***
— Ты не должен этого делать, — сказал наёмник. Он был заперт в клетке и уже устал от попыток вырваться на свободу. — Если ты действительно заботишься о Заке, то ты не должен этого делать. — Прости, я не помню, что просил совета о спасении человечества у того, кого отчислили из начальной школы, — ответил Биман. — Боже, ты со всеми так разговариваешь? Биман недобро посмотрел на него. Наёмник поднял руки в примирительном жесте. — Тупой вопрос. Послушай, по крайней мере, скажи, что тебя взбесило? Ты сказал, что выяснил, что означает «непредвиденный случай». Скажи идиоту раз. Биман оставил свои инструменты и глубоко вздохнул. Он взял с рабочего стола большой кусок янтаря. — Это сок сосны воллемии, — произнёс он. — Это то, что комки меха хотят использовать, чтобы остановить Кура. И у него есть необычные свойства. Ты не можешь разбить его, порезать, сжечь или расплавить. Это невероятная способность к регенерации. Единственный способ уничтожишь его — это ядерный взрыв. Он положил янтарь обратно на стол и взял пробирки — одну серебряную, одну золотую. — Царская водка*, — сказал он, поднимая серебряную пробирку. — Азот, — он проделал то же самое с золотой. — В 1800-х годах любой из этих элементов считался чудом алхимии. И если их смешать… Но он не был настолько глуп, чтобы продемонстрировать это — не после того, как видел своими глазами, на что способна эта смесь. Он осторожно поставил на стол пробирки и взял металлическую доску, в которой зияла неровная дыра. — Он называется алкагест. Универсальный растворитель. Теоретически существующее вещество в алхимии. Он настолько мощный, что пройдёт сквозь потолок в моем подвале. Как думаешь, что произошло, когда я бросил кусок древесного сока в это вещество? — Ты говоришь, что Зак прислал тебе список на случай, если лемурийцы поймают его? — Если бы ты промедлил ещё, ты был бы уже на нуле по Кельвину. — Биман вернул доску на стол. — Я говорю, что мальчишка нам ничего не посылал. Может, его уже нет? — Биман постучал по столу. — Это практически магия. Ты хочешь мне сказать, что этот ребёнок понял то, на что учёные тратили годы? Наёмник прищурился. — Ребята, вам нужно признать это. Что если он это сделал? — Тогда я все ещё беспокоюсь, что его заменит кто-то другой, — сказал Биман. Потому что сын Дока, которого Биман знал ещё до его рождения, не был тем, кто изобрёл алкагест, и, конечно, не был тем, кто мог столкнуться с необходимостью его изобретать. Дело плохо пахло. Наёмник пристально смотрел на него. Биман не знал, о чем тот думал, и ему было все равно. В конце концов, именно наёмник нарушил молчание. — Знаешь, Зак рассказывал мне, как ты с ним нянчился. — Иногда, — сказал Биман. — Он сказал, что ты был ужасно скучным. Биман закатил глаза. — Ну, я никогда не говорил, что у мальчишки есть вкус. Наёмник вздохнул и откинулся на решетку. — Ты мне поверишь, если я скажу, что я на твоей стороне? — Конечно поверю, — ответил Биман. Во всяком случае, это была правая сторона. — Выпустить тебя? Нет. — Черт. Попытка того стоила. — он вздохнул. Последовала ещё одна долгая минута молчания, когда Биман вернулся к работе, яростно выводя буквы карандашом по бумаге. — Что ты собираешься со мной делать? — наконец спросил наёмник. — Сдашь меня за вознаграждение? Продашь тем, кого я когда-то обидел? — Я собираюсь отвести тебя к обезьянам, — коротко ответил Биман. Наёмник фыркнул. — Верно. — И тогда они, вероятно, посадят тебя в клетку рядом с Доком и его семьей. Наёмник прищурился. — Ага. — И что бы ни случилось после этого, — сказал Биман, — Это уже не моя проблема.***
Поездка из северо-восточного Китая в Деницли** заняла у них почти неделю. Даже если бы у них было достаточно топлива, чтобы преодолеть путь по воздуху, дорога заняла бы больше суток. Как бы то ни было, автомобиль не был предназначен для длительных авиаперелетов. Поскольку Фрэнсис выбрал безопасность, а не скорость, большую часть они провели на земле, проезжая через горы западного Китая, долины Афганистана и Ирана. Их разговоры были короткими и поверхностными. Время от времени Зак рассказывал о местной фауне, о том как его семья изучала местных криптидов, о его поездках во все города, что они проезжали. Часто тишина, которая царила в машине, казалась удушающей. Но Фрэнсису нечего было предложить в ответ — все истории, которые он мог рассказать о мире, были засекречены. Он мог бы рассказать их Заку, но тогда пришлось бы его убить. Максимум, что он мог делать, когда тишина становилась невыносимой даже для него самого, — это пустые разговоры. Либо так, либо слушать музыку, которую выбирает Зак — участь похуже смерти. Во время поездки через пустыню Фрэнсис заметил, что удивился бы, встретив здесь каких-либо живых существ, — вокруг он видел лишь сухость, жёлтую редкую траву, возвышения гор вдалеке. Только это и было видно на горизонте. Тогда Зак зачитал список животных, которые каким-то образом приспособились к такому суровому климату. Газели и сойки, ящерицы и змеи, волки и лисы, а также имена животных, которые Фрэнсис никогда раньше не слышал. Кто такие куланы? Что за семейство дрофиные? Конечно Зак все это выдумал. — Почему они живут здесь? — спросил Фрэнсис. Это действительно был серьёзно заданный вопрос, но Зак уставился на него, словно он был пришельцем. — Что ты имеешь в виду? Забавно, он даже не подумал, что это глупый вопрос. — Это явно одно из наименее гостеприимных местностей на планете. Зачем кому-то жить здесь? — Потому что… для животных, которые здесь живут, это дом, — ответил Зак недоуменно. — Местные животные, посмотрев на твоё жилище, наверное, подумали бы так же. Фрэнсис поражено вздохнул. — Полагаю, в это трудно поверить. И их тоже очень много. Зак посмотрел на него ещё несколько секунд, затем повернулся, чтобы посмотреть в окно. — Тебе нужно чаще выходить на улицу, — сказал он, но не так язвительно, как обычно. — Невозможно сделать то, чего я никогда не делал, — сказал Фрэнсис. В ответ Зак насмешливо фыркнул и покачал головой. — Все же твои люди неправы, — сказал он. Фрэнсис нахмурился. — Что ты имеешь в виду? — Эй, эти окна опускаются? И он уклонился от вопроса. Фрэнсис бы сказал об этом, если бы сам не хотел сохранить дистанцию. — За окном сорок градусов, Зак. — Это значит да? — Зак потянулся к дисплею. — Я буду нажимать на кнопки, пока ты не откроешь мне окно. Фрэнсис поспешил убрать руку с руля и нажать что-то на панели управления. Стекло плавно опустилось вниз, запуская ревущий в ушах ветер. — Потрясающе, — закричал Зак, перекрикивая шум. — Теперь открой своё! — Я не хочу, — пробормотал Фрэнсис. — Что? Я не слышу тебя! Может быть, если бы он не опустил стекло… — Я не хочу! — крикнул Фрэнсис в ответ. — Это никому не нужно! — Это совершенно необходимо! — сказал Зак, вылезая наружу. — Это лучшее, что есть в поездке по пустыне! Ворча Фрэнсис пригладил волосы, которые растрепал ветер. Он должен был признать, что на скорости 80 миль в час жара не имела особого значения. Возможно в этом и состоял секрет вечного неопрятного вида Зака. — Хорошо, — сказал Зак, — теперь вытяни руки, как я. Фрэнсис