***
Почи не переставала рычать всю ночь. Это ещё усугублял тот факт, что рёв Почи звучал гораздо громче, чем рёв обычного тигра, а её когти оставляли глубокие следы в двери. Доктор Мидзуки в конечном итоге разозлился и вынужден был привязать её снаружи, о чем он сразу пожалел, потому что она начала скулить и царапать дверь с другой стороны. А Мидзуки был терпеливым человеком, но в тоже время Почи, как правило, вела себя гораздо лучше и, честно говоря, вся ситуация была просто невыносимой. И кроме того, он просто плохо себя чувствовал из-за беспокойного зверя. Вздохнув и оставив свой компьютер для сбора данных на несколько часов, он открыл огромную деревянную дверь и вышел наружу. Почи тихо скулила у каменного выхода из пещеры, дрогнув от прикосновения Мидзуки. Он вздохнул, развязал её и повёл обратно внутрь. — И что мне с тобой делать? — спросило он по-японски. Она, казалось, успокоилась или, по крайней мере, измоталась, рухнув на кровать, ворча, уткнувшись в мягкий материал. Очевидно, её что-то напугало, но проблема была в том, что Мидзуки понятия не имел, что это могло быть. И он был таким же суеверным, как и каждый японец; его порадовала мысль, что какой-то призрак или монстр взбесились из-за их решения поселиться здесь, за исключением того, что они жили в этой пещере уже более двух лет, и об этих окрестностях не было местных легенд. Тем не менее, подумал он, может им стоить сходить к святыне местного Бога, как только стемнеет и там не будет посетителей-людей, и сделать подношение. Теперь не было никакой необходимости беспокоиться об этом — он просто был вымотан после этой ночи. Он чуть не ругнулся, когда оглянулся и увидел, что Почи забралась на его кровать, но затем решил бросить это, просто потерев переносицу, вздохнув и забравшись к ней. Лицо доктора Бара промелькнуло в его мыслях. Вскоре после того, как Мидзуки получил должность тайного учёного, австралиец чуть не набросился на него, умоляя использовать его в качестве учебного примера. Он рассказал кое-что о недавнем исследовании, в ходе которого было обнаружено доказательство того, что память хранится в мозге, но Мидзуки посчитал его поведение не просто немного пугающим, а именно некомфортным, поэтому он в конечном итоге отказал неврологу. Может быть, это был неправильный выбор. Обычно он не был таким разозленным, особенно когда речь шла о его дорогом спутнике. Когда он провёл рукой по её меху, он попытался успокоиться. Несколько часов назад, когда началась эта паника, он тоже это почувствовал; тёмное беспокойство в его сердце, его тело реагировало на то, что его мозг не мог понять. Он посмотрел краем глаза — он вполне способен видеть в темноте, как он обнаружил — на его рабочем месте всё ещё мигают маленькие огни, тихо жужжа в углу. Он практически воссоздал устройство, всё, кроме физической модели. Но даже это не займёт много времени, поскольку его новая должность в качестве одного из тайных учёных позволила ему получить финансирование и необходимые связи для создания даже самых сложных частей. Нет, проблема была… Чьё тело он мог использовать? Вероятно, для начала можно было вырастить его с нуля, но это было, в лучшем случае, неоднозначно с этической точки зрения, и, возможно, это потребовало ещё нескольких лет исследований. Может, он найдёт кого-нибудь, кто пожертвовал своё тело науке? Но он понятия не имел, будет ли его устройство работать на трупах, и он был не в восторге от перспективы стать первоиспытателем. … Но нет, это были оправдания. Он знал, что решение может быть найдено в течение нескольких лет, особенно с имеющейся у него поддержкой. Он откладывал это, потому что у него больше не было настоящего желания снова стать человеком, в этом была правда. Он привык к своему телу? Он обустроил себе уютный дом и регулярно встречался с другими тайными учёными и их партнёрами. Честно говоря, у него было все, что он только мог пожелать — хорошие друзья, вкусная еда и средства для помощи миру, чем он всегда хотел заниматься. И, кроме того, он был ростом девять футов, невероятно силён и проворен, и у него был домашний тигр. Поскольку