Codename: Valkyrie 2. Era Of Helheim

      Галатея давно избавилась от парадного кителя, небрежно бросив его на спинку стула, а сейчас, занятая приготовлением напитка, закатала рукава рубашки и ослабила галстук, теперь свободно болтавшийся на шее. Едва не окунув кончик в чашку с кофе, Кейн сняла и его, отправив в полёт по направлению к стулу.       — Фух, ну и вымоталась же я с этими церемониями, — поделилась обер-лейтенант, ставя на стол две чашки и изящно опускаясь напротив Норман.       — Может, я чего-то не догоняю, но иногда мне кажутся все эти церемонии бессмысленными. Так, выдумка, чтобы меньше походить на обезьян, — Мирия медленно протянула руку и взяла свою порцию.       — А так всегда было и будет, — меланхолично откликнулась Кейн. — Парады, церемонии… Дешёвый популизм и бестолковые слова о долге, чести и достоинстве. «Вперёд!», «Наше дело правое!», «Победа за нами!» и тому подобная ересь. Особенно глупо это звучит от тех, кто не выбирался дальше штаба… Посмотрела бы я на лица советников, если бы им в спину прилетел заряд дроби!       — Кстати, насчёт этого. Я слышала, что яйцеголовые Атлантиса научились выращивать кожу на коллагеновой основе. А вскоре проведут первую операцию по пересадке. И если всё пройдёт отлично, то подобные косметические процедуры станут доступными для обычных граждан. Только представь, — унтер-фельдфебель улыбнулась, — через год или меньше этот ужасный шрам исчезнет с твоей спины.       — Было бы отлично, — улыбнулась Галатея, слегка повернувшись на стуле и закинув ногу на ногу. — Вот только лучше со всеми шрамами разобраться потом, когда война закончится… Если это вообще хоть когда-нибудь закончится.       — Это закончится, когда Атлантис захватит всю планету и строительные колонии на Луне. То есть, никогда.       — В том-то и дело, — печально кивнула обер-лейтенант, — как ни крути, а мы возвращаемся к тому, что обречены всю жизнь воевать. Вспомни, расцвет валькирий, когда мы только поступили сюда на службу. Казалось, один шаг, и вот всё будет кончено. Вспомни, какие были командиры.       И что же? Теперь я сама возглавляю роту, и сдаётся мне, что в перспективе только надпись на монументе. А хуже, что эта война убивает душу. Если бы не ты, даже не знаю, как продержалась эти два года.       — По крайней мере, у тебя и у меня появился стимул сохранять внутри себя хоть что-нибудь человеческое и сражаться дальше, — вдохновенно сказала Мирия.       Чуть погодя, она расстегнула на рубашке три верхних пуговицы, широко развела её края и убрала назад волосы.       — Немного жарковато, — пояснила Норман и припала к тёплой кружке.       — А знаешь, — отринув грустные мысли, прищурилась Кейн, — вот прямо сейчас, чувствую этот стимул.       Она сама быстро расстегнула все пуговицы на собственной одежде и поднялась на ноги, неспешно приблизившись к Мирии, зайдя за спину и положив ладони на плечи девушке.       — Что ты задумала?.. — расслабленно и улыбчиво спросила Норман, откинув голову назад. Их взгляды встретились.       — Забыть о проблемах и насладиться твоим обществом, — прошептала Кейн, — и поцеловать тебя…       Мирия прикрыла глаза и чуть вытянулась вверх на стуле, когда губы Галатеи плавно, как тёплые мягкие бабочки, опустились на её лоб.       Пророк принялась слегка массировать плечи валькирии, чувствуя, что даже сейчас Норман заметно напряжена.       — Ничего не бойся, — улыбнулась Галатея, — расслабься.       Теперь она осторожно поцеловала Норман в уголок губ.       Напряжение в мышцах медленно и, казалось, с какой-то усталостью уходило. Появлялось лёгкое ощущение беззащитности, открытости. Мирия чувствовала себя кошкой, перевернувшейся животом, по сути, самым уязвимым местом, к верху. Может, думала унтер-фельдфебель, так и нужно, чтобы она подставляла Галатее слабые зоны, как бы демонстрируя своё доверие?       Кейн осторожно, едва заметными движениями провела пальцами по ключицам любимой, слегка больше раздвинув ворот рубашки, и аккуратно поцеловала девушку в оголённую шею, почувствовав, как под кожей пульсирует артерия, разгоняя кровь. Затем мягко втянула воздух, ощутив легкий аромат миндаля.       Всё ещё держа веки прикрытыми, Мирия чуть прикусила нижнюю губу. Движение подогретого их телами воздуха отдавалось лёгкими мурашками по всей шее, перебиралось на ключицы и плечи, с которых уже сползла рубашка. Немного порыскав кистью, Мирия нащупала руку Кейн на своём животе и не сильно сжала её.       Ощущения ещё ярче, чем те, что она испытала два года назад. Наверное, даже не идут ни в какое возможное сравнение. Ей тепло, уютно и приятно, пусть она и немного стесняется, не позволяя Галатее опускаться ниже.       — Пойдём, — позвала Кейн, пытаясь ненавязчиво увлечь любимую за собой.       За два года разлуки она так истосковалась по ней, что хоть сейчас готова была сбросить всю одежду, но сдерживала себя лишь потому, что Норман ещё не готова. А меж тем, Галатея уже ощущала, как внизу накапливается теплая нега.       Мирия с детской послушностью поплелась за ней. В соседней спальне она нашла в себе немного смелости и обняла Галатею, первым делом опустив взмокшие ладони на упругие ягодицы и смяв их. Немного сбившись с пути, валькирии прижались к стене.       Более смелые действия очень обрадовали Галатею. Одобрительно вздохнув, она горячо и страстно поцеловала любимую, ловкими пальцами расстёгивая оставшиеся пуговицы на рубашке. А затем прижалась собственной грудью к ней, выбивая из краснеющей девушки легкий стон.       Подхватив её обеими руками за бёдра, унтер-фельдфебель прижала девушку к стене и с лишённой всякого терпения жадностью зарылась своим лицом в её ключицы.       Иногда в голове Норман, в потоке мыслей, которые сбивались в неконтролируемое и безумное речное течение, мелькало, что она ведёт себя, как неопытный, но чересчур пылкий юноша, которого впервые пустила в свою постель женщина. Слегка грубовато и не понимая некоторых тонкостей прелюдии.       Отстранившись, Мирия со стыдом посмотрела на Кейн. Стыдом за то, что она бежит впереди поезда. Девушка, всё ещё держа Галатею, попятилась назад и медленно распласталась на кровати. Теперь Кейн оказалась сверху.       