Codename: Valkyrie 2. Era Of Helheim

      — Не знала, что ты так увлекаешься машинами, — заинтересованно проговорила Галатея, когда они вместе с Норман уже спускались в лифте на подземную парковку.       — Никто не знал, — улыбнулась девушка. — Ну, до сегодняшнего дня никто не знал. Я начала ими увлекаться лет с четырнадцати, когда в первый раз довелось порулить. Конечно, тогда это была не гоночная машина, а обычный хэтчбек, но, тем не менее, ощущения были не передаваемыми. Я много читала о машинах, копила карточки с ними, тратила карманные деньги на модельки. А когда стала валькирией, позволила купить себе первую свою машину. Это был Понтиак, один из первых маслкаров, он старше самого Атлантиса.       — А ты тоже полна секретов, обер-фельдфебель Мирия Норман.       Лифт доставил их на парковку. Долго искать машину не пришлось, да и узнать её было не трудно. Если бы не колёса, это авто вполне возможно спутать с небольшим космическим кораблём.       — Вау! — выдохнула Галатея, впечатлившись.       Её любимая уже в нетерпении тянула Галатею к Фалькону.       — Красавица… — не удержалась Мирия, с нежностью проводя ладонью по кажущемуся полупрозрачным кристаллом боку автомобиля. Краска на Фальконе будто бы слабо засияла багровым неоном от столь приятной «ласки».       Фалькон напоминал половину капли с чуть заострённым лбом, занижающемуся округлым клювом и с двумя тонкими линиями фар. Только вблизи можно было различить едва заметные полосы стыка деталей и дверей. Над крышей виднелись чуть приподнятые подобия крыльев, устремлённых вперёд своими острыми стрелами.       Норман сначала открыла дверь Галатее, а затем, когда валькирия расположилась внутри, села и сама.       По нажатию кнопки авто приветствовало девушек включающимися системами и голосовым оповещением. Кейн показалось, что они словно оказались в кабине Слейпнира, только более уютной и гораздо роскошной. Мирия со знанием дела уже включала нужные системы и отключала те, что ей не нужны, — система курсовой устойчивости, эконом-режим, предупреждения опасности, помощник парковки. Всё это Норман отмела, полагаясь только на своё мастерство. Остался только навигатор, куда заданы нужные координаты.       Выжимая газ, валькирия прислушалась к работе двигателей, улыбаясь раздавшемуся звуку, а потом переключила коробку, ручную, что действительно было редкостью, на первую передачу и пока неспешно тронула авто в путь.       — Пристегнись.       — Как скажешь, командир, — подмигнула Кейн, не ожидая никакого подвоха.       Но стоило им только покинуть парковку и оказаться на одном из широких и пустынных проспектов, как Норман резко выжала педаль акселератора в пол. С визгом слегка пробуксовавшей резины Фалькон рванул вперёд. Девушек так и вжало в спинки спортивных сидений, когда машина уже разменяла первую сотню менее чем за две секунды.       Мир за окном слился в одну сплошную полосу из огней, и Кейн даже не стала пытаться различить в этом потоке, мимо чего они так стремительно несутся. Смотреть вперёд решительно страшно, но она, широко открыв глаза, не могла оторваться от этого великолепного зрелища.       Мирия играючи справлялась с управлением, лишь незначительно снижая скорость, когда приходилось немного поворачивать или заходить на дугу.       Галатея покосилась на спидометр, когда они оказались на длинной прямой. Четыреста тридцать километров в час, и это не предел! Да даже вертолеты могли летать быстрее, но то ведь в воздухе, а здесь на земле!       Норман не заметила, как слегка разжала губы в подобии полуоскала-полуулыбки. Рефлексы обострились до предела. Глаза хоть и не позолотели, но в них выступили лёгкие жёлтые прожилки — это один из немногих разов, когда она использовала вирус цверга вне боя. Не стоит и говорить, какое удовольствие она ощущала, управляя этим совершенным творением. Мирия даже немного завидовала подопечной, но из-за полного погружения не замечала даже своих мыслей.       Вот впереди уже показалось какое-то здание. На весь путь от силы ушло минут десять, а проехали они из самого центра огромного города на одну из самых его окраин.       Заприметив большую и свободную парковку, Норман резко свернула на неё, пустив авто в завораживающий глаза занос. Казалось, из него невозможно выбраться, не ударив машину, но бампер разминулся с ограждением в считанных дюймах. Сразу после этого Мирия опять взвинтила обороты двигателей, запуская машину на новую дугу. Ещё один хитрый приём, потом мгновенный разворот на триста шестьдесят, набор скорости, череда перестроений и кручение на месте.       Сосредоточенная на управлении, она даже не сразу поняла, когда вдруг раздался треск ткани рядом.       Отдышавшись и успокоив взбудораженный организм, Мирия вернулась в реальность, точнее, в её обычное течение. Как раз в этот момент возбуждённое от сумасшедшей езды гудение двигателя затихло. Девушка поворачивается к Галатее с лёгкой улыбкой, уже желая спросить что-то вроде «Ну, как тебе?»       — Галатея, твоя грудь… — только и смогла произнести фельдфебель, потому что платье лейтенанта порвалось и сползло на бёдра, оголяя упругую подтянутую грудь с налившимися красным сосками. Кейн покрылась мурашками, её волосы встали дыбом. Она сидела, уставившись раскрытыми глазами вперёд, не в силах отойти от безумного экстаза.       — Кажется, теперь я понимаю, почему ты была вторым пилотом, иначе ты бы летала слишком быстро, — выдохнула Обер-лейтенант, переводя удивлённый взгляд вниз. — Упс! Видимо, в бар ты пойдёшь одна.       Впрочем, теперь-то Норман никуда не спешила, наблюдая за тем, как от тяжёлого дыхания вздымается и опускается грудь любимой.       — Прости, пожалуйста, Галатея… Я куплю тебе новое, обещаю!       — Не волнуйся так из-за него, — улыбнулась Пророк, слегка успокоившись и пристально глядя в глаза Мирии. — Или, быть может, не из-за него ты переживаешь?       — Просто оно, наверно, такое дорогое… — сморозила Мирия и спустя несколько долгих мгновений, показавшимися глупой чепухой, вдруг, резко подавшись вперёд, с разгорячённой обжигающей страстью поцеловала её в губы. Боковые и лобовые стёкла как будто специально затемнились, деликатно пряча творящееся в салоне.       Кейн охотно отвечала на поцелуй, ближе подавшись к Мирии. За прошедшие месяцы она сильно по ней истосковалась и была готова ещё при встрече сразу же затащить Норман в какой-нибудь номер, но сдерживала себя, соблюдая элементарные приличия. Теперь не было никаких сдерживающих факторов. Бешеная скорость, адреналин, присутствие рядом любимого человека… Конечно, платье порвалось не от скорости, но Галатея деликатно опустила этот момент.       