все, кто действительно имел для него значение, приняли его в ужасающем теле хибагона, он никогда не чувствовал давления, чтобы вернуться к телу старика со слабыми костями и возрастными пятнали на лице. Но когда Почи начала рычать, его охватило такое желание присоединиться к ней, что это его напугало. Он думал — всё это время — он так долго поддерживал тело зверя, которое он приобрёл, но не был зверем, а чем-то сверх этого. Теперь, когда он осознал удовольствие от своего положения, он испугался, что границы размылись. Что если уже поздно возвращаться? Он должен немедленно начать подготовку к возвращению в человеческое тело. Несмотря на то, что он чувствовал себя неуверенно и беспокойно, ему удалось успокоится достаточно, чтобы уснуть. Странные образы мелькали во тьме его снов.***
Неисправность Дедболта не стала неожиданностью. К этому моменту он был больше похож на химеру, составленную из различных кусков — Миранда была квантовым физиком, а не экспертом по робототехнике. На самом деле, теперь, когда она подумала об этом, было странно, что Тайные Учёные ещё не взяли в свои ряды робототехника, особенно учитывая то, насколько популярной стала эта область. Она почти прокричала Дедболту сделать заметку, чтобы она спросила об этом Сатердеев, пока не вспомнила, что в настоящее время его мозги растекались по всему рабочему столу. Ну, он все же был более надёжным, чем человек, несмотря на случайные сбои. В хороший день он справился бы без проблем, добывая то, что должен был принести, придерживая двери, отвечая на телефонные звонки. Миранда была суповой женщиной, и до всех этих дел с Куром это было всё, для чего был предназначен Дедболт — после того, как прогнала своего последнего интерна (Шелли Абернати, она помнила, это была очень яркая молодая девушка, которая ушла после обморока на работе, вызванного изнеможением — в качестве извинения Миранда написала ей рекомендательное письмо для своей собственной альма матер), она наконец воспользовалась советом своих коллег и сделала себе помощника способного работать более шестидесяти часов в неделю, пятьдесят две недели в году. Однако, в плохой день какое-то простое, но непонятное задание, которое Миранда попросила его сделать, перешёл бы из протокола помощи в боевой, и в конечном итоге, он завис бы, пока она сама не перезагрузит его. И в действительное очень плохие дни его голова могла просто отлететь от тела, лязгая по потолку, прежде чем упадёт на землю. А сегодня был исключительно плохой день. Проще говоря, он взорвался. Как обычно. В его программе произошла какая-то фатальная ошибка, и это привело к тому, что все его системы не только отключились, но и были повреждены до такой степени, что их нельзя было восстановить. Единственное, что Миранде удалось спасти в его жестком диске — это отчёт о сбое и сплошная стена технического бреда, с которой она просто не знала, что делать. Как ни печально, у неё просто не было на это времени. Конечно, она могла бы разобрать всю эту тарабарщину, порыскать в книгах и поехать в город, но предыдущий опыт показал, что это может занять от нескольких минут до нескольких часов или даже нескольких дней, и, кроме того, она просто ненавидела кодирование. Выбранная ей область исследования была такой же беспокойной и детально-ориентированной, но, по крайней мере, это было действительно увлекательно. Кодирование было утомительной процедурой, которая могла быть терпимой только когда выполнялась небольшими шажками. К сожалению, это не было похоже на маленькую проблему. Поэтому вместо того, чтобы заняться этим самостоятельно, она решила передать проект на аутсорсинг и попросить помощи у одного человека, который, как она знала, всегда ждал шанса доказать свою компетентность, чтобы она могла продолжить свою основную работу. Однако она не будет разговаривать с ним лицом к лицу. Это вызовет больше проблем, чем оно того стоит. M_Grey@scientiaest.ss «Доктор Артур Биман, У меня возникли некоторые проблемы с программированием Дедболта. Моя диагностика говорит, что его жесткий диск вышел из строя навсегда. Прилагаются отчет о сбое и то, что