Папочкин секрет

— А теперь объясни мне, какого чёрта ты привёл в дом этого Чонгука? Намджун, злобно смотря на Тэхёна, сложил руки на груди, не отводя от мужчины пристального взгляда. Тот всё так же находился в съёмном доме Намджуна, часы показывали семь утра. Чонгук ушёл пару минут назад, собираясь заехать на съёмную квартиру перед выпускным, поэтому сейчас два мужчины могли говорить обо всём, не боясь быть услышанными. — А что, надо было его оставить в состоянии шока за городом, а самому уехать? — Да, Тэхён, да! — Ты сейчас серьезно? — Ви саркастично поднял бровь. — Как бы то ни было, он может быть полезен для нас. — Он знает теперь это место, Ким! Мы только тут заселились, только всё облюбовали, и ты решил привезти сюда сына, мать твою, Чон Кхвана! Ви выдохнул, устало посмотрев в окно. Сидеть на стуле в кабинете с компьютерным оборудованием на третьем этаже было не очень удобно, хотелось снова на кровать, но судя по тому, что у Чонгука сегодня праздник, отдыха ему не видать, как и зажившей быстро руки. — Мало того, теперь и я в опасности, Тэхён! — Намджун снова повысил тон. — Он видел моё лицо! И если он в сговоре со своим отцом… — Он не в сговоре со своим отцом, Нам! — Почему ты так уверен?! Может, ты привезёшь его в дом Хосока? Познакомишь ещё и с Юнги, которого с того света достали? Давай, Тэхён, пусть сын Чон Кхвана видит нас всех! — Перестань, пожалуйста, — тяжело выдохнул Тэхён, морщась от боли в ране. Потерев лицо ладонью, он облокотился на спинку стула, смотря в потолок и долго что-то обдумывая. — Чонгук не в сговоре со своим отцом. Он убийство человека видел впервые своими глазами. — Это не доказательство, Тэхён, и ты это знаешь. Ты пытаешься его оправдать. — Перестань, — Тэ поморщился. Ему это начинало надоедать. — Мне ещё за ним на праздник ехать. — Перестать? — Намджун странно улыбнулся, приподняв бровь и пристально посмотрев на напарника. — Тогда скажи мне, как так произошло, что стрелять захотели именно в тебя, Ви? Тэхён нахмурился, внимательно наблюдая за странным выражением лица Намджуна, что с усмешкой, мол «какой же ты глупый» не сводил с него взгляда. — Потому что я ворвался в дом Кхвана, разве не логично? — Ви! — Намджун отошёл от стола, качая головой. — Я задам вопрос иначе: как они узнали, что именно в тебя нужно стрелять? Тэхён замолчал, долго обдумывая слова Намджуна, понимая, что думает о том же, что и его напарник. — Ты был в маске, Тэхён. Твоё лицо никто не знал из окружения Чон Кхвана кроме кого? Правильно, Чонгука! — Это неправда. — Нет, это правда! Тогда как они тебя выследили? За тобой не было слежки после того, как ты взломал сейф, я лично следил за этим! Они вышли на тебя, как только Чонгук узрел твоё лицо и узнал, кто ты! — Ты хочешь сказать, что Чонгук мне лжёт?! Что он заодно с Кхваном?! — не выдержал он, резко встав со стула и злобно посмотрев на мужчину. Тот внимательно смотрел на Кима, после чего выдохнул и облокотился на стол. — Да, Тэхён, я думаю, что Чонгук заодно с ним. Послушай, — он сложил руки по бокам, шагая к окну, — люди могут быть прелестными актёрами. Кто его знает, может, Чонгук лишь играет жертву. Будь осторожен, Тэхён, я тебя предупредил. Ещё несколько секунд постояв у окна, Намджун прошёл мимо сидящего мужчины, закрыв за собой дверь, в то время как Тэхён долго смотрел в одну точку. *** У Чонгука земля ушла из-под ног, когда чья-то крепкая ладонь схватила его и закрыла рот, затаскивая в подсобку. Сердце бьётся бешено, первая мысль — сейчас ему вколят снотворное и всё, это конец. Он проснётся где-то в подвале, один на один со своим отцом. — Тихо, ни звука, — знакомый голос раздаётся прямо около уха, и Чонгук готов с облегчением выдохнуть. Это Ви. Чон чувствует, как сзади прижимается к нему чужое тело, слышит звуки быстрых шагов в коридоре, смотря в дверной проём и замечая, как пробегают мимо люди его отца. Он глубоко дышит, чувствует губами тепло ладони Ви и не может перестать думать о его руке, что обхватывает и держит около себя. Чон вспоминает вчерашний вечер, губы мужчины, его объятия и сильные руки, от которых Чон растекался по полу, словно лава. Его шрамы, наверное, они принесли ему много боли, какова история каждого? Он чувствует