А уж Мирия как по ней истосковалась, особенно после их первой ночи, до сих пор живущей в памяти и в взрывающемся от закипающей из-за гормонов крови сердце. Тогда она открыла в себе такое тяжело контролируемое либидо, что одна мысль об обтягивающих ягодицы Кейн кожаных штанах, её гордой груди с высокомерно задранными венцами торчащих сосков и плавных изгибах тела сводила с ума. В своих ночных фантазиях во время коротких передышек после битв Мирия представляла её облачённой в тёмную, плотно прилегающую к гладким роскошным формам кожу, до неприличия подчёркивающую своей материей каждую деталь. В этих снах Кейн восседала в багровых шёлковых простынях, сваленных на широком ложе, окружённом тиграми. Сильные, озлобленные и голодные, они рычали на Мирию, готовые пустить в ход за свою Хозяйку клыки и когти. Но Норман уверенно поднималась к ложу и овладевала Пророком, наглядно демонстрируя, кто здесь настоящая тигрица. И затем проваливалась вместе со своей возлюбленной в багровую бесконечную бездну, сливаясь в будоражащем кровь и сердца оргазме.       Девушки вжались в кресло. Руки фельдфебеля крепко вцепились в ягодицы Галатеи, а губы так и липли к шее Кейн, к её ключицам и груди.       Длинноногая красавица быстро щёлкнула переключателем положения, и сиденье опустилось, так что теперь Мирия нависала над Галатеей, оседлав её. Руки Обер-лейтенанта легли на ягодицы Норман, стараясь быстрее стащить с неё штаны, но сегодня именно Мирия была «первым пилотом», а потому Галатея послушно подчинялась её воле и настойчивым ласкам, жадно хватая ртом воздух и прося девушку действовать быстрее.       Платье, его остатки, вместе с трусиками теперь свисали с лодыжек лейтенанта. Подхватив бёдра Кейн, Мирия с звериной жадностью припала к промежности. Колени девушки упёрлись в потолок Фалькона, а кончики пальцев, аккуратные ноготочки на них, чиркали по боковому стеклу. В ту далёкую и теперь меркнувшую по сравнению с этим разом ночь Галатея научила её не стесняться своих желаний, показала и сполна раскрыла тот потенциал, который не мог найти выхода. И вот теперь он так и хлестал из Норман, неуправляемый и неповторимый. Впрочем, Мирия всё ещё была довольно нетерпелива и неопытна, её нужно было ещё многому научить.       И Кейн собиралась как следует заняться этим, но потом. Сейчас она мало о чём думала, наслаждаясь ласками любимой, что после долгой разлуки приближали её к оргазму. Свободной рукой девушка сильнее прижала голову Норман к себе. Ноги мелко подрагивали, пошлые звуки и стоны буквально сводили обеих девушек с ума. Особенно ярко это проявилось, когда Мирия чуть проникла языком в её лоно.       — О Мой Бог! — выдохнула Галатея, сводя ноги, слегка зажимая голову девушки, а потом резко откинулась на сиденье, громко вскрикнув.       Ладонь Норман аккуратно поглаживала любимую по низу живота, сама Мирия чуть наклонилась назад, чтобы ягодицы девушки легли на её грудь, а колени зацепились за плечи. Чуть отлынув от промежности, Мирия прикрыла глаза и набрала в лёгкие воздуха, пропитанного ароматом Кейн. На губах всё ещё оставался её приятный вкус.       — Чёрт… — вдруг прошептала валькирия, различив часы на приборной панели. Время, казалось, начало течь быстрее.       — Ну нет уж, я тебя так просто не отпущу, — подмигнула Кейн, переводя дыхание. — Развернись и садись мне на колени.       — Но мы же опоздаем, Галатея… — сказано лишь для приличия — Норман подчинилась.       — Командиры не опаздывают… — старшая валькирия боролась с застёжкой на ремне Норман и при этом покрывала поцелуями шею, шепча на ушко: — Они появляются, когда считают нужным… Есть!       Пальцы быстро расстегнули пуговицы, проникая под ткань.       — Ах… — Норман вздрогнула, когда ощутила нежную кожу Галатеи. И пока она не начала, Мирия шёпотом спросила: — Тебе понравилось?..       — Очень… — тепло проворковала Кейн, своим дыханием обжигая шею любимой, а следом оставляя ещё один влажный поцелуй.       Рука её свободно исследовала эрогенные зоны под тонкой тканью нижнего белья. Норман чуть захныкала от предвкушения, и Галатея не стала её разочаровывать, дотрагиваясь до самой горячей и возбуждённой точки своими пальчиками, принимаясь медленно массировать.       Даже такие лёгкие прикосновения отдавались удовольствием во всём теле. Фельдфебель без стеснения выгибала своё туловище дугой, на её животе выступали мышцы пресса. Она крепко прижалась к Кейн спиной, не сдерживая стонов — они так сладки и приятны Галатее.       Второй рукой лейтенант уже забралась под кофту, чуть стянула лиф и теперь попеременно играла то с одним соском, то с другим, постепенно увеличивая скорость движений пальцами.       — Я люблю тебя… — прошептала Галатея, когда одним пальцем проникла в Мирию, вызвав сдержанный, но страстный и долгий вскрик.       Затем Норман лишь разжала губы в сладостном слабом оскале, не в силах ответить тем же своей любимой. Ей будто бы сдавило горло, она не могла дышать и изнывала от долгожданных ласк.       Ненадолго Кейн остановилась, но лишь затем, чтобы добавить второй палец, и принялась работать ими ещё быстрее, ощущая, как внутри всё влажно и как начинают сокращаться мышцы.       А спустя несколько растянувшихся минут, но таких приятных и неповторимых, последнее движение пальцами отправило Норман в оргазмическую пучину. Сначала Мирия затряслась, будто по ней пропустили ток, и свалилась набок. А потом, поджимая ноги, начала извиваться, касаясь мокрыми ладонями приборной панели, рычага коробки передач и руля.       — Ни слова Клэр о том, чем мы здесь занимались… — затем строго предупреждает фельдфебель, едва приходя в себя.       — Мы же просто прокатились до бара и купили выпивку, — с ходу всё правильно сказала Кейн. — Так… Просто наслаждались ночными видами города…       — А если спросят про платье?..       — Скажу, что в баре случился небольшой конфликт с каким-нибудь пьянчугой. Надеюсь, у Клэр дома найдётся какая-то лишняя одежда…       — Должна быть с такими-то шкафами, — слабо улыбнулась Мирия и неуклюже села на сидение водителя, поправляя лифчик. — Я скоро вернусь.       Она вновь поцеловала Галатею, в щёку и мельком, чтобы не распалить в ней желание, и уж тем более, чтобы не возбудиться самой, и вышла из машины. За лобовым стеклом только и мелькнул её силуэт.