что-то сказал о том, что Зак не отстанет, если не сделать как он хочет. — Отлично, теперь представь, что руки — это крылья. Ты птица, Фрэнсис! Ты птица! Каждый день с Заком он познавал новый уровень тупости. Тем не менее, он решил ради шутки повторить действия Зака. Он птица, не так ли? Он вытянул руки ладонями вниз и почувствовал порыв ветра. Он птица. Он что-то почувствовал. Сразу же убрал руку и закрыл окно. Зак удивленно на него посмотрел. — Эй! — Это глупо, — сказал Фрэнсис. — Черт возьми. Даже если ты не хочешь этого делать, дай хотя бы мне открыть окно! Фрэнсис помедлил, вздохнул, а затем решил, что он скорее склонен выполнить просьбу, чем позволит Заку и дальше его раздражать. Как только стекло опустилось, Зак высунулся наружу, закрыл глаза и насладился развевающим волосы ветром. — Зак, — позвал Фрэнсис после долгого молчания. — Птицы действительно живут здесь? — Да, — ответил Зак, ненадолго нырнув обратно в машину. Его волосы торчали во все стороны. Он подождал, ожидая, что Фрэнсис спросит что-нибудь ещё, но, не дождавшись, пожал плечами и вернулся к окну. И все же, когда они повернули на запад, Фрэнсис не сводил глаз с неба. Когда солнце уже заходило за горизонт, большая птица взмыла в небо прямо перед ними. Зак взволновано указал на неё. — Там, — сказал он. — Это дрофа. — Она огромная, — выдохнул Фрэнсис. — Да. Самая тяжелая летающая птица в мире. Действительно ли это так? Этот мир… он был гораздо больше, чем он мог себе представить. — Он чём-то напоминает тебя, — сказал Фрэнсис. — Эй!***
— Миранда, — тихо произнёс Чичу. — Ты когда-нибудь чувствовала, что что-то… идёт не так? Она напряглась и нахмурила брови. — Что ты имеешь в виду, Пол? Он почесал затылок и попытался в словах выразить своё беспокойство: — Просто… знаешь, запирать Дока и Дрю в клетке, гоняться за их сыном. Время от времени у меня возникает странное ощущение, у тебя нет? — Это необходимо, — с легким недоумением ответила Миранда. — Ты, как и я, прекрасно знаешь, что поставлено на карту, Пол. Он знал — он в подавляющем большинстве случаев осознавал ужас идеи возвращения Кура. Он беспокоился об этом так сильно, что хотелось кричать. Беда была в том, что… Пол не был человеком, склонным к беспокойству. Он гордился тем, что был самым непринужденным среди Тайных Ученых. Неужели Зак действительно так опасен, что заставляет его паниковать? Даже не зная, как выглядит все с его, Зака, стороны? Но прежде чем он смог ещё что-то сказать, его прервал Филос, главный среди лемурийцев. Его голос прозвучал в голове. — Змей пришел в курятник, — сказал он. — Пожалуйста, мы умоляем вас помочь. Пол моргнул. Да, он здесь, чтобы помочь лемурийцам. О чем он только думал? Они встретили Артура на его корабле, окружённого орлами. Тот прищурился, увидел удивленное выражение лица Пола и отвернулся, больше ничего не сказав.***
Зак и Фрэнсис стояли в тени карниза на городской площади, смотря на скульптуру петуха в центре. Петух смотрел на них со своего пьедестала, а его блестящие перья сверкали в полуденном солнце. Они остановились в дешевом мотеле. Выучив урок в Сан-Франциско, они вышли только когда на улице стало светло. Фрэнсис ненавидел быть на виду, особенно пока за ними охотились, Зак казался таким же неспокойным, но их гид настоял на месте встречи возле «большой курицы», поэтому им ничего не оставалось, кроме как взволнованно поглядывать на небо, боясь увидеть там орлов. — Так это ты Фрэнсис? Голос прозвучал будто из ниоткуда. Фрэнсис резко обернулся и увидел девочку примерно своего возраста. Откуда она взялась? Он не слышал её шагов — тревожное чувство. Его рука почти дотянулась до Шарура, остановился только потому, что она показалась во всех отношениях обычным человеком. На ней был темно-синий платок, тонкая кофта и длинная юбка с принтом. У неё были поразительно зеленые глаза и в этот момент они излучали любопытство, пока она рылась в бумажнике. Его бумажнике. — Пять разных кредитных карт, — присвистнула она, когда Фрэнсис отчаянно потянулся к своей вещи. Она легко отпрыгнула от него, и он начал гнаться за ней, пока она рассматривала другие карточки. Она подняла бумажник над головой, и, поскольку она была на несколько сантиметров выше, это было непросто. — И четыре разных удостоверения! Ты очень подозрительный! — пропела она, подпрыгивая и размахивая бумажником вне зоны досягаемости. Фрэнсис хотел сказать, что из них двоих она более подозрительная, учитывая, что она была воровкой, но его прервал смех Зака. — Да ладно, Вади, у него нет чувства юмора, чтобы подшучивать над ним, — сказал Зак, а она надулась. — Ты никогда не даёшь мне повеселиться, Зак Сатердей. — Она бросила бумажник Фрэнсису. Он поймал его в воздухе. — Зак, — произнёс Фрэнсис, уже предполагая ответ, — пожалуйста, не говори мне… Зак улыбнулся. — Фрэнсис, это Вади. Она путешествовала по Европе в прошлом году. Вади, это Фрэнсис. — Зак Сатердей много рассказывал о тебе, Фрэнсис, — сказала Вади, хватая его за руку и пожимая её. — И я должна признать, что ты оказался милее, чем в рассказах Зака. Фрэнсис не смог придумать адекватного ответа. Он тупо стоял и позволял трясти его руку, и слишком поздно понял, что теперь она рассматривала его наручный пульт дистанционного управления. — О! Я думала, это часы. Что это за странное устройство? Он выдернул пульт из её рук и снова надел на запястье. — Прекрати. Зак сочувственно похлопал его по плечу, продолжая смеяться. — Вади находит украденные вещи и возвращает их. — За вознаграждение, — добавила она. — Но друзьям скидка… — она улыбнулась Фрэнсису. -… и милым мальчикам тоже. Фрэнсис действительно не знал, как ответить на это. Зак закатил глаза и ткнул Фрэнсиса локтем, чтобы вывести его из оцепенения. — Она это не серьёзно, — сказал Зак. — Просто Вади мастерски флиртует. Сколько у тебя уже разбитых сердец? Пять? — Семь, — непринужденно ответила Вади. — Не считая Улраджа? Вади фыркнула и скрестила руки. — Не считая Улраджа. — Подожди, — вмешался Фрэнсис. — Смысл этого вопроса заключался в том, что ты и Улраджа… Вади нахмурилась сильнее, но ему ответил Зак: — Ладно, Фрэнсис, слушай и внимай. Год назад Вади и Улрадж начали встречаться. — Насколько я помню, ты тоже этого не знал, Зак Сатердей! — И оказалось, — продолжил Зак, игнорируя её, — что у кумари нет различий между хорошими друзьями и теми, с кем они встречаются. Улрадж думал, что встречается с нами обоими одновременно, и встречался с нами в течение шести месяцев! Вади закрыла лицо руками. — Мне так неловко. Фрэнсис понял, что у него отвисла челюсть и быстро её захлопнул. Тем не менее, он не мог сдержать недоумения в своём голосе. И, возможно, небольшое опасение. — Зак, э-э… а он не… думает, что он и я… — А? — Заку потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем говорит Фрэнсис, но как только он это понял, его прорвало на смех. — О, чувак, не беспокойся об этом. После того, как я объяснил, как работают человеческие отношения, он порвал со мной. — У них, видимо, нет таких концепций исключительности, — добавила Вади с ноткой горечи. — Да, так как они воспитывают детей совместно, — закончил Зак. — Ты в безопасности, Фрэнсис. Ты не встречаешься с Улраджем. — О, слава богу. — его облегчение невозможно было не заметить. — В любом случае, мы это сделали. У нас был самый глупый из возможных разговор. — Он снова взглянул на небо. — Если ты помнишь, Зак, нас сейчас преследуют. Можем ли мы пойти в более уединенное место, чтобы поговорить? — О, он не только милый, но и напористый, — засмеялась Вади. — Да, да. У меня есть одно местечко на уме. — Это твой номер в отеле? — спросил Зак. — Это мой номер в отеле, — ответила Вади.***
