Флэшбэк
Конец 1942 года Зима. Хлопья снега кружась и то поднимаясь ввысь, то опускаясь ниже, падали на промёрзшую от холода землю. Деревья были покрыты снегом, на улицах, крышах домов и полуразрушенных зданиях лежали огромные сугробы белоснежного снега, но даже на только что выпавшем молочно-белом снеге появлялись капли ярко-алой крови. Москва. Красная площадь была занесена снегом и уже постепенно окрашивалась в оттенок соответствующий своему названию. Ирония. Нацисты уже вошли в город и направляясь к главной площади, по дороге убивали всех неугодных, выламывали двери в домах, брали, что хотели, если мало ли в домах находили евреев, бедняг тут же убивали, а всех остальных граждан сгоняли на площадь к началу парада в честь победы над Советским союзом и захватом последней сопротивляющийся страны. России. Люди укутавшись во все свои тёплые вещи, выходили на улицу. Женщины, кутая своих детей в тёплые вещи, крепко прижимали их к своей груди, а мужчины подняв голову, стояли прямо и ждали дальнейших действий. По всему периметру площади стояли военные из нацистской армии. Через десять минут на площадь стали торжественно въезжать машины с нацистской свастикой и идти, особо отличившиеся в этих сражениях военные. Люди же стояли молча, не склонив головы, они стояли гордо, будто они вовсе не проиграли, а перед ними не Грозная нацистская армия, а обычные жалкие солдатики. На высоком подиуме в сопровождении самых опытных солдат, охраняющих их, стояли Гитлер и Людвиг. Нацистская армия шла, смотря на всех свысока, задрав голову, вознамерившимся себя самыми главными. Было сложно, но все-таки и Россия сдалась. Она повержена и теперь захват всего мира — это лишь вопрос времени. Когда все военные машины и солдаты встали неподалёку от подиума с Германией и его боссом, два солдата вывели на подиум Советского руководителя, силой поставив его на колени и заставив его склонить голову перед Гитлером и рядом стоящим Людвигом. — Ты проиграл.Теперь Советский Союз окончательно поражён. И как ты не сопротивляйся вскоре тебя расстреляют, но перед этим жестоко помучают в газовых камерах. Города твоей страны будут стёрты с лица земли и навсегда забыты. О русских, как и о евреях навсегда забудут и будут помнить лишь, как о истреблённой жалкой расе. Ну, а страны, что никогда входили в состав Советского союза отбросов, навсегда станут нашими рабами. Ты проиграл, а теперь просто смотри, как поверженно ведут твою последнюю сопротивляющуюся страну. — Надменно говорил Гитлер, смотря сверху на президента теперь уже бывшего Советского Союза. Затем вдалеке показалась темная, размытая, медленно приближающаяся фигура. Россия была закована в наручники, с обоих сторон под руки её держали немецкие солдаты. Она была одета в порванное по подолу и на рукавах белое, распахнутое пальто, открывающее белое такое же изорванное и испачканное кровью и грязью платье. Русые, испачканные волосы трепал холодный ветер. Но Анна шла медленно, гордо, прямо выпрямив спину, надменно подняв голову будто бы она и вовсе не повержена. Её аметистовые, яркие, светлые глаза, будто светились, сияли неким непотушимым огнём, что сеял в душах немецких солдат лишь страх и ярость, а в сердцах русских граждан лишь веру. Все люди замерли, а граждане лишь гордо смотрели ей вслед, при виде её гордой непобедимой походки, сердца людей наполнялись энтузиазмом и уверенностью, истинным уважением за принадлежность к этой гордой красавице, что даже буквально в вечное рабство или же даже можно сказать смерть идёт гордо подняв голову. Ну, а солдаты немецкой армии лишь смотрели на неё с презрением, но все же в глубине сознания понимали, что будет должна пережить эта девушка, что с ней будут делать, что она испытает, представляли как ту будут пытать, бить и приручать к послушанию и новой жесткой дисциплине. Подойдя к пьедесталу, солдаты схватив девушку за волосы попытались склонить её голову, но Анна вывернувшись из хватки, отбросила ударом ноги сначала одного, а затем и смачным пинком другого. — Ты посмотри на неё. — Нахмурившись и чуть ухмыльнувшись, обратился Гитлер к Советскому руководителя, на что тот лишь оскалившись хмыкнул, стряхнув одним рывком уже скопившийся снег с плеч. Нацист перевёл взгляд с президента обратно на яростно сжигающую его