пустоту позади себя, рука больше не зажимает рот, и он может лизнуть незаметно в темноте свои губы, ощущая на кончике языка солоноватый вкус, смешанный с запахом железа и ещё чего-то приятно пахнущего. Послевкусие отдаёт кожей ладоней Ви, и Чонгук ещё долго пытается переварить в голове и понять, что это за вкус. Запомнить. — Чонгук, — тихо шепчет мужчина, отчего Чон покрывается мурашками. Тут, в кромешной тьме, где можно рассмотреть очертания друг друга только благодаря маленькой полоске света в проёме, очень необычно стоять так близко к Ви и представлять себе, что он может сделать с ним тут. Если запрёт дверь изнутри, например. Чон вздрагивает от своих мыслей, в шоке думая о том, какого они плана, и мотает головой. — Чонгук, — Чон чувствует прохладный шёпот, обпаляющий его кожу, и смотрит на Ви в темноте. Он так близко, — тебе идёт эта праздничная форма. С праздником. У Чонгука вырывается смешок, он смотрит на хирурга, который с улыбкой наблюдает за ним. — Что мы будем делать? Мой рюкзак… Мне нужно забрать его, я могу позвонить старосте и попросить её. — Давай. Только смотри, чтобы нас не сдали. — Я скажу оставить его тут, около скамеек. Как мы выйдем? — Сначала звони. Стараясь сделать голос как можно спокойнее, прислушиваясь к звукам снаружи, он поблагодарил Бога за то, что девушка спешила веселиться с друзьями, поэтому лишних вопросов не задавала. Отключив телефон, Чон опустил взгляд, с замиранием сердца чувствуя насколько близко к нему Ви. — Пока большая часть людей ищет тебя по коридорам корпусов. Это долго, да и помещений в универе тысяча, так что это нам на руку. Совсем немного людей стоит у входов и выходов соседних зданий, а вот с главным корпусом всё намного сложнее. Так что нам придётся выйти на задний двор, туда, где ты был. — Но я только сбежал оттуда! Там опасно, стоят люди. — Ничего, мы их пристрелим. — Что?! — ошарашенно прошептал, Гук, в несогласии качая головой. — Нет, пожалуйста, не надо, только без смертей! — У нас нет выбора, Чонгук. — Нет! Мы не будем стрелять в людей! — Они бандиты, Чонгук, это во-первых. А во-вторых, я лучше тебя знаю, что делать. — Пожалуйста! Схватив Ви двумя руками за ладонь, он посмотрел ему в глаза, в умолительном жесте качая головой. Он просто не мог поверить, что он снова станет свидетелем чьей-то смерти. — Я не могу, Ви, это слишком! Пожалуйста, мы же можем просто тихо сбежать! — Не можем, блять, — рявкнул мужчина, раненной рукой прикасаясь к лицу Чонгука. — Послушай меня, мы опоздали, слышишь? То, что их тут немного — это везение. Там, на заднем дворе, где пересекаются чёрные входы, их может стоять несколько человек. Мы не сможем пройти незамеченными, то, что тебе повезло, ещё не значит, что повезёт нам. Нас заметят и сразу же сообщат другим, поэтому остаётся только один выход — пристрелить их, убив, Чонгук, потому что тебя жалеть бы не стали, слышишь? Опуская голову, Чон кивнул, осознав, что Ви прав — всё было слишком серьёзно, и гуманность могла бы погубить его. Чувствуя на себя пристальный взгляд, он поднимает глаза и встречается лицом к лицу с мужчиной, что внимательно смотрит на него. От этого взгляда мурашки по коже. — Ты успокоился? Мы можем выйти? Шёпот касается его губ и Чон кивает, медленно закрывая глаза. — Да. Резкая хватка рукой заставляет его очнуться, отчего он смотрит на спину Ви, что выглядывает в коридор, внимательно смотря по сторонам. — За мной. Шагая за мужчиной, Чон замечает свой рюкзак, что лежит между кресел у окон, как он и попросил старосту, быстро забирая его и следуя по длинному пустому коридору за мужчиной. Спускаясь по ступенькам быстрым шагом, они выходят на первый этаж, тут же прячась за дверью, замечая среди толпы студентов, которые ещё не покинули здание, людей Чон Кхвана. — Пригни голову и иди за мной. Не осматривайся, — приказывает Ви и Чонгук слушается, выходя вслед за ним в коридор, чувствуя, как крепко его держит рука мужчины, который тащит его в толпу. Шагая среди студентов, они прячутся за группой людей, в то время как мимо них, чуть не заметив, пробегают два высоких мужчины в чёрных костюмах. Чон потеет от напряжения, когда они спускаются по лестнице ниже и быстро становятся за стеной, заметив