— Чай! — объявила Вади и поставила две наполненные кружки, которые принесли в её комнату. Она настаивала на том, чтобы они дождались чая, прежде чем начать разговор, и когда Фрэнсис сказал, чтобы она оставила своё легкомыслие, она громко возразила, что это культура её народа, что он не уважает древние традиции хасси и напоминает ей худшие черты Зака, поэтому Фрэнсис бросил это. Очевидно, что для неё это не было серьезной проблемой, но ей просто нравилось с ним спорить. Было проще с ней согласиться. Может, если он перестанет отвечать на её вопросы, ей станет скучно. — Ах, безупречный чай из пакетиков по завышенным ценам, — сказал Зак, изображая аристократа. — Да, действительно теперь можно начать наше серьезное обсуждение. — Ну, сначала мы должны представиться, не так ли? — спросила Вади, глядя на Фрэнсиса. — Узнать друг друга и стать близкими друзьями. — Зак уже нас представил. — Как можно более кратко сказал Фрэнсис. — Мисс… Вади, я не хочу торопить, но у нас ограничено время. — Да, да, все верно, — ответила Вади. — Но это ещё одна причина, по которой я должна узнать о тебе! Наше совместное времяпрепровождение будет таким коротким, и все же ты новый лучший друг Зака, и я, как его старая подруга, должна убедиться, что ты подходишь для него. — Мы не друзья, — сказал Фрэнсис. — Ты не смог бы найти худшую формулировку, даже если бы попытался, — вторил ему Зак. Они зло смотрели друг на друга, пока Вади улыбалась. Что Фрэнсис знал о Вади? Честно, не много. Хасси были относительно важны — хотя им было поручено тяжелое бремя охранять источник всей воды в мире, они были кочевниками, скрытными и таинственными, поэтому они редко фигурировали в досье. Единственная причина, по которой Фрэнсис в принципе помнил об их существовании — они играли важную роль в случае с засолением мировых вод четыре года назад, ни до, ни после они не были столь значительны. Если подвести итоги, то он знал, что хасси — это кочевой народ, живущий в пустыне, а Вади — единственный ребенок их вождя. — Поэтому я буду первой, — сказала Вади, хлопнув в ладоши, чтобы нарушить тишину. — Меня зовут Вади. В настоящее время я не использую свою фамилию, поэтому я не буду её называть. Мой отец очень зол на меня, но, поскольку у него нет другого выбора, кроме как простить меня, я не слишком переживаю по этому поводу. Она произнесла это с такой гордостью, что Фрэнсиса это впечатлило. Ему показалось странным, что Вади в своём возрасте находится так далеко от дома, одна. Но поскольку то же самое относилось и к ним с Заком, он воздержался от комментариев. — Почему у него нет выбора? — спросил Фрэнсис, пытаясь сосредоточиться на ней и отвести интерес подальше от себя. Она улыбнулась. — Потому что меня не так легко заменить, — сказала она. — Даже если бы у него был ещё один ребёнок, он был бы таким же умным, находчивым и красивым, как я? Каким-то образом этот ответ его ужалил, хотя он старался не допустить этого. Даже когда он не подал виду, Зак, научившийся распознавать его малейшие эмоции, сменил тему. — Семья Вади очень строгая, — сказал Зак. — Я не хочу быть вождем, — добавила она. — Но прежде чем я буду связана такой ответственностью, я хочу увидеть мир! Мой отец это не одобряет. Зак засмеялся. — Ты знала, что он продолжает нам звонить, говорит нам, чтобы Дойл прекратил давать тебе работу? — Да, он регулярно мне звонит, чтобы сказать, чтобы я прекратила брать её. — она пожала плечами. — Думаю, он просто за меня волнуется. Ну, хватит обо мне. Зак, теперь твоя очередь. — О, я тоже это делаю? — он засмеялся и махнул рукой. — Привет всем, я Зак Сатердей. Мои родители ведущие криптозоологи мира. Когда я вырасту, я хочу быть таким же, как они! Вади кивнула. — Ты не забыл о Куре? Мне кажется, что это очень важно. Зак побледнел, и Фрэнсиса это успокоило. — Я, ну. Ну, я думаю, что я так же являюсь Куром. Технически. — А чем является Кур? Он опустил взгляд на пол, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Как бы приятно ни было видеть, как его поставили на место, Фрэнсис начал бояться своей очереди. — Кур — это… змееподобный криптид, — пробормотал Зак. — Он может влиять и контролировать любого другого криптида на планете, и он очень враждебно настроен к людям. Это причина, по которой мы здесь, чтобы исправить это. Вади невозмутимо кивнула, как будто Зак рассказывал, откуда у него царапина на коленке, а не о древнем злом божестве. — А ты его реинкарнация? — Да. — Это очень интересно. — Она улыбнулась, затем перевела взгляд на Фрэнсиса. Вот и оно. — Твоя очередь. — Говорить не о чем. — он старался сдержать свою резкость и побыстрее покончить с этим. — Меня зовут Фрэнсис. У меня нет фамилии, потому что в моем обществе в ней нет необходимости. По случайному стечению обстоятельств меня выбрали владельцем магического копья, и теперь я здесь. Она подозрительно осмотрела его с ног до головы. — Какие у тебя сильные и слабые стороны? — наконец спросила она, и Фрэнсис снова был удивлён её жесткой прямотой. — Что? — В чем ты хорош? Мы с Заком знаем друг друга много лет, а с тобой мы знакомы лишь два часа. О, так она спрашивала, что он может предложить по делу тактики. Ладно. На это он может ответить. — Я боеспособный, технологически подкованный и опытный в переговорах. — Нет, нет. Чем ты гордишься? Фрэнсис не мог ответить на это. Потому что все, что он мог сделать, Эпсилон делал лучше. И Эпсилон до него и каждый предыдущий… Вади прищурилась, затем сменила тему. — Ну, тогда. Какая музыка тебе нравится? — Э-э. — Математический рок***, — ответил за него Зак. — Боже, это ужасно. Мы всегда дерёмся из-за радио в машине, в итоге все заканчивается тем, что мы все выключаем. Фрэнсис нахмурился. — Просто потому что моя музыка слишком сложна для твоего вкуса. — Хм, математический рок, ясно, — прервала их Вади. — Фрэнсис, а у тебя есть хобби? — Ну, я… — Конечно нет, — снова прервал Зак. — Конечно есть! — огрызнулся Фрэнсис, и Зак казался искренне удивленным. — В самом деле? — Подобная деятельность необходима для развития, — проворчал Фрэнсис. — Это самый странный способ сказать, что всем нужны хобби. Вади снова вмешалась. — Ну, теперь ты должен нам рассказать, Фрэнсис. Он нахмурился ещё сильнее. Он был загнан в ловушку. -… Оригами. Брови Зака взмыли вверх. — Ты делаешь оригами? — Да, я делаю оригами, — сказал Фрэнсис хриплым тоном, который он не смог скрыть. — Этот вид искусства был создан сотни лет назад, он требует точности, сосредоточенности, жесткого контроля… Зак поднял руки. — Нет, я ничего