Сердце во тьме

Кристина к родителям уезжает на неделю. По дому им помогает, лекарства нужные покупает, по вечерам с мамой чай пьёт с вареньем домашним и детство вспоминает. Про Макса старается не думать. Но чёрное платье напоминает ежедневно родителям и ей самой о трагедии, что ядом по всей жизни её прежней разлилась. В Московском аэропорту её Серёжа с Никитой встречают. Никита выглядит счастливым, улыбается и говорит Кристине: — Я смотрю ты к жизни начала возвращаться, Кристиночка. -Да, потихоньку начала. — Молодец. А мне вот Серёга сказал, что ты прилетаешь, встречать тебя собрался. А я улетаю сегодня в Питер по делам. Думаю, дай хоть обниму да как дела спрошу. — Надолго? — На пару дней. Ну, ладно, побежал я. Самолёт ждать не будет. Всем пока. — Пока. Кристина на Трущёва смотрит внимательно, будто бы вечность целую не видела, замечает, что ссадины на лице почти зажили. А что с душевными ранами? Ответ в глазах напротив найти пытается, но увы не находит. — Ты в порядке, Серёж? — Да. Всё нормально. Поехали? — мужчина тяжёлую сумку Кошелевой берёт и к выходу идёт. — Ух ты! Крис, ты что землицы родной в Москву привезти решила? — Ха-ха, очень смешно. Нет, всего лишь родное мамино варенье. Пять банок. Так что неси аккуратно, не расколи. Улица. Машина. Пробка. Два часа пути. Наконец-то, Кристина дома. — Устала? — Нет. — Я тебе показать кое- что хочу. Наброски. Только обещай не плакать. Они о Максе. — Хорошо. Давай, я посмотрю. Серёжа девушке блокнот потрёпанный протягивает, в котором написано: Вдаль ушёл мой друг и гений В мир безмолвных привидений, Во тьме не видно ни черта, Ведь жизни кончилась черта. Плещет море Слёзы, горе На миноре Мы всё помним, Мы всё помним. Гитара, коньяк и Свобода Он сердце открыл для народа, Но заснул навсегда верный друг И на сердце оставил недуг Плещет море Слёзы, горе На миноре Мы всё помним, Мы всё помним. — О, Серёжа. Я обещала не плакать. Но это так душевно, так искренне и честно- говорит Кристина. Из глаз медленно скатываются слёзы. Но это уже не слёзы горя. Это слёзы ностальгии и хотя и временного, но облегчения. — Кристин, шестого июня у Макса должен был быть большой концерт, помнишь. — Да, он его ждал очень. — В общем, мы с ребятами хотим устроить вечер памяти, концерт-ностальгию. И мне кажется, что эту песню мы должны спеть вдвоём. Я куплеты, ты припев, а последнюю строчку все вместе повторим: я, ты, ребята песенные, поклонники его. До концерта больше месяца. Подумай. — Тут и думать нечего. Мы споём. Все вместе споём. По- домашнему так, по-семейному, как в старые добрые времена.