Неспешно, чуть подтягиваясь вверх, вторая валькирия коленом раздвинула ноги Мирии, внимательным взглядом наблюдая за девушкой. Оперевшись на руки и приблизив лицо к уху Норман, Кейн горячо прошептала:       — Ты знаешь, что мне нравится, командир Мирия. А это тебе нравится?       Обер-лейтенант выпрямилась, в одно мгновение оголив свою грудь.       — Да… Мне нравится… Я хочу тебя… — бессильно шептала Мирия, не в силах удержаться перед соблазном припасть к груди Галатеи вновь.       Тонкие соски, окружённые плавно растворяющимися в мягкой коже розоватыми ореолами с редкими незаметными пупырышками, гордо торчали. Круглая упругая грудь превзошла все возможные фантазии Мирии. И Норман никакими силами не смогла удержать свои руки и жадные губы, которые облепили её своей разгоряченной материей.       Не зная покоя, она припадала то к одному соску, то к другому, как измученный путник пустыни — к редким каплям воды.       Дыхание Кейн участилось и стало более глубоким. Она наслаждалась пылкими ласками любимой. И даже несмотря на некоторую неопытность Норман, это именно то, чего так страстно и долго ждала Галатея. Пусть Мирия расслабится, не думает о том, что дальше, пусть она будет сконцентрирована на удовольствии.       Легко отдав инициативу, Кейн ненавязчиво, почти как бы случайно, расстегнула застёжку лифчика и стащила его с партнерши.       — Ну вот, теперь мы вновь равны, — улыбнулась Галатея. — Ты выглядишь потрясающе…       При виде оголённой груди любимой, валькирия ощутила, что между ног становится очень горячо и влажно. Протянув ладонь, она слегка, еле уловимо, чуть сжала одну и губами припала к другой, принимаясь языком играть с моментально отвердевшим соском.       «Подожди!» — не успела сказать Мирия, впервые в своей жизни ощутив подобные ласки. Девушка лишь прикрыла свои губы кистью руки и зажмурила глаза, боясь издать лишний раз стон.       — Не сдерживай себя, — ласково проговорила Галатея, ненадолго отвлекаясь, — мы же не делаем ничего плохого. Это просто проявление нашей любви, лучшее проявление. Тебе хорошо?       — Д-да… Извини меня, — практически без звука шевельнула она губами, немного возвращаясь в реальный мир. — Я ведь никогда не занималась этим…       — Не извиняйся, всё нормально. Я знаю, что для тебя это первый раз. И если ты не хочешь продолжать, просто скажи… — успокаивающе ответила Галатея, мысленно моля о том, чтобы Мирия этого не произнесла. — Но если мы продолжаем, то доверься мне, закрой глаза и наслаждайся…       Она с заботой поцеловала девушку в губы, по-доброму взглянув в глаза.       Постаравшись как можно больше расслабиться и отдаться Галатее, Мирия кивнула и крепко-накрепко зажмурилась. Пальцы сжали простыни, едва ли не до скрипа ткани.       Она желает провести эту ночь с ней, желает забыть обо всём вокруг, ограничив мир только стенами этой комнаты, утопающей в полумраке, желает, чтобы Кейн облегчила её боль. Больше всего сейчас Мирия хочет довериться ей полностью. Но не может. Ей что-то не даёт полностью сосредоточиться на процессе. Чувство беззащитности и скованности.       Возможно, благодаря своей необычной способности ощущать больше, чем все остальные, обер-лейтенант сейчас уловила переживания Норман и поняла, что девушка не может решиться до конца. Тогда в голову пришла интересная мысль: «Что, если на собственном примере показать, что переживания излишни?» Галатея легла сбоку, положив ладонь Мирии себе на живот, а свою — на её, аккуратно поглаживая.       — Давай так, — предложила Кейн, — попробуй то, что хочешь.       Отдышавшись, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя, и открыв глаза, Норман неспешно провела ладонью круг на плоском животе валькирии. Подушечка большого пальца прижалась к узкой крошечной впадинке пупка, надавливая сначала вправо, а затем влево. Кисть аккуратно скользнула вниз, и пальцы, их кончики, немного забрались под пояс.       Мирию буквально сжигал интерес, желание позволить своей руке забраться ещё дальше, в самую горячую точку. Она часто переводила взгляд на Кейн, будто бы убеждаясь, правильно ли она делает.       И Галатея, слегка прикрыв глаза, чуть улыбалась, словно говоря Мирии, что она на верном пути. Особенно сильно это проявилось, когда пальцы валькирии скользнули под ткань чуть дальше. Кейн, прикусив губу, удовлетворенно простонала.       Интерес всё рос и рос. Особенно, когда пальцы нащупали мягкую тёплую материю, сокрытую под штанами. Всё такое скользкое и влажное.       — Давай, смелее, — прошептала Галатея, подбадривая. — Чувствуешь? Я так хочу этого…       На лице Мирии, заполонив каждую пору, возникло удивление, когда она проникла внутрь. Её пальцы сразу же сжало склизкими стенками разгорячённого нутра. И чем больше она пыталась ими шевелить, тем сильнее их сдавливало, словно не желая упустить ни единого движения, приносящего так много удовольствия. Но ещё больше удивляло другое — то, что Галатея, полностью открывшись, позволила ей это, не испытывая ничего, кроме любви и сильного желания.       — Ах, боже, это… — Кейн сомкнула глаза, веки её чуть подрагивали, а сама девушка словно не могла поверить в то, что это не сон. — Я люблю тебя, не останавливайся, пожалуйста…       И всё же, балансируя на грани между реальностью и наслаждением, она аккуратно, дюйм за дюймом, продолжала рукой скользить к поясу Норман, а чтобы та не боялась, Галатея быстро и жадно поцеловала любимую, увлекая её в особенный танец языков.       Мирии только и оставалось, что продолжать, не смея даже и подумать остановиться. Не осталось ни единой хоть немного чёткой мысли, которая бы не смешалась с общим комом, что сейчас катался по всем извилинам.       И вот тогда, осознавая, что уже скоро забудет обо всём, заходясь в громком вскрике удовлетворения, Галатея сама проникла рукой под такую же мокрую, как и у неё, ткань, аккуратно прикасаясь чуткими пальцами к возбужденной точке и начиная массировать. Галатея почувствовала, как чуть вздрогнула её любимая от этого прикосновения, но не сжалась и не отстранилась, лишь быстрее начиная двигать собственными пальцами внутри Кейн.       Страха, чувства беззащитности, которые так сильно мешали в начале, теперь не стало вовсе. А если что и осталось, так только незначительные крошки, на которые сложно было обращать внимание. Особенно сейчас.       