***
Через час бравые валькирии уже летели на персональном самолёте со стюардессами и всеми удобствами. Перед этим, правда, на бедолаг так налегали журналисты и фанаты, что приходилось прорываться едва ли не с боем. А вспышки фотокамер до сих пор мелькали перед глазами Норман. Так непривычно летать на гражданском транспорте после всех прошедших передряг: кресла до жути мягкие и удобные, не трясёт, а за окном мирная синева дневного неба. — Вау! Тут сказано, что в отеле целых три ресторана, два парка, несколько залов с тренажёрами, бассейны и даже можно искупаться в Мёртвом море… А почему оно Мёртвое? — Хелен вертела в руках буклет, сверкая глазами. — В нём высокое содержание соли, из-за чего там практически ничего не может выжить, — пояснила Мирия, отвлёкшись от окна. — Я часто бывала в этом месте с семьёй. Вода в море плотная, и человека просто выталкивает из него на поверхность. — Я его только на фотографиях видела, — добавила Денёв. — Круто! — присвистнула Хелен, но внимание её переключилось уже на рестораны, а также на то, что поутру будет шведский стол. — Держи себя в руках, — в который раз напомнила ван Лейден, — не забывай, какой там будет контингент. «Как о стенку горох», — нахмурилась она, потому что штабс пропустила её слова мимо ушей. Вся голова у Хелен занята тем, что будет на столах и, конечно же, как она будет всё это добро уплетать за обе щеки. «Ох и разнесёт мою бестолочь, — думала Денёв, — ни в какую форму не влезет». Впрочем, тут же успокаивалась девушка, Норман ни за что подобного бы не допустила — будет как и прежде гонять их, чтобы не обрастали жирком. Стюардессы начали разносить напитки и закуски. И, конечно же, не обошлось без выпивки. Мирия настрого запретила распитие на борту, но Хелен такой шанс упустить не могла. Украдкой показав стюардессе, чтобы та придержала для неё бутылку, Майер довольно громко объявила, что ей надо в туалет. Извиняясь, она живо ретировалась в другой конец салона. Норман и ван Лейден покраснели, поскольку внимание присутствующих теперь было обращено на них. «И так до конца полёта», — пришла мысль к лейтенанту. Но следом ещё одна о том, что будет происходить после посадки.«О, Галатея, дай мне сил с этим справиться»
***
«Ненавижу горы», — думала в этот момент Кейн, пристально наблюдая за городом между утёсов. Раньше она относилась к ним совершенно спокойно, просто как к ландшафту, но после случившегося на Эльбрусе они начали пугать. Перед тем как отправиться обратно на фронт, разговаривая с Мирией, она вскользь заметила, что испытывает лёгкое волнение. И это вполне объяснимо, учитывая прошедшие события, но обер-лейтенант никак не могла перестать нервничать. Она сама добровольно прошла тест на реакцию вируса, но обследование показало полный порядок. Небольшие мрачные здания отдавали ощутимой старостью, будто их возвели во времена средневековья. Древний зловещий город, выросший из скал, не подавал признаков жизни, даже самых крошечных. Как будто воздух, в котором могло бы существовать что-то живое, выветрился из пространства, и теперь любой, кто не имел осторожность ступить на эту территорию, умирал бы. Чёрные кривые окна, разбитые улицы с фасадами — никакой красоты и архитектурной мысли, так, подобие гнезда, чтобы укрыться от всего. Может, слух, что этот город возвели сами цверги, имел смысл? Впрочем, им сейчас не до слухов. Командование поставило задачу предельно чётко: произвести разведку и выяснить, есть ли здесь монстры или местные жители. В очередном наступлении войска Атлантиса продвинулись далеко, и Хельхейм начал отвод сил, однако же, по пути встречались районы, которые были хорошо укреплены. — Гуд, что-нибудь обнаружила? — Да, заметила, — откликнулась Шервуд, не поднимаясь из зарослей высокой травы, — строения и правда выглядят пустыми, но на дорогах явные отпечатки. Свежие, после вчерашнего дождя. И если присмотреться, то понятно, что они принадлежат людям. — Молодец, — похвалила Кейн, переключаясь на остальных: — Дюваль, Гайер, можете, не привлекая внимания, подобраться ближе? — Так точно, — откликнулась Флора. Она немного проползла вперёд. Костюм послушно изменился, пририсовав элементы растительности, — на эту миссию им выдали комплекты разведчиков. Костюмы оказались на первое время непривычными. Тонкая ткань практически не ощущалась на коже, и потому казалось, будто формы и вовсе нет. К тому же, она более плотно прилегала к телу, обрисовывая его формы. Даже такая неприхотливая Гуд с красным лицом назвала это извращенством. Пришлось оставить негодование и смущение при себе — времени на это не было. Клэр ползла рядом, ощущая каждую травинку под своим животом и впивающиеся гранулы земли. Иногда попадались камни — они чувствовались так же сильно. В ближайшем из домов вдруг раздался собачий лай. И это, в некотором роде, служило хорошим знаком — цверги не брезговали любой живностью. Скорее всего, в городе люди, но как они настроены? Вряд ли здесь, на территориях Хельхейма, они будут рады видеть валькирий. С другой стороны, не все подались к монстрам от большого желания. — Будьте предельно внимательны, — напомнила Кейн, — избегайте прямого контакта. Из бездверного прохода одного из домов выскочила девушка низенького роста. Оглянулась — взгляд на север, взгляд на юг и на запад, — развернулась и ушла назад. Напоминало то, как из механических часов выпрыгивает кукушка со словами «Ку-ку» и заезжает назад — какая-то автоматичность, похожая на работу механизмов. Затем повторила то же самое ещё несколько раз до тех пор, когда собака не перестала лаять. Молодая особа выглядела бледной и какой-то забитой для подобных движений. — Джин, идём в город, — распорядилась Галатея, мысленно отмечая, что это гораздо лучше столкновения с цвергами или гриммами. Теперь они смогут узнать больше и, если повезёт, найти общий язык с местными. Но осторожность на первом месте. Пока только наблюдение. Судя по тому, как суетилась жительница, в городе все до смерти перепуганы. Аккуратными перебежками валькирии оказались в камнях, лежащих рядом с городом. Теперь в холодном горном воздухе раздалось несколько собачьих голосов. Показалось двое человек, точно так же вышедших из укрытий, оглянувшихся и мелькнувших назад. И вновь повторение, два или три раза. Отряд переместился ещё ближе. Собаки вновь принялись гавкать, и люди всё чаще обнаруживали себя. Они, в основном, были невысоки и смуглокожи. Мужчин среднего возраста практически не видно — женщины, с покрытыми головами, старики, с длинными седыми бородами, и мальчишки, младше лет десяти. Все беспокойно озирались и, не видя никого, прятались вновь ещё быстрее. — Похоже, мужчин принудительно загнали в армию к Хельхейму, — сделала вывод Кейн. — Видимо, обещали не тронуть семьи. Но они не слишком склонны верить цвергам. Нужно поговорить с кем-нибудь из старших. Дождёмся вечера и посмотрим, может, к этому времени они немного осмелеют. Останемся и послушаем, о чём говорят. Идём. Четыре молчаливых силуэта скользнули к указанной точке. Это было чем-то вроде часовни