не имею против оригами, оригами это круто! Я просто… не думал, что у тебя есть… хобби. — Я, ну… — он заставил себя успокоиться. — Не упоминал об этом. — Можешь нам продемонстрировать? — попросила Вади с явным волнением. — О, у меня есть немного бумаги в сумке. Ты просто обязан нам это показать. Прежде чем он успел ответить, ему в руки сунули бумагу. Это была обычная бумага для ксерокса, на которой было что-то написано на арабском. Фрэнсис вздохнул и попытался не обращать внимания на пристальные взгляды. Осторожными движениями он закончил одну из самых основных сгибов. Он вернул бумажного журавля обратно Вади, не в силах встретиться с ней взглядом. — Вот, — сказал он. — С перчатками сложнее. Так что, если он не идеален… — Это великолепно! — произнесла Вади, сияя. Зак попросил посмотреть. Он рассматривал журавля, как будто это был очень хрупкий хрусталь. — Фрэнсис, это самый идеальный журавль из всех, что я когда-либо видел. — он казался искренне удивлённым, двигая крылья. — Я не смог бы так. Я пытался тысячу раз, и у Фиска получалось лучше. — Тысячу? — переспросил Фрэнсис. Зак кивнул, передавая журавля обратно Вади. — Да, одна Японская легенда гласит: если сделаешь тысячу журавлей, то сможешь загадать желание. Мы с Фиском не смогли дойти до тысячи, но мы пытались. — Снова эта магическая чепуха. Вади осторожно поставила бумажную птичку на тумбочку. — Что ж! — сказала она. — Я чувствую, мы сейчас достаточно близки, чтобы начать. — Наконец-то, — пробормотал Фрэнсис. Вади вытащила карту из своей сумки и разложила между ними. — Я исследовала место, которое ты мне показал, Зак Сатердей, и я уверена, что знаю, где должна быть хуака. Она указала на место возле небольшого города Памуккале. — И я должна сказать, что вы наверняка не знаете, как выбрать туристический маршрут. — Плутонион? — спросил Фрэнсис, читая надпись на карте. Но выражение лица Зака было мрачным. — Врата в Ад.***
Зак объяснил (как его родители делали во время брифингов перед миссиями), что Плутонион у Иераполиса получил своё название, потому что считался священным для Плутона, бога подземного мира. У него есть другое название — Врата в Ад, потому что пещера была очень смертельной из-за невидимых токсичны паров и считалась входом в подземный мир. Вади раскрыла брошюру. — Часть комплекса открыта для туристов! — весело сказала она. — Так что проскользнут в саму пещеру пока никто не смотрит не составит труда. Хотя яд все ещё остаётся проблемой. — Почему ничего не может быть легко? — раздраженно произнёс Фрэнсис. — Почему это не может быть Стоунхендж или Эмпайр Стейт Билдинг? Почему всегда должны быть затонувшие города, затерянные гробницы или проходы в ад? — Ну, во времена Гильгамеша Затерянные Глубины были похожи на Империю Кумари, — отметил Зак. — И единственная проблема, по которой у нас возникли проблемы с могилой Юйя состоит в том, что она была повреждена. — Но в этом месте всегда были токсичные испарения? — спросил Фрэнсис. — Ну… да. — Согласно брошюре, — сказала Вади, — древние священники проползали находили воздушные карманы и возвращались живыми. Так что, возможно, все не так уж и плохо. Фрэнсис вздохнул. — Я никогда не пойму оптимистов, — проворчал он. — Ладно. Итак, у нас есть пещера, заполненная ядом. Это не было бы проблемой, если бы у нас были баллоны с кислородом, но у нас их нет. — Нет? Фрэнсис покачал головой. — Корабль был создан для полёта в в атмосфере. У него есть система вентиляции, но он не оснащён кислородом. А так же нас преследуют лемурийцы и Тайные Учёные. — И твои люди, — добавил Зак. — И злой змеиный бог собственной персоной, — фыркнул Фрэнсис в ответ. — Так обстоят мои дела? Вади кивнула, а Зак вздохнул. Если бы Вади не было рядом, он был бы более взволнован, но выражение лица Вади было вдумчивым и сдержанным. Она всегда была хитрее и прагматичнее его. Если она думала, что у них есть шанс, значит он у них был. — Для нас это не очень хорошо, — признался Зак. — Что думаешь, Вади? — Кислородные баллоны… — вслух задумалась она. Она подняла взгляд с карты с хитрой улыбкой на лице. — Ученые. И как нам повезло, что они гонятся за вами! Зак сразу загорелся. — Вади… ограбление? — Ограбление! — Я не думаю, что это хорошая идея, — вмешался Фрэнсис. — Нас меньше и у нас не так много ресурсов. На что могут надеятся трое детей, проникнув на вражескую территорию? — Четверо! Зак, как и все остальные, начал искать источник голоса. Он не тратил на это много времени, ведь с потолка упала длинная чёрная змея, которая свернулась на полу отеля. Вади закричала, а Фрэнсис напрягся. Её чешуя была покрыта тонким полосатым узором, Зак признал в ней адапазарскую гадюку. Что она делает в их номере? Змея поднялась и раскрыла пасть… — Привет, Зак, Наследник Человечества. Я Мука, Мукалинда! Вот плоды моих тренировок! В комнате воцарилась мертвая тишина. Вади первая её нарушила. — Зак Сатердей, эта змея говорит? — Ты всегда могла так делать? — спросил Зак, наклонившись к змее. — Это… говорить с помощью змей? — Конечно нет! — ответила Мука, её звонкий голос смешно сочетался с бесстрастной змеиной мордой. — Кто бы научил бесполезную ящерицу такому священному искусству? Кто бы тратил на меня своё время? Но вот теперь! — Что изменилось? — Ах, это по большей части спорная политика, — сказала Мука, змея взволнованно постукивала хвостом, что очень напоминало саму Муку. — Видите ли, с одобрения Кура мой титул изменился. Я все ещё остаюсь Итихаскар, потому что у нас нет замены, но в последнее время Джанарал — командир нашей королевской гвардии — стал называть меня Раджкумари Наги. Глаза Зака расширились, а Фрэнсис напрягся. Вади не знала хинди, поэтому бросала непонимающие взгляды на них троих. — Ты шутишь, — пробормотал Фрэнсис. — Как я могу о таком шутить? — Мука рассмеялась. — Ведь других кандидатов нет! Они все мертвы! Осталась я и только я, для титула Раджкумари Наги — принцессы! — Зак, — подхватила Вади. — Тебе ещё предстоит обьяснить говорящую змею! Не хочу тебя торопить, но, пожалуйста, сделай это немедленно! Верно, Вади не догадывалась — Зак мельком упомянул Муку, но она была нагой, а Вади никогда не встречала её лично и не встречалась раньше с их возможностями. — Вади, это Мука, нага, которая нам помогала, — быстро объяснил он. — Одна из способностей нагов — говорить с помощью змей. — Да, хорошо, я поняла, — ответила Вади, кивнув. — Но я кое о чем подумала. Что произойдёт, когда она перестанет говорить? Тогда у нас в комнате просто останется ядовитая змея? Хорошая мысль. — О, хороший вопрос, — беспечно произнесла Мука, змея повернулась к пустой стене. — Джанарал, они спрашивают, что произойдёт, когда я оставлю контроль, змея же не покусает их. Последовала неловкая тишина, а затем змея вздрогнула, словно её ударили, Мука слегка взвизгнула от боли. Змея застыла, поднялась и сделала низкий поклон в сторону Зака. — Джанарал приветствует своего хозяина, великого и неумолимого Кура, — произнесла она сиплым мужским голосом. — Наш контроль над змеями не настолько жалок, что эта слуга посмеет напасть, когда мы перестанем говорить через