Ведьма

«Добре бути птахом вогнистим. Тенета твої рвати. Втримай і не відпусти.» Они проснулись поздним утром. Адам лежал на спине, а ее темноволосая голова покоилась у него плече, укутав их черным плащом волос, только точеное плечико выглядывало из его волн. Глаза Эйры были закрыты, и темные тени от густых черных ресниц падали на светлую кожу щек. Ему захотелось прикоснуться к этой щеке, скуле, погладить по волосам. Да, он ощущал нежность к ней, тепло и странный трепет. Адам не знал, спит ли она, или просто лежит рядом, не стремясь разрушить эти моменты. Адам вспоминал вчерашний вечер и ночь. Он до сих пор находился под таким впечатлением, что не мог подобрать ни мыслей, ни слов. Внутри него все ликовало от удивительного восторга, он открыл в себе нечто, о существовании которого не знал. И ключом к этому стала эта удивительная женщина. Кто она? Адам понимал, что на самом деле ничего о ней не знает. Если бы она ему позволила также прикоснуться к ее тайнам, как позволила касаться своего тела. (Эйра… Морриган…повторил он беззвучно ее имена). Теперь она смотрела на него. Вечная полутьма хижины сейчас раздражала ее, она мешала, скрывала видеть его, насладиться каждой чертой лица, каждой мимикой, мешала видеть его глаза. Он притянул ее рукой за плечи и поцеловал в висок, потом в губы.  — Спасибо тебе. Спасибо за твою любовь. Я не достоин тебя. Но я до конца моих дней буду помнить, что ты для меня сделала, и что подарила. Они некоторое время пристально смотрели в глаза друг другу, словно не могли поверить в то, что происходило.  — Это не сон, Эйра? Сейчас он боялся, что она снова не ответит.  — Нет, это не сон. Она взвешивала, признаться ли ему и открыть тайну о себе, о нем, или отпустить и оставить все как есть. В прошлый раз они расстались врагами. Сейчас же они нашли примирение и возможно любовь. Но она еще не знала, какую цену придется заплатить за это. Женщина приподнялась, села. Она все еще боролась с сомнениями, ей так хотелось ему довериться, быть принятой такой, какая она была, есть, и возможно будет. Потому что во-первых она оставалась ведьмой. Она пришла в этот мир ведьмой и травницей, отшельницей и чужой для людей.  — Адам ты говорил несколько раз за эти дни, что чувствуешь и догадываешься о том, что мы встретились не просто так, что между нами есть связь. И она давняя. Она закусила губу, тяжело задышала от волнения, не сводила с его лица глаз, словно искала в них поддержки, нисколько не смущаясь своей наготы.  — Ты прав. Твое чутье не подводит тебя. Поверь мне. Я не могу сейчас сказать тебе все, но я прошу тебя — верь мне, как поверил мне вчера, и позавчера, доверяя свою жизнь. Для меня это очень важно знать. Он снова притянул ее к себе, обнял, прижимая ее голову к ложбинке на шее, баюкал покачиваясь. — Я верю тебе. И кажется я знаю кто ты. Но меня это не пугает. Я понял это сегодня утром. И я счастлив это знать! Эйра порывисто обняла его за талию и сильно сжала в объятиях, прижимаясь щекой к широкой груди, четко слыша ровные удары сердца. — Я знала, я верила тебе! На миг она отпрянула, вспомнив, что с силой сжала его бок. Но Адам смотрел на нее с еще большим удивлением. Она тут же принялась развязывать концы повязки чтоб проверить рану. Но когда она смела рукой порошок из трав, то оба увидели что раны не то что больше нет, шрама не оказалось! Под ребрами на спине тоже самое. Адам сжал бок — не болит вообще!  — Что это Эйра?! Что ты сотворила, это невозможно!!! Он смотрел в ее лицо с таким восторгом, неподдельным и искренним, что она не выдержала и рассмеялась.  — Это не удивительно, Любовь и Магия лечат… но и убивают — добавила она. — В нашем случае мы получили первое. Сейчас Адам как никогда верил ей. Но не мог поверить, что ему настолько повезло из смертных.  — Чем я заслужил у тебя, у неба, у богов ли, что мне позволено стать частью чуда, которое на земле уже давно не живет, не проявляется? Она загадочно улыбнулась, — Ты правильно рассуждаешь, твои мысли двигаются в правильном направлении. Не теряй это умение. Ты же веришь, что у каждого человека есть свое предназначение? Он кивнул. А она продолжала. — Я помогу тебе в этом, и тем самым исполню свое. Видишь в чем мы связаны? И это только одна сторона. Адам слушал ее как завороженный.  — Смотри, что я тебе сейчас поведаю. Она протянула руку к изголовью и взяла плошку со свечкой, дунула на нее, и огонек затеплился на фитильке, все сильнее разгораясь. Она перехватила его глаза, снова увидев в них изумление, трепет, страх и, кажется — азарт.  — Как ты это сделала? Он тронул пальцем огонек, обжегшись, отдернул.  — Это пустое. Ты тоже так умеешь, просто не знаешь. Не готов. Она хотела сказать о чем-то более важном на ее взгляд. — Смотри сюда. И она отбросила тяжелые пряди своих волос за плечо, убрала и его волосы. — Я хочу тебе рассказать об амулетах. Помнишь, я говорила, что они одинаковы? Дождавшись его кивка, она продолжила.  — Я проделала длинный путь чтоб тебе его отдать. Эта пара свившихся драконов — ключ. Один дракон белый другой черный, это символы дня и ночи, жизни и смерти, любви и ненависти, мужчины и женщины, символы двух начал. Они всегда в противоборстве, но и в равновесии. Равновесие — вот что есть основой всего. Нельзя получить не отдав и наоборот. Это древний символ от начала мира. Он утрачен. Но не для избранных. Адам слушал ее слова и рассматривал серебряных драконов на ее груди, водил по металлическим телам пальцем, словно желал убедиться, не оживут ли они от ее присутствия.  — Но какое отношение все это имеет ко мне? Я последний потомок моего рода, который давно утратил имя своего основателя. Он смотрел ей в глаза с нескрываемой надеждой, потому что верили ей сейчас больше чем себе. -Это не удивительно. Ты даже не представляешь насколько твой род древний. Еще не было всех существующих королевств и империй, еще не было тех народов и племен которые породили эти империи. Не было тех континентов, которые родились, как прежде них был народ, населяющий удивительное место на Земле — колыбель золотого века высших созданий. Их дом был среди звезд. Видишь звездочку над головами драконов? Драконы были хранителями древних знаний оставленных людям от того светлого народа. Драконы ушли, и священные знания предков со звезд были навсегда утрачены. Но раз на тысячу лет рождается существо в человеческой плоти, чтоб знания не ушли безвозвратно. Она помедлила, сделала паузу, водила по теплым спинам драконов на его груди, как и он.  — Руны являются языком, частью ключа к древним знаниям. Они служат оберегами и защитой. Каждый символ имеет смысл, свое место, каждый камень несет свою силу и защиту. И только носитель древнего знания есть основным замыкающим звеном в магии этой вещицы. Другим людям он бесполезен.  — А если это ожерелье попадет в руки дурного человека? Что тогда? Эйра одобрительно кивнула, приподняв бровь.  — Ничто хорошего с этого не выйдет. Амулет направлен на поддержку равновесия, потому он просто уничтожит того, кто будет раскачивать это равновесие своей дурной энергией. Носители амулетов нейтральны от своей природы, в них присутствуют две сути, делая таких совершенными. И да, твой предок, построивший Замок на Скале был первым, кому драконы передали знания и последним кто видел их. Эйра видела как брови Адама медленно поползли вверх. Но он не перебивал, говорили только его глаза. А она продолжала.  — Как давно люди видели этих созданий? Они помнят о них разве что в легендах да балладах, теперь ты имеешь понятие, как давно твой род берет начало, и почему забыто его имя? Но не только от того что люди забыли, а потому что ему не надо звучать среди смертных. Она понимала, что ему сложно вместить в себя все то, что она ему поведала. На это нужно время. Время и вера.  — Почему именно у тебя тоже есть этот талисман, и откуда ты пришла, чтоб мне его вручить? Зрачки Адама сейчас были почти черны, он не сводил с нее пытливых глаз и все что слышал, впитывал как губка. Многие вещи становились теперь понятными для него. Но этого было мало.  — Я та, кто знает древнюю магию, кто управляет стихиями, та кто выбирает павших в бою, лечит животных и людей, кто является частью древних знаний. И я знаю древний народ, который пришел со звезд. Ты видел мой облик ночью, ты не убоялся, потому что в отличие от твоих предков ты есть не просто потомок хранителей древних знаний. Ты есть потомок Туата-де-Дананн. И то, что ты ощутил, открыл в себе, что получил — я просто отдала тебе то, чем ты должен был обладать по праву рождения. То, что ты видел во мне, есть и в тебе. И не думай, что только мои глаза сверкали как у кошки, — добавила ведьма шутливо. — Теперь ты понимаешь мое предназначение? Ну, а теперь давай-ка растопим очаг, потому что нашу плоть надо питать. У нее есть более приземленные нужды. Я здорово проголодалась! Эйра встала с постели и прошлепала босыми ступнями к очагу, положила на черные угли оставшиеся от йольского полена дрова и поманила пальцем Адама, молча кивнув ему в сторону горки дров. Он сперва помедлил, на миг смутившись своей наготы. Но глядя с каким непоколебимым видом расхаживает она, да что там похоже женщина и вовсе забыла что не одета. Адам поднялся и подошел к очагу, привстав на одно колено упираясь руками в пол, он склонился над потухшими углями.  — Ну же, давай. Ты видел как я это делала? Повтори! Он подул, но только пепел взметнулся в стороны. Адам смел его с лица, протер глаз.  — Нежнее, — смеялась она, — давай еще. Не думай о том что ты должен делать. Просто выдохни. Это также естественно как плавать, есть… любить, — добавила она осторожно. Он выдохнул, и крохотный язычок пламени появился на сухих дровах. Она видела его неподдельную радость, его изумление, что он смог сделать то, о чем даже не догадывался за всю свою жизнь! Он радовался как дитя, глаза светились ребячливостью и чистотой. Адам схватил ее в охапку и закружил, взметнув черное облако волос. — У меня получилось, ты видела это, да?! Смеялся он. Она тоже хохотала и радовалась за него, словно возилась с дитем, делающим свои первые в жизни шаги. И украдкой наблюдала за ним, и восхищалась каждым его движением, мимикой, его глазами — убеждаясь в одном, таких людей просто нет среди смертных давно. Потому что они люди. Наконец то он ее поставил на коврик и чмокнув в нос, подобрал нарядное платье.  — Одевайся, иначе простудишься. Он поднес ей платье в которое женщина с удовольствием нырнула, ощутив кожей приятное тепло. Потом нашел на полу и свои вещи, последовал ее примеру, при этом Адам еще раз пощупал свой бок, убеждаясь в его абсолютной невредимости, и лишь потом одел тунику. Обедали холодной едой. Они были так голодны, что просто не имели терпения ждать, пока что-то разогреется. Казалось они не ели ничего белее вкуснее и изысканней тех обычных, незамысловатых блюд. Насытившись, они некоторое время болтали о народе Туата-де –Дананн. Она рассказывала ему об их обычаях, как они одевались, какие были видом мужчины и женщины, где была их земля «Ленд берт» -Земля Светлых, или как переиначили люди «Лам берт», до великого потопа, о том какой силой и магией обладали они, и много чего другого. Вспомнили и о бушующей метели, которая наверное напрочь замела дверь снаружи, и что придется раскапывать чтоб выйти. Эйра погрустнела. Адам еще не понял причину ее перемен в настроении.  — Ты скоро уйдешь. Если метель успокоится, то может и завтра.  — Да. Я обязан возвратиться. Могу только себе представить, что творится в замке. Возможно, меня уже и похоронили.  — Верные люди всегда тебя будут ждать. Только недоброжелатели хоронят, не видя трупа. Если хочешь, можешь оставаться, заодно узнаешь, кто был тебе верным.  — Заманчиво, но я не могу рисковать. Как оказалось я имею не только недоброжелателей, но и врагов. Из моих сумок были выкрадены документы и важные письма с которыми я должен был явиться на тинг. Меня там ждали. Кроме свитков ничего не было взято. Хотя нет, печатка с гербом тоже. Эйра, я должен возвращаться и со всем разобраться.  — Я понимаю это. Я не стану препятствовать. Отныне ты имеешь верного помощника в моем лице. Для тебя дверь моего дома всегда открыта. Адам видел что эти слова давались ей не легко. Само принятие решения его отпустить тоже.  — Но если бы ты задумала, вопреки моему решению, не отпустить меня. Ты бы смогла это сделать?  — Конечно. Для этого есть масса способов. Но для тебя этого лучше не знать. Мы однажды расстались врагами, я не хочу это повторить. Я дала себе клятву помогать тебе. Потому ты свободен распоряжаться своей жизнью как и прежде. Но теперь ты знаешь цену и свое предназначение. Дальше думай сам. Этой ночью Эйра так и не смогла сомкнуть глаз. Когда Адам уснул глубоким сном, она зажгла свечу на алтаре и достала мешочек с рунами. Она вопрошала о будущем, что их ждет. Но трижды бросая кости, трижды средь них выпадала Вирд — пустая руна. Всезнающий спрятал их будущее завесой тайны. У нее не было выбора. Их будущее было от нее сокрыто. Где-то подсознательно она ощущала холодный страх. И это ее не радовало вовсе. Провалявшись на скамье в меховом плаще несколько часов, она все же провалилась в тяжелый сон. А во сне она видела длинную мрачную дорогу, дорога все время направлялась к алеющей кромке заката, она ехала верхом, ощущая тяжесть своих доспехов, спускаясь все глубже и глубже. Она узнавала это направление. Ее сковывало холодом с каждым шагом. И лишь в самом конце сумбурного урывчатого сна она просыпалась от собственных рыданий. Что или кто могли заставить ее так плакать, так страдать. Она приходила в себя ото сна, и поднялась с тяжелым сердцем. (Надо вставать, сегодня для нее будет день долгим и тяжелым) с этими мыслями она затопила очаг и повесила чан с водой. Одевшись потеплее, Эйра открыла дверь, уткнувшись в плотную стену снега, завалившую вход больше чем до половины. Надев рукавицы, она принялась разгребать комья снега деревянной лопатой. Работы предстояло много. Затворив дверь, она продолжала прокладывать тропинку, при каждом броске шепча слова заклинаний. Так она прокладывала для него дорогу домой. Когда она вернулась в дом, Адам встретил ее у порога, и вид его был очень недовольным.  — Зачем ты заперла дверь? Я хотел тебе помочь расчистить двор от снега, это ты мне могла позволить сделать?  — Нет Адам, не могла. Есть вещи которые я делаю только в одиночестве, без свидетелей. Но она видела, что после ее слов, серо-зеленые глаза наполняются смехом, но он сдерживается.  — Дай угадаю. Например — сходить по нужде. А для этого обязательно надо запереть меня в доме, — подтрунивал он.  — О нет, это не то что ты подумал! Смеялась она, шутливо ударив кулачками по плечам — уйди с дороги, — толкала она его в в грудь, — дай мне войти! Кипятилась она. — И, между прочим, я не подпирала ничем дверь, что тебе стояло бы выбраться.  — Магия. Везде магия.  — Не везде и не всегда, но магия. Скоро за тобой придут. Можешь собираться в обратный путь. Но поклянись Адам, никто не должен знать сюда дороги.  — А как же те, кого ты сюда ведешь? Это опытные воины, они раз увидят и запомнят. Она улыбнулась, но улыбка эта была немного вымученной, безрадостной.  — Поверь мне, они забудут. А ты скажешь остальным что заплутал, прятался от волков в горах, ждал своих. Ведь тебе никто не поверит, что ты был смертельно ранен и за три дня встал на ноги, даже рубцов не осталось, — говорила она, а сама тонула в его глазах, получив наконец возможность смотреть на дорогие сердцу черты, освещенные солнцем… С этими словами она убрала его руку, перегораживающую ей вход, и прошла в дом. Воцарилась тишина. Он кожей ощущал давящую тяжесть расставания. Адам не хотел ее оставлять. Уже не мог. И не потому, что он чувствовал к ней привязки близости после той ночи, или жгучую страсть. Этого не было. С одной стороны это было нечто настолько неразделимое, неотъемлемое от его существа, чувство полноты и доверия. С другой это дружба, забота, желание защитить, все самые светлые чувства, которые чувствует человек к близкому ему человеку, возможно даже любовь, но она у них странная, своеобразная ни на что не похожая, выходящая за рамки людских чувств. Они оба хранили молчание, уединяясь в своих мыслях. Спустя время, она нарушила тишину, ровным бесцветным голосом.  — За тобой пришли, они дальше старой дороги не пойдут. Я не стану тебя провожать. Грусть и тоска сжали его сердце. Он точно знал, что нашел в этой жизни нечто очень ценное. И не потому что Эйра много ему рассказала, открыла ему глаза кто он есть, научила многим вещам… Нет. Она стала ему по-своему дорога. Адам был давно одет, сейчас он лишь еще раз проверил свои сумки. Ощущал что его руки предательски дрожат, дыхание сбилось. Эйра молча подошла и подала ему меч с перевязью. Он принял клинок, на миг помедлил, но потом привычным движением опоясался, проверил застежки.  — Что мне делать, чтоб тебя найти? — почти прошептал он взяв ее за прохладные пальцы. — Я не могу тебе обещать, что не стану этого делать. Не дожидаясь ее ответа, он притянул ее за плечи и впился губами в ее. После той ночи он ее больше не целовал. Это был поцелуй как печать, как некая клятва без слов. Адам отпустил ее, ощущая чувство вины.  — Иди. И не оборачивайся как выйдешь за дверь. Я тебя сама найду. Верь мне.  — Верю. С этими словами он надел свой меховой плащ, затянул застежку у самого горла, подобрал сумки и, не прощаясь — вышел. Он шагал по извилистой тропинке, оглушительно скрипел под ногами снег, шагал не оглядываясь, как учила Эйра. Но он никогда не думал, что расставание будет таким тяжелым. Часть своей души он оставил здесь. Он не знал что за дубовой дверью, оглянулась она, творя защитные заклинания, моля богов и матушку–землю о его благополучии и защите. Отпуская его сердце с ним, взвыла закусив побелевшие костяшки пальцев и горько разрыдалась, свернувшись калачиком посреди хижины. Сейчас она была как обычная женщина. * * * Адама встретили его люди. Они не могли поверить что он жив! Радость, что их предводитель был цел и невредим, переполняла. Дорога предстояла долгой и опасной, но он возвращался домой. Спустя несколько дней отряд всадников выбрался на дорогу, ведущую к замку. К вечеру они уже рассчитывали отметить его благополучное возвращение за добрым вином и сытной едой. Мужчины здорово проголодались и устали. Адам послал вперед одного из людей, чья лошадь была не так вымотана, пусть в замке знают что они скоро прибудут. Но посланцу так и не суждено было въехать в стены крепости. Ворота были закрыты. Протрубив в рог, он узнал от стражи, что в замок дорога закрыта. Новый хозяин замка и этих земель сейчас не велел никого впускать. Он празднует Йоль и богатое наследство. Всаднику ничего не оставалось, как повернуть назад коня и рассказать все господину. Вместо вина из своих погребов и отменной пищи, шестеро голодных, уставших и обескураженных новостью воинов сидели в грязной вонючей забегайловке и пили скверное пиво и не менее отвратительное жаркое. Довлеющая тишина за столом просто выносила мозг.  — Что будем делать Адам? — молвил темноволосый мужчина лет пятидесяти с сединами на висках. Он отхлебнул водянистого пойла и поморщившись отставил кварту.  — Суди сам Эйнар. Сперва нападение, выкраденные документы, подтверждающие мое право владения землями, ходатайство о возвращении острова Мерик с хутором, которые были переданы в качестве приданного моей матери. И гербовая печатка. Кто предоставил на тинге ложные документы, чтоб в такие короткие сроки захватить крепость без боя. Все было хорошо спланировано. Враг явно считает что я мертв. Видимо мне и вправду на руку моя «гибель», он вспомнил, что об этом же говорила ему и Эйра. Мужчины переглянулись, дело складывалось скверно. И каждый из них понимал, что отстоять свое без силы оружия не получится.  — Нам нужно собирать верных людей. — говорил Эйнар. — Но замок без хитрости не взять. Нужно все обмозговать. Адам понимал как никогда, что он в очень щекотливом положении, ведь нет ни свидетелей нападения, ни даже ран, чтоб заявить в суде что бумаги украдены во время нападения и его едва не убили. Тут раздался голос еще одно из присутствующих воинов. Ивор Старый, так звали этого мужа. И не потому что он имел светлую, почти белую бороду, и такие же волосы, и даже не потому что был давно не молод. Он и его отец были друзьями с юности и Адам ему что сын. Старый он был потому что всегда находил мудрое решение в сложных ситуациях. Так и теперь, если уж Ивор имеет что сказать, значит все умолкали и слушали в два уха.  — Думается мне, что и силой тут не поможешь. Открыть ворота. Но это может лишь тот, кто проберется внутрь. Вспоминай Адам историю твоих предков. Как Эрик, дед твоего деда однажды пробрался в замок и выкрал у отца его доспехи, чтоб его приняли в бою за отца, когда он поведет свой корабль на острова данов. Адам помнил эту историю от деда, а потом и от отца. А позже в юношестве он все же нашел тот лаз в скале, ведущий в замок и из замка. Про эту его выходку не знал никто, как он думал до сегодняшнего дня. Хитрый Ивор сейчас смотрел Адаму в глаза и улыбался.  — Хорошее решение. Опасное, но выхода нет. — согласился Адам, пережевывая скверно прожаренное мясо, едва скрывая свое изумление, как же Старый узнал?  — Адам, едем ко мне на хутор, там спокойнее, нормальная еда и мы соберем все, что нам нужно для этого предприятия. Адам согласно кивнул, и мужчины ударили по рукам. Утром их небольшой отряд покинул харчевню. За полдня езды верхом, они въехали на широкий двор дома Ивора Старого, где их уже встречала хозяйка и челядь. После сытного обеда прилегли отдохнуть с дороги. Адам растянулся на мягком тюфяке пышно набитом пахучим сеном, скрутив вместо подушки свой плащ. Он лежал в одиночестве широко распахнув глаза, уставившись в потолочные балки. Он вспоминал Эйру. И сейчас так нуждался в ее совете. Ему не давал покоя странный случай, который застал его вчера врасплох. Он заметил странную штуку с его амулетом и не мог дать никакого объяснения происходившему. Когда они были всего в пол дня езды от Замка, с амулетом стали происходить странные вещи. Драконы становились теплыми, словно их нагрели на солнце. Он решил что ему почудилось и вскоре забыл, но когда они покинули те места, он коснулся пальцами амулета, тот был прохладным. Что это значило? Что забыла или не успела сказать ему Эйра? Адам был в растерянности. Для себя он уже решил, что не двинется в опасное предприятие не поговорив с ней. С этими мыслями он уснул. Вечером за брагой было решено о подробностях их плана. Двое гонцов были отправлены в долины залива, где зимовали его корабли и часть войска. Еще двое отправятся завтра с письмом в Тронтхейм, там у него были проверенные люди, кому можно было доверить проблему выкраденных и присвоенных свитков. Ивор и немой Орм оставались с Адамом, они будут сопровождать его в замок. Адам между словами сказал что прежде чем отправится в обратный путь, он желает наведаться в горы. Воины переглянулись. Зачем это ему? Мало досталось в тех краях? Но снова на выручку пришел Ивор.  — Говорят, в тех нелюдимых местах живет ведьма. Она и мор может наслать и падеж скота. Но и вылечить, кровь заговорить, бурю успокоить. Я не знаю, правда ли все, что бают, и существует ли вообще такая, но так толкуют люди. Адам нервно облизал губы, но виду не подал, что его заинтересовали местные россказни. Надо ему попасть туда, значит надо. На этом и порешили. Он спешил, погонял коня, иногда приходилось спешиваться и вести напуганное животное под уздцы, минуя густые ельники где было меньше глубокого снега после метелей. Сейчас он уже не думал о предстоящем, он не мог поверить, что так скоро увидит ее снова. Он был рад возвращению. Признался самому себе, что воспрял духом, когда нашлась причина увидеть ее снова. Да, он скучал. Адам уже видел верхушки старой дубравы, он знал что там ее дом. Выше в горах послышался волчий вой. Потом снова и уже ближе. Конь под ним нервничал, прядал ушами, ему совершенно не нравилось такое опасное соседство хищников. Адам и сам понимал насколько рискует блуждая в этих краях, к темноте он должен возвратиться в селение в долине. Он не может оставаться здесь с животным, до утра его просто сожрут. Он уже направлял коня к хижине, видел засыпанную толстым слоем снега крышу, и только отдушина чернела темным пятном посреди. Адам ощутил неясную тревогу. Он еще не понимал, что ее могло вызвать. Ему показалось странным, что над крышей не вьется дым. Очаг не затоплен? Неужто ее нет дома?!.. И он оказался прав. Дом