мне удалось спасти их его внутреннего кодирования. Помощь в восстановлении его до функционального состояния будет принята с благодарностью. Миранда Грей» Почти через секунду после отправки она получила ответ, потом ещё один и ещё. Определённо, ему не хватало времени, чтобы на самом деле посмотреть вложенные файлы. Она вздохнула. Это было исследование, чёрт возьми! К сожалению, несмотря на то, что она не терпела кофейных марионеток, она привязалась к своему роботу, и поэтому исправление Дедболта стало приоритетнее раскрытия секретов вселенной на субатомном уровне. bman@scientiaest.ss «кто это?» bman@scientiaest.ss «а это ты челл. хорошо что твоя фотография появилась когда я навёл курсор на твоё имя» bman@scientiaest.ss «ты пыталась выключить и снова включить» Не в первый раз Миранда удивлялась, что вообще чего-то ожидала от этого человека. Тем не менее, когда она набрала более короткий и резкий ответ, что да, она пыталась выключить и снова включить его, её почтовый ящик уже подсказал, что он уже отправил ей ещё одно сообщение. Она сохранила свой черновик и вернулась к нему, надеясь, что на этот раз у него будет что-то полезное для неё. bman@scientiaest.ss «отчет о сбое странный» M_Grey@scientiaest.ss «Доктор Артур Биман, Да. Я знаю. Я бы не пришла к тебе за помощью, если бы у меня было время это расшифровать. Говоря о неразрешимом, это вопрос, который касается нашей профессиональной деятельности. Это убило бы тебя, если бы ты начал печатать с немного большим профессионализмом? Миранда Грей» bman@scientiaest.ss «не задавай вопросы, на которые не можешь ответить. смотрю на данные сейчас. время ожидания ½ часа. оставайся вкр.» M_Grey@scientiaest.ss «Биман, Вкр? Миранда Грей» bman@scientiaest.ss «в курсе» M_Grey@scientiaest.ss «Биман, Ты достиг нового минимума. Миранда » Он не отвечал в течение нескольких минут, поэтому она решила, что он наконец заткнулся и принялся за работу. Время ожидания полчаса? У неё будет время, чтобы потом собрать все части Дедболта вместе. Это была успокаивающая практически ритуальная рутина, к которой она привыкла два года назад. Каждые несколько дней им удавалось отслеживать Сатердеев с помощью обширных глобальных систем мониторинга Бимана; каждые несколько дней они разбивали Дедболта на части и каждые несколько дней она собирала его обратно. Вообще-то, она не собирала его после войны с криптидами. Он удивительно хорошо справлялся, когда Тайные Учёные воссоединились с Сатердеями, и всё они направили свои усилия на смягчение потенциального ущерба от Аргоста. Насколько стали мощными размеры его атак было не очевидно, пока он не перестал сражаться с семьёй, которая регулярно боролась с самыми опасными зверями на планете — в пылу битвы он удивил всех своей надежностью. Миранда даже немного гордилась им. Эта была ещё одна приятная причина, чтобы собрать его обратно, — достаточно времени для размышлений. Её обычные занятия были напряжёнными как психологически, так и физически, отчаянно пытаясь сделать сложные вычисления в голове, прежде чем частицы могли стать слишком нестабильными. Обычно неудача приводила… к взрыву, поэтому требовалась вся концентрация и, по крайней мере, несколько галлонов кофе, когда она попадала в гущу событий. Поэтому было немного неприятно, когда звуковое оповещение перебило её мысли, но она не могла винить в этом Артура. bman@scientiaest.ss «я надеюсь что уолл-и был крещён потому что он мертв. программа восприятия опасности которую ты написала была надежной но параметры недостаточно высокие. что-то подействовала на него так сильно что сломало внутреннюю логику. это вызвало эффект домино и на некоторые другие программы. его часть сгорела 85%. и ещё вопрос почему протоколы отсоединения правой руки показываются как массаж ног. выглядит опасно. M_Grey@scientiaest.ss «Доктор Артур Биман, Это не может быть правдой. Он способен справиться даже с самыми страшными стихийными бедствиями как минимум в восьми различных формах восприятия одновременно. Что-то нарушает эти границы? К счастью, казалось, что он попал в 15% случаев самопроизвольного возгорания; его