И Сицилиана заиграет вновь

      Пробуждение было… скорее необычным. Тоби чувствовал, что лежит на человеке, а собирающийся по крупицам разум подсказывал, что он дома у мистера Гриндевальда - и собственно, лежит прямо на своем преподавателе. Ноги переплелись, а голова Тоби покоится прямо на ровно вздымающейся груди мужчины - который тоже не спал, судя по тому, что его пальцы мягко перебирали волосы мальчика. - Проснулся? - мягко спросил Гриндевальд.       В голосе мужчины не было упрека и недовольства. Но он наверняка устал лежать в неудобной позе на диване, без подушки, одеяла да еще и с Тоби, лежащим на нем. Собрав волю в кулак, Регбо приподнялся. Голова тут же закружилась. Немного затошнило. - Тшшш, - мужчина аккуратно, но крепко придержал парня за плечи, - если тебя тошнит, давай провожу в уборную. Тобиас покачал головой и сел прямо. - Просто немного голова кружится. Как-то… я не знаю. - Похмелье, Тобиас, вещь коварная. Сейчас, - потянувшись к бутылке виски и стакану, Гриндевальд налил туда совсем немножко, - выпей. Поверь, сразу станет легче.       Послушавшись, Тоби залпом выпил содержимое и поморщился. Через пару минут и правда стало легче. Намного легче. Откинувшись на спинку дивана, Регбо вспоминал события вчерашнего дня. Они с учителем встретились на кладбище, навестили могилы родителей Тоби и погибшего парня мистера Гриндевальда. После они поехали к мужчине домой, выпили, поговорили и… а вот на этом моменте стало как-то немного стыдно. Стыдно потому, что сам бесстыдно полез к нему целоваться - неизвестно, как Гринедевальд отреагирует сейчас, немного стыдно - потому что Тоби действительно этого хотел, давно хотел. Наконец нашлось объяснение тому, почему в горле у него зачастую пересыхало, когда он отвечал на уроке, почему дрожал, когда учитель смотрел на него, почему мысли приходилось собирать в кучу, когда мистер Гриндевальд находился рядом с ним. Тоби просто влюбился. Просто банально влюбился.       Впрочем, банальностью подобные чувства было назвать непросто. Очевидные причины лежали на поверхности - мужчина был значительно старше него, да и вообще, несмотря на то, что на дворе был 21 век, отношения между учеником и учителем вряд ли приняли бы благосклонно. Но глубинная причина причиняла боль - мистер Гриндевальд вряд ли сможет ответить на его чувства. Во-первых, он все еще очень сильно любил покойного Альбуса Дамблдора, во-вторых, они не были соулмейтами, им в принципе не по пути. А где-то Тобиаса ждал его соулмейт, которого стоило бы найти - а вместо этого он влюблён в своего преподавателя, который почти на пару десятков лет старше него. - Тобиас, не хотите сходить покормить уток? А после можем поесть где-нибудь в городе? - предложил мужчина. Тоби с готовностью закивал. Уже в парке, сидя на непривычно теплой для конца ноября скамейке и бросая куски булок в пруд для уточек, Тоби решился начать неловкий разговор. - Слушайте, мистер Гриндевальд. Вчера вечером я повёл себя… Учитель мягко улыбнулся и покачал головой. - Вы повели себя вполне нормально для человека в такой ситуации. Это стресс, а мы с вами не чужие люди. В общем-то, это я набросился на вас и… Тоби показалось или мужчина слегка покраснел? - Я… мистер Гриндевальд, вы мне нравитесь, - наконец выпалил Тоби, глядя учителю в глаза, - я понимаю, что у вас был любимый человек, вы все еще любите Альбуса, да и мои чувства вы не можете считать серьезными, но я… я ничего не могу с собой поделать. Учитель порывисто обнял его. - Ни в коем случае не извиняйтесь за это, Тобиас. Ни в коем случае. Это не проблема, не патология, это просто чувства - и вы не должны испытывать вину за них. Ясно?       Кивнув, Тоби славно улыбнулся. Он был согласен пока спустить все на тормозах - по крайней мере, пока они учитель и ученик, пока… пока. Тоби был согласен жить сегодняшним днем - просто быть рядом с мужчиной, насколько он позволит. А потом, возможно, встретит своего соулмейта и… к черту, проблемы надо решать по мере их поступления. Уже сидя в одном из ресторанчиков, Гриндевальд завел с ним разговор о планах на будущее.