около дверей со стеклом три человека снаружи. Ещё два на другой половине. — Как только отвернутся, подбегаем к дверям и садимся. Понятно? Чонгук кивает, подбегая с ним к двери и присаживаясь. Наблюдая, как Ви достаёт глушитель, Чон начинает чувствовать тошноту и громко тяжело выдыхает. — Спрячься за мою спину, — отдаёт он приказ, и Чонгук не может не послушаться, вставая в полный рост вслед за ним. В этот момент Ви резко открывает входную дверь, и пристреливает в голову двух стоящих к нему спиной мужчин. Третий, что стоял рядом, стреляет прямо в сторону Чонгука, отчего тот в ужасе вздрагивает, когда пуля, не попав в него, прилетает прямо в стекло, разбивая его с громким звуком. — За мной, Чонгук! — кричит Ви, выстреливая в третьего. Он хватает его за воротник окровавленной рубашки, поворачивая к тем двум, что стоят у входов, используя как щит. Те моментально открывают огонь, паля по мёртвому мужчине, которым прикрылся Ви, и Чонгук еле сдерживает себя, чтобы в ужасе не закричать. Алые капли попадают на лицо Чона, и он в ужасе закрывает рот холодными ладонями, чувствуя тошноту. Ви тут же выставляет руку с глушителем и выстреливает в голову тому, что стоит за напарником и что-то начинает говорить в рацию, вслед за ним стреляя в шею второму, который падает с лестницы, пачкая плитку кровью. — Чёрт, выстрелы были слышны даже по другую сторону улицы, — злобно и быстро проговаривает мужчина, хватая ошарашенного Чона за руку и бегом направляясь к забору. Чонгук в ужасе оборачивается назад, смотря на мёртвые тела и понимает, что ещё немного и его вырвет. Прикрывая рот рукой, он чувствует, как ладонь размазывает брызги крови об его лицо, отчего тошнота становится нетерпимой. — Не смей! — рычит Ви, когда они оказываются у забора. — Не сейчас, Чонгук, дыши глубоко! Он хватает Чона, приподнимая его выше, и тот хватается мокрыми ладонями за серый кирпич, приподнимаясь на руках и стоя на верхушке. От резкой смены положения кружится голова, но он старается не обращать внимание на это, протягивая руку Ви, что опирается на забор ногой и подпрыгивает к Чону, вместе с ним спрыгивая на землю. Ви достаёт рацию со своего рюкзака и низким голосом проговаривает: — Нам, моя машина далеко, она около главного входа, возле остановки, забери её. — Как вы доберётесь? — с помехами выдаёт знакомый голос по ту сторону. — Машина Чонгука рядом. Мы успеем. — Уверен, что её не окружили тоже? — Чон? Ви смотрит на парня, ожидая ответа, в то время как сам Чонгук, запинаясь, выдаёт: — Я припарковался под навесом соседнего здания. Там много машин, её нет на стоянке универа. — Хорошо. Ви прячет рацию и смотрит на юношу, который бегом направляется к соседнему зданию около кафе. Они быстро перебегают дорогу, и как только Чонгук замечает свою машину вдалеке, тут же позади раздаётся голос мужчины: — Они перелезли через забор. Быстрее. Чон оборачивается и видит, как за ними с оружием в руках следуют пять человек, отчего Ви и Гук, пригнувшись, быстро перемещаются мимо чужих машин, приближаясь к белому автомобилю. — Доставай ключи, скорее! — говорит Ви, выдёргивая их из влажных дрожащих ладоней Чона. — Поведу я. На другую сторону, быстро! Чонгук слушается, садясь в машину, и оборачивается, со страхом наблюдая как к ним приближаются. Как только машина заводится, Ви резко даёт по газам и авто срывается с места, уезжая как можно дальше от универа. *** — Куда мы едем? — тихо спрашивает Чонгук, чувствуя кровь бандита, что неприятно засыхает на лице. Ви несколько секунд пристально смотрит на него, отчего Чону становится неприятно такое внимание и он отворачивается к окну, наблюдая за пролетающими домами Сеула. — К тебе домой, Чонгук. Отец ведь не знает, где ты сейчас живёшь? — Нет. Откуда ему знать? Чон нервно осматривается по сторонам, иногда поворачиваясь назад, чтобы взглянуть, не едут ли за ними. — А вдруг будет слежка? Они ведь могут по камерам видеонаблюдения установить, куда мы едем? — Могут. Поэтому мы направляемся в твою съёмную квартиру и паркуемся где-то в скрытном месте. В том районе сдают гаражи в аренду? — Да, — Чонгук кивнул, чувствуя, как тошнота снова становится ощутимей и отвернулся к окну, закрывая глаза. — Я не могу поверить, перед