История моего самоубийства

      Неделя пролетела очень быстро. Каждый день был похож на предыдущий: школа, прогулки с друзьями. Могу только сказать, что в учебном заведении все очень быстро забыли про случай на физкультуре. То ли они не восприняли слова мальчишек всерьез, то ли был более интересный объект для насмешек, нежели скромная синеволосая девочка, общающаяся с кучкой «ненормальных».       Единственное, что меня мучает вот уже несколько дней, так это вернувшиеся кошмары. Не знаю, что стало причиной, но каждую ночь я вскакиваю в холодном поту и с горячими слезами на глазах. И каждый раз одно и тоже. Я вижу маму, что кричит раздираемая когтями собаки, и отца, что выкинул меня на улицу и спокойно ушел. И каждый раз я просыпаюсь со сдавленным криком.       Эшли каждую ночь перебирается ко мне на матрас и, не задавая лишних вопросов, начинает меня утешать. В ее теплых объятиях, прислушиваясь к нежным словам способным прогнать прочь все страхи, я вновь засыпаю и сплю уже спокойнее. Спасибо ей огромное. В доме Эшли я вновь почувствовала то тепло, что когда-то окружало меня в прошлом. Родители девушки относились ко мне с добротой и сочувствием. Я очень благодарна этим людям, что они приютили меня, пусть и на короткое, но время.       Но вот настали выходные, и мне вновь предстояло переезжать. Ближе к полудню около дома появился Ларри, с которым мне и предстояло жить. Признаюсь, я немного побаивалась его. Пусть он с Эшли и забрали меня из клуба, я не могла быть уверенной, что панк не будет до меня домогаться. И хотя какая-то часть меня понимала, что эти мысли приправлены бредом, другая активно пыталась заставить меня остаться с Эшли. Но я старалась отгонять от себя тяжелые размышления.       Быстро собрав свои малочисленные пожитки в одну спортивную сумку, я попрощалась с родителями девушки и вышла на улицу. На улице стояла прекрасная погода. Солнце приветливо светило всем людям, а птицы распевали чудесные песни. Легкий ветерок трепал волосы, да на дорогах блестели лужи. На моем лице заиграла улыбка, так что я быстро оторвалась от Ларри и Эш, которые о чем-то болтали, и пробежала весь путь до остановки. На моей душе было очень легко, впервые я могла сказать, что рада восходу солнца.       Остальной путь до апартаментов Эддисона, название я узнала от Ларри, мы провели громко смеясь и общаясь. Люди бросали на нас косые взгляды, принимая за сумасшедших, от чего мы лишь начинали громче смеяться. Но вот автобус остановился перед старым и довольно потрепанным зданием. Кое-где, некогда зеленая краска, уже давно отлетела и зияли серые проплешины бетона. На небольшой парковке рядом с подъездом стояло несколько автомобилей, среди которого было и его авто. Все мое хорошее настроение будто ветром сдуло. На глазах стали наворачиваться слезы, а тело принялось дрожать. Невольно все мои мысли переносились обратно к тому дню, возвращая боль. Но вдруг я почустовала чье-то прикосновение. Ларри положил свои руки мне на плечи и тихонько прошептал на ухо:  — Не бойся, я рядом если че. Скажешь, когда будешь готова. Встряхнув головой, я смахнула со своих глаз слезы и ответила:  — Пойдем, я готова.       Ларри кивнул, и мы потихоньку двинулись к подъезду. С каждым шагом страхи все сильнее тянули меня в какой-то совершенно иной мир, но теплые руки панка не давали мне потеряться в нем до конца. Пару раз нам пришлось остановиться, что бы я могла хотя бы просто вдохнуть, после чего мы продолжали движегаться. Через какое-то время наконец пришли. Зайдя в подъезд я резко замерла. Старая лампа слабо освещала потрепанный временем коридор, со стен которого краска давно уже начала отваливаться хлопьями. Рядом со входом стоял старый стол, и висело несколько почтовых ящиков, покрытых тонким слоем ржавчины. Также было несколько дверей в квартиры, но я не была уверена, что кто-то вообще живет в них. Только больше всего меня вгоняла в истерику не сама обстановка, а человек, что стоял напротив нас, и изучал презрительным взглядом меня. Почему я была так уверена, что мужчина впился взглядом в меня, а не просто смотрел куда-то за нас? Его глаза. Такого презрения я еще не разу в своей жизни не видела.       Присмотревшись повнимательнее я наконец узнала его. Эти спутанные голубые волосы, такого же цвета глаза, под которыми красовались мешки. Эти большие кулаки и немного сутулая спина.       