Валькирии погрузили друг друга в крепкие объятья, прижавшись грудями и животами так крепко, что едва ли не ощущали, как почти что в одном такте бьются разгорячённые сердца.       В уголках глаз Кейн выступили слезинки. Трудно сдерживать себя и эмоции, да она и не сдерживала, с каждой секундой всё громче вскрикивая, чем только сильнее распаляла желание партнёрши. Но два года — это долгий срок, и в какой-то момент Галатея поняла, что сейчас кончит.       — Я твоя, абсолютно! — выдохнула в лицо Мирии девушка, затем запрокинула голову назад и вскрикнула: — И я люблю тебя!       Мир на мгновение замер, по телу пробежали мурашки. Казалось, на какое-то мгновение Галатея чуть не воспарила, когда внутри, снизу, заполняя собой всё существо, пронеслась сметающая все барьеры волна оргазма.       Первый в жизни оргазм, до которого довела пара лёгких и сбивчивых движений, едва ли не свёл Мирию с ума. Она крепко прижалась к Галатее, боясь потерять её в этой безумной буре сплошного удовольствия.       Пришла же она в себя спустя только десять минут, находясь всё время в подобии крепкой дрёмы, забившей все сосуды и сердце с мозгом.       Теперь, осторожно посылая робкие взгляды на излучающее удовольствие лицо Галатеи, Норман не могла сдержать улыбки. После целого шквала эмоций она и могла только улыбаться от радости, даже не пытаясь понять, почему. Ей просто хочется.       — Это было лучшее, что случалось со мной в жизни…       — Спасибо, — нежно промурлыкала Кейн, — но самое лучшее в твоей жизни ещё впереди…       Мило улыбнувшись, она слегка поднялась, хоть тело ещё и отзывалось расслабленной ленью.       — Это ещё не всё?.. — удивилась Норман — ей казалось, что апогей уже достигнут.       — У нас с тобой впереди ещё большая часть ночи. Не в шахматы же играть? — хихикнула Галатея, целуя девушку в живот. — И потом, ты знаешь, что такое ку… Тьфу, не люблю это слово. Проще сделать, чем сказать.       «Ку? Что такое ку?» — спрашивала себя Мирия, когда Галатея медленно и аккуратно стянула с неё кожаные штаны вместе с трусиками. И вдруг остановилась на коленях.       — Галатея?..       И в этот самый момент Норман поняла, что подразумевала лейтенант под буквами «Ку».       Кейн сполна насладилась прекрасным видом обнажённой возлюбленной. И сейчас, после того как они подарили друг другу удовольствие, когда снят стресс и ушла вся неловкость, у Галатеи появилось очень игривое настроение. Ещё только скользнув пальцами под одежду, Кейн тогда почувствовала, что у девушки интимная стрижка.       — Оу, я и не думала, что ты такая пушистая, — улыбнулась Пророк, приближая своё лицо к лону и видя, как краснеет Норман, рукой пытаясь прикрыть пах.       Мирия готова была свернуться до размера молекулы и исчезнуть в сбитых простынях. Так стыдно ей ещё никогда не было. Да и если бы её обнаружили за чем-то непристойным, такого стыда бы не накатило. Она, конечно, слышала, что за лобком нужно следить, но всегда думала, что за всю жизнь его никто другой, кроме самой Мирии, не увидит. И вот теперь — нате!       Хотя и пушистым его можно было назвать с натяжкой — редкая и посветлевшая из-за отсутствия пигмента щетина в виде корявого овала. Но лицо Норман всё равно покрылось едкой багровой краской.       Впрочем, возможно, что причиной этого смущения было и то, что сейчас принялась выделывать языком Галатея. После того как Норман отвлеклась, Кейн ненавязчиво убрала её руку в сторону и теперь бесстыдно этим пользовалась, дразня любимую оральными ласками.       Наваливающуюся сонливую тишину в комнате разогнали стоны Мирии — она не могла удержать в себе стремящееся наружу удовольствие, вырывающееся вместе с вздохами. Такие лёгкие и не настойчивые прикосновения языком заставляли тело Норман извиваться так, как оно никогда не извивалось.       Почувствовав, что валькирия достаточно возбуждена, Галатея ненадолго отстранилась, спрашивая:       — Если хочешь, я могу продолжить так. Или ты не против попробовать с пальцами? Но это может быть больновато…       — Вряд ли это будет так больно… — выдала немного погодя Мирия. Впрочем, она столько боли перетерпела во время службы, что какой-то разрыв плевы вряд ли переплюнет.       — Я люблю тебя, — нежно проговорила Кейн, осторожно и медленно проникая в лоно Норман.       Она очень старалась быть аккуратной, чтобы не причинять большого дискомфорта.       — И я тебя… Я так никогда никого не любила…       Она улыбнулась, даже не показав ни единой своей чертой, что ей немного больно. Мирия приучила себя не обращать на такую крошечную и незаметную вещь внимания.       — Я в который раз восхищаюсь тобой, — улыбнулась обер-лейтенант. — И как только раньше мы не начали нормально общаться?       Дождавшись, когда любимая привыкнет к новым ощущениям, Галатея стала двигать рукой немного быстрее.       «Не знаю…» — Мирия откинула назад голову, уткнувшись затылком с взмокшими волосами в простыни. И в них же она слабо вцепилась и старалась не сдерживать в себе даже самого тихого звука.       Более опытная девушка плавно продолжала ускорять темп, улавливая любые изменения. И ей очень приятно слышать стоны Норман, негромкие, но глубокие и чувственные.       Кульминация заставила себя немного подождать — сначала Мирия вздрогнула, крепко сжав свои ноги и нутро. На животе, пересечённом шрамом, выступили мускулы. Ещё какое-то время её грудь содрогалась, как будто она кашляла. Казалось, будто под рёбрами взрывалось её полыхающее сердце.       Галатея, резко подтянувшись, тепло и нежно поцеловала Мирию в щеку, а затем крепко обняла, прижимая к себе.       — Ты самое драгоценное сокровище на свете, — проговорила Кейн.       Было тепло и очень приятно лежать рядом, стараясь через прикосновения передать и почувствовать эмоции друг друга.       Мирия только улыбнулась. Её руки снова легли на ягодицы лейтенанта — Норман только сейчас осознала, что это самая любимая часть тела Галатеи. Особенно, когда их обтягивает чёрная кожа.       — А знаешь, — хитро улыбнулась та, — думаю, мы можем продолжить наши забавы. Пойдём в душ? Уж там-то ты не только сможешь подержать меня… Но и кое-что ещё…       — Так точно, обер-лейтенант!

