Идеальный враг

Июнь 1997 год Малфой вышел из семейной гостинной, которая находилась в той части особняка, который еще не был охвачен Пожирателями. Люциус запросил у Повелителя треть дома для личного пользования и после заслуг Драко, Лорд пошел на уступки. В распоряжении Малфоев осталось несколько личных спален, библиотека, гостинная и небольшая обеденная зона. Казалось бы, вполне достаточно для обычной семьи, но чертовски мало по сравнению с тем, чем ранее обладало столь могущественное семейство. Едва Драко оказался в темных коридорах, как его пронзило от громкого пронзающего женского крика. Опустив глаза вниз и скрипя зубами, парень пошел дальше, надеясь, что с каждым шагом, голос Одри будет стихать. За последние несколько недель Слизеренец мог за секунду узнать ее крик. Громкий, надрывистый, а иногда, обычно под конец пыток, с нотками хрипотцы. Каждый ее возглас оставлял на сердце парня рубцы, кровоточащие с каждым днем все сильнее. Драко ненавидел себя за то, что не смог уберечь ее. И еще сильнее злился, что сейчас совершенно не может ей помочь. Волан-де-морт мучал ее, истязал непростительными, стараясь подчинить непокорную Гриффиндорку. Волшебник никогда не церемонился с теми, кто отказывался исполнять его волю. Из палочки тут же вылетала Авада и не повиновенный замертво падал на пол, на съедение его самого важного крестража – Нагайны. Но убить младшую Снейп он пока не мог, уж более она была ему нужна. Как и не мог пока полностью осуществить подробную инструкцию, прописанную древними магами. Оказалось, что для столь могущественного заклятья, был необходим Черный агат, сочетающий в себе не сочетаемом – частицы Венеры и Сатурна. Камень, который не видели уже несколько десятилетий и на поиски которого была отправлена дюжина Пожирателей. И пока столь драгоценный и могущественный предмет не был найден, Волан-де-морт не мог привести свой план в действие. И потому, ему было бы гораздо проще, если бы девушка просто присягнула ему в верности. Встала на одно колено, приклонив голову, как многие другие старшекурсники Хогвартса перед ней. Но Одри не знала об измении в планах Темного Лорда, а потому была категорична в своем решении. И каждая ее встреча с Волан-де-мортом заканчивалась четким и решительным «НЕТ». И потому, Лорд решил сломать волю подростка единственным знакомым ему способом – пытками. Изнурительными, ежедневными пытками. Драко замер, когда из дверей вывели Одри. Двое Пожирателей буквально волочили ее за собой. Гриффиндорка едва успевала перебирать ногами, то и дело спотыкаясь. Малфою даже удалось поймать ее взгляд. На чертову секунду, но юноша был рад хотя бы этому. Драко ожидал увидеть во взгляде девушке что угодно: злость, раздражение, разочарование, усталость. Что угодно, что означало бы, что девушка еще готова здраво мыслить. Но Снейп даже не задержала на нем взгляд. Ее глаза пробежали мимо. Ей требовались последние силы, чтобы оставаться в сознании и добраться до камеры, которая успела стать уже домом. Более она ни о чем думать не могла. Драко дергается, подчиняясь порыву быть ближе. За последние несколько недель Малфой наизусть изучил крики Гриффиндорки, ее протяжные возгласы, просящие о помощи, но еще ни разу не видел ее. Юноша до боли в сердце хочет подойти к ней, взглянуть в глаза и одни таким невинным жестом, дать понять, что он рядом, что они совсем справятся. Но все его надежды рушаться, когда Драко останавливает рука, крепко держащая его за локоть. Блондин вздыхает, переводя усталый взгляд на отца. Люциус был освобожден из тюрьмы Азкабана чуть меньше недели назад, но уже настойчиво пытается вернуться в свое насиженное место главы семьи. Увы, папа, тебя здесь не было, когда ты бросил меня на произвол судьбы прошлым летом. - Не смей к ней приближаться. – Шептал Малфой-старший, уводя сына в сторону. Драко провожает Одри печальным взглядом, моля, что ей хватит сил обернуться на него. Но только когда дверь в