 - Вы собираетесь сдавать историю, математику, физику, английский и географию. Довольно много, но я не сомневаюсь, что вам это по силам. Куда собираетесь поступать? Для Тоби это была скользкая тема. На географию в последнее время приходилось наседать с тройным усилием, но она была ему нужна. - Хочу осуществить мечту своих родителей и поступить на геологию. Или археологию. Пока не решил - поэтому такой разброс. - Вот как. Что же, ясно, зачем вам сочетание истории и географии. Если до Рождества вы не заметите улучшение в географии, а, на мой субъективный взгляд, мисс Вектор не хватает профессионализма в подаче материала, так вот - могу познакомить вас с одним своим знакомым, он преподает экономическую географию в одном из университетов и дает частные уроки - как раз такие, что помогают сдавать эти тесты. Он за пару месяцев сможет поднатаскать вас именно на сдачу A-level, у него есть связи с людьми, которые отвечают за составление этих тестов по географии, поэтому специфика экзамена ему знакома, как никому другому. Тоби просиял. Помощь ему была нужна. - Думаю, это было бы кстати. Мужчина накрыл его руку своей и слегка сжал. Регбо почувствовал себя невозможно счастливым.       С того времени они стали проводить чуть больше времени вместе. Гриндевальд, как и до этого, после факультативов подвозил его до дома. Подкидывал разные материалы - и всегда уделял Тоби намного больше внимания, чем остальным. Негласно, конечно. Почти впервые в жизни Тоби был рад, что у него была репутация книжного червя и ботаника - и за разъяснениями он часто лез ко многим преподавателям. Конечно, нельзя было назвать то, что происходило между ними, «отношениями» - однако происходящее точно выходило за рамки того, что должно быть между учителем и учеником. Гриндевальд крепко обнимал его, когда прощался с ним на пороге дома Тоби, несколько раз они целовались - почти невинно, но для Тоби буквально переставал существовать весь мир, когда мужчина нежно, но крепко накрывал его губы своими. Подчас он даже казался нерешительным, будто боролся с собой - но ничего не мог с собой поделать.       Тоби был рад быть причиной того, что этот спокойный, в некоторой степени неприступный мужчина, раскрывается рядом с ним, улыбается ему - почти счастливой, не грустной улыбкой. В определенный момент парень начал злиться на Альбуса Дамблдора - хотя в этом не было смысла. Альбус мертв уже семнадцать лет - но было очевидно, что тоска по нему все еще снедала Гриндевальда. И Тобиас отчаянно хотел, чтобы мужчина перестал страдать. Нет, Регбо не питал иллюзий - с мертвецами в сердечных делах соперничать бесполезно. Альбус никогда не состарится, не совершит гнусных поступков, не ошибется - а все его предыдущие грехи смоются одним лишь фактом - он мертв.       Свое очевидное бессилие и безнадежность ситуации Тобиас ощутил, когда они с Гриндевальдом гуляли по городу, который уже начали украшать всякой рождественской дрянью. Они говорили о чем-то, касающемся дольменов на одном из островков в Южной Корее, как их диалог был прерван девушкой на площади, которая под печальную музыку читала стихи Уистена Хью Одена. Часы, не бейте. Смолкни, телефон. Псу киньте кости, чтоб не лаял он. Молчи, рояль. Пусть барабаны бьют, Выносят гроб, и плакальщиц ведут. Аэропланы пусть кружат, скорбя, Царапая на небе: «Нет тебя». Наденьте чёрный креп на белых голубей, Поставьте в чёрном постовых средь площадей. Он был мой Юг и Север, Запад и Восток, Мой каждодневный труд и мой воскресный вздох. Мой полдень, полночь, речь и песнь моя. Я думал, навсегда любовь. Ошибся я. Не надо больше звёзд — снимите все с небес, Пролейте океан и вырубите лес, Луну сорвите вниз и Солнце бросьте мгле: Ни в чем теперь нет смысла на земле.       