И Сицилиана заиграет вновь

      Тоби толком не знал, как описать свое состояние после того, как в истерическом порыве умчался на гонки, где напился какой-то дряни и покурил травки. Наверное, стоило немного поумерить пыл. Он был в совершенно расстроенных чувствах, когда приехал вместе с Джейми на автодром. Друг сразу направился к месту гонок, а Тоби тем временем попробовал косяк и местное алкогольное месиво, в которое, казалось, входили коньяк, ликёр, газировка и много чего еще. Опьянел он мгновенно, и даже не следил за гонкой. Остатков его разума хватало только на то, чтобы пожалеть о том, что приехал сюда и нормально не поговорил с Гриндевальдом.       Конечно, он погорячился и наговорил ужасные вещи - Тоби знал, чувствовал, что мужчина любил Альбуса - того, каким он был, с которым он провёл те недолгие месяцы. А то, что сам Тоби был - возможно - реинкарнацией Дамблдора, даже немного успокаивало. Ведь по сути единственным соперником Тоби в борьбе за сердце мистера Гриндевальда был только он сам - кроме того, он полюбил мужчину просто… просто за то, что он - это он. Получается, это действительно судьба, возможно, им было предначертано быть вместе.       Когда его подхватили какие-то амбалы, ему было все равно - алкоголь и травка сделали свое дело. Но он был безмерно рад, что Гриндевальд забрал его и Джейми оттуда, что приехал за ним, позаботился о нем и остался с ним - несмотря на все те мерзости, что Тоби наговорил ему. Утром Регбо обнаружил, что мужчина спал, сидя коленями на полу и облокотившись корпусом о его кровать. Очки аккуратно лежали на столе. Не удержавшись, он погладил мужчину по голове. Волосы были сухими и явно ломкими, но Тоби вплетал в них пальцы, будто это мех котенка.       Что побудило его рассказать о своих снах, он не знал - но ему безумно хотелось быть с мистером Гриндевальдом по-настоящему откровенным, возможно, рассчитывая на ответную искренность. Он не знал, отчего простой рассказ так его измучил, что он просто позорно разрыдался. Он уже понимал, что все 17 лет он видел жизнь Альбуса Дамблдора, в какой-то степени просто проживал её. И эта короткая жизнь была счастливой - Альбус любил сестру и брата, Альбус любил историю древнего мира, сладкое и Баха, Альбус очень хотел быть учителем. А еще Альбус любил Геллерта Гриндевальда - как сейчас его любил Тоби. Получается, душа пронесла свою любовь к этому человеку сквозь время, пространство и смерть, эта любовь пробудилась и в его новой жизни.       Мистер Гриндевальд нежно гладил его по голове, пока Тоби всхлипывал, пачкая пиджак мужчины слезами и соплями - хотя того, это, видимо, не волновало. Как теперь быть дальше, Регбо не знал - он очень надеялся, что мужчина найдет выход. Но интуитивно он чувствовал, что учитель и сам не знает, как поступить, как на все реагировать. В определенный момент Тобиас решил для себя, что он готов быть даже тенью Альбуса - лишь бы мужчина был рядом, лишь бы смотрел только на него и только его обнимал - даже если в нем он видит лишь отголоски своего погибшего возлюбленного. Неважно. Тоби любит его и готов быть с ним - если Гриндевальд ему позволит. - Тобиас, - мужчина мягко накрыл его щеку ладошкой, - вам надо поесть. Умойтесь, а я жду вас на кухне.       Тоби кивнул и направился в ванную. В душе он нещадно тер себя мочалкой, будто стараясь стереть все мерзости прошедшего дня. Облачившись в домашнюю одежду, он спустился вниз, заметив деда в гостиной и Геллерта в соединенной с ней кухне. - Смотрите, кто проснулся! - язвительно отсалютовал дедушка. - Как чувствует себя наш бунтарь? - Я нормально, дедушка. - Йен, не будьте к Тоби так суровы, всякое бывает, - раздался голос Гриндевальда, который поставил на стол тарелку с сэндвичами и чашку кофе, - Тоби, сядь и поешь.       