темницу за ней закрылась, понял, что не все его мечты способны осуществиться. И даже не малая их часть. Малфой вырывается из хватки отца, одаряя его недовольным, рассерженным взглядом. - Потом спасибо еще скажешь. – Строго произнес Люциус. Драко только и закатил глаза. Он слышал, как отец нашептывал Волан-де-морту свои догадки о том, что юные Пожиратели не смогут быть жестоки с девушкой с которой выросли бок о бок. Люциус ходил по острию ножа, аккуратно лавируя, стараясь и не подставить родного сына, но и оградить его от волшебницы, которая сможет его погубить. - Я же как раз забыл тебя поблагодарить за прошлую твою заботу обо мне. – Сьязвил парень. Тео и Блейз, которые недавно вернулись с задания, замедлили свой ход. Оставались на расстоянии, давая отцу и сыну необходимое уединение, но в тоже время готовые в любую секунду разнять конфликт, который набирал обороты с каждой секундой. - Ты не доволен своим положением, сын? Или хочешь быть на ее месте? Повелитель итак нами недоволен, что мы не смогли ранее обуздать нрав этой упертой стервы. Драко сглотнул, прикусывая язык. Малфой изучает отца сосредоточенным взглядом. Что-то в фразе Люциуса заставило его задуматься. Если кто и должен был получиться недовольство Лорда, так этот Северус. Ведь это он ее отец. - А вот в чем дело. – Воцкликнул юноша, когда пазл в его голове сложился. – Дело было ведь не в помощи другу, да отец? Ты не хотел помочь Северус, не хотел защитить Одри. Ты только и думал о том, как попасть в ряды почета Лорда, за счет юной волшебницы. - Все что я делал было для благополучия нашей семьи. Что-то я не заметил, что ты жаловался, когда получал все, о чем мечтал. – Строго произнес мужчина. Драко фыркнув. Смысла в разговоре не было. А тратить остатки свободного времени на перепалки с отцом, совершенно не хотелось. - И твоя подружка сделала бы нам одоложение, если бы просто сделала правильный выбор. – В догонку бросил Люциус, улыбаясь, когда сын остановился. - Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. – Практически шепотом произнес парень. - Зато ты я смотрю много чего знаешь. – Люциус снова схватил сына за руку, но теперь за плечо. – Я же просил тебя не привязываться к ней. Она погубит тебя. - Просил? – Парень отмахнулся. – Приказывал. - А ты разве хоть раз прислушивался к отцу? Привязался к проблемной девчонке, окружил себя компанией, которую и защитить толком не сможешь. – Люциус даже не отреагировал на фразу сына, но бросил строгий взгляд за его спину, наблюдая за двумя Слизеринцами, следящими за ними как ястребы. Драко даже не нужно было и оборачиваться. Он уже давно запреметил крадующуюся за ними парочку. - Не завидуй, отец. – С нажимом произнес юноша.

***

Одри перестала понимать какой сейчас промежуток дня уже очень давно. В камере, которую ей выделили была полностью заделана камнями, оставляя лишь маленькое окно, которое открывалось с внешней стороны, которым могли воспользоваться только Пожиратели. Снейп, наверное, изучила уже каждый кирпич, из которого теперь состоял ее… дом. Часто в ее голове возникал вопрос: были ли эти темницы в поместье Малфоев до прихода Лорда или же их соорудили за последний год. Странно прожить в этом доме столько лет и практически ничего о нем не знать. Одри могла ориентироваться в днях только по встречам с Лордом. От подобной мысли ей хотелось смеяться. Человек, чудовище, демон, которого она старательно избегала последние несколько лет, теперь стал главным событием в ее жизни. Вот он – стоит перед ней. Надменный, властный с пустыми темными глазами. Подходит каждый раз ближе, практически прикасается, причиняя невыносимую боль. И после каждой встречи с ним, Снейп знала – прошел день. Очередной день ее плена. Так прошла неделя. Одри ни разу не видела никого из Слизеринцев. Те, кто ее сторожили были достаточно взрослыми мужчинами, которые спокойно могли бы быть ей отцами. Практически старики, которые спокойно отдали своих