или типа того — вверху сквозила корявая пародия на круг с пробивающимся светом, падающим на торчащий из пола треугольник. Вокруг намечены корявые цифры. Всё завалено какими-то досками и соломой. Однако не похоже, чтобы это место было заброшенным — в устилающей пол пыли виднелись ещё не исчезнувшие следы чьих-то босых ног и ладоней. — Хм, подобное есть в Рабоне, только гораздо более ухоженное и величественное, — заметила обер-лейтенант. — Клэр, вы, когда там были, случаем не оказывались в восточной части города? — Нет, мы побывали только в Сан-Греале и главном соборе. Ну, и на кладбище… — затянувшаяся рана зачесалась, потому что Дюваль случайной вызвала в памяти облик поверженного гримма. Голый череп, багровый ирокез и пульсирующие остатки мускул с сосудами — жуть. Девушку передёрнуло. — В восточной части сосредоточены мусульманские святыни и некоторые ответвления подобных верований. Не могу сказать точно, какую ветвь представляют эти, но они всегда держались несколько обособленно, хотя в целом были достаточно порядочны и не отличались фанатизмом. Тамошние, начитанные люди и прекрасно разбираются в точных науках. Кажется, они себя называют последователями Ал-Хорезми. — Хочешь сказать, — подключилась Гайер, — что здесь идолом является один из учёных девятого века? — Не просто учёный. Он был математиком, географом, астрономом, историком и философом, — поправила младшая. — Совершенно верно, Клэр. Эти люди весьма пунктуальны. Они не пропустят молитву. После того, как все соберутся и проведут свои церемонии, мы встретим их на улице и поговорим.***
На радость валькириям после самолёта для них был сразу же организован трансфер до санатория, так что не пришлось искать такси или добираться общественным транспортом. Находясь в седане бизнес-класса, девушки наслаждались прохладой климат-контроля, в то время как за окном воздух дрожал от марева. — Охренительно, вот бы так всегда, — размечталась Майер. — Круто быть генералом! Сама она, всё же дорвавшись до алкоголя ещё в самолёте, теперь раскинулась в кресле, сбросив китель и распахнув ворот рубашки, так что галстук висел абы как. — Кстати, Хелен, я подумала, что сейчас, когда ты стала известной, тебе бы не помешал менеджер, — серьёзным тоном сказала Денёв, немного нарушая расслабленную беззаботную атмосферу. — Это ещё зачем? И так ведь неплохо. Вон, считай, всё есть. — Есть-то есть, но этим ещё и нужно правильно распоряжаться. Я ведь права, командир? — Совершенно верно, — чуть улыбнулась Мирия. — Учитывая такую популярность, здесь нужен кто-то с холодной головой. Например, Денёв. — Да? — Майер чувствовала, что эту идею сформировали у неё за спиной, но отнюдь не возражала, потому что сразу повернулась к ван Лейден и спросила: — Ты действительно не против? В глубине души Хелен ликовала. Всякие дела подобного плана это не для её ума. Вот покрасоваться это да. А здесь и человек, который ещё сделает всё в лучшем виде и не обманет. — Ну конечно не против. Оставить тебя наедине с такой бешеной славой — уж лучше избавьте, — она чуть заглянула за штабс-ефрейтора. Мирия кивнула ей, мол, всегда пожалуйста. Через некоторое время автомобиль доставил валькирий к живописным зданиям, более напоминающим древнеримские постройки. Хотя для данного региона они выглядели немного странно, заметно выделяясь среди ближневосточной архитектуры, однако же, явно напоминали о связи Атлантиса с могучей цивилизацией эпохи Цезарей. Над созданием комплекса отдыха трудился тот же архитектор, которому принадлежало и авторство многочисленных зданий в Миллениуме. Первоначально планировалось, что санаторий будет доступен всем желающим, но очень скоро он стал центром только для высших слоёв. Причём, чтобы сюда попасть, мало заплатить деньги. Это всё превратилось в полузакрытый клуб для правящих кругов и военных. На входах и по всему периметру расставлена охрана — спецподразделения в костюмах с модифицированными экзоскелетами. — Сдаётся мне, нам нереально повезло, — заметила Майер. — Готова поспорить, мы тут из валькирий первые! — На самом деле нет, — оживилась лейтенант, — до нас здесь уже бывала одна. Её звали Хистерией Сайденхэм, вы видели её на снимках вместе с Терезой. Кроме того что она входила в отряд РОНА, Хистерия успела побывать телеведущей, сняться в паре фильмов — и это не считая рекламных роликов. Выдающаяся личность и одна из самых красивейших валькирий… Даже сложно представить, сколько слёз пролилось, когда её не стало. — А что именно с ней случилось? — спросила Денёв. Конечно, после гибели одной из близких соратниц она не могла не задумываться о том, что каждую из них может постигнуть та же участь, но сильнее всего девушка переживала за Хелен. — Во время проведения спецоперации по зачистке в грудь угодил осколок, точно в сердце. Если слухи правдивы, его практически разделило на две части. Траур по её кончине длился несколько недель. Труп кремировали, а пепел пустили по ветру в живописном местечке в графстве Камбрия. Не знаю, как оно называется сейчас, но раньше носило название Лейк-Дистрикт. — Извините, что прерываю, но вот вам обязательно сейчас, когда и так погано после случившегося, разводить ещё больший мрак и уныние?! — вдруг вспылила Майер. — Прости, Хелен, — ответила Мирия, — просто после всего этого… Тяжело настроиться на что-то позитивное. — А мне, можно подумать, легко? Я что, не переживаю за Денёв, за тебя, командир? За всех остальных? Да ничего подобного! Только я стараюсь хоть как-то нас вытащить и потому… — на лице Майер вдруг блеснула улыбка озарения: — И потому я вызываю вас на алкобатл! — Это ещё что за зверь? — вклинилась Денёв. — Это очень плохая идея, — меж тем отреагировала Норман. Она уже знала, что это будет и чем закончится, но если откажется, то потеряет собственный авторитет, а этого командир допустить не могла. И потому ей ничего не оставалось, как сказать: — Это когда мы выбираем что-то из спиртного и пьём до тех пор, пока в состоянии что-либо сказать. Или сделать. И я согласна! Ван Лейден напрочь вышибло из обыденного течения дел. Она просто не могла поверить, что эта валькирия, Мирия Норман, образец дисциплины, согласилась. Впрочем, Денёв быстро вспомнила, что её командир — такой же человек. Они все люди, кто-то больше, кто-то меньше, а потому нет ничего плохого в том, чтобы расслабиться. Вечный стресс никогда не приводил к чему-либо хорошему. — Ну что ж, я с вами, — улыбнулась она. Проскользнули нотки хорошего настроения. Кажется, от такого уверенного ответа Норман опешила даже сама зачинщица, но быстро взяв себя в руки, она ответила: «Чудненько», — а после этого отправилась к дверям здания, где на новоприбывших уже некоторое время поглядывала прислуга. Причём, делала это довольно бесцеремонно. — Мы тут по специальным билетам от советника Де Боно! — Хелен впечатала брошюрку на плечо одному из швейцаров и скользнула в распахнутые двери. — Еба… Вот это красотища! Валькирии оказались в перистиле, так называемом внутреннем дворе, где располагалась приёмная. Стены и колонны украшены