моими глазами убили пять человек… — Придётся привыкать, — спокойным голосом ответил Ви. Чонгук резко распахнул глаза, с нечитаемым шоком уставившись на мужчину. — Ты в своём уме?! — Подбирай слова, младший, — процедил сквозь он зубы, не смотря на Чона. — Это ты подбирай слова, понял?! — срывающимся голосом крикнул он, смотря вперёд на дорогу. — Не ори и прекращай этот цирк. — Цирк?! Блять, ты нормальный?! — крикнул Чонгук и нервно засмеялся. Он что, действительно не понимает или издевается? Чувствуя, как Ви внимательно наблюдает за тем, как он с нервным смехом пытается что-то выговорить, Чонгук понимает, что выглядит, наверное, жалко. Он заставляет себя остановиться, снова поворачиваясь к мужчине и злобно проговаривая: — Я не могу, блять, поверить, что ты говоришь мне такие вещи, прекрасно зная, что я впервые вижу такое кровавое убийство собственными глазами. Ты мудак, понял?! Чонгук отворачивается, понимая, что его начинает настигать настоящая истерика, отчего он сглатывает ком в горле и старается держать в себе слёзы, сжав ладони в кулаки. Перед глазами до сих пор картинки того, как пуля пробивает человеку шею, как он начинает харкать кровью, как Ви прикрывается телом мужчины, которого расстреливают словно пушечное мясо его напарники. Разве это нормально, разве так можно?! Чонгук не смотрит на Ви всю дорогу, даже когда тот достаёт влажные салфетки и говорит ему вытереть лицо. Чонгук словно в трансе проводит влагой по лицу и долго смотрит на то, как белая ткань окрашивается в красный, в кровь человека, которого расстреляли на его глазах. Да, возможно, он был плохим, но это не отменяет тот факт, что это безумие видел Чонгук. Они останавливаются у десятиэтажки, и пока Ви договаривается об аренде, где можно спрятать машину, Чон на ватных ногах идёт в подъезд, поднимаясь на свой этаж на лифте. Это должен был быть праздник, которого он так долго ждал. Он должен был веселиться с друзьями и отмечать выпуск, а не смотреть собственными глазами, как люди его отца и Ви перестреливаются. Чон достаёт аттестат из-под мантии, ткань которой запачкалась кровью и понимает, что ещё немного и он заревёт, словно маленький ребёнок. Он дрожащими руками открывает замок и заходит внутрь, не закрывая дверь. Лучше пусть Ви сам зайдет, чем будет звонить в дверь и Чон снова с ним встретится взглядом. Он забегает в ванную комнату, даже не снимая обувь и закрывается там, включая на полную кран. Он смотрит на себя в зеркало, осматривая мантию, аттестат, что лежит рядом и чёртову шляпу выпускника, которую пришлось снять, чтобы его не заметили. Он снимает праздничную одежду, оставаясь в рубашке и брюках и смотрит сообщения в телефоне, читая ответ Чимина. «О'кей, как скажешь. Но смотри мне, если что-то пойдёт не так, ты сразу пиши! Если что, я с родственниками поехал праздновать в ресторан, обещаю скинуть фотки;) не грусти, я надеюсь, ты мне не соврал, что всё хорошо?» Чонгук выдохнул, поднимая голову вверх и стараясь убрать мерзкое чувство изнутри. Чимин ещё не знает о том, что произошло на заднем дворе корпуса. Что ему сказать? Ничего не ответив, он решил зайти в Инстаграм, чисто ради интереса, может, чтобы сделать себе больнее. В сториз видео с выпуска, фотографии с родными, что обнимают своих детей-выпускников и общие фото его факультета, на которой есть даже Чимин, кроме него. И никто из группы даже не написал ему, даже чёртов куратор не позвонил и не спросил, где Чонгук был. В этот момент он почувствовал такую тяжесть в груди, что несколько минут не выходил из ванной, держа ладони под потоком воды и умываясь, стараясь смыть с себя то чувство чужой крови на собственной коже. Снова посмотрев в зеркало, он долго рассматривал немного зажившую рану на губе и синяк, что прятался под челкой. Он никогда не простит своим родителям этого. Это должен был быть самый лучший праздник в его жизни. Стук в дверь заставил его вздрогнуть, отчего он быстро вытер лицо полотенцем, выключая кран. — Чонгук, ты там? Выходи. Медленно открыв дверь, он посмотрел на мужчину, что стоял в коридоре, ожидая его. — Ты нашёл гараж, хён? — стараясь как можно равнодушнее произнести, поинтересовался Чонгук. — Да. Ничего больше не говоря, они так