оборудование все выглядит хорошо. Той ночью я устала, мне нужен был массаж ног, и это был самый эффективный способ запрограммирования. Если я правильно помню, Док не смог дать тебе искру в тот день…? Миранда Грей» bman@scientiaest.ss «Гипотезы: 1. какая-то невинная вещь случайным образом вызвала реакцию опасности в 9 восприятиях. Ай делает это иногда. не удивлюсь, если учесть, насколько бессистемна большая часть кода. 2. произошла настоящая катастрофа. вряд ли я не знал бы об этом. 3. Ты показала что-то действительно ужасное и непостижимое. но все мы замешаны в странных вещах. я не сужу.» Миранда не смогла сдержать ухмылку. В конце концов, Биман всё ещё мучился от всего, что случилось с Сатердеями; это был верный способ понять, что у него в голове. Тем не менее, это было обескураживающей новостью. Если Биман говорил, что робот мертв, то это означало, что его можно было спасти (ничто невозможно не спасти, они были лучшими среди гениев мира), но затраченное время и усилия не стоили результата. Ну, это раздражало, но Миранда по большей части просто спрашивала, легко ли это исправить. M_Grey@scientiaest.ss «Доктор Артур Биман, Спасибо за помощь. Это все, что мне было нужно. Миранда Грей» Из частей робота, всё ещё разложенных по лаборатории, она выбрала его основной процессор, маленькую зеленую микросхему размером с почтовую марку, и швырнула его в ящик таких же, в разных состояниях вплоть до совершенно расплавленных. Она полагала, что ей следует просто полностью избавиться от сгоревших частей, потому что теперь они ни на что не годятся, только занимают место, но она не сможет заставить себя сделать это. Вместо этого она наклонилась, чтобы открыть ещё один ящик, на котором были маленькие чипы, всё ещё в прозрачной пластиковой упаковке — она уже давно разобралась с запасными частями, хотя ей не приходилось заглядывать в этот ящик. За эти два года у она уже взламывала корпус, вставив процессор в специальный Слот на своём компьютере. Резервное копирование заняло бы несколько часов, чтобы записать его на чип, тем более, что оно могло отнять слишком много вычислительной мощности у других программ, на которых работали её компьютеры. Может, ей стоит пойти дальше и добавить ещё одно обновление? Не то чтобы она это сделала, потому что это было пустой тратой нескольких миллионов долларов на исследования. Но эта мысль заставила её улыбнуться, когда она обернула вокруг рук шасси Дедболта. Он должен заработать и бегать снова в ближайшее время.***
Проблемы с роботом Челл стали забавным отвлечением. Что ещё было забавным отвлечением, так это Твин Пикс, холодная погода и геолог, который решил позвонить ему, хотя у него хватило порядочности использовать голофон, а не клавиатуру. Обе руки Бимана были свободны, поэтому он мог наслаждаться ежедневной пищей — бублик, сливочный сыр и кружка, наполненная 80-градусным кофе, большую часть которого составлял кофеин, а малая отводилась для жидкости. На сегодня он действительно жил только этим. — Привет, Артур, — произнёс геолог обычным приподнятым тоном. Он казался немного менее помятым, чем обычно. Биман хмыкнул вместо приветствия, сосредоточившись на том, чтобы сыр равномерно покрывал хлеб. Лицо Чичу сникло. Возможно, позвонить Биману в конце концов было плохой идеей — этот человек, похоже, не особо интересовался разговором (опять же, когда он вообще был заинтересован), и кроме того, кто знал, от каких исследований геолог его отвлёк? Биман, как известно, всегда скрывался в своём улье; эти двое встречались в реальной жизни только для работы, когда судьба всего мира была поставлена на карту. И для Артура это, похоже, было предпочтительнее. Тем не менее, он уже далеко зашёл, так что он может с таким же успехом дойти до конца, верно? — Сегодня некоторые — практически все — сейсмометрии, построенные по моим чертежам, дали ложные показания одновременно. Я знаю, что дал тебе один примерно полгода назад, чтобы он был в твоём районе — неужели этот тоже…? — Не знаю, — сказал Биман, заканчивая готовку, соскребая ножом корочку, счищая всё с хлеба. Действительно, только лазерные установки