Идеальный враг

Конец июня 1997 год Малфой медленно шагал по пустынным магловским улицам. Уже давно стемнело и большинство жителей давно находились в своих домах. Кто-то отдыхал, проводил время со своими друзьями, с любимыми, а кто-то просто мирно спал, готовясь к новому тяжелому рабочему дню. Драко был лишен всех подобных привелегий, принимаясь патрулировать улицы, вычисляя очередную штаб-квартиру членов Ордена. Ноги гудели от долгой ходьбы, но парень продолжал уверенно идти вслед за Августом Руквудом. Честно признаться Малфой и сам вызвался на столь скучный вариант времяпровождения. Не раздумывая ни секунды выдвинул свою кандидатуру, когда узнал, что Руквуд ищет себе напарника. Драко уже целую неделю искал возможность подловить Августа и сделать ему заманчивой предложение. А сейчас все карты сошлись. Они идут вдвоем, вдалике от всех других преспешников Лорда. Особенно это стало важно, когда камень был практически найден, а значит, время Одри истекло. Малфой сверлил Пожирателя взглядом, усмехаясь тому, как низко он пал – и его единственнпя надежда – мужчина, которого он едва знает. Но Драко стал внимательно следить за Августом с первых дней, как только Одри оказалась заперта в темнице. Малфой первым заметил, как Руквуд решился просить Волан-де-морта о более смягченной режиме к Избранной пленнице. Драко уже тогда внимательно следил за мужчиной, что украдкой пробрался к Повелителю, нашептывая ему варианты, как можно справиться с упертой Гриффиндоркой менее радикальными методами. Затем, спустя неделю, когда Приближенным разрешили собственноручно пытать Снейп, Малфой, проводящий долгие часы перед входом в темницу, заметил странную тенденцию. Крики волшебницы стихали, как только Руквуд заступал в график слежки за ней. А затем, когда его смена заканчивалась, покидал подземелье со взглядом полного грусти и отчаянья. И это шло с таким ярким противовесом с Беллатрисой, которая выходила из темниц с выражением лица полного счастья. Малфой рисковал. Ему не скем было поделиться своими догадками, а потому, приходилось расчитывать только на свои силы. Ведь Нотт, который уже успешно выполнил задание с поиском Древней книги был назначен главарем отряда по поиску Черного агата. А значит, теперь у него есть одна возможность появиться в Малфой-меноре, с камнем, которого так хочет Волан-де-морт. А Забини предпочитал отсиживаться дома, изредка появляясь в новой обители Лорда для собраний Пожирателей или для выполнения нового задания. И как только наблюдалось затишье, Блейз тут же отправлялся домой, к семье. И Драко едва мог его за это винить. Он понимал, что если бы Лорд выбрал своим пристанищем не его родной дом, а любое другое место, то Малфой тоже бы не был его частым гостем. И потому Драко тихо откашлянулся, привлекая внимания Августа Руквуда, который тут же обернулся, переводя на парня изучающий взгляд. - Простудился? – голос мужчина казался грубым, но Драко смог уловить в нем едва заметные нотки беспокойства. - В порядке. – Сухо отозвался юноша, поравняшись с Августом. Оба медлили. Опасались. Недоверяли. Малфой внимательно слежил за каждым движением Пожирателя, взвешивая все за и против. А вдруг он ошибся? А значит, раскрывая сейчас все карты, он рискует подставить себя полностью. Выдать свой секрет и перечеркнуть то положение, которое сейчас могло гарантировать ему ту или иную безопасность. Руквуд изучал мальчишку, которого видел много раз еще с пеленок. Истинный сын своих родителей, потомок Пожирателей, ученик, который первым принял метку, принося эту заразу в стены Хогвартса. Август лучше других знал, что у наследников редко, когда был выбор. Но значит ли это, что вчерашние школьники готовы на бунт? Мужчина замечал, как Драко топтался возле входа в подземелья, связанный запретом на приближение к Пленнице. Видел, как юный Малфой часто ругался с отцом, когда думал, что их никто не видит. Доказательств о том, что Слизеринцу можно доверять было достаточно. Но все же, смотря на молодое лицо Драко, Руквуд не мог отделаться от мысли, что перед ним стоит истинный сын отца, потомок жестокого Пожирателя. Юноша, который спокойно привел в стены Хогвартса самых жестоких убийц. - Ты что-то хотел? – Август решился первым, но наткнулся на все тот же подозрительный взгляд Малфоя. Драко робел, прикусывал язык, каждый раз, когда хотел начать разговор. Характер давал о себе знать. И пускай он каждую ночь засыпал с мыслями о том, что в одиночестве ему Одри не спасти, попросить о помощи все же казалось чем-то нереальным. - Закончить задание и вернуться домой. Малфой шагал впереди, как услышал, что его сегодняшний напарник фыркнул ему вслед. - Теперь не здоровится вам? – съязвил юноша, убирая руки в карманы, аккуратно нащупывая палочку. Ведь когда играешь с огнем, будь готов защищаться. - Я в полном здравии, мистер Малфой. – Мужчина прошел чуть вперед, словно теперь он вел игру. – И как по мне, лучше дышать свежим воздухом, чем спертым запахом в темницах. Малфой остановился, хватая упоминания о пленниках, как лучик света, который поможет ему вырулить разговор в нужное русло. - А я наоборот слышал, что вам вполне нравится мрачные стены и, как вы сказали, спертый запах темницы. – Украдкой Драко заметил, как Август быстро улыбнулся, но продолжил шаг. - Если ты чокнутый волшебник, получающий