узнал меня в мужском платье, без украшений и нанесенных на лицо красок и туши. Пыль медленно оседала на наши с ним сапоги из бычьей кожи и, заметив это, генерал вначале нахмурился, а затем его губы растянулись в ухмылке: — Шли бы вы отсюда, принцесса. Запачкаетесь ведь. Или наконец решили научиться владеть мечом? — Научи меня, — потребовала я, не обращая никакого внимания на его ехидство. Главное — стоять на своём, а там — будь, что будет. И да, побольше уверенности во взгляде и металла в голосе. Я же принцесса, а не рыночная попрошайка. — Нет, — сказал, как отрезал генерал, закидывая свой меч на плечо. Как и говорили, генерал Ким не всегда утруждал себя правилами дворцового этикета. Вот и сейчас — ни поклона, ни «Вашего Высочества». Причём так было каждый раз, когда мы с ним сталкивались. И знаете, выходило у него это с таким чувством собственного достоинства, будто это он здесь — священная кость, а я — смерд, посмевший его потревожить во время важного занятия. Хотя, сама я тоже хороша, даже не поздоровалась с ним. — Научи, иначе лишишься головы, — направив отцовский меч в сторону мужчины, пригрозила я. К сожалению, я не всегда отличалась терпением. Да и время было на исходе. У нас оставалось всего десять дней, а потом он отправится в крепость Амак. Солнце клонилось к линии горизонта. По оранжево-красному небу лениво ползли похожие на овец облачка, отражавшиеся на поверхности моего отполированного до блеска клинка. — Думаешь, страх — единственный способ заставить человека делать то, что тебе хочется? — покачал головой Ши У. С осуждением так покачал, даже языком поцокал, чем напомнил мне отца. На долю секунды я смутилась и немного устыдилась своего поступка, но тут же взяла себя в руки. Что за нелепое сравнение лезет мне в голову? Не похож он на Чжэ Сона Великого! Тоже мне, нашёлся образец морали.  — А есть другой? — чисто чтобы поддержать разговор, спросила я.  — Есть. Дружба, например. Или любовь.  — Что за чушь? — возмутилась я нахмурив брови. — Как дружбой можно «заставить»?  — Вы правы, — перейдя на формальную речь, кивнул новоиспеченный генерал. — Я немного не так сформулировал свою мысль. Дружба не заставляет людей совершать те или иные поступки, а мотивирует их. Иногда дружба и любовь намного сильнее страха, потому что люди по своей воле делают то, чего не сделали бы даже пригрози вы им смертной казнью.  — Дружба и любовь для таких людей, как мы с вами — непозволительная роскошь, генерал Ким, вам ли этого не знать? Другие могут посчитать её слабостью. Вы говорите, что дружба мотивирует, но у дружбы есть и обратная сторона, — криво улыбнулась я. — Друг, которому вы всецело доверяли, может предать вас. Враг, прознавший про вашу любимую, может похитить её и угрожать вам её смертью, чтобы добиться от вас желаемого. Что тогда вы будете делать, генерал? — Не знаю, — пожал плечами молодой человек, чем окончательно меня огорошил. Не знает? Как это не знает? У него нет ответа? У генерала, который, как выяснилось, прошел не одну битву? И этот тип смеет читать мне нотации? — В любом случае, лучше я рискну и узнаю, что такое любовь и дружба, чем до конца своих дней останусь в неведении и буду сожалеть, что не воспользовался такой возможностью. — Даже зная, что ваш лучший друг может обмануть ваше доверие? — Даже зная, что он может попытаться меня убить, — печально ответил Ким Ши У, развернув от себя мой меч двумя пальцами. — Поддаваться ещё не сбывшимся страхам столь же вредно, как и питать призрачные надежды, принцесса. Как вы думали вести в бой армию, при том, что недоверие переполняет вас, словно вода глиняный горшок после обильного дождя? — При чем здесь моё доверие? — Толку от моего клинка больше не было и я вновь спрятала его в ножны. — При том, что вы должны доверять своим подчинённым, а солдаты, которые пойдут за вами, должны доверять вам и верить в вас и в ваш план. Они должны знать, что вы непоколебимы. Вы не удержите их на поле боя одним лишь страхом казни за дезертирство или гневным взглядом, коим вы пытались напугать меня в тронном зале. Признаюсь, будь я простым крестьянином, то при первой нашей встрече тут же выронил бы из рук мотыгу и упал на колени, прося о пощаде. Но я, увы, не какой-то там мосымкун (5), а будь я им, то увидев вас во второй раз подумал бы, что вы деспот и тиран. Я понимаю Её Величество. На её месте я бы тоже не доверил вам должность управляющего крепостью. — Почему? — Крепко сжимая в руках ножны и скрипя зубами, я сдерживала свою ярость. Однако, я продолжала слушать речи Ким Ши У, понимая, что злюсь не на него, а на себя. Ведь генерал был прав. — Вы должны уметь вдохновлять умы и зажигать пламя в людских сердцах. А пока, все что вы делаете — порождаете в них страх. — «Воины не могут бояться и врага, и своего начальника одновременно. Если они боятся начальника, то будут презирать врага; если они боятся врага, то