был пуст и давно выстыл. Сквозь дымовую отдушину нападал снег и сейчас искрился поверх слежавшихся углей, словно ликуя, что победил огонь. Вода в бочке замерзла. Он неспешно обошел хижину, знакомые предметы оставались на привычных местах, корзинка с шитьем, овчина на ларе, даже меховой плащ. Но куда она подевалась без теплой одежды зимой?! Сердце его упало. Он привычно убрал с глаз выбившуюся прядь, откинул крышку ларя, стал копаться в вещах сам не зная что искал. В два прыжка он оказался возле плаща, там висело и платье из шкур в котором она ходила в лес… «Черт, лук и стрелы на месте!» Мозг его лихорадочно соображал. Куда могла деваться женщина, может она в беде?!. Он взвыл от своего бессилия и безвыходного положения. Он должен скоро возвращаться, в горах рано темнеет.  — Где же ты Эйра? Или может ты Морриган? — метался он по дому зверем, меря широким шагом пространство. — Черт! Черт!!! — Эйра дай же подсказку! — почти прошипел мужчина, запустив пальцы в золотистую гриву. Адам сидел на скамье упираясь локтями в колени, сцепив пальцы. Он почти успокоился. Взгляд блуждал по дому, снова упал на охотничье снаряжение. Но кое-чего из привычного взгляду не хватало. Копье! Кто его взял кроме хозяйки? Но куда можно пойти с таким оружием, не на кабана же пошла, питаясь зайцами да рыбой. Он только сейчас заметил, что и седла его нет, которое он оставил за ненадобностью. Его мозг взрывался от головоломки и страха за нее.  — Ведьма! Выдохнул он в сердцах, грохнув кулаком по ларю. Адам впервые ее так назвал. «Нет, ведьма это Эйра и ее нет дома. Но сейчас он ищет не ведьму. Морриган. (Я та, кто знает древнюю магию, кто управляет стихиями, та кто выбирает павших в бою, лечит животных и людей, кто является частью древних знаний) вспоминал Адам ее слова.  — Та, кто выбирает павших в бою… шептал он — Валькирия!!! Валькирия Морриган!!! Так вот ты кто! Он слышал древние предания, что эти девы в услужении у старых Богов и они вместе с Одином, помогают воинам в битвах и собирают павших героев в небесный чертог. Он хохотал запрокинув голову, это был истерический смех. Не сходит ли он с ума! Он понимал, что этого просто не может быть и все! Ну не с ним же! Он разом смолк в оцепенении спрятав лицо в ладонях. «Валькирия» «хранительница» «туата -де-данну» «ведьма»…События недавних дней ураганом пронеслись в голове. Ему бы еще сомневаться! А ведь Эйра ему поверила! Открылась… Адам оглянулся, в окошко еще лился дневной свет. Надо спешить. Что еще ему уготовали боги? Поднявшись, Адам еще раз окинул взглядом дом, который стал и его домом, местом, куда хочется возвращаться. Он достал с голенища нож, глянул на глянцевое лезвие, и одним махом отрезал косицу, подержав ее в пальцах — бросил на лежанку. После этого вышел и затворил дверь. Он с тяжелым сердцем присоединился к ожидающим его людям. Ничего не хотелось говорить вообще. Маленькая кавалькада двинулась дальше. Без остановок. Его цель — вернуть свой замок! Мужчина вскинул голову, взору открывалась вся мощь почти отвесной гранитной скалы. Далеко внизу разверзалась и бушевала пучина. Адам не мог ошибиться, не имел права. Он должен попасть в замок. Его сигнала ждут. Он еще раз раскрутил жесткие кольца волосяной веревки и попытался набросить петлю на гранитный шип, выступающий как клык огромной пасти. Порывы ветра не давали этого сделать. Но он был упорным. Последующая попытка была увенчана успехом, и вскоре он завис над обрывом, пытаясь остановить раскачивание и найти опору ногам. Еще рывок, и он окажется на едва заметной тропе, даже не тропа это, а вереница высеченных в породе отверстий и естественных выступов, по которым можно пробраться в тайный лаз. Адам возблагодарил небо, что ветер здесь почти не дул и при определенной сноровке, можно двигаться, не без риска сорваться вниз. Ошибиться нельзя! Адам ощущал под одежной жар амулета. Он был прав, связав эти перемены с близостью Замка. Драконы почти жгли. Он уже не знал как отвлечься от этого дискомфорта. Замерзающие пальцы хватались за каменные уступы, напряженные ноги шаг за шагом искали точку