***

      — Косяк Хелен Майер номер пятьсот один, — строго декларировала Денёв.       — Как можно столько косячить?! — удивлялась Флора, когда грешки Хелен перевалили за пятьсот.       — Ну, что поделать, я просто неуправляемая натура, — с усмешкой проговорила Камикадзе, едва не разбив стакан и поймав его у самого пола.       — Пятьсот два, — подметила Гуд. — Нет, Хелен, это по другому называется.       — Все косяки пелеситали? — спрашивает Елена, отвлекаясь от фотографий. Она рассматривала их вместе с Клэр.       — О, их много, Елена, — буднично говорит ван Лейден и пытается вспомнить ещё. — Похоже, Мирия права: не успеем мы пересчитать все косяки Хелен, как она и Галатея уже вернутся.       И точно, потому как вскоре раздается звонок, возвещающий о возвращении командиров. Клэр пошла открывать и увидела прелюбопытную картину: Мирия держала в руках два пакета, издающих тихий звон, а Галатея, засунув руки в карманы, запахнула пальто.       — Хм, Клэр, в баре вышел один неприятный момент, платье порвалось. У тебя не найдётся одежды? — только сейчас Пророк сообразила, что она ей будет, скорее всего, мала, ведь Галатея едва не на голову была выше девушки.       — Да, конечно! Пойдём, посмотрим, думаю, что-нибудь тебе точно подойдёт, — Клэр метнулась вглубь квартиры, к шкафам. Кейн поплелась за ней прямо в пальто.       — Ну, Майер, успела сосчитать косяки? — полюбопытствовала с улыбкой Норман, шурша пакетами.       — Никак нет, остановились на пятисот втором! — даже с какой-то гордостью ответила Хелен.       — Ничего себе, — кажется, Мирия на секунду удивилась — как будто по строгому лицу проскользнула секундная полоска.       Фельдфебель поставила увесистые пакеты на стол, вытащив всё накупленное.       — О, виски! — Майер уже полезла в пакет, теперь чуть не уронив бутылку.       — Пятьсот три! — дружно отсчитали остальные, а Флора вздохнула и добавила: — Просто удивительно, как ты выжила, будучи сапёром.       — Я везучая! — улыбнулась Камикадзе.