В другой ситуации Тоби было бы очень неловко, но дед был явно в приподнятом настроении (или умело делал вид) и, пока парень ел (сэндвичи были очень вкусными), дед пустился в размышления о новой статье Гриндевальда о протестах в Восточной Европе перед распадом СССР и в нынешнее время.       После они сидели на диване. Откинув все приличия и решив, что раз сгорел сарай - гори и хата, Тоби положил голову Гриндевальду на плечо, переплетая их пальцы. - Мистер Гриндевальд, я хотел с вами еще кое-что обсудить. - Мне уйти? - спросил Тоби. Дед покачал головой. - Нет, Тоби, - усевшись в кресло, он продолжил, - мне необходимо завтра уехать. Я вернусь только после Нового Года.       Тоби закатил глаза. Дед частенько уезжал на какие-нибудь праздники - отчего только все эти конференции в такое время устраивали... Тем не менее, за это всегда хорошо платили. Один раз он уже отсутствовал на Рождество - Тоби опрометчиво принял приглашение Джейми провести праздник с ним и другими. Но все закончилось тем, что им в итоге пришлось убегать от полиции в изрядном подпитии. Нет, лучше он просто посидит дома, а Джейми как-нибудь сам девочек ищет - если на него в таком состоянии хоть кто-то поведется. - Я тебя понял, дедушка. Все нормально, я… - Я подумал, вы могли бы отпраздновать вместе. Геллерт, у вас же нет планов на Рождество? Геллерт шумно сглотнул и кивнул. - Я был бы «за» провести с Тоби праздник, но только если он согласен.       Против воли юноша покраснел. Он очень хотел провести время с Гриндевальдом, и был также очень рад тому, что дед одобрял их возможные отношения. Тоби не мог сдержать улыбку, когда учитель притянул его ближе и чмокнул висок. Кожей мальчик чувствовал, что мужчина улыбается.       Обычно к Рождеству Геллерт закупался в ближайшем супермаркете, но на этот раз решил поехать с Тоби в хороший торговый центр. Парнишка, конечно, возмущался, когда учитель позвонил ему в пять утра, а заехал за ним в шесть. Но Геллерту было прекрасно известно, что в самое раннее время народу почти нет - а вот к полудню уже будет столпотворение из отпускников, домохозяек и пенсионеров. В машине Тоби ожидаемо заснул, но в магазине вполне бодро ходил между рядами и помогал ему выбирать продукты. Геллерт был безумно рад, что у них совпадали вкусы в еде и напитках - боги, они оба одинаково не любили томатный сок, и оба считали, что говядина куда сочнее и вкуснее свинины. А еще они оба любили одни и те же сладости.       Изначально Геллерт настаивал на том, чтобы приготовить все самому, чтобы парнишка мог выспаться, да и передохнуть после сданных (разумеется, успешно) промежуточных тестов. Но Тоби заявился к нему сам, с самого утра, хотя Геллерт просто хотел за ним заехать где-то в три часа дня. Гриндевальд не мог на него сердиться. Вдвоем они очень быстро управились с мясом, картофелем, салатом и тортом. Точнее, на торте настаивал Тоби - в обычной жизни часто неуклюжий, он буквально колдовал с ингредиентами - Геллерт не сомневался, что в итоге получится очень вкусно. Он не хотел очень сильно напиваться, поэтому они приобрели только одну бутылку шампанского и бутылку неизменного португальского красного сухого. Как Геллерт понял, Тобиасу оно очень понравилось.       Ужин прошел в очень теплой обстановке, хотя Геллерту было довольно трудно сосредоточиться - его взгляд постоянно падал в вырез рубашки Тобиаса, открывая взору его бледную кожу. Гриндевальд поймал себя на мысли, что с Тоби ему очень легко и спокойно сейчас - его не одолевали грустные, безнадежные мысли о смерти Альбуса, он участливо и радостно разговаривал с Регбо о его планах, о своих статьях, о смешных случаях в школе. Геллерт задумался, что им пока следует скрывать свои отношения (если это можно так считать, по крайней мере он очень хотел этих отношений) - хотя возраста согласия Тоби уже достиг, лучше на скандалы не нарываться. Правда, за недолгое время работы Геллерт приобрел репутацию довольно флегматичного человека, а Тобиас в принципе был достаточно доставуч в отношении преподавателей. А тот факт, что Гриндевальд подвозил ученика до дома коллеги даже одобряли - они зауважали его как человека, который смог найти общий язык с «этим самым Йеном», который слыл довольно непростым человеком и на контакт не шел. Ну и добираться после факультативов в отдаленный район было куда удобнее на машине, а не общественном транспорте или мотоцикле.       