***
Гермиона не спала. Не могла заснуть. Слишком многое произошло, чтобы просто спокойно спать. Мысли переполняли голову девочки, и та усердно анализировала каждую, стараясь обдумать все и сразу. После того как директора привели в чувство, Поттера начали проверять на различные артефакты и заклятия и, не обнаружив ничего, с тяжелым вздохом отправили его за стол Слизерина, после чего соизволили продолжить распределение. Когда последнего человека отправили в его новую «семью», старосты повели детей по гостиным. По пути в гостиную Слизерина старосты Джемма Фарли и Боб Фелпс рассказывали им о истории факультета, поведали о Салазаре Слизерине и упомянули, что Слизерин обязательно должен выиграть кубок школы в этом году. Дойдя до входа в гостиную, дети увидели картину с чернобородым мужчиной в широкополой зеленой шляпой с пером и в зеленом камзоле, издали напоминавшем костюм Кровавого Барона. Смерив всех внимательным взглядом, мужчина в зеленом поднял голову и, посмотрев на старосту, требовательно произнес: — Пароль? — Цвет надежды, — ответила Джемма. Когда портрет открылся, глазам первокурсников предстала великолепная зеленая гостиная. Изумрудные стены, диваны и кресла. Здесь все было зеленым, кроме алого огня в камине. — Мальчики — направо, девочки — налево, — сказал Фелпс. — Завтра сбор в 9 утра, мы отведем вас в Большой Зал на завтрак и выдадим расписание. Не опаздывать, иначе добираться сами будете! Всем спокойной ночи! Развернувшись, старосты ушли, видимо, к профессору Снейпу — отчитываться о проделанной работе. Новоиспеченные первокурсники принялись расходиться по комнатам. Гермиона резко встала, поняв, что заснуть ей больше не удастся. Быстро накинув мантию, девочка взяла волшебную палочку. Стараясь шагать тихо, Гермиона вышла из комнаты, тихонько прикрыв за собой предательски скрипнувшую дверь. Пройдя через гостиную, Гермиона попала в коридор. Было темно. Освещалось все лишь несколькими факелами. Ведь никто не осмелился бы ходить ночью. По крайней мере, все так думали. Стояла абсолютная тишина. Ни звука, ни шороха… Девочка не знала, куда идет, просто шла, ведомая шалуньей судьбой. Тихие шаги отдавались гулким звуком в пустом коридоре. Идти наугад — глупо, но Гермиона чувствовала, что должна идти, если не хочет пропустить что-то необыкновенное. Она поднималась выше. Заворачивала то в один коридор, то в другой, подсвечивая себе дорогу Люмосом. Увидев крутые ступеньки, уходящие ввысь, девочка нахмурилась. Было бы очень неразумно в первый же день в Хогвартсе, поднявшись непонятно куда, умереть или покалечиться. Постояв некоторое время, девочка вздохнула, подумала: «Живем один раз, в конце концов» и сделала первый шаг. Ловушек нет. Но это не значит, что их не будет дальше. «Ты что, гриффиндорка, что ли?» — мысленно проклинала она себя. Лезть непонятно куда — это как-то львам по душе. Но, пересилив себя, она все-таки решила подняться выше. Ступеньки все не кончались. Когда она уже была готова послать все к чертям, впереди показалась дверь. Вздохнув, девочка все-таки решила узнать, куда привела ее эта глупая лестница. Приоткрыв дверь, она осторожно оглянулась. «Кажется, я поняла, куда попала». На вершину Астрономической башни. Подойдя к перилам, девочка начала вглядываться в отступавшую ночь, сменявшуюся предрассветными сумерками. Из сереющей темноты постепенно проглядывали неясные очертания окружающего мира — силуэты деревьев Запретного леса. Небо светлело. Вокруг царила все та же привычная тишина. Светлое пятно на горизонте становилось больше и больше. Утренняя прохлада стелилась над землей. Природа замирала. Наконец, около самого горизонта вспыхнула ослепительная каемка солнечного круга. Она была еще совсем маленькой, но уже поразительно яркой. В тот момент, когда она зажглась на востоке, проснулись первые птицы. Слышался шорох в кустах и ветвях деревьев, первое несмелое чириканье. А солнце все больше выглядывало из-за горизонта, вот уже половина его диска была видна над землей. Зашевелились в траве мурашки, слетела с дерева птица, колыхнув ветку. Солнечный диск разгорался все ярче, поднимался все