***

      — А попробуй примерить вот это, — Клэр протянула лейтенанту большой серый свитер из шерсти.       Галатея, уже отчаявшись подобрать хоть что-то, надела его. Он практически идеально подошёл. Размер оказался как раз в пору, ну, возможно, только рукава несколько коротковаты.       — Да, это то, что нужно, — кивнула Кейн, заметив, что Дюваль разглядывает её с некой ноткой грусти.       И Пророк догадалась, кому этот свитер принадлежал ранее.       — Это ведь вещь твоей сестры?       — Да, — она шмыгнула носом, — кажется, ей подарили его на Рождество. Ей тогда было двадцать. Тебе очень идёт, Галатея. Слушай, где-то ещё были джинсы. Думаю, они тебе тоже подойдут.       — Спасибо, Клэр, — Кейн вдруг подошла к девушке и слегка приобняла её. — Знаю, что это для тебя значит. Я верну вещи как можно быстрее.       — Хорошо, — она слабо улыбнулась, снова шмыгнула и, потупив взгляд, вытянула из груды вещей чёрные джинсы с тонкой серебряной цепью под правым карманом. Осмотрев их, Клэр развернула джинсы и показала Галатее. — Как тебе?       — Классные, — Кейн едва на них взглянула, больше волнуясь о состоянии соратницы. — Клэр, видишь ли, я знаю, точнее, чувствую, как тяжело тебе приходится. Я почти знаю, как ты жалеешь о своём выборе, как ты порою винишь себя в том, что Тереза погибла, хотя твоей вины здесь нет совсем. Не кори себя хотя бы за это. Видишь ли, когда мы с ней общались, она очень просила присмотреть за тобой, и мне стыдно, что я не слишком хорошо справлялась с этим… Но я прекрасно запомнила, что она мне сказала про тебя. Она хоть и переживала о твоём выборе, но её тайной мечтой было, чтобы вы, в конце-концов, оказались в одном отряде. И дело даже не в том, что так бы она меньше опасалась за твою жизнь, а в том, что она знала… Знала, что однажды ты станешь такой же сильной, как она.       — А вдруг она ошибалась, Галатея? Вдруг тогда эта самая мечта и ослепила её? — аура Клэр приобрела синий холодный оттенок, просачивающийся плотными прожилками сквозь багровое сияние.       — Нет, — покачала головой обер-лейтенант, — ослепляет самоуверенность, ярость, месть. Иногда любовь, точнее, мнимое чувство одержимости. Настоящая и чистая любовь только придаёт смысла и заставляет принимать такими, какие мы есть. А Тереза как никто понимала, как будет тебе трудно, какой путь предстоит пройти. И всё же верила, что ты выдержишь. Если бы не это, она бы все силы положила на то, чтобы тебе было отказано в зачислении… Видишь ли… После подачи документов от новобранцев они проходят не только через Совет, службу безопасности и психологов. Командир РОНА тоже даёт своё согласие…       Вообще-то, ей не следовало этого говорить, но Галатея также знала, что чем больше тайн, тем больше потом вопросов, на которые могут быть найдены неправильные ответы. Возможно, её знакомство с Дюваль-старшей сильно повлияло на мировоззрение, но так даже к лучшему. Теперь Кейн, прекрасно понимая, что рискует жизнью, даже под страхом смертной казни старалась быть честной с соратницами.       Дюваль замолкла и опустила голову, переводя взгляд с одной точки комнаты на другую. Её губы дрожали, а глаза защипало.

«Нет, Клэр, не вздумай реветь! Нет!»