Геллерт был рад, что Йен одобрил их общение, понимая, что Геллерт ничего плохого Тобиасу не сделает. Для мужчины такое доверие было очень важно - в том числе и потому, что Йен был его другом.       Спустя пару часов за ужином и легкими разговорами они заметно расслабились и пересели на диван. Традиции надо уважать - и Геллерт протянул парню большую коробку. - С Рождеством, Тобиас. Я очень надеюсь, что не прогадал, - Геллерту самому было странно от того, что он смутился. Ему действительно очень хотелось, чтобы Тоби понравился подарок. - Спасибо, - юноша тоже был смущен.       Открыв коробку, Тоби был ошарашен. Пять пластинок Баха, редчайшее собрание, которое он так долго искал по разным лавкам. Очень редкие записи. В волнении и приступе безумной благодарности он бросился к мужчине на шею. - Я рад, что тебе понравилось. Было непросто их найти, но я подергал за ниточки, - прикрыв глаза, Геллерт поцеловал парня в щеку. Он был очень рад, что сделал мальчика счастливым. Хоть на сегодня. Впрочем, надеялся делать счастливым и дальше. Тоби тем временем порылся в сумке и достал подарок для Геллерта. - Это вам. С Рождеством, мистер Гриндевальд, - Тоби протянул ему небольшую коробочку. Картонную. Будь она бархатной, в ней хранилось бы кольцо. Но внутри и правда оказалось кольцо. Грубовато-красивое, потрясающее в своей первобытной, диковатой естественности: крепкое серебряное обрамление, а в центре всего - коричнево-зеленый, слегка отполированный камешек. Тоби, не спрашивая, надел его на безымянный палец мужчины. Подошло идеально. - Надо же, - завороженно пробормотал Геллерт, - идеально подошло. Оно потрясающее, - мужчина благодарно поцеловал Тоби в губы, - ты сам его сделал? Покраснев, юноша сжал губы и кивнул. - Мое новое хобби. Этот камень называется турмалин. Мои родители нашли его одной летней экспедиции в Бразилии. Другое название камня - вердилит. У него ряд значений, и большинство из них, по правде говоря, довольно пошлые, - Тоби смущенно улыбнулся, - о сексуальной активности, но… на самом деле такие слухи о каждом камне ходят. Турмалин также считается оберегом для творческих людей, может, будет приманивать вдохновения для новых статей. Геллерт забыл, когда столько улыбался. Притянув мальчишку ближе, он заговорил: - Камень безумно красивый и он прекрасно огранен. Не важно, какие легенды о нем ходят, для меня это символ того, что ты начал мне доверять, что мы начинаем открываться друг другу. Просто, знаешь, как начало нового. Почувствовав влагу на своем плече, Геллерт заглянул в его лицо. Тоби плакал - но улыбался сквозь слезы. - Тшш, малыш, не надо плакать. Я счастлив сегодня и с тобой. Веришь? Юноша быстро закивал. - Я тоже счастлив с вами. Я правда счастлив. Легонько чмокнув парня в лоб, Геллерт дотянулся до пульта и включил проигрыватель. Заиграла спокойная мелодия. - Потанцуешь со мной? - встав с дивана, Гриндевальд протянул парню руку.       Казалось, дальше смущаться было некуда - но Тоби все равно был смущен. И хотя как такового танца не было - они просто двигались под музыку, прижавшись друг к другу, Тоби казалось, что сердце мужчины стучит сильнее, чем звучит музыка. Гриндевальд уже давно снял очки, и Тоби поднял на него взгляд, желая разглядеть лучше - красивые карие глаза, где пряталась тревога и зарождалась радость - и Регбо очень надеялся, что он был этому причиной.       