были единственным способом аккуратно разрезать рогалик в идеальном соотношении 11:14. Это также был единственный способ гарантированного получения этого гладкого, плоского, хрустящего края. Даже если учесть то, что эта установка стоит три тысячи долларов. — Не знаешь? — У этой штуки были нужные мне части. Разобрал всё восемьдесят дней назад. Спасибо, кстати. Геолог замолчал, прежде чем восстановить самообладание, прочистив горло. Биман этого не заметил. — Ладно, значит, … ты слушаешь, Артур? — Дааа, — незаинтересованно сказал Биман. — Хорошо, хорошо, просто — это странно! Я построил эти машины сам; нет никакой причины, из-за которой они все выдали одну и ту же неисправность в одно время, хотя у них разные года сборки, и они никак не связаны друг с другом! Биман не торопился проглотить, прежде чем повернуться лицом к геологу, создавалось впечатление, что рогалик был гораздо важнее. — Слушай, Вуллибер… — Это Пол, — прервал геолог. — Чичу. Знаешь, ты можешь просто сказать, если забыл мое имя… Биман отмахнулся. — Сколько вещей ты контролируешь одновременно? — Ну, сейсмометр — это единственное, что меня волнует 24/7. Где применимы погодные часы, я думаю. — Так что, может быть, две вещи. — Погода — это много разных вещей. Артур, это… — Так что, может быть, полторы вещи. Дело в том, что я сейчас наблюдаю 147. Всё: от атмосферного давления до радиационных колебаний. Это в основном моя работа. — В самом деле? Я думал, что твоя работа — получить наивысший балл в онлайн Сапере. — Это была длинная неделя, — сказал Биман. — Я знаю кое-что о ложных показаниях. Вот одна вещь: они чертовски раздражают. Вторая: их нет. — Их нет? Биман засунул остальную часть рогалика в рот за один раз. — Что я имею ввиду, — он проглотил, — либо истина в том, что твоё оборудование сломано, либо в том, что это положительный результат для того, за чем ты и не следил. Геолог нахмурил, рассматривая такую перспективу. Что-то, за чем он не следил сначала? — Как что? — Откуда мне знать? — спросил Биман. — Может быть, взрыв на солнце. Может быть, армия енотов. Может быть, флот атасианов, маскирующихся под астероиды. Используй воображение, чувак. — Значит, ты понятия не имеешь, — сказал Чичу. — В точку, Мамонтфур. — на его конце началась серия щелчков, гудков и звуков, которые заполнили неловкое молчание, когда все его оборудование переключилось в соответствии с графиком, установленным Биманом ранее в тот же день. Всё новые блестящие игрушки означали, что ему едва нужно было что-либо делать, чтобы продолжать свои наблюдения, но это также означало, что ему нечего делать весь день, несмотря на то, что другие тайные учёные, видимо, думали только о нём. — Скажи, — сказал Биман, когда последняя спутниковая антенна встала на место, — это твоё псевдо-стихийное бедствие случилось не в — где ты, UTC-2? — Исландия. — 00:47 утра? Пауза. — Да, верно. — Хм, — произнёс Биман, отодвигая стул к одному из экранов своего компьютера. — Возможно, ты захочешь позвонить Steambun. Сегодня вечером её робот тоже отправился в небытие в то же самое время. Подобное заявление неожиданно расстроило, хотя Биман был серьёзен как никогда. Чину заёрзал. Ему было необходимо позвонить Миранде как можно скорее. — Тогда, если это всё… — Ммм, — сказал Биман, уже потерянный в экране своего компьютера. Он даже не поднял глаз, когда прозвенел звонок, занятый просмотром данных за ночь. Там, в цепочках букв и цифр, что-то, что он видел впервые. Четыреста спутниковых антенн, восемь мощных телескопов, доступ к данным с международных космических станций и набор космических снимков, всё они обрабатываются, компилируются, анализируются тремя суперкоюмпьютерами в усиленном режиме в комнате, построенной у подножия гор, там в 6:47 по местному времени, каждый источник согласился с утверждением: Условия для отслежки Альфа Змеи были исключительно благоприятными. До такой степени, что она сияла ярче в течение нескольких секунд, казалось, из любой точки Земли.***