рисунками, сделанными на античный манер, а посередине, под имитацией неба, в окружении пышного сада располагалась стойка ресепшена. Глаза не сразу привыкли ко всей этой красоте, хотя перед ними частенько всплывали картины рабонской архитектуры. Складывалось впечатление, будто на ресепшене их встретит ни какой-нибудь простенький служащий, а сам Дионис в белых одеяниях. По крайней мере, молодой мужчина, что выглянул из-за стойки, мог бы посоревноваться с ним в своей красоте — светлые аккуратные волосы, в которые продет золотой венок, молодое молочное лицо, излучающее голубыми глазами гостеприимство. А тонкий голос и вправду напоминал пение ангелов. «И где такого откопали?» — думала Денёв. «Он голубой, как мои глаза до трансформации», — едва не рассмеялась Майер. Но, наблюдая за его манерами и поведением, она смогла понять, что это не живой человек, а что-то вроде тех созданий, которые находились в Рабоне. Только с расширенным набором функций. Такие по сроку службы едва ли держались месяц, стоили в несколько раз дороже, а потому позволить подобные игрушки могли немногие. Меж тем лейтенант назвала их имена и спустя всего несколько секунд получила на руки три ключ-карты от приготовленных номеров. — Вперёд, на покорение Олимпа?! На наполненный задором вопрос последовало не менее разыгравшееся «Так точно!» Валькирии дружно — Майер едва ли не вприпрыжку — отправились в свои апартаменты.***
Кейн была права, когда говорила, что местные жители в назначенное время обязательно соберутся в здании на молитву. Сначала поодиночке, потом небольшими группками, они покидали дома, до этого казавшиеся безжизненными, и устремлялись на вечерний намаз. Послышались характерные звуки, когда муэдзин начал молитву, и валькирии спустились обратно на землю, аккуратно исследуя город. Конечно, городом его можно было бы назвать с большой натяжкой. Так, городишко. Сколько их, подобных, встречается по всему миру? Сотни? Тысячи? Десятки тысяч? Обычно, они все разные и вместе с тем неуловимо похожи. Главная площадь, что-то вроде рынка, управа, пункт полиции, медицины, пожарной службы. Несколько магазинов, скорее всего, принадлежащих влиятельным семьям… Кажется, что время не властно над подобными местами, и какие бы новые технологии не появлялись здесь, они всё равно не могли вытеснить дух прошлых эпох. Или, скорее, дух человечества, царствовавший восемьдесят лет назад после ядерной бомбардировки заражённых территорий. Испуганные, дрожащие от любого постороннего шороха и не рискующие ступить хотя бы шаг за пределы своих каменных убежищ. Пережитый страх настолько укоренился в сердцах всех и каждого, что весь их мир ограничился лишь этими городишками. А за его пределами — что-то, в чём обитают цверги и песчинки человечества. И когда двери храма распахнулись, выпуская людей обратно, они все замерли в моментально нахлынувшем приступе страха и какого-то благоговения. Прямо перед ними стояли высокие золотоволосые девы, словно спустившиеся на Землю с небес. — Гурии, гурии… — послышались робкие шепотки в толпе. — Кто-то говорит на общем? На английском? Арабском? — зычно спросила Кейн. Вышедшие вздрогнули, не понимая ни единого слова. Кто-то начал прятаться за плечами более высоких людей, спуская на валькирий робкие взгляды. Вперёд выступил бледный мальчишка лет десяти, вырываясь из чьих-то рук. В глазу ни единой капли страха, хоть малой и выглядит забитым и зашуганным. Крошечные пальцы изобразили пару жестов, означающих что-то вроде «Следуй за мной». — Строй четвёрка, — кивнула своим обер-лейтенант. Те быстро распределились, встав почти правильным квадратом, стараясь держаться поближе к стенам зданий, и отправились за мальчишкой, окружённые удивлёнными людьми. Мелкий слабой поступью миновал несколько улиц, пока не привёл отряд к стенам странно выделяющегося из всей массы каменных построек дома. Он выглядел каким-то более новым, отёсанным и не таким серым. Будто бы его возвели совсем недавно. Двое — Клэр и Джин — остались сторожить вход, Галатея вместе с Гайер ступили внутрь. Тьму разгоняли слабенькие свечки на грубо выпирающих из стен подсвечниках, в сухом воздухе расползалось благовоние, напоминающее старость: монотонное, похожее на аромат древних, покрывшихся приличной пылью книг и вещей. В комнате расположилась старая женщина, склонившаяся над своим скудным обедом. Малой, прошмыгнув, отвлёк старуху. И пока она соображала, подал ей очки с одной лишь душкой, потрескавшимися линзами. А затем показал на Кейн. — Обер-лейтенант Галатея Кейн, командир РОНА, — вежливо представилась валькирия. — Вы меня понимаете? Как к вам обращаться? — О… Да, да, я вас понимаю… — она жестикулировала дряблыми дрожащими руками, скукоженные губы едва шевелились, не позволяя и без того слабому старческому голосу покинуть их. При этом она долго подбирала слова — видимо, уже начинала забывать язык. — Вы… Я вас здесь впервые вижу. Как вы прошли… Пришли? — Мы просто подобрались к городу. Атлантис ведёт глобальное наступление и проводит зачистку территорий, ранее находившихся под контролем цвергов… Что-то не так? Ваш вопрос, вы словно удивлены? — Как не удивиться? Здесь… Видите ли, сюда никто не приходит, но и уйти… Не может. Я и моя семья, мы поселились здесь, когда мне было четырнадцать. Это было шестьдесят лет назад. Я хотела оставить это место, но меня не выпустили… — Что вы имеете ввиду? Кто удерживает вас здесь? Гайер насторожилась, аккуратно, без лишнего шума снимая оружие с предохранителя. — Сами они не вылезают… Только говорят вожатым, чтобы следили. Следили, как бы кто не смылся и не выдал тайну. Вам лучше уйти, — она протёрла заслезившиеся глаза и приобняла мальчика, — потому что если узнают, что вы в городе, то точно не выпустят вас отсюда… Вдруг визоры, зарябив, выключились. Так непривычно, когда вместо потока данных в глаза резко бьёт тьма. — Глушилки, — сразу же определила Кейн. — Флора, медленно и без лишнего шума выходим на улицу. Благо, что глаза валькирий в темноте видели не хуже, чем днём. Но стоило только начать пятиться обратно, как с улицы послышались звуки стрельбы. Девушки рванули на подмогу оставшимся соратницам. По валькириям стреляли люди. Из окружавшей жилище старухи и уже разбежавшейся, спасаясь, толпы осталось только несколько человек, облачённых в тёмные мантии. В руках по stg., они медленно и с каким-то мертвецким тактом приближались к зданию. Дюваль и Гуд укрылись в прихожей, в которой иногда свистели пули. — Какого чёрта творится?! Разве они не на нашей стороне?! — Это восток, здесь тебя могут напоить чаем и угостить сладостями, но потом попытаются убить, когда подвернётся возможность! — ответила Джин, снимая со спины подаренный лук и накладывая на тетиву стрелу. Снаряд сорвался в полёт, ударил одного из нападавших в грудь, а сразу за этим раздался взрыв, который отбросил ещё нескольких наступавших. Шервуд кивнула младшей валькирии, как бы благодаря за столь удачный подарок. — Классный выстрел, Джин! — Дюваль успела только показать большой палец вверх. Люди в чёрных