В лазурных глазах мальчика отражалось волнение, как будто он не знал, что делать. В следующее мгновение он нерешительно поцеловал мужчину. Они перестали двигаться под музыку, просто стояли посреди комнаты и целовались. Хотя это было больше похоже на прикосновения губ. Взяв себя в руки, Геллерт притянул юношу и уселся с ним на диван. То ли алкоголь ударил в голову, то ли бесконечное напряжение искало выход, Тобиас буквально набросился на него, в буквальном смысле пожирая его рот. Поначалу испугавшись такой прыти, Геллерт вскоре успокоился и просто получал удовольствие от происходящего. Оторвавшись ненадолго, чтобы перевести дыхание, Геллерт спросил: - Тоби, ты хочешь? - не в силах смотреть на раскрасневшегося мальчишку, Гриндевальд стал покрывать поцелуями его шею, - хочешь?.. - отчего-то не в силах выговорить фразу «заняться сексом», Геллерт положил руки на бедра мальчика, слегка сжав. - Я… я хочу, но - Тоби вновь поцеловал его, голодно и жадно, - я просто не уверен, что готов…       Геллерт кивнул, стараясь привести голову в порядок. Конечно, мальчик еще не готов. За несколько дней на него свалилось столько впечатлений, столько всего… это было чрезмерным напряжением для его нервной системы. Но Гриндевальд был взрослым мужчиной и умел сдерживать свои низменные желания - а с Тоби ему было важно просто провести время, сблизиться с ним, окружить его комфортом и вниманием. И если он не готов заниматься сексом, то и не надо. Это не то, чего хотел Геллерт. Вернее, он, конечно, хотел Тоби, очень хотел видеть его в своей постели дрожащим от наслаждения - но получить удовольствие можно разными способами. Главное, чтобы парень перестал переживать и просто был счастлив.       Удивительно, но рядом с Тоби он теперь все меньше думал об Альбусе - может, оттого, что это и был Альбус, его душа в теле этого парнишки. А может потому, что Тобиас был ценен для него сам по себе. Он весь - его ум, его способности и интересы, то, с какой горячностью он рассуждал о совершенно разных вещах - все это привлекало Геллерта, с каждым днем заставляя влюбляться в него все сильнее. А тело - тело, конечно, тоже привлекало Геллерта, но он не видел Тоби раздетым, хотя очень хотелось. По мнению Гриндевальда, тому не мешало бы подкачаться, казался довольно субтильным… с другой стороны, он сам решит, что делать со своим телом. Мужчине эта хрупкость казалась довольно трогательной. Хотелось защищать и оберегать его. - Как захочешь, - Геллерт поцеловал его в щеку, проводя ладонями по спине. Парень ощутимо вздрогнул, - все, как захочешь.       Проигрыватель уже давно не играл, но им двоим было не до того. Они целовались, пытаясь найти на диване удобное положение. Геллерт не без удовольствия отметил, что Тоби быстро учился, его неловкость и отсутствие опыта постепенно сходили на «нет». Он со всей страстью отвечал на поцелуи, даже успев поставить засос на шее мужчины, обнимал, водил руками по телу, по мере возможности стараясь узнать чувствительные места его тела. Тоби был потрясающим.       Юноша тем временем переполз к нему на колени, продолжая целовать, прерываясь на судорожные вздохи. Прижав парня ближе, он не смог сдержать стона, когда почувствовал, как тот возбужден. Наконец оторвавшись от партнера, Тоби посмотрел на него, пытаясь восстановить дыхание. - Мы… мы можем что-нибудь сделать? Не до конца, я просто, я…       Улыбнувшись, Гриндевальд кивнул, и без слов встал с дивана, подняв парнишку на руки. Да, тренировки в спортзале пригодились - Геллерту даже стало смешно - часы занятий на тренажерах были нужны для того, чтобы он носил Тоби в спальню.       Уронив парня на кровать, Геллерт припечатал его своим телом, продолжая целовать. Уличные музыканты вновь играли Сицилиану, но впервые за долгие годы она не причиняла боль, а дарила радость. Чувствуя дрожащее тело Тоби в своих объятьях, Геллерт подумал, что счастливее быть невозможно.