Тоби было плевать на стихотворение, хотя ему нравилось творчество Одена. Для него в этот момент не существовало ничего и никого, кроме Геллерта Гриндевальда, который казался совершенно оглушенным. А еще он плакал - он действительно беззвучно плакал, слушая очередное напоминание о своей потере, о том, что любимого человека не вернуть. Вытирая слезы мужчины, беспорядочно стекающиеся по щекам, Тоби порывисто прижался к его губам в поцелуе - было очень тоскливо и горько. И отчего-то жгло запястье.       Мужчина тогда без слов отвез его домой - и на прощание обнял так, что у Регбо хрустнула спина; он как будто извинялся, как будто пытался искупить вину за учеником за то, что не мог ответить на его чувства, все еще храня в сердце тоску по ушедшей любви. Но Тоби на него не злился, он просто не имел на это право.       Дни медленно, но верно подходили к Рождеству. И хотя до него было еще неделя, Тоби решил закупиться заранее - ближе к дате всегда взвинчивают цены до потолка. Сжав в руках пакеты, Регбо вышел из торгового центра. Нести их было нелегко, тем более сначала до метро - а потом из метро - до дома. Возможно, стоит взять такси - тем более погода, как это обычно бывало, была ужасной. Мерзкая слякоть, в ряде мест - гололёд. - Тобиас! - раздался голос неподалеку. Мистер Гриндевальд подошел к нему. - Добрый день, мистер Гриндевальд, - юноша смущенно улыбнулся. В руках преподавателя был небольшой пакет. - Закупаетесь к Рождеству заранее? - Ну да. Думал такси поймать, а то с этими пакетами тяжеловато, - Тоби поморщился. Запястье пронзило болью. - Что с вами? - Рука болит. Наверное, потянул где-нибудь. Мужчина потёр подбородок, как будто что-то обдумывая. - Мой седан на техосмотре. Давайте я поймаю вам такси и оплачу его. - Только помогите его поймать, пожалуйста. Я сам оплачу.       Конечно, Тоби очень льстило такое внимание со стороны Гриндевальда. И он очень старался не показывать своего смущения, хотя понимал, что со стороны смотрится глупо. - Что вы, Тобиас. Я настаиваю. Идёмте, - Геллерт кивнул в сторону той части улицы, где обычно останавливались таксисты, - давайте свои пакеты, вам же тяжело.       Тоби уже был готов отдать ему покупки, как в парня прилетел бенгальский огонь, упущенный каким-то пьяным юнцом. Рефлекторно парень резко опустил пакеты на мостовую, а после начал осматривать кожу рук. Ясно, что вреда от почти потухнувшего огонька не было, но чертовы рефлексы сработали. Метка горела изумрудом. Тоби хотел было прикрыть её, но Гриндевальд успел её заметить, и крепко, хотя и мягко ухватил юношу за запястье. Взгляд мужчины казался абсолютно нездешним, он переводил взгляд от метки на лицо Регбо, и Тоби стало по-настоящему страшно - мужчина смотрел на него как на призрака. В следующий момент, как будто очнувшись, Гриндевальд закатал рукав и показал Тоби запястье. Вписанный в треугольник круг, и обе фигуры разделены чертой. Знак горел изумрудным.       В одно мгновение Тоби как будто оглушило. Как будто весь мир резко потемнел - и освящался лишь изумрудными недо-треугольниками их меток. В прострации Тоби отвернулся и бросился бежать, забыв о покупках. - ТОБИАС! - раздавалось ему в след.       Оказалось, что мистер Гриндевальд и не думал его отпускать, он погнался за ним. Очевидно, мужчина держал себя в хорошей форме. Тоби отвлекся и поскользнулся на мостовой. Удар был смягчен объятиями мужчины. Регбо трясло. Он не знал, что происходит. У них одинаковые метки. Что… что все это значит? - Тоби, давайте я все же провожу вас домой? Тоби кивнул и поднял глаза на мужчину. Он впервые казался каким-то чужим. Вздрогнув, мальчик отвернулся и молча пошел к такси вместе с учителем. Пакеты лежали на полу у дивана. Геллерт сидел рядом с дедом Тобиаса и просто не знал, что делать дальше. - Признаться, Геллерт, я в шоке, - Йен цедил чай, с легкой усмешкой смотря на мужчину. - Я тоже, - Гриндевальд зарылся рукой в волосы, - я просто не знаю, что сказать и что делать.       