плащах медленно поднялись на ноги, словно их не ударило взрывной волной и не прибило к каменистой земле. У одного болталась отказавшая рука — мужчина держал оружие другой и, прихрамывая, продолжал проходить. Сверху что-то взорвалось, когда кто-то додумался выстрелить из подствольника. С потолка посыпали камни и пыль. Оскалившись от осознания, что теперь нужно убивать ещё и людей, пусть и переметнувшихся к Хельхейму, Клэр открыла огонь. Если этот путь мести понадобится окропить и человеческой кровью, чтобы добраться до Присциллы, — да будет так, решила девушка. Но когда Гуд поразила ещё одного из них, подобравшегося достаточно близко, заметила какой-то неживой, остекленевший взгляд с электронными проблесками и слишком неестественные механические движения. Она сразу догадалась, что перед ними не совсем люди. Скорее, нечто, похожее на Йориков, не такое бронированное и более подвижное. — Киборги! — Как нам на них везёт, — послышалось чуть позади, когда Кейн и Флора выбрались обратно, — похожи на наш новый спецназ. Но младшая, ничего не ответив, резко приложила ладонь к голове. По правому полушарию будто шаркнуло колючей жёсткой щетиной и содрало добрую часть извилин. Что-то оказалось слишком близко, где-то над головой. — Наверху! Вниз свалился верзила. Яростный треск четырёх стволов едва ли не отбросил монстра назад, туша протиснулась в проход, вцепившись лапами в косяки. Под шкурой задвигались мускулы, неестественно даже для цверга, пока вдруг она не начала рваться подобно древнему тряпью. Наружу вылезли багровые связки мышц, щёки разошлись, оголив острую челюсть. Нечто, напоминающее цверга, едва ли не увеличилось в несколько раз, нависнув над валькириями. Обезумевшие от болезненной трансформации зрачки испускают слёзы ярости, с зубов брызжет слюна. «Не может быть, — Дюваль потеряла всякую способностью двигаться. — Это… Это не просто цверг… Первые штаммы вируса… Это…» Поначалу вирус убивал всех подопытных, но, совершенствуясь со временем, получая новые и новые формы, обретал способность перестраивать человеческий организм. Применение нового штамма дало первый положительный результат, пусть из ста испытуемых выжило лишь пятеро, превратившись в неуправляемых тварей, от которых избавились. Первые монстры, появившиеся задолго до того дня, когда вирус вырвался на волю, и долженствующие быть мёртвыми. Неужели вышло так, что один из них каким-то образом сумел уцелеть? — Протоцверг! — возопила Клэр. — Стреляйте! Стреляйте! — крикнула Кейн, в миг подключая все свои силы на то, чтобы хоть как-то замедлить бугая. Но держать под контролем такую мощь… Галатея могла побороться и с гриммами, вот только способностей хватало ненадолго, от силы несколько минут. Против более сильных и несколько секунд. И чем выше сила воли, тем сложнее. А это существо… Оно действительно нацелено только на убийство и неконтролируемую ярость. Дюваль и Гайер открыли огонь, но пули отскакивали от щита, который, похоже, нацеплен на монстра. — Джин! — позвала обер-лейтенант. Та вскинула лук и выстрелила практически в упор. Щит развалился от взрыва, но и силовая броня самих валькирий завибрировала. На этой форме они были много слабее. А тут ещё и Галатея на какой-то миг выпустила тварь из-под контроля, когда увидела его глаза. Что-то вселило такой ужас, что командиру стало не по себе. Лишь почуяв страх одной из них, самой главной, тварь почувствовала собственное превосходство. Гигант устремился в бой, прямо на Кейн. Что-то с силой ударило в бок, Пророк рухнула на пол. И только по крику Джин она поняла, что с пути протоцверга её сбила Клэр. Они вылетели на улицу. Мощные лапы схватили Дюваль за шею и за левое бедро. Она лишь сейчас заметила, как прото поднял её над собой и потянул в разные стороны. Растягивающийся позвоночник захрустел, появилось ощущение, что кожа вот-вот разойдётся на животе и спине и внутренности упадут на плечи и лысую морду уродца. Оно остановилось. Кто-то другой, очень сильный, сильнее, чем этот древний мутант, приказал остановиться. Мозг сжигали ощетинившиеся нити. Слишком много сигналов от двух мощнейших тварей. Из носа девушки потекла кровь. Этим сразу же воспользовались Джин и Флора. Первая, выхватив меч, налетела и вонзила сталь на всю глубину в солнечное сплетение. А Гайер в изящном прыжке подскочила и со скоростью ветра отрубила обе лапы, что удерживали Дюваль, да ещё и успела подхватить падающую девушку на руки. Здесь и Кейн пришла в себя. Она вновь заставила увальня замереть, затем, подхватив дробовик, направила прямо в челюсть и нажала на спусковой крючок. Голова прото взорвалась как перезрелый арбуз. Бой закончился так же внезапно, как и начинался. Все наступающие вдруг скрылись. Остались только валькирии. Но Галатею не покидало ощущение, что за ними наблюдают — и очень внимательно. — Отходим, — распорядилась старшая, мельком взглянув на Клэр, которая находилась на грани сознания: — Дюваль, слышишь?! Её стошнило. Истерзанный уже погасшими сигналами мозг, казалось, чтобы не закипеть в черепной коробке, перенаправлял всю эту раскалённую массу в другие части тела. Кости показались тонкими трубочками, горячие иглы грызли пищевод и низ кишечника. — Я… В норме… — едва нашлись силы, чтобы сказать хотя бы это. — Флора, давай её мне, понесу, — сразу же отреагировала командир, перехватывая девушку у Гайер. — Вы с Джин вперёд, мы за вами. Отряд отходил той же дорогой, что пришёл сюда. Но теперь город казался совсем чужим и враждебным. Стихли все звуки, даже собаки перестали брехать. Каждое пустое окно грозило превратиться в амбразуру, откуда ударят выстрелы. Но центральную площадь они проскочили без проблем. А вот затем неприятность началась одна за другой. — Пулемёт, справа, два часа! — выкрикнула Флора, первой заметив, что ставни вдруг распахнулись и по ним собираются стрелять. Джин на ходу смогла поразить цель, теперь уже пользуясь винтовкой. — На двенадцать, двое, крыша с РПГ! — в ответ предупредила она Гайер. Та скосила врагов меткой очередью. Но с этого момента, куда бы они не ступили, везде встречали засады и сопротивление. И чем ближе к окраине, тем сильнее возрастало давление. Галатея уже поняла, что их загоняют в расставленный капкан, но надеялась на прорыв, потому что если они уйдут с курса, то однозначно окажутся в кольце. Гуд теперь снова взялась за лук и стрелы, начинённые взрывчаткой. Показалась окраина. Всего несколько домов — и они уйдут на свободное пространство. А там глушилки будут не властны, можно перенастроить системы, вызвать поддержку. Джин и Флора пропустили вперёд командира, несущую Дюваль, и прикрыли отход, уничтожая всех нападавших, что осмелились организовать преследование. — Потерпи немного, Клэр, — проговорила Галатея, прижимая к себе девушку, и в этот момент услышала характерный знакомый визг. — Миномёты! Позади один разрыв за другим. Галатея уже не различала, где Джин и Флора. Их силуэты мелькали рядом, а потом терялись в разрывах и фонтанах земли. Вдруг что-то с силой толкнуло в спину. Обер-лейтенант поняла, что почва