и стояли перед друг другом, отчего ситуация становилась неловкой. Чон отвернулся, подойдя к раковине и хватая синюю ткань мантии руками, понимая, что не хочет ни о чём больше говорить с Ви. — Что ты делаешь? — произнёс он позади, всё так же стоя в проёме. — Постираю её. Она в крови. — Может, лучше сжечь? Чонгук замер, некоторое мгновение смотря в одну точку, и сцепил зубы. — Нет. Не буду. — Почему? — Это будет прекрасным напоминанием о том, какое дерьмо я пережил. Что я выше всего этого. — Выше чего? Включив воду, Чон намочил синеву одеяния холодной струёй, поднимая голову и злобно смотря на Ви через зеркало. — Выше того дерьма, которое ты и мой папа делаете. Ви всё так же неподвижно, словно статуя, стоял и смотрел на Чонгука, отчего тот, не желая больше видеть пугающую темноту глаз, принялся тереть праздничную ткань от крови, намыливая её и смывая пену. Даже после всего того, что произошло в университете, Чону до сих пор было страшно смотреть на мужчину, замечая его нечитаемый пугающий взгляд, который никак нельзя было истолковать и понять, о чём он сейчас думает. Именно так сейчас мужчина смотрел на Чона, что ощущал это всей своей сущностью, стоя к нему спиной. Что сейчас будет? Он разозлится, схватит его? Прошло несколько мгновений, и Чонгук решил снова поднять голову и посмотреть в зеркало, но увидел лишь пустоту позади себя — Ви не было. Выключив кран, он стал выжимать ткань и вышел в коридор, шагая к своей комнате. Там оказался Ви, что стоял у балкона и смотрел в окно, сложив руки на груди. Чон ощутил, как его начинает есть совесть — мужчина спас его, пришёл к нему на праздник, будучи раненным, а он выставил его виновным на одном уровне с отцом. Думая об этом, он развешал мантию и зашёл в комнату, остановившись у стены. — Хён, прости меня. Тот взглянул на Чона лицом, не выражающим никакие эмоции, отчего Чонгуку стало ещё тяжелее и он продолжил: — Ты ранен, но всё равно приехал ко мне на праздник. Не важно, какая у тебя была цель, но ты спас меня от моего отца и я благодарен тебе за это. Я не хотел нагрубить тебе там, в ванной. Чонгук понимал, что обижается на Ви за его равнодушие в машине, когда он высказался по поводу убийств, но как бы то ни было он слишком устал, чтобы держать какие-то обиды и игнорировать его. Хотелось высказаться, пока не стало поздно, иначе Чонгук точно не обретёт покой. Ви внимательно смотрел на него, и Чон отвернулся, понимая, что ему не комфортно от такого изучающего взгляда, поэтому он решил сменить тему: — Твоя рука болит? — Немного. — Будет заживать несколько месяцев? — Да. — Прости. — Всё в порядке, — Ви кивнул своим мыслям, отходя от балкона, — как твои колени? Чон поморщился, когда вспомнил болезненные ощущения во время бега и сел на кровать. — Ну, такое. — Мазь есть для суставов? Ты мог их повредить. Нужно наложить повязку. — По-поводу мази не уверен, но повязка есть. — Отлично, — сказал Ви, шагая в коридор, — я в аптеку, а ты на кухню и приготовь нам ужин. — Что? — воскликнул Чон. — После всего произошедшего ты так просто говоришь об ужине? — Твой папа бы с удовольствием наслаждался трапезой, если бы поймал тебя, но нет, победа на нашей стороне, так что марш к плите. Чонгук ещё хотел что-то сказать, но недовольно пробурчал, когда входная дверь громко захлопнулась. *** Чимин, сидя на скамейке около ресторана, внимательно изучал глазами номер, раздумывая о том, стоит ли снова звонить. Пока им готовили десерт и его семья сидела внутри помещения, он решил отлучиться на пару минут, чтобы снова сделать звонок. И не факт, что ему бы ответили. Набрав номер опять, он стал вслушиваться в гудки, рассматривая свою обувь и вздрогнул, когда в трубке раздался незнакомый ему голос. — Алло? — Алло, здравствуйте. — Это кто? Чимин сглотнул, в волнении смотря перед собой — голос был незнакомый, интересно, это его друзья? Может, над ним решили прикольнуться? — Я познакомился с владельцем этого номера в клубе. Он дал мне его, я звоню четвёртый день подряд, но мне не отвечают. Вы кто? По ту сторону связи несколько секунд молчали, пока наконец не ответили: — Дело в том, что сейчас владелец этого номера не может с вами говорить. — Почему? — У него кое-какие проблемы со