Полчаса назад Геллерт привел дрожащего, растрепанного и заплаканного Тобиаса домой. Йен поначалу испугался, что тот где-то набедокурил и даже попробовал подначивать внука, но он был ошарашен, когда Гриндевальд показал ему одинаковые рисунки на запястьях. Видя, что Тоби взвинчен и почти в истерике, Йен отправил внука в ванную, а после - в спальню, успокоиться и поспать. - Я могу с уверенностью сказать, что такой случай - первый в моей жизни. Я, конечно, проконсультируюсь с коллегами из разных стран, но… Геллерт выставил руку вперед, призывая замолчать. - Простите за бестактность, Йен, но речь идет о Вашем внуке, это не эксперимент. - Геллерт, именно потому, что речь идет о Тоби, я хочу все выяснить. Для меня главное, чтобы он был счастлив. Вы мой друг, и буду с вами откровенным, раз все вышло, как вышло. Я уже давно заметил, как Тоби смотрит на вас, как ведет себя, когда о вас говорит, как он увлечен вашими уроками, я уже тогда понял, что он увлечен вами. Я думал - обычная юношеская влюбленность, тем более, вы никогда не были похожи на человека, который хотел бы воспользоваться чувствами молоденьких учеников к себе, а я, поверьте, повидал всяких чертей в очень тихих омутах. Но с учетом нынешних обстоятельств, я… я даже не знаю. Честно вам скажу, я был бы только рад, если бы у вас с Тобиасом все сложилось, вы взрослый, мудрый человек, я не сомневаюсь, что с вами он был бы счастлив, у вас столько общих интересов. Вот только… - Дело в метке? Старик коротко кивнул. Тяжело вздохнув, он достал из-под подушки пачку сигарет. - Будете? Геллерт не курил уже очень давно. Пожалуй, повод подходящий. Уже закурив, Йен заговорил: - Геллерт, если бы до этого вы не встретили вашего соулмейта, если бы ваша метка появилась только сейчас - я не сказал бы ни слова. Но Альбус Дамблдор был вашим соулмейтом. Вы показывали ваши фото, вы рассказывали обо всем… Конечно, может быть такое, что у одного человека несколько соулмейтов, такое частенько на Ближнем Востоке встречается. Очень редко, но бывает. Один случай на миллион, но все же… - Так-то оно конечно так, однако… - Гриндевальд резко затянулся, - все не так просто. Есть кое-что, о чем я не рассказывал до этого никому. Моя метка не чернела со дня гибели Альбуса. На мгновение Йен задумался. - Не чернела? Знаете, Геллерт, я верю в разные совпадения, но не в такие. Альбус погиб в тот самый день, когда родился Тобиас. Возможно ли, что это то, что в ряде верований именуют реинкарнацией? Гриндевальд вздрогнул. Реинкарнация. Переселение душ. Звучало дико, почти невозможно - но именно это объясняло все совпадения, то, почему Тобиас так сильно напоминал ему погибшего возлюбленного - интересами, манерами, глубокими лазурными глазами. И, конечно, метку соулмейта. На сердце как-то потеплело. - Хотите сказать, что душа Тоби и душа Альбуса - это одно и то же? Душа Альбуса вселилась в его тело практически сразу после смерти? Йен задумчиво закивал. - Да, думаю, мы именно с этим имеем дело. - Да что вы, блядь, несёте?! - послышался яростный хриплый голос.       Геллерт и Йен синхронно обернулись. У косяка стоял взбешенный Тоби. Геллерт по-настоящему испугался, увидев в глазах мальчика безудержную, абсолютно нездешнюю злобу. - Тоби, я вам сейчас все объясню… - Геллерт встал и подошел к мальчику, нерешительно обняв его плечи. Тобиас вырвался из его хватки. Смотрел он на него как на чужого. - Реинкарнация вашего Альбуса?! Да вы оба ебанулись что ли? Я думал, что интересен вам, что Я вам интересен - как ученик, как человек… да какого хуя?! Я не знаю, что это за шутки мироздания, но Я не ваш Дамблдор. - Тоби, вы не понимаете, что сейчас говорите. Давайте спокойно все обсудим… - попытался было успокоить его Гриндевальд.       