детей в рабство, а теперь готовы сделать все, чтобы лишить воли и ее. Одри сходила с ума от одиночества. Единственный, кто был ее собеседником – Волан-де-морт. И все похоже на какую-то идиотскую шутку. Избранная пленница. Первый раз девушка услышала такое обращение к себе, как только ее закинули в темницу. А затем, каждый кто приходил патрулировать обращался к Гриффиндорке именно так. Снейп никогда не думала, что будет так скучать по собственному имени. В таком моменте волшебнице вновь хотелось смеяться. Избранная. Ага. Конечно. Избранным предлагают лучшие комнаты и полное обслуживание, показывают, как может быть хорошо – если Снейп согласиться быть на темной стороне. Но Волан-де-морт решил пойти от обратного, стараясь показать Гриффиндорки все самые худшие моменты того, что с ней будет, если ее ответ продолжит быть отрицательным. Но все же, девушка почувствовала свою новую Избранную роль уже через несколько дней. Она была единственной пленницей, которая продержалась так долго. Те немногочисленные голоса, которые Одри могла услышать через стенку, стихали через сутки. Больше никто не продержался. Кроме нее. Каждый раз, когда пленник оказывался за дверьми темницы – начинался отсчет времени. И варианта было всего два. Принять предложение, стать Пожирателем и покинуть клетку. Или же остаться гордым сторонником якобы светлой стороны. И тогда ты тоже покинешь темницу – только мертвецом. Лорд не отличался излишней терпеливостью. И пока обычным пленникам он давал день, ей - Избранной - выделили неделю. - Ну и? – девушка лежала на холодном полу, когда Волан-де-морт возвышался на ней, кружа, подобному хищникому. – Я надеюсь, ты передумала. Снейп кряхтела, не находя в себе силы ответить. Все ее нутро требовало произнести что-то резкое, колкое, язвительное, но ей едва ли удавалось произнести хоть слово. Лорд пытал ее, издевательски, старался сломить. Темный волшебник присел возле нее, проводя руками по ее спутанным темным волосам. Тело девушки пробило дрожь от подобной ласки, а разум готовился к защите. И только рука Волан-де-морта коснулась ее виска, как тело пронзило резкая боль. Снейп вытянулась подобной струне, чувствуя, как Лорд, подобно мелкому паразиту старается пробраться внутрь. Прогрызая сантиметр за сантиметром, Волан-де-морт хотел сломить ее защиту, проникнуть в разум и понять, что же скрывает столь юная волшебница. И что заставляет ее так настойчиво противиться. - Значит продолжаешь сопротивляться? – Лорд поднялся. Резко, быстрым движением, делая несколько шагов в сторону. Девушка хмыкнула, мысленно радуясь тому, что хоть в чем-то ее кровная связь с Северусом ей помогла. Но со стороны, все попытки Одри заговорить были похожи на жалобный скулеж. - Я знаю, что больно, милая. – Мужчина старался говорить медленно, тихо. – Но тебе нужно только открыться передо мной и все закончится. Снейп продолжала хныкать, чувствуя, как каждый вздох причиняет невераютную боль. - А я действительно хотел по-хорошему. – Медленно выдыхая, произнес Лорд. – Круцио! Одри дергается, когда из ее уст вырывается тонкий протяжный крик. Все внутри разрывалось, обжигало. Снейп старается взять себя в руки, до крови прокусывая щеки. - Хватит. – Шепчет Гриффиндорку, сплевывая кровь на мраморным пол, по которому она так любила бегать в детсве. - Что ты сказала милочка? Круцио! Второй удар был жестче, практически оглушая. Снейп казалось, она забыла, как дышать, а все клеточки тела перестали ее слушаться. - Хватит. – Продолжала умолять волшебница. – Я сказала хватит! Волан-де-морт отшатнулся, почувствовав, как невидимая, но ощутимая магия откинула его в сторону, защищая свою хозяйку. Одри приоткрыла глаза, услышав смех мужчины. Его пустые темные глаза превратились в тонкую щель. Сейчас волшебник едва походил на человека. Но сейчас, когда Лорду удалось самому почувствовать на себе могущество столь юной хрупкой девушки, его терпение закончилось. Теперь ежедневные встречи