неё. Кур может быть спокоен. О боже. Зак мог только кивнуть, изо всех сил стараясь не пропустить, что говорит наг. — Ага. — Джанарал также приносит извинения за некомпетентность Раджкумари Наги, — сказал он, ещё раз низко поклонившись, настолько низко, что змеиная морда коснулась пола. — Хотя она и является Раджкумари Наги, которую избрал Кур, ей до сих пор не хватает образования, и ей есть чему поучиться и в магии, и в этикете. — Это, э-э, — взгляд Зака заметался по комнате. Вади все ещё пыталась разобраться в происходящем, поэтому она даже не смотрела на него, а Фрэнсис просто беспомощно пожал плечами. — Это хорошо. Так говорит Кур. — Несмотря на это, Джанарал приносит свои извинения. Он будет продолжать следить за образованием Раджкумари Наги, пока это позволяет Кур. — Хм… да. Это звучит хорошо. Змея ещё раз поклонилась. Спустя несколько секунд она покачала головой, прежде чем снова начать постукивать хвостом по земле. — Итак, Кур это одобряет. Мы смиренно предлагаем наши услуги! Зак глубоко вздохнул. Ну, как бы ни был страшен подобный опыт, всегда хорошо, когда кто-то на твоей стороне. А они находились в ситуации, когда даже один человек был огромным шагом вперёд. Очевидно, Фрэнсис думал так же. Когда Зак наклонился вперёд, чтобы спросить Муку о том, как работает ее новообретенная сила, он услышал, как Фрэнсис пробормотал себе под нос: — Мы прошли путь от полностью обреченных до почти наверняка обреченных.***
На время поездки Зак и Фрэнсис спали в разных местах (или, по крайней мере, в разные смены). Бронировать два номера за раз было дорого, поэтому Фрэнсис обычно спал в машине, а Зак в отеле, а потом они встречались в холле. Однако в машине не было таких удобств, как ванная или раковина, Фрэнсис был таким же безрассудным, как Зак. Как правило, вечером наступали неловкие моменты, когда Зак ест еду на вынос и смотрит телевизор, пока Фрэнсис запирается в ванной, и они оба очень старательно притворяются, что второго не существует. Но сегодня все было в несколько раз неудобнее, чем обычно. Честно говоря, до сегодняшнего дня Зак не думал, что Фрэнсис человек. Стоп, нет, учитывая личные проблемы Фрэнсиса, это звучало ужасно. Он имел в виду, что на самом деле никогда не задумывался, что нравится Фрэнсиса, или о чем он заботится или не чувствует ли он себя одиноким. Ну, учитывая, что почти каждая попытка нормально поговорить заканчивалась дракой, вероятно, на это была веская причина. Фрэнсис отвечал на любые попытки человеческого взаимодействия нападками. Но он не мог принять того факта, что у Фрэнсиса есть хобби. Даже когда предмет его размышлений появился в дверях ванной комнаты, уже одетый в зелёный плащ с совершенно сухими волосами, Зак продолжал на него смотреть. Этого было достаточно, чтобы сам Фрэнсис уставился на него. — Что? — огрызнулся он. — Да так, я тут подумал, что никогда раньше не видел, как ты ешь, — сказал Зак, — кроме того раза в Японии. Что ты обычно ешь на ужин? Фрэнсис фыркнул и отвернулся. — Какие бесполезные вопросы, — пробормотал он. Зак уже собирался вспылить, но заставил себя сохранить спокойствие. — Мне просто любопытно. — Мои люди избавились от необходимости готовить еду, — коротко сказал Фрэнсис. — Мы потребляем ровно столько, чтобы было достаточно для поддержания пищеварительной системы, а в остальное время мы едим питательные таблетки. Зак не смог удержаться от чувства жалости. — Что за выражение на твоём лице. Оно мне не нравится. — То есть ты имеешь в виду, что вместо того, чтобы есть со мной, ты просто принимаешь таблетки, когда уходишь? — спросил Зак. — Что я по твоему делал? — огрызнулся Фрэнсис. — Честно говоря… я действительно думал, что ты просто отказываешься есть обычную еду, как какой-то принц, — смущенно произнёс Зак, — я не думал, что ты вообще не ешь. — В этом нет необходимости. И снова это слово. — Ты продолжаешь это говорить. Я теперь даже не уверен, что твои люди знают, что означает необходимо. — Зачем вообще есть то, что не обладает никакой пищевой ценностью, если это лишь трата времени? — спросил Фрэнсис с просачивающимся раздражением в голосе. — Потому что не знаю, знаешь ли ты, Фрэнсис, но в каждой культуре есть свои пищевые ритуалы. Дело даже не в питании. Это просто человеческий опыт — как, например, гулять, или подпевать радио, или иметь хобби. Он ожидал, что у Фрэнсиса найдётся какое-то возражение, но его не последовало. Вместо этого Фрэнсис отвёл взгляд, его голос был нехарактерно хриплым. — Улрадж сказал мне нечто подобное, — пробормотал он. — В самом деле? Что он сказал? — Он сказал… если бы души не существовало, то никто бы никогда не ел. — Ха, — произнёс Зак. Он задавался вопросом, с чего это вообще началось. Несмотря на это, это был шанс. — Хотя он прав. — Души не научны. — Волшебство тоже. — Зак протянул свою коробку с едой. — Я имею в виду, у тебя есть хобби. И порции здесь огромные. По крайней мере, попробуешь? Фрэнсис колебался. Он действительно выглядел так, словно собирался отказать, но в конечном итоге подошёл ближе. Как гордый кот, которого заманивают едой. Сегодняшний вечер был полон сюрпризов, не так ли? Зак протянул ему вилку, и Фрэнсис неуклюже взял ее в руки. — И что же это за еда? — спросил Фрэнсис. Он осторожно ткнул вилкой в еду. — Хаккская кухня. Слияние ближневосточной и китайской… — Нет, я имею в виду ингредиенты. — А. — Зак пожал плечами. — Курица, лук, я не мог сказать. Это вкусно, попробуй. Фрэнсис нахмурился, но, тем не менее, поднёс вилку ко рту. Он задумчиво пожевал и проглотил. — Ну как? — спросил Зак. -… Остро, — ответил Фрэнсис. Хотя это скорее был кашель. Фрэнсис пытался это скрыть, но он действительно тяжело дышал, а Зак с трудом сдерживал комментарии. Затем Фрэнсис продолжил есть. Зак старался не смотреть, вместо этого опустил взгляд, наблюдая, как порция постепенно уменьшается. Это действительно было неловко, и Зак начал жалеть, что пригласил Фрэнсиса, поскольку комнату заполнили лишь звуки жевания и мыльной оперы, которую он мельком смотрел по телевизору. Но если бы он что-то сказал по этому поводу, то Фрэнсис, как беспристрастный бродячий кот, мог уйти. Не смотря на то, что он ненавидел чувствовать жалость по отношению к Фрэнсису, он думал, что было бы хорошо, если бы Фрэнсис… Жил. Ну, по крайней мере, ел хорошую еду. К его удивлению, именно Фрэнсис первым нарушил молчание. — О моем хобби, я, хм… — он сжал губы и помедлил, прежде чем продолжить. — Мне дали список… хобби. Я должен был выбрать что-то из него. На самом деле Заку хотелось задать много вопросов, хотя в основном они сводились к «какого черта?», но ему удалось сдержаться, лишь мягко сказав «да, правда?» — Они… экспериментировали с… исключением дополнительного развития из графика, — продолжил Фрэнсис. — Было нехорошо. — Да, я бы предположил, что хорошо не будет. — На самом деле все пошло очень плохо. — Я имею в виду… да. — Это все чрезвычайно секретно, ладно? — поспешно добавил Фрэнсис. — Никому ни слова. Зак показал, что его рот на замке. — Он умер, — сказал Фрэнсис. За ночь они не сказали друг другу ни слова.***