Геллерт понимал, что чувствовал Регбо, как он понял всю ситуацию, как он вообще теперь воспринимал свое общение с Геллертом. Ему просто хотелось обнять мальчика, успокоить его - и сказать, что он - это он, что именно Тобиас Регбо заинтересовал его, - не потому, что напоминал ему Альбуса Дамблдора. А просто потому что он… просто потому что, это он. - Ваш Альбус сдох, ясно?! А я - не он. Знаете что, мистер Гриндевальд? Вы никогда не любили Альбуса. Единственное, что вы любили при его жизни и после его смерти - это свою собственную любовь к нему, свой образ в его глазах. Какой же он был слепец, раз не замечал этого.       Сердце Геллерта пропустило удар. На мгновение гнев и ярость на то, что кто-то упомянул имя Альбуса в таком духе заволокли его, и он замахнулся… и наткнулся на полные боли глаза Тоби. Тоби, не Альбус, смотрел на него с беспредельной тоской - и Геллерт опустил руку. Регбо не сказал ни слова, но как будто порывался спросить - за что?.. Еще никогда Геллерт не испытывал такого отвращения к себе. Он почти перешел черту. Он чуть не ударил Тоби, он едва не поднял руку на своего соулмейта. Того, кого должен был оберегать. Какая сейчас разница, какая где душа, если он причинил Тоби такую боль?.. Тоби молча схватил куртку и выбежал из дома.       Он знал, что за ним последуют - поэтому быстро убежал в «тайное место». На деле, не такое уж и тайное. Это была небольшая подворотня через несколько рядов домов. Там обычно курили траву его приятели. Сев на корточки, Тоби ударил кулаком об асфальт. Хотелось кричать, орать, рыдать в конце концов - но он не мог. Это причиняло почти физическую боль. Слишком много. Слишком. Совсем слишком. Его бездумные душевные метания прервал знакомый голос, который его окликнул. Джейми уселся рядом с ним, с сигаретой в зубах и шлемом в руке. - Хэй, что стряслось? - Полная херня. Даже не спрашивай. Вот правда, не спрашивай. Блондин понимающе похлопал его по плечу. - Я на гонки собираюсь, - сказал Джейми, - давай со мной! Будешь за меня болеть, - Кэмпбелл протянул ему шлем. - Куда угодно. Куда угодно, только умоляю тебя, быстрее. Джейми нахмурился, но кивнул. Мотоцикл с ревом двинулся с места. - ТОБИАС! - раздался неподалеку голос Гриндевальда. Мотоцикл с ревом отъехал - и Геллерт понимал, что уже не успеет догнать парня, даже если тоже поймает какого-нибудь мотоциклиста. Чертов техосмотр. Чертов техосмотр! Вернувшись в дом, он достал новую сигарету из пачки и закурил. Йен ходил по гостиной. - Вам не удалось его догнать? Гриндевальд покачал головой. - Нет. Он умотал куда-то с Джейми на мотоцикле. Старик потрясённо сел на диван. - Ох уж этот Джейми. Сто процентов на гонки Тоби потащил. - Нелегальные гонки! Боже, не место ему там, - Геллерт запустил руку в волосы. - В прошлый раз там облава была, там же куча бандитской шушеры обитает. Они еле ноги унесли, - прохрипел Йен. - Где эти гонки проходят? Йен пожал плечами. - Я не знаю. Может, стоит позвонить в полицию. Тоби в разговоре со своим приятелем упоминал, что все эти гонки на байках устраивает некий Ларсен. Черт знает, что за тип, вроде какой-то полукриминальный босс. Я не лез, думал - перебесится, а тут…       Гриндевальда осенило. Быстро разблокировав смартфон, он отыскал нужный номер. Он молился только о том, чтобы Перси был не в командировке. Ответили через несколько гудков. - Вечер добрый, Геллерт. Надеюсь, что-то срочное, потому что мне надо работать. - Очень срочное, Грейвс. Мне необходимо знать места проведения нелегальных гонок. Ключевая фамилия - Ларсен. В трубке раздался смешок. Геллерт знал, что обратился по адресу.