Анжелика в Средиземье.

      Когда мы вышли к Имладрису, я была восхищена его красотой: водопадами, беседками, утопающими в облаках и цветах, фонтанами, а также самим замком. Воины разместились в шатрах. Лишь, немногим выпала честь жить в самом замке: мне, в том числе. Жена Исильдура и его маленький сын Валандиль тоже получили свои комнаты, а также их прислуга и некоторые знатные леди дунэдайн. Эрейнион, Галадриэль с мужем, Элендиль, Исильдур были почетными гостями в замке владыки Имладриса. Новэ и Глорфиндел предпочли жизни в замке, жизнь в шатре, рядом со своими воинами. Трое взрослых сыновей Исильдура, тоже, остались жить жизнью простых воинов. — Мои сыновья уже мужчины, воины, пусть живут в шатре, а не держатся за мамкину юбку! — гордо изрек король Гондора.       За время похода, я, изредка, видела сыновей Исильдура, особенно, меня поразил старший — Элендур, он был, более, молодой копией деда и, как сообщил мне Гил, более всего походил на Элендиля характером, был более уравновешенный, чем его гордый и горячий отец. Из него получится великий король, предрек нолдоран.       Гил уже не прятал меня, под личиной пажа, и я обедала, и ужинала, в большом зале, со всеми почетными гостями. Зал находился на свежем воздухе, но был покрыт крышей. Эльфийские музыканты развлекали нас, во время трапезы. Управитель Имладриса, Линдир, даже выделил мне место рядом с Гилом. Элронд сидел, как хозяин, во главе стола, по левую руку от него сидели эльфы, по правую — люди.       Я уже давно не видела Амрота, он держался своих воинов. Рядом, со мною, сажали леди Артанис, его покровительницу, отчего мне всегда, было, немного, неловко, как и сегодня: — Я не укушу тебя, аданет, — послышался насмешливый голос, в моей голове, вот уж эта эльфийская бесцеремонность, врываться в твои мысли, так не долго с ума сойти. — Пока хорошо ведешь себя. И не смотри пристально на Исильдура, — судя по, веселому, виду Артанис, последние слова были шуткой.       Впрочем, на кого же мне смотреть, если король Гондора сидел напротив меня. Я перевела взгляд на его супругу, довольно, миловидную женщину с русыми волосами. — Клянусь, Светлой Элберет, ваша леди, нолдоран, напомнила мне пажа, которого я видел в Эмин Берайд, она ваша…       Элендиль не дал сыну закончить: — Извините, аран, мой сын излишне любопытен.       Я покраснела, за кого меня принял Исильдур, неужели, за любовницу Гила. Если слова Исильдура не понравились Гилу, он, ни чем, это не выдал. Его привязанность к отцу распространилась и на сына, хотя, как я поняла, великого короля он в нем не видел, и больше симпатизировал старшему внуку друга — Элендуру.

<center>***

</center>       Когда после мы прогуливались, вдвоем с Гилом, по садам Имладриса, я сказала: — Извини, я столько беспокойства доставила тебе своим появлением в Линдоне, да и сейчас. Король Исильдур, наверное, думает про нас, бог весть что. — Пусть думает, люди всегда всех судят по себе. Ни один эльдар не думает ничего плохого про нас, потому что, если одного тянет к другому, то у нас — это навсегда. И я бы никогда не притронулся к тебе, если бы не хотел быть с тобой до конца Арды, просто сомневался, нужно ли это тебе. Когда ты сказала, что согласна остаться, ради меня, в этом мире, вопрос о помолвке, лишь дело времени. Не хотел бы тебя обременять словом перед походом. Ты же знаешь, что если мы будем помолвлены, ты всегда, для моего народа, останешься моей невестой, даже если меня уже не будет на этом свете. Ни один эльда не возьмет себе, не только чужую жену, но и чужую невесту. Таковы наши законы и обычаи. Они отличаются от людских. — И они мне нравятся, — ответила я, с горечью подумав, что современные мне мужчины, так не рассуждали. — Я люблю тебя, Гил, после тебя мне не нужен никто другой.       Мы, впервые, целовались долго и нежно, не смущаясь и не убегая. Он гладил мои волосы, затем приподнял меня и усадил на бортик беседки, не отрывая своих губ от моих. Легкими, поцелуями Гил покрыл все мое лицо, шепча, мне на ухо, слово «мельде».       Завтра армии эльфов и людей должны были выступать из Имладриса к Минас Итилю. Завтра мой любимый уйдет от меня, навсегда! Осознание этого ударило меня обухом по голове. Он же не вернется! Саурон убьет его. И я, навсегда, останусь в Имладрисе, одна. Конечно, Эл позаботится обо мне, но это ни одно и тоже. Я должна последовать за Гилом в Мордор. Может, мне удастся отвести от него злой рок. Ведь, в чем-то я изменила его судьбу. Возможно, если бы меня не было в его жизни, Морвен, никогда бы, не решилась привлечь короля харадскими чарами. А если не удастся изменить судьбу, то хотя бы, подольше, побуду с любимым. — Гил, любимый, возьми меня с собою, — попросила я.       Он отпустил меня и посмотрел в глаза: — Анжелика, мы уже говорили, что нисси на войне не место. Все женщины дунэдайн останутся в Имладрисе. И ты с ними, и с Алмариан. — А Артанис? — Артанис — воин, тем более, единственная, кто обладает боевой магией. Даже, среди эльфов это встречается нечасто. Только, ее брат Финрод и дядя Феанор имели склонность к магии. Но, у Артанис она развита сильнее, под влиянием майе Мелиан. — Гил… — Я сказал, нет, не хочу больше обсуждать данную тему, — его голос обрел стальные нотки. — Не думал, что придется так прощаться, в споре. Думал, последний вечер проведем по другому, чтобы запомнился обоим. — Хорошо, — я решила не продолжать спор. — Как же ты хочешь его провести? — С тобою, наслаждаясь нашим общением.       Он, снова, поцеловал меня, если бы, в этот вечер, он захотел большего, не думаю, что я смогла бы отказать, но стойкий эльфийский рыцарь был, слишком, порядочен, для этого.       Эту ночь я плохо спала, ворочаясь, с боку на бок, Алмариан, куда-то пропала, наверное, бродила подле лагеря, в поисках встречи с Глорфинделом. На утро, я приняла решение, покинуть Имладрис, во что бы то не стало, тайком от Гила, последовать за ним.