уходит из-под ног. Но даже сейчас не отпустила Дюваль. Они кубарем покатились под откос. Замелькала трава и камни. Об один из них Кейн ударилась головой — сознание померкло. — Джин! Джин, отзовись! Дж… — Гайер смолкла — к горлу приставили нож. В глазах после взрыва всё ещё двоилось, накрапывал тихий визг. Крепкие, едва ли не стальные лапы схватили её. Кости заскрипели, с жалобой, со стоном, расползающимся по мышцам. Над ухом зашипела чья-то пасть. — Только попробуй выкинуть что-нибудь, и я вспорю ей глотку! Я не шучу! — лезвие и вправду въелось в кожу, сползли тонкие линии крови. Слышатся тяжёлые хлопки других лап и подошв, грубое прерывистое дыхание, шипение, рык, щелчки затворов. Их окружили. Кто-то сказал бросить оружие. — Да твою мать! Даф! — вдруг разнёсся яростный оклик. В поле зрения Флоры появилась та, о которой ходили легенды и с которой не хотела бы в открытом бою встретиться ни одна валькирия из этого поколения. Ни одна, кроме Галатеи… Но где она? — Придурок! Я сказала, что должно быть четверо! Четверо! — гримм растопырила пальцы на руке. — А здесь — только двое! — Прости, Рифул, — понуро откликнулся здоровяк, — но я больше не нашёл. Может, их снарядами разорвало? — Дебил! Ох и дебил… За что же мне такое наказание? — притворно вздохнула Вест. — Это тебе мозги, похоже разорвало, когда ты харей снаряд зенитки поймал. Тащи этих двух в лагерь, а всем остальным искать. И только попробуйте мне сказать, что их нет. Четвертую! — Есть, мэм! — гаркнуло десятки глоток. Налбат с виноватым видом приблизился к ещё пытающейся отбиваться Гуд. От неё не несло и единой каплей хоть какого-нибудь желания сдаться. Да только здоровенный кулак, опустившись на показавшуюся такой крохотной голову, напрочь вырубил Джин. Затем эта груда мышц нависла и над Гайер. Флора только взмолилась в мыслях, чтобы отключиться прямо сейчас и не почувствовать той страшной боли, но лоб взорвался кошмарным импульсом. Он продлился ещё минуты, пока разум не ушёл в небытие.***
Хелен, оказавшись в своём персональном номере, долго не могла привыкнуть, что осталась в одиночестве. Ей даже было как-то дико. Она так привыкла к тому, что рядом Денёв, что не находила себе места. Хотя, казалось бы, любимая совсем рядом, за стенкой. Нужно только взять и заглянуть в соседний номер. Но Майер не спешила… Точнее, собираясь это сделать, замерла на полпути, с улыбкой размышляя о том, как здорово они подошли друг для друга. Парочка из них… Почему-то Хелен начало казаться, что она тут как обезбашенная на всю голову жёнушка, а ван Лейден — очень терпеливый, привыкший к закидонам избранницы муженёк. Впрочем, если нужно, то Денёв всегда её поймёт и поддержит в любом начинании, даже если идея будет казаться сумасбродной. Кстати о сумасбродном. Хелен представила, как могла бы выглядеть их свадьба. Улыбка стала шире. Голову унтер-фельдфебеля занимали мысли более иного характера, хоть и связанные со второй половиной. Денёв не могла сообразить точно, когда это началось, но ясно осознавала, что в мозгу помимо прочего что-то скапливалось, какой-то порыв, когда в голову приходили различные картины прошлого или столь неизвестного будущего, какие-то обыденные ситуации и что-то безумное вроде случая, когда она лишилась обеих рук, порыв, который, равно как и сексуальное желание, требовал вымещения. И если второе вполне можно — и даже нужно — осуществить, то как быть с первым, Денёв представляла смутно. Однако невозможность и отсутствие точного представления доставляли определённый дискомфорт. И сейчас девушка в порыве подобных мыслей сравнила грудь своей возлюбленной с бомбочками. «А что? — с улыбкой немного пошловатого оттенка думала она. — Чем её соски не фитильки? Стоит моим пальцам занести на них «искру», и они «зажгутся», чтобы потом «взорвать»… Её сердце, её нутро. И никакой сапёр уже здесь не поможет». Ван Лейден посмотрела на свои руки, воображая, будто на подушечках пальцев и ладонях и вправду мерцают крошечные искры. Под взгляд попал браслет, и Денёв вновь поймала откуда-то из пространства странную мысль. Если свой сексуальный порыв она вымещает на теле Хелен ласками, то почему бы этот не выместить словами? Возможно, если все эти образы останутся начертанными, то уйдут из её головы? Не слишком впадая в раздумья, Денёв вызвала на браслете программу, что-то вроде заметок. И первое, что принялась писать в них, — о сосках-фитильках. В дверь раздался настойчивый стук. Судя по манере, это могла быть только Майер. А не закрой ван Лейден на замок, Камикадзе уже была бы тут. Тактичностью она не отличалась от слова «Совсем». — Денёв, блин, открывай, я тут такое придумала, ты охренеешь! — Иду, — кинула Денёв, лениво поднимаясь с кровати. Цифровые строчки исчезли по мановению кнопки с крестиком. Как и не бывало. Ван Лейден открыла дверь. — Давай поженимся?! — с ходу выдала Майер, едва не подпрыгивая на месте. — Заебись… — вырвалось у коротковолосой девушки — может, и не столь ярко и эмоционально, как во время подготовки, но ощутимо. — Хелен, скажи, ты пьяна? — Нет, — честно ответила та и даже дыхнула, подтверждая правду, — а… Это типа значит, что ты согласна? Денёв вздохнула, собирая в голове хоть что-нибудь, из чего можно было бы слепить ответ. В коридоре показался кто-то из служащих, а потому ван Лейден, взяв девушку за руку, втянула в свою комнату и закрыла дверь. — Ты хотя бы представляешь себе, что такое брак? Какие обязательства лягут на нас обеих, и какая шумиха поднимется? — спокойно спросила она, вцепившись взглядом в лицо сослуживицы. Хотела ли она, чтобы их отношения скрепляло нечто большее? Да, хотела, даже иногда думала об этом, и эти раздумья, их серьёзность, заставляли волноваться. А потому вопрос и вызвал такую реакцию. — Обязательств… Да такие же, что и сейчас, просто всё будет официально. А насчёт шумихи… Вот все охренеют! — обрадовалась Хелен, но, заметив серьёзность в глазах любимой, уже более спокойно добавила: — Слушай, я понимаю, что это не шутка, но, в общем-то, почему бы и нет? — Хелен, я за, но… — Денёв отступила и сложила руки на пояс. — Тебе же не нравятся платья, особенно свадебные. Да и мне они уж точно не к лицу. И вся это «пока смерть не разлучит вас»… Я стесняюсь, понимаешь? — Оу… Об этом я не подумала… Ай пофиг, заставила же меня Мирия нацепить юбку, значит, и платье на один раз не страшно. А тебе и не обязательно, будешь в костюме. И учитывая, что мы не стареем, эту часть текста можно вырезать, — Хелен на всё находила ответ. — Да и чего стесняться? Особенно учитывая, что мы вытворяем в постели, ты, как честный человек, просто обязана! — Первые валькирии, которые вступят в брак! И уж точно их связывает не платоническая любовь. Нас будет обсуждать едва ли не всё общество. — И на этом можно будет сделать хорошую рекламу! Мы обеспечим себе такое существование, что и сестре Клэр не снилось, — может, Камикадзе и была наивной, но при необходимости мозг её порождал удивительные идеи. — Ну же, Денёв, хватит ломаться. Иначе не я буду в платье, а ты! — Ну уж нет, если кто в платье и будет на этой свадьбе, так это ты, Хелен Майер, — с каким-то даже вызовом ответила Денёв. Но Майер только улыбнулась — в этом-то вызове и было согласие, как бы девушка не стремилась это скрыть. — Вот и договорились! — весело заключила она. — А теперь, можем уединиться, пока есть время. Я уже проверила, кровати здесь просто прелесть. — А как же насчёт сохранения чести до свадьбы и всё такое? — чуть улыбнулась унтер. В голове вновь возникли фитильки. — Об этом надо было думать раньше, — только отмахнулась Майер. — А теперь, госпожа офицер, уже овладейте мною быстрее, пока я не взорвалась от возбуждения. Последняя фраза раздалась над самым ухом ван Лейден, слегка обдав кожу шеи тёплым и щекотным воздухом. Денёв потёрла подушечками пальцев. Искры замелькали в линиях, из которых складывались отпечатки.«Пора бы уже что-нибудь взорвать»