      В комнату заглянула улыбающаяся Вагнер, в комнату, где стоит Клэр с джинсами в правой опущенной руке и Галатея в одном только свитере.       — Вы тут покас мот устлоили? Плосто вас толхо нет, вот я и посла посмотлеть.       — Сейчас придём, Елена, — улыбнулась Галатея, слегка закрыв собой Дюваль, чтобы подруга не увидела её состояния. — Кто же знал, что на меня ничего не налезет?.. Иногда от высокого роста одни проблемы.       Когда Болтушка, удовлетворённая ответом, ушла, Пророк сжала плечо младшей валькирии и сказала:       — Знаешь, Клэр, порой слёзы — это единственный выход. И нет в этом ничего постыдного. Каждому нужен сброс. Я видела, как ты мужественно держалась столько времени. Хватит. Дай выход эмоциям!       У Клэр пошли слёзы. Она сразу же вытерла их указательными пальцами, но маленькие прозрачные капли всё равно текли из глаз. Теперь подрагивали губы, слышались тихие всхлипы. Взгляд Дюваль начал метаться, пока не остановился на плече Пророка. А через мгновение девушка крепко уткнулась в него, разразившись горьким плачем. Благо, плотная ткань свитера почти что заглушила его.       Пророк только успокаивающе поглаживала девушку по волосам и спине, вновь прижав к себе. Пусть это займёт ещё некоторое время — неважно. Главное, что Клэр наконец-то открывается. Боль, накопленная годами, уходит.       — Ты молодец, — тепло произнесла Кейн.       И затихла, потому что добавлять ещё что-то — глупо.       Гренадер ничего не отвечала — только ещё сильнее вжималась в плечо Кейн, на котором уже начинало разрастаться слёзное пятно. Клэр громко шмыгала носом, её плечи подрагивали, как и спина. Последний раз она так плакала давно, ещё два с чем-то года назад, в ночь, когда узнала о смерти сестры. Тогда, спрятавшись в растительности подальше от пещеры, чтобы никто не слышал и не увидел, она зарыдала, не пытаясь удержать в себе ни единой слезинки. Холодно, темно, холодные, едва ли не острые капли падают на макушку и плечи, ползут противными червями по щекам и лбу — так почувствовала себя Клэр, когда не стало Терезы. Но на этом ужас не закончился: она узнала затем, как именно погибли V.I.P.. И тот факт, что Софии разорвало голову, что Ноэль снесло затылок, что от Илены осталась одна только рука, а от Терезы и вовсе жалкие клочки шейных мышц и развороченная гортань, ввёл девушку в такой страшный шок, что она не шевелилась затем несколько дней. А после вновь рыдала по ночам, пока слёзы будто не высохли. Или она поклялась больше не плакать?       — Может, это бредом покажется, но я верю, что люди не уходят в никуда, пока мы их помним. Пока мы дышим, они неустанно сопровождают нас, переживают и охраняют, — вздохнула Кейн. — Иногда они говорят с нами, но только мы этого порой не замечаем, но чувствуем. Мне очень жаль, что случилось с тобой и с родными. Но, Клэр, я думаю, сейчас они смотрят за нами из лучшего мира и улыбаются тебе.       Девушка начинала затихать. По крайней мере, она не так сильно рыдала, а тело перестало иногда подёргиваться в очередном надрывном всхлипе. Она нашла в себе силы посмотреть на Галатею.       — Не говори им, что здесь было… Ради Бога, не говори им, Галатея… Я не хочу, чтобы моё нытьё кому-то испортило настроение.       — Это только между нами, — подтвердила обер-лейтенант, ещё раз крепко обняв девушку, а потом немного критично её осмотрела. — Но так тебя отпускать нельзя. Иначе все всё поймут. Не возражаешь, если я слегка поработаю над твоим образом? Обещаю, ты сейчас будешь самой яркой звёздочкой на нашем небосклоне.       — Разве с этим можно что-то сделать?.. — Клэр обвела рукой своё красное мокрое лицо с чуть посиневшими кругами под глазами. Она чувствовала, как её лицо будто бы налилось водянистым свинцом и побаливало в районе щёк и век. Вновь раздалось шмыганье.       — Проще, чем ты думаешь, — Галатея вывалила из своей сумочки немного косметики, первым делом вручив опешившей девушке упаковку с маской. — Наложи на лицо и подержи пять минут, пока полностью не впитается.       Дюваль, конечно, была знакома с этой разработкой косметологов. Вещь действительно очень удобная, практически мгновенно снимает следы усталости.       — И в глаза закапай, — Галатея передала ей небольшой тюбик с каплями. — От одной знакомой, которая часами может просиживать за старыми компьютерами и приставками. Мгновенно убирает покраснение.       — Так точно!       Сначала Клэр растерялась, но затем взяла себя в руки. Золотое правило валькирий: «Всегда будь готова не только к бою, но и привести себя в порядок!»       Сперва маска — лёгкая склизкая плёнка облепила каждую черту лика Клэр, плотно пристав к коже. Затем капли, которые будто бы прохладным освежающим прикосновением смыли всю тяжесть, скопившуюся в веках и под глазами, и покраснение.       — Губы, — потребовала Галатея, в один миг нанеся на них неяркого оттенка помаду. — Не сутулься. Тебе это не идёт. И, Господи, кто вас всех научил, что в повседневной жизни нужно обязательно, как и в армии, носить штаны? Только не говори мне, что у тебя нет платья.       — П-платье есть, просто я уже привыкла носить штаны! — сразу же ответила Клэр.       — Нам через несколько дней из формы не вылезать несколько месяцев, так что надевай платье, — немного приказным тоном добавила старшая валькирия. — Стой! Сначала ещё один штрих.       В руках Кейн появилась тушь для ресниц.