***

      Едва оторвав голову от подушки и приоткрыв глаз, Хелен поняла, что лучше бы ей не просыпаться вовсе. Кажется, кто-то говорил, что валькирии легче переносят и похмельный синдром, но этот кто-то явно не выпивал за ночь три бутылки шампанского и бутылку рома. Болело всё, а тело, находившееся в какой-то странной позе, было как ватное.       — Твою мать… — прохрипела Майер. — Денёв, а нам когда оружие выдадут?       — Ох… После вчерашнего нам и вилки-то побоятся давать… — пробурчала ван Лейден из серебряного шлема, в котором уснула.       Немного дёрнувшись, она быстро сбросила его и протёрла взмокшее лицо простыней.       — Жалко… А я думала попросить тебя прострелить мою тупую башку… Как же хуёво, я никогда не буду больше пить, — проговорила Майер, но услышав скептичный смешок своей половинки, добавила: — Ну ладно. Месяц точно.       Смешок стал ещё скептичнее. А потом Денёв тяжело вздохнула и поднялась — сегодня ведь начинается новый этап их жизни. Так что пора вставать.       — Знаешь, мне даже не верится, что после такого мы ещё живые… — она потянулась к своему кителю, к которому прилип засохший салат.       — Не переживай по этому поводу. Когда нас увидят командиры… Вот чёрт, я, кажись, рубашку оставила в ресторане! — не обращая внимания на плачевное состояние, Хелен вскочила как ужаленная, едва не грохнулась с кровати и пулей выбежала из номера, вылетев в коридор, где и столкнулась с Флорой.       — Наконец-то кто-то живой, — тихо обрадовалась девушка и даже чуть приобняла Майер. — Ты не видела остальных?       Гайер волновалась. Она обещала командирам, что присмотрит за девушками. А в итоге отрубилась самая первая, оставив остальных на «волю» судьбы. По крайней мере, Хелен цела и невредима.       — Денёв в номере, пытается очистить китель от салата, а я ищу свою рубашку… — Майер распахнула верх формы, демонстрируя, что часть её утеряна. — Спрашивать тебя насчёт того, не видела ли ты рубашку, думаю, не стоит? Так… Постой, а разве Вагнер не с тобой?       Флора сразу покраснела, видимо, вспоминая вчерашнее. Картины праздника, вдруг такие до болезненного чёткие, на несколько секунд возникли в голове. И от того взгляд её стал ещё немного беспокойнее.       — Видишь ли, я пытаюсь её найти. Как и остальных. Иначе мне влетит!       — Влетит и так, чего уж там! Ты только не бери всю ответственность на себя. Я скажу, что идея надраться до беспамятства моя… Но сначала найдём остальных. Предлагаю начать с ресторана, может, чего ещё вспомним, — Хелен заглянула обратно в номер и позвала ван Лейден.       — Иду… — послышалось из ванной комнаты вместе с плеском воды о белоснежную раковину.       Потом появилась и сама девушка, умудрившись придать себе хоть немного человеческий вид.       Тройка спустилась вниз, в зал, где вчера был праздник.       Работники приводили ресторан в порядок, но было очевидно, что уборка у них займёт ещё не один час.       — Офигеть, — протянула Хелен, — да тут как будто баталия произошла. На своё восемнадцатилетие у меня в квартире и то приличнее было…       — Ты на сцену посмотри… — бросила с неким оттенком стыда Денёв.       Роботы, разломанные, валялись на раздолбанных синтезаторах и не подавали никаких признаков жизни. А у одного из задницы торчала электрогитара с спиральными переплетениями струн, напоминающими седые волосы.       — Это не я, — попыталась откреститься Камикадзе, вспомнив свои выступления. Забрав у обалдевающей Денёв шлем, она подскочила к одному из обслуживающего персонала и протянула его. — Мы тут нашли, эээ… Неподалёку.       — Спасибо! — весьма дружелюбно откликнулся тот, чем ввёл девушку в совершенное недоумение.       Она-то полагала, что несчастные сотрудники будут весьма недовольны.       — Вы не сердитесь?! Мы тут с подругами, кхм… Слегка пошалили.       — Не извольте беспокоиться, — улыбнулся парень, — у нас тут бывало и хуже. И к тому же, ваши командиры с лихвой оплатили всё ещё до того, как вы начали… «Шалить».       — Однако… Слушайте, мы тут своих соратниц ищем. Они вам на глаза случайно не попадались?       — Одна из ваших была обнаружена нами в подвале. Она забаррикадировалась там и кричала что-то про восставших машин. Ну, мы решили не рисковать.       — Это правильно, — хмыкнула Хелен напоследок, возвращаясь к зависшим Флоре и Денёв. — Идём в подвал, похоже, Вагнер там… Пережидает, хах, восстание роботов!       — Мы обязательно вам поможем всё убрать, как только найдём всех остальных, — напоследок сказала излучающая стыд Флора, когда собирающаяся команда отправилась в подвал.

***

      В потёмках подвальных коридоров, к слову, довольно прибранных, раздавались редкие всхлипы, в которых иногда проползали слова.       — Елена? Это я, Флора. Отзовись!       — Я здесь! — тут же откликнулась Вагнер. — Я не могу выбраться!       Это раздавалось из-за большой груды хлама, которым девушка, будучи под нехилым градусом, завалила проход. Шкаф, урны для мусора, разнокалиберные доски — и это только то, что можно было различить во всей этой куче помимо всего остального.       В прорехе показалась кисть Елены. Флора, в мгновение, забравшись на баррикаду, обхватила её ладонями.       — Мы тебя вытащим, — постаралась успокоить её самая старшая.       — Здесь и взрывчатка не поможет, — Денёв попробовала выдернуть деревяшку, отломав с деревянным хрустом большую часть.       — Вот тут ты не права, — хохотнула Майер, — сейчас бы она не помешала… Но раз её нет, давай приниматься за дело руками.       — Извините! — тихо донеслось из-за завала.       — Да ладно. Мне вот только интересно, как тебя сюда занесло? — поинтересовалась Хелен. — Вы же вместе с Флорой уходили.       — Ну, — сказала Елена, когда уже все дружно взялись разгребать завал, — мне показалось, что машины восстали. Я спрятала Флору и рванула в подвал. А потом… Ну, вы уже знаете.       Гайер, польщённая такой заботой, удвоила усердия.       — Остаётся разобраться только, где Джин и Клэр, — с кряхтением произнесла Камикадзе, едва не опрокинув на себя шкаф.       — А вы разве не помните? — удивилась Вагнер. — Они же ушли раньше всех, сказали, что устали и отправились спать. Потом ты, Хелен, сказала, что роботы отстой и сама полезла на сцену. Денёв тебя поддержала, и вы устроили полный разгром, Флоре стало плохо, а я повела её в номер, а когда уложила, вернулась обратно за водой… Вас там уже не было, зато роботы будто взбесились и крушили все кругом. Я испугалась, побежала обратно, спрятала Флору под два одеяла и решила найти оружие… В подвале.       — И как? Нашла что-нибудь? — с едва скрываемой улыбкой спросила ван Лейден, хотя голос её звучал обыденно холодно. У неё ещё не прошла голова, а от разборки баррикад боль, казалось, только усиливалась.       — Старый пылесос, — стыдливо ответила Вагнер. — А потом где-то что-то рухнуло! Я подумала, что роботы добрались сюда и теперь мне конец. И стала заваливать проход. Ну и вот.       — Весело, — хмыкнула Майер, ощущая, что похмелье и не думает отступать. — Так это чего получается, пока мы тут надрываемся, эти две преспокойно спят?       — Выходит так, — подтвердила Гайер, про себя облегчённо вздохнув — все целы и относительно живые. — Остаётся только вытащить Елену, разбудить Клэр с Джин и помочь с разрухой в зале.       — Подлечиться и получить по первое число от командиров… Так, такими темпами мы тут и до обеда не управимся. Придерживайте шкаф, когда начнёт падать, — Майер ухватилась за створку.       Остальные девушки молча облепили шкаф и уперлись в пол, готовые принять на себя огромный вес здоровенной деревяшки. С другой стороны слышались шорохи — Вагнер тоже не сидела, сложа руки, а с рвением убирала завал со своей стороны. Ещё успевала удивляться тому, на что способна, будучи в пьяном состоянии.       — И… Пошёл гад! — Хелен резко дёрнула на себя, но не рассчитала, что усиленный вирусом организм способен за раз сдвинуть такой вес.       В итоге старик и вовсе с громким треском развалился. Видимо, был очень уж древний.       Денёв и Флора недоумевающе переглянулись, держа его отвалившиеся бока. Из бреши в баррикаде показалась чихающая от поднятой пыли Елена.       — Девочки! — пролепетала она, когда крепкие руки троих соратниц с лёгкостью вытащили бедолагу из заточения. А затем Гайер начала её отряхивать.       — Так, а теперь Клэр с Джин, — говорила Флора между делом, убирая из волос Елены грязно-серые пыльные комья.