***
Повязка плотно легла на разбитый лоб лейтенанта. Удивительно, но когда валькирии свалились, то вышли из зоны действия глушилок. Маскировка работала всё это время, пока Клэр не пришла в себя. Вокруг метались цверги, слишком много, чтобы навязывать тварям бой. Пришлось со всей аккуратностью и как можно тише забраться в пещеру под корнями старого дерева, при этом таща за собой Кейн — пару раз какой-то громила едва не наступил на неё. В глубокой сырой норе, кишащей различной ползучей гадостью, Дюваль обработала рану командира. И теперь только наблюдала за снующими цвергами и ждала, когда Пророк вернётся в этот мир. — Ох… — тяжело вздохнула Галатея, начиная приходить в себя. Глаза не открывала, но ощутила, что рядом находится её соратница. — Чшш! — тихо шикнула младшая. — Они там наверху, ищут нас… — Клэр? Что происходит? Какова обстановка? Где Джин и Флора? — очень тихо, но чётко спросила Кейн, быстро возвращаясь в реальность. — Мы окружены, они рыщут повсюду, — она замолкла. — Я не знаю, что с ними… Как только я пришла в себя, то оттащила тебя в эту нору и перебинтовала рану. Ты сильно приложилась головой. — Так… — Обер-лейтенант на секунду задумалась, решая, что предпринять дальше. Судьба Гуд и Гайер неизвестна. Возможно, убиты, но, возможно, и попали в плен. Нужно сообщить командованию, что удалось обнаружить, и вызвать подкрепление. Вот только если соратницы действительно живы и захвачены, это может здорово навредить. И пока их судьба под вопросом, действовать нужно самим. И не медлить. — Как я понимаю, мы вне зоны действия глушилок, — заключила командир, — иначе нас быстро бы обнаружили. Что же, это нам на руку и даёт преимущество. Но действовать будем аккуратно и тихо. Выходим из укрытия и зачищаем территорию поблизости. Помни, цверги не должны поднять тревогу, так что если заметишь врага, которого не вижу я, обязательно говори и не стреляй, если сомневаешься. — Есть. Они выскользнули наружу, форма моментально приняла очертания растений, надёжно скрыв валькирий. Поблизости мельтешил небольшой отряд. Двое громко переговаривались между собой, в то время как третий, словно собака, пытался взять след. Больше никого не видно. — Гренадер, твой слева, — прошептала Галатея, поймав в прицел «ищейку», — по команде… Давай! Два хлопка, третий с небольшим опозданием вдогонку, и твари замертво повалились на землю. Дюваль кивнула, когда тела чудовищ перестали излучать сигналы. Воительницы двинулись вперёд, с каждым шагом по низу черепа Клэр скользили будто бы кончики водорослей, перерастающих в сплошную полосу. Возникло что-то вроде зуда где-то под мозгом, а ощущение превратилось в обыденность. Твари скрывались в недрах этих скал, как черви в почве, целая орда разномастных ублюдков. И где-то там в этом ульи… Клэр тряхнула головой, отгоняя от себя видения, — нет времени. Пользуясь временными паузами, пока перебирались от одной позиции к другой, Галатея заговорила с младшей валькирией. И хотя мысленно командир приготовилась к худшему сценарию, она попыталась сконцентрироваться на текущей задаче. — Клэр, ты можешь почувствовать кого-нибудь из нас? Ведь в нас тоже есть вирус. — Нет, я не чувствую сам вирус… Скорее всего, я чувствую волны, исходящие от мозга, когда вирус полностью захватывает его. Или когда этот процесс только начинается. Так я ощутила Хелен, когда она находилась практически на грани. Может, я чувствовала и Елену, но не могла точно определить из-за сигналов цвергов. — Жаль… Скажи, все сигналы одинаковы или между ними есть разница? — Не знаю, — задумалась Клэр, впервые приняв во внимание подобный вопрос. — Какие-то сигналы сильнее, а какие-то слабее. Тогда в городе я ощутила настолько мощную волну, что показалось, будто мой мозг растёрли по камню. Даже кровь пошла. — Вот как… Знаешь, это, конечно, могут быть только мои догадки, но, похоже, мы нарвались на кого-то из гриммов. Причём, очень сильного, — лейтенант остановилась. — Для начала неплохо разобраться, что здесь вообще происходит. Нужно вернуться в город и потолковать кое с кем… — Ты уверена? А вдруг они теперь только нас и ждут, чтобы схватить? — впрочем, ничего иного, если они хотели сохранить жизнь своих друзей, сделать нельзя было. К тому времени, когда валькирии бы вернулись с подкреплением, их соратницы уже были бы мертвы — или обратились бы. — Нет, скорее всего, они сейчас организуют преследование… А я им немного помогу. Жди здесь. Ничего не бойся. Я вернусь, — решилась Кейн. «Я, кажется, начинаю понимать, что имела ввиду Елена, когда говорила: «Она у нас такая»…» — Клэр проводила лейтенанта взглядом, вечно меняющую свою форму с камней на скудную зелень, пока её не смог различать лишь один только визор. Младшая скрылась среди булыжников, батареям нужно было время для перезарядки. Вскоре послышались серия выстрелов и крики, причём они стремительно отдалялись от пригорода. Галатея уводила погоню в направлении, откуда прибыли валькирии. Пару раз грохнули и взрывы. Похоже, командир группы завела погоню на ловушки, что оставляли воительницы, дабы никто не смог подобраться с тыла. Не прошло и получаса, как Кейн вернулась обратно, заранее предупредив Дюваль, что уже рядом. Девушка выскочила из укрытия, вновь входя в режим маскировки. Выстрелы ещё были слышны, как будто где-то там всё ещё оставался образ Галатеи, по которому пытались попасть. Валькирии уже приблизились к городу, стремясь не попадать на слишком открытые пространства и используя короткие перебежки. Кейн подала знак к остановке, а потом пояснила, что им надо кое-кого забрать. На вопросительный взгляд она только ответила: — Мальчишка, который отвёл нас к старухе. На всякий случай я незаметно повесила на него маячок. — Принято, — с каким-то внутренним удивлением кивнула воительница. Если никто из валькирий не заметил жучка, то здешние и подавно. Наверное, даже сам мальчишка его не заметил. Из города исходило несколько сигналов, слабых, Клэр едва улавливала их. Видно, гриммы были достаточно умны, чтобы оставить караул. Но цверги смекалкой не отличались и даже подумать не могли о том, что сюда ещё кто-то вернётся. А зря. Обнаружив местоположение сигнала, обер-лейтенант