-… И я никогда его больше не видела. Мука — или змея, с помощью которой она говорила, — захлопала хвостом, смеясь. Это прозвучало, как аплодисменты. — Какая захватывающая история! — произнесла она. — Романы моногамных видов действительно впечатляют! — Спасибо, спасибо, — засмеялась Вади. Если бы они сейчас не сидели на крыше отеля, смотря на небо, она бы встала, чтобы поклониться. Как только она справилась с первоначальным шоком, она обнаружила, что с Мукой было довольно легко поладить. Она была болтушкой, умной и любопытной, и Вади нравилось рассказывать ей о своих приключениях. — А у тебя есть какие-нибудь истории? — спросила Вади. — Не романтичные, — сказала Мука. — У наговори нет романтики! Это не поможет нам вырастить детенышей, которые должны в одиночку выйти на охоту к третьему сезону, кроме того, только наша королева может откладывать яйца. Вади кивнула. Это имело смысл, и для неё переход от отсутствия какой-либо эксклюзивности народа кумари к вообще не имеющим романтических взаимоотношений нагам не был слишком резким. Вот почему она зашла так далеко, чтобы увидеть мир, пока обязанности не привязали её к пустыне. В мире существовало бесчисленное количество вещей: некоторые приятные, некоторые нет, а некоторые просто интересные. Змея высунула язык. — У нас есть поговорка: титул — это змея, сбрасывающая шкуру. Если детёныш умирает, его можно заменить. Раджкумари Наги приходит и уходит, но она есть всегда. — Это кажется ужасно жестоким, — Вади нахмурилась. — Не иметь никакой индивидуальности или жизни вне своей работы. — О, ты шутишь! Конечно, у нас это все есть. Мы говорим: кто я в реке отличается от того, кто я в море. Нага, не умеющая менять маски, долго не проживет. — Так у вас есть индивидуальность? Видишь ли, я не очень хорошо разбираюсь в стилистике языка. Я из пустыни. — Полагаю, мы те, кем мы являемся, — сказала Мука. Если бы у неё были руки, она наверняка пожала бы плечами. — Я лучше объясню так: я называю тебя Вади, когда мы говорим как друзья, и я называю тебя Кори, когда мы говорим о деле, ясно? Вади фыркнула. — Да, теперь я вижу. Тебе нравится общество нагов? — Ну, вероятно, нет, — Мука задумалась. — хотя это только потому, что я слабая. Однако я все равно поднялась бы на высокую позицию, благодаря своим заслугам. Ты бы видела лицо Джанарала, когда он узнал, что я помню наизусть каждую табличку в библиотеке! — хвост Муки снова задвигался. — Полагаю в этом и состоит преимущество отсутствия романтических или семейных связей? Для нагов почти немыслимо получить титул, не заработав его самостоятельно. Сильные получают вознаграждение. — Сильные? — переспросила Вади, глядя на змею. — Но ты же сказала, что ты слабая. — Это слово плохо переводится. Сильные в физическом плане, а потом сильные, как… — Мука постучала хвостом по крыше, задумываясь. — В плане умелые, компетентные, трудолюбивые. Всеобъемлющая добродетель. Физическая сила, мудрость, хитрость, знания… такие характеристики. — Забота о других не показатель силы? — Не при нашей нынешней Рани Наги, — ответила Мука. — Но раньше было по-другому, и снова может измениться. — Когда ты станешь королевой? Мука засмеялась. — Ах, вероятно, меня разорвут на части, прежде чем это когда-либо случится. Вади тоже улыбнулась, потому что у Муки был заразительный смех и такой же чёрный юмор, как у неё самой. — Я думаю, мне было бы грустно, если бы это случилось. Поэтому, пожалуйста, выживите, Мука. — Вы, люди, и ваша душевность, — весело произнесла Мука. — Я благодарна за твои чувства. Я знаю тебя совсем немного, но желаю, чтобы ты тоже выжила. Вади провела все детство в пустыне, переезжая со своей семьей из одного секретного оазиса в другой, время от времени проезжая пыльные города, чтобы обменяться товарами. Только дружба с Заком позволила ей увидеть зеленые джунгли, прохладную тайгу, гигантские города, которые раскинулись по всему миру. — Я тоже буду королевой однажды, — сказала она, поднося бинокль к глазам. — И я счастлива. Для меня большая честь охранять Мафусаилово дерево. — Так ты тоже Раджкумари? — Да, — ответила Вади, — хотя иногда не хочу ею быть. — Она вздохнула. — Интересно, сколько этого чувства свободы я смогу сохранить. Если не будет никакого способа примирить его с моими будущими обязанностями. — Это действительно тревожит, — согласилась Мука. — Мы связаны магией, поэтому теснее связаны с нашей природой. Есть правила, регулирующие наше существование. В этом смысле, думаю, ты намного свободнее меня. Вади проворчала, что это не очень-то и помогло, и Мука продолжила: — Ещё мы говорим, что река может впадать в море, но она широкая, глубокая и изменчивая. Хотя на нашем языке это звучит более лаконично. — И что это значит? — Я не собираюсь так легко разглашать наши секреты, — сказала Мука. — Если ты не интересуешься этим сама, в этом нет смысла. Вади засмеялась. — Только сейчас ты проводишь черту? Чёрная фигура, промелькнувшая в небе, привлекла ее внимание, и она потянулась к рации. — Гм, Фрэнсис? Привет? — Я думал, мы договорились использовать кодовые имена, — раздраженно произнёс он. Он точно был самым забавным из друзей Зака. Вади улыбнулась. — Думаю, наши друзья ученые вошли в город. — Ты видишь орлов? — Пока нет… — Она почувствовала толчок в руку и, когда опустила бинокль, Мука указала на небо. Ей пришлось прищуриться, чтобы разглядеть силуэт орла, скользящий по звездному небу. — Вау, — произнесла Мука, — это так странно, что я виду Гаруду и не убегаю, ради спасения своей жизни. Эта сила превосходна! — Вади, — похвал Фрэнсис, нетерпеливо отбрасывая кодовые имена. — Да, мы видим орла, — ответила она. На другом конце была тишина. Затем оживленное — У меня есть визуальное подтверждение. Следите, куда они высадятся. Мы переходим ко второму этапу. — Зак уже проснулся? — спросила Вади, собирая свои вещи. Мука небрежно обвилась вокруг её шеи. — Пожелай ему доброго утра от меня! — Я должен…? — И тебе тоже доброго утра, Фрэнсис, — Вади добавила кокетливости в голос. Она зацепилась йо-йо за флагшток и спрыгнула. — Я дам вам знать, когда мы окажемся на месте. Ответ Фрэнсиса заглушил ветер.***