выше, распространяя во все стороны свои теплые лучи. Показался полный круг, и стало до слез больно на него смотреть. Гермиона судорожно вздохнула, силясь оторвать глаза от этой красоты. Она нисколько не жалела, что пришла сюда. Осознав, что она может попасться преподавателям или ранним пташкам-ученикам, которые уж точно не поймут, куда она бегала, девочка поспешила скрыться и поспешила к двери. Открыв ее, она быстро спустилась вниз по лестнице. Дверь закрылась с громким хлопком. Через несколько мгновений солнце будто оторвалось от земли и поплыло в голубом небе, наполнив все живое силой и энергией. Наступил новый день.***
Гермиона все-таки успела прибежать в гостиную до пробуждения обитателей Хогвартса. Умывшись, нормально собравшись и завязав свои буйные волосы в хвост, девочка взяла сумку с учебниками и села с остальными учениками дожидаться старост. Старосты явились нескоро. Уже когда вся гостиная была переполнена младшекурсниками, вышли Боб и Джемма. Под вздохи учеников они повели их в Большой зал. Малфой шушукался с Поттером, а Гермиона шла особняком где-то в сторонке, читая книгу о… Ее бурный поток мыслей прервался тем, что кто-то вырвал книгу из ее рук. Точнее, выбил. Посмотрев на своего «обидчика», девочка увидела Пэнси Паркинсон, девочку с черным каре и ровной, словно под линейку, челочкой. — Да? — спросила Гермиона, поднимая свою книгу и смотря в зеленые глаза девочки. — Ты ведь Грейнджер, не так ли? — спросила девочка, лениво растягивая слова, как это делал Малфой, видимо, пытаясь ему подражать. — Невежливо отвечать вопросом на вопрос, знаешь? — холодно осведомилась Гермиона. Разговор начал принимать нежелательный оборот. Фыркнув, девочка, чем-то похожая на мопса, ответила: — Плевать. Твои родители ведь магглы, да? — и, не дождавшись ответа, продолжила: — Не подходи ко мне или к кому-либо еще. Ясно? — А почему я должна слушать тебя? — спокойно поинтересовалась Гермиона, даже не пытаясь спорить. — Да потому что я устрою в твоей жизни ад. Понимаешь ли, Грейнджер, ты всего лишь магглорожденная, и знаешь, тебе было бы лучше, попади ты на другой факультет. На Слизерине ты — жалкое отребье, а вот я, к примеру, — чистокровная будущая леди своего рода. Ты тут вообще не должна учиться, но я надеюсь, ты будешь хорошей девочкой, — слизеринка лениво рассматривала свой маникюр. — Давай так: ты делаешь за меня всю домашку, а я буду делать вид, что тебя не существует. Согласна? — и с дьявольской ухмылкой торжествующе глянула на девочку. — Еще бы, — фыркнула Грейнджер. — Конечно же, нет. Уж прости, Пэнси, — Гермиона тошнотворно-сладко улыбнулась, — но я тебе не девочка на побегушках. Попроси вон Булстроуд — бегает вокруг тебя как собачка, а я, пожалуй, обойдусь. Да и тем более, занятия даже толком не начались, а ты уже ставишь мне условия. Будь добра, запомни, мир не вращается вокруг тебя. Да и если ты такая крутая, почему сама не можешь все сделать? А, чистокровушка? — издевательски протянула девочка. Паркинсон это разозлило, и, как только она открыла рот, чтобы вылить всю грязь, Гермиона ответила: — А, и еще, нос протри, весь в шоколаде, — она указала на пятно Пэнси, вновь тошнотворно-язвительно улыбнулась. — Негоже такой красавице, как ты, ходить замухрышкой. Орэвуар! — и ушла, оставив Паркинсон кипятиться.***
В Большой Зал они так и не попали… Жила-была девочка, любила котиков и собачек, ходила в самую обычную школу, встретила самого обычного парня и родила на радость всем самых обычных детей. И похоронили ее обычно, и была она в целом обычной. Совершенно. Нет. Глупости.***