***

      Вернувшись обратно на свой этаж, валькирии направились к номерам, забронированным для их соратниц. Но сколько бы они не стучали в запертые двери, результата не было.       — Может, дверь высадить? — предложила Хелен, разошедшаяся после победы над шкафом.       Но одобрения среди остальных не получила. Тем временем Вагнер, решившая утолить жажду, вспомнила, что на лестничных пролетах стоят кулеры, и направилась к одному из таких. Но кроме обнаружения живительной влаги, она самым неожиданным образом отыскала и Джин с Клэр, которые облокотились друг на дружку и мирно посапывали на диванчике рядом с кулером. Быстро вернувшись обратно, она рассказала о том, где именно Гуд и Дюваль, и вскоре уже все остальные наблюдали за их безмятежным сном.       — Возмутительно! — гневно прошептала Майер. — Они, понимаешь, тут дрыхнут, а мы так страдаем.       Флора, нагнувшись, легонько пошлёпала обеих девушек по щекам. Первой, лениво разлепляя веки и тяжело сопя, просыпалась Джин.       Следом проснулась и Клэр, оглядевшись вокруг таким непонимающим взглядом прищуренных глаз, что казалось, будто ей начисто отшибло память.       — А где… Оу, — Гуд начала осознавать, что они слегка не дошли до номеров.       Причём, их-то с Дюваль больше скосило от усталости. Выпили они гораздо меньше остальных, а потому и не испытывали неприятных последствий бурного веселья.       — Надеюсь, хоть у вас утро доброе, — проговорила Хелен.       — Доброе, доброе — чтобы кто-то так сладко спал, я ещё не видела, — улыбнулась Флора. — Дамы, а теперь марш вниз помогать с уборкой. Знаю, вы сейчас не в лучшем расположении духа, но зал должен быть в прибран до того, как придут командиры.

***

      Норман проснулась раньше Галатеи. Постель, приютившая двух влюблённых девушек, жутко смята и будто бы начисто, до полного иссушения, выжата. И тем не менее, во всей этой мешанине из скомканных мягких простыней и одеял тепло и уютно.       Состояние Мирии в чём-то похоже — из неё словно высосали все соки. И в то же время ей так приятно, что даже малейшие движения отзывались во всём теле приятными импульсами слабости.       Спина и верх ягодиц Кейн выступали из-под тряпичных бугров. Тяжело удержаться, чтобы не провести по всему этому великолепию ладонью. Однако сонное лицо Мирии на мгновение излучает некоторое сожаление, когда она прикасается к шраму. Чуть отстранившись, девушка поднимается, давая самой себе обещание — как только появится возможность, сразу же пустить все свои сбережения на то, чтобы убрать этот ужасный шрам. Одна мысль о такой страшной ране, смеющей существовать на столь прекрасном теле, вызывала гнев. Это преступление против всего прекрасного!       Быстро надев нижнее бельё и штаны, перед этим посетив ванную, Мирия нацепила на правую кисть свой старенький браслет, на котором не работало несколько кнопок — те, которые Норман нажимала от силы раза три-четыре за всё время. Включила «Fortunes Of War» от Iron Maiden, промотав на середину. И с «I'm scarred for life…» разминала руки, ноги и шею. Суставы с тихой ленью скрипели, обретая гибкость. В номере раздался короткий звонок. Это принесли завтрак.       Унтер-фельдфебель, накинув рубашку, открыла дверь.       Галатея сонно провела по пустующему месту рядом с собой и чуть встрепенулась, не обнаружив Мирию. Но вот из прихожей раздались голоса, и Кейн поняла, что её любимая забирает еду. Обер-лейтенант лениво потянулась, замечтавшись о том, чтобы каждое утро начиналось вот на такой ноте.       Довольно улыбаясь, девушка поднялась с постели, кутаясь в простынь и немного выглянула в коридор.       — Добрейшее утро… Как вкусно пахнет… — протянула она, наблюдая за тем, как одновременно краснеют и Мирия, и доставщик, мигом сообразивший, что здесь происходило прошлой ночью.       — Ох, простите!.. — только и выдал парень и поспешил удалиться — не хватало ему ещё стать свидетелем чей-то личной жизни.       Немного выглянув, Мирия закатила тележку с накрытыми большими блестящими крышками блюдами внутрь и закрыла дверь.       — Доброе утро, Галатея, — улыбчивая и излучающая всем своим существом довольную ауру Норман принялась сервировать стол. С тихим металлическим стуком ложились вилки с ложками и ножами на стол и опускались подносы с завтраком.       — Я в душ и сразу к тебе, — проходя мимо, Кейн не могла удержаться, чтобы не обнять заботливую половинку.       «Господи, это самый большой твой подарок за всю мою жизнь», — мысленно благодарила высшие силы обер-лейтенант, не желая отпускать из объятий любимую. На душе приятно и немного грустно — до разлуки им оставалось всего несколько часов.       — Остынет ведь сейчас, Галатея… — прошептала Мирия, чуть коснувшись уголком губ шеи Кейн.       — Ммм, — в лёгкой задумчивости отозвалась та, — ладно, иногда стоит нарушать все правила и устои. Давай завтракать!       С этими словами она опустилась на стул, по привычке закинув ногу на ногу, совершенно не волнуясь, что простыня едва прикрывает то, что выше.       Из под крышек вырвалась приятная белёсая дымка. Мирия немного дёрнула головой назад, когда ароматные пары коснулись её свежего лучащегося лица.       Почему-то она вспомнила, как когда-то давно — прошло, на самом деле, три с половиной года, но по ощущениям словно десятилетия, — они обедали в ресторане. Ничего не подозревающие о нынешнем будущем, занятые разговором о том, как поделить кадетов. Норман вспоминала тогдашнюю Галатею и, возвращаясь из прошлого, прилипала взглядом к нынешней. И просто не верила, что эта красавица напротив, которой место на глянцевых журналах и от которой так и разило насмешливым холодом, влюбится в неё. И эта любовь окажется не из мимолётных увлечений, а чем-то глубоким и крепким, что пустит мощные корни в сердцах обеих.       — Приятного аппетита, — коротко бросает Мирия и принимается за завтрак, не особо церемонясь с пищей.       — Взаимно, — чуть улыбаясь, отвечет обер-лейтенант.       Есть хотелось безумно, но она держала образ, неспешно управляясь с ножом и вилкой, подцепляя маленькие кусочки поделённого на части омлета с беконом. И вдруг в голове тоже возникло одно видение из, казалось бы, далёкого прошлого. Это случилось перед тем, как Кейн была переведена в отряд Карателей. Выполняя личную просьбу Дюваль, она встретилась с ней и Иленой в одном из ресторанов Миллениума. От волнения у неё тогда кусок не лез в горло, а старшие валькирии, напротив, беззаботно расправлялись с едой и очень буднично говорили о таких вещах, которые раза три тянули бы на «разложение дисциплины, пацифизм и неисполнение приказов». Но что больше поражало, так это то, что Галатея вдруг осознала, что в данный момент Мирия, равно как и Тереза, ест немного спешно и не сдерживает себя, а она, словно Илена, пытается соблюдать этикет. Холодок страха пробежал по телу, напомнив о том, что предстоит дальше.       — Как думаешь, чем там заняты наши прилежные дамы? — начала Мирия. Ей мало только смотреть на Кейн и думать о ней — она хотела с ней говорить, чтобы отгонять неумолимо пожирающую время тишину. О чём угодно, но только не тратить минуты впустую.       — Учитывая, что мы вчера оставили их наедине с таким количеством выпивки одних, думаю, они помирают с похмелья, — приободрилась Галатея, хохотнув.       Как же она благодарна Мирии, что та сумела вернуть её в реальность и не позволила грустить.       — Или ты думаешь, они были паиньками и ничего не отмочили? Давай пари?       — А давай, — легко согласилась Мирия, её аура и без того загорелась светло-оранжевым огоньком азарта.       — На что будем спорить? — прищурилась Кейн.       — На что угодно. Но в пределах разумного, — сразу же уточнила Мирия, смутно пытаясь представить, где для Кейн могут пролегать эти самые разумные пределы.       — Давай так… Если ты проиграешь, то на прощание я тебя поцелую при всех? — предложила Галатея.       — Идёт, — бодро улыбнулась Мирия и, поднявшись, смачно, собрав со всего рта, плюнула себе в ладонь. А потом протянула руку обер-лейтенанту.       — Так уверена в том, что я проиграю, — разошлась Кейн, — «Пушок» Мирия? Хм, а что, если я и правда проиграю? Чем ответишь?       — Ну, мне нравятся твои ягодицы, — Мирия просто не могла позволить себе назвать эти совершенные формы таким вдруг ставшим противным словом «задница». — Так что если проиграешь, то перед прощанием я по ним как следует шлёпну. Согласна?       — Да! — храбро ответила Галатея, как-то пошло облизнув свою ладонь и пожимая руку Норман.       Взгляд пал на собственный браслет и время. До вылета ещё несколько часов. А любимая её знатно раззадорила.       — Если хочешь, пойдём в душ вместе — так и быть, позволю тебе пошлёпать мою попку и так, всё равно же проиграешь, — немного самоуверенно проговорила Пророк.       — Не будьте столь самоуверенной, лейтенант Кейн, — остудила немного её уверенность унтер-фельдфебель, не желая рассоединять ладони, между которых едва слышно хлюпали слюни.       Хотя слова Кейн пустили слабую трещинку по уверенности Норман в подопечных.       — Посмотрим, чьё предвидение сильнее, — подмигнула Галатея.       Она так и не отпустила кисть Мирии, а потянула вслед за собой, предчувствуя, что скоро будут хлюпать не только слюни. Простыня как по волшебству скользнула на пол.

***

      Работа в зале кипела бодро и скоро, даже несмотря на то, что кто-то из валькирий ежеминутно отлучался попить холодной воды с лимоном и льдом. Ресторан при помощи девушек быстро преображался, возвращаясь в цивильное состояние. Оставалось сделать совсем немного, когда по лестнице аки гром среди ясного неба прошествовали обер-лейтенант и унтер-фельдфебель.       — Нам пиздец, — обречённо произнесла Хелен и замерла, не успев оттащить в сторону разломанный стул.       Благо, Денёв одним быстрым пинком задвинула его под стол. Кажется, старшие валькирии не заметили.       — Отряд, стройся! — скомандовала Флора.       Все остальные девушки, собравшись в шеренгу, вытянулись в струну и замерли. Как и некоторые доблестные трудяги.       На первый взгляд всё в относительном порядке. Но Кейн уже заметила некоторые изменения в зале, да и сам факт нахождения большого количества сотрудников, говорил о том, что не всё так, как кажется. Следы пытались замести, но больно быстро и неумело. В первую очередь, подчинённых выдавало то, что кители оказались измяты и несли на себе пятна от еды и пролитого алкоголя.       — Дыхни, — произнесла Галатея, приблизившись к Майер.       — Кху, — попыталась та сделать это сквозь зубы.       — Нормально дыхни!       — Ху! — одарила обер-лейтенанта запахом перегара Хелен.       — Ого… — аж отшатнулась Кейн, переключаясь на Денёв. — Теперь ты.       Держа на лице безэмоциональную маску, под которой затухала все ещё доставляющая определенный дискомфорт боль, ван Лейден сделала выдох. Она выпила ничуть не меньше, чем Хелен. Так что разило от неё точно так же — ничуть не слабже, чем от Майер. Даже показалось, что у Галатеи встали дыбом волосы, когда насквозь пропитанные запахом молекулы воздуха обдали её.       Мирия со скрываемой и к тому же затухающей надеждой посмотрела на Клэр — может, хоть она вела себя прилежно? А ещё представила, какое удивление появится в её глазах, когда одна старшая валькирия вдруг ни с того ни с сего поцелует другую. Или просто чмокнет в щёку? Галатея ведь не уточнила, какой должен быть этот публичный поцелуй.       — Ты, — Галатея остановилась напротив Вагнер.       Результат тот же. Взгляд обер-лейтенанта не предвещал ничего хорошего, когда она подошла к Джин. Но Гуд приятно удивила командира. Ровно такая же ситуация с Клэр. Если ещё и Гайер окажется столь же благоразумной, то уж победа точно за Кейн. Хотя бы двое из её группы сохранят лицо.       — Флора? — даже с какой-то надеждой произнесла обер-лейтенант, замерев перед девушкой.       Но та не отваживалась даже поднять взгляд.       — Гайер, я жду.       — Простите, обер-лейтенант Кейн, боюсь, я подвела вас… — стыдливо выдала штабс-ефрейтор.       «Ничья», — про себя констатировала Галатея, возвращаясь обратно к Мирии. Ситуация, прямо как в первом учебном бою несколько лет назад. И что теперь?       — Унтер-фельдфебель, — холодным тоном произнесла Кейн, подмигнув Норман, так, что заметила это только она, — это в высшей мере возмутительно. Разберитесь. Гуд и Дюваль единственные, кто вчера, похоже, не поддался искушению.       — Полностью с вами солидарна, обер-лейтенант, — строго продолжила ноту Кейн Мирия. Даже нахмурилась. — Дамы, я крайне недовольна. И ладно, если бы только одна Майер налакалась и ван Лейден в качестве собутыльницы. Возможно, я бы даже простила им это. Но как так вышло, что вы, штабс-ефрейтор Гайер, самая старшая во всём отряде, позволили себе такое допустить?       — Это моя вина, — вдруг выступила из строя Вагнер, — мне было не по себе после официальной церемонии, а штабс-фельдфебель здорово меня поддержала, но я переусердствовала с алкоголем и её втянула. Извините!       — Это правда, штабс-ефрейтор Гайер? — грозный блестящий взгляд, переползая через весь строй, перешёл на Флору.       — Абсолютная, унтер-фельдфебель Норман, — Гайер ещё больше опустила голову и иногда посматривала на свою заступницу.       — Что ж, — немного с удивлением, наигранно ощутимым, протянула Мирия, — значит, вы, Вагнер, в качестве отплаты за поддержку разделите на двоих наказание.       — Я готова, — понуро склонив гудящую от боли голову, тихо прошептала Елена.       — Надеюсь, это послужит вам уроком, Дамы, — закончила Норман и посмотрела на лейтенанта с взглядом а-ля: «На этом мои полномочия закончены».       — Думаю, не только одна Вагнер должна нести наказание, — задумчиво откликнулась Кейн. — ван Лейден, Майер. Купите для Гуд и Дюваль по молочному коктейлю. А мне и Норман со следующей зарплаты отдадите за пиво. И если такое повториться хоть ещё раз, поблажки не будет.       — Пиво? — икнула Хелен, не веря в такое счастье.       — А таблетками вас приводить в чувство еще полдня уйдёт, — рассмеялась обер-лейтенант.       И дабы не растягивать мучения, она сама заказала четыре светлых пенных напитка, а заодно и пару молочных коктейлей.       — Ничья? — шёпотом спросила валькирия у невольно улыбнувшейся Норман.       — Ничья, — так же шёпотом ответила та.       — И что мы будем делать с нашим пари?       — Просто не забывать про него, пока не подвернётся подходящая ситуация, — Мирия осмотрела зал, в котором остались теперь только валькирии.       — Предлагаю не откладывать, — хмыкнула Галатея, — просто сделаем то, что загадала каждая из нас.       За столиком тем временем кипело хоть и приглушённое, но бурное обсуждение последствий.       — Спасибо, Елена, что заступилась за меня. Я этого не забуду, — благодарно произнесла Флора, все ещё не притронувшись к своему пиву, только поглядывая, как играют размывчатые зайчики от ламп на его поверхности.       — Не за что. Теперь, что бы не случилось, я всегда буду поступать так, — немного возвышенно ответила Вагнер, с робкой надеждой спросив: — Ты ведь не против, если мы будем встречаться? Мне показалось, что не только алкоголь послужил катализатором того, что произошло ночью.       Остальные прямо навострили уши, выжидательно поглядывая на старшую соратницу.       — Честно, я и сама не понимаю, — когда все притихли окончательно, её слова вдруг показались такими громкими, что девушка немного застеснялась. Как если бы она громко говорила в библиотеке, мешая людям читать книги. — Может, здесь всё же в большей части моя вина. Или его. Но если ты действительно хочешь быть со мной и в моменты, когда я чувствую себя одинокой, показать мне обратное, то я не стану тебя отвергать. Возможно, что-нибудь у нас и получится.       — Спасибо! — обрадовалась Елена, осторожно положив голову на плечо Гайер.       — Да всё у вас получится, — хихикнула Майер, даже не удосужившись вытереть пивную пену с губ. — Так что за вас, и за здоровье!       — В прошлый раз мы тоже надеялись, что всё сложится, — скептично заметила Флора. И чуть приобняв свою новую девушку за плечо, она добавила: — Но не стоит отчаиваться. Миллениум не сразу строился.       Кружки вновь радостно звякнули, пивчик-живчик, подскочив, золотистыми с белыми пенными клочками каплями упал на стол.       — А я смотрю, радость жизни возвращается, да? — Кейн неожиданно подкралась к остальным.       — Так точно! — хором ответили валькирии.       Но, кажется, громче всех сказала Елена, чуть отстранившись от Гайер, чтобы отхлебнуть из своего сосуда и вновь утонуть на её плече.       — И это хорошо. Потому что часть из вас вместе со мной через час отправляется на своё первое боевое задание. Гайер, Гуд, Вагнер, побыстрее, пожалуйста.       — А часть, соответственно, останется здесь, в Даме, — подплыла и Норман, положив руки на плечи Майер и ван Лейден, — пока для нас не найдут какую-нибудь простенькую работу.       — А почему простенькую? — даже как-то расстроилась Хелен, но в тайне радовалась, что им сегодня уж точно не надо никуда отправляться.       — Потому что, Хелен, отряду вроде нашего слишком рискованно давать сложные задания. Не стану врать — нам и что-то простое боятся доверить. Возможно, нас приставят в качестве поддержки к другим военным формированиям. А чтобы нас заметили, нужно очень хорошо постараться.       — Это уж мы постараемся! — пообещала Майер и чуть не пролила на себя пиво под дружный смех остальных.