удовольствие от пыток над школьниками, то может быть. – Разочаровано ответил мужчина. – Спроси у тетушки. Малфой сглотнул, но ответил. - Я не близок с семьей. Слизеринец остановился, когда услышал за своей спиной очередной смешок. - А я слышал, что вы достаточно близки с женской половиной своего семейства. – Драко дергается, переводя строгий взгляд на мужчину. Каждый ходит по лезвию, аккуратно прощупывая почву. Давят на больные мазоли, говорят загадками, но так боятся рискнуть. - С матерью. – С усмешкой на лице добавляет Август. – Слышал ты на все готов ради нее. - А разве вы нет? - Ради Нарциссы? Не думаю. - Ради своих близких. – Строже поправляет Малфой, чувствуя, как Руквуд, буквально издевается над ним. Мужчина тяжело вздыхает, скучно оглядывается по сторонам и продолжает путь. - У меня нет близких, Драко. А значит у меня нет ради кого рисковать. - Или же нет кем рисковать, если что-то пойдет не так. – Драко начал терять терпение и теперь говорит с нажимом, настойчивее. – Хотя я готов рискнуть всем. - Ради чего? – мужчина останавливается, сверля юношу взглядом. - Ради кого. Момент настал. Карты открыты. И Малфой нырнул в омут с головой, раскрываясь перед человеком, которого едва знает. - Если тебе что-то нужно от меня – просто скажи. – Август присел на лавочку, изучающе смотря на Слизеринца. - Для начала мне нужен ответ на простой вопрос. Почему вы так переживаете за Одри Снейп? Мужчина рассмеялся. Тихо, аккуратно, стараясь не спугнуть. - В который раз убеждаюсь, что я отлично разбираюсь в людях. И потому, как ты вечно оказываешься рядом, когда Одри поднимают наверх. И как стараешься оказаться поближе к подземелью, когда никто не видит. Ну вот проблема, Малфой. Она твоих стараний не видит. И вряд ли увидит. Учитывая, что ей не долго осталось. - О чем вы? – Драко продолжает стоять, смотря на Пожирателя сверху вниз. Ноги гудели и молили о минутах отдыха, но находясь с позиции «выше», Малфою удалось ощущать едва уловимую нотку контроля. - Она хочет умереть. – сухо отвечает Август, все еще изучая юношу. – Смотрю для тебя эта не новость. Драко едва дернул плечами. Гадал, насколько они сблизились за эти три недели. Думал, как далеко Одри пропала в своем разуме и насколько отчаялась. - Почему вы так добры с ней? Малфой продлолжает идти в наступление. Ведь если и раскрывать сейчас все карты по спасеню девушки, так быть полностью уверенным, что Руквуд, как и он пойдет до конца. - Присядь. - Я постою. - Присядь. – Чуть жестче произносит мужчина, но затем смягчился. – Прошу. История длинная. И Драко повинуется. Скрипя зубами подходит скамейки, присаживается. Слизеренец подчинился, но все еще находился на безопасном расстоянии, с которого продолжал следить за каждым действием Августа. - Наверное ты не помнишь ее. Алисия Руквуд, выпускница Слизерина 1995 года. Малфой задумался. 1995 год. Далекий и еще спокойный четвртый курс. Драко едва общался со старшекурсником, практически не помнил их лица. В памяти всплывали фрагменты лиц старост, но ни одна из них не носила имени Алисия. Драко пытался вспомнить свой четвертый год обучения. Помнил ли он вообще выпускников этого года, но в памяти было пусто. Весна 1995 года полностью была заполнена воспоминаниями о Турнире трех волшебников, смертью Диггори и появлением Волан-де-морта. - Не удивительно. – Голос мужчина звучал спокойно, совершенно не выражая никакую эмоцию, но Драко видел в его глазах нескончаемую боль. – Она не была старостой, отличницей, не занимала популярные позиции среди юношей. Алисия была просто… Обычной. Драко резко дернул головой, зацепившись за незаметно пролетевшее уточнение. Была. - Я знаю, что ты тоже рано получил метку. Люциус и вовсе тебя ростил, ожидая, что Лорд вернется. Такова судьба всех наследников Пожирателей. И когда Лорд вернулся, вновь набираю свою армию, я самолично привел ее к нему. Мужчина прерывается, давая себе возможность отдышаться. - Она погибла на первом же задании. ОН отправил ее вместе с бывшим одноклассником подписать договор с Великанами. Два выпускника Хогвартса, которые, казалось бы, должны были быть готовы ко всему. Мы искали их несколько месяцев, прочесывали леса, вызывали по меткам. А через полгода, когда Великаны все же перешли на ЕГО сторону, они вернули их нам. Отдельные облогоданные косточки, которые едва удалось похоронить. Малфой сглотнул. Он и не знал об этом. Ему тогда едва исполнилось пятнадцать. И пускай отец пытался как можно скорее привести его в четы Пожирателей, заботливая мать оберегала его от столь жестокой реальности. Но Драко задумался. Если он не знал о столь ужасной смерти Алисии и ее напарника, то сколько еще трагедий произошло за его спиной. - Поэтому, еще два года назад, мне было бы совершенно наплевать на дочку Снейпа. Я бы даже осуждал ее, как и многие другие Пожиратели. Ведь если моя дочь приняла метку, то почему Одри не может? Чем она лучше? - А теперь? – Малфой осторожно решил вступить в разговор. - А сейчас я думаю о том, что если мне не удалось спасти Алисию, то я должен попытаться спасти хотя бы Одри. Август обернулся на юношу, который не сводил с него взгляда. В темноте Драко не увидел слез от которых болели глаза у мужчины. Но почувствовал, что может ему доверять. А значит, его план по спасению Одри можно считать открытым.