будут презирать начальника. Начальник, которого презирают воины, потерпит поражение; начальник, вызывающий благоговение, одержит победу. Если командиры боятся своего военачальника, то солдаты будут бояться своих командиров. Если солдаты боятся своих командиров, то враг будет бояться солдат», — по памяти процитировала я и облизала пересохшие от волнения губы. — Если решили прибегнуть к трактату Вэй Ляо (6), то приводите полную цитату, дорогая принцесса, — качая головой, упрекнул меня генерал Ким. Почему при разговоре со мной он так часто качает головой, будто он — учитель, а я — самый глупый из его учеников? — Иначе получается, что вы запоминаете только то, что вам удобно, забывая, что великий стратег также упомянул о том, что именно любовь к командиру понуждает воинов выполнять приказы. Если солдаты любят своего начальника, то их умы пребудут в единстве, а если их начальник к тому же вызывает у них благоговение, то они не поднимут мятеж. Искусство военачальника достигается упражнением в любви и благоговении. Насколько мне известно ничем не разбавленный страх ведёт лишь к ненависти и презрению. Разве в этом заключается ваш план? В том, чтобы вначале вас возненавидела вся знать, а затем и народ Силла? — А что, если именно этого я и добиваюсь? — с вызовом бросила я, глядя в глаза Ким Ши У. Красивые глаза, надо признать. Сейчас, когда его волосы были забраны в узел, я по достоинству смогла их оценить. Темно-карие, почти чёрные, большие, обрамленные длинными, густыми ресницами. Да в них легко можно утонуть, если смотреть слишком долго. — Что-то я в этом сомневаюсь, — хмыкнул Ши У поправляя немного съехавшую вниз головную повязку и отвлекаясь меня от созерцания своих очей. Генерал отвернулся от меня и сделал несколько шагов в сторону, чтобы вернуть тренировочный меч на ближайший к нам стеллаж с оружием. Впервые кто-то заговорил со мной на равных — не лебезя, как придворные, и не приказывая, как королева. Просто заговорил, увидев во мне человека с недостатками, а не идеальную принцессу, которую все боялись и пальцем тронуть. На короткий миг мне показалось, что мне не нужно больше записывать свои мысли на бумаге — возможно, я нашла того, кто сможет их выслушать и оценить. — Да откуда вам вообще знать, чего я добиваюсь? — И правда, откуда? — улыбнулся генерал. Это была не ехидная гримаса строивших против меня козни министров. Не кривая ухмылка стражей, которых я до смерти достала. Не снисходительность королевы, заметившей глупые проделки своего несмышленого чада и при этом лишь слегка приподнявшей кончики своих губ в подобии улыбки. Нет, он улыбнулся мне так же искренне и тепло, как своим ученикам и друзьям. — Я узнаю, только если вы сами мне об этом поведаете, Ваше Высочество. — Вы можете? — растеряв всю свою уверенность, спросила я, облизывая пересохшие от волнения губы. — Могу ли я?.. — Я подумаю над вашим предложением, принцесса, — вновь улыбнулся Ши У и, обойдя меня стороной, скрылся в казарме. Каким-то образом он понял то, для чего я так и не смогла подобрать слов, потому что сама ещё толком не осознала, что мне было нужно от генерала. Чтобы он научил меня дружить? Вдохновлять солдат, как это делает он? Научил доверять окружающим? Или сделал так, чтобы люди перестали меня бояться? А может я только что, сама не понимая этого, предложила ему роль слушателя? Будто ему и правда есть дело до моих планов и мыслей. Постойте. А если есть? Если его подослали втереться ко мне в доверие, узнать о моих планах или убить? Как он там сказал? «Поддаваться ещё не сбывшимся страхам столь же вредно, как и питать призрачные надежды.» Вот же. И чем я сейчас занимаюсь? Поддаюсь несбывшимся страхам относительно его предательства или же питаю призрачную надежду, что он может быть моим другом? Может все-таки стоит рискнуть? Должен же быть хоть один человек, который не будет меня ненавидеть и с которым я смогу подружиться. Тогда я даже не думала, что не только от ненависти, но и от дружбы до любви может быть всего несколько шагов… ******* (1) Вонхва — отбирали, управляли и воспитывали хваранов. Являлись «государственными святыми». Первыми вонхва были женщины. (2) Хванчжу — «хозяин цветов». Также стоял над хваранами и обучал их. Возможно, является синонимом куксону и вонхва. (3) Пхунволъчжу — «хозяин Пути ветра и луны». Также стоял над хваранами и обучал их. Возможно, еще один синоним куксону и вонхва. (4) Нандо, т.е. «сопровождающие цветочных воинов». Солдаты, подчинявшиеся хваранам. Возможно, менее опытные хвараны. Их могло быть сотни или тысячи. (5) Мосымкун — крестьянин, батрак. (6) Вэй Ляо Цзы — китайский стратег-теоретик, предположительно живший во времена Сражающихся Царств (475-221 до н.э.). Конкретно здесь Ши У и Сук Мён обсуждают «Тактическое равновесие сил при нападении» из его «Искусства войны». Цитаты приведены в переводе Чжан Цзюйшу и Ю. Кулишенко.