После «веселого» инцидента с Паркинсон, Гермиона ещё минут двадцать тупо пялилась в стенку. Мозг не хотел работать совершенно, и поэтому вечная сдержанность девочки дала сбой. Гермиона абсолютно не понимала, что ей делать и куда идти. Устало вздохнув, она наобум поплелась по коридорам, петляя по замку и что-то напевая себе под очаровательный курносый носик. Колокол на урок прозвенел давно, старосты ушли, не дождавшись девочку, а эта самая девочка так и не позавтракала из-за глупого мопса. Последнее являлось самым важным. Ага. Так Гермиона и брела по многочисленным коридорам, пытаясь отыскать заветную дверь в класс трансфигурации, которая была как раз таки первым уроком. Хочу сказать, друзья мои, неудачно. На самом деле, дверей тут было… Много. И все они, как правило, вели в заброшенные классы. Гермиона нахмурилась: опоздать на самый первый в этой школе урок, как можно?! Побродив по школе ещё немного, Гермиона плюнула на это неблагодарное дело и села на ближайший подоконник, свесила ножки и, болтая ими, принялась смотреть в окно. Видок был тот ещё. Башни. Много башен. Очень много башен. Да еще и место такое неудачное, что они всю панораму закрывают. А говорят, в Шотландии виды красивые. Гермиона горестно вздохнула, жалуясь на несправедливую судьбу, старост, недодрузей, мопсиху (так она окрестила Паркинсон) и Абрахаса, который уполз неведомо куда. Ах да, ещё и учителей. «Они что, даже не проверяют школу на наличие опоздавших, прогуливающих или потерявшихся в Хогвартсе студентов? Какая безответственность!» — мысленно возмущалась Гермиона. Она собиралась уже пойти к директору и нажаловаться (как туда добираться, правда, она понятия не имела), как тут, по закону жанра, из тени выплыл Северус Снейп, летучая мышь Хогвартса и декан Гермионы по совместительству. Профессор заметил ее. Какая удача! Взглянув на девочку, как мать глядит на непутевое дитя, профессор медленно, с чувством сказал: — Мисс Грейнджер, почему же вы не на уроке? Та же, как по команде, мгновенно состроила жалостливое выражение лица, соскочила с подоконника и, взглянув на декана, сказала: — Профессор Снейп, я… я потерялась, — и для большей убедительности пустила слезу. — Хогвартс такой большой, а я… опоздала на завтрак… — закончила девочка, «стыдливо» опустив свою голову вниз. Профессор горестно вздохнул. Опоздать в первый же день — не удивительно для магглы! — Какой у вас первый урок? — Трансфигурация… — Пожалуй, проведу вас до кабинета. Девочка подняла восторженные глаза на учителя: — Правда-правда? — Правда. Но впредь не опаздывайте. В следующий раз оставлю вас в коридоре! — Конечно, профессор! — лучезарно улыбнулась девочка. Даже не взглянув на Гермиону, Снейп направился к кабинету Макгонагалл, и поэтому не увидел дьявольски очаровательной усмешки девочки.***
С Гермионы, разумеется, сняли баллы. Почему этого не сделал профессор Снейп, девочка пока не понимала. Впрочем, ей было все равно. Однако состроив озабоченное и расстроенное лицо, она прошла к третьему ряду и села за последнюю парту. Вот ещё, будет она всякие спички в камни превращать. Сделает под конец урока. Однако все испортила профессор трансфигурации: — Нет-нет, мисс Грейнджер, садитесь-ка за первую парту. Гермиона чуть не зарычала от едва сдерживаемой злости. — Конечно, профессор, — как казалось, спокойно сказала она. Когда она перересела за первую парту, на неё устремился выжидательный взгляд Макгонагалл. «Ну и чего вы от меня ждёте?» — мысленно спросила она, пока услужливое подсознание не напомнило ей, что сейчас идёт урок трансфигурации, и она, как опоздавшая, должна попытаться сделать хоть что-то. Профессор подошла к девочке: — Так как вы, мисс Грейнджер, опоздали и не услышали мою вступительную речь, то сейчас я настоятельно рекомендую слушать меня внимательно и, по возможности, конспектировать. Я очень надеюсь, что вам не придётся объяснять, как правильно держать палочку, — профессор кинула быстрый взгляд на телохранителей блондинистого червя — Крэбба и Гойла. Гермиона чуть усмехнулась. Отрицательно качнув головой, девочка начала слушать профессора: — При трансфигурации чего-либо важно делать уверенные и решительные движения палочкой. Не крутите и не вращайте ею без надобности. В противном случае, превращение несомненно будет неудачным. Сделав короткую паузу, профессор продолжила: — Перед тем как приступить к применению трансфигурационного заклинания, составьте чёткий мысленный образ предмета, который вы надеетесь создать. Гермиона честно пыталась конспектировать. Профессор говорила сухо, с расстановкой, но тем не менее быстро и лаконично. — На этом, думаю, все, мисс Грейнджер. А теперь попробуйте трансфигурировать