За линией Циклона

      – Это всё из-за меня, – тихо сказала Таня, когда дверь захлопнулась за моей спиной. – Если бы я не навязалась тебе, всё было бы в порядке.       – Не говори чушь, я не думаю, что они сошли с ума, потому что рядом была ты. Ведь Огастес пытался меня убить, не потому что ты Красная. На сколько я понял, он об этом так и не узнал, – сказал я осипшим голосом, пытаясь разглядеть в темноте Таню. Тело всё ещё дрожало, я удивился своему ровному голосу, потому что даже шаги удавались мне с трудом.       – Как твоя ладонь? – тихо спросил я.       – Нормально. Болит, но терпимо. В Циклоне Орлов Синие вообще не могут оставаться в рассудке от боли из-за датчиков, – спокойно ответила она. Меня охватил гнев от несправедливости за гибель Волков, но что-то внутри подсказывало, что все смерти бессмысленны. "Никто не достоин смерти" – иголкой пролетел в голове крик Татьяны в том злополучном лесу. Моё недоверие к ней здесь, в Циклоне, росло с каждой минутой, но я всё ещё сохранял холодный рассудок.       А если с ума сошли все Синие? И я в их числе? Точно так же буду кидаться в жажде крови на каждого? Нет, от таких мыслей я точно сойду с ума. Надо уходить отсюда. Надо понять, что происходит!       Я резко взял Таню за руку и поволок к следующей двери. Огромное серое пространство с множеством лестниц, эскалаторов и полукруглых датчиков, улавливающих лица, на мгновение застыли в узком дверном проёме, а затем в бешеном ритме продолжили движение, узнав во мне "своего". Кажется, всем было абсолютно наплевать на присутствие Красной леди. Это настораживало меня. Что-то не так...       Возле будки на проходной стоял Гуауэй – невысокий плотный азиат с длинными чёрными волосами и широким носом. Он пристально всматривался в огромный экран перед собой, наблюдая за исправностью работы датчиков. Я ринулся к нему, таща молчащую Татьяну.       – Гуауэй! Сегодня было что-то необычное в Циклоне? Хоть что-то? – начал я, тяжело дыша. Он удивлённо взглянул на меня – мы с ним почти никогда не общались, и вряд ли он знает обо мне хоть что-то, кроме моих общих данных.       – Новых привезли недавно... Кто это? – его голос стал серьёзным и он кивнул в сторону Тани.       – Это не важно. Что ещё было сегодня? Вчера? После моего ухода! Хоть что-то!       – Кто это? – повторил Гуауэй ледяным тоном.       – Моя любовница, – снова ляпнул я, начиная злиться. Таня высвободилась от моей хватки и сжала кулаки. Это было более, чем подозрительно. Я с упрёком взглянул на неё, она нереалистично расслабилась.       – Что она здесь делает?       – Ответ на ответ, – мой голос тоже стал сухим и твёрдым. В отличие от Огастеса Гуауэй всегда был странным и необщительным. Он вздохнул, не сводя глаз с Тани, которая, также не мигая, прожигала его решительным взглядом.       – В Циклон привезли странную партию, – наконец, начал он, – Их назвали неверными – маргинальными, – но в их рядах была только одна Красная, а остальные походили, скорее, на работников Храмов или пацифистов, – последнее слово он произнёс с откровенной брезгливостью, и я его понимал. Как можно обойтись без этой войны? Если дать волю Красным, они погубят всех. Если прекратить войну, то снова воцарится хаос, ведь сволочи, убивающие без причины, останутся! "А сейчас они, как будто, не остались? Огастес и новобранцы полезли убивать по причине?" – прошептал внутренний голос, но я отмахнулся от него.       – Что-то ещё? Помимо этого?       – Из странного – ничего. Набрали новых работников, загрузили порошок в газовые камеры, обновили татуировки. Тебя, кстати, не было. Ни тебя, ни её. Почему вы их не обновили? Кто она? – Гуауэй нервно сжал зубы.       – Меня не было, потому что Красные, – моё дыхание сбилось, голос потонул где-то в груди. Вдруг появилось чувство, что мои слова бьются о стену. Я понял, что охранник не слушает меня и не станет слушать. В его глазах вдруг потухли все эмоции. Миг он стоял овощем, но его рука машинально потянулась к кобуре. Выражение лица из тупого преобразилось в бешеное. Те же изменения, что произошли в белой комнате...       Мне стало страшно, и тело затрясло. Они мои друзья! Моя семья, моя армия! Это бешенство произошло практически в одно время! После того, как Вацлав поразил мою деревню! Неужели, это он?! И их лагерь неподалёку. Всё сходится! И Таня? Неужели, она тоже... Я взглянул на неё, но увидел на её лице лишь ужас и слезы. Хватит подозревать её! Устал! Нет ни сил, ни времени, ни доказательств! Если уж она и решит убить меня, то хотя бы какое-то время я проживу без страха, что меня предадут! Всё равно ведь сдохну. Но хотя бы не сейчас. Не от руки этого маленького ни в чём не повинного азиата!       Время шло на секунды. Я резким, но незаметным движением оттолкнул его в широкую будку с аппаратурой и зашёл туда сам. Теперь взгляд камер не был мне опасен. Выбил из его рук оружие и прижал его к стенке. Он был меньше, неопытнее и не обучался технике боя, но всё же я был ранен, и всё тело отдавало болью при каждом движении. Он впился острыми зубами в мою руку, я отпустил его и сделал шаг назад, закусив губу, чтобы не взвыть от боли, потому что на руке уже проступило два кровавых пятна. Солёный вкус вновь коснулся моего языка – я прокусил губу. Я навёл на него пулемёт, который всё это время нёс с собой, но Гуауэй резким ударом выбил его из моих рук, оружие, перевернувшись, улетело под небольшой пресс для ненужных деталей. Хруст наполнил будку, у меня перехватило дыхание.       Гуауэй бросился к выходу, попытался оттолкнуть Таню, но та с ноги ударила его в живот и также переместилась в будку. Теперь датчики заметили странное движение возле будки и, я был уверен, подали об этом сигнал. А значит, что времени у нас почти не осталось. Я из последних сил схватил азиата за волосы и ударил головой о стену. Поднял с пола пистолет и навёл его на оглушённого парня.       – Стой! Не надо! Не убивай его! – крикнула вдруг Таня, подбежав ко мне.       – Он только что хотел убить нас, – напомнил я, уже собираясь нажать на курок.       – Клыки на клыки, – тихо и с какой-то отстраненной грустью проговорила она. – Тогда чем же вы отличаетесь от Красных? У них нет девиза, как нет и совести, – процедила она сквозь зубы, глядя на меня с тоской и странной неприязнью.       "Он имеет право жить. Все имеют, лишь за редким исключением. Никто не достоин смерти!" – ответило мне подсознание голосом Татьяны. Я тяжело вздохнул. И как его определить, это исключение?       – Повезло тебе, патлатый, – очень тихо проговорил я и с силой дал ему в нос. Тот вырубился. Неизвестно, станет ли он нормальным, когда очнётся, он был обезврежен хотя бы сейчас. Я перевёл взгляд на Таню. Она удивлённо смотрела на меня, но в её глазах я снова увидел нежность и преданность. Я поймал себя на мысли, что у неё красивые глаза. И почему я не убил его? Из-за какой-то девчонки Орлов? Чтобы она перестала гневно жечь меня брезгливым взглядом? С каких пор я..!       Вот, опять я не доверяю ей. Потому что она Красная. Слишком много размышлений, а мы так и стоим тут, глядя друг на друга, а время всё уходит, и скоро сюда придут воины. Надо бежать в Циклон. Я махнул Тане рукой, чтобы она бежала за мной, а сам направился к одной из железных лестниц, неуклюже лавируя между работниками. Взбежал наверх, проскочил в очередную железную дверь, оказался в до боли знакомом коридоре, на железной платформе, отдающей красным из-за света оранжевых прожекторов. Подошёл к краю, сел, нащупал ногой вдавленную в металл, слегка выпирающую ручную лестницу, осторожно развернулся, спустился на пару ступеней и начал ждать Татьяну. Она неуверенно, на дрожащих ногах подошла к краю.       – Ты точно воин? – с усмешкой поинтересовался я, прикидывая, за сколько времени на нас выйдет отряд Синих, если Таня продолжит так медлить.       – Я врач, – сухо ответила она, неловко ставя ногу на ступень. Она врач. Это многое объясняло, хоть и не сильно глушило моё недоверие к ней. Но у меня снова нет времени на подозрения. Надо как-то выкручиваться из ситуации! Потом оправдываться перед Волками. Зачем только я предложил ей помочь с её Васей?       Но перед глазами вдруг мелькнули белая комната и будка смотрителя. И что-то мне подсказывало, что дело совсем не в Вацлаве. Но тогда в чём? Нет времени! Я опять думаю не о том!       Я спустился вниз и помог Тане слезть. Наши руки опять соприкоснулись, и тонкая быстрая мысль о её красивых глазах снова посетила мою голову. И снова в самый неподходящий момент. Мы прошли по очередному мостику и подошли к серой массивной двери. Вход в камеры с заключёнными и к самой газовой камере. Открывалась при сканировании сетчатки глаза. Зелёный лазер пробежал по моему лицу, я дёрнул ручку, но дверь не поддалась.       – Введите пароль, – проговорил электронный голос. От удивления я попятился, врезался спиной в забор.       – Ты не знаешь пароль? – спросила Таня, озираясь по сторонам. За дверью у мостика послышался шум, моё сердце ушло в пятки.       – Клыки на клыки, – прошептал я, скрестив пальцы. Дверь с шумом открылась, я пропустил Таню вперёд, рванул туда и закрыл за собой дверь. Времени почти не осталось.       Тёмный мрачный коридор... Слева и справа – камеры за стеклом, снизу едва подсвечены синим – электрическая нить против попыток к бегству. Тишина...       – Иди, ищи Васю, – прошептал я, роясь в походной сумке Тани в поисках оружия. В дрожащую ладонь мягко лёг кухонный нож. Я резко развернулся и встал у двери. Надо было быстрее вытаскивать из камеры Василису.       – Подойди к камере, введи код: восемь, восемь, два нуля, одиннадцать, – сказал я еле слышно, но эхо всё равно прокатилось по коридору. Таня ввела пароль, стекло, напротив которого она стояла, с шипением поднялось. Синяя дорожка погасла, и медленными, осторожными шагами из камеры вышла девушка.       Высокая, темноволосая, красивая. В алом комбинезоне, какой был на Тане, когда она нашла меня в лесу. На вид ей было лет шестнадцать, вместо правой руки – хороший металлический протез. Она не удосужилась сказать ни слова Тане. Таня не отреагировала на это, будто ждала подобного. Я из последних сил стоял у двери на изготовке – раны сильно заболели, тошнило. Но нужно было выбираться отсюда. Вариант только один – через вход. Впереди только Циклон (газовая камера), оттуда точно никак нельзя выбраться.       "Сейчас сюда придут Синие, я рядом со мной две девочки с татуировками Орлов. Они же посчитают меня предателем! А я просто хотел предотвратить ту боль, которую могла почувствовать Таня после смерти её сестры. Опять меня подводит моя жалость!" – думал я со злобой. "А ты всё ещё надеешься продолжить работу здесь?" – промелькнула в моей голове ядовитая, неприятная мысль.       – Надо освободить остальных! – резкий, но мелодичный голос Васи разрезал тишину.       – Нет времени, – оборвал её я.       – Втроём мы их не одолеем, – настаивала на своём она. Её командирский тон раздражал меня. Таня молчала, и это тоже действовало мне на нервы.       – Там одни психи. Не знаю, почему Гуауэй назвал их пацифистами, они совсем не похожи на них. Оскалились, смотрят на меня с жаждой мяса и резни. Если выпустим их, они устроят бойню не только с отрядом Синих. Они убьют всех, – произнесла вдруг Таня ледяным голосом.       – Они отвлекутся на Волков, а мы тем временем... – начала давить Василиса.       – Мы тем временем будем жестоко убиты! – повысила голос Таня. За дверью раздался грубый голос командира. Я напрягся, стараясь собрать, стремительно покидающие меня силы.