увеличились. И Снейп теперь не только тащили в главный зал, чтобы показать ее Повелителю, но и сам он стал частым гостем ее маленькой обители. И тогда Гриффиндорка перестала и вовсе понимать, какой сейчас день. Пытки сменялись пытками. Скучая, Лорд разрешал играть с новой игрушкой своим превелегированным. И когда терпеть не было сил, девушка отключилась. И во всей этой суматохе Одри едва могла соображать. Все перемешалось. Снейп едва удавалось хвататься за последние частички сознания, которые пока не сплавились под под ежедневными попытками прожечь ее мозг. Но самыми худшими были моменты, когда заменять Лорда приходила Беллатриса. Тетушка Драко отличалась изысканной жестокостью ко всем, но Снейп ненавидела сильнее, ведь та сдвинула ее с позиции любимицы. - Я была права, когда поставила на тебе крест еще прошлым Рождеством. – тонким противным голосом произнесла Лейстрендж. – Ты одно сплошное разочарование. Своей семьи и нашей. У Одри не осталось сил, чтобы злиться. - Я всегда говорила Люциусу, бросить тебя. Ты всегда была неблагодарной девицей и не ценила, что тебе давала моя сестра с мужем. И я была права, что ты сгниешь. Хорошо, что хоть Драко оказался умнее отца и не стал бороться за тебя. И она рассмеялась. Громко, противно. - Ну хотя бы я развлекусь. И Беллатриса была изящна в своих пытках. Иногда превосходила даже Лорда. Если тот хоть и был зол, но старался не убить Гриффиндорку, то Лейнстредж же жизнь Одри не заботила. - Говорят, ты отказываешься принимать метку. – Тише произнесла Пожирательница. – Как жаль, что Истинную метку нельзя получить насильно. Но как хорошо, что у меня есть своя личная метка. Одри дернулась, как заметила отблеск лезвия, которое быстро приблизилось к ее руке. - Петрификус Тоталус. – Резко произнесла Пожирательница. Снейп взвигнула, когла Беллатриса проехался холодным лезвием по ее лицу, но пошевелиться не могла. - Не хочешь метку, да? Но мы здесь все делаем то, чего нам не хочется. Одним рывком Лейнстредж засочила рукав волшебницы, вонзая острие прямо в середину предплечья. Одри закричал, но из ее уст выдался только едва различимый хрип. И девушка ненавидела себя за полную беспомощность. Беллатриса буквально резала ее на куски, оставляя лезвием узоры знаменитой темной метки. И Одри ничего не могла сделать. Тело обездвижено, голос охрипший. Да и даже если она смогла бы кричать, никто бы не пришел ей на помощь. И все, что Гриффиндорка могла – это чувствовать, как тонкая струя слез скатывалась по ее щекам. Смех Лейстрендж еще долго разносился по каменным стеннам подземелья. Пожирательница была крайня довольна собой. Но излюбленным ее занятием было возращаться, когда метка затягивалась. И тогда Беллатриса с нажимом вновь разрезалась заросшую ткань. - Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы это прекратилось. – Донесся до девушки мужской голос. Пожиратель, котрого звали Агвуст Ругвуд, был всегда крайне внимателен к пленнице. Оставаясь сторонним наблюдателем, он давал Снейп возможность восстановиться никогда, не поднимая палочку на беззащитную Гриффиндорку, которая едва могла сопротивляться. - Прими его предложение и все закончится. – Продолжил Пожиратель, замечая, как девушка пытается сесть на своей импровизированной кровати. – Я видел в этих стенах многих таких как ты, праведных, гордых. Но ответь мне на вопрос: твоя гордость поместиться в могиле? - Лучше в могиле окажусь я, чем мои близкие. – Это было самое долгое предложение, которое Одри произнесла за последние несколько недель. И чтобы произнести их, обессиленная Снейп долго копила силы, затем почувствовала, как вот-вот отключится. В такие моменты она жалела, что ее суицид оказался не удачным, что ее спасли, когда она сама была готова умереть. Оказывается, принять смерть во второй раз было гораздо легче. И собрав остатки последних сил, Одри перевела на Пожирателя твердый, увереннный взгляд и на одном дыхании произнесла. - Убей меня.