и гренадер нашли дом, где находился мальчишка. Здесь же и пара цвергов. — Так я и думала, — прошептала Галатея, — мелкий заманивает в ловушку, старуха отвлекает байками, а сволочи в это время расставляют сети. Ничего, не на ту рыбку напали. Выбирай цель. — Внутри ещё трое: двое где-то на потолке, последний, скорее всего, в погребе, — сразу же предупредила Дюваль. — Хм… А давай-ка вот что попробуем, — Галатея прикрыла глаза, мысленно устремляясь взглядом вглубь здания, пытаясь отыскать те самые линии, которые ведут к чудовищам. — Говори, что каждый из них делает. Всё, что ощущаешь. — Так точно, — Клэр замерла как статуя, дыхание стихло, как и мысли. Гудящий поток превратился в тихую гладь. Дюваль про себя называла это абсолютной внутренней тишиной — всё, что творилось в организме, становилось тихим, словно теряло свой звук, даже стук сердца. — Те, что сверху, не шевелятся, как будто уснули или типа того… — она повернула голову на манер антенны, пытаясь уловить сигнал. Появлялись другие, сбивая её с нужной волны, — сосредоточиться стало труднее. Импульс с мозга бежал по нерву, сначала по корневищу, затем путешествуя по ветвям, утопающим в плоти. Клэр не могла этого объяснить, но она чувствовала именно отзвуки этих сигналов, разносящихся по всему телу, когда обостряла свой дар. Такое случилось в битве на Рабонском кладбище. — Третий перемещается по подвалу… Остановился. — Да, есть, — откликнулась Галатея. В кромешной тьме она различила, как тонкие красные нити сплетаются в подобия фигур, постепенно очерчивая силуэты, она ощутила, как по этим нитям-артериям струится кровь, а потом, напрягая свой мозг, морщась, потянула лапы цверга, того, что перемещался внизу, к голове. Резкий взмах, движение, и он сам себе свернул шею. — А теперь? — чуть улыбнулась Пророк. — Куда-то свалился, его сигнал исчез… Кажется, двое остальных что-то услышали… — Задвигались? — уточнила Кейн, не открывая глаз, а потому видя, что красные линии начинают лихорадочно суетиться. — Да, — Клэр даже не почувствовала заструившийся по лицу плотными объёмными каплями пот. — Хорошо, — теперь валькирия попыталась представить передвижения уродцев, как их мышцы сокращаются. Она словно попала на одну волну с младшей, а потом по своей воле заставила тварей напасть друг на друга и убить — один удар спровоцировал самую настоящую драку. Видимо, отношения между придурками были не самыми лучшими. Послышался грохот, уродцы сцепились друг с другом, сгорая от гнева похлеще пороха. И пока они не подняли сильного шума, валькирии пристрелили первых двух громил и, попав внутрь, добили оставшихся. Те уже успели разодрать друг другу глотки. Клэр схватила юркого мелкого за предплечье. Он упрямо пытался вырваться, кусался, маленькие узкие глаза на худощавом лице слезились. — Успокойся, чёрт тебя возьми! — шикнула Дюваль, встряхнув его. Мальчишка замер, боясь вновь шевельнуться. Ладошка легла на заболевшее плечо. Маленькое лицо застыло в беззвучном страдании. — Боже, прости, я… Я не хотела! — она только сейчас поняла, что могла что-то сломать, не рассчитав силу. — Ничего, пусть знает, с кем связался, маленький засранец, — Кейн не была столь добра или же пыталась сделать вид, что очень злится, и ей это удалось в полной мере. — Веди к старухе, пока цел. Выкинешь ещё один фокус, голову отверну — пикнуть не успеешь! Он с молящим взглядом посмотрел на Клэр. Что-то в этих глазах говорило, будто он не хотел возвращаться в тот дом. Но девушка только строго сказала: — Пошёл. Тьма захватила небо, разбавляя его хмурое полотно чёрными мазками. Они разрезали его как клинки, из ран просачивался мрак со слабо сияющими звёздами, пока всё не утопало в ночной крови. В окнах не видно ни единого светлого лучика, люди забились в свои норы, пока снаружи хозяйничали цверги. Такого взрыва активности ни Дюваль, ни Кейн не ожидали — монстры без стеснения выходили из домов, болтаясь по улицам. Как посыпавшие из муравейника жители. Малой вновь заюлил. Младшей, как бы она этого не хотела, пришлось снова применить силу, чтобы утихомирить его. — Да что с тобой такое? — не выдержала Клэр. Пленник теперь даже не обращал на боль никакого внимания, стараясь вырваться, во что бы то ни стало. Иногда он так сильно дёргался, что казалось, будто эта тонкая костлявая ручонка с хрустом оторвётся от этого тела и останется у Дюваль. — Тише, тише, — довольно мягко проговорила Галатея, опускаясь на колено перед мальчишкой. — Он напуган до смерти, потому что считает нас врагами. Эти сволочи что-то внушили жителям… Неудивительно, что они так настроены. Как тебя зовут, малец? Ответа всё ещё не прозвучало. Тогда и Клэр расслабила свою хватку, демонстрируя, что не собирается причинять ещё большую боль. — Извини, я правда не хотела делать тебе больно. — Так лучше? — спросила лейтенант, осторожно, но и в то же время немного властно опустив ладонь на плечо мальчика, а потом показала на себя и снова на него. — Кейн. А ты? — И-имам… — Имам, — повторила валькирия, — отведи нас ещё раз к той старухе, мы просто хотим поговорить. Мы не собираемся причинять вам вред. Только узнать, что происходит и куда пропали наши соратницы. Ты меня понимаешь? — Обещаю, я не буду больше тебя обижать. Ну, идём? — спросила Клэр. Последовал робкий кивок, отдающий неуверенностью. Переглянувшись, воительницы отправились за ним. Приходилось проявлять максимум аккуратности, потому что цверги лазили практически повсюду. К дому добрались примерно за полчаса. Прежде чем зайти, Галатея притормозила, прося Дюваль убедиться в том, что внутри нет цвергов. Младшая вновь воспользовалась способностями и дала положительный ответ. Аккуратно прошмыгнув за дверь, лейтенант оставила гренадера на входе, чтобы никто не мог забраться незамеченным. Мальчик позвал старуху, щебеча на своем. Кейн так и не смогла понять, что это за наречие, но, кажется, в нём проскользнули пара слов на иранском. Напрягая память, Пророк поняла, что старуху малой называл бабушкой. — Имам? — зажёгся крошечный огонёк в хлипком светильнике. В комнату вывалилась старушенция, держа фонарь обеими дрожащими руками, и, лишь различив внука, бросилась обнимать. Она даже не заметила валькирию. — Добрый вечер, — Галатея вышла из тени, произведя сильнейшее впечатление, — нас прервали. Мне показалось, вы хотели нам рассказать нечто очень важное. Понимая, в какой ситуации могут находиться соратницы, да и то, что шансов выбраться отсюда немного, Кейн как всегда старалась оставаться спокойной. — Ох, Боже… Почему же вы всё ещё здесь? Вам нужно было уходить. — Не успели. «Кто-то» донёс о нашем появлении хельхеймовцам. Как не трудно догадаться, вас они не трогают, потому как действует своеобразный договор. А значит, здесь замешаны гриммы. Кто? Сколько? Где находятся? — Не знаю… Н-но вот что я скажу, — она шмыгнула, протирая и без того распухшее дряблое лицо от слёз. — Наш городишко и несколько соседних селений — что-то вроде прикрытия… Если кто-то забредает, то его больше никуда не пустят. А если попытается сбежать, то убьют… Сколько