***

      — Чем они там заняты? — второй раз прозвучал вопрос от Гайер. Валькирии уже уселись за стол и ждали только оставшихся двух, начиная понемногу волноваться — вдруг что плохое приключилось?       — Калатея скасала, сто они пытаюца найти ей веси её лазмела.       — Уже полчаса? — нахмурилась Денёв.       — Ну и что? Иногда, подобрать правильный наряд — это целое искусство, — вдруг заметила Хелен.       На неё покосились с явным недоумением — уж кто-кто, но Майер?       Денёв и вовсе чуть не рассмеялась. Но всё заступничество её девушки тут же рассеялось, когда она заявила, что раз уж всё равно ждут, то неплохо бы и выпить.       — Джин, несложно немного поторопить их? — спросила Мирия, ощущая некий дискомфорт.       — Конечно, — валькирия поднялась и направилась в комнату, где были Клэр и Галатея.       Однако не успела она дойти, как навстречу ей вылетела очень даже жизнерадостная Дюваль. Гуд не сразу даже поняла, что это она. Девушка предстала в лёгком синем платье до колен, руки были открыты. Глаза светились от восторга, а сама она стала вдруг ещё более прекрасна. Кейн даже не пришлось прикладывать особых усилий, чтобы добавить нужных штрихов к образу младшей валькирии. Похоже, французские корни и сами делали всё.       — Клэр?! — Шервуд замерла, словно громом поражённая.       — Ох, Джин, прости, что задержалась! — улыбнулась Дюваль-младшая, даже чуть прикрыв глаза.       За столом поперхнулась Елена, едва только увидев свою подругу. В последний раз, если это не фантазии, Клэр представала в таком образе перед Вагнер на параде.       — Елена, ну ты чего? — Флора аккуратно похлопала девушку по спине.       — Как тогда на параде! — Вагнер вдруг перестала шепелявить и коверкать слова.       Все не знали, чему удивляться больше. То ли этому чудесному исцелению, то ли неожиданному образу Дюваль.       — Ущипните меня! — открыв рот, проговорила Хелен, что Денёв с удовольствием и исполнила.       Майер взвилась со стула, всё же опрокинув стакан. По счастью, на стол.       — Клэр… Ты… Такая красивая, — Джин чуть приблизилась к девушке, что с неким задором взглянула на неё, слегка улыбнувшись.       Гренадер, вновь услышав то заветное «красивая», сжалась и покраснела. То ли дело в интонации и чувстве, с которыми Гуд произнесла эти слова, то ли в том, что до этого девушки обменялись поцелуями, но на этот раз Джин ещё сильнее задела — конечно же, в хорошем смысле — начинающие пылиться самые сокровенные струны души.       — Не сутулься! — решительно приказала из-за спины Клэр Галатея.       Норман, расслышав голос лейтенанта, чуть подалась назад, накренив стул. Взгляд с нотками беспокойства пытался различить в потёмках Кейн.       Пророк словно специально некоторое время таилась в потёмках, прежде чем предстать в новом образе. А затем быстро проследовала к столу, специально протискиваясь над коленями Норман, словно нарочно демонстрируя, как джинсы облегают и подчёркивают её ягодицы. Галатея готова была поспорить на что угодно, как заметила, словно рука Мирии невольно потянулась вперёд.       И она почти прикоснулась бы к ним, но к этому времени обер-лейтенант уже уселась рядом. Затем присоединились и Джин с Клэр. Теперь все в сборе.       Хелен извлекла из холодильника стаканы с заранее приготовленным коктейлем. Когда-то он назывался Лонг-Айленд, но сейчас его все величали как «Интер Чай», благодаря тому, что компоненты исторически происходили из разных стран. Следом за этим на столе расположились рюмки с бывшим Б-52, который теперь тоже изменил название на «Б-188».       — Готовы? — Камикадзе немало постаралась, смешивая алкоголь в нужных пропорциях, а затем подожгла шоты.       Валькирии кивнули. Только Вагнер чуть заёрзала, будто подготавливая свой организм к тому, что через несколько секунд выпьет. Даже попыталась представить себе вкус.       Большинство девушек затушили пламя, и только старшие и Хелен выпили с их горящими. Кейн даже зажмурилась, а потом проговорила, чуть толкнув в бок Мирию:       — Ты в курсе, что у тебя в отряде диверсант? Делать такие злые напитки способны только отчаянные.       — Я всё правильно смешала! — возмутилась Майер.       — А мне нравится, — вдруг пришла на помощь Денёв.       — И мне, — согласилась Джин.       — Завидуй молча, — с некоторым усилием улыбнулась Мирия, ощущая, как кишечник обжигает горящий напалм, медленно стекающий по стенкам. Её рюмка с громким стуком опустилась на стол.       — Ма-а-а-а-амочки вы мои! — выдохнули горячо Дюваль с Вагнер, пытаясь набрать в лёгкие воздуха. Девушки махали кистями рук и выпучили глаза.       Флора тоже малость скуксилась, чуть вытянув губы в трубочку.       — Запейте «Чаем», — едва сдерживая смех, посоветовала Хелен, к чему и прибегли те, кто не выдержал первого испытания.       Денёв тоже хотела последовать этому совету, но Камикадзе вовремя её остановила. Остальные не заметили подвоха. И действительно, коктейль напоминал очень приятный, охлаждённый и сладковатый чаёк.       — Там почти тридцать градусов, — невзначай заметила Майер, склонившись к ван Лейден.       — Права Галатея — ты самый настоящий диверсант…       — Я просто следую оригинальным рецептам.       — А давайте музыку включим? — предложила Вагнер, мгновенно распалившись и не дожидаясь согласия, уже рванула к аудиосистеме.       — О, сейчас пойдёт Моцарт в рок-аранжировке, — улыбнулась Клэр, облокотившись на свой кулак, — или Бах.       Выпал Моцарт. Все прислушались, улавливая приятные ритмы. Галатея на ухо прошептала Норман: «Хорошо, что не однофамилец Елены. Ненавижу «Полёт валькирий»».       — Как думаешь, кто-нибудь из наших дам слушает Айрон Мейден? — спросила с практически неощутимой ноткой задора Мирия.       Вагнер, немного отойдя от колонок, начала пританцовывать с закрытыми глазами и чуть вытянутыми губами. И всё это не слишком в один поток с ритмом музыки.       — Ну, Хелен, покажешь ей, кто здесь настоящий профи в танцах? — раздался рядом с ухом Майер шёпот Денёв. Судя по интонации, она не слишком заметно улыбалась.       — Ха! Задержите дыхание, такого вы ещё не видели! — Майер выбралась из-за стола, направившись к Елене.       Изящно её обогнув, она некоторое время крутилась возле аудиосистемы, пока не нашла нужную песню.