План был очень прост. На первом этапе Вади и Мука следят за учеными, так как на них не обратят внимание, даже если заметят, в отличие от Фрэнсиса с Заком. Второй этап — разведка, которую в основном проводила Мука по тем же причинам. И третья фаза — отвлечение: Зак и Фрэнсис выманят учёных и лемурийцев в то время, как Мука привлечёт внимание того, кто останется на корабле Бимана, и Вади заберет баллоны с кислородом. Если они не смогут встретиться по какой-либо причине, то они увидятся уже в Памуккале. Просто. Проблема в том, что несмотря на простоту, там было миллион необдуманных моментов. Если их с Заком поймают, если Мука не сможет избавиться от свидетелей, если Вади не успеет скрыться, — Фрэнсис старался не думать об этом. Обычно у него был план на случай непредвиденных обстоятельств, но… обычно он располагал большим количеством ресурсов, а не Заком, отказывающимся использовать свои силы, воровкой и говорящей змеей. Говоря о Заке, с ним что-то происходит после могилы Юля. Когда Фрэнсис предложил использовать криптидов для отвлечения, как они сделали в Сан-Франциско, но Зак резко возразил. В конце концов, Фрэнсис и Вади отвлекли его от случая со Змеем… это сделало бы квест спорным, если бы Кур был на полпути. Таким образом, Зак, по сути, был беззащитен, — и хотя это разочаровывало, он отнёс это к числу «вещей, о которых Фрэнсис не мог думать прямо сейчас». По сути они творили идиотизм за гранью понимания, а Фрэнсис бежал от явного отрицания. Он с тяжёлым вздохом опустил голову на руль. — Может быть, я должен был просто позволить Эпсилону поймать меня. — Ты не имеешь это в виду, — сказал Зак, хлопая себя по щекам, чтобы окончательно проснуться. — Да ладно, мы хорошо отдохнули, а Вади лучшая воровка, которая я знаю. — Я беспокоюсь не о Вади. Несмотря на это, Фрэнсис выключил двигатель, и они оба выбрались из машины. Фрэнсис натянул капюшон так, что он почти закрывал глаза, Зак сделала то же самое — они оба были в обычной одежде, надеясь оставить какое-то расстояние между ними и машиной, чтобы приманить Миранда и Дедболта. Если бы они могли уничтожить этого робота, они, вероятно, уже скрылись бы от Гаруды. И это было первое, что пошло не так. Прямо за углом парковки они врезались прямо в Пола Чичу. Фрэнсису захотелось ударить себя по лицу. Зак же сделал это. — Зак, — Чичу не успел ничего произнести, они уже бросились в другую сторону. Гребаная неудача… Когда они бежали, Фрэнсис схватился за рацию. На данный момент она должна быть в укрытии. — Вади, где ты? Голос на той стороне принадлежал не ей. — Если это не эмочелка, — протянул Бимануальный на другой стороне. — Какой сюрприз. А девчонка пыталась убедить меня, что работает одна. На этот раз Фрэнсис действительно ударил себя. Зак потянулся к рации, и Фрэнсис позволил ее взять. Тот схватил рацию весь побелевший, едва сдерживающий крик. — Что ты сделал с ней, Биман? — Расслабься, — сказал он своим обычным спокойным голосом. — Она прибита к стене примерно пятью килограммами чистой кинетической силы. Можете прийти и забрать её, если хотите. Эта миссия разрывалась по швам. Фрэнсис нахмурил лоб, размышляя, есть ли какой-нибудь способ её спасти. Зак стиснул зубы. — А с Дойлом? Что ты сделал с Дойлом? — Я не отвечаю на вопросы, — недовольно произнёс Биман. Как всегда его слова были полны самодовольства. Невероятно, насколько хорошо эти нотки передались через потрескивания рации. — Ты не против передать мне своего приятеля? Я вижу, ты не в настроении для переговоров. Зак выглядел так, будто хотел что-то ударить, но не стал сопротивляться, когда Фрэнсис потянулся к рации. Фрэнсис глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, а затем проговорил своим лучшим деловым голосом: — Это Фрэнсис. — У меня есть криогенная Камера с именем Лохматого. Это выгоднее, чем то, что уготовили ему Комки меха. И давай будем разумными — у вас не так много вариантов. Фрэнсис прикрыл динамик рукой и потащил Зака в переулок. — У нас есть свой способ решения проблемы с Куром, — коротко сказал Фрэнсис. — Тот, с которым у нас больше шансов. — У всех есть свои решения, — возразил Биман. — Это не какая-то глупая волшебная чепуха, не так ли? Я думал, что папочка воспитал тебя лучше. Фрэнсис сжал губы. По правде говоря, он всегда ненавидел иметь дело с Биманом. Он был тем Ученым, которые всегда спорил с его людьми, и поэтому за всю жизнь Фрэнсис провёл слишком много времени в одной комнате с ним. Казалось, он всегда знал, что сказать, чтобы посильнее ранить, но, что было ещё хуже, он часто был прав. Если бы Фрэнсис не был выбран Шаруром, если бы не видел собственными глазами и не чувствовал собственными руками, с чем он имеет дело, то он бы сам осудил это решение. К сожалению, вернуться с пустыми руками в этот момент является гораздо более катастрофической потерей, чем вернуться с Шаруром. Фрэнсис не мог принять других решений. — Мы не принимаем сделку. Зак выглядел удивлённым. Он без тени сомнения думал, что Фрэнсис сделал что-то альтруистичное. Было больно видеть, насколько он серьёзен. Но Биману было все равно. Его ответ был быстрым и небрежным. — Знал, что ты это скажешь. Думаю, я просто заберу его у Миранды, как только она приведёт тебя. Посылаю ей твою геолокацию прямо сейчас. Фрэнсис уставился на рацию. — У тебя не было достаточно времени, чтобы отследить наше местоположение. — Конечно, если ты не гений, — произнёс Биман. — Так что увидимс… А! Связь прервалась после крика боли. Последовала мертвая тишина — Биман больше ничего не сказал. Фрэнсис секунду смотрел на рацию, прежде чем выбросить её куда подальше, проклиная его. — Просто фантастика, — пробормотал он. — В конце он закричал. Может, Вади удалось сбежать. — Мы можем только надеяться, — вздохнул Фрэнсис, проводя рукой по волосам. — Давай начнём прежде, чем Грей… — Подождите, — сказал Чичу, наконец догнав их. Он задыхался. — Стойте, стойте. Подождите. Я просто хочу поговорить. — Это ещё одна уловка, чтобы нас задержать? — спросил Фрэнсис. Зак рядом с ним встал в нерешительную боевую стойку, и Фрэнсис решил сделать то же самое. Чичу ничего не предпринимал, и Фрэнсис предположил, что они могли просто проскочить мимо него. — Нет, — ответил Чичу. — Просто я больше не могу бежать, прости. — Он заставил себя выпрямиться, хотя все ещё держался за кирпичную стену. — Происходит что-то странное. Лемурийцы оказывают на нас какое-то влияние. Я чувствую, что могу ясно мыслить только тогда, когда я вдали от них. Вы знаете, что происходит? Зак и Фрэнсис обменялись нервными взглядами. Фрэнсис вспомнил все, что он читал в досье на Пола Чичу. Он был дружелюбным. Он был оценён как очень надежный и неумеющий врать. Он не был Сатердеем, то есть не отклонялся от своих характеристик. Зак, похоже, пришёл к такому же выводу. — Телепатические способности лемурийцев — это харизма, — сказал Зак. — Это заставляет вас думать, что их мысли — это ваши мысли. Что они говорят? — Должен сказать, что некоторые вещи очень нелестные, — сказал он наполовину веселым, наполовину извиняющимся тоном. — Я прихожу в ужас, когда представляю, что может сделать Кур. В конечном счете, это был очередной голос в пользу плана криостазиса Бимана. Зак отвернулся. — Послушайте, — продолжил Чичу, — как бы неловко ни было это говорить, я не согласен с решением лемурийцев, когда здраво мыслю. Вы сказали Биману, что у вас есть свой способ. Это как-то связано с тем большим копьём за твоей спиной? Чину все ещё оставался ученым. Для него не было сложности сложить два и два. Фрэнсис кивнул. — Это копьё Гильгамеша. Оно может заблокировать силу Кура, как только полностью зарядится. Для этого есть пять… мест. Одно из них рядом. — Так вот почему вы двое пошли таким странным путём, — подумал он. — При других обстоятельствах я бы сказал, что не стоит доверять чему-то не научному… но мы имеем дело магическими деревьями и армией криптидов, так что, похоже, подобное излечивается подобным. Чем я могу помочь? Зак подхватил разговор раньше Фрэнсиса. — Ты можешь вытащить моих родителей, где бы они ни были? Чину покачал головой. — Я