У Сатердеев было несколько разных рассылок, хранящихся в их официальных учетных записях Секретных Учёных. Была одна для мировых лидеров, одна для Интерпола, руководителей Академий биологических наук, близких друзей, местного городского совета, национальной обороны, университетов и так далее. В этот список рассылок так же был включён пункт, помеченный красным. Ну, всё они были учёными и, какими бы эксцентричными ни были люди, они, по крайней мере, могли быть рассудительными, когда принимали решения в группе. И поэтому она получила простое название. «Срочно». Список резко спускался вниз по экрану. Пятнадцать лет назад их было 50; четырнадцать лет назад — 7. Сейчас их было 16, последний от Мидзуки. И у каждого из них в верхней части почтового ящика высвечивается сообщение, когда они проверяют его каждый раз. Сатердеи узнали план на сегодняшний вечер, время, дата для тех, кто не сможет присутствовать лично, и координаты для тех, кто может. Осталось только отправить его, но палец Дрю соскочил с мыши. — Дрю? — спросил Док, приподнимая бровь. -… Он нежно встряхнул ее по плечу. — Дрю, — повторил он. — Что-то не так? Она покачала головой. — Нет, Док, прости. У меня просто… плохое предчувствие по этому поводу. — Ну, это понятно. Мысль о возвращении Аргоста… не только это, но и состояние, в котором он оставил Зака и Фиска перед тем, как улететь, похоже, что он играет с нами. Отправляет нам сообщение, что мы не… — Я не об этом, — сказала она. — Просто… всё происходящее… это какое-то дежавю. Как будто мы уже проходили через это, и то, что нам осталось в последний раз, нужда мира… — На этот раз этого не произойдёт, — твёрдо сказал Док. — мы убедились в этом после войны. Это был первый раз, когда я увидел, как Биман чуть не заплакал. Они отодвинули учёных в сторону, когда худшие моменты восстановления прошли, и один за другим они извинялись и признавали, что мог быть другой способ, что Сатердеи были для них хорошими друзьями, что было неправильно сразу обращаться к таким решительным мерам. За исключением Бимана, но вряд ли кто-либо из учёных снова всерьёз воспримет его личное мнение. — Я знаю, — сказала Дрю, хотя она всё ещё не нажимала кнопку. — Несмотря на то, что Зак и Фиск сильно пострадали, а Зак всё ещё без сознания, они оба в безопасности. С ними всё будет хорошо. — Может быть… — она сделала паузу. — Может быть, нам следует подождать, пока он не проснётся. Посмотрим, что он знает. Я знаю, что мы разговаривали с Фиском, но он может рассказать нам не так много. Они были так напуганы, напуганы, что они оба, наконец, дошли до дверей, которые были оставлены открытыми, только чтобы снова встретиться с обмякшим бессознательным Заком, заключенным в объятия Фискертона. Синяки по всему телу, пятна пурпурных синяков на животе. У Фиска распухла щека. Они думали, что могло быть и хуже, но, господи, что если бы было хуже? Они сдержали свою панику, чтобы справиться с оставшимся в живых гвилги, выпуская их на свободу в необитаемую часть болот. Фискертон утомился, измученный после того, как родители получили от него столько, сколько могли, а Зак с перевязанными ранами отдыхал рядом с ним. — Это чрезвычайная ситуация, Дрю, — осторожно произнёс Док. — Чем раньше мы ее решим, тем лучше. Если Аргост вернулся, и у него всё ещё есть силы, то я даже удивлён, что он ещё не начал использовать их в глобальном масштабе. — Он играет с нами, — сказала Дрю. — Он знает, что может покончить с этим в любой момент, что ещё ему нужно? Даже если мы ОБЯЗАТЕЛЬНО свяжемся с другими… что если он всё равно ждёт, когда мы соберёмся в одном месте? Док, мы знаем недостаточно. Нам нужно больше информации. Теперь была его очередь думать. Это было правдой — Аргост был не настолько тонок, чтобы оставить такое непонятное послание, как это. Если бы он действительно был при своих силах и застал Зака и Фискал одних, тогда нахождение Зака в относительно неповрежденном состоянии было сомнительным. Нет, Аргост был намного жёстче. И это была чрезвычайная ситуация в более широком масштабе, чем любая другая, но они даже не видели йети, только его корабль. Может быть, его силы не вернулись в необходимом масштабе? Может быть, это был не Аргост? А может, это была просто пробная