Naughty, naughty, naughty We like to party I know you hate it 'cause I flirt with everybody Porcelain Black — Naughty Naughty ©

      Чуть покачиваясь под набирающие обороты басы, девушка внимательно осмотрелась, решая, хватит ли ей места. Благо, квартира действительно была большой, и уже спустя несколько минут Хелен принялась выделывать такие замысловатые движения, что Химеры, не видевшие её танцевального батла среди егерей, удивлённо распахнули глаза. Даже Кейн задержала стакан с напитком, наблюдая за Майер. А той было мало веселиться одной. Раскрутив юлой Вагнер, быстро смекнувшую, что надо делать, Камикадзе подскочила к остальным.       — Ну? Идёмте, смелее!       — Пошли танцевать, Джин! — Клэр взяла девушку за руку и с разыгравшимся огоньком посмотрела ей в глаза — так и не подумаешь, что несколько минут назад она истошно рыдала. Дюваль сейчас ощущала себя так легко и воздушно.       — П-пойдём, — Гуд неуверенно шагнула следом за Клэр, не зная, что делать, но противиться и сидеть на месте сейчас было бы высшей глупостью, тем более что Майер вдруг и Денёв вытащила.       Кейн и Норман переглянулись.       — Пора бы утереть нос этой задаваке, — вдруг произнесла Галатея, кивнув в сторону Хелен.       — Я, конечно, люблю веселиться, но танцы — не мой конёк, — сразу же с лёгкой улыбкой оправдалась Мирия. — Хотя, я буду не против посмотреть, как ты танцуешь.       В этот момент уже и Флора подключилась к общему веселью.       — Наслаждайся, это для тебя, — легко согласилась обер-лейтенант, присоединяясь к остальным девушкам.       Те даже почтительно расступились, никак не ожидая от Кейн, что она способна отрываться также как и остальные.       А Пророк, казалось, решила вспомнить свои шестнадцать лет. Это был в какой-то миг пик её полной бесшабашности. Чем больше родители пытались усмирить дочь, тем больше она тогда доказывала свою самостоятельность и независимость. И теперь, допив напоследок коктейль, Галатея подкралась со спины к Майер и встала позади неё, скрестив на груди руки. Когда Хелен обернулась, то сразу заметила перед собой ту, кто решила бросить ей вызов. И началась их дуэль.       Если младшая валькирия пыталась сделать как можно больше движений, то Кейн брала тем, что была довольно откровенна. Один раз она так нагнулась, что у Мирии перевело дыхание.       Норман потянулась к воротнику своей кофты и несколько раз отдёрнула, будто выпуская пар. Это случилось во время короткого перерыва, когда ушло несколько секунд, чтобы переключилась музыка и танцовщицы выпили по второй порции. Так Мирия показала, как довольна и даже немного возбуждена горячим танцем своей девушки. В ответ Кейн заговорщицки улыбнулась, словно говоря, что это ещё не конец, что самый сок ещё только начинается.       Обер-фельдфебель потянулась за виски и наполнила первую попавшуюся стопку. Девушки веселились и танцевали, в комнате воодушевлённо воцарилась праздничная атмосфера, квартира Дюваль будто бы превратилась в крошечный отдельный мирок, наполненный теплом, уютом и заботой. И этот мирок принадлежит только им и никому более. Мирия ясно ощутила, как любит их всех, как хочет, чтобы они всегда были вместе и были счастливы. Рождество вот-вот наступит, в это время принято загадывать желания. И Мирия загадала его, такое желание, которое просто не имеет права не сбыться. А затем с радостью подняла рюмку, громко поздравив своих соратниц и Галатею с праздником.

«Пусть всегда мы все будем вместе!»

      Денёв, словно опомнившись, принесла тот самый фотоаппарат, что Норман вручила ей перед миссией в Рабоне. Старшая валькирия разрешила ей оставить у себя технику — сейчас она пригодилась как никогда.       — Было бы здорово, если бы у нас тоже была групповая фотография! — поддержала идею Хелен.       И пока ван Лейден колдовала над замедлением перед съёмкой, чтобы успеть вернуться к остальным, девушки принялись создавать композицию. Кейн и Норман конечно в центре. Майер присела перед ними, растянув рот в радостной улыбке и помахивая ладонью. Клэр и Елена стояли рядом, приобняв друг друга. Вагнер ещё и притянула к себе Флору, а Дюваль стиснула в своей ладошке руку слегка покрасневшей Джин.       — Отлично! — Денёв закончила с настройкой и бегом устремилась к своим, присев рядом с Хелен.       В комнате раздались несколько ярких вспышек.       — Я, кажись, моргнула, — пробормотала Болтушка протирая глаза.       — Нет, на первых двух снимках всё хорошо, — проверив, улыбнулась ван Лейден, призывая остальных оценить фото.       Раздались дружные возгласы, смех, комментарии, а потом все вернулись к празднованию, которое продлилось ещё не один час.