взглядом, северную страну. — Ты слишком своенравная, девчонка! Тебе стоит более уважительно относиться к своим новым хозяевам, а не то с таким характером твоим домом станет не особняк, в котором ты сможешь быть ближе к своим господинам, а камера пыток, где долго ты явно не продержишься. Но если же ты будешь послушной. — мужчина медленно подошёл к России и чуть наклонившись к ней продолжил — то сможешь пользоваться многими привилегиями, твоя жизнь станет из ада — раем. Гитлер широко улыбнулся и ещё чуть ближе наклонился к девушке дабы услышать её ответ. Повисла недолгая пауза. Секунды тянулись, как самая тягучая жвачка, превращаясь будто в долгие столетия. Вдруг лицо Русской озарила широкая улыбка. — Глупец! — с насмешкой в голосе произнесла она, подняв строгий всепоглощающий взгляд своих фиалковых глаз. — Для меня главная привилегия — это мой суверенитет, моя свобода! Оставь свои привилегии для себя. Они тебе понадобятся, когда будешь моему правителю сапоги чистить, ведь когда-нибудь уж поверь, я выберусь из этого ада и ты, и все, кто тебе помогал сполна заплатите за все, что вы сделали, урод! — Широко улыбнувшись, Россия, когда Гитлер приблизился дабы схватить её за волосы, со всем презрением плюнула в него, отстранившись на несколько шагов назад. Все застыли от удивления. Как эта оборванка посмела подобное сделать? Вряд ли теперь она и вовсе живой выберется. Многие русские, стоящие в толпе начали хихикать, прикрывая посиневшие от холода губы рукой. Россия стояла непоколебима, будто вовсе не боялась, но несмотря на такую уверенность, по её телу прошла небольшая дрожь. Гитлер от такого поступка был в состоянии одновременно дикой и необузданной ярости и при этом сильно поражён, удивлён, выведен из состояния равновесия. Будь его воля, сейчас бы он набросился на эту девку и избил бы до полусмерти, как бы красиво не было её личико не будь она страной. Стерев плевок наглой Русской рукавом своего костюма, сделав это резким рывком, он было хотел замахнуться и ударить Россию, но его остановила хватка Людвига. Людвиг наблюдавший все это время неподалеку за происходящим, был очень поражён поведением и характером Русской. Такая гордая, смелая, свободолюбивая, упрямая и отважная. Так прямо стоящая перед ним русская приковала его взгляд и не давала его отвести ни на сантиметр. И как бы ему не было неприятно за подобный поступок по отношению к его боссу, он в душе, в самой глубине сознания ей искренне восхищался. Она идёт до последнего. Но при этом одновременно с восхищением он и боялся, понимая, что его босс такого в прямом смысле этого слова, плевка в душу так просто её не оставит. Германия напрягся, но увидев замах руки Гитлера на Россию, мгновенно буквально рефлекторно схватил босса за запястье. Мужчина удивленно на него обернулся, но заметив наисерьезнейший взгляд немца, опустил руку и понимающе кивнул. Взгляд Анны был направлен прямо на Германию, она была поражена его действиями. Молочно-белый пар срывался с губ русской при каждом нервном вздохе. — Ты сглупила! Наглая русская! Ты ведь понимаешь каковы будут последствия у данного поступка?! — высоко подняв голову, смотря на Россию свысока произнёс Гитлер — Ты ведь наверно думала, что ты неуязвима? Думала, что ты вытерпишь любые пытки? — мужчина чуть наклонился, но был напряжён, зная непредсказуемость России — А подумала ли ты о своих сёстрах, которые уже поражённо склонив головы, ожидают тебя в Берлине? Россия с ужасом распахнула глаза, она действительно совершенно не подумала о сёстрах, о странах союза, не подумала о том, что с ними будет. Она думала лишь о себе, о народе, о том как вытерпеть все, что с ней происходит и будет происходить, но даже не подумала о том, что Гитлер может замахнуться на её сестёр и друзей. Она просчиталась, думала, что на один шаг впереди, но её обставили. — Ты ведь понимаешь, что я легко могу немедленно отдать указ о том, чтобы их заперли в тюрьме и пытали. — Гитлер продолжал своё психологическое наступление. Глаза России, её душа, сердце, мысли наполнялись страхом, ужасом и яростью. Но мужчина продолжал. — Просто представь их истошные крики о помощи, мольбы о пощаде, их ненависть к тебе за то, как ты с ними обошлась, за то как ты подвергла их опасности. Они будут задыхаться, плакать, умолять их