здоровьем. — Разве телефон не с ним? — Нет. Но как только ему станет лучше, он перезвонит. Сегодня его самочувствие улучшилось, так что не волнуйтесь. — Хорошо, спасибо. Может, вы дадите мне свой номер, чтобы я узнавал через вас как его здоровье? Я не буду вам названивать, разве что раз в день и только, — Чимин посмотрел в сторону ресторана, махая рукой матери, что звала его на десерт, вставая со скамьи. — Простите, но нет. Я не могу вам дать свой номер. Позвоните завтра или послезавтра, хозяин этого телефона, думаю, вам ответит. — Хорошо, спасибо. В трубке раздались гудки и Чимин в ступоре уставился на экран телефона. Что это было? *** — Твоей яичницей можно травить людей, Чонгук. — Всегда пожалуйста, — недовольно пробурчал Чон, накладывая немного подгоревшую пищу на тарелку перед мужчиной. День настолько был прогрессивным по происходящим событиям, что Чон радовался наступающему вечеру, весь день дремая от пережитого стресса и удивляясь самому себе, как его не стошнило, когда он видел убийства. Может, оно и к лучшему, ему бы не хотелось вырвать жёлчью прямо перед Ви. — Я в душ, — сказал Чонгук, морщась от боли в коленях, когда начинал быстро шагать. Мужчина уже был там, и перевязал рану с помощью Чона, хотя это и помощью нельзя было назвать, он просто подавал ему перекись и бинты. Стоя под струями тёплой воды, он обхватил себя руками, как только перед глазами вновь всплыли воспоминания о сценах убийства. От тёплой воды и пара становилось плохо, поэтому он быстро выключил кран, вылезая из ванной и накрываясь полотенцем. « Всё хорошо, всё в порядке. Главное — не нервничать, иначе потеряешь рассудок. Может, Ви и прав, они могли сделать мне больно, тем более они начали стрелять». Вспоминая, как сегодня по новостям стали показывать его универ, говоря о том, что Чон Кхван без понятия, кто застрелил его людей, Чонгук понял, что действительно был прав, когда сказал Чимину, что его отец будет играть на публику, надевая маски на собственное лицо. Он действительно был умён, поэтому успел упомянуть Гука, собственного сына, которого похитил незнакомый мужчина, угрожая пистолетом. Смотря на всю эту ахинею, Чон наблюдал за реакцией Ви, что с насмешкой не сводил взгляда с экрана телевизора, поджимая губы. — Он пытается играть в хорошего отца, сын которого сейчас в опасности, не так ли? — спросил он мужчину, и тот с усмешкой посмотрел на него в ответ. — Теперь нам придётся скрываться. Подкупленная местная полиция Чон Кхванном будет нас искать, Чонгук. — Мне нужно покупать парик и женскую одежду? Ви лишь усмехнулся. Выйдя из ванной, он пошёл в комнату, присаживаясь на диване и доставая мазь из упаковки. На улице стало темнеть, где-то был слышен звук сирены, отчего Чон порой застывал на месте, внимательно прислушиваясь, не подъезжает ли полицейская машина под окна его дома. Услышав шаги, он заметил мужчину, что зашёл в комнату и подошёл к Чону. Опустившись на колени прямо перед разведёнными ногами Чонгука, он внимательно на него посмотрел. Чонгук смутился, сводя ноги и выдавливая мазь из тюбика. — Я сам могу. — Я тут медик. — Ты хирург, откуда тебе знать? — У меня по крайней мере мед. образование есть, филолог хренов. — Что? Я переводчик, вообще-то. — Херовый, раз не понимаешь, о чём я тебе толдычу. — Хватит грубить мне! Какая муха тебя укусила? — возмутился Чон, наблюдая, как Ви выдавливает мазь на пальцы и прикасается к колену Чонгука, отчего от прохлады идут мурашки по коже. Не удостоившись ответа, Чонгук хмыкнул, поворачивая голову к окну, в то время как мужчина аккуратно водил ладонями по синим коленям. — Синяки. Нужно было приложить холодное ещё в тот день, когда ты спрыгнул, так боль становится терпимей, — проговорил Ви, склонившись над коленом и обпаляя кожу дыханием выше коленной чашечки. Во всём теле стало тепло, юноша принялся внимательно наблюдать за сильными руками Ви, что с колена переместились выше, растирая мазью прохладную кожу. — Ащщ! — Больно? — он обеспокоено взглянул на него. — Да, — Чон поморщился. — Тогда я буду нежнее. Чонгук сосредоточил взгляд на руках мужчины, вены под кожей, фаланги длинных пальцев и красивые ногти. С такими руками он мог стать пианистом, а не держать оружие в руках. Ви