***

      Джин робко замерла у окна, наблюдая за тем, как небо начинает слегка светлеть. Скоро утро. Очень хотелось спать. Казалось, за эту ночь они устали сильнее, чем во время настоящих боевых операций. Однако эта усталость была куда более как приятной. Ещё больше Гуд нравилось то, что рядом с ней Клэр. Дюваль должна была вернуться в комнату спустя всего пару минут. Так как празднование продлилось так долго, Клэр предложила всем соратницам остаться в квартире, отдав свою комнату Галатее и Мирии. Хелен и Денёв остались на кухне, уснув прямо за столом. Только Вагнер и Флора отправились в квартиру к Елене, а Клэр проводила Джин в комнату сестры. Шервуд опасалась, что это может быть довольно болезненно для девушки, но та, кажется, совсем избавилась от своих переживаний и вот теперь вернулась. Гуд обернулась. На девушке только топ и короткие шорты. Джин и хотела бы отвести взгляд, но не могла.       Девушка зевнула, прикрывшись ладонью. Мокрые золотистые волосы немного прилипли ко лбу — Клэр уходила, чтобы переодеться и смыть косметику с лица, — на животе и плечах виднелись полоски затянувшихся шрамов, как на бёдрах.       — Как ты себя чувствуешь? — Гуд, словно влекомая магнитом, подошла ближе, думая в этот момент, что уже через несколько минут им спать на одной кровати.       Конечно, она держала себя в руках, но мысли, воспоминания о поцелуе, а теперь ещё и вид Дюваль — всё это словно туманило разум.       — Лучше всех, Джин! — радостно, но с ощутимой сонливостью и усталостью улыбнулась Клэр. — Я себя никогда так хорошо не чувствовала с тех пор, как стала валькирией. Помнишь, как я ругалась с сестрой из-за этого?.. Ну, из-за того, что пошла в валькирии?       — Конечно, — ту встречу Шервуд запомнила действительно навсегда, ведь это был первый раз, когда она составила компанию Клэр и оказала ей такую поддержку, — тогда я очень переживала за исход…       — Понимаешь, тогда Тереза хоть и закатила скандал, но именно благодаря ей я и стала валькирией, Джин… Оказывается, это она подписала мои документы на вступление! Понимаешь, что это значит? Она в меня поверила, поверила в то, что я смогу стать равной ей, стать такой же сильной валькирией, как и она.       Руки Клэр сами по себе легли на плечи Гуд, а сама Дюваль смотрела ей в глаза. В её взгляде читалось что-то воодушевлённое, радостное и преисполненное гордостью. Хоть всё это и немного меркло под слоем наползающей сонливости.       — Ого! Это ведь действительно так здорово… — Джин не могла двинуться с места, и не хотела, ощущая, пальцы девушки у себя на оголённых плечах.       Сама ефрейтор стояла перед Клэр в чёрной майке и бриджах до колен.       — Выходит, она просто очень сильно волновалась за тебя, понимала, как будет непросто, но действительно верила… Но как ты узнала? Это Галатея рассказала?       Но вместо ответа Дюваль положила указательный палец на середину губ Джин и тихо прошептала:       — Это военная тайна — к оглашению строго запрещено.       Гуд только молча кивнула, переводя взгляд на расстеленную постель. Она еле удержала себя от того, чтобы поцеловать палец Клэр.       Благо, та оставила губы девушки и плюхнулась животом на белоснежную простыню. Серая ткань шорт плотно прилегала к ягодицам, чуть оголяя самый их верх, только края немного оттопырены. На спине был ещё не затянувшийся полностью шрам, его белое длинное пятно со слабой розовой полоской вдоль.       Недовольно вздохнув, Клэр перевернулась на спину, подтянулась к подушке и накрылась тяжёлым пышным одеялом.       Сглотнув скопившуюся слюну, Джин быстро присоединилась к ней, забираясь под одеяло. Ей было жаль девушку, и вид этого ранения невольно шокировал. Она, конечно же, была в курсе того, как всё произошло, и понимала, что окажись рядом, непременно сделала бы все, лишь бы принять этот удар на себя.       — Доброй ночи, Клэр, — пожелала напоследок Гуд, постаравшись лечь так, чтобы не стеснять Дюваль, и уставилась в потолок. — Это было лучшее Рождество в моей жизни…       — Спасибо, Джин… И тебе тоже доброй ночи… Ой, чуть не забыла, — Клэр чмокнула её в щёку и на вопросительный смущённый взгляд ответила: — Ну, я же говорила, что мне понравилась та традиция? Ладно, давай уже спать…       — Д-да, — с запинкой откликнулась Гуд, усмиряя свою фантазию.       Но куда там. Ей теперь казалось, что она не сможет уснуть ещё очень долго, однако опасения были напрасны. Едва закрыв глаза, Джин почти сразу провалилась в сон, слыша только тихое посапывание тайной возлюбленной.