проб-бовали — никто не смог. У них здесь тоннели под землёй, давно прорыли. Они по ним лазают и смотрят, если что. — А прямой путь есть? Дорога, по которой ходят ваши мужчины? Они их превращают в машины. Помоги нам, потому что когда придёт время, они и твоего внука превратят в это существо. Нужно положить конец их власти. — Дайте подумаю… — она взглянула на Имама. — Куда отца увели? На север по кривой тропе? Где развалившаяся арка? — малой утвердительно кивнул. — Да, есть дорога. На окраине, если пойдёте по главной улице в сторону севера, натолкнётесь на арку. Там за ней тропа, вот по ней всех и уводят… Что моего отца с братьями, что его отца — всех увели по ней… — Спасибо, — кивнула Пророк. — И вот что. Если у нас всё получится, вы увидите, как в небо поднимается зелёный дым. Тогда не медлите, прячьтесь в подвалы и ждите, пока всё не затихнет. После этого выходите смело. В город придут солдаты моей страны. На все расспросы отвечайте, что цверги заставляли работать на них под страхом смерти, и тогда всё будет в порядке… Если не случится, что же, слушайте звуки. Перед налётом обычно раздаётся протяжный вой. — Будьте аккуратны… Я себе не прощу, если и с вами что-то случится. Слишком много людей попало в эту сеть… Слишком… — с тяжёлым шмыгом голова опустила на плечо мальчика. Она вновь зарыдала, пока огонёк в светильнике начинал затухать. — Всё когда-то заканчивается, — донёсся из темноты голос валькирии, которая уже была возле выхода и смотрела на Дюваль. Клэр не находила себе места, готовая хоть сейчас ринуться в бой и сокрушить всех врагов. Чувства её вполне понятны, но вот рвение… — Знаю, что это не те слова, которые ты хочешь услышать сейчас, но помни, в первую очередь осторожность и осмотрительность. Да? — Так точно, — ответила девушка. — Давай вытащим их из этого дерьма. Вернувшись обратно на улицу и осторожно миновав городок, где все ещё хозяйничали цверги, валькирии направились дорогой, что указала им старушка. Через некоторое время, без помех добравшись до старой арки, девушки остановились. На остовах каменных глыб было криво нацарапано на языке Атлантиса: «Оставь надежду, всяк сюда входящий». — Ещё бы «Труд делает свободным» написали. Тьфу! — Кейн сплюнула на землю. — Надеюсь, за ними не будет никого, кроме Вергилия. — И пары десятков уродцев, — отстранённо добавила Галатея, сквозь прицел, оглядывая скалы, через которые вверх петляла тропа. Хехльхеймовцы устроили несколько дозорных пунктов и даже запустили в небо пару квадрокоптеров. — Ты из Улля не пробовала стрелять? — Пару раз, когда Денёв была не в состоянии. Может, и выйдет что, если буду стрелять с синхронизированными системами, — Клэр покосилась на винтовку. Что-то в этом оружии её привлекало, хотя для неё оно не совсем подходило. Может, какая-то недоступность, уровень, до которого она не доросла, — пушка настоящих профессионалов, таких как майор Сноу и лейтенант Кейн. — Есть одна хитрость, — чуть улыбнулась Пророк. — Можно вести прицельный огонь, даже не имея обзора. Достаточно грамотного указания от оператора. С того уступа простреливается вся тропа. Расположись там и, когда услышишь в наушнике писк, стреляй. Я подкрадусь к цвергам и буду назначать мишени. Долго не мешкая, валькирия отдала своё оружие. Трепет, дрожь и восхищение, едва на подушечки лёг весь вес Улля, — вот что ощутила Клэр. Даже в темноте видно всю выступившую красоту оружия, его футуристичные стыки и линии, напоминающие обшивку космических кораблей из фантастических комиксов, кое-где торчащие из прицела проводки. И что-то в нём оставалось от Галатеи — Клэр не знала, что это, но ясно понимала связь между оружием, что держала в руках, и его хозяйкой. Оно словно пропиталось энергией старшей валькирии, превратившись в именную реликвию. — Т-так точно! — едва ли не пискнула Клэр, сдержав порыв отдать честь Пророку, и ринулась к позиции. Лейтенант с лёгкой улыбкой взглянула ей вслед. Есть в Дюваль нечто, что так неуловимо проглядывало и в её старшей сестре. Но, отбросив ненужные размышления, Кейн поспешила к позициям, осторожно пробираясь среди валунов, колючих кустов и зелёной травы. Дальше, вверх, мимо дозоров, потому что начинать нужно с самого дальнего, откуда у цвергов обзор на долину. Бесшумно ступая и скользя, подобно кошке, Галатея устроилась позади двух увальней. Один пялился за коптером в небе, второй баловался с пультом, воображая себя пилотом игрушечного вертолётика. Даже издавал что-то вроде «Вжью! Вжью!» Поймав в визоре следящего за аппаратом, валькирия пометила цель и подобралась со спины к другому цвергу, готовясь перерезать глотку. Секундный сигнал, его начало. Отдача ударила в плечо слабым импульсом — Клэр даже не заметила её, проговорив в мыслях: «Headshot!» Лысую башку прострелило насквозь. А рядом не успел испустить и самого тихого хрипа другой, перерезанная глотка раскрылась шире пасти. — Дай и мне поиграть, — Кейн забрала из ослабевших пальцев пульт и посмотрела в небольшой монитор. Перед глазами открылась ближайшая округа, сразу обозначились треугольными цифровыми маячками все находившиеся поблизости цверги. Галатея с лёгкостью синхронизировала мишени с оптикой Улля и один за другим стала указывать на них. Ей же оставалось лишь добивать тех, что рядом. Благо, что у stg., которую она позаимствовала у Клэр, тоже имелась своя оптика. «Чёрт, это весело!» — Дюваль-младшая высунула кончик языка и прикрыла один глаз, словно вдевала нить в ушко иглы. Сигнал — выстрел. Ни одного сбоя и промаха, в чём, в большей части, и заслуга Галатеи. Казалось, будто это не Клэр целится и стреляет, а сам Улль. Впрочем, может, это всё из-за энергетики лейтенанта, которой насыщено оружие. Последний мутант свалился задницей кверху с одной пустой глазницей. — Периметр зачищен, — доложила гренадер. — Отличная работа. Жду тебя у входа в пещеры. — Есть! Клэр пулей слетела с уступа. Небольшая пробежка по крутой тропе, тянущейся вверх, а затем резко спадающую вниз, в полуяму-вход. Пробоину вокруг укрывали изъеденные до белёсости кости, раздробленные, бесформенные, с редкими чёрными пятнышками. В самом центре — плотный, казалось, ощутимый мрак, затопивший абсолютно всё подобно воде. Лишь видны концы каких-то кольев, отсыревших от вечной темноты. — Эм, вот, возьми, это твоё, — руки, издающие нотки ещё не улетучившейся радости, протянули Улля назад её законной владелице. — Благодарю, — Галатея в свою очередь вернула автомат, но сама вооружилась пистолет-пулемётом — в замкнутых пространствах лучше пользоваться проверенными MP-141. — Они живы. «Вот только они ли это?» — прозвучало в голове. Клэр вцепилась в свой MP — stg. болтался на левом плече. Кейн отправилась первой, Дюваль спустилась следом. «Они живы», несомненно, вселяло надежду, но младшая понимала, что, если двое пленённых Химер превратились в чудовищ, она не сможет вновь убить кого-то из своих близких друзей. А если и сможет — от неё не останется ничего, она станет чем-то другим, отстранённым от жизни. А потому и вооружилась тем, что это всё ещё они.