опоры, обломанные ногти саднили. Он вскинул голову оценивая расстояние. Еще миг, и его мышцы натянулись как канаты, подтягивая гибкое тело в отверстие небольшой пещеры. Добрался! Адам тяжело привалился спиной и выдохнул с облегчением, ощущая затылком холод камня. Он достал дрожащими от напряжения пальцами амулет. Тот был горячим. Но на вид и не скажешь. И это было единственное что сейчас напоминало и связывало его с ней. Какое-то время он смотрел на свившихся Драконов, потом спрятал снова под одеждой. Пора. Адам протискался узкими лабиринтами ходов, ему даже не верилось что однажды он был здесь. Жаль, что дороги не запомнил. Он понимал, что хода должны бы вести вверх, ради чего их вырубили, но его не покидало чувство, что он углубляется. Он ощутил беспокойство. Адам снова достал из-за спины очередной факел и зажег ее дуновением, как уже умел. Поворот за поворотом, он блуждал лабиринтом ходов. Скудный свет выхватил впереди ступени, и он понял что пришел. Огонь заметался. Еще поворот и он оказался у двери. Он погасил огонь и стал ждать. Памятуя, что та дверь, что он когда-то обнаружил, находилась в оружейной. И соваться сейчас туда было опасно. Существовала ли еще какая — он не знал. Он слушал. Долго слушал, не обнаружит ли кто своего присутствия, и лишь тогда осмелился легонько толкнуть дверь. Налегая плечом сильнее, он ощущал что та поддалась. Вскоре он очутился в пустом темном помещении. И ему этот запах был знаком. Оружейная. Дальше все развивалось как по плану, он нашел своих бывших из слуг и сказал чтоб предупредили его людей кто оставался здесь, что Адам жив и он в замке. Также он узнал где и сколько находилось чужаков. Под покровом темноты он двинулся к воротам. Дальше было все как во сне. В быстрой схватке у ворот свои помогли убрать стражу и опустить тяжелые створки. Там уже ожидала подмога. Развязался бой, на башне подали сигнал тревоги, чужак поднимал силы, и замковый двор превратился в поле боя. То тут, то там раздавался клич, что предводитель среди них, он жив. Лязг оружия, команды, стон и крики разрывали зимнюю ночь. Все вокруг пришло в движение. Вскоре к нему подоспел Эйнар со своим отрядом. И месиво продолжалось. Они прорубали себе путь к главному входу, теснили обороняющихся, которые всячески защищали туда путь. Адам жаждал правды, он хотел видеть лицо своего врага, кто бы он ни был. Он рубил направо и налево, нападал и парировал удары, меч, щит и его тело слились воедино, пощады нет! Он напирал и двигался вперед, как хищник ощутил след своей жертвы, это был жесткий, беспощадный бой. В какой-то момент он оказался отрезанным от своих, его окружали. Кто-то метнул в него копье, пригвоздив рукав к двери, предплечье обожгло как огнем. Адам пытался вырвать древко чтоб освободиться, но не успел, в него летело еще одно. Но смертоносное древко так и не нашло своей цели, чей-то щит ловко отразил смертельный полет. Оглушающий удар металла о металл. Кто-то из воинов появившись словно из воздуха, одним движением выдернул копье из двери, и тут же метнул в толпу нападающих. Неизвестный воин встал рядом в стойку и они дрались плечо к плечу, пока остатки вражеского сопротивления не были окончательно сломлены. Измотанные, но уцелевшие в этой мясорубке, они наконец то стояли друг перед другом.  — Кто ты. Я тебя не знаю, — обратился Адам к воину в железном шлеме. Он пристально глядел в прорези наличья, тщетно пытаясь рассмотреть лицо, скрытое тенью пластин. Широкий плащ скрывал добротную кольчугу. Ответа не последовало. Это ему что-то очень напоминало. К Адаму подошел Ивор, позвал с ним, сообщив что пленные взяты, ожидают твоего решения.  — Адам, кому ты сейчас говорил, что ты его не знаешь? Кроме нас двоих я никого больше не видел, — заметил тот. С любопытством бросил на него взгляд, чуть помедлив, удалился. Когда Адам снова оглянулся, там где стоял воин в шлеме, больше не было никого.  — Морриган, — прошептал он, будучи теперь твердо уверен кто это был. Она его не оставила, как и обещала. Адам таинственно улыбнулся, еще раз окинув взглядом опустевший двор и вошел в дверь.