бы с удовольствием, но я не верю, что мой мозг не превратится в кашу, если я вернусь туда. Биман — единственный, кто может добраться до них из-за этой металлической пластины в голове. — Если ты встретишь нас в Памуккале, — прервал Фрэнсис, прежде чем Зак продолжит задавать неуместные вопросы. — то поможешь в исследовании пещеры. — Встретимся у пещеры, — улыбнулся Чичу. — Я пойду. Миранда скоро будет здесь. — Он оттолкнулся от стены и побежал. — Берегите себя! И не попадитесь! Зак притянул поближе Фрэнсиса и пробормотал себе под нос: — Ты уверен, что мы можем ему доверять? — Это в его досье. Зак закатил глаза, а Фрэнсис фыркнул. Люди, которые доставляли другим проблемы, никогда этого не понимают. Только Зак имел такую привычку действовать не по своему досье, когда же он полностью ему соответствовал, становился самым предсказуемым существом на планете. Но у них не было времени беспокоиться об этом. Фрэнсис повернул обратно в переулок. — На данный момент мы можем предполагать, что Вади завершает свою миссию. Мы должны завершить нашу. Они должны заманить Грей и Дедболта в бой, а потом броситься к машине, как только появится шанс. Зак похлопал его по плечу, хотя Фрэнсис хотел, чтобы он перестал это делать. — Ты готов? — спросил Зак. — Не совсем. — Вот это дух. Они ждали Грей не долго, она зависла прямо перед ними, сидя на спине Дедболта. Фрэнсис заметил, что ее глаза казались слишком ошеломлёнными. Раньше он никогда этого не замечал, потому что никогда не был так близко. Если харизма лемурийцев работала так, что их мысли казались своими собственными, то ученые становились легкой добычей. Каждый из них привык быть лучшим в своей сфере, привык доверять своим инстинктам — и поэтому их было легко обмануть. — Это твой последний шанс решить все мирно, — объявила Грей, несмотря на то, что все четверо были готовы к битве. — Ты не хочешь этого делать, — крикнул Зак. — Ты знаешь, кто ты, — ответила Грей. — Знаешь, на что способен и почему мы должны тебя остановить. — Ладно, хорошо, стоило попробовать, — пробормотал Зак с непринужденной апатичностью — он уже был в подобной ситуации. — Извините, доктор Грей. С этими словами он бросился на нее, Фрэнсис последовал за ним. Вести бой в переулке была идеей Зака. Во-первых, в замкнутом пространстве вероятность появления Гаруды была ничтожно мала, во-вторых, это сильно ограничивало саму Грей. Ее портальная пушка работала во многих направлениях и, хотя Заку и Фрэнсиса было сложнее увернуться, она едва за ними успевала. На самом деле Фрэнсис думал, что Зак был слишком самонадеян, когда сказал, что Грей была самой лёгкой частью. Вскоре после начала боя он понял, что Зак был прав. — Видишь, — сказал Зак, когда они скрылись за мусорным контейнером, чтобы избежать града взрывающихся зарядов Дедболта. — Доктор Грей — самая легкая часть. — Почему её робот-помощник обладает боевыми функциями? — простонал Фрэнсис. — Не отвечай. Это потому, что её хобби — дерби уничтожения роботов. — Да? — Зак ударил себя по лбу. — Так вот почему… Прямо перед ними открылся портал, Фрэнсис среагировал быстрее Зака и оттащил его с пути. Он отбил удары Дедболта Шаруром, а затем отскочил назад. Он поднял наконечник копья и откинул его в сторону. Отражая его действия, Дедболта поднял кулак, которые Фрэнсис отразил ранее, и ударил самого себя по голове. — Осторожно, — сказал Зак. — Этот смешной бой играет в нашу пользу, — невозмутимо произнёс Фрэнсис, заставляя Дедболта снова и снова бить себя по голове, пока Грей пыталась остановить его. — Как думаешь, мы потратили достаточно времени? Зак вытащил свой коммуникатор из кармана. — Прошло около десяти минут… Я бы сказал, ещё пять минут? — Ещё пять минут, — сказал Фрэнсис, подбрасывая Шарур. Грей едва увернулась от Дедболта. Даже при том, что он контролировал руку Дедболта, он все ещё был слишком медленным, чтобы сделать удар. — Мы бы могли изменить место боя, однако, — сказал Зак, отступая. — Если придет подкрепление… И подкрепление пришло. Прямо между ними и Дедболта с грохотом приземлилась гигантская фигура, покрытая синим мехом. Прибыл профессор Мизуки. Это второй раз, когда Фрэнсис видел его вживую, и снова поразился тому, какой он огромный. Было нежелательно с ним ссориться. Фрэнсис тоже начал отступать. Но казалось, что ему нет до них дела, он даже не повернулся к ним. — Миранда, — произнёс он странным хриплым голосом. — нам нужно вернуться. — Что? Почему? — Мы должны ехать в больницу. Артура укусила змея! Фрэнсис и Зак посмотрели друг на друга, а затем повернулись, чтобы умчаться по переулку. Позади они могли услышать пронзительный голос Грея: — Его укусило что? До сих пор Фрэнсис скептически относился к полезности Муки. Ему даже стало жаль, что он когда-либо сомневался в ней. Но пребывая в приподнятом настроении, они с Заком стали неосмотрительными. Когда они выбежали на широкую открытую стоянку, Зак первый заметил, что что-то поднялось в воздух, он замедлился. Фрэнсис тоже повернулся и хорошо, что он это сделал. Огромный орёл с серебристо-голубыми крыльями, блеснувшими в лунном свете и перекрывшими небо, нёсся к ним с головокружительной скоростью. Фрэнсис схватил Зака за руку, вырвал его из оцепенения и потащил вперёд. Они были так далеко от фургона, и на открытом пространстве им было негде спрятаться. Они могли только надеяться сбежать от него. Идиот! Как он мог упустить его из виду? А потом раздался пронизывающий вопль. Раздражающий, нечеловеческий, настолько поразительный, что даже Фрэнсис посмотрел наверх, чтобы увидеть, как выглядет его источник. Было так темно, что он не мог хорошо разглядеть. Но он увидел, как маленькая птица влетела в голову Гаруды. — Сова? — услышал он вздох Зака. Они не останавливались, чтобы добежать до фургона. Фрэнсис потратил слишком много времени, чтобы завести его, включить невидимость и сбежать. В зеркале заднего вида он увидел огромного чёрного орла, уже взлетающего в небо. Птицу, которая напала на него, нигде не было видно. — Я понятия не имею, что, черт возьми, только что произошло, — пробормотал Фрэнсис. — Но я не буду подвергать это сомнению. — Да, звучит круто, — сказал Зак, откидываясь на спинку. — Ого, Кур чуть не стал едой Гаруды! — раздался голос Муки сзади. Они оба повернулись назад. Вади улыбнулась. Мука обвивалась вокруг её шеи. У её ног лежали три серо-синих баллона с кислородом с фирменным знаком Бимана. — Прежде всего, — сказала Вади. — Я бы хотела спросить, это был Биман? Очень неприятный тип! У него ещё была тепловая пушка, это единственная причина, по которой он смог меня найти. Фрэнсис повернулся на дорогу, а Зак широко улыбнулся. — Конечно, как скажешь. — И ещё, — продолжила Вади, — я не просила Муку кусать его. Зак засмеялся. — Так это действительно была Мука? — Да! — ответила Мука. — Эти способности великолепны! — Хорошо, — произнёс Зак, — только больше так не делай, моя репутация и так достаточно низкая, но хорошая работа, Мука. — Да, — добавил Фрэнсис. — Хорошая работа, нага. На удивлённый взгляд Зака, Фрэнсис мог только пожать плечами. — Меня тоже не особо волнует Биман.