приступил к другому колену, накрывая его тёплыми ладонями, отчего Чону стало приятно. Боль будто ушла на второй план, ведь руки Ви творили что-то необъяснимое, приятное. Чонгук закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями, полностью расслабляясь, особенно когда пальцы мужчины передвигались выше, к внутренней стороны бедра. От этого сердце падало в пятки, а тепло в теле становилось горячее, отчего Чон иногда поджимал пальцы на ногах. — Ты бреешь ноги? Чон моментально распахнул глаза, в мыслях дав себе ладонью по лбу и проклянув этого козла, что мог испортить любой момент. — Чего?! — в смущении прошипел он. — На ножках ни одного волоска, хах, — улыбнулся злобно Ви, смотря на парня исподлобья. — В смысле ни одного волоска?! Вообще-то есть! — Чон покрылся испариной, сдвигая ноги и намереваясь встать, но Ви его остановил, кладя руку на колено. — Ну да, есть, совсем немного ниже колена, но в основном нет. Особенно там, где начинаются бёдра, — проговорил Ви с какой-то странной улыбкой. — Я щас не понял, это что за ухмылка, хён? — осторожно спросил Гук, чувствуя, что на его лице можно жарить крабов, не используя даже масло. — Да нет, ничего, просто подытожил, — ответил Ви, ещё какое-то время смотря на ноги парня. Встав, он пошёл в ванную, крикнув: — Я помою руки, не вставай. Наблюдая, как его фигура исчезает в коридоре, юноша смущённо выдохнул, вытирая влажный лоб рукой. Что это было, какого хрена? Ну да, Чон не волосатый орангутан, так что теперь, надо говорить об этом или что? Смущённо фыркнув, он сложил руки на груди и укоризненно посмотрел на хирурга, что с улыбкой подошёл к нему и снова присел у его ног. — Чё ты лыбишься? — Я заметил, малыш Гук-и стал очень грубым. Надо бы преподать тебе урок. — Урок? — Чон задохнулся от возмущения, смотря как Ви перебинтовывает колено. — Какой ещё урок? — Порку, например. Прямо по твоей жопе. — Да ты чёртов извращенец! Отвернувшись от Ви, Чон уставился на высотку напротив его дома, которую можно было видеть из окна. Небо стало тёмным, отчего и в квартире воцарился полумрак, лишь телевизор тихо работал, показывая какой-то клип с титрами. — А ты у нас невинный юный мальчик, Гукичка? От такого обращения к себе у Чонгука кожа покрылась мурашками, что не ушло от внимания Ви, когда он, перевязав уже оба колена, всё ещё держал горячие ладони по обе стороны внутренних бедёр юноши, внимательно смотря ему в глаза. — Что ты несёшь? — тихо спросил он, от стыда чувствуя жар во всём теле. Убирая руки Ви со своей кожи, он вздрагивал, когда тот возвращал их обратно, одной рукой оглаживая бедро с внешней стороны, а другой поднимаясь выше под шорты. — Мы с тобой так и не обсудили тот момент, когда ты ласкал себя в машине. Замерев, Чон безмолвно уставился на мужчину, который переместил руки по обе стороны от него и теперь возвышался над ним, приближаясь и заставляя Чона повалиться на кровать. Будучи распластанным под мужчиной, Чон хрипло прошептал: — Хватит. Не твоё дело, что я делал, ясно?! Чёртов сталкер! — Хах, ты и в правду думаешь, что я где-то стоял в кустах и дрочил на тебя, пока ты трогал себя? Чонгук смотрел на лицо Ви, что склонилось над ним в полутье. Он мог чувствовать, как ладонь мужчины ласкает прикосновениями его бедро, поднимаясь выше и накрывая рукой пах, отчего Чону перехватило дыхание. — Что ты делаешь? Перестань… — Хотя, в чём-то ты прав. Я действительно это делал. Наблюдать за тобой через камеры было так… волнующе. - Камеры? - он ахнул, тут же замолкая. Чон закрыл глаза от стыда, отворачиваясь к окну, чтобы ощутить как на него ложится тёплое тело мужчины, что раненной рукой приподнимает волосы со лба юноши, дыханием щекоча его лицо. Чонгук почувствовал, как ладонь Ви сжала его бугор через шорты, нежно оглаживая снизу вверх, спускаясь к промежности. Чувствуя губы Ви на коже шеи, Чон задрожал, выгибаясь, когда тот провёл линию поцелуев от уха до его губ, впиваясь в него и продвигая свой язык в горячую полость рта. Пальцы, оглаживающие промежность, потянулись к резинке шорт, приспустив их вместе с трусами. Чон в протесте потянулся руками, чтобы надеть их, но выгнулся в спине, как только ладонь Ви пролезла в трусы и сжала его член, лаская