***

      Суета перед отправкой стояла знатная. Хотя в запасе и оставалось время, но чем ближе к вылету, тем сильнее начинали волноваться те, кому уже сегодня предстояло встретиться с врагом в бою. Да и остальные, получая свои комплекты униформы, понимали, что расстаются с друзьями и любимыми на неизвестный срок и не факт, что увидятся вновь. Но мысль эту никто не озвучивал. Среди валькирий перед самой дорогой на фронт это считалось дурной приметой.       Наоборот, старались больше шутить и строить планы на потом, хотя порою и выходило как-то натянуто. Даже Галатея и Мирия, внешне спокойные, часто переглядывались друг с другом и перебрасывались короткими, но забавными фразами. Зато уж, когда обе группы полностью облачились в новенькие комплекты и заметили на рукавах нашивки, передающие суть названий отрядов, подколы и смешки стали настоящими.       — Ну и выхухоль у вас, — хохотала Майер, показывая пальцем на нашивку Елены.       — А у вас лучше, можно подумать? Собаки змееволосые, — не оставалась в долгу Вагнер, прикасаясь к нашивке на рукаве Клэр.       — А по-моему, довольно мило, — в шутку подметила Дюваль, разглядывая нашивки и задаваясь вопросом: «И это так себе представляют Химер и Фурий?»       — Да уж, красота неописуемая, — саркастично протянула Хелен. — Кстати, Гайер, не пугает что у вашей козы голова льва?       Флора только смерила её спокойным взглядом и улыбнулась:       — Нисколечки. Я всё-таки уже давно не маленький ребёнок, — уверенно произнесла Гайер, про себя подумав, что теперь ей не даст покоя эта голова льва. Она, конечно, знала, из чего слеплена Химера, но не придавала этому всему особого значения. Не придавала, пока соратница не напомнила.       Пришлось срочно переключить внимание на Вагнер, чтобы не дать детским фантазиям занять собой весь мозг.       — Теперь, когда вы насладились вашими эмблемами… — Кейн с улыбкой посмотрела на Мирию. — Пора обзавестись и оружием. Вы уже знакомы со всеми видами стандартного и специального огнестрельного и холодного, но прошу учесть, что патроны теперь боевые. Гайер и Вагнер, для вас есть штурмовые винтовки с глушителями, Джин и я возьмём Уллей и пару пистолет-пулеметов. Мечи помечены вашими инициалами. Пистолеты можете выбрать любые, по вашим предпочтениям.       — А нам сегодня пушки не дадут? — влезла Хелен.       — К сожалению или к счастью, но сегодня вам оружие не выдадут, — пояснила унтер-фельдфебель.       На Дюваль и ван Лейден особого эффекта не оказало, хотя Мирия и заметила, что у первой будто бы что-то дёрнулось, какая-то жилка, едва ли не разрывающаяся от ожидания. Камикадзе сразу же скисла.       — И ваше время ещё настанет, — проговорила Кейн одобряюще, — повоюете до такой степени, что от всего этого смертоносного хлама будет тошнить.       В густой холодной синеве неба показалась одинокая точка, через несколько секунд плавно разросшись до Слейпнира и приземлившись на площадку. Люк открылся, как показалось Норман, в каком-то жадном зловещем ожидании, будто желая запрятать в своём нутре Кейн и тех, кто теперь стал её отрядом, и исчезнуть навсегда.       Не у одной Мирии сердце сжалось при виде боевой машины — Клэр, все утро державшая на своём лице холодную маску, крепко-накрепко обняла Джин и сказала ей, чтобы та была аккуратна. Затем и Елену погрузила в объятья, уже едва сдерживая слёзы, но только попросила Флору, чтобы она приглядела за её подругой.       — Кейн, — настала и очередь унтер-фельдфебеля, — береги их. Но и про себя не забывай.       — Конечно, — серьёзно кивнула Галатея, — и ты тоже будь аккуратна. Поддерживай Клэр и про Денёв и Хелен не забывай. Особенно, про Майер — не подпускай её на пушечный выстрел к выпивке.       Напоследок обер-лейтенант чуть улыбнулась.       Джин пожала руки Хелен и Денёв, прося их тоже присматривать за младшей из отряда. Обер-гренадер пошутила, что не отойдёт от Дюваль даже под угрозой быть сожранной цвергом. Денёв просто пообещала.       Тогда Гуд ещё раз вернулась к понурой Клэр.       — Тот пропуск от квартиры, что ты мне дала, — надеюсь, когда мы вернёмся, он не потребуется, потому что я очень хочу, чтобы в этот день ты уже ждала меня… Дома.       — Буду как штык, Джин, — улыбнулась Клэр — пусть эта улыбка всегда будет с Гуд и проведёт её через любой ад. Пусть она запомнит её улыбающейся и наполненной радостью. Пусть лучше так, чем ничего.       — Всё, время! — объявила Кейн, развернувшись на месте и сделав пару шагов к Слейпниру. — Занять места.       Но тут она остановилась и обернулась к Норман.       — А ты уж, небось, понадеялась, что я забуду про пари, унтер-фельдфебель?       — Это я подумала, что ты решила забить на него, лейтенант Кейн, — ответила с лёгкой улыбкой Мирия.       — Ну… Тогда иди сюда, — улыбнулась Галатея, разведя в стороны руки.       Остальные валькирии с удивлением смотрели за тем, что будет дальше.       А Норман ничего не оставалось, кроме как приблизиться и пропасть в её распростёртых объятьях. Но она сделала это с гордостью и честью — тем более, что в каком-то роде они обе проиграли в этом пари.       — Давай, — подбодрила Кейн, быстро сократив расстояние до лица любимой и страстно целуя её в губы.       В этот момент она понимала, что у подопечных, очевидно, глаза полезли на лоб от изумления. Кто-то не сдержался, удивленно охнув, а Майер так и вовсе присвистнула.       Мирия, принимая одно из самых ясных осознаний в своей жизни, что теперь-то уже и нечего терять, широким взмахом обеих ладоней шлёпнула Кейн и сжала её ягодицы, стараясь вложить в пальцы всю свою страсть, которую открыла в себе прошлой ночью. Лейтенант даже подскочила, но, кажется, ей это понравилось.       — Извращенки… — шёпотом констатировала возмущённая Клэр.       — Кажется, даже мне стыдно, — выдала охреневающая Хелен, немного краснея. — Денёв, а ты чего молчишь?       — Я так и знала, что между ними что-то есть, — только спокойно выдала ван Лейден, внутренне ощущая лёгкую и странную победу от того, что одна из её догадок, причём, безумная, оказалась явью.       В этот момент командиры обнялись, теперь уже прощаясь по-настоящему, и Галатея бегом отправилась к своим, всё ещё с удивлением смотрящим из грузового отсека.       Мирия, словно и ничего особенного не произошло, встала рядом со своей группой. Камикадзе буквально изнывала от рвущихся наружу вопросов, но по строгому взгляду унтер-фельдфебеля понимала, что если только попробует хоть что-то сказать, то оправдает своё прозвище.