атака? -… Было бы нехорошо собирать их из-за ложной тревоги, — сказал Док. — Я думаю, что ты поняла. Сначала мы должны узнать, сможем ли мы разобраться с этим как семья… но даже если Зак Зак не проснётся, мы должны отправить сообщение через двадцать четыре часа. — Согласна, — сказала Дрю, устало отталкивая мышь. Она потёрла глаза, вытянувшись, чтобы прислониться к груди Дока. Боже, как же она устала. Ни одна миссия не делала её такой истощённой за всё эти годы. Быт проигравшими жертвами манипуляции, Аргост делал это хорошо; со всеми его преимуществами и планами, если это был действительно он, то Зак, относительно в целости и сохранности, должен был означать, что что-то пошло не так. И была ещё одна причина для беспокойства, которая кричала её интуиции том, что она должна испытывать страх. По дороге к замку Комодо и Зон остановились. Сатердеи едва заметили это, пока эти двое не пришли уже после того, как остальная семья побежала к Заку. И хотя для Зон было нормально спать в одной комнате с Дойлом — они были напарниками, — было ненормально, что Комодо решил остаться в комнате с родителями, а не быть рядом с Заком, когда тот был ранен. «Как будто он избегает его, » — подумала Дрю, наблюдая за тем, как хвост Комодо взволнованно двигается взад-вперёд.***
Он узнал это место. Молодой лес, поросший мхом, папоротниками и хвощами. Гигантские стрекозы с прозрачными крылышками проносились мимо, кора деревьев блестела там, где сидели жуки, и воздух наполнял грохот. Это было неправильно, не так ли? Последнее, что он заполнил, это разбитые осколки, как Фискертон атаковал его, а потом внезапно Фиск оказался позади него, задыхаясь в спальном трюме, Аргост, Мунья и другой оранжевый криптид — болота Уэльса, двор замка, вот где он должен был быть, а не в джунглях тропической зоны, пропитанные жизнью и влажностью. Его разум говорил ему, что птицы должны петь, но его воспоминания говорили, что нет. Как могло что-то подобное существовать здесь сейчас? Птицам ещё предстояло несколько столетий. Название пришло к нему внезапно, и он почувствовал облегчение, зная, где находится. Лавразия, между Пангеей и Северной Азией, между триасом и эрой. Рай во временной петле. «Это так.» Как лёд во время летней жары, холод обдал Зака. Он повернулся. Всё, что он собирался сказать, застряло у него в горле. То, что смотрело на него, было совершенно спокойным, прислонившись к стволу древнего хвойного дерева, скрестив руки. Его черно-белые волосы до плеч свободно шевелились на ветру. Чёрный пиджак был лениво закинут на плечи. Улыбка — или, возможно, насмешка — играла на его губах. И его мертвые глаза смотрели на Зака сквозь тень, падающую на лицо, и чёрных синяков под ними, подчеркивающих интенсивность огня, горящего в его оранжевых глазах. Зак тоже его признал. — Ты… — Да, — подтвердил змей. — Я и ты. Вдалеке Зак слышал море, перекатывающиеся под летним солнцем волны. Змей заговорил первым, спокойно и ровно, положив голову на кору дерева с лёгкостью, которая только насторожила Зака. Он давно видел эту фигуру в своих кошмарах, в вспышках и фрагментах памяти, оставленных влиянием нагов и страхами Цул Калу. Его версия, вся в крови и пепле, смеющаяся перед лицом конца света. Но это был первый раз, когда он заговорил с ним, и в его голосе Зак услышал свой собственный, только более глубокий, мрачный, чуть выше шёпота, но грохочущий силой, которая приказывала всем слушать. Берегись. И на этот раз… но этот раз Зак был уверен, что это уже не просто сон. — Похоже, нам нужно обсудить не так много. Потребовалось время, чтобы заговорить. -… Это верно. — слышалось всё неповиновение, что он смог высказать. — Мне нечего тебе сказать. Змей только улыбнулся ему, жёстко и извращённой издеваясь над выражением лица Зака. — По крайней мере, — сказал он, — мы должны представиться. Довольно невинная просьба. — … Я Зак, — наконец произнёс он. — Зак Сатердей. — Тогда, — сказал Змей, ухмыляясь еще шире, — я тоже Зак Сатердей. Страх, обжигающий его жгучим холодом, потому что он точно понимал, что имел ввиду змей. — Это одно из моих многочисленных имен, — сказал Кур.