большим пальцем головку. Не выдерживая напора, Чонгук обхватывает Ви руками, обнимая его за шею, чувствуя, как тот расстёгивает ремень на собственных штанах. Становится стыдно, он отворачивается, чтобы не видеть плоти мужчины, но тот удерживает его за волосы,  направляя голову прямо. Чон открывает глаза и с замиранием сердца смотрит на возбуждённый приличный в размерах орган парня, чувствуя, как рот наполняется слюной. Ви снова углубляет поцелуй, обнимая одной рукой Чона, в то время как второй он сжимает их члены в ладони и начинает тереться об юношу, что с хрипом выдыхает прямо в губы мужчины. Чонгук прижимает Ви к себе, зарывается ему носом в шею, вдыхая запах, проводя ладонями по сильной горячей спине, ощущая пальцами линию позвоночника и лопаток. Тот в свою очередь ускоряет темп, отчего Гук не выдерживает и стонет прямо ему в шею, зарываясь рукой в мягкие волосы Ви, что хрипло дышит ему в ухо, обпаляя кожу до дрожи в ногах. — Ви… Ви… Он начинает повторять его имя, чувствуя, как с каждой секундой становится горячо и приятно внизу живота, когда он может чувствовать собственным членом чужую плоть. Это так сладостно, так интимно, и так заводит, когда ты начинаешь тереться об неё сильнее, чувствуя сильные руки, что удерживают в крепкой хватке объятий, словно ты в коконе. Чонгук открывает глаза и видит на долю секунды, как Ви морщится, и лишь тогда вспоминает, что у него ранена рука. Темп замедляется и Чон, ощущая этот огонь ниже живота, что совсем на пике и осталось совсем немного, не выдерживает, переворачивая мужчину на спину и седлая его. Ви смотрит удивлённо, явно этого не ожидая, отчего парень начинает испытывать странное удовольствие, оседлав хёна. Теперь он ведёт темп, теперь он будет прижимать руки мужчины к кровати. Он ложится на Ви, опираясь локтями по бокам от его головы и, смотря на красивое лицо, нежно целует того в губы, спускаясь поцелуями с шеи прямо к раненому плечу. Ви вздрагивает, запрокидывая голову, и Чон не может отрицать, что такая картина заводит сильнее всего. Быть главным в этой роли, управлять им. Он хватает Ви за кофту, аккуратно опуская её до перевязанной руки, и начинает целовать плечо, заставляя мужчину вздрагивать от влажных поцелуев, что оставляют еле заметные следы на смуглой коже. Чон достигает раны и осторожно прикасается губами к бинтам, вкладывая в этот жест всю возможную осторожность и нежность, на которую он только способен. Лишь открыв глаза, он поднимает затуманенный взгляд и замечает, какими блестящими глазами смотрит на него мужчина. В какой-то момент кажется, что он плачет, но нет, это лишь иллюзия и игра света. Так по крайней мере старается думать Чонгук, откидывая все мысли на задний план, когда чувствует, как Ви прикасается пальцами к его щеке, лаская линию губ и носа, после чего возвращает руку на законное место — на бёдра Чона, что начинают двигаться всё быстрее и быстрее. От ощущений тёплых и сильных ладоней на ягодицах, что сжимают их и гладят, у Гука сносит крышу и он хрипло стонет, неумело целуя Ви, так, как на это способен человек, у которого никогда не было опыта в отношениях. — Чонгук, — тихо шепчет парень, кусая того за мочку уха, — давай ускоряйся. Кролики ведь быстрые в этом деле, не так ли? — Заткнись! — шипит он, чувствуя, как капля пота стекает по спине. От хриплого смеха Ви внутри всё переворачивается, и Чон начинает двигаться — быстро, рванно, смешивая горячее дыхание с дыханием мужчины, что целует его мокро, грязно, отчего перехватывает воздух в груди. Чон уже не контролирует себя, вдыхая мускусный запах Ви и ощущая, как тёплая и сладостная волна сжимает его чресла, чтобы потом взорваться, громко простонав. Он слышит хриплое дыхание Ви, чувствует, как его хватка становится сильнее, и он понимает, что они кончили одновременно, пачкая друг друга. Чонгук дрожит, ещё ощущая судороги в бёдрах и падает телом на Ви, тяжело дыша. Тот зарывается рукой в его волосы, поглаживая Гука по спине, и только сейчас до Чона доходит, что произошло. Проходит минута и он в смущении прикрывается футболкой, быстро вставая с мужчины и отворачиваясь от него. Надевая шорты, он на дрожащих ногах идёт в ванную, даже не думая оборачиваться. Слишком стыдно.