Мы несколько секунд неприрывно смотрели друг на друга. Во мне кипела ненависть, а глаза твердо глядели на тень, в которую превратился мой отец. И, как это было не странно, плакать совершенно не хотелось. Да и нельзя было показывать ему своего истинного состояния, скрывшегося на время за бурей эмоций. К слову во мне не было и привычного страха и отчаяния, лишь неукротимое желание врезать этому подонку по обрюзгшему лицу.       Какое-то время мы просто пялились друг на друга. Отец и дочь. Брошенные, потерянные, помятые жизнью. Я внимательно вглядывалась в его глаза, пытаясь уловить хоть какое-то сожаление, хоть каплю сочувствия. Но нет. Его взгляд лишь еле заметно светился удивлением, словно спрашивал: «Неужели ты все еще жива?»       Очень скоро мне надоела эта игра в гляделки. Вдохнув, набирая в легкие побольше воздуха, я медленно подошла к нему. Ларри пытался меня остановить, но увидев уверенность и ярость, от которой и ему могло достаться, отпустил. Эш же просто стояла позади и безмолвно поддерживала меня.       Эти несколько шагов по коридору оказались намного тяжелее, чем ожидалось, но я не была готова отступать. Приближаясь к отцу я заметила, что это годы оставили на нем свой отпечаток. Выходит не только во мне что-то изменилось, но и он тоже страдал. В мужчине, что предстал передо мной, я не узнавала родного когда-то человека. В волосах поселились белые пряди, словно лед на поверхности водоема, мешки под глазами стали только больше. Теперь очень сложно было сказать, изменила ли кожа лица свой оттенок или это просто был огромный синяк. Признаюсь, в какой-то момент мне стало его жалко. Ведь только сейчас, за стеной своих обид, стало ясно, что и он страдал. Из-за меня.       Я также поняла, что никогда не смогу простить его за то, что он со мной делал. И хотя приходило осознание, что после смерти матери страдала не только я, но и отец тоже, ненависть все равно оставалась. И это было нормально. Совершенно.       Подойдя практически вплотную к отцу, я твердо взглянула в его глаза и прошептала, потихоньку теряя свою уверенность:  — После смерти матери ты изменился. Стал монстром. Ты избивал меня до полусмерти вместе со своими пьяными дружками, обвинял в ее смерти и выкинул на улицу в совершенно незнакомом мне штате, — я всхлипнула, но продолжила. — Неужели все те слова, что ты говорил мне о своей любви, были очередной ложью?       Он молчал. А я выжидающе сверлила его взглядом, надеясь получить ответ. Вдруг отец поднял руку. Раздался хлопок. Я упала на пол. Все как раньше. Моя щека горела от боли, а слегка потухшая ярость вспыхнула с новой силой. На глаза навернулись слезы. Посмотрев на, когда-то родного мне, человека снизу вверх я услышала:  — Ты– убийца. Из-за тебя, глупой дуры, погибла та, которую я любил всю жизнь. Я никогда не хотел детей. Зато она хотела и всем сердцем мечтала о ребенке. Я согласился. Я никогда тебя не любил, зато всегда создавал видимость любви, только чтобы она была счастлива, — кричал отец. Он ударил меня ногой по животу, от чего я скорчилась от боли. Тогда он поднял меня за волосы, и прошипел в лицо. — Ты, нежеланная шлюха, отняла у меня ту, ради которой я был готов на все. Я думал, что достаточно хорошо объяснил, тебе, не подходить ко мне, но видимо тебе было мало!       Он кинул меня в одну из стен. Я с глухим стуком упала на пол и попыталась встать. На глазах блестели слезы, а душу рвала на части ярость. Друзья бросились ко мне, но я знаком руки их остановила. Это была моя битва. Поднявшись на ноги, я сжала руки в кулаки и отошла немного назад. Я разбежалась и с силой влетела в отца. Тогда мне было все равно, что он больше меня. Все чего я хотела была месть. И именно её жажда толкнула меня на отчаянный поступок.       Мне удалось повалить отца на пол и несколько раз ударить его кулаками по лицу. Он откинул меня в сторону, из-за чего я ударилась головой об стену и в моих глазах потемнело. Я видела как отец бежит на меня и пинает ногой со всей силы. Удар о пол. Поднявшись в последний раз, я с трудом подняла стоящий рядом цветочный горшок и кинула его в отца, вернувшегося обратно к лифту. Растение с глухим звуком ударилось о голову отца и его тело упало на пол.