отпустить и понимать, что их смерть уже тихими шажками подбирается к ним сзади, берет их за горло и… — Замолчи!!! — Не выдержав напряжения воскликнула Анна, схватившись за голову и попятившись назад. Стремительно отдаляясь, ноги сами собой путались, Брагинская споткнулась и рухнула на пол пьедестала, еле сдерживая слезы от представленного в голове ужаса расправы над своей семьёй. — Ну вот видишь… — более спокойно, сообщил мужчина, подойдя к Анне. Та задрала голову наверх и видя перед собой глаза Гитлера, полные насмешки над её слабостью. — Ах ты ж мразь! — выкрикнула девушка, собираясь подняться и навалять этому уроду. -Взять её! — мгновенно скомандовал нацист. В то же мгновение к России подбежали двое немецких солдат и схватили её за руки, не давая попытки выбраться из хватки. — Бросьте уже её в машину.Закончим и наконец-то уедем из этого холодного свинарника. Немцы выслушав приказ, покорно кивнули и направились держа Анну под локти к фургону с решётками вместо окон. Как для преступников. Но сопротивлению России предела не было и она пыталась выбраться из хватки, поэтому на помощь немцам пришли ещё двое солдат. Затолкав продолжающую возмущаться, разгневанную страну в машину, солдаты встали рядом. — Что ж. Думаю пора заканчивать наш парад. — Гитлер отошёл и обратился к немецким солдатам. — Всех неугодных в городе убить, евреев найти, согнать в одну кучу и расстрелять, все дороги к городу обрезать. — А жители? — спросил один из солдат, чуть поправив свой головной убор. — Какое до них дело? Нет дорог — нет пищи. На этом все.- сообщил Гитлер, а затем все солдаты, начав разгонять горожан, разбежались. Сходя с пьедестала и направляясь к машине, Гитлера окликнул голос Людвига. Мужчина повернулся к парню и посмотрев на его чуть обеспокоенный взгляд спросил — Что случилось? — Прошу, не делайте ничего с сёстрами России. Они ни в чем не виноваты. И тем более если того будут требовать обстоятельства, я сам сделаю наказание для России. — Людвиг говорил прямо и без каких-либо колебаний в голосе. Он был твёрд и уверен. — Почему это тебя так заботит? Эта мерзавка должна получить по заслугам! А если не понимает через свои пытки, пусть прочувствуют через боль других! — Ответил мужчина, развернувшись и собираясь уже зайти в машину, кинув взгляд на то как несколько немцев заталкивают в подобную машину, в которую была заперта Россия советского руководителя, но к нему ещё раз обратился голос Людвига. — Фюрер, прошу вас. — ещё более твёрдо заявил парень, не отводя строгий взгляд от босса, ожидая нужного ответа. — Хорошо, хорошо. Поступай, как считаешь нужным. — сдался мужчина, садясь в машину. — Спасибо. — проронил Людвиг, садясь в машину следом за боссом. Вдруг раздался звук мотора машины. Анна, что сидела, поджав ноги, пытаясь вслушаться в разговоры на улице, оглянулась по сторонам. Она наконец-то смогла вздохнуть спокойно, не беспокоясь за жизни и безопасность сестёр. Сейчас она была благодарна Людвигу за его доброту, но даже если он не будет их пытать, это не значит, что весь ужас плена на этом закончиться.<center>
Конец Флешбэка</center> Вокруг становилось лишь холодней. По телу проходила дрожь. Анна открыла свои лиловые глаза и завизжала от страха и по началу ужаса, прижимаясь к стенке. Напротив неё сидела огромная для своих размеров крыса. Её алые маленькие глаз смотрели прямо на Анну. Чуть успокоившись, Анна прикрыла глаза и попыталась расслабиться, успокоиться. Вдруг послышался щелчок от открытия двери. Распахнутая дверь заливала каморку золотым светом, от чего Россия прищурилась и прикрыла глаза руками. Когда глаза чуть привыкли и Брагинская сумела их открыть, она увидела на пороге немецкого солдата-охранника, который следил все это время за чуланом, дабы она каким-то образом не сбежала и у которого и были ключи отпирающие дверь, а так же рядом стоял Германия, благодарящий мужчину за выполненную просьбу. — Анна? Как ты? — Германия протянул руку девушке, дабы помочь подняться, но она лишь что-то буркнув, поднялась сама. Из-за резкого поднятия, она чуть пошатнулась, уперлась в стену, а затем обойдя Людвига вышла из чулана и направилась в комнату к остальным странам, благо дорогу она уже выучила. Людвиг же просто посмотрел ей вслед, а затем чуть улыбнувшись вышел, заперев дверь.