спичку в камень. Нарисуйте палочкой перевёрнутую шестёрку и произнесите заклинание «Дуро». Постарайтесь принять во внимание мои советы. Гермиона коротко кивнула. Профессор немного отошла и начала обходить класс, наблюдая за учениками. За двадцать минут урока ни у кого не получилось. Девочка тихо вздохнула и сконцентрировалась. Она представила, как спичка превращается в камень, направила поток энергии на спичку. Затем аккуратно взяла палочку и, вывев нужную траекторию в воздухе, сказала: — Дуро. Спичка чуть вздрогнула, но даже близко не хотела становится камнем. Гермиона нахмурилась. Уж она-то точно не привыкла отступать. — Дуро, — уверенней произнесла она, выводя перевёрнутую шестёрку. На этот раз был хоть какой-то успех, спичка приобрела похожий на серый цвет оттенок. — Дуро, — ещё настойчивей произнесла она. Теперь это выглядело как спичка в камне. Ещё не камень, но уже и не спичка. — 15 баллов Слизерину, — неожиданно сказала профессор Макгонагалл. — У вас, единственной из всего класса, получилось хоть что-то, — профессор улыбнулась девочке. — Можешь быть свободной, отдыхай. Гермиона пробормотала что-то вроде «спасибо» и попыталась откинуться на спинку стула. Почему попыталась? Оказалось, что это табуретка. Девочка вовремя успела удержать равновесие и не упасть на пол. Оглянувшись, она с радостным удивлением заметила, что никто даже не смотрел в её сторону. Все были увлечены своими спичками. Гермиона выдохнула. — До конца урока осталось десять минут. Если хотите получить хоть какой-то балл за этот урок, настоятельно рекомендую вам поспешить, — сказала Минерва Макгонагалл. Девочка удовлетворенно улыбнулась, почувствовав нервное напряжение всех первокурсников. Как хорошо быть везде первой.***
Следующим уроком была Защита от Темных Искусств, сокращённо — ЗОТИ. Этот предмет, пожалуй, не ждал только дурак. Кабинет, предназначенный для него, оказался не так уж и далеко — всего-то через несколько дверей. Первокурсники Слизерина и, на этот раз, Когтеврана, столпились около двери, переодически шушукаясь друг с другом. Как только прозвенел колокол, ученики замерли, но лишь на секунду, ведь многие залились в предвкушающем визге. Многим об этом предмете рассказывали родители, братья, сестры, друзья, кто-то вычитал из книжек. В любом случае, первокурсники знали — должно быть нечто грандиозное. Однако их ждал крах ожиданий. Показался профессор Квиррелл, которого представил директор на праздничном ужине в честь начала учебного года. От него странно пахло, на голове его был чурбан, который, по рассказам старшекурсников, уже посетивших его урок, был подарен ему не то ханом, не то принцем за заслуги перед отечеством. — П-п-ро-х-х-д-дит-е, — сказал он, просто нечеловечески заикаясь. Гермиона прищурилась. «И вот он будет нас учить? Серьёзно?!» Дети зашли в класс, и наша героиня едва ли не закрыла нос и рот ладошкой. «О боги, что за вонь?!» Однако профессору Квирреллу, похоже, было плевать, какой воздух у него в кабинете, ведь он вообще никак не обратил на него внимание. Хотя пахло так, как будто кто-то здесь повесился. И чесноком, который был… везде. Ученики, захлебываясь слезами от отвратительной вони, сели за парты. Гермиона села поближе к учительскому столу. Несмотря на просто ужасный запах, ЗОТИ оставалось интересным предметом. Рядом с ней по бокам расположились Поттер и Малфой. Гермиона еле удержалась от порыва закатить глаза. Они собирались ей что-то сказать, но их прервал голос профессора Белки, как назвала его Гермиона. Он был действительно похож на это животное: острый нос, странные усики, небольшие глазки-бусины и много мантий, которые напоминали пушистый хвост. — Ит-т-ак, к-класс, м-м-меня з-зов-вут п-п-роф-ф-фе-с-сор К-квир-релл, и с-сегод-дня… Девочка досадливо поморщилась. И как же теперь они будут учить то, что необходимо? Как? Гермиона подумала и решила, что тратить время на это не будет, а так как она не выспалась из-за чёртовой бессонницы — сейчас самое время поспать. И плевать на странный запах, голос Квирелла — заикающийся, но и успокаивающий. Зевнув, девочка положила голову на парту и уснула.